— Там уже все собрались, — добавила она.
«О Господи…» — подумала Лили. Она надеялась вернуться с прогулки до приезда Адама и его матери. Они сопровождали Лили в Англию и обещали заехать к Софии после того, как Адам закончит в Лондоне деловые переговоры.
Лили осмотрела свое платье. Ее дорожные сундуки еще не прибыли в Байрнвуд, и она одолжила несколько платьев у своей тетки — ни один из нарядов сестры ей не подходил, так как София была гораздо ниже ростом. К счастью, их тетка леди Ларкхолл жила в соседнем поместье, и они с Лили были почти одного роста. Однако тетя могла предложить лишь строгие траурные платья, которые носила со дня смерти любимого мужа.
Лили же, вовсе не собиралась носить траур и в Англии — ведь прошел почти год после смерти ее мужа. Однако траур преследовал ее, словно рок, и это казалось насмешкой, ибо молодая вдова не очень-то горевала после безвременной кончины своего Томаса.
Она посмотрела в зеркало и вздохнула. Черное платье облегало ее фигуру, словно саван, и лицо казалось совсем бледным. Волосы же, растрепанные ветром, все перепутались, и в них набились сухие веточки и листья, когда она пробиралась через чащу, чтобы выбраться на главную дорогу, так что сейчас ее прическа походила на птичье гнездо. И даже лицо у нее было грязное — широкая темная полоса пересекала всю щеку до самого подбородка.
Приподняв юбку, Лили увидела, что не только верхняя, но и все нижние юбки в грязи после ее долгих блужданий по лесу.
Не желая появляться в таком виде перед своей всегда безупречно одетой сестрой и ее гостями, Лили направилась в свою комнату, чтобы надеть другое теткино платье.
— О нет, миссис Коупленд, — сказала горничная. — Вас просили зайти в кабинет, как только вы вернетесь с прогулки.
«Что за спешка? — подумала Лили, направляясь к массивной дубовой двери. — Хотелось бы надеяться, что Адам уже доставил мои сундуки».
Она тихонько постучала. Дверь открыла София.
Лили медленно вошла в комнату. Она не могла понять, почему сестра принимает гостей в таком неуютном месте, как кабинет Жиля. И тотчас же выяснилось, что она ошиблась, решив, что Адам уже приехал.
София с мужем сидели на ужасной, набитой конским волосом софе, которую Жиль держал для «нежеланных гостей». Отметив про себя это странное обстоятельство, Лили взглянула на пожилого джентльмена, поднимающегося из-за дубового стола.
В последний раз Лили видела этого человека пять лет назад, однако сразу же узнала его. Он смотрел на нее холодным, пронзительным взглядом.
— Я так рада снова увидеться с вами, лорд Драйден, — проговорила Лили чуть хрипловатым от волнения голосом; именно этого человека ей меньше всего хотелось видеть.
— Гуляли, Лили? — спросил лорд Драйден, глядя на ее мокрый подол. — Очень разумно. Моя жена ежедневно совершает прогулки. Поэтому она и выглядит более стройной и моложавой, чем большинство женщин ее возраста.
— Да, конечно… Сегодня такой чудесный день, и мне не хотелось упустить эту возможность… — Лили надеялась, что выглядит веселой и беззаботной, однако сердце ее бешено колотилось.
«Лорд Драйден в Байрнвуде? Что он здесь делает?» Впрочем, было совершенно очевидно: лорд Драйден собрал своих лучших агентов отнюдь не для светской беседы.
Но может ли быть такое?.. Лили старалась отогнать дикие мысли, приходившие ей в голову. Бросая робкие взгляды на присутствующих, она не видела никаких признаков того, что ее могут обвинить в измене.
Жиль, София и даже вечно сварливый лорд Драйден слащаво улыбались, и Лили была уверена: закричи она сейчас, что видела огонь в западном крыле дома, все они ужасно обрадуются этой новости.
— Садитесь, моя девочка, — сказал лорд Драйден, указывая на пустое кресло возле стола.
Лили медленно опустилась в кресло и окинула взглядом комнату. Дверь в сад была открыта настежь — слишком легкомысленно в ноябре, но не для Жиля и Софии, обожавших свежий воздух.
В кабинете же все было по-прежнему, как и пять лет назад, вот только сидевшие рядом люди вели себя довольно странно.
— Может, вы окажете нам честь, миледи, — сказал лорд Драйден, повернувшись к Софии. — Будет лучше, если она услышит это от вас.
