«Какое колоссальное мошенничество! — подумала я. — И что случилось с дядей Карлом?» Теперь я была уверена, что он умер и похоронен на том самом месте, где обитают призраки.Я знала точное место погребения. Там было установлено распятие.Мной овладело такое неудержимое желание все выяснить, что я чуть было не взяла лопату, чтобы раскопать могилу.Но это было бы неразумно. Я не смогу сделать это сама. Мне необходим помощник.Как бы я хотела, чтобы здесь был кто-нибудь, у кого можно было бы спросить совета. Я хотела сходить к доктору Форстеру. Но могу ли я втянуть его в это дело? Я сама не понимала, почему так много думаю о нем. Наверное, из-за того, что он связан с Эндерби, и еще потому, что я впервые увидела его на том же месте, что и Жерара.Нет. Мне нужно встретиться с доктором Розеном, хотя я не могла себе представить его реакции на ту фантастическую историю, которую мне придется рассказать ему.Я не могла уснуть и лежала в кровати, с нетерпением ожидая приближения утра.
Поднявшись на рассвете и взяв халат, я увидела, что пуговица, которую вчера собиралась пришить, оторвалась.Ужасная мысль пронзила меня. Что если я потеряла ее в том месте, которое называют комнатой больного? Мошенники поймут, что я была там, и тогда я определенно окажусь в опасности.Не подавая вида, что мне что-либо известно, я спустилась к завтраку. Дикон уже был за столом. Он снисходительно улыбнулся мне, и я подумала, что если бы он был другим человеком и ему можно было бы довериться, то я рассказала бы ему все.К сожалению, я не могла этого сделать. Иногда мне приходило в голову, что Дикон тоже участвует в заговоре.— Вы сегодня куда-нибудь спешите? — спросил он.— Нет.— И как будто озабочены чем-то… Я пожала плечами.— Готов поклясться, что вы обдумываете планы на день.Дикон говорил так, как будто что-то знал.— Не думаю, что мои дела могут быть такими же интересными, как твои. Дикон рассмеялся.— Сепфора, — сказал он, — иногда мне хочется хоть немного нравиться вам. И вашу, и мою маму огорчает, что вы меня не любите.— Уважение нужно заслужить.— Знаю, — сказал он насмешливо. — Увы! Я встала.— Так быстро? — спросил Дикон. — Вы почти ничего не ели.— Мне достаточно.— До встречи.Я не ответила и вышла из комнаты.Поскольку я собиралась отправиться в город к мистеру Розену, мне нужна была лошадь. Я решила, что по пути заеду к предполагаемой могиле, чтобы взглянуть, есть ли там распятие.Теперь, начав действовать, я почувствовала себя спокойнее и стала обдумывать известные мне факты.Мой дядя умер. Помогли ли ему умереть? Наверное, нет, ведь Джесси понимала, что дядюшка полезнее для нее живой, чем мертвый. Поэтому она и пригласила своих дружков-актеров. Но зачем им это нужно? Чтобы пожить с удобствами в Эверсли и украсть из поместья все, что можно. Я подумала о статуэтке в Грассленде.Надеюсь, мистер Розен сумеет разобраться во всем.Подъехав к месту погребения и спешившись, я привязала лошадь к кусту и, перешагнув через изгородь, пошла вперед. Но что это?! Крест исчез!Теперь все встало на свои места. По-настоящему испугавшись призрака, Джесси поставила распятие, но потом, решив, что поступила глупо, убрала его.Я должна немедленно ехать к мистеру Розену.Я вскочила на лошадь. Все тихо. Между Эндерби и Эверсли очень глухие леса. Вот и короткая дорога через чащобу. Я придержала лошадь.Внезапно я услышала шорох. Я не поняла, что это было, — может быть, упал камешек, но меня это испугало, и я почувствовала, что дрожу. Мне показалось, что кто-то прячется среди деревьев. Я ощутила, как меня охватывает ужас. Инстинктивно я почувствовала опасность. Я заколебалась, ехать ли мне в город или вернуться. Но не успела сделать ни того ни другого, потому что передо мной возник человек, ружье которого было направлено прямо на меня. Сквозь прорези в маске блестели глаза, на лоб была надвинута треуголка.— У меня с собой мало денег, — прошептала я. Разбойник не ответил, он поднял ружье, и я поняла, что смотрю в лицо смерти. Бандиту не нужны были деньги, ему нужна была моя жизнь. Это конец.