– И потому ты сегодня здесь, – слегка усмехнулся он.
– Я сегодня здесь только по одной причине – посмотреть тебе в глаза и сказать, что мне нужен развод. И как можно быстрее!
Лицо его не изменилось, но перед тем как ответить, Дирк чуть помедлил.
– Как это утомительно, – протянул он. – Бумаги, бумаги… Ты уверена, что не хочешь просто жить с ним?
Лора вздохнула.
– Никакого «его» нет, Дирк. Хочешь верь, хочешь нет, но развод мне нужен не для того, чтобы снова выйти замуж. Я больше не хочу называться "миссис Торнтон". Это унизительно, потому что тебя видят на каждом углу с разными девицами.
Он рассмеялся.
– А я думал, что мне удается это скрыть. Хорошо, завтра с утра я займусь оформлением развода. Ты доверяешь мне, или предпочитаешь нанять своего адвоката?
Глаза Лоры блеснули. Значит, вот как? О'кей, вот тебе развод, милая. И привет.
Слегка дрожащей рукой она поднесла к губам бокал и одним махом осушила его. Почему она так расстроена? Неужели она ждала, что Дирк станет с ней спорить, скажет, что не даст развода?
– Там, где дело касается развода, я не доверяю тебе. Мой адвокат позвонит тебе завтра.
Его лицо приняло насмешливо-трагическое выражение.
– О, Лора… я уничтожен.
– Зато твой костюм в порядке, – сделала она ответный выпад, с раздражением рассматривая роскошный пиджак, отлично сидящий на его широких плечах. Почему такие мужчины, как Дирк, никогда не бывают небрежно одеты, чем-то удручены или просто нездоровы? Всегда у них уверенный в себе, довольный, лощеный вид.
– Тебе нравится мой костюм? – расплылся он в улыбке. – Совершенно новый, и нашего, австралийского производства. Меня не обвинишь в отсутствии патриотизма. А твой костюм, как я догадываюсь, от Фенвик Фейшенз?
– Да, – кратко ответила она.
Он слегка поморщил свой нос патриция.
– Слишком строгий. Я люблю, чтобы мои дамы одевались более женственно.
– Я заметила, – отозвалась она. Дирк секунду смотрел на нее и затем улыбнулся своей неторопливой, проникающей внутрь улыбкой, от которой у женщин поджимаются пальцы на ногах. Лора не была исключением. К счастью, ее пальцы были надежно спрятаны в туфельках, под столом. Она холодно и презрительно улыбнулась ему в ответ.
– Тебе не стоит дразнить меня, Лора, – медленно и значительно произнес он.
В этот момент перед их столиком прямо из воздуха возник официант, и это дало Лоре возможность подготовиться к защите. Как это несправедливо, что такой безнравственный и опасный человек, как Дирк, настолько обаятелен. Один его призывный взгляд, и всем ее укреплениям грозит страшная опасность.
– Ваше виски, сэр, – возвестил официант и поставил возле правой руки Дирка стакан. Но перед этим он достал бутылку Шардонэ из серебряного ведерка со льдом; рука в белой перчатке точным движением долила Лорин бокал доверху и поставила бутылку на место.
– Благодарю, Джонатан, – произнесла она машинально.
– Всегда к вашим услугам, мадам, – дружеские нотки в голосе официанта заставили ее поднять глаза, и они обменялись быстрыми улыбками.
– Джонатан? – лукаво повторил Дирк. – Ты уже не так застенчива с людьми, как прежде, дорогая Лора. Или ты еще раньше была знакома с милым Джонатаном?
Лора взглянула на мужа холодными голубыми глазами. Она не пропустила легкого оттенка недовольства, промелькнувшего в его замечании, словно этот эпизод с обменом взглядов вызвал в нем раздражение. В данных обстоятельствах Лора находила его ревность смехотворной.
– Я не стану отвечать на твое нелепое замечание. А что касается моей застенчивости, да, я понемногу ее преодолеваю. В некоторых ситуациях мне, может, и не хватает светской ловкости, но думаю, что за последний год я многому научилась. Ведь говорят, что трудности и обиды укрепляют или ломают людей. Я думаю, что оказалась среди тех, кого они укрепляют.
На несколько секунд их взгляды скрестились – его глаза, холодные, серые, стальные, и ее – голубые, сердитые. Дирк первым нарушил этот поединок и улыбнулся криво и сухо.
– Да, я уверен, что так оно и есть. Значит, ты еще не нашла мужчину своей мечты? Того, кто ворвется в твою жизнь и исполнит все твои желания.