У Лили перехватило дыхание. Она знала, что подобное может случиться. Она каждый день говорила себе, на какой риск пойдет, если сделает выбор…
— Не волнуйся так, Лили. — Улыбка Софии и ее спокойный голос развеяли опасения Лили. — Все чудесно. Никто не умер.
— Тогда в чем же дело? — пробормотала Лили, надеясь, что никто не слышит, как колотится ее сердце.
— Люсьен, — сказала сестра.
«Люсьен? — подумала Лили. — Какое отношение он имеет к моему визиту в Англию? Наверное, никакого, но лучше спросить».
— Ты получила от него известие? Из Парижа?
— В каком-то смысле да, — со вздохом ответила София. — Мне лучше сразу тебе все рассказать. Боюсь, что моя служба у лорда Драйдена стала опасной не только для меня. Любому из членов нашей семьи, вернувшемуся во Францию, грозит смертельная опасность.
«Куда это София клонит?»
— Могу тебя успокоить: в ближайшее время я не собираюсь возвращаться во Францию, — проговорила Лили, вставая.
— А нужно, чтобы вы отправились в Париж, миледи, — раздался резкий голос лорда Драйдена.
— Сэр, едва ли это разумно. Моя сестра только что сказала…
— Ваша сестра еще ничего вам не сказала. Садитесь и слушайте.
Лили уже хотела возразить, однако под пристальным взглядом лорда Драйдена невольно снова опустилась в огромное кресло, стоявшее у стола. Следующие двадцать минут она изумленно смотрела на пожилого джентльмена, излагавшего свой план — речь шла об Аделаиде де Шевену, которую Лили, прибыв в Париж, должна была изображать. София же с Жилем лишь молча кивали, как бы давая понять, что этот визит в Париж — дело чрезвычайно важное и «весьма деликатное», как выразился лорд Драйден.
— Теперь понимаете, почему вы нужны нам, Лили. Можете не сомневаться: мне очень не хочется давать вам столь опасное задание, но у меня, к сожалению, нет выбора.
Лили задумалась. В кабинете царило молчание.
— Дорогая, поверь, все это не так уж сложно, как кажется — заверила сестру София.
Лили даже не удостоила маркизу ответом. Кого София пытается обмануть? Если ее схватят, то непременно расстреляют…или того хуже. Но не страх заставлял ее молчать — совсем другое…
У нее просто не было времени. Во всяком случае, сейчас.
— Весьма сожалею, но вынуждена разочаровать вас, милорд. Я не могу отправиться в Париж, — сказала Лили. — Через три месяца я должна вернуться домой. Должна вернуться во что бы то ни стало.
— Мы вернем вас в Англию так скоро, что никто по вас не успеет соскучиться, — пообещал лорд Драйден.
— Мне необходимо сделать в Лондоне кое-какие покупки. И Софии обещала познакомить меня со всеми лучшими портными. Я так долго носила траур… Мне бы хотелось сбросить с себя эти траурные оковы.
— Вы успеете сделать все это до отправки в Париж, — последовал ответ. — Вам нужно полностью обновить гардероб, если вы представитесь наследницей де Шевену. Я уже послал за мадам Волней, лучшей модисткой в Лондоне. Она и ее портнихи обслужат вас.
«Боже, какая забота», — едва не вырвалось у Лили. Она лихорадочно размышляла, пытаясь придумать подходящую отговорку.
— Но ведь я так долго не виделась с Софией и Жилем… — пробормотала Лили. — К тому же я обещала нанести визит всем своим тетушкам. У меня столько семейных обязательств, что я просто не могу выполнить то, о чем вы меня просите. А что я скажу мистеру Сен-Жану? Они с матерью совершили такое утомительное путешествие, чтобы сопровождать меня. Я ожидаю их приезда сюда с минуты на минуту. Им так хочется провести с нами несколько недель. Как я объясню им свое исчезновение сразу после их приезда?
— Мы можем сказать Сен-Жану, что заболела наша тетя в Нью-Йорке. А так как я в положении, то тебе пришлось отправиться туда, чтобы ухаживать за ней.
«Черт бы тебя побрал, сестрица», — подумала Лили. У Софии всегда была наготове ложь — на все случаи жизни.
— Но мне так хочется провести время с вами, дорогая София. Возможно, весной я смогу вернуться к вам, и тогда мы обсудим ваш план. — Лили с надеждой посмотрела на сестру.
— Ты что, Лили, плохо слушала? — нахмурилась София. Она резко поднялась с софы. — Ведь наш Люсьен сейчас во Франции. Его жизнь поставлена на карту. Ты не можешь отвернуться от семьи только потому, что у тебя какие-то другие дела. Думаешь, ты осталась бы в живых, если бы я не рисковала жизнью ради тебя?