Я услышала выстрел и сползла с лошади. В ушах стоял гул, и я видела кровь, забрызгавшую деревья. Постепенно я приходила в сознание. Я была жива. Рядом на траве лежало тело. Появился еще кто-то. «Этого не может быть», — подумала я, потому что передо мной стоял Дикон с пистолетом в руке.— Все в порядке. Я вмешался как раз вовремя. В первый раз в жизни мне пришлось застрелить человека. Либо он, либо вы, Сепфора.— Ты… — начала я.Дикон склонился над мертвецом, лежащим на траве.— Отличный выстрел. Прямо в сердце. И вовремя, — сказал он.— Кто?.. Почему?..— Разве вы не заметили, что происходит? Наверное, нет, — ответил он. — Но пойдемте. Мне нужно многое вам объяснить.Итак, Дикон спас мне жизнь.Первое, что мы сделали, это поехали в город в адвокатскую контору «Розен, Стид и Розен». Мистер Розен-старший внимательно выслушал историю, которую рассказал ему Дикон.— Я застрелил Эймоса Керью, — сказал Дикон. — Он был переодет разбойником… у меня не было другого выхода.Мистер Розен вздернул брови, и по мере рассказа Дикона брови его поднимались все выше и выше.— Вы защищались, — сказал он, — Вполне понятно, что вам не может быть предъявлено никаких обвинений.— Я почувствовал что-то неладное с того момента, как приехал в Эверсли, — продолжал Дикон. — Все эти тщательные приготовления перед посещением старика. Когда я случайно вошел в его комнату, они пришли в дикую панику. Так, что я стал поглядывать по сторонам. Экономка держала в своих руках слишком многое, чтобы по своей воле расстаться с этим. Потому она разыграла спектакль, но лорд Эверсли не умер. Ее дружок согласился играть роль хозяина. Я догадался об этом.— Очень хитро, — сказал мистер Розен.— Все это довольно очевидно, ведь она не просто экономка. Она была любовницей лорда Эверсли.— Я слышал об этом, — сказал мистер Розен.— Потом я обнаружил, что из дома исчезли дорогие вещи. Я думаю, это главное. Преступники хотели, чтобы экономка оставалась в Эверсли до тех пор, пока они не вынесут из дома все ценное, пока не сколотят себе состояние.— Вы говорите, они…— Джесси, управляющий имением, который был ее любовником, и еще два человека, игравших роли доктора и больного.— Теплая компания.— Конечно, ровно столько, сколько нужно для осуществления их замысла. Я знал, что Сепфора постепенно приближается к разгадке, хотя это и заняло у нее много времени. Я думаю, что главарем был Керью. Он — отчаянный человек. Рискну предположить, что экономка хотела только пожить некоторое время в комфорте. Но она — его любовница и делала все, что он ей прикажет. Преступники поняли, что Сепфора приближается к разгадке, но они забыли обо мне. У меня репутация человека… не очень серьезного, и я ее поддерживал. Это мне и помогло. Я узнал кое-что от дочери экономки. Она оказалась не столь осторожной, как хотелось бы негодяям. В доме Эймоса Керью немало вещей из Эверсли-корта. Я обнаружил это, когда зашел к нему. Думаю, у них были трудности, потому что они не знали, как сбыть награбленное. Я не имею представления об их планах на будущее, но преступники должны были сознавать, что так не может продолжаться вечно. Но, когда они узнали об истинной ценности украденного, им захотелось получить еще больше. А Сепфора была близка к разгадке, так что они решили сыграть финальный акт пьесы, решив избавиться от нее. Я это понял. Меня послали присмотреть за ней, и я выполнил свой долг.— Похоже, — сказал мистер Розен, — что она обязана вам жизнью.Дикон ехидно ухмыльнулся:— Полагаю, что да. Я спас ее дважды. Первый раз они хотели убить Сепфору, когда она зашла в дом Керью. Он решил инсценировать все так, будто ее убил разбойник. Они здорово умеют морочить всем головы… Но появился я и спас ее. Но во второй раз я уже был наготове… я ждал. Они узнали, что ночью она была в комнате «больного», и решили, что откладывать больше нельзя. Они говорили еще о какой-то пуговице…— Да, — сказала я. — Ночью я ходила в комнату дяди, но там никого не было. «Больной» совершал прогулки по саду. С моего халата оторвалась пуговица.Мистер Розен прочистил горло:— Это необычайная история. Что мы должны теперь сделать, так это найти тело лорда Эверсли. Если это убийство… — Он пожал плечами.— Я не думаю, что Джесси решилась бы на это, — сказала я. — Нет, это только обман… не убийство, я уверена.— Вы сделали правильно, придя ко мне. Теперь мы посмотрим, что можно сделать.
