– Ты что, так и не вскроешь его, Эстебан? Эстебан машинально кивнул и сломал печать. Медленно, неохотно он развернул листок бумаги и безразличным взглядом пробежал по строчкам.
– Ну, Эстебан? Что там написано? – с возрастающим нетерпением спросил дон Энрике.
– Это вызов, отец, – небрежно пожал плечами Эстебан.
– Вызов?
– Да, официальный вызов… на службу к президенту.
– К президенту?..
– Да, – сердито кивнул Эстебан, которому надоело, что отец как попугай повторяет его слова. – Ты же постоянно выспрашивал, какие такие важные дела удерживают меня в столице. Ну вот, теперь ты видишь сам. – И он легонько тряхнул письмом. – Во время пребывания в Мехико мне посчастливилось встретиться с президентом. Это выдающийся человек. Его воля и целеустремленность никого не оставляют равнодушным. Его гениальный ум полон планов, направленных на процветание нашей страны. Я был посвящен в некоторые из них, и самым большим моим желанием было принять в них участие.
Папашу явно ошеломили его слова. Эстебан злорадно следил за тем, как засияло аристократическое лицо дона Энрике, и чуть не расхохотался. Надо же, папуля гордится его благородным желанием послужить отечеству! Вот так штука! Каких ухищрений стоило Эстебану устроить вот этот самый вызов с единственной целью – остаться в столице! Он до последнего ждал его там, в Мехико, несмотря на целый ворох писем от отца с приказами вернуться домой.
Жизнь в этом захолустье всегда казалась ему скучной до омерзения, как и дела папашиной шахты. И Эстебан сделал все возможное, чтобы отвертеться.
Ах, как весело, как легко летело время в столице – в особенности в компании с президентом! Президент Санта-Анна как никто умел взять от жизни самое лучшее! Сеньоре Санта-Анна хватало ума безвылазно торчать в родовом поместье, предоставляя своему маститому супругу полную свободу. А уж тот пользовался этой свободой на всю катушку. Кое-что из радостей жизни перепало и Эстебану. Изысканные питье и яства, красивые женщины, готовые упасть в объятия друга президента, недолгие дни и бесконечные, полные событий вечера и ночи… Чего еще желать человеку?
Однако вожделенный вызов задерживался. И Эстебану пришлось несолоно хлебавши возвращаться в Реал-дель-Монте, к этой жалкой, монотонной жизни, когда нет охоты просыпаться по утрам – зачем, что его ждет? И вот. переступив порог родного дома, он встретил Анжелику Родриго.
Давно сдерживаемое раздражение медленно, но неуклонно заполняло его. Какого черта это случилось именно теперь? Сейчас ему требовалось время, чтобы успеть вкусить все радости обладания этим прекрасным телом. Он жаждал услышать ее вздохи и мольбы. И вот пожалуйста, пришел этот вызов! Надо найти какой-то способ уклониться…
Пока Эстебан раздумывал, отец подошел к нему и протянул руку. Сыну ничего не оставалось, как ответить на крепкое пожатие.
– Поздравляю тебя, сын мой. И кажется… кажется, я должен извиниться.
– Извиниться?..
– Да, извиниться за то, что решил, будто ты проводишь время в столице во всяческого рода фривольных развлечениях. Для меня большая честь, что президент счел тебя достойным его личного внимания.
– Я принимаю твои извинения, отец, – усмехнулся Эстебан. – Да и откуда тебе было знать? Не случись этот вызов, вряд ли ты поверил бы мне на слово… – Тут Эстебан решил идти напролом и добавил: – Но раз я уже дома, отец. и решил облегчить тот груз, который ты один нес все эти годы, то лучше мне остаться. Я тотчас же напишу ответ президенту и объясню…
– Нет, Эстебан, тебе не следует так поступать.
– Отец… – Эстебан с раздражением уставился в решительное лицо дона Энрике. Вот дурак!
– Когда президент желает видеть тебя в Мехико? Эстебан снова обратился к письму, которое даже не прочел до конца.
– Сеньор президент с победой вернулся из Сакатекаса. Вся страна приветствует его, однако он обеспокоен поведением техасцев. Он планирует карательную акцию…
– Матерь Божья!..
– Отец, учти, эта информация строго конфиденциальна…
– Да, сынок, я отлично это понимаю. Тебе следует как можно скорее отправляться в столицу. И сделать все, что в твоих силах, чтобы отговорить президента от столь опрометчивого шага! Опасно оскорблять чувства техасцев. Это очень гордый народ!
– Не более, чем мы!
