Потом он создал свою организацию, найдя других финансовых «доноров». Он метал громы и молнии по поводу не только Москвы, но и Вашингтона. Крайне правые взгляды Д. Смута относились и к внутренней политике (он неистово нападал на идею усиления федерального правительства, политический курс Г. Трумэна, «Новые рубежи» Дж. Кеннеди, республиканизм 60-х годов, именуя их не иначе как «философией коммунизма, фашизма и нацизма»), и к внешней политике (он требовал, чтобы США вышли из ООН, «силой опрокинули» Фиделя Кастро, бойкотировали бы Россию, если она «не уйдет» из Восточной Европы). Убеждения Д. Льюиса также не оставляли сомнений: бывший президент Д. Эйзенхауэр был «сознательным агентом тайного коммунистического заговора». В области внешней политики выражался еще категоричнее. Например, о Кубе он сказал: «Я бы смел коммунистов с лица земли в 24 часа».
Журнал «Лук» доказывал, ссылаясь на того же Д. Льюиса, что идеи Смута благоприятствуют бизнесу, поскольку «люди так восторгаются постановками Дана, что они скормили бы собачьи консервы людям, если бы им это позволили. Тысячи пишут нам, а сотни тысяч покупают товар, поскольку им нравится наша программа». Это и есть «средний класс» США в его идеологическо-предпринимательском консервативном традиционализме. И сегодня он такой же, каким был в начале 60-х годов, хотя многое изменилось в мире с тех пор.
Ф. Небел в статье о возрождении правых в США в начале 60-х годов не ограничивается этими двумя фигурами. Он описывает множество организаций и лиц, формировавших тогда лагерь правых, делает попытку отличить сторонников крайне правых от «умеренных» консерваторов. Консерватор, по его мнению, убежден, что США «должны посвятить себя победе над коммунизмом», он решительно выступает против экономического диалога с «коммунистическими» государствами. Крайне правый разделяет, как уверяет «Лук», эти воззрения, но идет еще дальше. Он убежден, что внутри администрации США орудуют «коммунистические заговорщики, стремящиеся помешать осуществлению их целей».
На вопрос, чего же хотят крайне правые, автор из журнала «Лук» приводит длинный список требований в области внешней и внутренней политики. Сошлемся лишь на те из них, которые касаются внешнеполитического курса: блокировать Кубу или вторгнуться на нее. Выйти из Организации Объединенных Наций. Объявить войну коммунистическим партиям всего мира. Покончить с дипломатическим признанием России и других коммунистических стран. Сократить до минимума помощь иностранным государствам. Свернуть культурный обмен с СССР. Не вести переговоров с коммунистами. Цель очевидна: создать в мире обстановку предвоенного психоза, предвоенной истерии.
Опять-таки бросается в глаза сходство с тем, что мы слышим от правых в конце 70-х — начале 80-х годов, в том числе и от лиц, облеченных высшей государственной властью. Родство этих подходов несомненно.
Журнал «Лук» попытался тогда ответить на вопрос: что же привело к столь бурной активизации правых сил в эти 18 месяцев? Хотя правые имеют разные мнения на этот счет, Ф. Небел после двух месяцев бесед как с рядовыми, так и с высокопоставленными сторонниками правых пришел к весьма категоричному выводу: Куба оказалась тому «причиной». Но он наряду с этим выводом выстроил и более длительную причинно-следственную связь. Оказывается, на «донышке» причин взлета правых лежит разочарование, подстегнутое неспособностью США выиграть корейскую войну и боязнь «коммунистического нашествия». Провал американского вторжения на Кубу в 1961 году дал правым богатейшую пищу для демагогии. «Искусные лидеры правых принялись за работу, пустив в ход густую заварку антикоммунизма, чтобы поколебать устои правительства», — писал «Лук», как бы предвещая аргументацию и действия правых в США в ситуации 70-х годов.
Характерны в этом отношении сентенции вашингтонского журналиста-консерватора, писавшего в журнале «Америкэн опинион», что возрождение правых произошло вследствие огромного разочарования тем, что Соединенные Штаты стали сползать со своих позиций мирового превосходства, а также возмущения «нашей неспособностью сдержать это сползание. К этому следует добавить тревогу относительно нового правительства, политика которого скорее ускоряет, чем сдерживает, это сползание». Сегодня звучит та же мотивация, та же фразеология, что и тогда, в 60-х.