Тело дяди Карла было похоронено на том самом месте, где Джесси поставила крест. Оно было в сундуке, исчезновение которого из зимней гостиной заметил Дикон. План негодяев был очень прост, это так и продолжалось бы, пока они не вынесли бы все ценное из Эверсли, если бы не Джефро, который заметил что-то неладное в поместье.Врачи сошлись на том, что дядя Карл умер от естественных причин, и это было не убийство. Но жизни могла бы лишиться я, если бы Эймос Керью преуспел в своем намерении избавиться от меня. Мне повезло, что Дикон сорвал его планы. Эймос Керью был очень жаден до денег и решил прибрать к рукам богатства дяди Карла и для этой цели он привез Джесси в Эверсли. Джесси была, конечно, хищница, но все же не убийца, и я думаю, что она страшно испугалась, когда поняла, в какую историю ее впутал Эймос Керью. Она-то считала, что все, что ей придется делать, — это угождать старику, который будет баловать ее подарками.Профессией Джесси было обирать своих обожателей, но это никогда еще не приводило к преступлениям.Джесси напугал призрак, которым был, конечно, Дикон. Он нашел одежду дяди Карла и использовал ее, думая, что это может принести пользу. Так и случилось, именно поэтому Джесси и поставила распятие на могилу дяди Карла.Эймос был мертв, а Джесси скрылась со своими друзьями — фальшивыми доктором Кэйблом и лордом Эверсли. Мы нашли много ценностей в доме Керью, а кое-что отдала Эвелина, уверявшая нас, что это было подарено ее матери.Розен, Стид и Розен взяли все в свои руки; дядя Карл был достойно погребен в усыпальнице Эверсли, а я стала новым владельцем поместья.Мы с Диконом вернулись в Клаверинг. Дикон был очень доволен собой, и все единодушно признали, что он герой. Правда, он убил человека, но этот человек был разбойником. Более того, Дикон оказался очень проницательным, и его быстрые действия сорвали планы преступников и одновременно спасли мою жизнь.Когда мы приехали домой, моя мама и Сабрина ликовали. Они снова и снова хотели слушать историю о наших приключениях.— Это необыкновенная история, — говорила моя матушка.— Что было бы, если бы не Дикон! — воскликнула Сабрина.— Мы так гордимся тобой, Дикон, дорогой, — сказали они хором.Дикон наслаждался их восхищением, поглядывая на меня вопрошающим взглядом.— Вам придется полюбить меня, Сепфора, — сказал он. — Вы не должны забывать, что я спас вам жизнь.— Иногда я удивляюсь, почему ты это сделал?— Хотите, объясню? — спросил он шепотом, подойдя вплотную ко мне. — Если бы вы погибли, Бог знает, кто получил бы Эверсли. Поместье не досталось бы ни Сабрине, ни вашей матушке, и тогда оно досталось бы какой-нибудь дальней родне. Но нам нужно Эверсли для семьи… И потом, если вы получите Эверсли, я получу Клаверинг. Вы видите, все продумано. Но есть еще одна причина.— Какая?— Можете не верить, но вы мне симпатичны, Сепфора. Вы не такая, какой стараетесь казаться… не так ли? Мне это нравится… да, определенно нравится.Я мрачно взглянула на него, уголки его губ насмешливо приподнялись.Я поняла, он хочет сказать, что знает о моем романе с Жераром.Мне следовало быть благодарной ему, но я не могла, потому что испытывала к нему неприязнь даже большую, чем раньше. ВЛАДЕЛИЦА ЭВЕРСЛИ Сразу же после Нового года мы отправились в Эверсли. Жан-Луи не хотел туда ехать, потому что вырос в Клаверинге и сроднился с ним; но он понимал, но ехать надо: Эверсли — дом моих предков. Кроме того, Жан-Луи знал, что моя мать и Сабрина были довольны тем, что Клаверинг перейдет теперь во владение Дикону.— Это вполне разумное решение, — сказала мать. — Я уверена, что Сепфора согласна с нами.Да, это было так. Я с радостью покидала Клаверинг, сознавая, что мне не нужно будет больше видеться с Диконом.Эверсли было богатым имением; и хотя Эймос Керью и Джесси обокрали его, все же там осталось много ценного.