Жестоко говорить такие вещи, подумала она.
– Я сомневаюсь, что такой человек существует, Дирк. Когда-то ты был мужчиной моей мечты, и что же? Ты оказался настоящим дьяволом под маской. Ведь все это время ты носил маску!
Лора затаила дыхание, увидев, как в глазах Дирка внезапно вспыхнуло непонятное чувство. Минуту или две они пылали ярким огнем, но Лора не могла разобрать, был ли это гнев, или желание, или… неужели, страдание?
Но что бы это ни было, оно исчезло, уступив место зловещему блеску, от которого душа ее заледенела.
– Дьявол, вот как? Это развязывает мне руки! Теперь тебя не будет шокировать, что бы я ни предложил.
Лора внутренне сжалась.
– Никакие твои предложения не смогут меня шокировать или заинтересовать.
– Но той ночью у меня создалось другое впечатление, когда ты целовала меня… так страстно.
Лора с ужасом почувствовала, как кровь опять прилила к ее щекам.
– Я уже говорила, – произнесла она как можно небрежнее. – Я была пьяна. Это абсолютно ничего не значит.
Дирк протянул руку, взял бутылку вина и наполнил Лорин бокал до краев.
– Тогда выпей, дорогая. Если мы закончим наш сегодняшний вечер в постели, ты сможешь снова убедить себя, что все это абсолютно ничего не значит.
Из горла Лоры вылетел странный звук, она пыталась подавить душивший ее гнев. Вспыльчивая от природы, она ненавидела сцены на людях и всеми силами старалась скрыть охватившее ее возмущение. Пришлось излить чувства в свирепом взгляде, который она бросила на мужа через стол.
– До того, как ты уничтожишь меня взглядом, Лора, – сухо сказал Дирк, – выслушай меня. Может быть, ты решишь, что мое предложение разумно и желательно для нас обоих.
Лора втянула в себя воздух и выдохнула, все еще дрожа от негодования.
– Раз ты до сих пор не ушла, то, по-видимому, согласна выслушать мое предложение. Я правильно понял? – проговорил он.
– Можешь понимать это так, что я парализована твоей наглостью!
– В самом деле? Да, за этот год в тебе появилось столько огня! Впрочем, ты всегда была темпераментной. Тебе очень к лицу сексуальный голод, моя дорогая. Сейчас, когда у тебя на лице пылает румянец, а глаза горят гневом, ты выглядишь просто неотразимой. Я вижу, что во втором туре дела у нас пошли бы гораздо лучше.
– Я не твоя дорогая, и никогда второго тура у нас быть не может!
Она хотела встать, но его рука ухватила ее за запястье и удержала на стуле.
– Ты забыла возмутиться, когда я сказал о сексуальном голоде.
Сжав губы, она смотрела на него, не отрываясь. Внутри все кипело, сердце сильно стучало. Не следовало приходить сюда сегодня! Она недооценила, насколько сильна физическая власть Дирка над нею.
Под искренним негодованием, внешним протестом таилось желание услышать, в чем заключается его отвратительное предложение. Вот почему она пыталась сейчас уйти. Ей хотелось убежать от томительного ожидания, заставлявшего забыть, как больно сделал ей этот человек.
– Итак, – он отпустил ее руку, поднял свой стакан и выпил его залпом, – тебе очень хотелось уйти. Что ты скажешь, если я оплачу счет, а потом мы немного прогуляемся, пока я буду объяснять тебе, что я придумал?
В смятении она рассмеялась коротким смехом. Гулять с ним вдвоем по темным, вечерним городским улицам было гораздо опаснее, чем оставаться здесь.
– Нет, спасибо, на улице дождь. Скажи лучше здесь. И побыстрее. Уже поздно, а я устала.
– Ты превратилась в беспощадную женщину, Лора, – спокойно заметил он.
– А ты превратился в аморальное животное, – ответила она почти так же спокойно.
Он небрежно пожал плечами.
– Все зависит от того, что такое мораль. И на основании какой морали ты меня осуждаешь.
Она встряхнула головой, настолько странным был этот разговор.
– Я думала, у нас одни представления о морали, – сказала она дрогнувшим голосом. – Но я ошибалась. Для тебя не существует понятий о том, что плохо, что хорошо, ведь так?
Ей несомненно удалось задеть его за живое. Губы его сжались. Но он тут же стал прежним, и на лице заиграла ироническая усмешка.
– Твое несчастье состоит в том, Лора, что мать научила тебя делить все только на белое и черное, на добро и зло, на любовь и ненависть.
