– Так-то лучше. Начнем все сначала. И на этот раз я обещаю награду каждому, кто закроет рот на замок и будет идти осторожно.
– А какая будет награда? – осмелился тихим шепотом поинтересоваться Мэдок.
Уинн сердито покачала головой, хотя ей очень хотелось улыбнуться.
– Вторая порция грушевого компота сегодня вечером, – наконец сдалась она. И пока не последовали дальнейшие вопросы, она повернулась и продолжила путь.
Хотя утро было холодное, к тому времени как они достигли лесной чащи, защищавшей ущелье, Уинн согрелась. Дети были слишком заняты, стараясь следовать ее наставлениям и поддерживать заданный ею темп.
– Хотите немного отдохнуть, прежде чем мы спустимся вниз? – спросила она, пряча улыбку.
– Да, – сразу отозвался Артур.
– Я устала, и ножки болят, – добавила Бронуин.
– А я не устал, – похвастался Рис.
– Я тоже, – эхом вторил его близнец. Изольда сердито посмотрела на них.
– Нечего врать! Вы тоже устали, просто не хотите признаться.
– Нет, не устали!
– Мы могли бы спуститься вниз хоть сейчас, – возразил Мэдок.
– Или даже съехать по длинной лозе…
– Рис и Мэдок! – Сердитый голос Уинн привлек всеобщее внимание. – Если я услышу еще хоть слово об этой лозе, ваше недавнее наказание, когда вы сидели запертыми в спальне, покажется пустяком по сравнению с тем, что вам грозит в подобном случае. Вам ясно?
Переминаясь с ноги на ногу и отводя взгляд, оба любителя приключений пробормотали, что все поняли. Уинн уже поздравляла себя с успехом, когда раздался еще один голос:
– Будь у меня такая мать, как вы, сейчас я не был бы так разукрашен шрамами, уверен в этом.
При этих словах Уинн мигом обернулась, ее сердце бешено забилось от страха. Заметив человека в тени толстого дуба, она инстинктивно потянулась к кинжалу, висевшему на поясе. Но потом узнала говорившего, и страх тут же сменился неизвестно откуда взявшимся неприятным волнением. Англичанин. Как он так легко выследил их? Почему она не услышала или, если уж на то пошло, не почувствовала его приближения?
Девушка прищурилась, глядя, как он подходит ближе, и велела сердцу усмирить свой громкий стук. Она не боялась физической угрозы с его стороны. Он испугал ее, только и всего. Появился слишком неожиданно. Но она не могла не вспомнить неторопливого оценивающего взгляда, каким он окинул ее вчера вечером. Мгновенная вспышка гнева не позволила ей испытать ошеломления, как в тот раз, когда случился этот неприятный эпизод.
– Вы следили за нами, – начала она обвиняющим тоном.
– Привет, помнишь меня? – возбужденно прервал ее Артур. – Где твоя лошадь?
Англичанин присел на корточки возле подбежавшего Артура.
– Я решил пройтись пешком. Хотел догнать вас, но все вы так быстро ходите. – Он взглянул на Уинн, даже не пытаясь скрыть злорадства.
– Да, мы все очень быстрые ходоки, – согласилась Бронуин, становясь рядом с Артуром.
Уинн удивленно уставилась на девочку. Неужели это робкая Бронуин так охотно беседует с незнакомым человеком? Через минуту и остальные трое тоже оказались возле него, и все вместе принялись болтать, хвастаться, задавать вопросы и осторожно щупать необычную одежду англичанина.
– Ты разрешишь мне покататься на твоей лошади, когда мы вернемся домой? – спросила Изольда, оттесняя локтем Мэдока, чтобы оказаться поближе к англичанину.
– Зачем ты приехал в замок Раднор? – перебил ее Артур, прежде чем англичанин ответил девочке.
– Можно, мы…
– …подержим твой кинжал? – закончил Рис за Мэдока: оба брата не сводили глаз с резной костяной ручки оружия тонкой работы.
– Ты женат? – невинно поинтересовалась Бронуин, разом оборвав все расспросы.
Рис и Мэдок принялись хохотать. Даже Артур, который обычно сохранял нейтралитет в спорах между мальчиками и девочками, присоединился к братьям.
– У рыцарей нет времени для женитьбы, Бронуин, – авторитетно объяснил он. – Им приходится повсюду разъезжать, вести сражения и заниматься прочими… в общем, прочими рыцарскими делами.
– Я действительно не женат, – хмыкнул англичанин. На секунду он встретился взглядом с Уинн, и хотя это был всего лишь миг, между ними сверкнула молния понимания, которая пронзила ее с головы до кончиков пальцев.
