Простите.В ее взгляде он увидел странное сочетание спокойствия и решимости. Ему был знаком такой взгляд — так смотрели люди, готовые вступить в битву.— Все в порядке. Только скажите мне, когда моя очередь.Дальнейшее, как говорится, принадлежит истории. К концу этой знаменитой игры крокет в том виде, в который раньше играли в Литтл-Байдуэлле, перестал существовать.Сначала обе дамы хотя бы делали вид, что, охотясь за чужим шаром, стараются провести свой через ворота. Однако очень скоро обе перестали притворяться, и еще долго после того, как даже слабые игроки сбили финишные колышки и удалились, они продолжали гонять шары по всему полю, ударяя по шарам соперницы. Проделывалось это с улыбкой и соблюдением всех внешних приличий, но в их сладких словах яда было не меньше, чем меда.— Ах, миссис Бантинг, — сказала Летти. — И как это мне удается все время ударять по вашему несчастному шару?— Не решаюсь строить догадки, — усмехнулась в ответ Кэтрин, — но какой бы извращенный каприз ни управлял вашим шаром, его, бесспорно, злит, что я совершенно неспособна удержаться, чтобы не ударить по нему!И дальше в том же духе.Несмотря на героические усилия как Энтона Бигглсуорта, так и сэра Эллиота Марча закончить игру, в конце концов мужчины подчинились неизбежному и вдвоем покинули поле, предоставив его в полное распоряжение своих партнерш.К шести часам гости столпились у входа в Холлиз. Эг-лантина с лохматым песиком леди Агаты, уютно устроившимся у нее на руках, в волнении расхаживала взад и вперед, бросая беспокойные взгляды в сторону кухни. Оттуда все громче и громче доносился голос Грейс Пул, возмущавшейся, что обед в результате столь долгого ожидания будет испорчен.К этому времени, казалось, лишь у сэра Эллиота сохранился интерес к игре.Он принес складной стул и уселся на краю поля. Там он и восседал — мужественно, положив ногу на ногу, с выражением слабого интереса на лице.Если бы не сквайр Химплерамп, турнир продолжался бы до темноты, ибо благовоспитанное общество Литтл-Байду-элла не хотело оскорбить ни святую супругу лорда Пола, ни веселую благородную леди Агату.Аппетит сквайра не желал ждать. Сквайр направился под тенты поискать, не осталось ли чего, и увидел бисквит, оставленный леди Агатой. К несчастью, он лежал на противоположном краю стола, стоявшего на козлах. Не желая утруждать себя, сквайр потянулся, потерял равновесие и растянулся прямо на столе.Хлипкое сооружение не выдержало его двухсот пятидесяти фунтов. С громким треском стол развалился, и сквайр грохнулся на землю. Все посмотрели туда, откуда доносились крики сквайра, и бросились на помощь.Все, кроме Летти Поттс.Она стояла на краю поля у бывшего болота, куда загнала желтый шар Кэтрин. Она предвкушала, как забросит его на другую сторону, но, услышав треск ломающегося дерева, Летти вмиг сообразила, что представляется возможность закончить игру победительницей. Ведь нельзя победить, рассудила она, если не можешь найти своего шара. Летти закинула молоток за спину, размахнулась с такой силой и искусством, что потеряла равновесие и свалилась с бугра, так и не ударив по желтому шару.Она покатилась, переворачиваясь, размахивая руками и ногами, и, запутавшись в оборках, с растрепанными волосами, воткнулась головой в дно канавы. Она лежала на спине среди высокой травы, задыхаясь, и облака кружились над ее головой с бешеной быстротой. Первым делом Летти ощупала себя. Она была цела, но в неприличном виде, с задравшимися юбками.Она попыталась сесть и оправить их, но снова упала, стукнувшись головой. Искры посыпались из ее глаз. Издалека донесся женский голос: «Куда подевалась леди Агата?»Кровь отхлынула от ее лица. Она умерла бы от унижения, если бы эта избалованная серолицая Кэтрин Бантинг увидела ее в таком виде — пахнущую травой, с голыми ногами, с растрепанной прической, куда забились травинки и ветки. Поморщившись от боли, Летти осторожно повернула голову и посмотрела на верхушку холма.На том месте, откуда она свалилась, спиной к ней стояла мужская фигура. В ней было что-то знакомое — широкие плечи, темные густые волосы, падавшие на крахмальный белый воротник… Сэр Эллиот. Конечно.