— У меня по этому поводу совсем другое мнение, негодяй.Он был мощен и силен, как буйвол, но она, на удивление, тоже оказалась очень сильной. А еще — ловкой, подвижной и быстрой.Не успел он и пальцем пошевелить, как она схватила пилу для распиливания крупных костей.Она действовала так быстро и умело, что он снова проваливаясь во тьму, так до конца и не осознал, что с ним произошло.
Рутгер не торопился.В госпиталь он пробрался в полночь через родильное отделение.Никто не обращал внимания на нервного мужчину в комнате ожидания. Он пил кофе и смотрел круглосуточные новости. Смотрел и обдумывал, как получше обтяпать дельце с Келли.Перед самым рассветом Рутгер прошел в туалет и снял костюм, под которым находилась зеленая госпитальная одежда. Затем он надел белую шапочку и маску, скрывавшую нижнюю часть лица.Рутгер с независимым видом прошел по нижнему коридору, приветственно салютуя рукой попадавшемуся ему навстречу медперсоналу. Рутгеру отвечали улыбками или приветственными жестами.Забежав в процедурную, он взял лоток, на котором лежал приготовленный для укола шприц со снотворным для какой-то старой грымзы, и уже с лотком двинулся дальше.Как и думал Рутгер, в этот предрассветный час в коридоре сидел только один человек. Высокий темноволосый парень лет тридцати пяти. Голову он запрокинул, затылком упирался в стену — короче говоря, дремал.Рутгер сразу же направился к нужной двери: узнать номер палаты Келли у дежурных медсестер ему не составило труда.— Привет, доктор, — сказал коп, неожиданно проснувшись. При этом из уважения к врачу он поднялся.«Удача-то какая, — подумал Рутгер. — Теперь мне ничего не стоит ввести ему снотворное».— Привет, привет, — доброжелательно сказал Рутгер, приближаясь к полицейскому. — Ну-с, как там наша больная? — Взяв с лотка шприц, он направил иглу на дежурного офицера.— По-моему, ей лучше, доктор.— Вот и славно. Хорошо, что вы присматриваете за ней.Молниеносно, как кобра, Рутгер метнулся к офицеру и вонзил ему в руку шприц.Бедняга коп!Некоторое время он с недоумением смотрел на врача, потом отпрянул, ударился затылком о стену и рухнул к ногам Рутгера.Рутгер спокойно переступил через него.Все прошло удачно. Только тянуть не надо. Все следует делать быстро. Кто знает, когда к Келли заявится дежурная медсестра или еще кто-нибудь из медперсонала?Келли спала беспокойно — стонала, металась. Рутгер пластырем привязал ее запястья к спинке кровати. Девушка была так накачана транквилизаторами и снотворными, что ничего не почувствовала. Рутгер достал из кармана носок, запихал ей в рот и лишь после этого пару раз хлестнул по щекам, чтобы вывести Келли из состояния транса.Она пришла в себя, и глаза ее расширились от ужаса. Кричать Келли не могла, поскольку Рутгер для верности заклеил ей пластырем рот. Вынув из кармана нож, Рутгер улыбнулся:— А вот и я, киска. Не ожидала? Но ты не бойся, я не стану тебя убивать. Просто сделаю так, что мысль о смерти будет вечно преследовать тебя.Келли закрыла глаза и сползла по подушкам вниз. К разочарованию Рутгера, она от невыразимого ужаса потеряла сознание.Вдруг Рутгеру показалось, что, кроме них, в комнате есть кто-то еще. От страха у него по спине ручейком потек холодный пот. Повернувшись, Рутгер увидел, что за спиной у него стоит коп.«Не может быть! — подумал он. — Я же вырубил его!»Коп стоял в комнате, приятно улыбаясь.— Значит, доктор, теперь у нас так лечат людей? — спросил он.— Уж лучше бы ты, парень, лежал в отключке, — Рутгер старался держаться уверенно, хотя похолодел от страха. — Сейчас я сделаю из тебя фарш для гамбургера.Полицейский покачал головой:— Фаршем, боюсь, станешь ты.На плечи Рутгера легли невероятно сильные руки, после чего ноги мерзавца отделились от пола.В следующее мгновение полицейский открыл рот и потянулся к шее Рутгера.Тот издал вопль, но уже через секунду коп вонзил клыки ему в горло.Потом Рутгер потерял сознание…Келли постепенно приходила в себя, и ее охватила паника — она знала, что в комнате находится Рутгер, и опасалась самого худшего.Однако первое, что увидела Келли, — это труп лежавшего на полу Рутгера. На стуле напротив ее кровати сидел полицейский.Он рыгнул и приложил руку ко рту. На лице у него на мгновение проступило смущение.— Извините, — сказал он.Потом встал и легко, как пушинку, поднял Рутгера с пола. При этом руки и ноги у Рутгера болтались, как у тряпичной куклы.Полицейский быстрым, почти неуловимым движением оторвал Рутгеру голову.Увидев это, Келли снова лишилась чувств.Полицейский сделал шаг к ней.