– Но я предполагаю обзавестись семьей в недалеком будущем, – продолжал он, обращаясь к Бронуин. – А ты?
– Да, конечно, – ответила девочка, расплываясь в широкой улыбке, что случалось так редко. – Я хочу, чтобы у меня было много-много детей.
– Я тоже, – вмешалась Изольда. – Я тоже хочу много-много детей.
Англичанин снова хмыкнул.
– А я думал, раз у вас сейчас такая большая семья, вам не захочется все время находиться среди детей. – Он оглядел ребятишек более внимательно. Затем посмотрел на Уинн. – Как получилось, что вы заботитесь обо всех этих детях?
Уинн помедлила. Она была уверена, ответ ему уже известен. Так что же он затеял? Она прищурилась и расправила плечи. Для его игры в кошки-мышки требовались двое. Небрежно пожав плечами, она отвернулась от него и опустилась на известняковый выступ.
– Эти дети сироты.
– На вид они все одногодки, – лукаво заметил он.
– Нам по шесть лет, – объявил Артур.
– Но мы…
– …старшие, – заявили Рис и Мэдок.
– Они родились в один день, – объяснила Бронуин. – Они близнецы.
– Да, они старшие, но это не значит, что они могут распоряжаться, – твердо произнесла Изольда.
Уинн больше не могла сдерживаться. Пора было покончить с этой дружеской беседой.
– Я единственная, кто здесь распоряжается, – вмешалась она. Предостерегающе взглянув на детей, она обратилась к англичанину: – Вы шли за нами с какой-то целью?
Улыбка на его лице слегка померкла. Его позабавила и очаровала болтовня ребятишек; теперь, видимо, его не меньше позабавил ее вопрос, но несколько иначе. Уинн, однако, решила принять главную роль в затеянной им игре на себя и теперь терпеливо выжидала, намереваясь играть сегодня за кошку, а не за мышку.
Он прокашлялся.
– Мне нечасто выпадает возможность просто побродить по лесу ради удовольствия. Приятное разнообразие, когда все время находишься среди воинов и лошадей.
Уинн даже не попыталась скрыть свое недоверие.
– Так вы приехали из Англии, чтобы побродить в лесной глуши в компании валлийки и пятерых детей?
– Наверное; он приехал, чтобы отыскать дракона, – предположил Артур, придя на помощь своему новому другу. – Убить огнедышащее чудовище, о котором нам рассказывал Дрюс. Того, что живет в пещерах Черной горы.
Артур говорил с таким серьезным видом, что Уинн теперь даже не была уверена, хочется ли ей получить ответ на свой вопрос. По крайней мере, пока дети рядом. Непонятно, по какой причине, но он, кажется, понравился всем детям без исключения. Особенно Артуру.
Ей придется смириться с этим. Она и раньше замечала природную способность детей и животных различать добро и зло, поэтому то, как естественно и просто дети потянулись к незнакомцу, должно было бы избавить ее от волнений. Он не собирался причинять им зла. И все же что-то он скрывал.
– Если англичанин ищет дракона с Черной горы, мы можем показать ему колею, проложенную повозками, которая идет в ту сторону. – Уинн пристально взглянула на чужеземца. – Сразу за болотом, которое вы пересекли. Если пойти обратно, то вы ее увидите справа.
Он слегка кивнул, но не произнес ни слова и только пристально вглядывался в нее, пока она не испытала замешательства.
– Сегодня я отказываюсь от дракона. И я норманн, а не англичанин.
Уинн приподняла брови.
– В самом деле? Скажите мне, почему английская аристократия до сих пор связывает себя с Нормандией? Ведь вы живете в Англии, по крайней мере, уже лет сто, а до сих пор отказываетесь называть себя англичанами.
– А мы валлийцы, – похвасталась Изольда, придвигаясь ближе к тете, и Уинн стало хорошо на душе от такой детской преданности.
– В таком случае, наверное, мне следует называться англичанином норманнского происхождения, – согласился он. – И у меня есть имя, – продолжал он. – Клив Фицуэрин. Я бы хотел, чтобы вы называли меня Клив.
Уинн одарила его высокомерным взглядом.
– Что ж, сэр Клив, я пришла сюда с детьми с определенной целью. Хотя наша беседа и чрезвычайно интересна, нам пора заняться делом.
– Могу я вам помочь? Уинн, – добавил он с легким, но все же заметным ударением.
Она тут же выпустила коготки.