Терпение Лили иссякло. Поднявшись с кресла, она пристально посмотрела на сестру.
— Ты по собственной воле связала свою судьбу с Англией. И именно ты виновна в том, что наша семья оказалась в подобной ситуации. Из-за твоих ошибок, сестра, жизнь Люсьена сейчас в опасности. Ты во всем виновата, так что не пытайся переложить ответственность на меня.
В комнате воцарилась гнетущая тишина. Сестры смотрели друг на друга, точно разъяренные кошки.
Наконец Жиль поднялся, обнял жену за плечи и усадил обратно на софу.
— София, твоя сестра имеет право отказаться. Мы с тобой так долго жили, постоянно рискуя, что совсем забыли: другим такая жизнь не по вкусу. — Жиль улыбнулся Лили. — Лорд Драйден обращается к тебе с такой просьбой, потому что ты очень похожа на Аделаиду. Ты подходишь по возрасту — и такая же красавица.
Жиль взял со стола миниатюру в позолоченной рамке и протянул Лили.
— Посмотри-ка, Лили — Пчелка, — сказал он, называя ее детским прозвищем. — Вы словно близнецы. И если бы события развивались по другому, то могли бы даже стать подругами.
Слова Жиля остудили гнев Лили. Ему всегда удавалось ее успокоить, хотя она очень не любила это признавать. Ей и сейчас не хотелось уступать, однако любопытство взяло верх, и Лили поднесла к глазам миниатюру. На нее из позолоченной рамки смотрела девочка лет десяти — двенадцати.
И Лили на несколько мгновений перенеслась во времена своего детства — революция тогда еще не разрушила весь ее мир.
Она увидела себя маленькой девочкой, избалованной и капризной дочерью графа, имевшей собственные апартаменты в Версале.
Да, Жиль верно сказал: Аделаида вполне могла бы быть ее подругой. Они могли бы посещать одну и ту же монастырскую школу близ Парижа, делиться своими секретами и со временем быть представлены королю и королеве, что позволяло их знатное происхождение.
Лили покачала головой. Нет, она не попадется на удочку Жиля. Ту жизнь не воскресишь, как не воскресить и саму Аделаиду.
У нее же, Лили, сейчас своя жизнь, и это означает, что она должна находиться в Лондоне, а не в Париже.
И никто не заставит ее изменить решение.
— Не думаю, что я именно та женщина, которую можно отправить в Париж, — заявила Лили. Немного помолчав, она продолжала: — К тому же я не такая сообразительная и храбрая, как ты, София. Я уверена, что наделаю массу ошибок и меня разоблачат. Нет, я вам не подхожу.
— Не беспокойтесь, моя девочка, — улыбнулся лорд Драйден. — Я не отправлю вас в Париж без надежной охраны.
Лили заметила, как Жиль кивнул в знак одобрения. Но неужели он собирается оставить Софию перед самыми родами? Может быть, все-таки выполнить просьбу лорда Драйдена? Может, ей стоит отправиться в Париж хотя бы для того, чтобы спасти Люсьена?
— Жиль, ты считаешь, что было бы разумно оставлять Софию одну? — спросила Лили.
— Я вовсе не собираюсь ее оставлять, — ответил Жиль. — Лорд Драйден отправит с тобой надежного человека. Я уверен, что ты будешь очень довольна.
Лили взглянула на Жиля. Ей очень не понравилась его ухмылка.
Но кто же будет сопровождать ее в Париж, если не Жиль?
— Лили, я сделаю все возможное, чтобы вы вовремя вернулись, — снова заговорил лорд Драйден. — А что касается сообразительности и храбрости, то, я думаю, вы очень разумная и смелая молодая леди и справитесь с любой задачей. Так что не беспокойтесь, все будет хорошо. — После этого лорд Драйден еще долго перечислял все принятые им меры безопасности.
Лили слушала его вполуха. Она с отсутствующим видом вертела на пальце колечко с гранатами и думала: как же поступить? В первую неделю января ей следовало находиться в Лондоне, но по какой причине — об этом она и предпочла бы умолчать. Но что же все-таки придумать? Что сказать лорду Драйдену?
Лили задумчиво смотрела на кольцо, которое подарил ей отец мужа перед самой смертью. Только потом она узнала, что это за кольцо и почему отец Томаса просил ее никогда не снимать его. Эмблема в виде шмеля и кроваво-красные, камни , горевшие огнем даже под скудными лучами ноябрьского солнца… Это кольцо ее завораживало и странным образом успокаивало.