Она затаила дыхание, молясь, чтобы он ушел. Лучше бы ее увидела Кэтрин Бантинг, чем он!Он осматривал лужайку.— Не думаю, что она здесь! — крикнул он кому-то. — Гм. Она явно оставила поле за тобой, Кэтрин. — Он наклонился и поднял желтый крокетный шар. — Вот твой шар. Ну да ладно. — Он рассмеялся, подкидывая его на ладони. — Полагаю, она поняла, что проиграла.Только невероятное усилие воли помогло Летга сдержаться. Она не слышала слов Кэтрин, да в них не было и нужды. Торжествующего тона было более чем достаточно.Она снова услышала, как Эллиот отвечает какому-то мужчине:— Обязательно. Только немного подожду моего отца. Он зашел в конюшню посмотреть последнее потомство Тэффи и вернется через несколько минут.Голоса зазвучали тише, а потом и совсем замолкли. Лет-ти сосчитала до ста, потом еще до пятисот. Кузнечик пробежал по ее руке, и она чуть не вскрикнула. Ноги начинали чесаться.Наконец сэр Эллиот сунул руки в карманы брюк и направился по краю канавы к дому. У Летти вырвался вздох облегчения. Он остановился.— Послушайте, — Эллиот повернул голову и посмотрел ей в глаза, — вам не нужна помощь, чтобы выбраться оттуда? Глава 13 Одержав победу, готовьтесь к тому, что она принесет вам неприятности. Однажды Летти играла роль девушки, которая падала в обморок каждый раз, когда ситуация становилась опасной. Сейчас она не могла придумать ничего лучшего, чем поднести руку ко лбу и закрыть глаза.— О, — слабым голосом простонала она, — Боже мой! Вы поможете? Пожалуйста. У меня… немного… кружится голова…Скептическое выражение на лице сэра Эллиота сменилось, к ее радости, беспокойством. Он сбежал по крутому склону и опустился около нее на колени. Она попыталась подняться, но он, с тревогой глядя на нее, не позволил.— Лежите тихо, — сказал он, и в его голосе звучало столько искренней заботы, что она почувствовала неприятный укол своей… своей чего? Она задумалась на минуту, стараясь определить, что беспокоит ее, а определив, пришла в изумление.Ей было стыдно.Летти не испытывала угрызений совести, когда, играя на тщеславии и низменных чувствах мужчин, заставляла их поступать так, как ей хотелось. Но нельзя же, чтобы мужчина расплачивался за то, что оказался… порядочным.К тому же, оправдывала она себя, ей не хотелось, чтобы травяные пятна испортили эти прекрасные брюки.— Сходить за доктором Биконом? — спросил Эллиот.— Не надо.— Но вы только что потеряли сознание. Она послушалась своей глупой совести и, неловко приподнявшись на локтях, дунула на локон, упавший ей на лоб.— Нет, не теряла. Ни на секунду.— Но вы сказали, что у вас кружится голова. — Он выглядел таким наивным. Но сэр Эллиот, напомнила себе Летти, невзирая на его судейскую должность, был всего лишь простым деревенским жителем и не мог понять уловок такой искушенной светской дамы, как она.— Притворство. — Она прикрыла юбками ноги. — Если бы я была такой чувствительной, то спаслась бы, упав в обморок, как только заметила, что видны мои нижние юбки. К сожалению, я не такая…Летти криво усмехнулась, а он, вместо того чтобы, как она ожидала, осудить ее, расхохотался. Ей нравилось, как он смеется; нравились морщинки, собиравшиеся в уголках его глаз, густые ресницы, за которыми прятались его сине-зеленые глаза, и ямочки, появлявшиеся на его впалых щеках. Но больше всего ей нравился его смех, в котором сливались удивление и радость.Эллиот протянул ей руку, помогая подняться, большую руку с длинными пальцами, в которой утонула ее рука.— Наверное, вы считаете меня ужасной, — искренне сказала она.— Нет. Я думаю, вы очаровательны. — Он поставил ее на ноги. Женщина выпрямилась, поскользнулась на траве и упала прямо в его объятия. Ее руки уперлись в его грудь и оказались зажатыми между их телами.Она подняла глаза. Эллиот больше не улыбался. Она чувствовала, как под ее ладонями громко и медленно билось его сердце. Ее тело впитывало его тепло, и кровь быстрее побежала по ее жилам. Летти поняла, что он собирается поцело-ать ее, и затаила дыхание.