– В помощниках у меня нет недостатка.
– Тогда, возможно, я могу помочь вам присмотреть за детьми, – миролюбиво произнес он, не обратив никакого внимания на то, что она начинает закипать от гнева. – Уверен, они не будут против.
– Мы вовсе…
– …не против!
Остальные трое ребятишек были не столь уверены, как близнецы, потому что явно почувствовали возникшую между взрослыми враждебность. Особенно расстроился Артур, увидев, как Уинн обращается с англичанином, и та сразу пожалела, что позволила этому человеку вывести ее из себя. И куда только делось ее намерение быть кошкой, а не мышкой?
Уинн натянуто улыбнулась.
– Можете присоединиться к нам, если хотите. – Затем резко отвернулась, не в силах больше притворяться спокойной. – Пора двигаться. Мы уже почти у спуска в ущелье.
Когда они осторожно и медленно спускались по каменистой тропе в ущелье Дьявола, Уинн с неохотой призналась себе, что Фицуэрин оказался здесь как нельзя кстати. Она знала, что совершить спуск с пятью детьми будет сложно. Чтобы не рисковать, она могла бы за один раз спустить только двоих или троих. Теперь, когда рядом был англичанин, они могли идти все сразу.
Уинн возглавляла шествие, за ней шли дети, а замыкал отряд англичанин. Хотя спуск не представлял трудности для внимательного взрослого, она знала, что дети могут чересчур разволноваться и позабыть об осторожности. Поэтому ей очень помогло, что еще один строгий голос отдавал наставления непоседливой пятерке.
– Рис, не толкай брата. Артур, смотри куда ступаешь, – то и дело раздавался его голос где-то позади.
– Ой, глядите! Какая большая бабочка! – воскликнула Бронуин. – Желто-оранжевая, как пламя.
– Лови ее! Лови! – закричали Рис и Мэдок.
– Нет! Не трогайте ее, – сказала Изольда, заспешив к братьям. – Вы сделаете ей больно, а тогда я сделаю больно вам!
Уинн обернулась к троице:
– Изольда, я сама займусь этим. Рис и Мэдок, мы собираем только то, что нам необходимо. Не больше. Если нельзя использовать это для еды, или лечения, или для чего-то другого, значит, мы это не трогаем. Вы знаете мои правила.
Они тут же раскаялись, и Уинн одобрительно кивнула, потом улыбнулась детям.
– Я знаю, что вам весело. Здесь внизу столько всего можно увидеть. Но мы должны оставить все в целости, чтобы приходить сюда еще не раз и любоваться всем этим.
Именно в эту секунду, когда она думала только о детях и земле, кормившей их всех, она встретилась взглядом с англичанином. К ее удивлению, он смотрел на нее одобрительно. Затем он улыбнулся ей – восхищенно и дружественно одновременно, – и она ощутила что-то странное внутри. Это был не тот дерзкий оценивающий взгляд, которым он смотрел на нее вчера вечером, и она не смогла рассердиться. Правда, пришла в смятение…
Ее раздражал и лишал равновесия его пристальный взгляд. Проглотив комок в горле, она отвернулась.
Как только они достигли узкого дна ущелья, покрытого пышной зеленой травой, Уинн дала каждому ребенку отдельное задание.
– Рис и Мэдок, я хочу, чтобы вы наскребли как можно больше этого мягкого темно-серого камня. Видите, как он отслаивается, если провести по нему кусочком острого гранита? Да, правильно, – сказала она, когда мальчики скопировали ее движения. – Ссыпайте весь порошок в этот кожаный мешочек. А тебе, Артур, нужно собрать самые молодые, самые маленькие листья папоротника. Вроде этого. Видишь, как у него загнуты кончики? Срывай только те, что поместятся на твоей ладошке. Вот тебе тряпочка, туда будешь складывать листочки. После я заверну их.
– А нам что делать? – хором спросили Изольда и Бронуин.
– Сейчас посмотрим. Ах да, знаю. Мне нужна паутина. Можете собрать ее для меня? Или нет, лучше я сама это сделаю. А вы, девочки, выкопайте корень поручейника. Вот вам лопатка. Будете копать по очереди. Одна отводит листья в сторону, вот так, а другая копает. – Она освободила от земли несколько белых толстых клубней. – Оторвите два-три клубенька, а остальное стряхните и посадите обратно на прежнее место.
– Чтобы мы смогли и в следующий раз найти здесь эти толстые корни, – сделала вывод Изольда.
– Совершенно верно. Я уже несколько лет собираю корни поручейника на этой грядке.