Это симбиоз маккартизма, гуверовской идеологии ФБР, врожденного упоения силой, гегемонизма. И, конечно, в подобных рассуждениях присутствует достаточно явно образ «Pax Americana», стремление подталкивать правительство к реализации такой идеи, даже если это могло бы привести к опаснейшему ракетно-ядерному кризису вроде Карибского.
К моменту, когда Вашингтон пошел на усугубление Карибского кризиса, кампания правых, на которых и была ориентирована версия о «разрыве в ядерных вооружениях», выдвинутая демократами против республиканцев, была уже в самом разгаре. Не в последнюю очередь правые определили «кризисный» менталитет демократической администрации в 1962 году. Правые шли напролом, они толкали администрацию Дж. Кеннеди к ядерному авантюризму. Когда же лидеры правых обнаружили, что Дж. Кеннеди склоняется к взвешенным действиям, обнаруживает склонность вести переговоры с СССР, президента убрали «старым американским способом».
Правые стали рваться на арену национальной и внешней политики еще более напористо и открыто. В истории правого движения, ориентированного на имперскую» политику, не прошла незаметной попытка Б. Голдуотера завоевать Белый дом на выборах 1964 года. Он шел с программой, пронизанной «имперскими» идеями в самой резкой, недвусмысленной форме. Аризонская группировка крайне правых была поддержана всем конгломератом реакционных организаций в стране. Выборы, однако, были проиграны. Но в американской политической элите считается, что именно тогда правые организационно окрепли.
В имперских, антикоммунистических убеждениях Р. Никсона сомневаться не приходится. Его прежняя близость к Маккарти подавала правому движению некоторые надежды. Но Никсону пришлось действовать в условиях, стеснявших свободу его политического маневра. Эти условия были созданы двумя основными обстоятельствами. Сначала обнаружился факт сложившегося равновесия стратегических сил США — СССР, что в принципе переводило «Pax Americana» в сферу недостижимого военными средствами. Военно-стратегический кризис совпал с военно-политическим из-за поражения во Вьетнаме.
Одна из фракций правящего класса США сделала из всего этого, хотя и на время, более или менее реалистические выводы, была вынуждена пойти в определенных целях и границах на разрядку напряженности в мире. Но крайне правые усмотрели в этом «сползание» США с позиций мирового превосходства, обвиняя Р. Никсона и Г. Киссинджера в том, что они не могут и не хотят остановить это сползание, играя на руку русским. Правые нагнетали в различных слоях населения, прежде всего в «среднем классе», чувства унижения и страха, националистические и шовинистические настроения, переводя их в русло антикоммунизма и антисоветизма. Они усилили обработку общественного мнения в алармистском духе, требуя новой гонки вооружений, чтобы обеспечить «национальную безопасность» США, оказавшуюся якобы под угрозой из-за «роста военной мощи» Советского Союза.
На арену борьбы правых за коренное изменение внешней и военной политики США вышли две группировки, несмотря на некоторые различия, они во многом — и социальной базой своей, и идейно-политической основой, и ориентацией на военную мощь и превосходство США в контексте «имперского» мышления и «Pax Americana» — были схожими, действовали в общем направлении.
От маккартистов и правых 60-х годов тянется нить преемственности в реакционных идеях, включая и апофеоз имперского мышления, к «новым правым». Последние утверждают, что их воззрения в прошлом разделяли многие деятели правого политического толка, которым приходилось бороться против Дж. Кеннеди, Э. Стивенсона, Г. Хэмфри. Предшественники у них, конечно, были и в американской правящей элите, и в «среднем классе». Да и сегодня «новые правые» не единая, монолитная организация с определенной структурой внутренних и внешних связей, а конгломерат различных сил со своим руководством.
Бесспорно, США пережили в 70-х годах кризис традиционного либерализма, во многом утратившего свое значение влиятельного политического течения. Поражение либералов объясняется тем, что они не смогли ни поставить, ни тем более решить назревшие проблемы внутренней и внешней политики, не сумели сохранить и защитить линию на разрядку напряженности. В своей борьбе против либералов «новые правые» имели возможность использовать и ухудшение положения в американской экономике, и явные дефекты внешнеполитических программ. Вырядившись в популярную тогу моралистов и защитников «ценностей» американской семьи, они выступили против порнографии и наркомании, в распространении которых обвинили либерализм, что прибавило им дивидендов. Но основные битвы «новые правые» развертывали вокруг тезисов о «советской угрозе» и «падении американской мощи». Связав эти стереотипы воедино, «новые правые» получили известную поддержку националистических, шовинистических, антикоммунистических сил в стране.
