Но на сей раз этим волнующим пламенем было охвачено не только ее тело, но и душа.
— Я люблю тебя, Джоанна, — шептал Райлан. — Я люблю твои глаза, — сказал он и поцеловал ее веки. — Твою кожу. Твои нежные маленькие ушки. — И он потерся щекой о ее щеку и провел языком по ушной раковине, сжав зубами мочку ее уха.
— И твои губы, — проговорил он, приникая к ней в страстном поцелуе.
«Он порой бывает так суров и жесток, — пронеслось в голове у Джоанны, — но как он нежен со мной, и какие у него мягкие, теплые губы».
— И я люблю твой рот, — переводя дыхание, сказала она, — и все остальное тоже. — Она провела руками вдоль его спины и почувствовала, как тело его напряглось под ее пальцами.
— Какое счастье — чувствовать прикосновение твоих рук, — хрипло прошептал он. Джоанна приоткрыла глава и, улыбнувшись, спросила:
— Где мне приласкать тебя? Скажи! Здесь? — она положила ладони на его талию. В ответ Райлан раздвинул ее губы и принялся ласкать языком ее небо и десны. Джоанна застонала и вонзила ногти в его кожу. Она чуть не задохнулась от восторга, обнаружив, что ее ласка пришлась Райлану по вкусу. Осмелев, она опустила руки ниже и принялась поглаживать его ягодицы.
— А может быть, здесь?
Райлан отозвался на ее движение нажатием бедер, и его напряженный, восставший член глубоко вдавился ей в живот.
— Тысяча проклятий! — воскликнул он. — Ты играешь с огнем, моя прекрасная маленькая голубка. И ты сгоришь в нем без остатка! — Он схватил ее руки и закинул их ей за голову. — Посмотрим, чей огонь горит жарче!
Одной рукой придерживая оба ее запястья, другой он откинул волосы с ее лица. Взгляд его горел желанием и любовью.
— Я хотел бы выжечь клеймо на твоем сердце, чтобы все знали, кому оно принадлежит!
— Считай, что ты уже сделал это! — воскликнула Джоанна. Глаза ее затуманились, и сквозь навернувшиеся на них слезы она с обожанием смотрела на своего мужа.
— Неужели? — он недоверчиво помотал головой. — Ведь я с самого начала вел себя с тобой неправильно. Я недооценивал и не понимал тебя!
Джоанна улыбнулась и, высвободив одну руку, провела ладонью по его впалой щеке.
— Главное, что ты любишь меня. Все остальное неважно.
Он поцеловал ее мягкую ладонь и виновато произнес:
— Я заставил тебя приехать сюда, хотя знал, как ты ненавидишь это место.
— Моя ненависть осталась в прошлом. Я… — Джоанна замолчала и с удивлением поняла, как изменились ее чувства к родному очагу за последние несколько минут. — Я больше не боюсь этого места, — произнесла она твердо. — Главное, что ты рядом со мной. И если наша любовь расцвела в Оксвиче, то, значит, и сам Оксвич тоже заслуживает любви!
Глаза ее светились нежностью. Она прижалась щекой к груди Райлана и сказала:
— Если тебе необходимо быть здесь, то и я охотнее останусь в этом замке, чем в любом другом месте на земле!
Они умолкли, и в наступившей тишине некоторое время слышалось лишь их учащенное дыхание.
Оторвавшись от губ Джоанны, Райлан пробормотал, глядя на нее с улыбкой:
— Ты никогда не стала бы монахиней. Я сразу понял это! — Он наклонился и поцеловал ее отвердевшие соски. Джоанна стонала, кусая губы.
— Ведь я был прав, не так ли?
Джоанна провела кончиком языка по пересохшим губам и приподняла бедра, чтобы плотнее прижаться к Райлану. Желание снедало ее.
— Ответь мне, моя ненаглядная жена. Скажи, прав ли я был?