Она стряхнула с пальцев влажную землю, отходя назад и окидывая взглядом прилежную стайку. Хотя, вероятно, она сама собрала бы все, что ей нужно, гораздо быстрее, чем ее пятеро помощников, Уинн не жалела, что решила привести их сюда. Шесть лет – не так уж мало, чтобы поработать на благо семьи. У каждого ребенка должны быть свои обязанности, и каждый должен знать, насколько он важен для семьи, даже если это не совсем обычная семья.
Преподать такой урок никогда не рано, особенно этим сироткам, которые когда-нибудь узнают горькую правду о том, как они появились на свет, и о том, как они были когда-то нежеланны. Но сейчас они желанны. Даже очень. Если бы они были ее родными детьми, она и тогда не могла бы сильнее любить их.
– А для меня у вас не найдется дела?
Тихий голос англичанина, раздавшийся за ее спиной, заставил Уинн подпрыгнуть от неожиданности. Она чуть не затоптала молодую поросль папоротника.
– Что… я… нет. – Она с трудом взяла себя в руки. – Нет, для вас у меня дела нет. Можете уйти, если хотите.
Он приподнял темную бровь от ее резкого замечания, и Уинн тут же смутилась, что была так груба.
В конце концов, он ведь помог ей и детям при опасном спуске на дно ущелья. Хотя, с другой стороны, он последовал за ними без приглашения. Так что она могла обойтись минимальной вежливостью.
– Благодарю вас, но уверена, наше занятие покажется вам безмерно скучным. Мы будем все утро собирать растения и минералы. Вам не стоит задерживаться, чтобы помогать нам.
– О, но это доставит мне чрезвычайное удовольствие, – ответил он, прибегая к чрезмерному проявлению галантности в насмешку над ее вымученной вежливостью. – Я уверен, что смогу помочь вам, если вы соблаговолите дать мне указания.
Уинн раздраженно прищурилась, встретившись с теплым взглядом карих глаз, в которых промелькнула искорка веселья. Он смеялся над ней, и это ее очень злило.
– Возможно, найдется одно дело, – сказала она, когда ей пришла на ум действительно злая шутка. Хотя она понимала, что не следует так поступать даже по отношению к этому англичанину, казалось, какой-то дьявол заставлял ее действовать. Она утешала себя мыслью, что, во-первых, ему совершенно незачем здесь быть, во-вторых, ему вообще незачем было приезжать в Уэльс. Он сам навлек на себя эту беду. – Мне нужно пополнить запасы кочедыжника. Одни листья, запомните. Я найду вам растения, а вы набейте этот кисет молодыми листочками. Только самыми маленькими, бледно-зелеными.
– А для чего они вам нужны? – поинтересовался он, шагая следом.
«Чтобы вызывать сыпь у тех, кто вздумает мне перечить», – злорадно подумала она. Но ответ ее прозвучал более расплывчато:
– Для лечебных целей.
– От кашля? Или от кровотечения? – продолжал допытываться он.
– Нет. – Уинн попыталась придумать ответ, который был бы не совсем ложью. – Это бесценное средство от глистов. Вот. – Она с облегчением указала на растение. – Вот то, что я искала. А вон там – еще несколько штук.
Затем она повернулась и поспешила назад, к детям. Возможно, его реакция на раздражающий сок листьев не будет такой уж сильной, успокаивала она себя, рыская в поисках крепкой паутины древесной паучихи. Вероятно, зуд продлится день или два. Но, начав осторожно снимать паутину с листьев молодого вяза, Уинн не могла отделаться от мысли, что ей придется пожалеть о своей злой шутке. Он выглядел как человек, который может быть таким же мстительным и беспощадным к своим врагам, каким он оказался добрым и терпеливым по отношению к детям. Очень скоро он обнаружит, что она с ним сделала, и тогда наверняка запишет ее в свои враги.
Уинн оглянулась на англичанина, с сомнением закусив губу. В ту же секунду он оторвался от своего занятия и поймал ее взгляд. С минуту, показавшуюся бесконечной, они, не отрываясь, смотрели друг на друга, и ее охватило то странное и сильное чувство, которое она испытала задолго до того, как впервые увидела его. Между ними существует какая-то связь, поняла она, приходя в смятение. Что это за связь, оставалось для нее тайной, но от этого ничто не менялось. Их связала сама судьба. Уинн была в этом уверена.
Тем не менее, она опасалась, что, бросив ему перчатку, она бесповоротно вывела эту судьбу на тропу войны.
