— А я хорошо помню, как мы бежали из Англии. О приближении врагов нас успели известить заранее. Мой отец к этому времени уже погиб при Нейзби, и мы знали, что наше дело обречено на поражение. Мы с матерью и несколькими верными слугами спрятались в лесу, пока грабили наш дом. Я никогда не забуду вид дома, охваченного пламенем.
— Ах, моя дорогая! — воскликнула леди Эверсли. Внимание всех присутствующих было обращено на Харриет. На меня она старалась не смотреть.
Как умело она пользовалась своим голосом! Она играла роль, а актрисой она была превосходной.
— И все эти сокровища, бесценные для детей… эти куклы… У меня были марионетки, с которыми я разыгрывала представления. Они были для меня живыми созданиями. Когда пламя пожирало дом, мне казалось, что я слышу их предсмертные крики. Это вполне понятно: ведь я была еще совсем ребенком…
За столом воцарилось молчание. Как хороша была Харриет, особенно когда исполняла драматические роли!
— Я помню, что проснулась от холода, когда рассвет начал золотить небосвод. Помню едкий запах гари. Было тихо. «Круглоголовые» разрушили наш дом, разрушили нашу жизнь и ушли.
— Господь тому свидетель, — сказал Эдвин, — они расплатятся за все содеянное, когда мы вернемся. Карлотта тихо возразила:
— Насилие и жестокость допускали обе стороны. Когда наступит мир, разумнее всего просто забыть об этих поистине ужасных временах.
Чарльз Конди согласился:
— Если только мы вернемся к старой доброй жизни, то стоит обо всем забыть.
— Прошло уже почти десять лет, — заметил Эдвин.
— Мы начнем жизнь с чистой страницы, — сказала Карлотта.
Чарльз Конди взглянул на нее с улыбкой, и я подумала, что они любят друг друга.
Харриет твердо решила по-прежнему оставаться в центре внимания.
— Мы вернулись к дому… к нашему милому, уютному гнездышку, где я провела всю свою жизнь. Но от дома осталось немногое. Помню, с каким отчаянием я пыталась отыскать своих кукол. Они исчезли. Я смогла найти только кусочек обугленной ленточки… вишневого цвета, которой я подвязывала платье одной из кукол. Я храню ее и по сей день.
«Как так можно, Харриет! — сердито думала я. — Так беззастенчиво лгать при мне!»
Мы, наконец, встретились с ней взглядами. В ее глазах явно читался вызов: «Ну что ж, выдай меня! Расскажи им, что я — ублюдок, дочь бродячего актера и деревенской девчонки, что моя мать была любовницей сквайра и что» круглоголовые»и близко не подходили к его поместью, где мы жили в качестве нахлебников. Давай, говори!»
Она знала, что сейчас я промолчу, но, когда мы останемся одни, разговора не миновать.
Эдвин наклонился в ее сторону:
— И что же случилось дальше?
— Понятно, что в лесу мы жить не могли. Мы добрались до ближайшей деревни. У нас были кое-какие драгоценности, распродавая которые, нам удалось некоторое время продержаться. В одной из деревушек мы встретили труппу странствующих актеров. Для них тоже настали тяжелые времена, свои представления они могли устраивать только тайком, ведь пуритане уже наложили лапу на страну, и к этому времени, как вы и сами знаете, все развлечения были запрещены. Театры закрылись быстро, но по дорогам все еще бродили актерские труппы. Мы с матерью присоединились к ним, и, знаете, через некоторое время выяснилось, что я обладаю актерским талантом.
— Это меня не удивляет, — вставила я, и она вновь вызывающе улыбнулась мне.
— Я сделала несколько марионеток, показала актерам свое умение обращаться с ними, и они позволили мне участвовать в представлении. Поначалу мне доверяли только маленькие роли, а потом — и главные. Но дела шли все хуже и хуже. Хотя крестьяне всегда принимали нас с удовольствием, не было никакой уверенности в том, что никто не донесет на нас. Стало слишком опасно, и мы решили перебраться во Францию. Наш корабль потерпел крушение. Моя мать погибла. Я была спасена и попала в дом друзей, где и жила некоторое время.
— Как все это интересно! — воскликнула леди Эверсли. — И кто же эти друзья?
Харриет мгновение колебалась. Она не решалась произнести имя д'Амбервиллей, если все то, что она рассказала мне, было правдой. Как можно быть в чем-то уверенной, имея дело с такой актрисой?
— Ла Будоны, — ответила она. — Возможно, вы знакомы с ними?