Джоанна прерывисто вздохнула. Неистовая страсть, охватившая ее тело, требовала удовлетворения и почти лишила ее способности трезво мыслить, а уж тем более осмысленно отвечать на вопросы. Глаза ее сами собой закрылись. Гладя его спину ладонями рук, она послушно пробормотала:
— Да, да. О, Райлан, прошу тебя…
— Скажи мне это, любовь моя. Я хочу, чтобы ты произнесла это своими собственными устами.
— Ты был прав, — выдохнула она. Протянув руку, она погладила его плоские соски и кожу вокруг них. Почувствовав, как он вздрогнул, она улыбнулась и, глядя ему в глаза, произнесла:
— Да, ты был прав. Я могла бы стать лишь очень плохой монахиней. — Райлан осторожно прикоснулся к ее соскам кончиками пальцев. Она застонала и с трудом проговорила:
— Ты оказался прав в отношении меня… и можешь… можешь… напоминать мне об этом, когда только пожелаешь…
«Это мой муж, — думала она, замирая от гордости и предвкушая наслаждение, которое он ей даст. — Он взял меня в жены, хотя ему была обещана богатейшая невеста Англии. Но он пожелал соединить свою жизнь с моей. Боже, какое счастье сознавать это!» Улыбка тронула губы Джоанны. Сердце ее раскрылось навстречу Райлану. Она протянула руки, желая обнять его, и прошептала: — Иди ко мне, любовь моя! Как я люблю тебя!
Райлан с готовностью отозвался на ее призыв. Губы их соединились в сладчайшем из поцелуев. Джоанна почувствовала, как он вошел в нее — глубже, гораздо глубже, чем прежде, ибо отныне он заполнил собой ее сердце, всю ее жизнь.
— Я хотел бы сделать тебя счастливой, Джоанна, — проговорил он, почти не отрываясь от ее губ. — Отныне и навсегда.
— Тебе это уже удалось, Райлан, — прошептала Джоанна. — Ты не можешь себе представить, как я счастлива благодаря тебе!
Руки ее скользнули вниз по его спине, к упругим ягодицам. Джоанна крепко прижала его к себе и изогнула спину, в исступлении шепча:
— Отдай мне всего себя, любовь моя, и я отвечу тебе тем же.
Тут в сознании ее мелькнула мысль о ребенке, которым Господь мог бы благословить их брак. Глаза ее наполнились слезами радости, и она добавила:
— Я, наверное, смогу дать тебе даже больше…
ЭПИЛОГ
Июнь 1215 года
Морскую гладь, подернутую легкой рябью, золотили солнечные лучи. Над водой носились чайки. В воздухе пахло солью и водорослями.
Джоанна сбросила с ног башмаки и пошевелила пальцами. Она подтянула платье повыше, обнажив икры и колени, чтобы дать им немного загореть на солнце. Где-то позади нее послышался детский смех и взволнованный обмен репликами.
— Мама, мама!
Джоанна улыбнулась, узнав тонкий голосок Адриенны. Они пробыли на острове Сакрэ уже два дня, а малышка не уставала удивляться всему, что видела здесь. Даже Грэхем, гордившийся своим старшинством, держался здесь гораздо раскованнее, чем дома, и вовсю резвился вместе с сестрой.
— Мама, где ты? — крикнул он и тут же звонко рассмеялся в ответ на слова Адриенны, которые Джоанне не удалось расслышать.
— Я здесь, Грэхем. Возле большого дуба.
Дети со всех ног бросились к ней, смеясь и подскакивая на ходу. Джоанна повернулась на бок и с нежностью смотрела на своих обожаемых малюток. У Грэхема были темные вьющиеся волосы и темно-синие глаза. Адриенну с ее пышными золотыми кудрями и очаровательным личиком можно было бы принять за маленькую фею. Слезы счастья заблестели на глазах Джоанны. Сердце ее переполнили любовь, нежность и гордость.
Она села на песке, подобрав под себя ноги, и с напускной строгостью спросила:
— Ну, что вы придумали на сей раз?
Адриенна с восторгом выпалила:
— Мы нашли котенка!
— Трех котят, — важно поправил ее Грэхем. Он вынул из-за пазухи двоих, третьего же показала Джоанне дочка, осторожно развернув свой платок.