– Эстебан, они борются за собственную свободу!
– Ну вот пусть и подчиняются закону – и тогда закон защитит их свободу!
– Эстебан, ты же знаешь, что это только часть большой и сложной проблемы. У них нет достаточного представительства в правящих кругах. Гарет мне все объяснил. Их беспокоит как раз то, что они не могут рассчитывать на помощь закона. Те, кто вершит над ними суд, слишком далеки от них. И в тех краях, где им приходится жить, часто приходится поступаться законом, чтобы спасти собственную жизнь. Они страдают от многих устаревших правил, не могут добиваться справедливости в суде, а их делегации в столицу наталкиваются на стену равнодушия…
– Отец, ты слишком долго слушал предательские речи Гарета Доусона! – прошипел Эстебан сквозь чубы – Будь я на твоем месте, он бы давно уже сидел за решеткой
– Эстебан, ради Бога!!!
– Ради Бога?" У тебя поворачивается язык защищать этих гринго?! Да ведь им только этого и надо! Будь все такими добренькими, как ты, Техас перестанет быть частью Мексики и станет отдельной страной, живущей по своим законам!
– Эстебан, ты не прав Гарет – серьезный молодой человек, и судьба Техаса ему небезразлична. Ведь он вложил в эти земли частичку самого себя, он трудился на них в поте лица от зари до зари. Его мать – также невольная жертва Дикого Запада Жестокость индейцев лишила его отца последнего утешения в этой жизни. И ни в том ни в другом случае на защиту несчастных женщин не встал закон Этим людям не помог никто
– Довольно, я больше не желаю говорить о Гарете Доусоне! – отмахнулся Эстебан – Не стоит нам ссориться с тобой, отец Все равно он скоро уедет
– Но твое положение при президенте дает возможность повлиять на решение техасского вопроса
– Нет
– Нет?
– Не дает, потому что я не собираюсь уезжать из Реал-дель-Монте!
Во взгляде дона Энрике вспыхнуло подозрение
– Нет ли у тебя еще каких-то поводов остаться кроме как желания помочь управлять поместьем?
– Конечно, нет! Разве этого повода недостаточной
– Нет, Эстебан, недостаточно – коль скоро речь идет о вызове на правительственную службу!
Эстебан скрипнул зубами его так и подмывало выложить все, что он думает по поводу столь тошнотворной щепетильности
– Так когда президенту угодно видеть тебя в столице?
Чувствуя себя загнанным в ловушку, которую сам же и подстроил, Эстебан сердито покосился на скомканное письмо:
– Немедленно.
– Пусть Фернандо приготовит твои чемоданы, – решительно сказал дон Энрике. – Сеньоры Валентин собираются отправиться домой нынче днем. И Долорес наверняка будет рада твоей компании.
– Не сомневаюсь.
– Долорес Валентин – чрезвычайно милая девушка… – вскинулся дон Энрике в ответ на язвительный тон сына.
– …из которой наверняка получится чрезвычайно милая жена… Здесь что, ярмарка невест, отец?
– А почему бы и нет?
– Да потому, что в данный момент мне следует только побыстрее упаковать чемоданы и отбыть в столицу. Надеюсь, это тебя удовлетворит.
– Долорес Валентин также отправляется в столицу вместе с родителями…
– Да, отец, я отлично об этом знаю. Не в силах скрыть улыбку, дон Энрике покровительственно похлопал сына по плечу:
– Ну что ж, коли ты не спешишь сделать тот шаг, который мог бы осчастливить нас с матерью, буду по крайней мере утешаться тем. что ты едешь служить отечеству. – Он двинулся вслед за сыном к двери, распахнул ее и промолвил, задержавшись на пороге: – Эстебан, я очень тобой горжусь. Пойду сообщу матери о твоем отъезде, а ты отдай распоряжения слугам.
– Хорошо, отец.
Эстебан быстро зашагал по коридору назад, дивясь, как легко ситуация вышла из-под контроля. Оказавшись в просторном холле, он сердито окликнул:
– Фернандо! Фернандо! – и как только слуга прибежал на его зов, приказал: – Принеси наверх мои чемоданы и собери вещи. Я уезжаю из Реал-дель-Монте с сеньорами Валентин.
– Слушаюсь, дон Эстебан, – согнулся в поклоне Фернандо, не скрывая, впрочем, своего удивления.
– Пошевеливайся!
Эстебан тем временем направился к парадному крыльцу и спустился в сад. Его целью был самый глухой уголок, сливавшийся с густыми зарослями позади дома, – там проходила тропинка, по которой слуги проходили на кухню. Если ему повезет, он еще успеет перехватить Анжелику до того, как у нее начнется рабочий день.