И все же другого выхода нет. Ее рука потянулась к раднорскому амулету, висевшему на груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
– А какая будет награда? – осмелился тихим шепотом поинтересоваться Мэдок.
Уинн сердито покачала головой, хотя ей очень хотелось улыбнуться.
– Вторая порция грушевого компота сегодня вечером, – наконец сдалась она. И пока не последовали дальнейшие вопросы, она повернулась и продолжила путь.
Хотя утро было холодное, к тому времени как они достигли лесной чащи, защищавшей ущелье, Уинн согрелась. Дети были слишком заняты, стараясь следовать ее наставлениям и поддерживать заданный ею темп.
– Хотите немного отдохнуть, прежде чем мы спустимся вниз? – спросила она, пряча улыбку.
– Да, – сразу отозвался Артур.
– Я устала, и ножки болят, – добавила Бронуин.
– А я не устал, – похвастался Рис.
– Я тоже, – эхом вторил его близнец. Изольда сердито посмотрела на них.
– Нечего врать! Вы тоже устали, просто не хотите признаться.
– Нет, не устали!
– Мы могли бы спуститься вниз хоть сейчас, – возразил Мэдок.
– Или даже съехать по длинной лозе…
– Рис и Мэдок! – Сердитый голос Уинн привлек всеобщее внимание. – Если я услышу еще хоть слово об этой лозе, ваше недавнее наказание, когда вы сидели запертыми в спальне, покажется пустяком по сравнению с тем, что вам грозит в подобном случае. Вам ясно?
Переминаясь с ноги на ногу и отводя взгляд, оба любителя приключений пробормотали, что все поняли. Уинн уже поздравляла себя с успехом, когда раздался еще один голос:
– Будь у меня такая мать, как вы, сейчас я не был бы так разукрашен шрамами, уверен в этом.
При этих словах Уинн мигом обернулась, ее сердце бешено забилось от страха. Заметив человека в тени толстого дуба, она инстинктивно потянулась к кинжалу, висевшему на поясе. Но потом узнала говорившего, и страх тут же сменился неизвестно откуда взявшимся неприятным волнением. Англичанин. Как он так легко выследил их? Почему она не услышала или, если уж на то пошло, не почувствовала его приближения?
Девушка прищурилась, глядя, как он подходит ближе, и велела сердцу усмирить свой громкий стук. Она не боялась физической угрозы с его стороны. Он испугал ее, только и всего. Появился слишком неожиданно. Но она не могла не вспомнить неторопливого оценивающего взгляда, каким он окинул ее вчера вечером. Мгновенная вспышка гнева не позволила ей испытать ошеломления, как в тот раз, когда случился этот неприятный эпизод.
– Вы следили за нами, – начала она обвиняющим тоном.
– Привет, помнишь меня? – возбужденно прервал ее Артур. – Где твоя лошадь?
Англичанин присел на корточки возле подбежавшего Артура.
– Я решил пройтись пешком. Хотел догнать вас, но все вы так быстро ходите. – Он взглянул на Уинн, даже не пытаясь скрыть злорадства.
– Да, мы все очень быстрые ходоки, – согласилась Бронуин, становясь рядом с Артуром.
Уинн удивленно уставилась на девочку. Неужели это робкая Бронуин так охотно беседует с незнакомым человеком? Через минуту и остальные трое тоже оказались возле него, и все вместе принялись болтать, хвастаться, задавать вопросы и осторожно щупать необычную одежду англичанина.
– Ты разрешишь мне покататься на твоей лошади, когда мы вернемся домой? – спросила Изольда, оттесняя локтем Мэдока, чтобы оказаться поближе к англичанину.
– Зачем ты приехал в замок Раднор? – перебил ее Артур, прежде чем англичанин ответил девочке.
– Можно, мы…
– …подержим твой кинжал? – закончил Рис за Мэдока: оба брата не сводили глаз с резной костяной ручки оружия тонкой работы.
– Ты женат? – невинно поинтересовалась Бронуин, разом оборвав все расспросы.
Рис и Мэдок принялись хохотать. Даже Артур, который обычно сохранял нейтралитет в спорах между мальчиками и девочками, присоединился к братьям.
– У рыцарей нет времени для женитьбы, Бронуин, – авторитетно объяснил он. – Им приходится повсюду разъезжать, вести сражения и заниматься прочими… в общем, прочими рыцарскими делами.
– Я действительно не женат, – хмыкнул англичанин. На секунду он встретился взглядом с Уинн, и хотя это был всего лишь миг, между ними сверкнула молния понимания, которая пронзила ее с головы до кончиков пальцев.