Лотти была в восторге от переезда. Этому прелестному и очень непосредственному существу исполнилось восемь лет. Она могла быть веселой и ласковой, а через секунду впасть в уныние. У нее были глаза цвета фиалки с длинными темными ресницами и густые черные волосы.Моя мать как-то сказала:— Она во всем повторяет свою прабабушку и не похожа ни на тебя, ни на Жан-Луи. Ты в детстве была девочкой умной и осторожной. Она — вылитая Карлотта. Просто удивительно, как так получилось. Ты следи за ней, Сепфора. Я часто думаю, как ты воспримешь переезд в Эверсли после всего, что случилось там, — сказала она.— Не знаю, что тебе ответить. Все считают, что я должна туда ехать.Я смотрела на матушку с сочувствием. Ей было неловко передо мной оттого, что она любила Дикона больше, чем меня. В молодости она безумно любила его отца, и тот факт, что Дикона родила не она, а Сабрина, нисколько не умалял ее любви к мальчику. Я часто задумывалась, почему капризных детей родители любят больше, чем послушных?— Лотти так недостает братика или сестренки, — сказала мать. — Как жаль!— Ничего, — сказала я. — По крайней мере, у нас свой ребенок.Эти слова я часто говорила самой себе. Пусть я согрешила, но зато у меня теперь есть Лотти.Итак, мы подготовились к отъезду. Дикон настроился перебраться в дом, где жили мы. Мать и Сабрина отговаривали его, им было непонятно, почему он так жаждет поселиться там.— Это дом управляющего имением, — объяснил он им. — Управляющий теперь я.— Мой мальчик, — сказала Сабрина, — ты остаешься без присмотра, и мы беспокоимся за тебя.Дикон взглянул на меня, улыбнулся и ответил:— По-моему, я уже доказал, что могу постоять за себя.Конечно же, они не могли помешать его решению жить там.Я старалась не думать о том, что он переселится в дом, где мы были так счастливы с Жан-Луи. Жан-Луи понимал, что я чувствую. Он сказал:— Дом больше не принадлежит нам. Забудем о нем.Мы поехали в Эверсли. Лотти сидела в карете между нами. Когда я поглядывала на Жан-Луи, который выглядел усталым и немножко грустным, меня переполняла нежность. Я обманула его самым жестоким образом, поэтому мне хотелось сделать мужу что-нибудь приятное, чтобы заглушить чувство вины.Лотти весело подпрыгивала на сиденьи, то и дело заставляя нас выглядывать в окно, когда видела что-нибудь интересное. Жан-Луи улыбался ей. Бедный Жан-Луи! Хорошо, что мы отправились в путь в карете. Он не вынес бы поездки верхом.Поместье выглядело совсем по-другому. Наверное, потому, что теперь оно принадлежало мне. Меня переполняла гордость при мысли, что я стала владелицей обители, в которой жили мои предки. Когда мы вышли из кареты, я остановилась, чтобы посмотреть на дом. Построенный двести лет назад, во времена королевы Елизаветы, он имел форму буквы «Е»: главный холл в центре и два флигеля по сторонам.Мне было радостно увидеть старого Джефро, который поспешил нам навстречу из конюшни.— Я услышал стук колес, — сказал он, — и понял, что вы приехали.— Это Джефро, — сказала я Жан-Луи, — старый верный слуга.Джефро поклонился. Лотти с любопытством смотрела на него.— В доме полный порядок, госпожа Сепфора, — сказал Джефро. — Слуги постарались.— Они все те же? — спросила я.— Нет, — ответил он. — Прежние разбежались, ведь они были дружками Джесси Стирлинг. Я взял на себя смелость послать миссис Джефро в деревню, чтобы она нашла там девушек, согласных поработать у нас. Это они и навели порядок.— Спасибо, Джефро.Мы вошли в дом. Я задержалась в холле. Его стены из грубо обработанного камня были увешаны доспехами, принадлежавшими прежним хозяевам Эверсли. Большинство этих доспехов были проверены в бою. Мои предки были воинами.— А это что? — полюбопытствовала Лотти, подбегая к камину, над которым висел большой рисунок. Я подошла к ней.— Это фамильное древо, — сказала я. — Его начали рисовать больше века назад и с тех пор постоянно дополняют новыми именами.— И я тоже буду на нем? — восторженно спросила Лотти.— Ну конечно же.— Я и мой муж, — добавила Лотти. — Ах, мамочка и папочка, я часто думаю, кто будет моим мужем.— Лотти, — сказала я с упреком, — ты оказалась в новом доме, а думаешь о том, какой у тебя будет муж.