Но ведь существует столько оттенков всех этих крайностей. Может, ты это поймешь в один прекрасный день. А что касается меня, то поверь – как адвокат, который каждый день защищает людей, я имею очень точное понятие о добре и зле.
– Только как адвокат, – возразила она сердито, так как он нелестно отозвался о ее матери. Если она и не была безупречна, то делала все, что могла. А совсем нелегко одной вырастить ребенка, после того как жизнь ее сложилась так неудачно.
– Я думаю, многие со мной согласятся, что не может быть оправдания твоему поведению в последнее время.
Он рассмеялся.
Она смотрела на него во все глаза, на правильные мужественные линии красивого лица, на выразительные серые глаза, яркие, чистые, умные, на упрямый квадратный подбородок с небольшой ямкой, и, наконец, на большой хорошо очерченный рот, умевший убеждать даже на безнадежных процессах. Теперь он кривился циничной усмешкой. Внезапно Лора оказалась во власти противоречивых чувств – любви, желания, и тут же страха, глубокого отчаяния, утраты. Она всей душой жаждала, чтобы к ней вернулся ее прежний Дирк, а не этот безнравственный, чужой человек.
Но именно к этому опасному незнакомцу, который причинял ей такую боль, стремилось ее сердце. Именно его оно желало. Ее охватил непреодолимый соблазн наклонится вперед и прижаться губами к его смеющемуся рту.
– Ради Бога, скажи, наконец, что ты хотел, – голос Лоры задрожал от пронзившего ее с головы до ног трепета.
Он, наконец, перестал смеяться, усмешка сменилась холодным, жестким, надменным выражением, от которого Лора совсем упала духом. С Дирком всегда были шутки плохи, а этот новый Дирк казался ей поистине беспощадным противником.
– У меня очень простое предложение, – начал он прямо. – Я хочу, чтобы ты стала моей содержанкой.
У Лоры перехватило дыхание.
– Я знаю, этот термин немного старомоден, – продолжал он так непринужденно, словно они обсуждали список покупок, или что-то столь же тривиальное. – Но зато он точно выражает характер отношений, который я хочу с тобой установить. Я буду оплачивать все твои счета. Дарить дорогие подарки. А за это хочу получить неограниченное и исключительное право доступа к твоему телу.
Его потемневшие глаза скользнули по телу жены и снова посмотрели в упор.
– Так как? – спросил он наконец с улыбкой, от которой Лору бросило в дрожь. – Каков твой ответ?
Лора чувствовала себя на грани истерики. Ее мысли беспорядочно мелькали: "Он должен быть мне отвратителен, страшен! А на самом деле? Я волнуюсь… меня страстно влечет к нему…" "…Исключительное и неограниченное право доступа к твоему телу". О, Боже!
– Не смотри такими глазами, Лора, – произнес он. – Если ты как следует подумаешь, то найдешь мое предложение не таким уж скандальным. Оно выгодно для нас обоих. Я буду иметь то, что хотел всегда, и без всяких эмоциональных осложнений. А ты в свою очередь сможешь удовлетворять свои чувственные желания и станешь при этом более обеспеченной.
Видя, что она по-прежнему молчит, он утомленно вздохнул.
– Думаю, придется мне изложить мое дело подробнее. Прежде всего, нас, как и раньше сильно тянет друг к другу. Этот факт ты не можешь отрицать, потому что отвечала на мои поцелуй той ночью, и весьма страстно. Ты томишься от одиночества, тебе срочно нужен мужчина. Раз ты признала, что пока не нашла себе партнера, то я уверен, что подойду не хуже и даже лучше, чем другие.
Он откинулся на спинку стула, неторопливо и сладострастно оглядел ее так, что Лорин пульс бешено зачастил. Она перевела дыхание и заставила себя тоже откинуться на стуле, стараясь выглядеть спокойной. Но пальцы сжимавшие на коленях салфетку, побелели до синевы.
– С моей стороны, – ровным голосом продолжал он, – я готов признать, что не встречал другой женщины, которая устраивала бы меня до такой степени. Почему бы нам не дать друг другу то, чего мы оба желаем, и не стать любовниками? Что нам мешает? Мы этим никого не обидим. Отбрось свои институтские представления и посмотри в лицо действительности. Хочешь проводить одинокие ночи и хранить обет безбрачия, ожидая прекрасного незнакомца? А если он так и не появится?
Он склонил голову набок и одарил ее обольстительной, неподражаемой улыбкой.
– Ты очень красивая женщина, Лора. У тебя красивое тело. Просто глупо, что все это пропадает зря. Ты так не думаешь?