Он снова летел вперед на лошади, и копыта ее стучали в унисон с его сердцем.Перед ним простиралось поле битвы.Ударила пушка, потом послышался свист снаряда, грохнул разрыв, во все стороны полетели комья земли и песок, и ему на миг запорошило глаза. Протерев глаза, он втянул в себя пахнувший порохом и кровью воздух сражения. Неподалеку заржала чья-то лошадь.— Не гнать! — скомандовал он. — Держитесь ближе к деревьям.Он оглянулся и увидел у себя за спиной людей в военной форме. Это были его люди, он знал их лица, но почему-то не помнил имен. Но он точно знал, что все эти люди зависели от него и он отвечал за их жизни.Уж скорее бы вечер… Тогда он увидит ее, а ради этого он готов был переплыть Миссисипи или даже штурмовать ад. Чтобы жить и сражаться, ему было необходимо знать, что она ждет его…Снова раздался выстрел, грохнул разрыв, и в следующую минуту у него перед глазами все завертелось, и ему показалось, что небо обрушилось на землю…Когда Шон пробудился, сон стал быстро блекнуть и выветриваться из памяти.Сколько же он спал? И не кричал ли? Не разбудил ли он Мэгги? Шон потянулся к ней.Мэгги рядом с ним не было.Шон вскочил. Вот тебе и раз! Ушла! Но куда? Может, к себе в офис, чтобы переодеться и принять душ перед началом рабочего дня? Не дай Бог! Разве она не знает, что по Новому Орлеану бродит маньяк?— Мэгги? — на всякий случай крикнул Шон хриплым от волнения голосом.— Шон?Он крутанулся на постели. Мэгги стояла в дверях ванной комнаты голая и мокрая, со стаканом воды в руках.— О Господи, Мэгги! — воскликнул Шон, с облегчением переводя дух.Мэгги грациозно подошла к кровати и поставила стакан на прикроватный столик.— Шон, — нежно повторила она.— Господи, Мэгги, как же ты напугала меня!— Как видишь, я здесь, Шон.Он притянул ее к себе и усадил на постель. Обняв Шона, она всмотрелась в его глаза.— Знаешь… я тебе солгала, — тихо призналась она.— И в чем же?— Вчера вечером я сказала, что начинаю в тебя влюбляться.— Так, значит, это неправда?У него отчаянно заколотилось сердце.— Я люблю тебя, Шон, — прошептала она.Он улыбнулся и прижал ее к себе. Мэгги положила руку ему на грудь.— Но я так боюсь, Шон, — добавила она едва слышно. — Я так напугана.— Не бойся, Мэгги. Я с тобой, и я тебя люблю.Прижавшись друг к другу, они молча сидели в зыбком царстве мрака и теней: до рассвета было еще далеко.Шон догадывался, почему она боялась.Он и сам чувствовал страх.Боялся потерять ее.Поскольку в такую минуту говорить не хотелось, Шон, сжимая Мэгги в объятиях, поклялся себе никуда ее не отпускать.
Лондон, сентябрь 1888 годаБульварные газеты пестрели самыми невероятными заголовками. Обыватели, кроме того, черпали информацию и из других источников. Так, доктор Джон Бакстер Филипс, главный полицейский хирург, в серьезно обоснованной научной статье утверждал, что человек, зарезавший Энни Чепмен, имел квалификацию врача. К такому выводу он пришел, взглянув на разрезы на теле жертвы — они были сделаны рукой хирурга.Газеты писали о существе, способном растворяться во мраке ночи. Многие считали убийцу мясником или хирургом. Кое-кто полагал, будто этот человек убивал, желая получить человеческие органы для научных опытов, но большинство склонялось к мысли, что убийца — маньяк, сумасшедший.У полиции находилось под подозрением несколько человек. Скотленд-Ярд арестовал даже Кожаного Фартука — Георга Пицера, колбасника, эмигранта из Германии, но скоро выяснилось, что у него есть железное алиби на все случаи убийств, к его выпустили.Нескольких других подозреваемых полиция едва спасла от разъяренной толпы, намеревавшейся линчевать их.Хотя поначалу жители Ист-Энда были объяты страхом, но со временем проститутки снова вышли на панель, чтобы зарабатывать на жизнь.