По крайней мере моей семье такой ящик не оставляли, и у меня просто нет ничего подобного.
— Черт возьми! — поднялся на ноги Джулиан. — Он должен где-нибудь быть, я уверен, что он существует. Моя интуиция подсказывает, что иначе просто быть не может.
Генри медленно поднялся из-за стола.
— Если до сих пор мое любопытство было только разбужено, то теперь оно просто клокочет.
— Я понимаю. Генри. Скоро, я надеюсь, мы сможем ответить на все ваши вопросы. Но сейчас, — Джулиан взял Аврору за локоть, помогая ей встать на ноги, — мы должны побыстрее уехать.
— Ладно, желаю вам удачи. — Генри внимательно посмотрел на них, в его глазах светилась ирония. — Трудно поверить, что в конце концов Бенкрофты и Хантли смогли примириться. Я уже начал было думать, что это невозможно. Но если кто-нибудь и сможет совершить невозможное, так это вы, Джулиан. Особенно в союзе с этой целеустремленной молодой леди. — Камден подошел к двери и отворил ее, чтобы гости смогли выйти. — Я уверен, что вы непременно найдете то, что ищете.
На следующий день Аврора мучилась сомнениями. Спешно покинув Сомерсет, они с Джулианом помчались в Пембурн, надеясь, что в их отсутствие Кортни и Слейд найдут что-нибудь важное.
Но результаты этих поисков оказались такими же тщетными, как и у них с Джулианом. Несмотря на то что Кортни и Слейд часами корпели над книгами и просматривали статьи, им так и не удалось найти никаких сведений ни о Джеймсе Хантли, ни о его соколах.
— Что теперь? — спросил Слейд, развалившись диванчике в библиотеке.
— Морленд, — выдавил слово Джулиан с такой интонацией, словно оно было ядом. — Самое время разобрать дом моего отца на кусочки. Если ключ к разгадке был спрятан в Пембурне, то, возможно, металлический ящик или по крайней мере намек на его местонахождение спрятан в Морленде. Только наши прапрадеды могли догадаться разделить ключи к тайне между двумя поместьями. Это должно было гарантировать, что семейства смогут найти ящик только вместе.
— Но ты уже обыскивал Морленд несколько раз, — возразила Аврора. — Очевидно, что ты единственный, кто может опознать металлический ящик, который выглядит так же, как и ящик твоего прапрадеда.
— Если его можно было увидеть, то да. Но возможно, я не обратил внимания на тайник Джеффри. И, что еще легче, мог проглядеть ключ, если в Морленде спрятан именно он, а не сам ящик. Помнишь, Рори, в прошлый раз, обыскивая поместье, я не искал ничего необычного. А теперь я собираюсь это сделать.
— Джулиан, — произнесла, откинувшись на спинку кресла, Кортни, — а может, цепочка ваших рассуждений уводит вас в ошибочном направлении?
— Как так?
— Давайте предположим, что ящик существует и ключ, найденный в соколиных клетках Джеймса, откроет его. Ведь вполне возможно, что ни в Пембурне, ни в Морленде нет ни намека на этот ящик. И для такого утверждения имеются довольно обоснованные причины. Вам не приходило в голову, что в ящике Джеймса, когда он его прятал, находился не ключ, указывающий на местонахождение черного бриллианта, а сам бриллиант?
Джулиан провел рукой по волосам.
— Я думал о такой возможности. Однако, представляя характер партнерских отношений Джеймса и Джеффри, я все же так не считаю. Если Джеффри использовал металлический ящик в целях решения задачи, то готов поспорить, что Джеймс сделал то же самое. Более того, я не верю, что Джеймс мог рискнуть оставить ключ от такой ценной вещи, как черный бриллиант, у всех на виду. Даже в том случае, если шанс, что кто-нибудь догадается о его двойном назначении, был мизерным.
— Даже если бы кто-то догадался, что ключ открывает и клетку, и ящик, они бы не узнали, где искать этот ящик, — заметил Слейд. — Сейчас мы сами попали в такое же затруднительное положение, и это еще одна причина, по которой я согласен с Джулианом. Могли ли наши прапрадеды завещать нам ключ от своих величайших сокровищ, не оставив указаний, как найти эти сокровища? Нет, не могли. Следовательно, если существует второй металлический ящик, а я верю, что он существует, то в нем содержатся дополнительные сведения, указывающие, где надо искать камень.