Она подняла голову и посмотрела в окно, на густую листву деревьев. И тут же вспомнила свой последний приезд в Байрнвуд. Тогда умерла ее глупая девичья любовь, тогда умерли ее мечты.
«А ты думала, что выйдешь замуж за этого бессердечного негодяя и будешь с ним счастлива».
Вспомнив свои девичьи мечты о замужестве, Лили вдруг поняла, что сказать лорду Драйдену. Ей казалось, что теперь-то он отступится и перестанет ее уговаривать. Глубоко вздохнув, она объявила:
— Я действительно не могу отправиться во Францию. Мне не хотелось сейчас говорить об этом, но если уж все так сложилось… Я должна находиться в Лондоне в первую неделю января, потому что выхожу замуж.
Уэбб Драйден слышал почти весь разговор; он уже довольно долго стоял у открытой двери, выходившей в сад. Все предыдущие доводы Лили казались вполне разумными, но вопиющая ложь о предстоящей свадьбе… Хватит. Пора положить этому конец.
«Как только Лили узнает, кто будет ее сопровождать, — подумал Уэбб, — она сразу же забудет о свадьбе и с радостью отправится в Париж». Уэбб нисколько не сомневался в том, что Лили по-прежнему в него влюблена. Он же согласен был потерпеть… Главное — запирать понадежнее дверь своей спальни и не открывать окна, когда она будет поблизости. В конце концов Лили — уже взрослая женщина, а не пятнадцатилетняя девочка. К тому же она, оказывается, вдова…
— Снова замуж? За кем ты сейчас охотишься? — спросил Уэбб.
Он видел Лили впервые за прошедшие пять лет и сейчас смотрел на нее и удивлялся: что за нелепая идея? Неужели отец собирается выдать ее за воспитанную в монастыре молодую леди, которую ждет Наполеон?
Если Лили и повзрослела, это не очень-то бросалось в глаза — ее платье было слишком просторным, и черная ткань скрывала все, что должно было выделяться. Она осталась той же долговязой девочкой, которую он помнил. Уэбб с улыбкой вспомнил о том, как леди Марстон уверяла: со временем Лили превратится в настоящую красавицу.
Что ж, когда он встретится с Амелией, ей придется отдать ему крону — она проиграла пари, ибо чудес на свете не бывает.
В траурном платье лицо Лили, и без того довольно бледное, казалось еще более бледным и безжизненным. Однако она, по всей вероятности, сохранила свои мальчишеские повадки — из волос ее торчали листья и сухие веточки. Неужели Лили до сих пор лазит по деревьям?
Возможно, черты ее лица были весьма привлекательны, но грязные подтеки на щеках и всколоченные волосы нисколько не красили молодую вдовушку.
При неожиданном появлении Уэбба Лили раскрыла рот и молча уставилась на него, ошеломленная, — ведь она только что думала об этом человеке, и вот он снова врывается в ее жизнь.
Уэбб подошел к ней с чарующей улыбкой.
— Значит, выходишь замуж, Лили? Неужели ты не могла придумать что-нибудь более правдоподобное? Забудь своего жениха и отправляйся в Париж вместе со мной.
Уэбб протянул ей руку, ожидая, что она с восторгом пожмет ее. Но Лили, к его величайшему изумлению, посмотрела на его руку так, словно она была покрыта язвами.
«Невероятно… — думал Уэбб, внезапно увидевший разницу между неловкой пятнадцатилетней девочкой и женщиной, стоявшей перед ним. — Где ее ласковый взгляд? Где трепещущие ресницы? Где застенчивая улыбка?»
Ничего этого не было. Зеленые глаза Лили смотрели на него пристально и холодно. Взгляд этих глаз, казалось, пронзал насквозь. Нет, Лили вовсе не обрадовалась. И она вела себя не так, как должна вести себя женщина, встретившаяся со своей «единственной в жизни любовью», как она называла его пять лет назад. Уэбб вынужден был признать: перед ним стояла разъяренная женщина.
Возможно, она просто сердится на него за то, что он так надолго исчез из ее жизни, успокаивал себя Уэбб. Но тут Лили повернулась к его отцу.
— Это, — сказала она, тыча пальнем в Уэбба, — это и есть ваш надежный человек, которого вы собираетесь послать со мной? Я не желаю пятнать свою репутацию, путешествуя вместе с этим ужасным… развратником.
— Развратником? — Уэбб залился краской.
— Да. К тому же лжецом, грубияном и негодяем, — добавила Лили. — Стоит ли продолжать? Или вы хотите, чтобы я добавила к этому списку и другие ваши грехи?