— Это фамильное древо навело меня на такие мысли, — ответила Лотти. — А куда ведет эта лестница?— Ты все узнаешь, — сказала я. — Пусть миссис Джефро покажет нам наши комнаты, а потом ты сможешь осмотреть весь дом.— Я хочу сделать это сейчас.— Мы осмотрим его вместе, — сказала я. — Твой папа немного устал.Лотти сочувственно сморщилась.— Папочка, это опять твоя нога? Мне так тебя жаль. Тебе нужно было в карете подложить под ногу еще одну подушку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Поднявшись на рассвете и взяв халат, я увидела, что пуговица, которую вчера собиралась пришить, оторвалась.Ужасная мысль пронзила меня. Что если я потеряла ее в том месте, которое называют комнатой больного? Мошенники поймут, что я была там, и тогда я определенно окажусь в опасности.Не подавая вида, что мне что-либо известно, я спустилась к завтраку. Дикон уже был за столом. Он снисходительно улыбнулся мне, и я подумала, что если бы он был другим человеком и ему можно было бы довериться, то я рассказала бы ему все.К сожалению, я не могла этого сделать. Иногда мне приходило в голову, что Дикон тоже участвует в заговоре.— Вы сегодня куда-нибудь спешите? — спросил он.— Нет.— И как будто озабочены чем-то… Я пожала плечами.— Готов поклясться, что вы обдумываете планы на день.Дикон говорил так, как будто что-то знал.— Не думаю, что мои дела могут быть такими же интересными, как твои. Дикон рассмеялся.— Сепфора, — сказал он, — иногда мне хочется хоть немного нравиться вам. И вашу, и мою маму огорчает, что вы меня не любите.— Уважение нужно заслужить.— Знаю, — сказал он насмешливо. — Увы! Я встала.— Так быстро? — спросил Дикон. — Вы почти ничего не ели.— Мне достаточно.— До встречи.Я не ответила и вышла из комнаты.Поскольку я собиралась отправиться в город к мистеру Розену, мне нужна была лошадь. Я решила, что по пути заеду к предполагаемой могиле, чтобы взглянуть, есть ли там распятие.Теперь, начав действовать, я почувствовала себя спокойнее и стала обдумывать известные мне факты.Мой дядя умер. Помогли ли ему умереть? Наверное, нет, ведь Джесси понимала, что дядюшка полезнее для нее живой, чем мертвый. Поэтому она и пригласила своих дружков-актеров. Но зачем им это нужно? Чтобы пожить с удобствами в Эверсли и украсть из поместья все, что можно. Я подумала о статуэтке в Грассленде.Надеюсь, мистер Розен сумеет разобраться во всем.Подъехав к месту погребения и спешившись, я привязала лошадь к кусту и, перешагнув через изгородь, пошла вперед. Но что это?! Крест исчез!Теперь все встало на свои места. По-настоящему испугавшись призрака, Джесси поставила распятие, но потом, решив, что поступила глупо, убрала его.Я должна немедленно ехать к мистеру Розену.Я вскочила на лошадь. Все тихо. Между Эндерби и Эверсли очень глухие леса. Вот и короткая дорога через чащобу. Я придержала лошадь.Внезапно я услышала шорох. Я не поняла, что это было, — может быть, упал камешек, но меня это испугало, и я почувствовала, что дрожу. Мне показалось, что кто-то прячется среди деревьев. Я ощутила, как меня охватывает ужас. Инстинктивно я почувствовала опасность. Я заколебалась, ехать ли мне в город или вернуться. Но не успела сделать ни того ни другого, потому что передо мной возник человек, ружье которого было направлено прямо на меня. Сквозь прорези в маске блестели глаза, на лоб была надвинута треуголка.— У меня с собой мало денег, — прошептала я. Разбойник не ответил, он поднял ружье, и я поняла, что смотрю в лицо смерти. Бандиту не нужны были деньги, ему нужна была моя жизнь. Это конец.Я услышала выстрел и сползла с лошади. В ушах стоял гул, и я видела кровь, забрызгавшую деревья. Постепенно я приходила в сознание. Я была жива. Рядом на траве лежало тело. Появился еще кто-то. «Этого не может быть», — подумала я, потому что передо мной стоял Дикон с пистолетом в руке.— Все в порядке. Я вмешался как раз вовремя. В первый раз в жизни мне пришлось застрелить человека. Либо он, либо вы, Сепфора.— Ты… — начала я.Дикон склонился над мертвецом, лежащим на траве.— Отличный выстрел. Прямо в сердце. И вовремя, — сказал он.— Кто?.. Почему?..