— О, он существует, — заявил Джулиан, — я уверен в этом. Очевидно, Джеймс и Джеффри хотели, чтобы до нас дошло, почему они сделали два ключа такими похожими друг на друга. Вопрос только в том, где второй ящик. По-моему, ответ на эту загадку хранится либо здесь, либо в Морленде.
— Так давай поедем туда. — Аврора вскочила, схватила Джулиана за руку и потянула его к двери. — Мы зря тратим время, до Морленда всего час езды. Кортни и Слейд могут продолжить обследование Пембурна, а мы с тобой обыщем Морленд, камень за камнем.
Через час с четвертью коляска с Авророй и Джулианом проехала через железные ворота Морленда и повернула к дому. Аврора почувствовала, как у нее похолодело сердце, когда увидела это неприветливое, суровое жилище. Неприятные воспоминания наполняли сознание Авроры по мере того, как коляска приближалась к дому.
— Аврора? — Почувствовав волнение жены, Джулиан нахмурился. — С тобой все в порядке?
— Я уже забыла, как угрюмо выглядит это поместье, ответила Аврора. — Оно нисколько не изменилось. Брови Джулиана выгнулись от удивления:
— Ты была здесь?
— Один раз, с Кортни, но в дом не заходила. Перед; тем как выйти замуж за Слейда, она решила встретиться с твоим отцом, надеясь, что возвратится к мужу с каким-то подобием мира. Я сопровождала Кортни и осталась ждать в экипаже, пока она говорила с Лоуренсом.
— Мой отец скорее продал бы душу дьяволу, чем согласился на мир с Хантли.
— Да, теперь я знаю это.
Джулиан провел тыльной стороной ладони по ее щеке.
— Тебе не надо заходить в дом, если это тебя так расстраивает.
— В любом случае я зайду! — выпрямилась Аврора. — Я так же сильно хочу найти этот металлический ящик, как и ты. И моего желания, несомненно, будет вполне достаточно, чтобы преодолеть все неудобства.
— Ты говоришь как настоящая авантюристка. — Джулиан собрался выйти из экипажа. — Ты храбрая девочка. Сможешь действовать самостоятельно? Ведь разделившись, мы сможем более эффективно использовать наше время. А поскольку ни ты, ни я не хотим задерживаться здесь ни на секунду, то моя цель состоит в том, чтобы найти тот предмет, который мы ищем, и как можно быстрее уехать отсюда.
— Отличный план. Откуда мне начинать?
— Я обыщу первый этаж, осмотрю все комнаты, гостиную и приемную. А ты ступай на второй этаж и осмотри все спальни, столы, ночные столики и гардеробы, а потом проверь остальные комнаты. Предполагаю, что большая часть мебели пуста, поскольку никто, кроме моего отца и его слуг, давно здесь не живет. Да ты сама в этом убедишься.
Эта мысль пришла Авроре в голову, когда она выдвинула ящик столика. Аврора попыталась представить себе, что должен был чувствовать Джулиан, когда он рос здесь. Его мать умерла, когда он был еще ребенком, а отец был бесчувственным тираном и терпеть не мог своего сына. Как же одиноко, наверное, чувствовал себя здесь ее муж. Правда, она тоже потеряла своих родителей в детстве. Но Авроре нравился дом, в котором она выросла. Ее взрослый брат, несмотря ни на что, уделял значительную часть времени заботе о ее благополучии.
У Джулиана тоже когда-то был брат, напомнила себе Аврора. Брат, которого он потерял, как только они оба стали мужчинами. Как сильно это подействовало на Джулиана? Сохранились бы сейчас близкие отношения между ними?
Непроизвольно Аврора вспомнила свой краткий разговор с мистером Сколлардом по поводу старшего брата Джулиана:
« — Он был хорошим человеком с честными намерениями и великодушным от природы. Он резко отличался от отца и деда.
— И от Джулиана?
— Не по убеждениям, а физически. Они были весьма разными.
— Были ли они близки?
— Да, душой.
— Душой? У них были одинаковые увлечения или они просто искренне заботились друг о друге?»
Мистер Сколлард так и не стал отвечать на ее вопрос. Он только сказал, что она должна спросить об этом у кого-нибудь еще, может быть, у Джулиана.
Безнадежная перспектива, уныло подумала Аврора. Джулиан и так неохотно рассказывал о подробностях своей жизни, а уж тем более не станет говорить о таких вещах. Ей еле-еле удалось выудить у него информацию о его вражде с братьями Макколами, о той ее стороне, которую он считал просто неудачным последствием своих приключений. Поэтому невозможно было даже и предположить, что Джулиан расскажет о своих чувствах, которые остались в прошлом.