Леди Эверсли покачала головой. Да и откуда ей было знать семейство, существовавшее лишь в воображении Харриет?
— Позже, — продолжала Харриет, — я отправилась к Арабелле и с некоторых пор живу у них.
— В такие времена нам надо держаться вместе, — сказала леди Эверсли. — Хорошо, что вы приехали к нам в гости!
— Было так мило с вашей стороны позволить мне приехать! Мы с Арабеллой быстро подружились, и она не хотела оставлять меня одну… как и я не хотела оставаться без нее.
— Я очень довольна, что вы приехали, — уверила леди Эверсли. — Я убеждена, что вы сумеете оживить собравшееся здесь общество.
— Харриет это прекрасно удается с тех самых пор, как она приехала к нам с бродячей труппой.
Это сказал Лукас. Я совсем забыла о том, что и он слушал увлекательную историю Харриет. Видимо, об этом забыла и она.
Удар был отбит с необычайной легкостью:
— О да! Что это были за времена! Когда я жила у Будонов, к нам приехали странствующие актеры. Они сыграли для нас спектакль, а потом я рассказала им о том, как мне удалось попутешествовать с актерами, и они предложили мне исполнить одну из ролей.
Наверное, им очень понравилась моя игра, тем более, что их только что покинула одна из ведущих актрис, и они попросили меня помочь им. — Сделав паузу, она продолжала:
— Я честно признаюсь…
« Да разве ты можешь в чем-то честно признаться, Харриет?»— подумала я. Должно быть, она прочитала это в моих глазах, потому что едва заметно улыбнулась. Притворяясь, она выглядела еще обольстительней, чем обычно, и я понимала, что все присутствующие очарованы ею.
— Конечно, Ла Будоны прекрасно относились ко мне, но жить у них было нестерпимо скучно. Я попросила у них позволения на некоторое время уехать с актерами… просто ради разнообразия. Старые воспоминания вновь ожили во мне, и Ла Будоны отнеслись к этому с пониманием. Они считали, что во мне погибает великая актриса, и, услышав о том, что труппа будет гастролировать в Париже, при королевском дворе, согласились отпустить меня. Я отправилась с актерами, а по пути нам посчастливилось заехать в Контрив. Там я вывихнула лодыжку и вынуждена была остаться, а все остальные двинулись дальше. К тому времени я поняла, что жизнь странствующей актрисы не для меня, и, когда Арабелла и милый Лукас предложили мне жить у них, я согласилась.
— Все сложилось очень удачно, — сказал Эдвин. — Иначе мы не имели бы удовольствия принимать вас в этом доме.
— Ну, с таким же успехом мы могли бы познакомиться, вернувшись в Англию.
— Этого удовольствия пришлось бы долго ждать. Харриет оживилась:
— Вы помните ту пьеску, Арабелла, Лукас? Холл в Конгриве почти такой же, как и здесь. Есть и помост… просто готовая сцена. Ах, как все хорошо у нас тогда получилось! Мы должны рассказать об этом, правда?
— Мы поставили пьесу, — сказал Лукас. — Это было чудесно! Конечно, только благодаря Харриет. Всем нам досталось по роли, а Ламбары — это наши соседи-фермеры — и слуги были нашими зрителями.
— Тебе понравилось, правда, Лукас? — спросила Харриет. — Ты превосходно справился со своей ролью.
— Мне было жалко Арабеллу, — признался Лукас. — В конце ей пришлось умереть.
— Я получила по заслугам за свое коварство, — сказала я.
— Правда? — улыбнулся Эдвин. — Просто не верится, что вы способны вести себя недостойно.
— Мне выпало играть убийцу. Я приготовила отравленный напиток для Харриет, но мне пришлось выпить его самой.
— Это была французская мелодрама, — уточнила Харриет.
Леди Эверсли даже слегка раскраснелась:
— А разве мы не можем поставить какую-нибудь небольшую пьесу? Сюда приедут и другие гости, а кроме того, можно будет пригласить окрестных жителей. Как вы полагаете, возможно вновь поставить ту же пьесу?
— Ваши гости — англичане?
— Да, все они изгнанники, как и мы.
— Наша мелодрама определенно была французской — сплошные коварство и любовь.
— Очень интересная тема, — заметил Эдвин.
— Очень французская, — подчеркнула Харриет. Чарльз спросил:
— Вы хотите сказать, что подобные темы не могут заинтересовать англичан?
— Не совсем так. Они этим интересуются, но скрывают свой интерес.
— Как забавно! — сказал Эдвин.
— Сознайтесь, ведь так? — спросила Харриет.