— Разве вы не заметили, что происходит? Наверное, нет, — ответил он. — Но пойдемте. Мне нужно многое вам объяснить.Итак, Дикон спас мне жизнь.Первое, что мы сделали, это поехали в город в адвокатскую контору «Розен, Стид и Розен». Мистер Розен-старший внимательно выслушал историю, которую рассказал ему Дикон.— Я застрелил Эймоса Керью, — сказал Дикон. — Он был переодет разбойником… у меня не было другого выхода.Мистер Розен вздернул брови, и по мере рассказа Дикона брови его поднимались все выше и выше.— Вы защищались, — сказал он, — Вполне понятно, что вам не может быть предъявлено никаких обвинений.— Я почувствовал что-то неладное с того момента, как приехал в Эверсли, — продолжал Дикон. — Все эти тщательные приготовления перед посещением старика. Когда я случайно вошел в его комнату, они пришли в дикую панику. Так, что я стал поглядывать по сторонам. Экономка держала в своих руках слишком многое, чтобы по своей воле расстаться с этим. Потому она разыграла спектакль, но лорд Эверсли не умер. Ее дружок согласился играть роль хозяина. Я догадался об этом.— Очень хитро, — сказал мистер Розен.— Все это довольно очевидно, ведь она не просто экономка. Она была любовницей лорда Эверсли.— Я слышал об этом, — сказал мистер Розен.— Потом я обнаружил, что из дома исчезли дорогие вещи. Я думаю, это главное. Преступники хотели, чтобы экономка оставалась в Эверсли до тех пор, пока они не вынесут из дома все ценное, пока не сколотят себе состояние.— Вы говорите, они…— Джесси, управляющий имением, который был ее любовником, и еще два человека, игравших роли доктора и больного.— Теплая компания.— Конечно, ровно столько, сколько нужно для осуществления их замысла. Я знал, что Сепфора постепенно приближается к разгадке, хотя это и заняло у нее много времени. Я думаю, что главарем был Керью. Он — отчаянный человек. Рискну предположить, что экономка хотела только пожить некоторое время в комфорте. Но она — его любовница и делала все, что он ей прикажет. Преступники поняли, что Сепфора приближается к разгадке, но они забыли обо мне. У меня репутация человека… не очень серьезного, и я ее поддерживал. Это мне и помогло. Я узнал кое-что от дочери экономки. Она оказалась не столь осторожной, как хотелось бы негодяям. В доме Эймоса Керью немало вещей из Эверсли-корта. Я обнаружил это, когда зашел к нему. Думаю, у них были трудности, потому что они не знали, как сбыть награбленное. Я не имею представления об их планах на будущее, но преступники должны были сознавать, что так не может продолжаться вечно. Но, когда они узнали об истинной ценности украденного, им захотелось получить еще больше. А Сепфора была близка к разгадке, так что они решили сыграть финальный акт пьесы, решив избавиться от нее. Я это понял. Меня послали присмотреть за ней, и я выполнил свой долг.— Похоже, — сказал мистер Розен, — что она обязана вам жизнью.Дикон ехидно ухмыльнулся:— Полагаю, что да. Я спас ее дважды. Первый раз они хотели убить Сепфору, когда она зашла в дом Керью. Он решил инсценировать все так, будто ее убил разбойник. Они здорово умеют морочить всем головы… Но появился я и спас ее. Но во второй раз я уже был наготове… я ждал. Они узнали, что ночью она была в комнате «больного», и решили, что откладывать больше нельзя. Они говорили еще о какой-то пуговице…— Да, — сказала я. — Ночью я ходила в комнату дяди, но там никого не было. «Больной» совершал прогулки по саду. С моего халата оторвалась пуговица.Мистер Розен прочистил горло:— Это необычайная история. Что мы должны теперь сделать, так это найти тело лорда Эверсли. Если это убийство… — Он пожал плечами.— Я не думаю, что Джесси решилась бы на это, — сказала я. — Нет, это только обман… не убийство, я уверена.— Вы сделали правильно, придя ко мне. Теперь мы посмотрим, что можно сделать.