Безнадежная перспектива.
И все же она не собиралась отказываться от попыток поправить это положение дел.
Аврора уже была готова закрыть ящик, как вдруг в дальнем правом углу краем глаза заметила тонкий блокнот. Она достала его и увидела, что это альбом для рисования. Ей стало безумно интересно, что же изображено в этом альбоме.
Аврора открыла его: перед ее глазами предстал выполненный карандашом набросок водопада, один из восхитительнейших эскизов, которые она когда-либо видела. Аврора как завороженная переворачивала страницы, всматриваясь в одну за другой исключительно точно выполненные зарисовки восхитительных пейзажей: рощу над прудом, ландшафт под покрывалом первого снега, закат солнца над Ла-Маншем. Автор этих рисунков был потрясающе талантлив.
Сгорая от любопытства и не в силах дольше ждать, Аврора взяла альбом под мышку и направилась вниз, заглянув в первую попавшуюся комнату.
— Чем могу помочь вам, ваша светлость?
Аврора резко развернулась и столкнулась с дворецким Морленда:
— О, Тайер, как вы меня напугали! Подскажите, где мне найти моего мужа.
— Он недавно был в кабинете своего отца, — последовал надменный ответ.
— Это где?
— По коридору четвертая дверь налево.
— Благодарю вас, — заторопилась Аврора, все еще не в духе от Тайера, дома… и всего прочего, что напоминало ей о Лоуренсе Бенкрофте.
Когда она вошла в кабинет, то услышала, как захлопнулся ящик.
— Джулиан? — осторожно произнесла Аврора, наблюдая, как он обыскивает стол. Джулиан тут же вскочил:
— Ты нашла что-нибудь?
— Я в этом не уверена — по крайней мере ничего важного не попалось. Все спальни, которые я только что осмотрела, были совершенно пустыми, за исключением последней. Там я нашла в ящике стола вот это. — Аврора показала свою находку.
Джулиан обошел вокруг стола и взял у нее альбом, открыв его на первом эскизе. На лице его появилось удивленное выражение, он рассматривал изображение, впиваясь в каждый его штрих. Джулиан словно встретил своего старинного друга, которого не видел целую вечность, и хотел рассмотреть каждую черточку на его лице, появившуюся за время их разлуки. Он увлеченно пролистывал страницы, время от времени останавливаясь, чтобы рассмотреть какой-нибудь рисунок или его часть.
— Эти рисунки превосходны, — тихо сказала Аврора, испытывая неловкость, словно вмешалась в разговор близких друзей. Она вдруг почувствовала, что между ней и мужем разверзлась пропасть.
— Да, он был поразительно талантлив. Я уже почти забыл об этом. — Джулиан отвернулся, его плечи окаменели, а в голосе чувствовалось напряжение. Он молча положил альбом на стол.
— Это рисовал Хьюберт? — догадалась Аврора. Долгое время Джулиан молчал.
— Да. И если ты не возражаешь, то я предпочел бы не говорить о моем брате.
— Но почему? Он, очевидно, очень много значил для тебя?
— Да, но с тех пор как он ушел, прошло уже больше тринадцати лет.
— Со смерти моих родителей прошло почти одиннадцать лет. Но это не значит, что я перестала помнить и тосковать о них.
Джулиан медленно повернулся, чтобы посмотреть ей в глаза, его поза стала менее напряженной, а выражение лица смягчилось.
— Я понимаю тебя, дорогая. И я сожалею о том, что ты вынесла тогда и по-прежнему чувствуешь сейчас. Однако у меня совсем другой случай. Любой неразрешенный вопрос, связанный с Хью, вызывает во мне нечто большее, чем чувство утраты или горя. Так что я, конечно, ценю твою заботу, но, пожалуйста, не принимай меня за разбитую игрушку, которую нужно склеить.
Аврора так расстроилась, что утратила всю свою предусмотрительность.
— За разбитую игрушку? — выпалила она. — Вряд ли. Я считаю тебя упрямцем, которому нужна дружеская поддержка или чье-либо участие в этом вопросе. Ты так чертовски замкнут, так стремишься сохранить свою проклятую независимость, что просто приводишь меня в ярость!
К удивлению Авроры, Джулиан процедил:
— И ты собираешься меня переделать?
— Я постараюсь это сделать, — ответила Аврора. — Если ты мне позволишь.
Джулиан долго молчал. Потом он снова откинулся на спинку дивана напротив стола, наблюдая за ней из-под прищуренных век.