— О Господи! — воскликнула Джоанна. — Давайте их сюда. Посмотрим. — Она посадила котят к себе на колени. Малыши обнюхали друг друга и немедленно свились в клубок.
— Мама, можно мы возьмем их себе?
— Мама, пожалуйста!
Джоанна ласково погладила зверьков и посмотрела на своих детей, глаза которых горели надеждой и нетерпением.
— У нас в Блэкстоне и без того много кошек. Ну а уж в Оксвиче их и вообще пруд пруди. — Она с трудом подавила улыбку, видя их вытянувшиеся от огорчения лица. — А кроме того, их мать станет искать их, плакать и тосковать по своим деткам.
— Да, и няня сказала то же самое, — кивнул Грэхем. — Хотя я не считаю, что у нас дома так уж много кошек.
— Мне так нравится серенький, — вздохнула Адриенна. Она осторожно погладила серого с белым котенка по голове и рассмеялась, когда тот игриво взмахнул лапками.
Джоанна вздохнула:
— Она напоминает мне леди Минну.
— Да, точно. Она на нее очень похожа. На старенькую леди Минну, — согласился Грэхем.
— Мы бы назвали ее бэби Минну, — просительно произнесла Адриенна и улеглась на нагретый солнцем песок подле матери.
— Грэхем, отнеси пока котят на место. Мы вместе подумаем, как быть с бэби Минну. А потом ложись-ка рядом с Адриенной, и я спою вам колыбельную, которую пела когда-то для леди Минну.
Вскоре дети мирно спали, убаюканные легким шумом моря и нежным голосом матери. Джоанна и сама легла бы рядом с ними, но она ждала Райлана, который отсутствовал уже три недели. Гонец, посланный им, сообщил, что король Джон наконец подписал с баронами соглашение, которому дали название Великой хартии вольностей. Теперь благодаря этому соглашению в Англии многое изменится к лучшему. Но Джоанну гораздо больше обрадовало известие о том, что скоро Райлан вернется домой.
Три дня назад она отправила к нему своего гонца с просьбой заехать за ними на остров Сакрэ. С самого рассвета ее не покидало чувство, что он вернется сегодня.
Джоанна склонилась над спящими детьми, такими милыми и трогательными, что ей немедленно захотелось доставить им какую-нибудь радость. Ладно, решила она, придется позволить им взять в Блэкстон серого котенка. Но тут внимание ее привлекло какое-то движение на противоположном берегу.
Она зорко вгляделась в даль, и сердце ее радостно забилось при виде всадника, подъехавшего к песчаному броду. Райлан вернулся! Сама не своя от нетерпения, она бросилась навстречу ему по воде, доходившей ей до щиколоток.
Начался прилив, но она знала, что Райлан прорвется к ней даже сквозь бурю и шторм. Однажды он уже доказал это.
Увидев бегущую к нему Джоанну, Райлан послал коня вскачь. Через несколько мгновений он был уже рядом с ней, протягивая руки, чтобы помочь ей взобраться в седло.
— Я целый год не видел тебя! — воскликнул он и крепко обнял ее. Джоанна засмеялась счастливым смехом:
— Всего лишь три недели.
— Нет, ровно год! — настаивал он.
Он приник к ее губам в страстном поцелуе и разомкнул объятия, лишь когда конь ступил на землю острова и они спешились.
— Боже, как я мечтал об этой минуте!
— И я тоже, — призналась Джоанна. — Но расскажи мне о короле Джоне и о том, как вам удалось заставить его подписать это соглашение?
— Давай отложим этот разговор на потом, хорошо? Лучше скажи, ты скучала без меня? Да? А Грэхем и Адриенна?
— Да! Да, да и да! Они сейчас здесь. Спят под большим дубом.
Обнявшись, они подошли к спящим детям. Джоанна склонила голову на плечо Райлана.
— Они выросли, — проговорил Райлан хрипловатым от волнения голосом. Джоанна кивнула, понимая, какими чувствами он охвачен. Обняв его за шею, она притянула к себе его голову и прошептала:
— Я люблю тебя! Ты даже не представляешь, как я счастлива рядом с тобой!