В Лондоне шла пьеса по повести Стивенсона «Доктор Джекилл и мистер Хайд». Питер пригласил Лору и Меган в театр на этот спектакль. Все были в восторге от прекрасной игры актеров, но после спектакля Питер впал в такую сильную меланхолию, что Меган испугалась за него. Лора, которой Питер ни словом не обмолвился о своих страхах, считала, что мрачность мужа связана с чрезмерным переутомлением, и предложила ему отдохнуть и посидеть дома. Питер последовал совету жены и неделю из дома не отлучался. Тем не менее по истечении недели он решил вернуться к работе.Как обычно, Меган вызвалась сопровождать его.По мере того как сентябрь близился к концу, она все больше успокаивалась. Многие считали, что убийца перебрался из Ист-Энда в другое место города. Меган же, не сомневавшаяся в невиновности Питера, решила, что Аарон избрал себе другие угодья, богатые дичью, и оставил ее наконец в покое.Но потом убийца нанес новый удар.Вернее, два. Это произошло ранним утром 30 сентября, когда Питер отошел от Меган, чтобы поймать кеб.Меган болтала с Энн Чарлтон, больного младенца которой они с Питером зашли проведать. Женщины и младенец находились в тесной комнатке на Провиденс-стрит. Питер вышел и не вернулся. Меган встревожилась. Извинившись перед Энн Чарлтон, она отправилась на розыски Питера.Стоял предрассветный сумрак, и по улице стлался густой туман. Пламя газовых фонарей, освещавшее улицы мрачным зеленоватым светом, придавало всему зловещий вид, но не могло рассеять темноту.— Питер! — крикнула Меган во весь голос и помчалась по улице.Все улицы в Ист-Энде казались ей одинаковыми — грязными, узкими, захламленными ящиками и всякой дрянью. И в каждом темном углу ей чудилась чья-то тень.Выбежав на Бернер-стрит, она услышала пронзительный вопль: «Человека убили!» Увидев начинавшую собираться толпу, Меган поплотнее запахнулась в плащ и, едва дыша, направилась к месту преступления. Там уже стоял констебль, охранявший тело.— Еще одна! — хрипло крикнула какая-то бродяжка.— Опять женщину убили, — вторя ей, сказал мрачный кучер кеба.— Не убили, а зарезали, — уточнила молодая женщина.— Горло перерезали, — заметил какой-то старикашка.— Когда нашли, была еще теплая, бедняжка, — прошептала пожилая женщина, стоявшая рядом с Меган.— Оборотень это был или монстр какой! За одну минуту с ней разделался. Здесь только что полицейский патруль проходил. Вот ребята из патруля мне и сказали, — сообщил кучер.— По крайней мере ей, бедняжке, не распороли живот, — пробормотала пожилая женщина.Кучер смерил ее угрюмым взглядом:— Этому зверю просто времени не хватило. Похоже, его кто-то спугнул — может, полицейские.Меган, отвернувшись от тела женщины, побрела прочь, содрогаясь от ужаса. Пока шла, думала о Питере, и мысли у нее были невеселые. Неужели он прав? Неужели Питер, находясь в помутнении рассудка, и в самом деле совершил все эти ужасные убийства?«Нет, — решительно сказала она себе. — Этого не может быть!»Меган хорошо знала Питера и, кроме того, разбиралась в том, что такое добро и зло. Питер не был злодеем.Но куда же он все-таки подевался? Глава 11 Послышался шорох, и Шон проснулся. У него на ночном столике всегда лежал пистолет, и в молодости он при первом подозрительном шуме хватался за оружие.Шли годы, и Шон уже не стрелял без крайней необходимости, да и спать стал куда спокойнее.До последнего времени. С некоторых пор Шону стали сниться кошмары, и он уже начал подумывать, что Мамми права и ему пора отправиться к жрице вуду и снять это неприятное явление.Мэгги тихо поднялась с постели. Шон с минуту лежал на спине, любуясь ее красотой и грацией. Он не хотел давать воли чувствам — уже рассвело и пора было вставать, — но с тех пор, как он влюбился, тело и чувства далеко не всегда подчинялись ему.Почувствовав, что Шон смотрит на нее, Мэгги повернулась к нему и улыбнулась:— Как, оказывается, тебя легко разбудить! Я собиралась приготовить нам кофе, но будить тебя пока не хотела.— Это раньше меня было легко разбудить, но теперь я просыпаюсь не так легко. Старею, наверное.— Не говори глупости. Ты только что из яйца вылупился — совсем еще цыпленочек.— Не обольщайся, детка. Цыпленочек из меня получится жестковатый.