– Конечно-конечно, Абдулла, – пробормотал Скраггер. Несколько иранцев стояли неподалеку, глядя на вертолет, но это было делом обычным. Пилотов ценили, потому что они были единственным связующим звеном при эвакуации пострадавших. Он увидел, как начальник посадочной площадки поднял два больших пальца, давая ему добро на взлет. Скраггер машинально обернулся и проверил еще раз, все ли надежно закреплено, и все ли пассажиры на своих местах. – Мне повести машину, Эд?
– Да, конечно, Скрэг.
Поднявшись на тысячу футов, Скраггер выровнял вертолет и взял курс на «Сирри-1», где должны были высадиться остальные пассажиры. Он был очень встревожен. Черт подери, думал он. Одна бомба могла бы утопить остров Сирри в заливе. Впервые до него дошли слухи о возможных беспорядках. Нефтепромысел Сирри не подвергся ни единой забастовке, которые привели к закрытию всех остальных месторождений, главным образом, по мнению иностранных специалистов, в силу того, что французы предоставили убежище Хомейни.
Саботаж? Япошка как будто говорил о танкере, который должен прийти завтра? Точно говорил. Что же делать? Ничего в данный момент, просто отложить Абдуллу на потом – сейчас, когда ты в полете, не время об этом думать.
Скраггер посмотрел на Восси. Эд сработал хорошо, очень хорошо, лучше, чем… чем кто? Он мысленно перебрал всех пилотов, которых помог подготовить за эти годы. Сотни человек. Сам он летал с тех пор, как ему исполнилось пятнадцать. Королевские австралийские ВВС в семнадцать лет в 33-м году, «спитфайеры» в 39-м и погоны капитана авиации, потом, в 45-м, он пересел на вертолеты, Корея в 49-м, потом, после двадцати лет службы, отставка, все в том же капитанском чине, все с тем же вспыльчивым характером и всего лишь тридцати семи лет от роду. Он рассмеялся. В военной авиации у него всегда были плохие отношения с начальством.
– Ради всего святого, Скраггер, ну зачем, зачем ты полез к вице-маршалу авиации? На этот раз тебе крышка…
– Но, господин полковник, англичашка первый начал, этот сукин сын заявил, что все мы, австралийцы, воры, на запястьях у нас кандальные отметины и произошли мы все от зэков!
– Вон как! Эти проклятые англичане все одинаковы, Скрэг, хотя в твоем случае он, наверное, был прав: твоя семья в наших краях испокон века обитается, только все равно в звании тебя опять понизили, и если ты не исправишься, я тебя вообще навсегда от полетов отстраню!
Но так и не отстранил. Да и как отстранить? Два Креста Военно-воздушных сил, два креста «За летные боевые заслуги», шестнадцать сбитых самолетов и втрое больше боевых вылетов, которые он совершал с радостью, как и все в Королевских ВВС Австралии. И до сих пор летает, а больше ему в целом мире ничего не надо; все так же старается быть лучшим и самым надежным пилотом и все так же мечтает выжить со всеми пассажирами после аварийной посадки. Если летаешь на вертолетах, то поломок оборудования избежать никак невозможно, подумал он, понимая, что ему очень, очень сильно везло. В отличие от других пилотов, ничем не хуже его, чье везение кончилось. Без везения хорошим пилотом быть нельзя.
Скраггер снова посмотрел на Восси, радуясь, что не было войны – самого главного испытательного полигона для летчика. Не хотелось бы мне потерять юного Эдда, он один из лучших в S-G. Так, с кем лучше него тебе доводилось летать? Чарли Петтикин, конечно, но ему, с другой стороны, иначе и не положено: буш-пилот, к тому же воевал и в каких только передрягах не побывал. То же самое Том Локарт. Подлый Дункан Мак-Айвер до сих пор лучший из всех, хотя уже и не летает, чтоб он провалился со своими ежеквартальными медосмотрами, – хотя и я был бы так же безжалостен и так же осторожен с ним, если бы сам сидел на земле, а он бы летал туда-сюда в шестьдесят три года, словно зеленый курсантик. Бедолага.
Скраггер передернулся. Если Управление гражданской авиации протащит свои новые правила, касающиеся возраста и обязательного выхода на пенсию, мне конец. В тот день, когда меня отстранят от полетов, я направлюсь прямиком к вратам рая, тут и думать нечего.
«Сирри-1» оставался еще далеко впереди. Уже с год или больше того он садился там три раза в неделю. И все равно он планировал свой заход на посадку так, словно делал это в первый раз. «Безопасность случайной не бывает, ее надо готовить». Сегодня мы аккуратно и мягко зайдем по низкой траектории…
– Скрэг.
