– Не хочу быть ханжой, – Изабель нахмурилась, отлично сознавая, что ведет себя как ханжа, но думая сейчас о другом, – но я просто не представляю, что могло бы случиться, если бы все обнаружилось.
– Скорее всего, решили бы, что я рехнулась. – Харриет закатила глаза, изображая сумасшедшую.
– Не смеши меня, Харриет. – Изабель сделала вид, что не хихикает, а приглушенно кашляет. – Я не одобряю тебя.
Эмили свела брови.
– Изабель права. Было опасно идти туда в одиночку.
– Я была не одна, – объяснила Харриет. – Меня сопровождала Абигайль.
– Отлично! – Эмили успокоилась.
Изабель, все еще широко распахнув глаза, одним глотком допила лимонад. Пожалуй, ей впервые пришла в голову мысль, что пьяницы не так уж и не правы в своем пристрастии к крепким напиткам.
Харриет, уже допившая чай, заставила себя отодвинуть тарелку с кексами.
– Мне казалось, вы собирались встретиться с герцогиней в Гайд-парке. Почему же в записке сказано прийти сюда?
– Несколько дней назад напали на мужчину, шедшего через парк.
Изабель поперхнулась и прижала ко рту салфетку, чтобы приглушить звук. Глаза ее увлажнились.
Эмили вытаскивала из сумки, стоявшей под столом, еще одну книгу.
– Уверена, это было неумелое ограбление. И все-таки мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь из нас оказался там поздно вечером.
Харриет смотрела, как Эмили перелистывает страницы. Интересно, думала она, представляет ли себе мистер Кристиан, да и любой другой, кто за глаза называет ее Ледяной королевой, как беспокоится Эмили о своих друзьях?
Эмили подняла голову и встретилась с ней взглядом.
– С днем рождения, Харриет.
Харриет прищурилась из-под полей шляпы и посмотрела на томик, который Эмили пододвинула к ней. Последний роман Рэндала С. Шупа, ее любимого сочинителя историй о несчастных духах и их отчаянных попытках отомстить из могилы.
– Мой день рождения был вчера. – Она взяла книгу, уже мечтая поскорее прочесть третью историю из серии о лихом охотнике за привидениями, разгадывающем преступления умерших и погребенных.
– Прости, что не сумели отпраздновать его вместе с тобой и Августой. – Изабель моментально забыла о том, что подруга разгуливает в мужских панталонах.
– Мы чудесно провели время. – Харриет с любовью говорила о компаньонке, вместе с которой жила последние четыре года. – Сходили на спектакль, хотя мне кажется, что билеты для нас купил ее мистер Дарси. Когда мы вернулись, нас ждала Абигайль. Она подарила мне славный саквояж, а Августа красиво упаковала прелестный дневник и набор перьев. – Харриет с восторгом отнеслась к этим подаркам, хотя никогда не путешествовала и в ее жизни не случалось ничего настолько интересного, чтобы хотелось записать это в дневник. – А теперь еще и отличная книга. – Харриет просияла и подняла томик со стола. – О чем еще можно мечтать?
Из книги выскользнул небольшой конверт и упал к ней на колени.
Харриет недоуменно свела брови, и Эмили с таким видом, словно пыталась подавить улыбку, произнесла:
– Есть о чем, Харриет. Мы должны были подарить тебе это вместе с саквояжем и перьями, но не успели вовремя получить.
– Представляю, – хихикнула Изабель, – как беспокоились Эбби и Августа, что ты не поймешь смысла их подарков.
Отложив книгу, Харриет вскрыла конверт и вытащила из него пергамент, тонкий, как луковая шелуха. Текст был написан с завитушками и элегантными закруглениями.
– Это приглашение в особняк вдовствующей леди Дортеи Крейчли.
– Потребовалось провести настоящее расследование, – сказала Эмили, пока Харриет бегло просматривала письмо, – чтобы подыскать для тебя самые лучшие привидения.
– Мы долго думали и решили, что это самое лучшее место для твоего отдыха. Если призраки, которые, по слухам, посещают это место, и не появятся, ты по крайней мере сможешь насладиться окрестностями. Я лично убедилась, что люди, которые вместе с тобой примут участие в своеобразном развлечении леди Крейчли, столь же респектабельны, как и ты.
– Огромное спасибо, – вежливо улыбнулась Харриет.
– Ты совершенно не понимаешь, о чем мы говорим, правда? – спросила Эмили.
– Вы меня отсылаете подальше?
– Уголок обычно строгого рта Эмили снова задергался.