Важным моментом в ходе отвоевания правыми плацдарма в политической жизни был кризис доверия к двум основным буржуазным партиям — республиканской и демократической. «Уотергейт» подорвал авторитет первой, правление Дж. Картера дискредитировало вторую. Либерализм и его «пограничный вариант» — «умеренный консерватизм» оказались в глазах многих американцев несостоятельными.
Отсюда и интерес к альтернативе — «новым правым». Доверие американцев к двум ведущим политическим партиям «продолжает падать, — отмечал известный американский консервативный деятель А. Кроуфорд в книге „Угроза справа“, — и многие обращаются в поисках защиты своих интересов и покровительства к новым политическим силам и новым лидерам. Все чаще адресатами — и эксплуататорами — человеческих тревог и опасений становится новая группа властно утвердивших себя политических лидеров, известных как „новые правые“. По мнению некоторых политических деятелей, „новые правые“ стали в сегодняшней Америке четвертой по могуществу политической силой после двух основных партий и профсоюзного движения».
Сегодня движение «новых правых» — это прежде всего «Американский консервативный союз», «Клуб конгресса», «Национальный консервативный комитет политического действия», «Консервативный кокус», «Молодые американцы за свободу», «Комитет за сохранение свободного конгресса», «Комитет за выживание свободного конгресса», «Моральное большинство», «Католики за христианские политические действия», «Объединенные граждане за ответственное воспитание». Это исследовательские центры вроде «Хэритэдж фаундэйшн», периодические издания «Консерватив дайджест», издательства «Грин Хилл пабликейшн», филантропические фонды, юридические фирмы, «просветительские центры» и т. д. К сети «новых правых» относятся «Комитеты политических действий».
Лидеры «новых правых» вышли не из низов. Но они и не принадлежали к верхушке монополистического капитала. Это представители мелкой и средней буржуазии. Их больше всего манит концепция «Pax Americana», впитавшая присущие им «имперские» вожделения и антикоммунизм. Это и сформировало генеральную тенденцию идеологии и политики всех разнородных организаций и групп, созданных «новыми правыми».
Успех «новых правых» на первых порах определился тем, что они не только выдвинули новую генерацию ловких и изворотливых молодых организаторов вроде Р. Вигери, Т. Долана, Р. Филиппса, П. Уэйрича, Дж. Фалуэлла и других, более эффективно использовали новые технические средства политической деятельности — радио, телевидение, компьютеры, «прямую почту», оставив в этом позади себя иных профессиональных политиков, но и сумели разработать элементарные общедоступные позиции, которые успешно работали прежде всего на «средний класс».
И «средний класс», проявив присущий ему «эгоизм», не желая жертвовать своими доходами для повышения уровня жизни низших слоев населения, направил свои эмоции в том направлении, куда его толкали «новые правые». Тем более что он был унижен, раздражен и взвинчен навязчивой информацией о «падении» военной мощи и влияния США на мировой арене, «ростом» советской военной мощи и динамизмом мирового коммунизма. «Новые правые» с самого начала опирались на спектр политических сил, которые располагаются от центров «академического сообщества» до экстремистских группировок не вполне легального характере, «Новые правые» действуют в самой гуще «среднего класса» — мелкобуржуазных слоях, фермерской среде, в мелких провинциальных городах, особенно южных, в группах служащих и рабочей аристократии. Социальная демагогия «новых правых» рассчитана на то, чтобы использовать эти слои населения для воздействия на правительство.
Небезынтересны идеология, организация, источники финансирования различных ультраправых групп, исповедующих «имперское» мышление, видящих и сегодня в «Pax Americana» реальную внешнеполитическую цель США. Рассмотрим лишь основные.