Тело дяди Карла было похоронено на том самом месте, где Джесси поставила крест. Оно было в сундуке, исчезновение которого из зимней гостиной заметил Дикон. План негодяев был очень прост, это так и продолжалось бы, пока они не вынесли бы все ценное из Эверсли, если бы не Джефро, который заметил что-то неладное в поместье.Врачи сошлись на том, что дядя Карл умер от естественных причин, и это было не убийство. Но жизни могла бы лишиться я, если бы Эймос Керью преуспел в своем намерении избавиться от меня. Мне повезло, что Дикон сорвал его планы. Эймос Керью был очень жаден до денег и решил прибрать к рукам богатства дяди Карла и для этой цели он привез Джесси в Эверсли. Джесси была, конечно, хищница, но все же не убийца, и я думаю, что она страшно испугалась, когда поняла, в какую историю ее впутал Эймос Керью. Она-то считала, что все, что ей придется делать, — это угождать старику, который будет баловать ее подарками.Профессией Джесси было обирать своих обожателей, но это никогда еще не приводило к преступлениям.Джесси напугал призрак, которым был, конечно, Дикон. Он нашел одежду дяди Карла и использовал ее, думая, что это может принести пользу. Так и случилось, именно поэтому Джесси и поставила распятие на могилу дяди Карла.Эймос был мертв, а Джесси скрылась со своими друзьями — фальшивыми доктором Кэйблом и лордом Эверсли. Мы нашли много ценностей в доме Керью, а кое-что отдала Эвелина, уверявшая нас, что это было подарено ее матери.Розен, Стид и Розен взяли все в свои руки; дядя Карл был достойно погребен в усыпальнице Эверсли, а я стала новым владельцем поместья.Мы с Диконом вернулись в Клаверинг. Дикон был очень доволен собой, и все единодушно признали, что он герой. Правда, он убил человека, но этот человек был разбойником. Более того, Дикон оказался очень проницательным, и его быстрые действия сорвали планы преступников и одновременно спасли мою жизнь.Когда мы приехали домой, моя мама и Сабрина ликовали. Они снова и снова хотели слушать историю о наших приключениях.— Это необыкновенная история, — говорила моя матушка.— Что было бы, если бы не Дикон! — воскликнула Сабрина.— Мы так гордимся тобой, Дикон, дорогой, — сказали они хором.Дикон наслаждался их восхищением, поглядывая на меня вопрошающим взглядом.— Вам придется полюбить меня, Сепфора, — сказал он. — Вы не должны забывать, что я спас вам жизнь.— Иногда я удивляюсь, почему ты это сделал?— Хотите, объясню? — спросил он шепотом, подойдя вплотную ко мне. — Если бы вы погибли, Бог знает, кто получил бы Эверсли. Поместье не досталось бы ни Сабрине, ни вашей матушке, и тогда оно досталось бы какой-нибудь дальней родне. Но нам нужно Эверсли для семьи… И потом, если вы получите Эверсли, я получу Клаверинг. Вы видите, все продумано. Но есть еще одна причина.— Какая?— Можете не верить, но вы мне симпатичны, Сепфора. Вы не такая, какой стараетесь казаться… не так ли? Мне это нравится… да, определенно нравится.Я мрачно взглянула на него, уголки его губ насмешливо приподнялись.Я поняла, он хочет сказать, что знает о моем романе с Жераром.Мне следовало быть благодарной ему, но я не могла, потому что испытывала к нему неприязнь даже большую, чем раньше. ВЛАДЕЛИЦА ЭВЕРСЛИ Сразу же после Нового года мы отправились в Эверсли. Жан-Луи не хотел туда ехать, потому что вырос в Клаверинге и сроднился с ним; но он понимал, но ехать надо: Эверсли — дом моих предков. Кроме того, Жан-Луи знал, что моя мать и Сабрина были довольны тем, что Клаверинг перейдет теперь во владение Дикону.— Это вполне разумное решение, — сказала мать. — Я уверена, что Сепфора согласна с нами.Да, это было так. Я с радостью покидала Клаверинг, сознавая, что мне не нужно будет больше видеться с Диконом.Эверсли было богатым имением; и хотя Эймос Керью и Джесси обокрали его, все же там осталось много ценного.Лотти была в восторге от переезда. Этому прелестному и очень непосредственному существу исполнилось восемь лет. Она могла быть веселой и ласковой, а через секунду впасть в уныние. У нее были глаза цвета фиалки с длинными темными ресницами и густые черные волосы.Моя мать как-то сказала:— Она во всем повторяет свою прабабушку и не похожа ни на тебя, ни на Жан-Луи. Ты в детстве была девочкой умной и осторожной. Она — вылитая Карлотта. Просто удивительно, как так получилось. Ты следи за ней, Сепфора. Я часто думаю, как ты воспримешь переезд в Эверсли после всего, что случилось там, — сказала она.