– Дортеа Крейчли раз в полгода принимает в своем особняке посетителей. Утверждают, что те, кому позволили туда приехать, проводят время в обществе привидений и призраков. И, разумеется, за минимальную плату.
Изабель вежливо улыбалась, пока официант убирал пустые бокалы и чашки, потом наклонилась вперед и зашептала:
– Говорят, это имение просто населено призраками. Похоже, в этом особняке еще полно неупокоившихся душ.
– Подарок от всех нас, Харриет, – добавила Эмили. – Даже Изабель внесла свою долю.
– Честно говоря, – хмуро произнесла Изабель, – я всегда тревожилась из-за твоего интереса ко всем этим ужасным историям об убийствах, увечьях и могильных призраках. – Ее лицо просветлело. – Но это всего лишь мое мнение.
– Что ж, это радует. – Харриет с трудом удерживалась, чтобы не засмеяться вслух. – И объясняет появление саквояжа и дневника.
– Мы подумали, что у тебя нет сумки, а Августа предположила, что тебе захочется записать свои приключения.
Харриет перевела взгляд с подруг на приглашение, все еще лежавшее у нее на коленях, и почувствовала, как сердце затрепетало в груди. Ее жизнь могла бы пойти совершенно по-другому, не встреть она остальных владелиц книжной лавки «Драгоценные тома». И когда она заговорила, голос ее звучал необычно торжественно.
– Лучшего подарка я еще никогда не получала.
– Значит, он как раз для тебя, – заключила Эмили, – потому что ты самая лучшая из всех известных мне женщин.
Харриет, у которой когда-то имелась статуэтка обнаженной женщины и которая без колебаний рылась в мужском нижнем белье, порозовела, услышав этот комплимент.
Глава 3
– Бенедикт!
Он давным-давно не слышал, чтобы его так громко окликали по имени. Раньше его таким образом звали к обеду или на помощь, когда требовалось вытащить детей из неприятностей, с которыми мать сама справиться не могла. И хотя с тех пор прошло больше десяти лет, Бенедикт понял, что его зовет Вильгельмина Фергюсон, и опустил уже занесенную в карету ногу.
Он обернулся и увидел, что она бежит по переулку, большая корзинка шлепает ее по животу, а одна из самых младших внучек держится за ее юбки. Лицо Вильгельмины покрылось потом, а весь подбородок и щеки малышки измазаны шоколадом.
– Я боялась, – задыхаясь, остановилась Вильгельмина, – что не поспею вовремя.
– Что-то случилось? – Бенедикт спустился со ступенек кареты.
– Нет. Я просто хотела дать тебе с собой в дорогу немного еды.
Еда в семействе Фергюсон, как хорошо знал Бенедикт, означала много сахара, пряностей и всяческих деликатесов, которые приберегаются к особым случаям. Может, именно поэтому он мог долго преследовать вора, а Гарфилд пробегал дюжину шагов и останавливался, хватаясь за коленки и тяжело дыша.
– Я чуточку съела. – Девочка отпустила юбку бабушки, на которой были видны коричневые отпечатки ладошек.
– Я только утром узнала, что ты уезжаешь из города, – продолжала Вильгельмина, – поэтому у меня было совсем мало времени на выпечку. Тут парочка мясных пирогов, немного фруктов и шоколадные лепешки.
– Я их попробовала! – просияла малышка, демонстрируя зубы и язык, покрытые толстым слоем коричневой липкой массы.
– Вижу, Феба, – отозвался Бенедикт.
– Феба, – Вильгельмина показала на живую изгородь перед городским домом Бенедикта, – мне показалось или там и впрямь скачет очень зеленая и скользкая лягушка?
Голубые глаза девочки широко распахнулись от радости. Она помчалась к кустам и хлопнулась там на коленки, ничуть не заботясь ни о приличиях, ни об аккуратности.
Вильгельмина понизила голос, сунув корзинку в руки Бенедикта.
– Ты уверен, что ехать необходимо?
Бенедикт чуть не уронил корзинку – та весила едва ли не столько же, сколько пожилая леди, которая приволокла ее от своего дома.
– Больше у меня нет никаких зацепок, – ответил он.
Она посмотрела на него, поджав розовые губы.
– Я волнуюсь, что ты едешь туда один. А если ты и вправду найдешь что-то, касающееся смерти Гарфилда?..
– Не тревожься. – Бенедикт сказал то, что Гарфилд говорил своей жене сотни раз.
Она поморщилась и покачала головой:
– Бенедикт, я от души надеюсь, что ничего ты в том особняке не найдешь. Уж лучше проведи следующую неделю или сколько там, подольше валяясь в постели и допоздна играя в карты с другими джентльменами. – Она протянула обветренную руку и погладила его по щеке. – Гарфилд хотел бы, чтобы ты был счастлив, а не тратил все свое свободное время на поиски того, кто отнял его у нас.