– Да, сын мой!
– Ты меня перепугал до полусмерти.
Скраггер хохотнул.
– Ты сам себя перепугал до полусмерти, это тебе урок номер один. Что еще ты усвоил?
– Полагаю, как чертовски легко удариться в панику, каким себя чувствуешь одиноким, беспомощным и как нужно ценить свои глаза, – Восси выпаливал слова почти скороговоркой. – Думаю, я понял, насколько я смертен, черт возьми, Скрэг, мне было страшно… так страшно.
– Когда это случилось со мной, я обделался прямо в штаны.
– А?
– Я тогда летел из Кувейта, на 47G2, еще в старые времена, в шестидесятые годы. – 47G2 был маленьким трехместным вертолетом с кабиной, похожей на мыльный пузырь, и поршневым двигателем Белла, сейчас это главная рабочая лошадка для дорожной и обычной полиции. – Чартер был заказан для врача и инженера из «ЭксТекс». Им нужно было добраться до оазиса за Вафрой, где произошел несчастный случай – какой-то бедолага попал ногой под бур. В общем, летим мы без дверей, как обычно, на дворе лето, жара градусов под пятьдесят и сухо, для человека и вертолета так погано, как только может быть погано в пустыне – хуже, чем в австралийской глубинке, и намного. Но нам посулили двойную оплату и премию, так что мой старый приятель Форсайт меня записал добровольцем. Для пустыни денек выдался еще не самым худшим, Эд, хотя ветер жег как раскаленная железка, налетал порывами и подличал по обыкновению, знаешь, то вдруг завихрится и песок подымет в пылевую тучу, то смерч закрутит. Я был на высоте примерно триста футов, заходил на посадку, когда мы попали в пылевую тучу – пылинки такие мелкие, что и не разглядишь. Как эта пыль забралась ко мне под очки, ума не приложу, только вот в один момент у нас все нормально, а в следующий – все начали кашлять и плеваться, а мне оба глаза так засыпало, что я ослеп начисто, как Костыль Пит в мультике про Микки-Мауса.
– Да брось ты!
– Нет, честно. Богом клянусь! Ни хрена не вижу, глаз открыть не могу, а пилот я один, и два пассажира на борту!
– Господи, Скрэг. Сразу оба глаза?
– Оба глаза, и нас мотало по всему небушку к чертям собачьим, пока я машину кое-как не выровнял, а сердце назад за грудину не вернулось. Док глаза мне прочистить не может, и каждый раз, когда пытается, или я пытаюсь, нас кидает так, что мы чуть кверху брюхом не переворачиваемся – ты же знаешь, как с этими G2-ми трудно. Они, вслед за мной, тоже в панику, а толку от этого никакого. Тогда-то я и сообразил, что наш единственный шанс – сажать машину вслепую. Ты говорил, тебе было страшно, что ж, когда наши полозья опустились на песок, у меня в мочевом пузыре не оставалось ни капли, ни единой капелюшечки.
– Господи, Скрэг, так ты и в самом деле его посадил? Совсем как сегодня, только взаправду, слепой от пыли на оба глаза? Без вранья?
– Я заставил их все мне говорить, так же, как с тобой сегодня… по крайней мере, врач мне говорил, тот второй бедолага грохнулся в обморок. – Рассказывая, Скраггер ни на секунду не выпускал из глаз платформу, на которую они должны были садиться. – Как она на твой взгляд? – спросил он.
– Пара пустяков.
«Сирри-1» лежала прямо по курсу, посадочная площадка раскинулась над водой. Они могли разглядеть начальника посадочной площадки и обязательную команду пожарных, выстроившуюся рядом. «Колдун» надулся наполовину и не шевелился.
Обычно Скраггер доложил бы в центр радиолокационного контроля и начал постепенно снижаться. Вместо этого он сказал:
– Сегодня мы останемся сверху, приятель, зайдем под большим углом и опустим машину вниз.
– Зачем это, Скрэг?
– Так, для разнообразия.
Восси нахмурился, но промолчал. Он еще раз пробежался взглядом по шкалам приборов, высматривая неожиданные показания. Ничего не обнаружил. За исключением некоторой странности в поведении старика.
Когда они заняли нужную позицию высоко над платформой, Скраггер щелкнул передатчиком:
– HST вызывает центр радиолокационного контроля Киш, ухожу с тысячи к «Сирри-1».
– Вас понял, HST. Доложите, когда будет готовы к взлету.
