Рид с таким упоением принялся целовать ее, словно боялся, что у него не хватит времени. Его нежные ласковые поцелуи становились все более страстными; его влажный язык проник в бархатную глубину ее рта, чтобы найти ее язык.Камми некуда было отступать, да она и не хотела этого. Сладкий восторг заставил задрожать в ее душе струны, которых будто коснулись пальцы музыканта. Струны эти вдруг ожили и запели. Их чудная мелодия, заполнившая все ее существо, звучала все громче, все тревожнее и радостнее. Горячие волны, которые излучало его тело, обволакивали ее, дурманили, заставляли забыть обо всем на свете. Вкус виски и пьянящего мужского тепла таял у нее на языке. Дав волю всем своим прихотям и желаниям, она приняла его игру и стала миллиметр за миллиметром исследовать гладкую шелковистость его рта.Ладонью он обхватил ее грудь, и Камми вздрогнула от пронзившего ее острого наслаждения: Упругое полукружье груди напряглось. Рид провел подушечкой большого пальца по ее соску, раздразнивая его, заставляя вытянуться и отвердеть. Его требовательные руки и ее податливая кожа, его энергия и ее нескрываемая жажда сливались в гармоничную мелодию страсти. Тело Камми затрепетало, охваченное пронзительной музыкой наслаждения.Ее сердце бешено колотилось. Рид притронулся губами к уголку ее рта, скользнул вниз, к ямочке на подбородке, оставляя дорожку поцелуев, потом губами стал пробираться к уху. Он лизнул мочку уха, потом осторожно слегка укусил ее бархатную кожу, и Камми почувствовала, как грудь стало покалывать от возбуждения и удовольствия.— Сними ночную рубашку, — прошептал Рид, обдав ухо жарким дыханием.Она бы с радостью сделала так, как он просил, но побоялась, что не справится без его помощи.— Сними ее сам, — сказала Камми с болью в голосе, — пожалуйста.Его дыхание было не совсем ровным, однако руки, расстегивавшие маленькие перламутровые пуговицы на глубоком круглом вырезе рубашки, действовали вполне уверенно. Наклонив голову, чтобы видеть ее через плечо, Рид отвернул в сторону тонкую белую ткань с белой вышивкой. У него перехватило дыхание, когда в лунном свете, струившемся в комнату через оконное стекло, он увидел плавные округлости ее груди. Подогнув ткань, чтобы она не мешала, Рид прикоснулся кончиками пальцев к атласным бугоркам и стал медленно обводить их. Потом его пальцы обхватили призывно вытянувшиеся соски и принялись легонько потягивать за них.Несколько долгих минут он ласкал ее дразнящие груди, потом повернул ее лицом к себе. Рид коснулся губами ее бровей, кончика носа, губ, подбородка, наклонился и провел языком по одному соску, затем — по другому. В следующее мгновение его горячий рот припал к ее груди и с жадностью стал пить нектар ее нежного тела.По ее жилам словно шипучий, искрящийся напиток пробежало острое желание. Каммибыла очарована непревзойденным мастерством Рида в обращении с женщиной. Внутренняя оборонительная напряженность, которая никогда не поддавалась насилию и оказывала жесткое сопротивление грубости, как-то незаметно и бесшумно рассыпалась и растаяла под напором его интуитивной нежности.— Рид…Этот отрывистый шепот вырвался у нее непроизвольно и был скорее похож на тихую мольбу, чем на протест.Он поднял голову. Растерянность и страсть были в его темных глазах, пытливо вглядывавшихся в ее вспыхнувшее лицо.— Ты хочешь, чтобы я прекратил? — хрипло выдохнул он.Камми с силой затрясла головой. Нет же, нет. То, чего она хотела, было невозможно выразить словами.Улыбка, тронувшая его глаза, была какой-то неживой, и все же, прежде чем он опустил ресницы, Камми заметила, как в темных глубинах огромных зрачков сверкнуло удовлетворение. Рид уткнулся в ложбинку между грудями и стал исследовать ее губами и кончиком языка. Его теплое дыхание, скользившее по коже, поднимало в Камми жгучие волны возбуждения.Рид стянул рукава ночной рубашки с ее плеч, и рубашка стала спадать. На какое-то мгновение она задержалась на бедрах Камми, сделав ее похожей на ожившую статую, ноги которой задрапированы белой тканью. Рид пристально смотрел на нее, переводя взгляд сверху вниз, не оставляя без внимания ни один изгиб ее тела. Потом тот же путь проделали его руки. С груди они скользнули на стройную талию, обхватили соблазнительные бедра и вместе с падающей рубашкой спустились по ногам на пол. Рубашка с шуршанием смялась и накрыла ее щиколотки.