И тут Уэбба осенило, и он расплылся в улыбке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
«О Господи…» — подумала Лили. Она надеялась вернуться с прогулки до приезда Адама и его матери. Они сопровождали Лили в Англию и обещали заехать к Софии после того, как Адам закончит в Лондоне деловые переговоры.
Лили осмотрела свое платье. Ее дорожные сундуки еще не прибыли в Байрнвуд, и она одолжила несколько платьев у своей тетки — ни один из нарядов сестры ей не подходил, так как София была гораздо ниже ростом. К счастью, их тетка леди Ларкхолл жила в соседнем поместье, и они с Лили были почти одного роста. Однако тетя могла предложить лишь строгие траурные платья, которые носила со дня смерти любимого мужа.
Лили же, вовсе не собиралась носить траур и в Англии — ведь прошел почти год после смерти ее мужа. Однако траур преследовал ее, словно рок, и это казалось насмешкой, ибо молодая вдова не очень-то горевала после безвременной кончины своего Томаса.
Она посмотрела в зеркало и вздохнула. Черное платье облегало ее фигуру, словно саван, и лицо казалось совсем бледным. Волосы же, растрепанные ветром, все перепутались, и в них набились сухие веточки и листья, когда она пробиралась через чащу, чтобы выбраться на главную дорогу, так что сейчас ее прическа походила на птичье гнездо. И даже лицо у нее было грязное — широкая темная полоса пересекала всю щеку до самого подбородка.
Приподняв юбку, Лили увидела, что не только верхняя, но и все нижние юбки в грязи после ее долгих блужданий по лесу.
Не желая появляться в таком виде перед своей всегда безупречно одетой сестрой и ее гостями, Лили направилась в свою комнату, чтобы надеть другое теткино платье.
— О нет, миссис Коупленд, — сказала горничная. — Вас просили зайти в кабинет, как только вы вернетесь с прогулки.
«Что за спешка? — подумала Лили, направляясь к массивной дубовой двери. — Хотелось бы надеяться, что Адам уже доставил мои сундуки».
Она тихонько постучала. Дверь открыла София.
Лили медленно вошла в комнату. Она не могла понять, почему сестра принимает гостей в таком неуютном месте, как кабинет Жиля. И тотчас же выяснилось, что она ошиблась, решив, что Адам уже приехал.
София с мужем сидели на ужасной, набитой конским волосом софе, которую Жиль держал для «нежеланных гостей». Отметив про себя это странное обстоятельство, Лили взглянула на пожилого джентльмена, поднимающегося из-за дубового стола.
В последний раз Лили видела этого человека пять лет назад, однако сразу же узнала его. Он смотрел на нее холодным, пронзительным взглядом.
— Я так рада снова увидеться с вами, лорд Драйден, — проговорила Лили чуть хрипловатым от волнения голосом; именно этого человека ей меньше всего хотелось видеть.
— Гуляли, Лили? — спросил лорд Драйден, глядя на ее мокрый подол. — Очень разумно. Моя жена ежедневно совершает прогулки. Поэтому она и выглядит более стройной и моложавой, чем большинство женщин ее возраста.
— Да, конечно… Сегодня такой чудесный день, и мне не хотелось упустить эту возможность… — Лили надеялась, что выглядит веселой и беззаботной, однако сердце ее бешено колотилось.
«Лорд Драйден в Байрнвуде? Что он здесь делает?» Впрочем, было совершенно очевидно: лорд Драйден собрал своих лучших агентов отнюдь не для светской беседы.
Но может ли быть такое?.. Лили старалась отогнать дикие мысли, приходившие ей в голову. Бросая робкие взгляды на присутствующих, она не видела никаких признаков того, что ее могут обвинить в измене.
Жиль, София и даже вечно сварливый лорд Драйден слащаво улыбались, и Лили была уверена: закричи она сейчас, что видела огонь в западном крыле дома, все они ужасно обрадуются этой новости.
— Садитесь, моя девочка, — сказал лорд Драйден, указывая на пустое кресло возле стола.
Лили медленно опустилась в кресло и окинула взглядом комнату. Дверь в сад была открыта настежь — слишком легкомысленно в ноябре, но не для Жиля и Софии, обожавших свежий воздух.
В кабинете же все было по-прежнему, как и пять лет назад, вот только сидевшие рядом люди вели себя довольно странно.
— Может, вы окажете нам честь, миледи, — сказал лорд Драйден, повернувшись к Софии. — Будет лучше, если она услышит это от вас.