— Что же ты хочешь узнать?
— О твоем брате. Расскажи мне о Хью.
— Зачем?
— Потому что он много значил в твоей жизни. Потому что ты, несомненно, очень сильно любил его. Потому что у меня есть довольно странная уверенность, что он каким-то образом причастен к нашему браку.
Эти слова зажгли интерес и в глазах Джулиана.
— Неужели?
— Да. Если ты вспомнишь, в тот день, когда ты сделал мне предложение, я сказала, что верю в существование какой-то причины или человека, заставляющего тебя исправлять прошлое и искать черный бриллиант. Тебе это нужно для того, чтобы снять пятно с фамилии Бенкрофтов. Этот человек не мог быть твоим отцом или дедом. Ты решил тогда не отвечать мне. Так может, ответишь сейчас? Этот человек твой брат?
— Ты очень догадлива, — прошептал Джулиан, сложив руки на груди. — Ну хорошо, дорогая, да, это был он.
— Поэтому я и хочу побольше узнать о нем.
— Хью был прекраснейшим человеком из всех, кого я когда-либо знал, — принципиальный, полный сочувствия, мудрый не по годам.
— Вы были очень дружны?
— Мы были такими же разными, как день и ночь. Хью — уравновешенный и спокойный, а я — упрямый и дикий. Он был постоянен, следовал традициям и непременно стал бы наследником поместья и титула. Я же, наоборот, был беспокойным, нетерпеливым, равнодушным к имению, делам и титулу, который мало что значил для меня, впрочем, так же как и этот отвратительный человек, носивший его. Хью предпочел не обращать внимания — нет, лучше будет сказать, предпочел смириться с полным отсутствием угрызений совести у нашего отца, хотя никогда и не поддерживал этого его качества. Я же не смог так поступить, как и не мог понять терпимости Хью, ведь он сам был таким скромным и добродетельным человеком. Правда, Хью верил в необходимость быть преданным своей семье, и это был один из его основных жизненных принципов. Теперь, когда я раздумываю над этим, мне кажется, что общими чертами характера у нас с братом были верность своим жизненным принципам и преданность друг другу. — Джулиан склонил голову и уставился глазами в пол. — Я хотел поделиться с ним своим хорошим здоровьем и крепким телосложением. Но этого не произошло. Хью был слабым, как тростник, а я был очень закаленным. Я почти не припоминаю времени, когда бы он не болел или не выздоравливал после болезни. Меня ночью часто будил его кашель, я лежал и слушал, мечтая о возможности поделиться с ним своим здоровьем. Но к несчастью, это было невозможно. Когда он умер… — пожал плечами Джулиан, — …разорвалась последняя нить, соединяющая меня с поместьем Морленд.
В горле у Авроры застрял комок.
— Я помню тот год, когда он умер, — сказала она тихо. — Мне было мало лет, но я хорошо помню, как Слейд рассказывал новости моим родителям, приехав из Оксфорда на каникулы. Он был очень расстроен, несмотря на все разногласия между нашими семьями. Несомненно, Слейд очень высоко ценил твоего брата.
— Слейд был очень добр ко мне, когда умер Хью, несмотря на ненависть, существовавшую между нашими семьями. Я никогда не забывал и не забуду об этом.
— Я уже говорила, что у вас со Слейдом много общего.
— Мы с ним преданны нашим семьям, по крайней мере тем своим родственникам, которые нуждаются в нашей преданности и заслуживают ее. Слейд отдал бы свою жизнь, чтобы защитить тебя. У меня не было такой возможности: я не мог сохранить жизнь Хью, несмотря на все мои отчаянные попытки и молитвы. Но пусть я буду проклят, если позволю, чтобы его имя осталось испачканным тем злом, которое причинили людям мои отец и дед, или обвинением в краже, которой никогда не было. Я собираюсь восстановить честное имя Хью. И только молю Всевышнего, чтобы я смог вернуть ему добрую память.
Аврора ничем не могла помочь ему. Она подошла к Джулиану и положила руки ему на плечи.
— Честь Хью так же безупречна, как и твои чувства к нему. И нет никакой необходимости ее восстанавливать. Почему же ты уверен в обратном?
— Потому что, как мудро заметил мой отец, честь Хью больше ему не принадлежит, поскольку он не может ее сейчас проявить. Теперь мне предстоит ее восстановить.
— Но почему Лоуренс так сказал?