– Это единственное звено, которое ведет к тем проклятым часам. – Бенедикт говорил сквозь зубы, хотя гневался вовсе не на Вильгельмину, бывшую ему вместо матери. – Я не могу просто наплевать на это и дать убийце исчезнуть.
– Понимаю, – прошептала Вильгельмина и опустила голову. – Но мне так хочется, чтобы ты думал не об убийстве, а о более приятных вещах. – Она посмотрела на него сквозь ресницы. – Может, о жене? И несколько малышей лишними не будут.
Бенедикт подавил стон. Просто поразительно, как Вильгельмина умеет перевести разговор на женитьбу и семью.
– Бабуля, – подскочила к ним Феба, чьи ручки теперь были измазаны не только шоколадом, но и грязью. – Я не нашла лягушку. Зато у меня есть вот что! – Она разжала ладошку и с гордостью показала им жирного извивающегося червяка.
Бенедикт вскинул бровь и посмотрел на Вильгельмину.
– Просто прелесть, милая. Очень симпатичный малыш. – Вильгельмина взъерошила янтарные кудряшки девочки. – И как мы его назовем?
Феба посмотрела на Бенедикта, подмигнувшего ей, и заявила:
– Бенедикт!
– Здорово придумано, – одобрила Вильгельмина.
– Мне пора. – Бенедикт затолкал корзинку в карету и позволил Вильгельмине запечатлеть у себя на щеке быстрый поцелуй. – Не тревожься, – повторил он, и та кивнула.
Карета тронулась, и он успел расслышать беседу Фебы и ее бабушки.
– Как ты думаешь, дядя Бенедикт рассердился, что я съела лепешку?
– Нет, Феба. Он очень редко сердится и никогда не жадничает.
– Это хорошо. – Бенедикт выглянул в окно как раз вовремя, чтобы увидеть, как девочка звучно чмокнула червяка. – Я съела две.
Громадное строение нависало над округой на участке земли, казавшемся совсем небольшим в сравнении с домом. Фасад был жестоко потрепан в тех местах, где огромный особняк выходил на наветренную сторону, Дом словно бросал вызов миру своей западающей в память красотой и глубокими ранами. Большая часть светлого каменного здания, окруженного роскошной зеленью и густой травой, была самим совершенством, однако четверть особняка почернела от копоти, темной, как небо над головой. Одно из неосвещенных окон без стекла в верхнем ряду всматривалось в приближающуюся карету, как слепой глаз.
Харриет влюбилась в потрепанный особняк с первого взгляда. Она не отрываясь смотрела на Рочестер-Холл, пока карета, борясь с ливнем и ураганным ветром, с трудом продвигалась по каменистой дороге.
Раздался приглушенный звук. Харриет показалось, что до ее слуха донесся стон омерзения. Она оглянулась на свою спутницу, которая тотчас же отняла кулачок ото рта. На ее вымученную улыбку было больно смотреть.
– Интересно, правда?
Харриет снова устроилась на сиденье.
– Еще как.
Повисла тишина. Они уже подъезжали к железным воротам, когда Изабель вновь заговорила.
– Харриет… – Она вытащила из ридикюля носовой платок и начала протирать очки. – Если дела пойдут не так хорошо, как ты рассчитываешь, дай мне знать, и я тотчас же отправлю за тобой карету.
– Я не собираюсь так запросто отказываться от подарка своих подруг.
– Если вдруг станет слишком страшно…
– Сказки о привидениях, Изабель! Мы будем сидеть в комнате и слушать сказки о привидениях. Не думаю, что мы увидим что-нибудь более необычное, чем сам Рочестер-Холл.
– Ты вправду веришь, что все это ерунда?
Карета замедлила ход. Харриет выглянула в окно и сказала своей спутнице:
– Мне всегда нравились хорошие истории о привидениях.
– Ну, тогда… – Изабель вздохнула, – я уверена, что ты отлично проведешь время.
Харриет подняла бровь, услышав фальшивое оживление в голосе подруги.
Изабель выдавила жалкую улыбку.
– Я стараюсь, Харриет.
Харриет сжала обтянутые перчаткой руки Изабель, сложенные на коленях.
– Я знаю.
Обе подскочили, когда кучер заколотил в стенку кареты.
– Мы на месте!
– Боже… – Изабель нахмурилась. – Кучер Эмили открыл бы нам дверку и помог с вещами.