Мэгги посмотрела на простыню, которую приподняла его восставшая плоть, и удивленно выгнула бровь:— Кажется, у нас впереди много дел…— Потому-то я и сдерживаюсь. Мы же хотели еще до работы навестить несчастную Келли. Не забывай, кроме того, что на мне висит самое громкое убийство в Новом Орлеане за последние десять лет.— Сколько понадобится времени, чтобы укротить твоего зверя? — спросила Мэгги, возвращаясь к постели.— Я готов заниматься этим делом день и ночь без перерыва, но сейчас мне с твоей помощью хватило бы для этого… хм… четырех-пяти минут.Мэгги распахнула халат и опустилась на его восставшую плоть. Шон обхватил ее груди и начал ритмично двигаться. Расчет его оказался правильным, и уже через пять минут они достигли пика наслаждения.Когда все закончилось, они еще некоторое время лежали, держа друг друга в объятиях. Потом, словно повинуясь какому-то сигналу, они одновременно встали с постели и устремились в ванную.— Эй, я первый! — воскликнул Шон.— А я — гостья!— Не понимаю, о чем мы спорим? Эту проблему легко разрешить. Мы можем принять душ вместе.Они и вправду опаздывали, поэтому быстро приняли душ и оделись. Картонные стаканчики с кофе они купили на лотке на улице, уже садясь в машину.Чем ближе они подъезжали к госпиталю, тем больше нервничал Шон, хотя и не знал почему. Если бы что-нибудь случилось, ему бы наверняка позвонили.Когда они направлялись по коридору в палату Келли, Шон почти бежал.— Почему ты так спешишь? — спросила Мэгги.— Не знаю, — бросил Шон.Фрэнк Дьюкени, молодой веселый полицейский, пил кофе и болтал с санитаркой у дверей в палату.— Привет, Фрэнк! Познакомься, это Мэгги Монтгомери. Как там дела у нашей пациентки?— У нее была трудная ночь. Ее мучили кошмары, и она все время металась и стонала.— Ясное дело, отходняк, — пробурчал Шон. — А как сейчас?— Утром ей полегчало. Сменив парня, дежурившего с пяти до семи, я просунул голову к ней в палату, и мы с ней даже перекинулись несколькими словами. Она сказала, что всю ночь ее преследовали какие-то демоны, но теперь вроде оставили ее в покое.— Келли еще много чего предстоит вытерпеть, — заметил Шон. Они с Мэгги вошли в палату и остановились перед кроватью Келли. Девушка была по-прежнему бледной, но когда увидела Шона и Мэгги, глаза у нее радостно заблестели.— А вот и вы! — сказала она со слабой улыбкой. — Спасибо, что пришли, сдержали слово.— Ну, как дела? — спросил Шон.— Тяжело мне, — ответила Келли. — Вы не поверите, какие кошмары мне снились. — Она зябко повела плечами и посмотрела на Шона: — Между прочим, я видела Рутгера.— Рутгера? — встревожился Шон.— Да не волнуйтесь! Ясное дело, он мне снился. Доктор сказал, что я могу находиться в полубреду еще некоторое время. Я упомянула о Рутгере потому, что если бы он появился здесь на самом деле, то меня бы уже не было в живых.— Кстати, у твоих дверей всю ночь сидела охрана, — заметила Мэгги.Келли снова слабо улыбнулась.— Точно. Я запомнила одного. Такой симпатяга с пистолетом. Он мне тоже приснился. Вы даже не представляете, что он во сне вытворял. — Тут Келли впервые за все время рассмеялась — весело и беззаботно. Но потом она поморщилось и всхлипнула: — Знаете что? Моя мама звонила. Газетчики, наверное, уже обо мне растрезвонили. Она хочет забрать меня отсюда и поместить в реабилитационную клинику где-то на Западе. — У Келли из глаз покатились слезы. Она посмотрела на Мэгги: — Представляете себе? Моя мамочка за мной приезжает!— Так это же здорово, Келли! — воскликнула Мэгги, обнимая девушку.В палату просунула голову медсестра:— Лейтенант Кеннеди?— Да.— Вас просят к телефону.Шон посмотрел на Мэгги:— Через пару минут вернусь. Кто меня спрашивает? — спросил он у сестры, когда они вышли в коридор.— Доктор ле Понт. Пьер ле Понт. Из морга.Ощутив непонятную тяжесть на сердце, Шон взял трубку:— Только не говори мне, Пьер, что обнаружено еще одно телр.— Нет, о новых кошмарных убийствах я ничего не знаю.— Тогда какого…— Хотел рассказать тебе о кошмарном случае в моих собственных владениях.— Что у тебя там случилось?— У меня тут лежит парень, которого, так сказать, убили дважды.— Что такое?