— Чтобы заставить меня выполнить волю. И самое плохое, что доводы этого ублюдка неопровержимы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
— Черт возьми! — поднялся на ноги Джулиан. — Он должен где-нибудь быть, я уверен, что он существует. Моя интуиция подсказывает, что иначе просто быть не может.
Генри медленно поднялся из-за стола.
— Если до сих пор мое любопытство было только разбужено, то теперь оно просто клокочет.
— Я понимаю. Генри. Скоро, я надеюсь, мы сможем ответить на все ваши вопросы. Но сейчас, — Джулиан взял Аврору за локоть, помогая ей встать на ноги, — мы должны побыстрее уехать.
— Ладно, желаю вам удачи. — Генри внимательно посмотрел на них, в его глазах светилась ирония. — Трудно поверить, что в конце концов Бенкрофты и Хантли смогли примириться. Я уже начал было думать, что это невозможно. Но если кто-нибудь и сможет совершить невозможное, так это вы, Джулиан. Особенно в союзе с этой целеустремленной молодой леди. — Камден подошел к двери и отворил ее, чтобы гости смогли выйти. — Я уверен, что вы непременно найдете то, что ищете.
На следующий день Аврора мучилась сомнениями. Спешно покинув Сомерсет, они с Джулианом помчались в Пембурн, надеясь, что в их отсутствие Кортни и Слейд найдут что-нибудь важное.
Но результаты этих поисков оказались такими же тщетными, как и у них с Джулианом. Несмотря на то что Кортни и Слейд часами корпели над книгами и просматривали статьи, им так и не удалось найти никаких сведений ни о Джеймсе Хантли, ни о его соколах.
— Что теперь? — спросил Слейд, развалившись диванчике в библиотеке.
— Морленд, — выдавил слово Джулиан с такой интонацией, словно оно было ядом. — Самое время разобрать дом моего отца на кусочки. Если ключ к разгадке был спрятан в Пембурне, то, возможно, металлический ящик или по крайней мере намек на его местонахождение спрятан в Морленде. Только наши прапрадеды могли догадаться разделить ключи к тайне между двумя поместьями. Это должно было гарантировать, что семейства смогут найти ящик только вместе.
— Но ты уже обыскивал Морленд несколько раз, — возразила Аврора. — Очевидно, что ты единственный, кто может опознать металлический ящик, который выглядит так же, как и ящик твоего прапрадеда.
— Если его можно было увидеть, то да. Но возможно, я не обратил внимания на тайник Джеффри. И, что еще легче, мог проглядеть ключ, если в Морленде спрятан именно он, а не сам ящик. Помнишь, Рори, в прошлый раз, обыскивая поместье, я не искал ничего необычного. А теперь я собираюсь это сделать.
— Джулиан, — произнесла, откинувшись на спинку кресла, Кортни, — а может, цепочка ваших рассуждений уводит вас в ошибочном направлении?
— Как так?
— Давайте предположим, что ящик существует и ключ, найденный в соколиных клетках Джеймса, откроет его. Ведь вполне возможно, что ни в Пембурне, ни в Морленде нет ни намека на этот ящик. И для такого утверждения имеются довольно обоснованные причины. Вам не приходило в голову, что в ящике Джеймса, когда он его прятал, находился не ключ, указывающий на местонахождение черного бриллианта, а сам бриллиант?
Джулиан провел рукой по волосам.
— Я думал о такой возможности. Однако, представляя характер партнерских отношений Джеймса и Джеффри, я все же так не считаю. Если Джеффри использовал металлический ящик в целях решения задачи, то готов поспорить, что Джеймс сделал то же самое. Более того, я не верю, что Джеймс мог рискнуть оставить ключ от такой ценной вещи, как черный бриллиант, у всех на виду. Даже в том случае, если шанс, что кто-нибудь догадается о его двойном назначении, был мизерным.
— Даже если бы кто-то догадался, что ключ открывает и клетку, и ящик, они бы не узнали, где искать этот ящик, — заметил Слейд. — Сейчас мы сами попали в такое же затруднительное положение, и это еще одна причина, по которой я согласен с Джулианом. Могли ли наши прапрадеды завещать нам ключ от своих величайших сокровищ, не оставив указаний, как найти эти сокровища? Нет, не могли. Следовательно, если существует второй металлический ящик, а я верю, что он существует, то в нем содержатся дополнительные сведения, указывающие, где надо искать камень.