У Лили перехватило дыхание. Она знала, что подобное может случиться. Она каждый день говорила себе, на какой риск пойдет, если сделает выбор…
— Не волнуйся так, Лили. — Улыбка Софии и ее спокойный голос развеяли опасения Лили. — Все чудесно. Никто не умер.
— Тогда в чем же дело? — пробормотала Лили, надеясь, что никто не слышит, как колотится ее сердце.
— Люсьен, — сказала сестра.
«Люсьен? — подумала Лили. — Какое отношение он имеет к моему визиту в Англию? Наверное, никакого, но лучше спросить».
— Ты получила от него известие? Из Парижа?
— В каком-то смысле да, — со вздохом ответила София. — Мне лучше сразу тебе все рассказать. Боюсь, что моя служба у лорда Драйдена стала опасной не только для меня. Любому из членов нашей семьи, вернувшемуся во Францию, грозит смертельная опасность.
«Куда это София клонит?»
— Могу тебя успокоить: в ближайшее время я не собираюсь возвращаться во Францию, — проговорила Лили, вставая.
— А нужно, чтобы вы отправились в Париж, миледи, — раздался резкий голос лорда Драйдена.
— Сэр, едва ли это разумно. Моя сестра только что сказала…
— Ваша сестра еще ничего вам не сказала. Садитесь и слушайте.
Лили уже хотела возразить, однако под пристальным взглядом лорда Драйдена невольно снова опустилась в огромное кресло, стоявшее у стола. Следующие двадцать минут она изумленно смотрела на пожилого джентльмена, излагавшего свой план — речь шла об Аделаиде де Шевену, которую Лили, прибыв в Париж, должна была изображать. София же с Жилем лишь молча кивали, как бы давая понять, что этот визит в Париж — дело чрезвычайно важное и «весьма деликатное», как выразился лорд Драйден.
— Теперь понимаете, почему вы нужны нам, Лили. Можете не сомневаться: мне очень не хочется давать вам столь опасное задание, но у меня, к сожалению, нет выбора.
Лили задумалась. В кабинете царило молчание.
— Дорогая, поверь, все это не так уж сложно, как кажется — заверила сестру София.
Лили даже не удостоила маркизу ответом. Кого София пытается обмануть? Если ее схватят, то непременно расстреляют…или того хуже. Но не страх заставлял ее молчать — совсем другое…
У нее просто не было времени. Во всяком случае, сейчас.
— Весьма сожалею, но вынуждена разочаровать вас, милорд. Я не могу отправиться в Париж, — сказала Лили. — Через три месяца я должна вернуться домой. Должна вернуться во что бы то ни стало.
— Мы вернем вас в Англию так скоро, что никто по вас не успеет соскучиться, — пообещал лорд Драйден.
— Мне необходимо сделать в Лондоне кое-какие покупки. И Софии обещала познакомить меня со всеми лучшими портными. Я так долго носила траур… Мне бы хотелось сбросить с себя эти траурные оковы.
— Вы успеете сделать все это до отправки в Париж, — последовал ответ. — Вам нужно полностью обновить гардероб, если вы представитесь наследницей де Шевену. Я уже послал за мадам Волней, лучшей модисткой в Лондоне. Она и ее портнихи обслужат вас.
«Боже, какая забота», — едва не вырвалось у Лили. Она лихорадочно размышляла, пытаясь придумать подходящую отговорку.
— Но ведь я так долго не виделась с Софией и Жилем… — пробормотала Лили. — К тому же я обещала нанести визит всем своим тетушкам. У меня столько семейных обязательств, что я просто не могу выполнить то, о чем вы меня просите. А что я скажу мистеру Сен-Жану? Они с матерью совершили такое утомительное путешествие, чтобы сопровождать меня. Я ожидаю их приезда сюда с минуты на минуту. Им так хочется провести с нами несколько недель. Как я объясню им свое исчезновение сразу после их приезда?
— Мы можем сказать Сен-Жану, что заболела наша тетя в Нью-Йорке. А так как я в положении, то тебе пришлось отправиться туда, чтобы ухаживать за ней.
«Черт бы тебя побрал, сестрица», — подумала Лили. У Софии всегда была наготове ложь — на все случаи жизни.
— Но мне так хочется провести время с вами, дорогая София. Возможно, весной я смогу вернуться к вам, и тогда мы обсудим ваш план. — Лили с надеждой посмотрела на сестру.
— Ты что, Лили, плохо слушала? — нахмурилась София. Она резко поднялась с софы. — Ведь наш Люсьен сейчас во Франции. Его жизнь поставлена на карту. Ты не можешь отвернуться от семьи только потому, что у тебя какие-то другие дела. Думаешь, ты осталась бы в живых, если бы я не рисковала жизнью ради тебя?