— Сегодня рано утром из холодильника извлекли для проведения вскрытия тело парня, которого ты вчера застрелил. Он лежал на носилках тихо-мирно, как и положено покойнику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Рутгер не торопился.В госпиталь он пробрался в полночь через родильное отделение.Никто не обращал внимания на нервного мужчину в комнате ожидания. Он пил кофе и смотрел круглосуточные новости. Смотрел и обдумывал, как получше обтяпать дельце с Келли.Перед самым рассветом Рутгер прошел в туалет и снял костюм, под которым находилась зеленая госпитальная одежда. Затем он надел белую шапочку и маску, скрывавшую нижнюю часть лица.Рутгер с независимым видом прошел по нижнему коридору, приветственно салютуя рукой попадавшемуся ему навстречу медперсоналу. Рутгеру отвечали улыбками или приветственными жестами.Забежав в процедурную, он взял лоток, на котором лежал приготовленный для укола шприц со снотворным для какой-то старой грымзы, и уже с лотком двинулся дальше.Как и думал Рутгер, в этот предрассветный час в коридоре сидел только один человек. Высокий темноволосый парень лет тридцати пяти. Голову он запрокинул, затылком упирался в стену — короче говоря, дремал.Рутгер сразу же направился к нужной двери: узнать номер палаты Келли у дежурных медсестер ему не составило труда.— Привет, доктор, — сказал коп, неожиданно проснувшись. При этом из уважения к врачу он поднялся.«Удача-то какая, — подумал Рутгер. — Теперь мне ничего не стоит ввести ему снотворное».— Привет, привет, — доброжелательно сказал Рутгер, приближаясь к полицейскому. — Ну-с, как там наша больная? — Взяв с лотка шприц, он направил иглу на дежурного офицера.— По-моему, ей лучше, доктор.— Вот и славно. Хорошо, что вы присматриваете за ней.Молниеносно, как кобра, Рутгер метнулся к офицеру и вонзил ему в руку шприц.Бедняга коп!Некоторое время он с недоумением смотрел на врача, потом отпрянул, ударился затылком о стену и рухнул к ногам Рутгера.Рутгер спокойно переступил через него.Все прошло удачно. Только тянуть не надо. Все следует делать быстро. Кто знает, когда к Келли заявится дежурная медсестра или еще кто-нибудь из медперсонала?Келли спала беспокойно — стонала, металась. Рутгер пластырем привязал ее запястья к спинке кровати. Девушка была так накачана транквилизаторами и снотворными, что ничего не почувствовала. Рутгер достал из кармана носок, запихал ей в рот и лишь после этого пару раз хлестнул по щекам, чтобы вывести Келли из состояния транса.Она пришла в себя, и глаза ее расширились от ужаса. Кричать Келли не могла, поскольку Рутгер для верности заклеил ей пластырем рот. Вынув из кармана нож, Рутгер улыбнулся:— А вот и я, киска. Не ожидала? Но ты не бойся, я не стану тебя убивать. Просто сделаю так, что мысль о смерти будет вечно преследовать тебя.Келли закрыла глаза и сползла по подушкам вниз. К разочарованию Рутгера, она от невыразимого ужаса потеряла сознание.Вдруг Рутгеру показалось, что, кроме них, в комнате есть кто-то еще. От страха у него по спине ручейком потек холодный пот. Повернувшись, Рутгер увидел, что за спиной у него стоит коп.«Не может быть! — подумал он. — Я же вырубил его!»Коп стоял в комнате, приятно улыбаясь.— Значит, доктор, теперь у нас так лечат людей? — спросил он.— Уж лучше бы ты, парень, лежал в отключке, — Рутгер старался держаться уверенно, хотя похолодел от страха. — Сейчас я сделаю из тебя фарш для гамбургера.Полицейский покачал головой:— Фаршем, боюсь, станешь ты.На плечи Рутгера легли невероятно сильные руки, после чего ноги мерзавца отделились от пола.В следующее мгновение полицейский открыл рот и потянулся к шее Рутгера.Тот издал вопль, но уже через секунду коп вонзил клыки ему в горло.Потом Рутгер потерял сознание…Келли постепенно приходила в себя, и ее охватила паника — она знала, что в комнате находится Рутгер, и опасалась самого худшего.Однако первое, что увидела Келли, — это труп лежавшего на полу Рутгера. На стуле напротив ее кровати сидел полицейский.Он рыгнул и приложил руку ко рту. На лице у него на мгновение проступило смущение.— Извините, — сказал он.Потом встал и легко, как пушинку, поднял Рутгера с пола. При этом руки и ноги у Рутгера болтались, как у тряпичной куклы.Полицейский быстрым, почти неуловимым движением оторвал Рутгеру голову.Увидев это, Келли снова лишилась чувств.Полицейский сделал шаг к ней.