— О, он существует, — заявил Джулиан, — я уверен в этом. Очевидно, Джеймс и Джеффри хотели, чтобы до нас дошло, почему они сделали два ключа такими похожими друг на друга. Вопрос только в том, где второй ящик. По-моему, ответ на эту загадку хранится либо здесь, либо в Морленде.
— Так давай поедем туда. — Аврора вскочила, схватила Джулиана за руку и потянула его к двери. — Мы зря тратим время, до Морленда всего час езды. Кортни и Слейд могут продолжить обследование Пембурна, а мы с тобой обыщем Морленд, камень за камнем.
Через час с четвертью коляска с Авророй и Джулианом проехала через железные ворота Морленда и повернула к дому. Аврора почувствовала, как у нее похолодело сердце, когда увидела это неприветливое, суровое жилище. Неприятные воспоминания наполняли сознание Авроры по мере того, как коляска приближалась к дому.
— Аврора? — Почувствовав волнение жены, Джулиан нахмурился. — С тобой все в порядке?
— Я уже забыла, как угрюмо выглядит это поместье, ответила Аврора. — Оно нисколько не изменилось. Брови Джулиана выгнулись от удивления:
— Ты была здесь?
— Один раз, с Кортни, но в дом не заходила. Перед; тем как выйти замуж за Слейда, она решила встретиться с твоим отцом, надеясь, что возвратится к мужу с каким-то подобием мира. Я сопровождала Кортни и осталась ждать в экипаже, пока она говорила с Лоуренсом.
— Мой отец скорее продал бы душу дьяволу, чем согласился на мир с Хантли.
— Да, теперь я знаю это.
Джулиан провел тыльной стороной ладони по ее щеке.
— Тебе не надо заходить в дом, если это тебя так расстраивает.
— В любом случае я зайду! — выпрямилась Аврора. — Я так же сильно хочу найти этот металлический ящик, как и ты. И моего желания, несомненно, будет вполне достаточно, чтобы преодолеть все неудобства.
— Ты говоришь как настоящая авантюристка. — Джулиан собрался выйти из экипажа. — Ты храбрая девочка. Сможешь действовать самостоятельно? Ведь разделившись, мы сможем более эффективно использовать наше время. А поскольку ни ты, ни я не хотим задерживаться здесь ни на секунду, то моя цель состоит в том, чтобы найти тот предмет, который мы ищем, и как можно быстрее уехать отсюда.
— Отличный план. Откуда мне начинать?
— Я обыщу первый этаж, осмотрю все комнаты, гостиную и приемную. А ты ступай на второй этаж и осмотри все спальни, столы, ночные столики и гардеробы, а потом проверь остальные комнаты. Предполагаю, что большая часть мебели пуста, поскольку никто, кроме моего отца и его слуг, давно здесь не живет. Да ты сама в этом убедишься.
Эта мысль пришла Авроре в голову, когда она выдвинула ящик столика. Аврора попыталась представить себе, что должен был чувствовать Джулиан, когда он рос здесь. Его мать умерла, когда он был еще ребенком, а отец был бесчувственным тираном и терпеть не мог своего сына. Как же одиноко, наверное, чувствовал себя здесь ее муж. Правда, она тоже потеряла своих родителей в детстве. Но Авроре нравился дом, в котором она выросла. Ее взрослый брат, несмотря ни на что, уделял значительную часть времени заботе о ее благополучии.
У Джулиана тоже когда-то был брат, напомнила себе Аврора. Брат, которого он потерял, как только они оба стали мужчинами. Как сильно это подействовало на Джулиана? Сохранились бы сейчас близкие отношения между ними?
Непроизвольно Аврора вспомнила свой краткий разговор с мистером Сколлардом по поводу старшего брата Джулиана:
« — Он был хорошим человеком с честными намерениями и великодушным от природы. Он резко отличался от отца и деда.
— И от Джулиана?
— Не по убеждениям, а физически. Они были весьма разными.
— Были ли они близки?
— Да, душой.
— Душой? У них были одинаковые увлечения или они просто искренне заботились друг о друге?»
Мистер Сколлард так и не стал отвечать на ее вопрос. Он только сказал, что она должна спросить об этом у кого-нибудь еще, может быть, у Джулиана.
Безнадежная перспектива, уныло подумала Аврора. Джулиан и так неохотно рассказывал о подробностях своей жизни, а уж тем более не станет говорить о таких вещах. Ей еле-еле удалось выудить у него информацию о его вражде с братьями Макколами, о той ее стороне, которую он считал просто неудачным последствием своих приключений. Поэтому невозможно было даже и предположить, что Джулиан расскажет о своих чувствах, которые остались в прошлом.