Райлан обвил руками ее стройный стан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
— Я люблю тебя, Джоанна, — шептал Райлан. — Я люблю твои глаза, — сказал он и поцеловал ее веки. — Твою кожу. Твои нежные маленькие ушки. — И он потерся щекой о ее щеку и провел языком по ушной раковине, сжав зубами мочку ее уха.
— И твои губы, — проговорил он, приникая к ней в страстном поцелуе.
«Он порой бывает так суров и жесток, — пронеслось в голове у Джоанны, — но как он нежен со мной, и какие у него мягкие, теплые губы».
— И я люблю твой рот, — переводя дыхание, сказала она, — и все остальное тоже. — Она провела руками вдоль его спины и почувствовала, как тело его напряглось под ее пальцами.
— Какое счастье — чувствовать прикосновение твоих рук, — хрипло прошептал он. Джоанна приоткрыла глава и, улыбнувшись, спросила:
— Где мне приласкать тебя? Скажи! Здесь? — она положила ладони на его талию. В ответ Райлан раздвинул ее губы и принялся ласкать языком ее небо и десны. Джоанна застонала и вонзила ногти в его кожу. Она чуть не задохнулась от восторга, обнаружив, что ее ласка пришлась Райлану по вкусу. Осмелев, она опустила руки ниже и принялась поглаживать его ягодицы.
— А может быть, здесь?
Райлан отозвался на ее движение нажатием бедер, и его напряженный, восставший член глубоко вдавился ей в живот.
— Тысяча проклятий! — воскликнул он. — Ты играешь с огнем, моя прекрасная маленькая голубка. И ты сгоришь в нем без остатка! — Он схватил ее руки и закинул их ей за голову. — Посмотрим, чей огонь горит жарче!
Одной рукой придерживая оба ее запястья, другой он откинул волосы с ее лица. Взгляд его горел желанием и любовью.
— Я хотел бы выжечь клеймо на твоем сердце, чтобы все знали, кому оно принадлежит!
— Считай, что ты уже сделал это! — воскликнула Джоанна. Глаза ее затуманились, и сквозь навернувшиеся на них слезы она с обожанием смотрела на своего мужа.
— Неужели? — он недоверчиво помотал головой. — Ведь я с самого начала вел себя с тобой неправильно. Я недооценивал и не понимал тебя!
Джоанна улыбнулась и, высвободив одну руку, провела ладонью по его впалой щеке.
— Главное, что ты любишь меня. Все остальное неважно.
Он поцеловал ее мягкую ладонь и виновато произнес:
— Я заставил тебя приехать сюда, хотя знал, как ты ненавидишь это место.
— Моя ненависть осталась в прошлом. Я… — Джоанна замолчала и с удивлением поняла, как изменились ее чувства к родному очагу за последние несколько минут. — Я больше не боюсь этого места, — произнесла она твердо. — Главное, что ты рядом со мной. И если наша любовь расцвела в Оксвиче, то, значит, и сам Оксвич тоже заслуживает любви!
Глаза ее светились нежностью. Она прижалась щекой к груди Райлана и сказала:
— Если тебе необходимо быть здесь, то и я охотнее останусь в этом замке, чем в любом другом месте на земле!
Они умолкли, и в наступившей тишине некоторое время слышалось лишь их учащенное дыхание.
Оторвавшись от губ Джоанны, Райлан пробормотал, глядя на нее с улыбкой:
— Ты никогда не стала бы монахиней. Я сразу понял это! — Он наклонился и поцеловал ее отвердевшие соски. Джоанна стонала, кусая губы.
— Ведь я был прав, не так ли?
Джоанна провела кончиком языка по пересохшим губам и приподняла бедра, чтобы плотнее прижаться к Райлану. Желание снедало ее.
— Ответь мне, моя ненаглядная жена. Скажи, прав ли я был?
Джоанна прерывисто вздохнула. Неистовая страсть, охватившая ее тело, требовала удовлетворения и почти лишила ее способности трезво мыслить, а уж тем более осмысленно отвечать на вопросы. Глаза ее сами собой закрылись. Гладя его спину ладонями рук, она послушно пробормотала:
— Да, да. О, Райлан, прошу тебя…
— Скажи мне это, любовь моя. Я хочу, чтобы ты произнесла это своими собственными устами.