Он снова летел вперед на лошади, и копыта ее стучали в унисон с его сердцем.Перед ним простиралось поле битвы.Ударила пушка, потом послышался свист снаряда, грохнул разрыв, во все стороны полетели комья земли и песок, и ему на миг запорошило глаза. Протерев глаза, он втянул в себя пахнувший порохом и кровью воздух сражения. Неподалеку заржала чья-то лошадь.— Не гнать! — скомандовал он. — Держитесь ближе к деревьям.Он оглянулся и увидел у себя за спиной людей в военной форме. Это были его люди, он знал их лица, но почему-то не помнил имен. Но он точно знал, что все эти люди зависели от него и он отвечал за их жизни.Уж скорее бы вечер… Тогда он увидит ее, а ради этого он готов был переплыть Миссисипи или даже штурмовать ад. Чтобы жить и сражаться, ему было необходимо знать, что она ждет его…Снова раздался выстрел, грохнул разрыв, и в следующую минуту у него перед глазами все завертелось, и ему показалось, что небо обрушилось на землю…Когда Шон пробудился, сон стал быстро блекнуть и выветриваться из памяти.Сколько же он спал? И не кричал ли? Не разбудил ли он Мэгги? Шон потянулся к ней.Мэгги рядом с ним не было.Шон вскочил. Вот тебе и раз! Ушла! Но куда? Может, к себе в офис, чтобы переодеться и принять душ перед началом рабочего дня? Не дай Бог! Разве она не знает, что по Новому Орлеану бродит маньяк?— Мэгги? — на всякий случай крикнул Шон хриплым от волнения голосом.— Шон?Он крутанулся на постели. Мэгги стояла в дверях ванной комнаты голая и мокрая, со стаканом воды в руках.— О Господи, Мэгги! — воскликнул Шон, с облегчением переводя дух.Мэгги грациозно подошла к кровати и поставила стакан на прикроватный столик.— Шон, — нежно повторила она.— Господи, Мэгги, как же ты напугала меня!— Как видишь, я здесь, Шон.Он притянул ее к себе и усадил на постель. Обняв Шона, она всмотрелась в его глаза.— Знаешь… я тебе солгала, — тихо призналась она.— И в чем же?— Вчера вечером я сказала, что начинаю в тебя влюбляться.— Так, значит, это неправда?У него отчаянно заколотилось сердце.— Я люблю тебя, Шон, — прошептала она.Он улыбнулся и прижал ее к себе. Мэгги положила руку ему на грудь.— Но я так боюсь, Шон, — добавила она едва слышно. — Я так напугана.— Не бойся, Мэгги. Я с тобой, и я тебя люблю.Прижавшись друг к другу, они молча сидели в зыбком царстве мрака и теней: до рассвета было еще далеко.Шон догадывался, почему она боялась.Он и сам чувствовал страх.Боялся потерять ее.Поскольку в такую минуту говорить не хотелось, Шон, сжимая Мэгги в объятиях, поклялся себе никуда ее не отпускать.
Лондон, сентябрь 1888 годаБульварные газеты пестрели самыми невероятными заголовками. Обыватели, кроме того, черпали информацию и из других источников. Так, доктор Джон Бакстер Филипс, главный полицейский хирург, в серьезно обоснованной научной статье утверждал, что человек, зарезавший Энни Чепмен, имел квалификацию врача. К такому выводу он пришел, взглянув на разрезы на теле жертвы — они были сделаны рукой хирурга.Газеты писали о существе, способном растворяться во мраке ночи. Многие считали убийцу мясником или хирургом. Кое-кто полагал, будто этот человек убивал, желая получить человеческие органы для научных опытов, но большинство склонялось к мысли, что убийца — маньяк, сумасшедший.У полиции находилось под подозрением несколько человек. Скотленд-Ярд арестовал даже Кожаного Фартука — Георга Пицера, колбасника, эмигранта из Германии, но скоро выяснилось, что у него есть железное алиби на все случаи убийств, к его выпустили.Нескольких других подозреваемых полиция едва спасла от разъяренной толпы, намеревавшейся линчевать их.Хотя поначалу жители Ист-Энда были объяты страхом, но со временем проститутки снова вышли на панель, чтобы зарабатывать на жизнь.