Детищем Б. Голдуотера является с 1964 года 300-тысячный «Американский консервативный союз», выделяющийся своей реакционной политической ориентацией даже среди крайне правых организаций. В его лоне старые «классические» консерваторы пытаются отстоять свои позиции перед натиском «новых правых». В свое время он был в руках таких людей, как У. Бакли, Дж. Килпатрик, С. Эванс, но постепенно стал переходить, под контроль «новых правых». Им руководит Д. Крейн, член палаты представителей. Старые консерваторы все еще рассчитывают сохранить его вместе с журналом «Нэшнл ревью» в качестве своего пристанища. Но сам «Американский консервативный союз» наиболее охотно сотрудничает с различными организациями «новых правых». Более того, политических деятелей правой ориентации для всей страны он готовит именно в духе «новых правых». «Американский консервативный союз» создал целую паутину исследовательских центров, пропагандистских рычагов, механизмов по сбору финансовых средств. Он широко использует в этих целях Просветительско-исследовательский институт, через него командует Национальным журналистским центром, который действует под руководством известного правого обозревателя С. Эванса. Здесь молодых журналистов, писателей, публицистов надлежащим образом обрабатывают, а затем продвигают в ведущие средства массовой информации, где они пропагандируют «имперские» взгляды на внешнюю политику США.
В центре политической, в том числе и внешнеполитической, деятельности «новых правых» находятся «Клуб конгресса» и «Национальный консервативный комитет политического действия» (НККПД). «Клуб конгресса» действует уже в самом механизме политической власти в США. Его деятельность носит непосредственно политический характер. Он не замыкается на какой-либо одной партии, а стремится к «двухпартийным» связям. «Клуб конгресса» стал чем-то вроде шлюза между крайне правыми республиканцами и крайне правыми демократами: здесь осуществляется их политическое блокирование, формирование общих политических представлений и замыслов в духе «имперского» мышления, кристаллизация новой политической силы, распространяющей свое влияние на страну. «Клуб конгресса» давно превратился в политическую машину современного технического уровня. Он оперирует сложными компьютерными системами, новейшими приемами сбора финансовых средств. Но при этом клуб сохраняет в своем арсенале и «классические» способы шантажа, клеветы, давления в политических целях, особенно когда речь идет о либералах, «допустивших разрядку» и «снижение» военной мощи страны.
Ежегодные финансовые вложения в политическую деятельность клуба подсчитать нелегко. Но только на поддержку Р. Рейгана в его избирательной кампании 1980 года он дал более 4 миллионов долларов. Это равно половине ежегодных «дотаций» самому клубу от его могущественных покровителей в мире бизнеса. Большие суммы были истрачены на предвыборные кампании нескольких десятков правых кандидатов в сенат и палату представителей конгресса США. Насколько сильнее клуб традиционных партийных механизмов, можно судить хотя бы по тому, что в начале 1981 года, когда республиканцы были уже у власти, этой организации удалось собрать на свои цели на 3 миллиона долларов больше, чем получил Национальный комитет демократической партии.
«Как и другие организации „новых правых“, — отмечал Дж. Стакс в журнале „Тайм“, — „Клуб конгресса“ небезуспешно обращает настроения страха в финансовые средства, а набожность избирателей — в свои доходы».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Журнал «Лук» доказывал, ссылаясь на того же Д. Льюиса, что идеи Смута благоприятствуют бизнесу, поскольку «люди так восторгаются постановками Дана, что они скормили бы собачьи консервы людям, если бы им это позволили. Тысячи пишут нам, а сотни тысяч покупают товар, поскольку им нравится наша программа». Это и есть «средний класс» США в его идеологическо-предпринимательском консервативном традиционализме. И сегодня он такой же, каким был в начале 60-х годов, хотя многое изменилось в мире с тех пор.
Ф. Небел в статье о возрождении правых в США в начале 60-х годов не ограничивается этими двумя фигурами. Он описывает множество организаций и лиц, формировавших тогда лагерь правых, делает попытку отличить сторонников крайне правых от «умеренных» консерваторов. Консерватор, по его мнению, убежден, что США «должны посвятить себя победе над коммунизмом», он решительно выступает против экономического диалога с «коммунистическими» государствами. Крайне правый разделяет, как уверяет «Лук», эти воззрения, но идет еще дальше. Он убежден, что внутри администрации США орудуют «коммунистические заговорщики, стремящиеся помешать осуществлению их целей».
На вопрос, чего же хотят крайне правые, автор из журнала «Лук» приводит длинный список требований в области внешней и внутренней политики. Сошлемся лишь на те из них, которые касаются внешнеполитического курса: блокировать Кубу или вторгнуться на нее. Выйти из Организации Объединенных Наций. Объявить войну коммунистическим партиям всего мира. Покончить с дипломатическим признанием России и других коммунистических стран. Сократить до минимума помощь иностранным государствам. Свернуть культурный обмен с СССР. Не вести переговоров с коммунистами. Цель очевидна: создать в мире обстановку предвоенного психоза, предвоенной истерии.