— Ты был прав, — выдохнула она. Протянув руку, она погладила его плоские соски и кожу вокруг них. Почувствовав, как он вздрогнул, она улыбнулась и, глядя ему в глаза, произнесла:
— Да, ты был прав. Я могла бы стать лишь очень плохой монахиней. — Райлан осторожно прикоснулся к ее соскам кончиками пальцев. Она застонала и с трудом проговорила:
— Ты оказался прав в отношении меня… и можешь… можешь… напоминать мне об этом, когда только пожелаешь…
«Это мой муж, — думала она, замирая от гордости и предвкушая наслаждение, которое он ей даст. — Он взял меня в жены, хотя ему была обещана богатейшая невеста Англии. Но он пожелал соединить свою жизнь с моей. Боже, какое счастье сознавать это!» Улыбка тронула губы Джоанны. Сердце ее раскрылось навстречу Райлану. Она протянула руки, желая обнять его, и прошептала: — Иди ко мне, любовь моя! Как я люблю тебя!
Райлан с готовностью отозвался на ее призыв. Губы их соединились в сладчайшем из поцелуев. Джоанна почувствовала, как он вошел в нее — глубже, гораздо глубже, чем прежде, ибо отныне он заполнил собой ее сердце, всю ее жизнь.
— Я хотел бы сделать тебя счастливой, Джоанна, — проговорил он, почти не отрываясь от ее губ. — Отныне и навсегда.
— Тебе это уже удалось, Райлан, — прошептала Джоанна. — Ты не можешь себе представить, как я счастлива благодаря тебе!
Руки ее скользнули вниз по его спине, к упругим ягодицам. Джоанна крепко прижала его к себе и изогнула спину, в исступлении шепча:
— Отдай мне всего себя, любовь моя, и я отвечу тебе тем же.
Тут в сознании ее мелькнула мысль о ребенке, которым Господь мог бы благословить их брак. Глаза ее наполнились слезами радости, и она добавила:
— Я, наверное, смогу дать тебе даже больше…
ЭПИЛОГ
Июнь 1215 года
Морскую гладь, подернутую легкой рябью, золотили солнечные лучи. Над водой носились чайки. В воздухе пахло солью и водорослями.
Джоанна сбросила с ног башмаки и пошевелила пальцами. Она подтянула платье повыше, обнажив икры и колени, чтобы дать им немного загореть на солнце. Где-то позади нее послышался детский смех и взволнованный обмен репликами.
— Мама, мама!
Джоанна улыбнулась, узнав тонкий голосок Адриенны. Они пробыли на острове Сакрэ уже два дня, а малышка не уставала удивляться всему, что видела здесь. Даже Грэхем, гордившийся своим старшинством, держался здесь гораздо раскованнее, чем дома, и вовсю резвился вместе с сестрой.
— Мама, где ты? — крикнул он и тут же звонко рассмеялся в ответ на слова Адриенны, которые Джоанне не удалось расслышать.
— Я здесь, Грэхем. Возле большого дуба.
Дети со всех ног бросились к ней, смеясь и подскакивая на ходу. Джоанна повернулась на бок и с нежностью смотрела на своих обожаемых малюток. У Грэхема были темные вьющиеся волосы и темно-синие глаза. Адриенну с ее пышными золотыми кудрями и очаровательным личиком можно было бы принять за маленькую фею. Слезы счастья заблестели на глазах Джоанны. Сердце ее переполнили любовь, нежность и гордость.
Она села на песке, подобрав под себя ноги, и с напускной строгостью спросила:
— Ну, что вы придумали на сей раз?
Адриенна с восторгом выпалила:
— Мы нашли котенка!
— Трех котят, — важно поправил ее Грэхем. Он вынул из-за пазухи двоих, третьего же показала Джоанне дочка, осторожно развернув свой платок.