– Не все кучеры так хороши, как Хильдегард. – Харриет распахнула дверцу и поморщилась, глядя на проливной дождь.
– Господи… – прошептала Изабель и вздрогнула, услышав внезапный удар грома.
С крыши кареты полетели вещи Харриет.
– Лучше я выйду, пока меня тоже не вышвырнули.
Харриет выбралась из кареты и едва успела увернуться от последней сумки, летевшей ей прямо в плечо. Она отшатнулась в сторону, поскользнулась на грязной земле и упала на колени. Чувствуя, как грязь просачивается сквозь ткань единственного жакета, который был ей впору, Харриет подумала: почему женщинам не разрешается носить брюки и прочную обувь вроде той, которую она надевала две недели назад?
Она с трудом поднялась на ноги с помощью Изабель, на удивление крепко вцепившейся ей в запястья. Чтобы перекричать ветер, подруга орала, но не на Харриет, а на кучера.
– Знаете что, сэр? – Голос ее звучал твердо и решительно. – Вы самый отвратительный кучер… Нет! Вы самая отвратительная подделка под мужчину на целом свете! – Изабель повернулась к подруге: – О, Харриет, что нам теперь делать? Ты вся перепачкалась!
Харриет расхохоталась над тем, как быстро Изабель сумела переключиться с брани на искреннее сочувствие.
– Единственная надежда на то, что мы приехали слишком поздно и остальные обитатели дома уже в постели.
– Если бы не этот негодяй…
– Все в порядке, Изабель. – Харриет подтолкнула подругу к карете. – Лучше забирайся внутрь, пока и сама не перемазалась.
Изабель плюхнулась на сиденье. Харриет заметила тревогу на лице подруги, и улыбка ее увяла. Дождь припустил еще пуще, и Харриет почувствовала, что туфли тоже промокли в холодной грязи.
– Со мной все будет хорошо, – сказала она.
– Знаю, – ясным и решительным голосом ответила Изабель и заставила себя улыбнуться.
Харриет зашагала вперед, ни на миг не замешкавшись перед лестницей, ведущей к парадной двери дома. Не задумываясь, она заколотила по дереву озябшим кулаком.
Сквозь ночь послышался унылый вой какого-то лесного зверя, и Харриет оглянулась, задумчиво всматриваясь в темноту.
Ни щелканья замков, ни даже скрипа дверной ручки – однако дверь медленно отворилась. Харриет нахмурилась, глядя на мягко освещенный холл. Она опустила голову, когда открывший дверь мужчина откашлялся.
Он был почти на голову ниже ее, с лицом, чуть ли не полностью спрятанным за бородой и усами. Глядя на его красивую одежду – красно-коричневый сюртук, темные чулки и сверкающие башмаки, Харриет засомневалась, что перед ней слуга. Он просиял, словно дожидался ее приезда весь вечер.
– Здравствуйте, здравствуйте!
– Здравствуйте. – Несмотря на свой не слишком чистый наряд, Харриет не смогла не улыбнуться в ответ.
– Входите, дорогая моя леди. Прячьтесь от холода и дождя. – Он мягко взял Харриет за локоть и ввел в дом. – Боже мой! – Он говорил возбужденным шепотом. – Что с вами случилось?
Харриет наморщила нос, пытаясь стряхнуть с лица капли дождя.
– Карета очень медленно ехала. Я ужасно опоздала.
Маленький кругленький человечек поцокал языком и покачал головой. Он резко сунул лампу в руки Харриет, сдвинув в сторону вещи, которые она тащила.
– Мы можем развести жаркий огонь в гостиной – там, по правую руку. Я немедленно сообщу слугам, что у нас еще одна гостья.
– Я не хочу доставлять беспокойство… – Харриет замолчала на полуслове – человечек исчез в темноте, начинавшейся сразу за кругом света от лампы. – Ну ладно. – Она поджала губы, всмотрелась в темноту и пошла по коридору.
Несмотря на лампу, Харриет почти ничего не видела и едва не прошла мимо первой двери направо, но вовремя сообразила, что сюда-то ей и нужно. Дверь была приоткрыта и легко подалась под ее рукой. Харриет бесшумно ступала по толстому ковру, высоко подняв лампу. Прежде всего она увидела большой глобус, обтянутый кожей. Каждый континент, остров и полоска воды были нарисованы поразительно яркими красками. Подняв глаза, Харриет заметила на стене в рамке старую выцветшую карту, кое-где заляпанную. Под стеклом в самых разных местах стояли крохотные буквы «х». Харриет прошлась вдоль карты, узнавая знакомые места от Америки до Гренландии, и негромко вскрикнула от боли, задев бедром какой-то острый угол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31