– Но я предполагаю обзавестись семьей в недалеком будущем, – продолжал он, обращаясь к Бронуин. – А ты?
– Да, конечно, – ответила девочка, расплываясь в широкой улыбке, что случалось так редко. – Я хочу, чтобы у меня было много-много детей.
– Я тоже, – вмешалась Изольда. – Я тоже хочу много-много детей.
Англичанин снова хмыкнул.
– А я думал, раз у вас сейчас такая большая семья, вам не захочется все время находиться среди детей. – Он оглядел ребятишек более внимательно. Затем посмотрел на Уинн. – Как получилось, что вы заботитесь обо всех этих детях?
Уинн помедлила. Она была уверена, ответ ему уже известен. Так что же он затеял? Она прищурилась и расправила плечи. Для его игры в кошки-мышки требовались двое. Небрежно пожав плечами, она отвернулась от него и опустилась на известняковый выступ.
– Эти дети сироты.
– На вид они все одногодки, – лукаво заметил он.
– Нам по шесть лет, – объявил Артур.
– Но мы…
– …старшие, – заявили Рис и Мэдок.
– Они родились в один день, – объяснила Бронуин. – Они близнецы.
– Да, они старшие, но это не значит, что они могут распоряжаться, – твердо произнесла Изольда.
Уинн больше не могла сдерживаться. Пора было покончить с этой дружеской беседой.
– Я единственная, кто здесь распоряжается, – вмешалась она. Предостерегающе взглянув на детей, она обратилась к англичанину: – Вы шли за нами с какой-то целью?
Улыбка на его лице слегка померкла. Его позабавила и очаровала болтовня ребятишек; теперь, видимо, его не меньше позабавил ее вопрос, но несколько иначе. Уинн, однако, решила принять главную роль в затеянной им игре на себя и теперь терпеливо выжидала, намереваясь играть сегодня за кошку, а не за мышку.
Он прокашлялся.
– Мне нечасто выпадает возможность просто побродить по лесу ради удовольствия. Приятное разнообразие, когда все время находишься среди воинов и лошадей.
Уинн даже не попыталась скрыть свое недоверие.
– Так вы приехали из Англии, чтобы побродить в лесной глуши в компании валлийки и пятерых детей?
– Наверное; он приехал, чтобы отыскать дракона, – предположил Артур, придя на помощь своему новому другу. – Убить огнедышащее чудовище, о котором нам рассказывал Дрюс. Того, что живет в пещерах Черной горы.
Артур говорил с таким серьезным видом, что Уинн теперь даже не была уверена, хочется ли ей получить ответ на свой вопрос. По крайней мере, пока дети рядом. Непонятно, по какой причине, но он, кажется, понравился всем детям без исключения. Особенно Артуру.
Ей придется смириться с этим. Она и раньше замечала природную способность детей и животных различать добро и зло, поэтому то, как естественно и просто дети потянулись к незнакомцу, должно было бы избавить ее от волнений. Он не собирался причинять им зла. И все же что-то он скрывал.
– Если англичанин ищет дракона с Черной горы, мы можем показать ему колею, проложенную повозками, которая идет в ту сторону. – Уинн пристально взглянула на чужеземца. – Сразу за болотом, которое вы пересекли. Если пойти обратно, то вы ее увидите справа.
Он слегка кивнул, но не произнес ни слова и только пристально вглядывался в нее, пока она не испытала замешательства.
– Сегодня я отказываюсь от дракона. И я норманн, а не англичанин.
Уинн приподняла брови.
– В самом деле? Скажите мне, почему английская аристократия до сих пор связывает себя с Нормандией? Ведь вы живете в Англии, по крайней мере, уже лет сто, а до сих пор отказываетесь называть себя англичанами.
– А мы валлийцы, – похвасталась Изольда, придвигаясь ближе к тете, и Уинн стало хорошо на душе от такой детской преданности.
– В таком случае, наверное, мне следует называться англичанином норманнского происхождения, – согласился он. – И у меня есть имя, – продолжал он. – Клив Фицуэрин. Я бы хотел, чтобы вы называли меня Клив.
Уинн одарила его высокомерным взглядом.
– Что ж, сэр Клив, я пришла сюда с детьми с определенной целью. Хотя наша беседа и чрезвычайно интересна, нам пора заняться делом.
– Могу я вам помочь? Уинн, – добавил он с легким, но все же заметным ударением.
Она тут же выпустила коготки.
– В помощниках у меня нет недостатка.