Он наклонился. Ее глаза невольно закрылись. Да! Ей хо-чось поцеловать его, только… только… ее охватила паника. Только как, черт возьми, целуются леди? Если она поцеловала бы его так, как требовали ее тело, 5ы и сердце, он почувствовал бы обман, как только их губы эприкоснулись бы. Ни одна благовоспитанная леди не станет целоваться так, как хотелось ей. Она выдаст себя. Но как…Его губы, теплые и бархатистые, коснулись ее с удивительной нежностью. Все ее страхи отступили перед сладостью этого ощущения.Так вот, рассеянно думала Летти, как целуются благородные люди! Он сильнее прижался к ее губам. Она вздохнула, ей хотелось приоткрыть рот, совсем чуть-чуть, чтобы он коснулся чувственной внутренней стороны ее губ. Желание, казалось бы, вполне естественное.,.Но леди не открывают рот, сурово одернула она себя и плотно сжала губы.Не отрываясь от ее губ, он засмеялся. Смех был ласковый. Как и его поцелуй.Дразнящий. Как и его поцелуй.Он дразнил ее своей нежностью, и нега возбуждала ее чувственность. Он взял ее за подбородок и провел пальцем по нижней губе, нежно целуя ее в щеку, пока не добрался до ее рта. Кончиком языка обвел ее губы…Огонь пробежал по ее телу.Решение вести себя как подобает настоящей леди рассе-, ялось, как туман. Эллиот снова поцеловал ее, на этот ра требовательно и жадно. В жарком пламени страсти сгорел дотла все ее мысли, оставив лишь ощущение его сильных рук и вспыхнувшего между ними желания. Она приоткрыла рот и… О Боже!Его язык проскользнул между ее губами и властно, по-мужски ворвался внутрь. За всю свою жизнь в городе Летти не сталкивалась с подобным развратом. Яркие искры блеснули перед ее глазами, и она, не сопротивляясь, отдалась наслаждению.Губы и жар, биение сердца и стальные объятия. А звуки! Нежные звуки порыва страсти, неясные, ласковые звуки опьянения вырывались из ее груди. Она ухватилась за его плечи, словно за якорь спасения, будто в любую минуту могла исчезнуть, раствориться в нем.Он поднял голову, прерывистое дыхание касалось ее разгоряченного лица. Она подняла руки и, запустив пальцы в его шелковистые волосы, попыталась снова притянуть Элли-; ота к себе. Он не хотел этого.Она открыла глаза, словно в тумане, опьяненная страстью. Она жаждала еще поцелуев, сладких, упоительных…— Простите меня, леди Агата, — резко произнес Эллиот. Он тяжело, хрипло дышал. — Я всего лишь простой деревенский человек и не привык к соблазнам, каким является для меня такая искушенная женщина, как вы.Она, все еще во власти страсти, захлопала ресницами, в недоумении глядя на него.«Простой деревенский»?.. Она наморщила лоб. Сэр Эллиот улыбнулся.Страшная мысль пронзила ее. Он насмехался над ней!Летти старалась оттолкнуть его, но он только улыбался. Хуже всего было то, что его улыбка не была ни насмешливой, ни жестокой. Она была снисходительной и… нежной!— Отпустите меня! Отпустите сию же минуту! Он стал серьезным.— Агата, пожалуйста, я не хотел…— Нет! — воскликнула она. — Если вы джентльмен, каким вас, кажется, считают в Литтл-Байдуэлле, вы сейчас же уберете ваши руки!Было заметно, что он поражен.«Ах да, — с горечью подумала она, — он мог смеяться над бедной девушкой как хотел, но стоило покуситься на |его священную джентльменскую честь, как он испугался!»Сэр Эллиот отстранил ее.— Агата…Это было уж слишком.— Не называйте меня Агатой!Он наклонил голову. Какие бы чувства этот человек сейчас ни испытывал, они были надежно скрыты под бесстрастной маской.— Прошу простить меня, леди Агата, понимаю, что вы не имеете оснований верить мне, но даю слово, не в моих привычках навязывать свое… — он запнулся, что было единственным доказательством его раскаяния, — внимание женщинам, не желающим этого.— О? — надменно спросила она. — Вы обычно навязываете свое внимание женщинам, желающим этого? Как благородно с вашей стороны.Он покраснел, но упрямо продолжал:— Думаю, я заслужил ваш гнев.Нет, не заслужил. Ее нисколько не возмутило его «внимание». Ее возмутило, что он посмел иронизировать после того, как она так откровенно наслаждалась, принимая эти проклятые «знаки внимания». Но не могла же она сказать ему об этом!— Пожалуйста, попытайтесь понять, — осторожно произнес он, — я…Ее горящий негодованием взгляд заставил его смолкнуть, как будто ему вставили кляп.— Если вы осмелитесь еще раз сказать мне, что вы простой деревенский житель, я… я… не знаю, что я сделаю, но это будет очень, очень страшно!