Она не проронила ни слова, а только бросила на стол скомканную салфетку, взяла сумочку, поднялась и вышла, не оглядываясь. Дрожа с головы до ног, Лора с трудом спустилась по лестнице и прошла через бесконечное фойе. У подъезда стояла целая вереница такси, и Лора благополучно добралась до дома.
А Дирк Торнтон остался сидеть за столом, вертя в пальцах пустой стакан. Глаза его были прищурены, выражение лица отрешенное. Когда официант по имени Джонатан приблизился и спросил, не принести ли еще виски, Дирк коротко потребовал счет.
Еще через две минуты муж Лоры большими шагами направился к выходу, сосредоточенный, решительный, совсем не замечая жадных взглядов, которые бросали ему вслед женщины.
5
– Тетя Лора, тетя Лора, – радостно повторяла нараспев Дона. В одной ночной рубашке она прыгала на крыльце, ожидая, когда Лора поднимется по крутой дорожке, ведущей от улицы к дому.
– Уф, – Лора перевела дыхание, когда трудный подъем остался позади. – Я правильно сделала, что надела спортивный костюм. Не удивительно, что ваша мамочка такая стройная и гибкая, ведь ей приходится карабкаться сюда каждый день.
В проеме двери возникла Кармель, надевая на ходу серьги.
– Кто кого называет стройной? Если ты повернешься боком, Лора, тебя и не разглядеть. Ты, наверное, совсем ничего не ешь?
– Я пришла сюда исполнять обязанности няни, а не для того, чтобы нянчились со мной, – засмеялась Лора. – Я ем достаточно. Хватило же у меня силы взобраться на ваш Эверест.
– Да, – вздохнула Кармель. – Жить на склоне горы – серьезное испытание на выносливость. Но вид того стоит. Ты как думаешь?
Лора обернулась, чтобы окинуть взглядом расстилавшийся внизу берег. Величественные пальмы темной каймой тянулись вдоль побережья, голубые волны лениво лизали белый песок.
– Несомненно стоит, – согласилась она. – А теперь, дорогая мисс, – обратилась она к Доне, – надеюсь, вы приготовили игры, в которые мы сегодня поиграем?
Глаза Доны загорелись.
– Я пойду и достану все, – с восторгом воскликнула девочка и побежала в дом.
– Спасибо тебе, что ты согласилась, Лора, – с благодарностью сказала Кармель. – Я просто ушам не поверила, когда позвонила Кристи и объявила, что больна и не сможет прийти сегодня. Я-то знаю, что в субботу вечером найти кого-то совершенно невозможно! И вдруг – о чудо! Звонишь ты и говоришь, что хотела бы зайти сегодня. Ты, наверное, считаешь нас страшными эгоистами, потому что вместо этого мы попросили тебя посидеть вечером с детьми?
– Глупости! Я очень рада выручить вас и повидаться заодно с детьми.
– Я постараюсь это компенсировать! В следующий выходной у нас будет грандиозный пир в твою честь. Если только у тебя нет других планов.
– У меня нет никаких планов. Я буду с нетерпением дожидаться пира.
– А ты сама никуда не собиралась сегодня вечером? Тебе не придется отложить из-за нас встречу?
Лоре показалось, что в голосе Кармели прозвучала скрытая надежда. Словно ей что-то известно. Догадка пришла внезапно, словно фальшивый аккорд резанул ухо.
– А… должно быть, Морри рассказал тебе, что в прошлую субботу видел, как мы целовались с Дирком?
Ей тут же стало ясно, что Кармель ничего не знала. Лора закусила губу. Черт возьми! Но теперь поздно, она выдала секрет.
Кармель глядела на нее со смешанным выражением удивления и любопытства.
– Это пустяки, – поспешно заверила ее Лора. – Временное помрачение. Забудь об этом, пожалуйста. Пойдем в дом.
Заинтригованная Кармель последовала за ней, не собираясь бросать интересный разговор в самом начале.
– Как я могу забыть? Я хочу сказать… ты тоже целовала его? После всего…
Лора быстро прошла по коридору в просторную кухню, которая служила одновременно гостиной, и уселась на вертящийся табурет перед баром. Кармель не отставала от нее.
– Как было бы хорошо, если б вы с Дирком помирились, опять стали жить вместе. Как раньше… То есть, я знаю, он ведет себя по-свински, но вы с ним такая чудная пара. Все так считали. И все очень удивлялись, когда вы расстались.
Лора повернулась к взволнованной подруге и взглянула на нее твердо и прямо, хотя внутри отнюдь не была спокойна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15