— Видимо, вы имеете в виду пуританскую Англию?
— Я имею в виду, — ответила Харриет, — что нам следовало бы поставить чисто английскую пьесу. Например, что-нибудь из Шекспира.
— Не будет ли это слишком сложно для нас? — спросила Карлотта.
— Существуют сокращенные версии, которые поставить довольно просто.
— Должно быть, они на французском языке, — предположила Карлотта.
— М-да, но я могу сделать перевод. Что вы скажете, если мы сформируем нашу собственную труппу? Ролей хватит на всех.
— Меня в расчет не принимайте, — отказалась леди Эверсли. — Я обязана заботиться о гостях. В доме и без того маловато прислуги.
— Тогда примут участие все остальные, — сказала Харриет. — Таким образом, у нас есть шесть актеров. Управимся. Конечно, нам понадобится кто-нибудь еще на эпизодические роли.
Без сомнения, все были захвачены этой идеей. Все разговоры крутились вокруг подготовки к представлению.
Мы засиделись за столом, а когда начали расходиться, леди Эверсли шепнула мне:
— Как я рада, что вы привезли свою подругу!
В этот вечер, оказавшись наедине с Харриет, я хранила молчание. Она вынуждена была заговорить первой, когда мы уже улеглись в постель.
— Перестань быть такой чопорной и самодовольной! — сказала она.
— Я ведь ничего не говорю, — ответила я.
— Ну да, но вид у тебя, как у святой мученицы. Не будь такой дурочкой!
— Послушай, Харриет, — взорвалась я, — тебя сюда привезла я. Если я пойду к леди Эверсли и расскажу ей, что ты попала к нам с труппой бродячих актеров и сделала вид, что у тебя болит нога, чтобы остаться у нас потом в качестве гувернантки, то что она скажет, как ты думаешь?
— Она скажет: что за лживое существо эта Арабелла Толуорти! Она ввела в наш дом авантюристку, она обманула нас всех!
Я не могла не рассмеяться. Это было так похоже на Харриет — вывернуть все наизнанку.
Она оживилась:
— Кому я навредила? Их домашняя вечеринка благодаря нашему спектаклю превратится в настоящий праздник. Ты сама знаешь, как люди любят такие представления. Ты же помнишь Ламбаров… Они в жизни не получали такого удовольствия.
— Но это простые деревенские люди.
— А я тебе скажу вот что: театр любят все. Что тебе шепнула леди Эверсли, когда мы расходились из-за стола? Ладно, не трудись вспоминать. Я сама слышала:» Как я рада, что вы привезли свою подругу!»
На мгновение она превратилась в леди Эверсли, и я вновь не смогла удержаться от смеха. Ну конечно, никто не пострадает от этого обмана. Безусловно, всем будет только веселей оттого, что вместе с нами здесь находится и Харриет.
Я пожала плечами.
— Ну вот, теперь ты рассуждаешь здраво. Я думаю, нам надо поставить» Ромео и Джульетту «.
— Ты и в самом деле честолюбива. Тебе не кажется, что это слишком сложная пьеса?
— Я люблю, когда мне бросают вызов.
— Давай я брошу тебе вызов за вранье относительно истории твоей жизни.
— Ладно, не придирайся! Будем ставить» Ромео и Джульетту «.
— Вшестером?
— Конечно, не в полном объеме, и будем привлекать других для эпизодов. Берутся ключевые сцены пьесы и связываются в единое целое. И знаешь, получается неплохо. Собственно, так почти всегда и делают. Я уже вижу Эдвина в роли Ромео.
Я промолчала. Я старалась не думать об Эдвине, но его образ постоянно всплывал в моей памяти.
Я никогда даже не представляла, что может существовать столь привлекательный мужчина. Он был так хорош собой, так уравновешен; чувствовалось, что он способен достойно справиться с любой ситуацией. Когда он взглянул на меня и улыбнулся своей странноватой улыбкой, меня охватило чувство радости. Когда он коснулся моей руки, я ощутила волнующую дрожь. Я хотела быть рядом с ним, слушать его без конца. Я чувствовала, что слишком возбуждена и не могу уснуть, и виной тому — Эдвин.
— Ну как? — спросила Харриет.
— Ты о чем?
— Ты что, уснула? Я говорю, что Ромео должен сыграть Эдвин.
— О да… думаю, это будет правильно.
— А кто же еще? Неужели Чарльз Конди? У него нет и половины необходимого обаяния. Лукас слишком уж молод.
— Но и Ромео не был стариком, правда?
— Он был опытным любовником. Да, остается только Эдвин.