Он нахмурился, открыл рот, закрыл и, смерив ее взглядом, снова открыл:— Извините, я медленно соображаю. Могу я уточнить, я извинился за то, что поцеловал вас, или за то, что поддразнивал вас?— Поддразнивали? — повторила она. — Ха! Я бы сказала: глумились, сэр.— Я отъявленный негодяй. Я бы никогда не стал дразнить вас, если бы… — Он не был похож на отъявленного негодяя. Эллиот выглядел восхитительно, с растрепавшимися волосами и готовыми улыбнуться губами — и ни капли смирения. Он немного напоминал хищника. Насытившегося.Она чувствовала, что он высказался не до конца, и была готова поспорить на свое месячное жалованье… Если бы имела работу.— Вы бы никогда не стали дразнить меня, если бы не что? — полюбопытствовала Летти.Он наклонился и двумя пальцами взял ее за подбородок. Черт бы побрал ее тело, по нему тотчас пробежала дрожь. Эллиот лениво улыбнулся, но его взгляд пронзал ее.— Если бы я мог удержаться.— Удержаться от чего? — спросила она, проклиная свой прерывающийся голос.— Чтобы не показать, что ваша искушенность — всего лишь притворство, — прошептал он. — Вы, леди Агата, выражаясь уличным жаргоном, который вы удивительно хорошо знаете, не такая уж бесшабашная.— Матерь Божья! — вырвалось у Грейс Пул, которая высунулась из окна второго этажа, прижимая к глазам бинокль мистера Бигглсуорта.— Дайте мне! — потребовала Мэри, дергая экономку за рукав. — Моя очередь!— О Боже! — ломая руки, прошептала Эглантина. Сидевший у ее ног милый Ягненочек зевнул. — Не только неприлично, но и аморально подглядывать за ними.— Мы не подглядываем, мэм, — объяснила Мэри. — Мы только проверяем, насколько удачен избранный нами метод.Как мы узнаем, что делать дальше, если не будем иметь представления, как продвигается дело?Ловким движением бедра Мэри оттолкнула Грейс Пул от окна, одновременно выхватив из ее рук бинокль. Грейс даже не запротестовала. Она, прижав руки к груди и пошатываясь, отошла от окна.— У меня сердцебиение! — прошептала она.— Они не ссорятся, нет? — спросила Эглантина. Мэри, казалось, не слышала ее. Стоя у окна и не отрывая глаз от бинокля, она без устали повторяла:— Боже, Боже мой, Боже…Эглантина растерянно думала, что же делать.Гости были уже в доме и наслаждались ужином. Заметив отсутствие леди Агаты, Эглантина отправилась на ее поиски. Вместо нее в спальне на втором этаже она обнаружила своих своевольных слуг, которые подглядывали… или, лучше сказать, проверяли, насколько успешно осуществляется их план сватовства. Эглантина сама не могла понять, как оказалась участницей их заговора.Несомненно, налицо был результат всех этих разговоров о свадьбе. Казалось, что все говорили только о невестах и счастливых браках. И никому не приходило в голову, как несчастливы будут те, кого покинет невеста. Что дитя, которое любили и обожали, чьи волосы заплетали в косы и чьи царапины бинтовали, что это дитя покинет родной дом и никогда не вернется…Эглантина шмыгнула носом и почувствовала, как маленькая лапка настойчиво трогает ее юбку. Она посмотрела вниз. Ягненочек улыбался ей, смешно высунув розовый язычок. Он снова тронул ее за подол. А, он просился на руки. Она наклонилась и подняла песика. Тот благодарно лизнул ее в щеку. Эглантина улыбнулась, странно, но ее успокаивало ощущение его теплого пушистого тельца в ее руках.Она передернула плечами, отгоняя грусть. Конечно, она согласилась помочь Грейс и Мэри свести сэра Эллиота с леди Агатой. Ей очень нравился Эллиот, всегда нравился.В юности он был очаровательным повесой и сформировался в уважаемого, преданного своему делу мужчину. Иногда она думала, не слишком ли он добросовестен.Временами из-за своей серьезности он выглядел таким беззащитным и одиноким…Никакая женщина, кроме жизнерадостной леди Агаты, не могла бы рассеять его уныние. Ее богемные манеры наверняка пробудили бы жажду жизни в Эллиоте. Она не помнила, когда последний раз видела его таким увлеченным, с таким интересом участвующим во всем происходящем или смеющимся от всей души.Любому было ясно, что Эллиот и леди Агата подходят друг другу. И они проявляли взаимный интерес друг к другу. Но как велик этот интерес? Она не должна была бояться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28