Терпение Лили иссякло. Поднявшись с кресла, она пристально посмотрела на сестру.
— Ты по собственной воле связала свою судьбу с Англией. И именно ты виновна в том, что наша семья оказалась в подобной ситуации. Из-за твоих ошибок, сестра, жизнь Люсьена сейчас в опасности. Ты во всем виновата, так что не пытайся переложить ответственность на меня.
В комнате воцарилась гнетущая тишина. Сестры смотрели друг на друга, точно разъяренные кошки.
Наконец Жиль поднялся, обнял жену за плечи и усадил обратно на софу.
— София, твоя сестра имеет право отказаться. Мы с тобой так долго жили, постоянно рискуя, что совсем забыли: другим такая жизнь не по вкусу. — Жиль улыбнулся Лили. — Лорд Драйден обращается к тебе с такой просьбой, потому что ты очень похожа на Аделаиду. Ты подходишь по возрасту — и такая же красавица.
Жиль взял со стола миниатюру в позолоченной рамке и протянул Лили.
— Посмотри-ка, Лили — Пчелка, — сказал он, называя ее детским прозвищем. — Вы словно близнецы. И если бы события развивались по другому, то могли бы даже стать подругами.
Слова Жиля остудили гнев Лили. Ему всегда удавалось ее успокоить, хотя она очень не любила это признавать. Ей и сейчас не хотелось уступать, однако любопытство взяло верх, и Лили поднесла к глазам миниатюру. На нее из позолоченной рамки смотрела девочка лет десяти — двенадцати.
И Лили на несколько мгновений перенеслась во времена своего детства — революция тогда еще не разрушила весь ее мир.
Она увидела себя маленькой девочкой, избалованной и капризной дочерью графа, имевшей собственные апартаменты в Версале.
Да, Жиль верно сказал: Аделаида вполне могла бы быть ее подругой. Они могли бы посещать одну и ту же монастырскую школу близ Парижа, делиться своими секретами и со временем быть представлены королю и королеве, что позволяло их знатное происхождение.
Лили покачала головой. Нет, она не попадется на удочку Жиля. Ту жизнь не воскресишь, как не воскресить и саму Аделаиду.
У нее же, Лили, сейчас своя жизнь, и это означает, что она должна находиться в Лондоне, а не в Париже.
И никто не заставит ее изменить решение.
— Не думаю, что я именно та женщина, которую можно отправить в Париж, — заявила Лили. Немного помолчав, она продолжала: — К тому же я не такая сообразительная и храбрая, как ты, София. Я уверена, что наделаю массу ошибок и меня разоблачат. Нет, я вам не подхожу.
— Не беспокойтесь, моя девочка, — улыбнулся лорд Драйден. — Я не отправлю вас в Париж без надежной охраны.
Лили заметила, как Жиль кивнул в знак одобрения. Но неужели он собирается оставить Софию перед самыми родами? Может быть, все-таки выполнить просьбу лорда Драйдена? Может, ей стоит отправиться в Париж хотя бы для того, чтобы спасти Люсьена?
— Жиль, ты считаешь, что было бы разумно оставлять Софию одну? — спросила Лили.
— Я вовсе не собираюсь ее оставлять, — ответил Жиль. — Лорд Драйден отправит с тобой надежного человека. Я уверен, что ты будешь очень довольна.
Лили взглянула на Жиля. Ей очень не понравилась его ухмылка.
Но кто же будет сопровождать ее в Париж, если не Жиль?
— Лили, я сделаю все возможное, чтобы вы вовремя вернулись, — снова заговорил лорд Драйден. — А что касается сообразительности и храбрости, то, я думаю, вы очень разумная и смелая молодая леди и справитесь с любой задачей. Так что не беспокойтесь, все будет хорошо. — После этого лорд Драйден еще долго перечислял все принятые им меры безопасности.
Лили слушала его вполуха. Она с отсутствующим видом вертела на пальце колечко с гранатами и думала: как же поступить? В первую неделю января ей следовало находиться в Лондоне, но по какой причине — об этом она и предпочла бы умолчать. Но что же все-таки придумать? Что сказать лорду Драйдену?
Лили задумчиво смотрела на кольцо, которое подарил ей отец мужа перед самой смертью. Только потом она узнала, что это за кольцо и почему отец Томаса просил ее никогда не снимать его. Эмблема в виде шмеля и кроваво-красные, камни , горевшие огнем даже под скудными лучами ноябрьского солнца… Это кольцо ее завораживало и странным образом успокаивало.