Я молчала, и она продолжила:
— Что ты думаешь о нем?
— О ком?
— Да проснись же, Арабелла! Об Эдвине, конечно.
— О, я думаю, он очень… приятный.
— Приятный! — Она тихо засмеялась, — Да, конечно, можно выразиться и так. Мне он кажется привлекательным во всех отношениях. Он — наследник титула, и, если они смогут восстановить свои права… (а им удастся сделать это и даже большее, если король вернет трон), он будет действительно очень богатым человеком — Тебе удалось многое узнать.
— Здесь — словечко, там — намек, а я просто сложила все это вместе.
— Весьма остроумно.
— Ничуть. Просто немножко логики. Кстати, Чарльз Конди тоже не бедняк.
— Ты проделала большую работу.
— Я всего лишь не закрывала глаза и не затыкала уши. У Карлотты роман с Конди. Я думаю, вскоре следует ждать их помолвки. Помнишь, нам сказали, что сегодня мы собираемся по-семейному? Это примечательно, тебе не кажется?
— Возможно.
— Бедная Карлотта, ее никак нельзя назвать очень привлекательной женщиной, верно?
— Да как же она может оказаться таковой, если этот титул ты присвоила себе?
— Какая ты проницательная!
— Не слишком. Мне показалось, что именно это ты и доказывала за обедом и после него.
— Ты несколько раздражена, Арабелла. Отчего?
— Наверное, я устала. Знаешь, мне хочется поспать. Сегодня был тяжелый день.
Харриет замолчала.
Раздражена? Верно ли это? Возможно, я просто хотела, чтобы Эдвин заинтересовался мной, чтобы я понравилась ему; и мне казалось, что вряд ли такое случится, когда рядом находится столь блистательное существо, как Харриет!
На следующий день все разговоры опять вращались вокруг предполагаемой постановки пьесы. Утром Харриет собрала всех за столом, и началось обсуждение планов.
Как ни странно, у нее была с собой рукопись пьесы.
— Я всегда прихватываю с собой несколько пьес, на случай, если вдруг присутствующие проявят интерес к постановке спектакля, — объяснила она.
Значит, все было задумано заранее. Теперь это стало мне совершенно ясно. Она должным образом направила разговор за столом; она приехала сюда подготовленной. Да, иногда она поражала даже меня.
Разумеется, она сумела заразить всех своим энтузиазмом. Леди Эверсли была довольна: ведь Харриет снимала с ее плеч бремя необходимости развлекать гостей.
Остальные гости должны были съехаться в течение нескольких ближайших дней, и мы намеревались обращаться к каждому из них с предложением принять участие в постановке; если бы кто-то согласился, он был бы тут же включен в работу.
« Ромео и Джульетта»— трудная пьеса, это признавала и сама Харриет, однако она считала, что, если мы справимся с Шекспиром, это поможет нам, беженцам, ощутить атмосферу родного дома и в наших условиях эта пьеса гораздо уместнее, чем какой-нибудь французский фарс. Придется, конечно, хорошенько поработать. Всем надо выучить свои роли, но, так как наша версия существенно сокращена, это будет не слишком трудно, исключая, конечно, главных героев.
Она улыбнулась Эдвину.
— Вы должны играть Ромео, — сказала она, бросив на него взгляд, полный восхищения.
— О, Ромео, Ромео, ну почему же ты Ромео! — сказал он. — Это все, что я помню из пьесы.
— Тогда вам предстоит большая работа, — заметила я.
— У нас будет суфлер, — успокоила всех Харриет.
— Суфлером могу быть я, — вызвалась Карлотта. Харриет невозмутимо взглянула на нее.
— Возможно, это хорошая идея. Хотя нам и нужно побольше актеров, женских ролей в пьесе почти нет.
— Бесс Тредегер примет участие, — сказал Эдвин. — Она захочет сыграть главную роль. А кроме того, приедут Джон Мессенджер и Джеймс и Эллен Фарли. Они будут просто счастливы участвовать.
— Ну что ж, — сказала Харриет, обращаясь к Карлотте, — видимо, вы действительно понадобитесь нам в качестве суфлера. Это неплохое предложение, поскольку женских ролей действительно очень немного. Впрочем, некоторые женщины могут сыграть мужские роли. Так будет даже веселее. Из женских ролей имеются только леди Капулетти и Монтекки, ну, и кормилица, конечно.
Она взглянула на меня, как мне показалось, с некоторой злостью, словно хотела бы от меня избавиться.
— Нам предстоит много поработать вдвоем, — сказала она Э двину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41