Опять-таки бросается в глаза сходство с тем, что мы слышим от правых в конце 70-х — начале 80-х годов, в том числе и от лиц, облеченных высшей государственной властью. Родство этих подходов несомненно.
Журнал «Лук» попытался тогда ответить на вопрос: что же привело к столь бурной активизации правых сил в эти 18 месяцев? Хотя правые имеют разные мнения на этот счет, Ф. Небел после двух месяцев бесед как с рядовыми, так и с высокопоставленными сторонниками правых пришел к весьма категоричному выводу: Куба оказалась тому «причиной». Но он наряду с этим выводом выстроил и более длительную причинно-следственную связь. Оказывается, на «донышке» причин взлета правых лежит разочарование, подстегнутое неспособностью США выиграть корейскую войну и боязнь «коммунистического нашествия». Провал американского вторжения на Кубу в 1961 году дал правым богатейшую пищу для демагогии. «Искусные лидеры правых принялись за работу, пустив в ход густую заварку антикоммунизма, чтобы поколебать устои правительства», — писал «Лук», как бы предвещая аргументацию и действия правых в США в ситуации 70-х годов.
Характерны в этом отношении сентенции вашингтонского журналиста-консерватора, писавшего в журнале «Америкэн опинион», что возрождение правых произошло вследствие огромного разочарования тем, что Соединенные Штаты стали сползать со своих позиций мирового превосходства, а также возмущения «нашей неспособностью сдержать это сползание. К этому следует добавить тревогу относительно нового правительства, политика которого скорее ускоряет, чем сдерживает, это сползание». Сегодня звучит та же мотивация, та же фразеология, что и тогда, в 60-х.
Это симбиоз маккартизма, гуверовской идеологии ФБР, врожденного упоения силой, гегемонизма. И, конечно, в подобных рассуждениях присутствует достаточно явно образ «Pax Americana», стремление подталкивать правительство к реализации такой идеи, даже если это могло бы привести к опаснейшему ракетно-ядерному кризису вроде Карибского.
К моменту, когда Вашингтон пошел на усугубление Карибского кризиса, кампания правых, на которых и была ориентирована версия о «разрыве в ядерных вооружениях», выдвинутая демократами против республиканцев, была уже в самом разгаре. Не в последнюю очередь правые определили «кризисный» менталитет демократической администрации в 1962 году. Правые шли напролом, они толкали администрацию Дж. Кеннеди к ядерному авантюризму. Когда же лидеры правых обнаружили, что Дж. Кеннеди склоняется к взвешенным действиям, обнаруживает склонность вести переговоры с СССР, президента убрали «старым американским способом».
Правые стали рваться на арену национальной и внешней политики еще более напористо и открыто. В истории правого движения, ориентированного на имперскую» политику, не прошла незаметной попытка Б. Голдуотера завоевать Белый дом на выборах 1964 года. Он шел с программой, пронизанной «имперскими» идеями в самой резкой, недвусмысленной форме. Аризонская группировка крайне правых была поддержана всем конгломератом реакционных организаций в стране. Выборы, однако, были проиграны. Но в американской политической элите считается, что именно тогда правые организационно окрепли.
В имперских, антикоммунистических убеждениях Р. Никсона сомневаться не приходится. Его прежняя близость к Маккарти подавала правому движению некоторые надежды. Но Никсону пришлось действовать в условиях, стеснявших свободу его политического маневра. Эти условия были созданы двумя основными обстоятельствами. Сначала обнаружился факт сложившегося равновесия стратегических сил США — СССР, что в принципе переводило «Pax Americana» в сферу недостижимого военными средствами. Военно-стратегический кризис совпал с военно-политическим из-за поражения во Вьетнаме.
Одна из фракций правящего класса США сделала из всего этого, хотя и на время, более или менее реалистические выводы, была вынуждена пойти в определенных целях и границах на разрядку напряженности в мире. Но крайне правые усмотрели в этом «сползание» США с позиций мирового превосходства, обвиняя Р. Никсона и Г. Киссинджера в том, что они не могут и не хотят остановить это сползание, играя на руку русским. Правые нагнетали в различных слоях населения, прежде всего в «среднем классе», чувства унижения и страха, националистические и шовинистические настроения, переводя их в русло антикоммунизма и антисоветизма. Они усилили обработку общественного мнения в алармистском духе, требуя новой гонки вооружений, чтобы обеспечить «национальную безопасность» США, оказавшуюся якобы под угрозой из-за «роста военной мощи» Советского Союза.