– Тогда, возможно, я могу помочь вам присмотреть за детьми, – миролюбиво произнес он, не обратив никакого внимания на то, что она начинает закипать от гнева. – Уверен, они не будут против.
– Мы вовсе…
– …не против!
Остальные трое ребятишек были не столь уверены, как близнецы, потому что явно почувствовали возникшую между взрослыми враждебность. Особенно расстроился Артур, увидев, как Уинн обращается с англичанином, и та сразу пожалела, что позволила этому человеку вывести ее из себя. И куда только делось ее намерение быть кошкой, а не мышкой?
Уинн натянуто улыбнулась.
– Можете присоединиться к нам, если хотите. – Затем резко отвернулась, не в силах больше притворяться спокойной. – Пора двигаться. Мы уже почти у спуска в ущелье.
Когда они осторожно и медленно спускались по каменистой тропе в ущелье Дьявола, Уинн с неохотой призналась себе, что Фицуэрин оказался здесь как нельзя кстати. Она знала, что совершить спуск с пятью детьми будет сложно. Чтобы не рисковать, она могла бы за один раз спустить только двоих или троих. Теперь, когда рядом был англичанин, они могли идти все сразу.
Уинн возглавляла шествие, за ней шли дети, а замыкал отряд англичанин. Хотя спуск не представлял трудности для внимательного взрослого, она знала, что дети могут чересчур разволноваться и позабыть об осторожности. Поэтому ей очень помогло, что еще один строгий голос отдавал наставления непоседливой пятерке.
– Рис, не толкай брата. Артур, смотри куда ступаешь, – то и дело раздавался его голос где-то позади.
– Ой, глядите! Какая большая бабочка! – воскликнула Бронуин. – Желто-оранжевая, как пламя.
– Лови ее! Лови! – закричали Рис и Мэдок.
– Нет! Не трогайте ее, – сказала Изольда, заспешив к братьям. – Вы сделаете ей больно, а тогда я сделаю больно вам!
Уинн обернулась к троице:
– Изольда, я сама займусь этим. Рис и Мэдок, мы собираем только то, что нам необходимо. Не больше. Если нельзя использовать это для еды, или лечения, или для чего-то другого, значит, мы это не трогаем. Вы знаете мои правила.
Они тут же раскаялись, и Уинн одобрительно кивнула, потом улыбнулась детям.
– Я знаю, что вам весело. Здесь внизу столько всего можно увидеть. Но мы должны оставить все в целости, чтобы приходить сюда еще не раз и любоваться всем этим.
Именно в эту секунду, когда она думала только о детях и земле, кормившей их всех, она встретилась взглядом с англичанином. К ее удивлению, он смотрел на нее одобрительно. Затем он улыбнулся ей – восхищенно и дружественно одновременно, – и она ощутила что-то странное внутри. Это был не тот дерзкий оценивающий взгляд, которым он смотрел на нее вчера вечером, и она не смогла рассердиться. Правда, пришла в смятение…
Ее раздражал и лишал равновесия его пристальный взгляд. Проглотив комок в горле, она отвернулась.
Как только они достигли узкого дна ущелья, покрытого пышной зеленой травой, Уинн дала каждому ребенку отдельное задание.
– Рис и Мэдок, я хочу, чтобы вы наскребли как можно больше этого мягкого темно-серого камня. Видите, как он отслаивается, если провести по нему кусочком острого гранита? Да, правильно, – сказала она, когда мальчики скопировали ее движения. – Ссыпайте весь порошок в этот кожаный мешочек. А тебе, Артур, нужно собрать самые молодые, самые маленькие листья папоротника. Вроде этого. Видишь, как у него загнуты кончики? Срывай только те, что поместятся на твоей ладошке. Вот тебе тряпочка, туда будешь складывать листочки. После я заверну их.
– А нам что делать? – хором спросили Изольда и Бронуин.
– Сейчас посмотрим. Ах да, знаю. Мне нужна паутина. Можете собрать ее для меня? Или нет, лучше я сама это сделаю. А вы, девочки, выкопайте корень поручейника. Вот вам лопатка. Будете копать по очереди. Одна отводит листья в сторону, вот так, а другая копает. – Она освободила от земли несколько белых толстых клубней. – Оторвите два-три клубенька, а остальное стряхните и посадите обратно на прежнее место.
– Чтобы мы смогли и в следующий раз найти здесь эти толстые корни, – сделала вывод Изольда.
– Совершенно верно. Я уже несколько лет собираю корни поручейника на этой грядке.