В Лондоне шла пьеса по повести Стивенсона «Доктор Джекилл и мистер Хайд». Питер пригласил Лору и Меган в театр на этот спектакль. Все были в восторге от прекрасной игры актеров, но после спектакля Питер впал в такую сильную меланхолию, что Меган испугалась за него. Лора, которой Питер ни словом не обмолвился о своих страхах, считала, что мрачность мужа связана с чрезмерным переутомлением, и предложила ему отдохнуть и посидеть дома. Питер последовал совету жены и неделю из дома не отлучался. Тем не менее по истечении недели он решил вернуться к работе.Как обычно, Меган вызвалась сопровождать его.По мере того как сентябрь близился к концу, она все больше успокаивалась. Многие считали, что убийца перебрался из Ист-Энда в другое место города. Меган же, не сомневавшаяся в невиновности Питера, решила, что Аарон избрал себе другие угодья, богатые дичью, и оставил ее наконец в покое.Но потом убийца нанес новый удар.Вернее, два. Это произошло ранним утром 30 сентября, когда Питер отошел от Меган, чтобы поймать кеб.Меган болтала с Энн Чарлтон, больного младенца которой они с Питером зашли проведать. Женщины и младенец находились в тесной комнатке на Провиденс-стрит. Питер вышел и не вернулся. Меган встревожилась. Извинившись перед Энн Чарлтон, она отправилась на розыски Питера.Стоял предрассветный сумрак, и по улице стлался густой туман. Пламя газовых фонарей, освещавшее улицы мрачным зеленоватым светом, придавало всему зловещий вид, но не могло рассеять темноту.— Питер! — крикнула Меган во весь голос и помчалась по улице.Все улицы в Ист-Энде казались ей одинаковыми — грязными, узкими, захламленными ящиками и всякой дрянью. И в каждом темном углу ей чудилась чья-то тень.Выбежав на Бернер-стрит, она услышала пронзительный вопль: «Человека убили!» Увидев начинавшую собираться толпу, Меган поплотнее запахнулась в плащ и, едва дыша, направилась к месту преступления. Там уже стоял констебль, охранявший тело.— Еще одна! — хрипло крикнула какая-то бродяжка.— Опять женщину убили, — вторя ей, сказал мрачный кучер кеба.— Не убили, а зарезали, — уточнила молодая женщина.— Горло перерезали, — заметил какой-то старикашка.— Когда нашли, была еще теплая, бедняжка, — прошептала пожилая женщина, стоявшая рядом с Меган.— Оборотень это был или монстр какой! За одну минуту с ней разделался. Здесь только что полицейский патруль проходил. Вот ребята из патруля мне и сказали, — сообщил кучер.— По крайней мере ей, бедняжке, не распороли живот, — пробормотала пожилая женщина.Кучер смерил ее угрюмым взглядом:— Этому зверю просто времени не хватило. Похоже, его кто-то спугнул — может, полицейские.Меган, отвернувшись от тела женщины, побрела прочь, содрогаясь от ужаса. Пока шла, думала о Питере, и мысли у нее были невеселые. Неужели он прав? Неужели Питер, находясь в помутнении рассудка, и в самом деле совершил все эти ужасные убийства?«Нет, — решительно сказала она себе. — Этого не может быть!»Меган хорошо знала Питера и, кроме того, разбиралась в том, что такое добро и зло. Питер не был злодеем.Но куда же он все-таки подевался? Глава 11 Послышался шорох, и Шон проснулся. У него на ночном столике всегда лежал пистолет, и в молодости он при первом подозрительном шуме хватался за оружие.Шли годы, и Шон уже не стрелял без крайней необходимости, да и спать стал куда спокойнее.До последнего времени. С некоторых пор Шону стали сниться кошмары, и он уже начал подумывать, что Мамми права и ему пора отправиться к жрице вуду и снять это неприятное явление.Мэгги тихо поднялась с постели. Шон с минуту лежал на спине, любуясь ее красотой и грацией. Он не хотел давать воли чувствам — уже рассвело и пора было вставать, — но с тех пор, как он влюбился, тело и чувства далеко не всегда подчинялись ему.Почувствовав, что Шон смотрит на нее, Мэгги повернулась к нему и улыбнулась:— Как, оказывается, тебя легко разбудить! Я собиралась приготовить нам кофе, но будить тебя пока не хотела.— Это раньше меня было легко разбудить, но теперь я просыпаюсь не так легко. Старею, наверное.— Не говори глупости. Ты только что из яйца вылупился — совсем еще цыпленочек.— Не обольщайся, детка. Цыпленочек из меня получится жестковатый.Мэгги посмотрела на простыню, которую приподняла его восставшая плоть, и удивленно выгнула бровь:— Кажется, у нас впереди много дел…— Потому-то я и сдерживаюсь. Мы же хотели еще до работы навестить несчастную Келли. Не забывай, кроме того, что на мне висит самое громкое убийство в Новом Орлеане за последние десять лет.