Выражение лица Рида было таким, словно он испытывал сильную боль. Глядя на него, Камми почувствовала, что с ней творится что-то странное. Она стояла неподвижно, прижав руки к бокам, а где-то в глубине сердца рождалась трепетная нежность. Ее никогда не боготворили прежде, никогда не возносили и не поклонялись ей. Никогда в жизни она не испытывала такого удивительного желания, которое охватило сейчас — отдать себя. Она хотела его, хотела делать то, что ему нравится, хотела быть такой, какая была ему нужна. В этот момент ей вдруг показалось, что она создана именно для того, чтобы отдаваться. Это был единственный способ утолить нестерпимый голод своего тела и своей души.Его настойчивые пальцы требовательно сжали ее бедра, когда он встал на колени и притянул ее к себе. Положив руки ему на плечи и закрыв глаза, Камми запрокинула голову, и сверкающая волна волос упала ей на спину. От влажного и жаркого прикосновения его языка, кружившего вокруг пупка, у нее перехватило дыхание. По мышцам ее плоского живота пробежал огонь наслаждения. Рид приник к темному треугольнику тонких вьющихся волос, и ее ноги задрожали. Она почувствовала его дыхание, и весь мир вдруг перевернулся с ног на голову. И ее понесло куда-то далеко-далеко, в не отмеченную ни на какой карте страну, которой правят только чувства.Очень тщательно, ни на секунду не отрываясь от своего занятия, он исследовал подвижные складки ее кожи, ощупывал языком гладкие лепестки, впитывая в себя ее эссенцию. Он требовал ее ответа, побуждал ее, умоляя ответить. Пальцы Камми забрались в его волосы, стали перебирать их, а он в это время добрался до самого сокровенного источника наслаждения и принялся с осторожностью ласкать.Из ее груди вырвался тихий, протяжный стон. Длинными ногтями она непроизвольно впилась в его кожу и, только через несколько секунд осознав это, разжала пальцы. В ответ на это невольное движение Рид еще сильнее сдавил ее бедра, словно хотел, чтобы эти пружинистые округлости влились в его ладони. Потом его рука двинулась туда, где темнел заветный треугольник. Раздвинув тонкие волнистые волоски и влажные складки нежной кожи, он продолжил свои изощренные ласки.Нахлынувшее на нее наслаждение было таким острым и неистовым, что ее дыхание, ее голос и вся эта ночь слились воедино и стали уплывать куда-то. Тело ее изогнулось, руки ослабли, по безвольно разжавшимся пальцам пробежали иголочки тока. Камми почувствовала, что оседает на пол, но ничего не могла с собой поделать.Рид поддержал ее и помог опуститься на колени рядом с собой. Он притянул ее ближе, и в его глазах загорелся сумасшедший синий огонь. Его ненасытные губы требовательно приникли к ее рту. Она сдалась, она уступила, с упоенным удовлетворением шепча что-то неразборчивое. Его жадный язык протолкнулся между ее зубов, вернулся назад, снова погрузился в теплую глубину. Не отрываясь от ее сладкого рта, Рид вновь пробрался рукой к жаркому источнику.Ее тело с радостью приняло это прикосновение, задрожав от волнения и удовольствия. Ее тело звало его, и он, ощутив призывное биение ее сердца, ответил на этот зов. Камми вдруг почувствовала, что сходит с ума от этого приступа возбужденной страсти, сжигавшей все ее тело. Разве можно было удержать это буйствова-ние внутри себя и сохранить рассудок? Этому неистовству чувств нужен был выход, и если Рид не поймет это и не соединится с ней, она взорвется. Нащупав ворот его рубашки, Камми потянула за пуговицу.Он пришел ей на помощь, одним рывком распахнув рубашку и вытащив ее из джинсов. Камми пыталась расстегнуть ему ремень, но ее пальцы дрожали, и Рид, осторожно отведя в сторону ее руку, справился с пряжкой ремня сам. Щелкнула кнопка на поясе брюк, и заскользила вниз «молния».Рид не стал останавливать ее трепетавшую руку, отыскавшую жаркую, возбужденную плоть. Его дыхание стало прерывистым, когда Камми ласкала разбухавший под ее пальцами этот предмет вожделений.