– HST.
Они приготовились к заходу на посадку под крутым углом, который обычно использовался, когда место посадки было окружено высокими зданиями или деревьями. Скраггер сбросил точно необходимое количество мощности. Вертолет начал плавно опускаться, безукоризненно управляемый пилотом. Девятьсот футов, восемьсот, семьсот, пятьсот… четыреста… триста… Вибрацию в органах управления оба пилота почувствовали одновременно.
– Господи, – охнул Восси.
Однако Скраггер уже круто качнул машину носом вниз и вдавил рычаг управления общим шагом винта в пол. Вертолет тут же и очень быстро полетел вниз. Двести футов, сто пятьдесят, сто, вибрация усиливалась. Глаза Восси прыгали со шкалы на шкалу, на посадочную площадку, опять на приборы. Он напрягся и застыл на своем сиденье, мозг истошно вопил: рулевой винт вышел из строя или коробка передач рулевого винта…
Посадочная площадка неслась им навстречу, люди внизу в панике бросились врассыпную, пассажиры замерли, испуганные неожиданной крутизной снижения, Восси вцепился руками в край сиденья, чтобы удержаться. Теперь вибрировала вся приборная панель, тон двигателей поменялся. В любую секунду Восси ждал, что рулевой винт откажет полностью, и тогда им конец. Альтиметр показывал шестьдесят футов… пятьдесят… сорок… тридцать… двадцать, и его руки потянулись, чтобы схватить ручку управления и начать выравнивание, но Скраггер опередил его на долю секунды, перевел двигатели на полную мощность и идеально выровнял машину перед посадкой. На секунду вертолет, казалось, застыл неподвижно в трех футах над площадкой под оглушительный вой двигателей, потом опустился, ударившись, но не слишком сильно, рядом с наружным краем круга, юзом протащился вперед и остановился в шести футах от центра.
Скраггер выругался себе под нос.
– Господи, Скрэг. – Восси едва мог говорить. – Это было идеально.
– О нет, ничего подобного, я промахнулся на шесть футов. – С усилием Скраггер отлепил руки от рычагов управления. – Заглуши двигатель, Эд, и как можно быстрее! – Скраггер открыл дверцу со своей стороны, быстро выскользнул наружу, прошел назад к дверце салона, не обращая внимания на хлеставшие его воздушные потоки от винта, и открыл ее. – На секундочку задержитесь на своих местах, – прокричал он поверх ослабевающего воя реактивных двигателей; его спина покрылась потом от облегчения, когда он увидел, что все сидят пристегнутые и никто не пострадал. Пассажиры послушно остались в своих креслах, лица у двух из них были нездорового серого цвета. Четыре японца бесстрастно смотрели на него. До чего же невозмутимый народ, черт их возьми, подумал он.
– Mon Dieu, Скрэг, – выкрикнул де Плесси. – Что случилось?
– Не знаю, думаю, рулевой винт… как только лопасти остановятся, мы тут же…
– Черт бы тебя побрал, Восси, что за игры ты тут затеял! – Это был Гафари, иранский начальник посадочной площадки, его перекошенное от ярости лицо тряслось рядом с окном пилота. – Как ты посмел выполнять учебные упражнения на этой платформе? Я доложу, что ты использовал опасные приемы пилотирования!
Скраггер круто повернулся.
– Машину пилотировал я, а не капитан Восси! – Разом огромное облегчение, которое Скраггер испытал от того, что безопасно посадил машину, смешалось с его давней неприязнью к этому человеку, и он потерял контроль над собой. – Вали отсюда, Гафари, вали немедленно, или я тебя отделаю раз и навсегда! – Его руки сжались в кулаки, и он был готов это сделать. – ВАЛИ ОТСЮДА!
Остальные в ужасе наблюдали за этой сценой. Восси побледнел. Гафари, выше ростом и тяжелее, чем Скраггер, поколебался мгновение, потом затряс кулаком у лица Скраггера, поливая его проклятиями на фарси, потом крикнул по-английски, желая его спровоцировать:
– Чужеземная свинья! Как ты смеешь браниться на меня, угрожать мне! Да я добьюсь, чтобы тебя отстранили от полетов за опасное пилотирование и выкинули вон из Ирана. Вы, собаки, возомнили, что наше небо принадлежит вам…
Скраггер метнулся вперед, но перед ним неожиданно вырос Восси и своим огромным торсом остановил его.
– Эй, старина, ну надо же, как бывает? Эй, ты уж извини, Скрэг, – безмятежно произнес он, – только нам бы лучше взглянуть на рулевой винт. Скрэг, эй, Скрэг, старина, рулевой винт, а?