Безнадежная перспектива.
И все же она не собиралась отказываться от попыток поправить это положение дел.
Аврора уже была готова закрыть ящик, как вдруг в дальнем правом углу краем глаза заметила тонкий блокнот. Она достала его и увидела, что это альбом для рисования. Ей стало безумно интересно, что же изображено в этом альбоме.
Аврора открыла его: перед ее глазами предстал выполненный карандашом набросок водопада, один из восхитительнейших эскизов, которые она когда-либо видела. Аврора как завороженная переворачивала страницы, всматриваясь в одну за другой исключительно точно выполненные зарисовки восхитительных пейзажей: рощу над прудом, ландшафт под покрывалом первого снега, закат солнца над Ла-Маншем. Автор этих рисунков был потрясающе талантлив.
Сгорая от любопытства и не в силах дольше ждать, Аврора взяла альбом под мышку и направилась вниз, заглянув в первую попавшуюся комнату.
— Чем могу помочь вам, ваша светлость?
Аврора резко развернулась и столкнулась с дворецким Морленда:
— О, Тайер, как вы меня напугали! Подскажите, где мне найти моего мужа.
— Он недавно был в кабинете своего отца, — последовал надменный ответ.
— Это где?
— По коридору четвертая дверь налево.
— Благодарю вас, — заторопилась Аврора, все еще не в духе от Тайера, дома… и всего прочего, что напоминало ей о Лоуренсе Бенкрофте.
Когда она вошла в кабинет, то услышала, как захлопнулся ящик.
— Джулиан? — осторожно произнесла Аврора, наблюдая, как он обыскивает стол. Джулиан тут же вскочил:
— Ты нашла что-нибудь?
— Я в этом не уверена — по крайней мере ничего важного не попалось. Все спальни, которые я только что осмотрела, были совершенно пустыми, за исключением последней. Там я нашла в ящике стола вот это. — Аврора показала свою находку.
Джулиан обошел вокруг стола и взял у нее альбом, открыв его на первом эскизе. На лице его появилось удивленное выражение, он рассматривал изображение, впиваясь в каждый его штрих. Джулиан словно встретил своего старинного друга, которого не видел целую вечность, и хотел рассмотреть каждую черточку на его лице, появившуюся за время их разлуки. Он увлеченно пролистывал страницы, время от времени останавливаясь, чтобы рассмотреть какой-нибудь рисунок или его часть.
— Эти рисунки превосходны, — тихо сказала Аврора, испытывая неловкость, словно вмешалась в разговор близких друзей. Она вдруг почувствовала, что между ней и мужем разверзлась пропасть.
— Да, он был поразительно талантлив. Я уже почти забыл об этом. — Джулиан отвернулся, его плечи окаменели, а в голосе чувствовалось напряжение. Он молча положил альбом на стол.
— Это рисовал Хьюберт? — догадалась Аврора. Долгое время Джулиан молчал.
— Да. И если ты не возражаешь, то я предпочел бы не говорить о моем брате.
— Но почему? Он, очевидно, очень много значил для тебя?
— Да, но с тех пор как он ушел, прошло уже больше тринадцати лет.
— Со смерти моих родителей прошло почти одиннадцать лет. Но это не значит, что я перестала помнить и тосковать о них.
Джулиан медленно повернулся, чтобы посмотреть ей в глаза, его поза стала менее напряженной, а выражение лица смягчилось.
— Я понимаю тебя, дорогая. И я сожалею о том, что ты вынесла тогда и по-прежнему чувствуешь сейчас. Однако у меня совсем другой случай. Любой неразрешенный вопрос, связанный с Хью, вызывает во мне нечто большее, чем чувство утраты или горя. Так что я, конечно, ценю твою заботу, но, пожалуйста, не принимай меня за разбитую игрушку, которую нужно склеить.
Аврора так расстроилась, что утратила всю свою предусмотрительность.
— За разбитую игрушку? — выпалила она. — Вряд ли. Я считаю тебя упрямцем, которому нужна дружеская поддержка или чье-либо участие в этом вопросе. Ты так чертовски замкнут, так стремишься сохранить свою проклятую независимость, что просто приводишь меня в ярость!
К удивлению Авроры, Джулиан процедил:
— И ты собираешься меня переделать?
— Я постараюсь это сделать, — ответила Аврора. — Если ты мне позволишь.
Джулиан долго молчал. Потом он снова откинулся на спинку дивана напротив стола, наблюдая за ней из-под прищуренных век.