От бессильной ярости Эстебан до боли сжал кулаки и ускорил шаги. Черт бы побрал этого президента – нашел время для вызова. Черт бы побрал Гарета Доусона, наглого ублюдка, а заодно и Анжелику с ее серебристыми глазищами! Черт бы побрал их всех!
Анжелика покинула тайную тропку и оказалась в саду позади дома. Она шла, не смея оглянуться назад. Возле натянутой между деревьями бельевой веревки она задержалась и повесила сушиться мокрую тряпку, которую держала в руках. Ощущая на спине взгляд Гарета Доусона, Анжелика поспешила подняться на крыльцо. Они расстались всего несколько секунд назад. Он во что бы то ни стало хотел проводить ее до дома, и стоило немалого труда уговорить его по крайней мере подождать в зарослях, а не подниматься вместе с ней к самой двери. Не хватало только, чтобы его увидела мама! Анжелика не смогла бы сейчас объясняться с ней. Она все еще не могла прийти в себя, а пережитый ею позор был слишком свеж.
Она вошла и задержалась на миг, пока глаза свыкнутся с полумраком кухни Взгляд осторожно скользнул по убого обставленному помещению.
Отца уже не было, а Маргарита возилась у стола. Она подняла на Анжелику покрасневшие от усталости глаза:
– Здравствуй, Анжелика. Я смотрю, ты ходила купаться. – Испуганно опустив глаза, Анжелика направилась к своей каморке, а Маргарита как ни в чем не бывало продолжила: – Отец пошел на работу, а Карлос отдыхает. Доченька… – Анжелика почувствовала на своей руке легкое прикосновение и заставила себя обернуться. На бесхитростном лице матери проступила неуверенная улыбка: – Не надо так убиваться, Анжелика. Падре Мануэль… он ведь тоже мог ошибиться. Я верю, что Всевышний не оставит Карлоса… он поможет ему выздороветь…
– Да пойми ты, мама, что нельзя вот так сидеть сложа руки! – Как всегда, при виде смирения матери перед судьбой, в Анжелике вскипел гнев. – Разве не в книгах падре Мануэля говорится, что «мы сами в ответе за избранный в жизни путь»?
– Анжелика, да ведь это все лишь слова! Эта святая простота мигом усмирила Анжелику, на смену гневу пришла нежность, и она терпеливо пояснила:
– Нет, мама, в книге у падре Мануэля сказано, что Всевышний помогает тем, кто старается помочь себе сам. Маргарита Родриго почуяла неладное.
– Что случилось, дочка? Я не понимаю.
Анжелике стало стыдно за свою резкость, она обняла мать, а потом как можно спокойнее сказала:
– Прости, мама. Я… я просто устала.
– Да, ночь выдалась такая, что не приведи Господь! Анжелика внимательно всмотрелась в простодушное лицо матери: в словах Маргариты явно не содержалось никакого намека.
– Да, ночь была нелегкой, – кивнула Анжелика и постаралась сменить тему. – Мне уже пора на асиенду, но сначала загляну к Карлосу.
Она осторожно приоткрыла дверь спальни и скользнула внутрь. Судя по неровному дыханию, малыш забылся в беспокойном сне, и Анжелика неслышно подошла поближе.
Она внимательно всмотрелась в лицо спящего. Под глазом все еще темнел синяк, на щеке алели царапины – но страшнее этого был снедавший больного жар. Анжелика осторожно пощупала ему лоб. Да, у Карлоса лихорадка.
На столике возле кровати стояли лекарства, которые падре Мануэль велел принимать, если снова поднимется температура. Лекарство снимет жар… но только на время.
Ее рука невольно скользнула в карман и крепко сжала полученные от Гарета деньги. Два золотых… пока два. Это будет первый шаг Карлоса по дороге в Мехико. Теперь Анжелика наконец решилась и скоро предпримет второй шаг. и третий.
На подоконнике в горшке рос цветок. Туда, во влажную землю, Анжелика старательно зарыла блестящие монеты Скоро она наполнит этот горшок золотом, и Карлос отправится к доктору, который сумеет поставить его на ноги. Она позаботится об этом.