Он приподнял на ладонях ее грудь и, затаив дыхание, стал смотреть, как вытягиваются и морщинятся темно-розовые соски, окруженные яркими ореолами. Его пальцы сами собой потянулись к этим бутонам сладострастия и принялись осторожно массировать их.— Как ты красива, — с тихим изумлением сказал он, скорее всего, себе самому.— Ты тоже.Ее шепот был почти не слышен, словно легкий шелест ночного ветерка.Рид еще крепче сжал ее грудь. Камми сильнее сдавила его плоть.Внезапно его руки оказались у нее на талии. Распрямив ноги, Рид сначала сел, а потом лег на пол, увлекая Камми за собой. Ее бедра оказались зажаты его коленями, и он подтянул ее повыше, так, чтобы она легла ему на грудь. Какое-то время Камми лежала, прижимаясь к нему и ощущая прикосновение густых золотистых волос, покрывавших его грудь, и прислушиваясь к глухим ударам его сердца.— Как только ты захочешь, — прошептал Рид, подтягивая ее еще выше.Камми уперлась ладонями ему в плечи и приподнялась, затем, не сводя глаз с его лица, стала осторожно и медленно опускаться. Рид застонал от мучительного наслаждения. Отрывистое дыхание и безумные удары сердца — все говорило о буре, бушевавшей в нем, которую он уже едва сдерживал.Потребность вернуть ему хотя бы капельку того исступленного восторга, которым он наполнил все ее существо, каждую ее клеточку, болезненно отзывалась в судорожно сжимавшихся мышцах. Эта потребность становилась все острее, и ее глаза затуманились слезами.Рид вздрогнул.— Боже, — проговорил он хриплым от возбуждения голосом.Уперевшись руками в пол, он рывком поднял свой корпус и одним мощным движением бедер глубоко проник в нее, полностью овладев.Камми вскрикнула от наслаждения. Ухватившись за его мускулистые плечи, она приняла его в себя, призывая взять ее всю. Она хотела его, хотела безумно. В момент наивысшего блаженства они слились в едином движении, едином порыве. Их единство было теснее, чем просто прижавшиеся друг к другу тела, глубже, чем жаркие вдохи, тихие, страстные мольбы и гортанные, хрипловатые звуки несказанного наслаждения.Камми была совершенно не подготовлена к величию того, что произошло между ними. Раньше ей всегда казалось, что совокупление мужчины и женщины представляет собой что-то унизительное и нечистое. Она даже понятия не имела, каким светлым и прекрасным может быть соединение двух тел.Они воспарили высоко над землей, поднялись «крещендо» на вершину вечной стихийной мелодии любви. Их души сплелись друг с другом: две половинки единого целого нашли друг друга и, соединившись вместе, слились в удивительной эмоциональной гармонии. Их дыхание сбилось с ритма, а тела лихорадочно дрожали от крайнего напряжения.Охвативший их исступленный восторг экстаза, ликующая нота которого звучала так мощно, торжественно и тревожно, мгновенно прояснил их сознание, и они, испив до дна эту сладкую чашу, упали на пол, крепко держа друг друга за руки.Этот сумасшедший взлет был настолько головокружительным и внезапным, что мог бы разорвать их сердца, если бы они вовремя не опомнились. Глава 14 Камми всегда считала, что женщины, которые, не успев порвать связь с одним мужчиной, заводили роман с другим, начисто лишены здравомыслия. Но теперь она стала понимать, что есть такие чувства, управлять которыми просто невозможно. Они не станут ждать назначенного часа и войдут вовсе не через ту дверь, которую ты для них откроешь.Прежде ее поступками всегда руководил разум. Во время замужества Камми всегда старалась смотреть на себя чужими глазами, наблюдая со стороны каждый свой шаг. И ей удавалось держаться на безопасном расстоянии от других мужчин и избегать рискованных ситуаций. Она всегда думала, что ведет себя так в силу воспитания и еще потому, что сознательно выбрала себе мужа. Теперь же Камми с удивлением спрашивала себя, не был ли сдерживающей причиной обыкновенный страх. А может быть, просто соблазн не был велик.Мысли беспорядочно вертелись у нее в голове, а сама Камми лежала на кровати, залитой ярким утренним светом, и следила за Ридом, входящим в спальню. Вокруг бедер у него было закручено полотенце, в каждой руке он держал по чашке кофе.— Со сливками и без сахара, верно? — спросил он, ставя чашки на прикроватную тумбочку. Выражение его глаз было удивительно теплым, однако вежливый вопрос прозвучал официально холодно.