На арену борьбы правых за коренное изменение внешней и военной политики США вышли две группировки, несмотря на некоторые различия, они во многом — и социальной базой своей, и идейно-политической основой, и ориентацией на военную мощь и превосходство США в контексте «имперского» мышления и «Pax Americana» — были схожими, действовали в общем направлении.
От маккартистов и правых 60-х годов тянется нить преемственности в реакционных идеях, включая и апофеоз имперского мышления, к «новым правым». Последние утверждают, что их воззрения в прошлом разделяли многие деятели правого политического толка, которым приходилось бороться против Дж. Кеннеди, Э. Стивенсона, Г. Хэмфри. Предшественники у них, конечно, были и в американской правящей элите, и в «среднем классе». Да и сегодня «новые правые» не единая, монолитная организация с определенной структурой внутренних и внешних связей, а конгломерат различных сил со своим руководством.
Бесспорно, США пережили в 70-х годах кризис традиционного либерализма, во многом утратившего свое значение влиятельного политического течения. Поражение либералов объясняется тем, что они не смогли ни поставить, ни тем более решить назревшие проблемы внутренней и внешней политики, не сумели сохранить и защитить линию на разрядку напряженности. В своей борьбе против либералов «новые правые» имели возможность использовать и ухудшение положения в американской экономике, и явные дефекты внешнеполитических программ. Вырядившись в популярную тогу моралистов и защитников «ценностей» американской семьи, они выступили против порнографии и наркомании, в распространении которых обвинили либерализм, что прибавило им дивидендов. Но основные битвы «новые правые» развертывали вокруг тезисов о «советской угрозе» и «падении американской мощи». Связав эти стереотипы воедино, «новые правые» получили известную поддержку националистических, шовинистических, антикоммунистических сил в стране.
Важным моментом в ходе отвоевания правыми плацдарма в политической жизни был кризис доверия к двум основным буржуазным партиям — республиканской и демократической. «Уотергейт» подорвал авторитет первой, правление Дж. Картера дискредитировало вторую. Либерализм и его «пограничный вариант» — «умеренный консерватизм» оказались в глазах многих американцев несостоятельными.
Отсюда и интерес к альтернативе — «новым правым». Доверие американцев к двум ведущим политическим партиям «продолжает падать, — отмечал известный американский консервативный деятель А. Кроуфорд в книге „Угроза справа“, — и многие обращаются в поисках защиты своих интересов и покровительства к новым политическим силам и новым лидерам. Все чаще адресатами — и эксплуататорами — человеческих тревог и опасений становится новая группа властно утвердивших себя политических лидеров, известных как „новые правые“. По мнению некоторых политических деятелей, „новые правые“ стали в сегодняшней Америке четвертой по могуществу политической силой после двух основных партий и профсоюзного движения».
Сегодня движение «новых правых» — это прежде всего «Американский консервативный союз», «Клуб конгресса», «Национальный консервативный комитет политического действия», «Консервативный кокус», «Молодые американцы за свободу», «Комитет за сохранение свободного конгресса», «Комитет за выживание свободного конгресса», «Моральное большинство», «Католики за христианские политические действия», «Объединенные граждане за ответственное воспитание». Это исследовательские центры вроде «Хэритэдж фаундэйшн», периодические издания «Консерватив дайджест», издательства «Грин Хилл пабликейшн», филантропические фонды, юридические фирмы, «просветительские центры» и т. д. К сети «новых правых» относятся «Комитеты политических действий».
Лидеры «новых правых» вышли не из низов. Но они и не принадлежали к верхушке монополистического капитала. Это представители мелкой и средней буржуазии. Их больше всего манит концепция «Pax Americana», впитавшая присущие им «имперские» вожделения и антикоммунизм. Это и сформировало генеральную тенденцию идеологии и политики всех разнородных организаций и групп, созданных «новыми правыми».
Успех «новых правых» на первых порах определился тем, что они не только выдвинули новую генерацию ловких и изворотливых молодых организаторов вроде Р. Вигери, Т. Долана, Р. Филиппса, П. Уэйрича, Дж. Фалуэлла и других, более эффективно использовали новые технические средства политической деятельности — радио, телевидение, компьютеры, «прямую почту», оставив в этом позади себя иных профессиональных политиков, но и сумели разработать элементарные общедоступные позиции, которые успешно работали прежде всего на «средний класс».