— Не знаю, что тебе ответить. Все считают, что я должна туда ехать.Я смотрела на матушку с сочувствием. Ей было неловко передо мной оттого, что она любила Дикона больше, чем меня. В молодости она безумно любила его отца, и тот факт, что Дикона родила не она, а Сабрина, нисколько не умалял ее любви к мальчику. Я часто задумывалась, почему капризных детей родители любят больше, чем послушных?— Лотти так недостает братика или сестренки, — сказала мать. — Как жаль!— Ничего, — сказала я. — По крайней мере, у нас свой ребенок.Эти слова я часто говорила самой себе. Пусть я согрешила, но зато у меня теперь есть Лотти.Итак, мы подготовились к отъезду. Дикон настроился перебраться в дом, где жили мы. Мать и Сабрина отговаривали его, им было непонятно, почему он так жаждет поселиться там.— Это дом управляющего имением, — объяснил он им. — Управляющий теперь я.— Мой мальчик, — сказала Сабрина, — ты остаешься без присмотра, и мы беспокоимся за тебя.Дикон взглянул на меня, улыбнулся и ответил:— По-моему, я уже доказал, что могу постоять за себя.Конечно же, они не могли помешать его решению жить там.Я старалась не думать о том, что он переселится в дом, где мы были так счастливы с Жан-Луи. Жан-Луи понимал, что я чувствую. Он сказал:— Дом больше не принадлежит нам. Забудем о нем.Мы поехали в Эверсли. Лотти сидела в карете между нами. Когда я поглядывала на Жан-Луи, который выглядел усталым и немножко грустным, меня переполняла нежность. Я обманула его самым жестоким образом, поэтому мне хотелось сделать мужу что-нибудь приятное, чтобы заглушить чувство вины.Лотти весело подпрыгивала на сиденьи, то и дело заставляя нас выглядывать в окно, когда видела что-нибудь интересное. Жан-Луи улыбался ей. Бедный Жан-Луи! Хорошо, что мы отправились в путь в карете. Он не вынес бы поездки верхом.Поместье выглядело совсем по-другому. Наверное, потому, что теперь оно принадлежало мне. Меня переполняла гордость при мысли, что я стала владелицей обители, в которой жили мои предки. Когда мы вышли из кареты, я остановилась, чтобы посмотреть на дом. Построенный двести лет назад, во времена королевы Елизаветы, он имел форму буквы «Е»: главный холл в центре и два флигеля по сторонам.Мне было радостно увидеть старого Джефро, который поспешил нам навстречу из конюшни.— Я услышал стук колес, — сказал он, — и понял, что вы приехали.— Это Джефро, — сказала я Жан-Луи, — старый верный слуга.Джефро поклонился. Лотти с любопытством смотрела на него.— В доме полный порядок, госпожа Сепфора, — сказал Джефро. — Слуги постарались.— Они все те же? — спросила я.— Нет, — ответил он. — Прежние разбежались, ведь они были дружками Джесси Стирлинг. Я взял на себя смелость послать миссис Джефро в деревню, чтобы она нашла там девушек, согласных поработать у нас. Это они и навели порядок.— Спасибо, Джефро.Мы вошли в дом. Я задержалась в холле. Его стены из грубо обработанного камня были увешаны доспехами, принадлежавшими прежним хозяевам Эверсли. Большинство этих доспехов были проверены в бою. Мои предки были воинами.— А это что? — полюбопытствовала Лотти, подбегая к камину, над которым висел большой рисунок. Я подошла к ней.— Это фамильное древо, — сказала я. — Его начали рисовать больше века назад и с тех пор постоянно дополняют новыми именами.— И я тоже буду на нем? — восторженно спросила Лотти.— Ну конечно же.— Я и мой муж, — добавила Лотти. — Ах, мамочка и папочка, я часто думаю, кто будет моим мужем.— Лотти, — сказала я с упреком, — ты оказалась в новом доме, а думаешь о том, какой у тебя будет муж.— Это фамильное древо навело меня на такие мысли, — ответила Лотти. — А куда ведет эта лестница?— Ты все узнаешь, — сказала я. — Пусть миссис Джефро покажет нам наши комнаты, а потом ты сможешь осмотреть весь дом.— Я хочу сделать это сейчас.— Мы осмотрим его вместе, — сказала я. — Твой папа немного устал.Лотти сочувственно сморщилась.— Папочка, это опять твоя нога? Мне так тебя жаль. Тебе нужно было в карете подложить под ногу еще одну подушку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36