Прошло несколько секунд, прежде чем взгляд Скраггера очистился. Сердце колотилось в груди, он видел, что все на него смотрят. Огромным усилием он подавил в себе гнев.
– Ты… ты прав, Эд. Да. – Он повернулся в Гафари. – У нас… э… у нас возникла аварийная ситуация. – Рот Гафари начал издевательски кривиться, и ярость снова заклокотала в Скраггере, но на этот раз он справился с ней.
Они прошли к хвосту. Вокруг уже собралась толпа работников нефтяной платформы, европейцев и иранцев. Рулевой винт остановился. Одна из его лопастей была дюйма на четыре короче, разлом торчал острым концом. Когда Восси потрогал главный подшипник, оказалось, что тот болтается совершенно свободно – огромная сила биения, вызванного разбалансировкой лопастей винта, разрушила его. За спиной Восси один из пассажиров подбежал к краю платформы и его буквально вывернуло наизнанку.
– Господи, – пробормотал Восси, – да я его двумя пальцами могу сорвать.
Гафари нарушил молчание своим ревом:
– Очевидный недосмотр при обслуживании, поставивший под угрозу жи…
– Замолчите, Гафари, – сердито оборвал его де Плесси. – Merde, мы все живы, и мы все обязаны жизнью капитану Скраггеру. Никто не мог этого предвидеть, стандарты компании S-G самые высокие в Иране.
– Я доложу об этом происшествии, мистер де Плесси, и…
– Да, пожалуйста, доложите и помните, что я буду с огромной похвалой отзываться о мастерстве нашего пилота. – Разгневанный де Плесси выглядел впечатляюще. Гафари он терпеть не мог, считая его подстрекателем, который в один момент открыто выступал за Хомейни и подталкивал рабочих к забастовке, при условии, что поблизости не было поддерживающих шаха военных или полицейских, а в другой раболепствовал перед шахскими властями и наказывал рабочих за малейшую провинность. Чужеземная свинья, вон как? – Не забывайте также, что это совместное франко-иранское предприятие, а Франция не… как бы это выразиться… Франция не осталась недружелюбной к Ирану в тяжелый для вашей страны час.
– Тогда вы должны настоять, чтобы Сирри обслуживали только французы, а не старики! Я немедленно доложу об этом происшествии. – Гафари повернулся и зашагал прочь.
Прежде чем Скраггер смог сказать или сделать что-нибудь, де Плесси положил руки ему на плечи и поцеловал в обе щеки, а потом с той же сердечностью пожал ему руку.
– Спасибо, mon cher ami!
Раздались громкие приветственные крики французов, которые поздравили друг друга, а потом обступили Скраггера и по очереди торжественно его обняли. Затем вперед выступил Касиги.
– Домо, – произнес он официальным тоном, и, к еще большему смущению Скраггера, все четыре японца разом поклонились ему, вызвав новый взрыв приветствий со стороны французов и многочисленные похлопывания по спине.
– Спасибо, капитан, – торжественно сказал Касиги. – Да, мы понимаем, и благодарим вас. – Он улыбнулся и протянул ему свою визитку, держа ее обеими руками и сопровождая все это еще одним легким поклоном. – Ёси Касиги, компания «Тода Шипинг Индастриз». Благодарю вас.
– Да ничего такого страшного, мистер… э… мистер Касиги, – ответил Скраггер, стараясь преодолеть смущение; гнев у него прошел, и он полностью овладел собой, хотя и пообещал себе, что как-нибудь отловит Гафари одного на берегу. – Мы… э… у нас есть все необходимое, чтобы держаться на воде, и места было полно, так что мы могли сесть и на воду. Это наша работа, наша работа безопасно посадить машину. И Эд тоже. – Он широко улыбнулся Восси, понимая, что, вклинившись между ним и иранцем, молодой человек спас его от потасовки, из которой он вряд ли вышел бы победителем. – Капитан Восси сделал бы то же самое. Это было не слишком опасно… я просто не хотел, чтобы вы промокли, хотя вода приятная и теплая, правда, никогда не знаешь про всякие там «челюсти»…
Напряженность исчезла, и все они рассмеялись, хотя и немного нервно: воды залива и устья рек, в него впадавших, кишели акулами. Теплая вода и изобилие пищевых отходов и канализационных вод, которые страны Персидского залива тысячелетиями сбрасывали в него, привлекали рыб всех форм и видов, особенно акул.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Шамал. В 2 томах. Т.1. Книга 1 и 2'


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16