И «средний класс», проявив присущий ему «эгоизм», не желая жертвовать своими доходами для повышения уровня жизни низших слоев населения, направил свои эмоции в том направлении, куда его толкали «новые правые». Тем более что он был унижен, раздражен и взвинчен навязчивой информацией о «падении» военной мощи и влияния США на мировой арене, «ростом» советской военной мощи и динамизмом мирового коммунизма. «Новые правые» с самого начала опирались на спектр политических сил, которые располагаются от центров «академического сообщества» до экстремистских группировок не вполне легального характере, «Новые правые» действуют в самой гуще «среднего класса» — мелкобуржуазных слоях, фермерской среде, в мелких провинциальных городах, особенно южных, в группах служащих и рабочей аристократии. Социальная демагогия «новых правых» рассчитана на то, чтобы использовать эти слои населения для воздействия на правительство.
Небезынтересны идеология, организация, источники финансирования различных ультраправых групп, исповедующих «имперское» мышление, видящих и сегодня в «Pax Americana» реальную внешнеполитическую цель США. Рассмотрим лишь основные.
Детищем Б. Голдуотера является с 1964 года 300-тысячный «Американский консервативный союз», выделяющийся своей реакционной политической ориентацией даже среди крайне правых организаций. В его лоне старые «классические» консерваторы пытаются отстоять свои позиции перед натиском «новых правых». В свое время он был в руках таких людей, как У. Бакли, Дж. Килпатрик, С. Эванс, но постепенно стал переходить, под контроль «новых правых». Им руководит Д. Крейн, член палаты представителей. Старые консерваторы все еще рассчитывают сохранить его вместе с журналом «Нэшнл ревью» в качестве своего пристанища. Но сам «Американский консервативный союз» наиболее охотно сотрудничает с различными организациями «новых правых». Более того, политических деятелей правой ориентации для всей страны он готовит именно в духе «новых правых». «Американский консервативный союз» создал целую паутину исследовательских центров, пропагандистских рычагов, механизмов по сбору финансовых средств. Он широко использует в этих целях Просветительско-исследовательский институт, через него командует Национальным журналистским центром, который действует под руководством известного правого обозревателя С. Эванса. Здесь молодых журналистов, писателей, публицистов надлежащим образом обрабатывают, а затем продвигают в ведущие средства массовой информации, где они пропагандируют «имперские» взгляды на внешнюю политику США.
В центре политической, в том числе и внешнеполитической, деятельности «новых правых» находятся «Клуб конгресса» и «Национальный консервативный комитет политического действия» (НККПД). «Клуб конгресса» действует уже в самом механизме политической власти в США. Его деятельность носит непосредственно политический характер. Он не замыкается на какой-либо одной партии, а стремится к «двухпартийным» связям. «Клуб конгресса» стал чем-то вроде шлюза между крайне правыми республиканцами и крайне правыми демократами: здесь осуществляется их политическое блокирование, формирование общих политических представлений и замыслов в духе «имперского» мышления, кристаллизация новой политической силы, распространяющей свое влияние на страну. «Клуб конгресса» давно превратился в политическую машину современного технического уровня. Он оперирует сложными компьютерными системами, новейшими приемами сбора финансовых средств. Но при этом клуб сохраняет в своем арсенале и «классические» способы шантажа, клеветы, давления в политических целях, особенно когда речь идет о либералах, «допустивших разрядку» и «снижение» военной мощи страны.
Ежегодные финансовые вложения в политическую деятельность клуба подсчитать нелегко. Но только на поддержку Р. Рейгана в его избирательной кампании 1980 года он дал более 4 миллионов долларов. Это равно половине ежегодных «дотаций» самому клубу от его могущественных покровителей в мире бизнеса. Большие суммы были истрачены на предвыборные кампании нескольких десятков правых кандидатов в сенат и палату представителей конгресса США. Насколько сильнее клуб традиционных партийных механизмов, можно судить хотя бы по тому, что в начале 1981 года, когда республиканцы были уже у власти, этой организации удалось собрать на свои цели на 3 миллиона долларов больше, чем получил Национальный комитет демократической партии.
«Как и другие организации „новых правых“, — отмечал Дж. Стакс в журнале „Тайм“, — „Клуб конгресса“ небезуспешно обращает настроения страха в финансовые средства, а набожность избирателей — в свои доходы».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50