Она подняла голову и посмотрела в окно, на густую листву деревьев. И тут же вспомнила свой последний приезд в Байрнвуд. Тогда умерла ее глупая девичья любовь, тогда умерли ее мечты.
«А ты думала, что выйдешь замуж за этого бессердечного негодяя и будешь с ним счастлива».
Вспомнив свои девичьи мечты о замужестве, Лили вдруг поняла, что сказать лорду Драйдену. Ей казалось, что теперь-то он отступится и перестанет ее уговаривать. Глубоко вздохнув, она объявила:
— Я действительно не могу отправиться во Францию. Мне не хотелось сейчас говорить об этом, но если уж все так сложилось… Я должна находиться в Лондоне в первую неделю января, потому что выхожу замуж.
Уэбб Драйден слышал почти весь разговор; он уже довольно долго стоял у открытой двери, выходившей в сад. Все предыдущие доводы Лили казались вполне разумными, но вопиющая ложь о предстоящей свадьбе… Хватит. Пора положить этому конец.
«Как только Лили узнает, кто будет ее сопровождать, — подумал Уэбб, — она сразу же забудет о свадьбе и с радостью отправится в Париж». Уэбб нисколько не сомневался в том, что Лили по-прежнему в него влюблена. Он же согласен был потерпеть… Главное — запирать понадежнее дверь своей спальни и не открывать окна, когда она будет поблизости. В конце концов Лили — уже взрослая женщина, а не пятнадцатилетняя девочка. К тому же она, оказывается, вдова…
— Снова замуж? За кем ты сейчас охотишься? — спросил Уэбб.
Он видел Лили впервые за прошедшие пять лет и сейчас смотрел на нее и удивлялся: что за нелепая идея? Неужели отец собирается выдать ее за воспитанную в монастыре молодую леди, которую ждет Наполеон?
Если Лили и повзрослела, это не очень-то бросалось в глаза — ее платье было слишком просторным, и черная ткань скрывала все, что должно было выделяться. Она осталась той же долговязой девочкой, которую он помнил. Уэбб с улыбкой вспомнил о том, как леди Марстон уверяла: со временем Лили превратится в настоящую красавицу.
Что ж, когда он встретится с Амелией, ей придется отдать ему крону — она проиграла пари, ибо чудес на свете не бывает.
В траурном платье лицо Лили, и без того довольно бледное, казалось еще более бледным и безжизненным. Однако она, по всей вероятности, сохранила свои мальчишеские повадки — из волос ее торчали листья и сухие веточки. Неужели Лили до сих пор лазит по деревьям?
Возможно, черты ее лица были весьма привлекательны, но грязные подтеки на щеках и всколоченные волосы нисколько не красили молодую вдовушку.
При неожиданном появлении Уэбба Лили раскрыла рот и молча уставилась на него, ошеломленная, — ведь она только что думала об этом человеке, и вот он снова врывается в ее жизнь.
Уэбб подошел к ней с чарующей улыбкой.
— Значит, выходишь замуж, Лили? Неужели ты не могла придумать что-нибудь более правдоподобное? Забудь своего жениха и отправляйся в Париж вместе со мной.
Уэбб протянул ей руку, ожидая, что она с восторгом пожмет ее. Но Лили, к его величайшему изумлению, посмотрела на его руку так, словно она была покрыта язвами.
«Невероятно… — думал Уэбб, внезапно увидевший разницу между неловкой пятнадцатилетней девочкой и женщиной, стоявшей перед ним. — Где ее ласковый взгляд? Где трепещущие ресницы? Где застенчивая улыбка?»
Ничего этого не было. Зеленые глаза Лили смотрели на него пристально и холодно. Взгляд этих глаз, казалось, пронзал насквозь. Нет, Лили вовсе не обрадовалась. И она вела себя не так, как должна вести себя женщина, встретившаяся со своей «единственной в жизни любовью», как она называла его пять лет назад. Уэбб вынужден был признать: перед ним стояла разъяренная женщина.
Возможно, она просто сердится на него за то, что он так надолго исчез из ее жизни, успокаивал себя Уэбб. Но тут Лили повернулась к его отцу.
— Это, — сказала она, тыча пальнем в Уэбба, — это и есть ваш надежный человек, которого вы собираетесь послать со мной? Я не желаю пятнать свою репутацию, путешествуя вместе с этим ужасным… развратником.
— Развратником? — Уэбб залился краской.
— Да. К тому же лжецом, грубияном и негодяем, — добавила Лили. — Стоит ли продолжать? Или вы хотите, чтобы я добавила к этому списку и другие ваши грехи?
И тут Уэбба осенило, и он расплылся в улыбке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29