Он прекрасно понимал ее состояние. И Камми чувствовала это. Он вообще все знал, даже то, какой кофе она предпочитала. Камми утвердительно кивнула головой, стараясь не встречаться с ним взглядом.Рид снова вышел из комнаты и через несколько минут вернулся с тарелкой, нагруженной тостами из пшеничной муки грубого помола. Поставив тарелку на середину кровати, он присел рядом с Камми и откинулся на подушки, скрестив ноги. Рид взял поджаренный ломтик и принялся жевать с явным удовольствием.Глядя на его руки, густо покрытые тонкими волосками, отливавшими золотом в утреннем свете, Камми вспоминала, каким образом она очутилась в кровати. После того, как они закончили заниматься любовью, она лежала в полубессознательном состоянии на полу, ошеломленная и оглушенная. Рид поднял ее и, уложив на пружинистый матрас, начал снова. Без предупреждения, без разрешения, но с таким трепетным восторгом, что протестовать было невозможно.Его нельзя было назвать ненасытным, пожалуй, бурлившая в нем страсть была слишком глубокой для такого простого объяснения. Он вел себя так, словно после долгого воздержания получил наконец разрешение удовлетворить потребность своей плоти. Камми почувствовала, как от этой мысли судорожно сжались мышцы живота.Был ли этот мужчина и в самом деле неотразим, как ей показалось, или просто ее брак оказался более неудачным, чем она предполагала? Ее весьма ограниченный опыт не позволял ответить на этот вопрос.Камми потянулась к тумбочке и, взяв свой кофе, отпила глоток. Вкус был изумительным, разве Рид мог плохо приготовить?Абсолютно равнодушно она спросила:— Что будем делать?— А чего ты хочешь? — поинтересовался Рид. Его глаза засверкали, а в уголках рта появилась плутовская усмешка, намекавшая на события минувшей ночи.Тогда Камми несколько раз отвечала ему на этот вопрос. Она взглянула на него с упреком, но румянец тотчас же разлился по ее щекам.Рид попытался напустить на себя задумчивый вид, но глаза, светившиеся дерзким огнем, выдали его с головой.— Мы могли бы пообедать и поужинать в постели. А между делом — перекусить чего-нибудь легкого.— Я не это имела в виду!— Но я отвечаю так, как устраивает меня, — сказал он, слегка отрезвев от ее холодного тона.— Не можем же мы всю жизнь провести в постели.— В таком случае в распорядок жизни закралась ошибка.— Тебе бы до смерти надоело так жить, — заметила Камми, отпивая кофе.Рид хитро усмехнулся.— Черт, а ведь неплохо бы проверить.Камми подавилась и закашлялась. Прочистив горло, она заявила:— Ты просто невозможен!— Может быть, немножко не похож на других, но не невозможен.Камми ничего не ответила. Она пыталась заглянуть в будущее, а Рида вполне устраивало настоящее. Ей не удалось понять, какой смысл вкладывал Рид в свои слова — просто болтал или намекал, что у них нет общего «завтра».Она не ждала обещаний и старалась не думать о них.Рид громко и печально вздохнул, а недоеденный кусочек тоста бросил в тарелку.— Я бы хотел, чтобы ты пока пожила в «Форте». По крайней мере, там ты будешь в безопасности.Безопасность. И никаких других соображений.— Сомневаюсь, что Кит возобновит свои попытки, — сказала Камми. — Он только хотел сделать недействительным наше заявление о разводе.Рид внимательно смотрел на нее, никак не реагируя, и Камми продолжила:— Ты ведь именно это имел в виду, правда?— Я думаю, ты должна все мне толком объяснить, — медленно произнес Рид, взвешивая каждое слово.Все объяснить было бы гораздо проще, если бы Камми была вполне уверена, что поступками Кита руководила только страсть, что он поддался вспышке физического влечения. Она коротко изложила Риду суть дела и замолчала.— Мне следовало убить его.В его голосе звучали ненависть и угроза, которую он старался скрыть.В голове Камми тотчас всплыли слова Уэн о том, что Рид избил Кита в его рабочем кабинете на фабрике. Вероятно, так и было, ведь она сама видела, как разукрашен глаз бывшего мужа и как оберегал тот свои ребра. А еще она видела, что Риду не представило труда выбросить Кита из дома. Камми вспомнила и то, какой страх обуял Кита.— Звучит убедительно, — сухо проговорила она, — но мне бы не хотелось, чтобы это было на моей совести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36