Гарет тихонько вошел в дом и осмотрелся. Повсюду было пусто и тихо, и только на кухне царило оживление – как и следовало ожидать, в этот час на ногах были одни слуги, хлопочущие над завтраком. Гарет поспешил наверх, в свою комнату. Зайдя, он аккуратно притворил за собой дверь. И только тогда с облегчением перевел дух. Ему вовсе не хотелось будить чьи бы то ни было подозрения, появившись в столь раннее время, да еще в мокрой одежде. Он не мог бы сейчас отвечать на вопросы Слишком много вопросов одолевало его самого, причем все они требовали немедленного разрешения.
Гарет машинально разделся. Через пару часов его вещи высохнут. Если бы и остальные проблемы решались так же просто!..
Он подошел к гардеробу, открыл дверцы и достал новую одежду. Тут его взгляд привлекло собственное отражение в зеркале. Оказывается, он чрезвычайно мрачен. Что-то раньше он не припомнит такого после посещения шлюхи! Взбешенный, он со всего размаху швырнул одежду на постель. Проклятие! Даже теперь, после того как он более чем щедро расплатился с прекрасной шлюшкой за ее услуги, он не верил в ее продажность Все доводы здравого смысла разбивала вдребезги буря неведомых и неукротимых чувств Ведь до сегодняшнего утра Анжелика была девственна!
Он снова вспомнил румянец, который окрасил прекрасное лицо Анжелики в ответ на его ласки. И то, какая паника зажглась в ее дивных глазах, когда она, почти поднявшись к вершине, прерывисто прошептала
– Нет пожалуйста я больше не вынесу
Надо же – ведь он овладел ею, он получил все, что хотел, – и все еще не успокоился! Гарета бесило то, что она все-таки приняла предложенную им плату – после всего, что испытала в его объятиях! Как она посмела так обойтись с тем, что возникло между ними?
Но она выполнила свою часть сделки Отдала ему все, что могла, – учитывая отсутствие опыта Да, она ничего не утаила. В глубине души он верил, что ее страсть не была притворством Нет, черт побери Он опять услышал невнятный шепот, произносивший его имя
Теперь он нисколько не сомневался в том, что никогда не позволит Эстебану Аррикальду наложить на нее свои алчные лапы Не далее как этим утром он овладел ею первым и не собирается смотреть, как кто-то станет вторым
Да и в отношениях с Анжеликой следовало расставить все по местам Это, пожалуй, несложно. Она прямо дала понять Гарету, чего от него хочет. Еще горсть золотых и неделя в горячих объятиях милой красотки помогут ему совершенно излечиться от недуга
Гарет отступил подальше и придирчиво осмотрел себя в зеркале Пригладил густые каштановые волосы. Убедился, что рубашка сияет белизной, а темные брюки нигде не топорщатся. В пику принятому на асиенде стилю одежды Гарет натянул поверх рубашки вышитую жилетку. Ничто не заставит его париться в сюртуке! Они и так успели проникнуться презрением к какому-то несчастному техасцу, в поте лица своего зарабатывающему на хлеб. Хватит терять время и вертеться перед зеркалом! Нужно немедленно отыскать Эстебана. Предстоит серьезный разговор…
Изо всех сил стараясь не обращать внимания на нерешительность, охватывавшую ее всякий раз при приближении к асиенде, Анжелика дерзко задрала подбородок. Ей нечего бояться, сегодня она переступила последнюю черту. Как странно: хотя две золотые монеты были спрятаны в цветочном горшке, рука все еще ощущала их, как будто они жгли ее ладонь.
Боже, сколько пришлось пережить за последние сутки! Карлос… смерть подобралась к нему вплотную… и единственное, что стояло между ней и малышом, были деньги, деньги на дорогу и лечение. Гарет Доусон… он вырвал ее из объятий ледяной бездны, в которой она хотела остаться навсегда. Зато потом как он согрел ее! Кожа все еще горела от его прикосновений. Она помнила шелковистость каштановых волос, в которых запутались ее пальцы, и тот странный восторг, что рождался всякий раз, когда он прижимался к ней. Его хриплый страстный шепот все еще звучал у Анжелики в ушах:
– Я не могу насытиться тобой, милая.
Она тряхнула головой, пытаясь избавиться от наваждения. Наверное, это не составило бы труда, если бы он и в самом деле оказался надменным, равнодушным и упрямым. Однако Гарет Доусон был загадкой, которую она до сих пор не смогла разгадать. Такой большой и сильный – и удивительно нежный.
Ну что ж, что было – то было, а теперь лучше всего выкинуть техасца из головы. Он вполне удовлетворен и сполна заплатил за удовольствие. Пора наконец решать, как ей жить дальше…
Погруженная в свои мысли, Анжелика не заметила притаившегося на тропинке мужчины, а когда увидела его – бежать было поздно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48