Она стряхнула с пальцев влажную землю, отходя назад и окидывая взглядом прилежную стайку. Хотя, вероятно, она сама собрала бы все, что ей нужно, гораздо быстрее, чем ее пятеро помощников, Уинн не жалела, что решила привести их сюда. Шесть лет – не так уж мало, чтобы поработать на благо семьи. У каждого ребенка должны быть свои обязанности, и каждый должен знать, насколько он важен для семьи, даже если это не совсем обычная семья.
Преподать такой урок никогда не рано, особенно этим сироткам, которые когда-нибудь узнают горькую правду о том, как они появились на свет, и о том, как они были когда-то нежеланны. Но сейчас они желанны. Даже очень. Если бы они были ее родными детьми, она и тогда не могла бы сильнее любить их.
– А для меня у вас не найдется дела?
Тихий голос англичанина, раздавшийся за ее спиной, заставил Уинн подпрыгнуть от неожиданности. Она чуть не затоптала молодую поросль папоротника.
– Что… я… нет. – Она с трудом взяла себя в руки. – Нет, для вас у меня дела нет. Можете уйти, если хотите.
Он приподнял темную бровь от ее резкого замечания, и Уинн тут же смутилась, что была так груба.
В конце концов, он ведь помог ей и детям при опасном спуске на дно ущелья. Хотя, с другой стороны, он последовал за ними без приглашения. Так что она могла обойтись минимальной вежливостью.
– Благодарю вас, но уверена, наше занятие покажется вам безмерно скучным. Мы будем все утро собирать растения и минералы. Вам не стоит задерживаться, чтобы помогать нам.
– О, но это доставит мне чрезвычайное удовольствие, – ответил он, прибегая к чрезмерному проявлению галантности в насмешку над ее вымученной вежливостью. – Я уверен, что смогу помочь вам, если вы соблаговолите дать мне указания.
Уинн раздраженно прищурилась, встретившись с теплым взглядом карих глаз, в которых промелькнула искорка веселья. Он смеялся над ней, и это ее очень злило.
– Возможно, найдется одно дело, – сказала она, когда ей пришла на ум действительно злая шутка. Хотя она понимала, что не следует так поступать даже по отношению к этому англичанину, казалось, какой-то дьявол заставлял ее действовать. Она утешала себя мыслью, что, во-первых, ему совершенно незачем здесь быть, во-вторых, ему вообще незачем было приезжать в Уэльс. Он сам навлек на себя эту беду. – Мне нужно пополнить запасы кочедыжника. Одни листья, запомните. Я найду вам растения, а вы набейте этот кисет молодыми листочками. Только самыми маленькими, бледно-зелеными.
– А для чего они вам нужны? – поинтересовался он, шагая следом.
«Чтобы вызывать сыпь у тех, кто вздумает мне перечить», – злорадно подумала она. Но ответ ее прозвучал более расплывчато:
– Для лечебных целей.
– От кашля? Или от кровотечения? – продолжал допытываться он.
– Нет. – Уинн попыталась придумать ответ, который был бы не совсем ложью. – Это бесценное средство от глистов. Вот. – Она с облегчением указала на растение. – Вот то, что я искала. А вон там – еще несколько штук.
Затем она повернулась и поспешила назад, к детям. Возможно, его реакция на раздражающий сок листьев не будет такой уж сильной, успокаивала она себя, рыская в поисках крепкой паутины древесной паучихи. Вероятно, зуд продлится день или два. Но, начав осторожно снимать паутину с листьев молодого вяза, Уинн не могла отделаться от мысли, что ей придется пожалеть о своей злой шутке. Он выглядел как человек, который может быть таким же мстительным и беспощадным к своим врагам, каким он оказался добрым и терпеливым по отношению к детям. Очень скоро он обнаружит, что она с ним сделала, и тогда наверняка запишет ее в свои враги.
Уинн оглянулась на англичанина, с сомнением закусив губу. В ту же секунду он оторвался от своего занятия и поймал ее взгляд. С минуту, показавшуюся бесконечной, они, не отрываясь, смотрели друг на друга, и ее охватило то странное и сильное чувство, которое она испытала задолго до того, как впервые увидела его. Между ними существует какая-то связь, поняла она, приходя в смятение. Что это за связь, оставалось для нее тайной, но от этого ничто не менялось. Их связала сама судьба. Уинн была в этом уверена.
Тем не менее, она опасалась, что, бросив ему перчатку, она бесповоротно вывела эту судьбу на тропу войны.
И все же другого выхода нет. Ее рука потянулась к раднорскому амулету, висевшему на груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36