— Сколько понадобится времени, чтобы укротить твоего зверя? — спросила Мэгги, возвращаясь к постели.— Я готов заниматься этим делом день и ночь без перерыва, но сейчас мне с твоей помощью хватило бы для этого… хм… четырех-пяти минут.Мэгги распахнула халат и опустилась на его восставшую плоть. Шон обхватил ее груди и начал ритмично двигаться. Расчет его оказался правильным, и уже через пять минут они достигли пика наслаждения.Когда все закончилось, они еще некоторое время лежали, держа друг друга в объятиях. Потом, словно повинуясь какому-то сигналу, они одновременно встали с постели и устремились в ванную.— Эй, я первый! — воскликнул Шон.— А я — гостья!— Не понимаю, о чем мы спорим? Эту проблему легко разрешить. Мы можем принять душ вместе.Они и вправду опаздывали, поэтому быстро приняли душ и оделись. Картонные стаканчики с кофе они купили на лотке на улице, уже садясь в машину.Чем ближе они подъезжали к госпиталю, тем больше нервничал Шон, хотя и не знал почему. Если бы что-нибудь случилось, ему бы наверняка позвонили.Когда они направлялись по коридору в палату Келли, Шон почти бежал.— Почему ты так спешишь? — спросила Мэгги.— Не знаю, — бросил Шон.Фрэнк Дьюкени, молодой веселый полицейский, пил кофе и болтал с санитаркой у дверей в палату.— Привет, Фрэнк! Познакомься, это Мэгги Монтгомери. Как там дела у нашей пациентки?— У нее была трудная ночь. Ее мучили кошмары, и она все время металась и стонала.— Ясное дело, отходняк, — пробурчал Шон. — А как сейчас?— Утром ей полегчало. Сменив парня, дежурившего с пяти до семи, я просунул голову к ней в палату, и мы с ней даже перекинулись несколькими словами. Она сказала, что всю ночь ее преследовали какие-то демоны, но теперь вроде оставили ее в покое.— Келли еще много чего предстоит вытерпеть, — заметил Шон. Они с Мэгги вошли в палату и остановились перед кроватью Келли. Девушка была по-прежнему бледной, но когда увидела Шона и Мэгги, глаза у нее радостно заблестели.— А вот и вы! — сказала она со слабой улыбкой. — Спасибо, что пришли, сдержали слово.— Ну, как дела? — спросил Шон.— Тяжело мне, — ответила Келли. — Вы не поверите, какие кошмары мне снились. — Она зябко повела плечами и посмотрела на Шона: — Между прочим, я видела Рутгера.— Рутгера? — встревожился Шон.— Да не волнуйтесь! Ясное дело, он мне снился. Доктор сказал, что я могу находиться в полубреду еще некоторое время. Я упомянула о Рутгере потому, что если бы он появился здесь на самом деле, то меня бы уже не было в живых.— Кстати, у твоих дверей всю ночь сидела охрана, — заметила Мэгги.Келли снова слабо улыбнулась.— Точно. Я запомнила одного. Такой симпатяга с пистолетом. Он мне тоже приснился. Вы даже не представляете, что он во сне вытворял. — Тут Келли впервые за все время рассмеялась — весело и беззаботно. Но потом она поморщилось и всхлипнула: — Знаете что? Моя мама звонила. Газетчики, наверное, уже обо мне растрезвонили. Она хочет забрать меня отсюда и поместить в реабилитационную клинику где-то на Западе. — У Келли из глаз покатились слезы. Она посмотрела на Мэгги: — Представляете себе? Моя мамочка за мной приезжает!— Так это же здорово, Келли! — воскликнула Мэгги, обнимая девушку.В палату просунула голову медсестра:— Лейтенант Кеннеди?— Да.— Вас просят к телефону.Шон посмотрел на Мэгги:— Через пару минут вернусь. Кто меня спрашивает? — спросил он у сестры, когда они вышли в коридор.— Доктор ле Понт. Пьер ле Понт. Из морга.Ощутив непонятную тяжесть на сердце, Шон взял трубку:— Только не говори мне, Пьер, что обнаружено еще одно телр.— Нет, о новых кошмарных убийствах я ничего не знаю.— Тогда какого…— Хотел рассказать тебе о кошмарном случае в моих собственных владениях.— Что у тебя там случилось?— У меня тут лежит парень, которого, так сказать, убили дважды.— Что такое?— Сегодня рано утром из холодильника извлекли для проведения вскрытия тело парня, которого ты вчера застрелил. Он лежал на носилках тихо-мирно, как и положено покойнику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33