— Что же ты хочешь узнать?
— О твоем брате. Расскажи мне о Хью.
— Зачем?
— Потому что он много значил в твоей жизни. Потому что ты, несомненно, очень сильно любил его. Потому что у меня есть довольно странная уверенность, что он каким-то образом причастен к нашему браку.
Эти слова зажгли интерес и в глазах Джулиана.
— Неужели?
— Да. Если ты вспомнишь, в тот день, когда ты сделал мне предложение, я сказала, что верю в существование какой-то причины или человека, заставляющего тебя исправлять прошлое и искать черный бриллиант. Тебе это нужно для того, чтобы снять пятно с фамилии Бенкрофтов. Этот человек не мог быть твоим отцом или дедом. Ты решил тогда не отвечать мне. Так может, ответишь сейчас? Этот человек твой брат?
— Ты очень догадлива, — прошептал Джулиан, сложив руки на груди. — Ну хорошо, дорогая, да, это был он.
— Поэтому я и хочу побольше узнать о нем.
— Хью был прекраснейшим человеком из всех, кого я когда-либо знал, — принципиальный, полный сочувствия, мудрый не по годам.
— Вы были очень дружны?
— Мы были такими же разными, как день и ночь. Хью — уравновешенный и спокойный, а я — упрямый и дикий. Он был постоянен, следовал традициям и непременно стал бы наследником поместья и титула. Я же, наоборот, был беспокойным, нетерпеливым, равнодушным к имению, делам и титулу, который мало что значил для меня, впрочем, так же как и этот отвратительный человек, носивший его. Хью предпочел не обращать внимания — нет, лучше будет сказать, предпочел смириться с полным отсутствием угрызений совести у нашего отца, хотя никогда и не поддерживал этого его качества. Я же не смог так поступить, как и не мог понять терпимости Хью, ведь он сам был таким скромным и добродетельным человеком. Правда, Хью верил в необходимость быть преданным своей семье, и это был один из его основных жизненных принципов. Теперь, когда я раздумываю над этим, мне кажется, что общими чертами характера у нас с братом были верность своим жизненным принципам и преданность друг другу. — Джулиан склонил голову и уставился глазами в пол. — Я хотел поделиться с ним своим хорошим здоровьем и крепким телосложением. Но этого не произошло. Хью был слабым, как тростник, а я был очень закаленным. Я почти не припоминаю времени, когда бы он не болел или не выздоравливал после болезни. Меня ночью часто будил его кашель, я лежал и слушал, мечтая о возможности поделиться с ним своим здоровьем. Но к несчастью, это было невозможно. Когда он умер… — пожал плечами Джулиан, — …разорвалась последняя нить, соединяющая меня с поместьем Морленд.
В горле у Авроры застрял комок.
— Я помню тот год, когда он умер, — сказала она тихо. — Мне было мало лет, но я хорошо помню, как Слейд рассказывал новости моим родителям, приехав из Оксфорда на каникулы. Он был очень расстроен, несмотря на все разногласия между нашими семьями. Несомненно, Слейд очень высоко ценил твоего брата.
— Слейд был очень добр ко мне, когда умер Хью, несмотря на ненависть, существовавшую между нашими семьями. Я никогда не забывал и не забуду об этом.
— Я уже говорила, что у вас со Слейдом много общего.
— Мы с ним преданны нашим семьям, по крайней мере тем своим родственникам, которые нуждаются в нашей преданности и заслуживают ее. Слейд отдал бы свою жизнь, чтобы защитить тебя. У меня не было такой возможности: я не мог сохранить жизнь Хью, несмотря на все мои отчаянные попытки и молитвы. Но пусть я буду проклят, если позволю, чтобы его имя осталось испачканным тем злом, которое причинили людям мои отец и дед, или обвинением в краже, которой никогда не было. Я собираюсь восстановить честное имя Хью. И только молю Всевышнего, чтобы я смог вернуть ему добрую память.
Аврора ничем не могла помочь ему. Она подошла к Джулиану и положила руки ему на плечи.
— Честь Хью так же безупречна, как и твои чувства к нему. И нет никакой необходимости ее восстанавливать. Почему же ты уверен в обратном?
— Потому что, как мудро заметил мой отец, честь Хью больше ему не принадлежит, поскольку он не может ее сейчас проявить. Теперь мне предстоит ее восстановить.
— Но почему Лоуренс так сказал?
— Чтобы заставить меня выполнить волю. И самое плохое, что доводы этого ублюдка неопровержимы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39