— О Господи! — воскликнула Джоанна. — Давайте их сюда. Посмотрим. — Она посадила котят к себе на колени. Малыши обнюхали друг друга и немедленно свились в клубок.
— Мама, можно мы возьмем их себе?
— Мама, пожалуйста!
Джоанна ласково погладила зверьков и посмотрела на своих детей, глаза которых горели надеждой и нетерпением.
— У нас в Блэкстоне и без того много кошек. Ну а уж в Оксвиче их и вообще пруд пруди. — Она с трудом подавила улыбку, видя их вытянувшиеся от огорчения лица. — А кроме того, их мать станет искать их, плакать и тосковать по своим деткам.
— Да, и няня сказала то же самое, — кивнул Грэхем. — Хотя я не считаю, что у нас дома так уж много кошек.
— Мне так нравится серенький, — вздохнула Адриенна. Она осторожно погладила серого с белым котенка по голове и рассмеялась, когда тот игриво взмахнул лапками.
Джоанна вздохнула:
— Она напоминает мне леди Минну.
— Да, точно. Она на нее очень похожа. На старенькую леди Минну, — согласился Грэхем.
— Мы бы назвали ее бэби Минну, — просительно произнесла Адриенна и улеглась на нагретый солнцем песок подле матери.
— Грэхем, отнеси пока котят на место. Мы вместе подумаем, как быть с бэби Минну. А потом ложись-ка рядом с Адриенной, и я спою вам колыбельную, которую пела когда-то для леди Минну.
Вскоре дети мирно спали, убаюканные легким шумом моря и нежным голосом матери. Джоанна и сама легла бы рядом с ними, но она ждала Райлана, который отсутствовал уже три недели. Гонец, посланный им, сообщил, что король Джон наконец подписал с баронами соглашение, которому дали название Великой хартии вольностей. Теперь благодаря этому соглашению в Англии многое изменится к лучшему. Но Джоанну гораздо больше обрадовало известие о том, что скоро Райлан вернется домой.
Три дня назад она отправила к нему своего гонца с просьбой заехать за ними на остров Сакрэ. С самого рассвета ее не покидало чувство, что он вернется сегодня.
Джоанна склонилась над спящими детьми, такими милыми и трогательными, что ей немедленно захотелось доставить им какую-нибудь радость. Ладно, решила она, придется позволить им взять в Блэкстон серого котенка. Но тут внимание ее привлекло какое-то движение на противоположном берегу.
Она зорко вгляделась в даль, и сердце ее радостно забилось при виде всадника, подъехавшего к песчаному броду. Райлан вернулся! Сама не своя от нетерпения, она бросилась навстречу ему по воде, доходившей ей до щиколоток.
Начался прилив, но она знала, что Райлан прорвется к ней даже сквозь бурю и шторм. Однажды он уже доказал это.
Увидев бегущую к нему Джоанну, Райлан послал коня вскачь. Через несколько мгновений он был уже рядом с ней, протягивая руки, чтобы помочь ей взобраться в седло.
— Я целый год не видел тебя! — воскликнул он и крепко обнял ее. Джоанна засмеялась счастливым смехом:
— Всего лишь три недели.
— Нет, ровно год! — настаивал он.
Он приник к ее губам в страстном поцелуе и разомкнул объятия, лишь когда конь ступил на землю острова и они спешились.
— Боже, как я мечтал об этой минуте!
— И я тоже, — призналась Джоанна. — Но расскажи мне о короле Джоне и о том, как вам удалось заставить его подписать это соглашение?
— Давай отложим этот разговор на потом, хорошо? Лучше скажи, ты скучала без меня? Да? А Грэхем и Адриенна?
— Да! Да, да и да! Они сейчас здесь. Спят под большим дубом.
Обнявшись, они подошли к спящим детям. Джоанна склонила голову на плечо Райлана.
— Они выросли, — проговорил Райлан хрипловатым от волнения голосом. Джоанна кивнула, понимая, какими чувствами он охвачен. Обняв его за шею, она притянула к себе его голову и прошептала:
— Я люблю тебя! Ты даже не представляешь, как я счастлива рядом с тобой!
Райлан обвил руками ее стройный стан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39