Я имела неосторожность заказать чашечку перед тем, как вернуться к себе в ложу. Пригубливая покрывавший чашку взбитый крем, я созерцала восхождение богов по радужному мосту, ведущему в Валгаллу. Золотое кружево музыкальных звуков обволакивало меня с ног до головы, а виски согрело сердце. Я расслабилась, почти забыв и про Киви, и про неудачу с разработкой, и про крушение карьеры, про никчёмную жизнь с идиотской идеей утвердиться, перевернув с ног на голову всю банковскую систему. Кому и что я хочу доказать? Кого обмануть? И тут я взглянула на распечатку.Громовые крещендо налетали и разбивались, подобно могучим волнам, а я сидела, тупо уставившись в мокрый клочок бумаги с компьютерным текстом, распечатку поступивших для меня сообщений, которые не успела прочитать в офисе. Все вроде бы как обычно: счета от портного, бакалейщика, дантиста, несколько рапортов от подчинённых, но вот ещё одно послание, которое, судя по маркировке, было получено уже после окончания моего общения с Нью-Йорком. Казалось, литавры загремели не в оркестровой яме, а у меня в ушах, когда до меня дошёл смысл сообщения:"ЕСЛИ ВЫ НЕ ПРОЧЬ ОБСУДИТЬ ВАШ ПРОЕКТ, ПОЗВОНИТЕ МНЕ.ИСКРЕННЕ ВАШ, АЛАН ТУРИНГ".Это краткое сообщение ошеломило меня. Во-первых, Алан Туринг, знаменитая личность, виртуоз в компьютерной технике и математике, никак не мог знать о существовании такой серой мышки, как я. А во-вторых, он почил в бозе лет сорок назад. ДЕНЬ В БЭНКС Организованный финансовый рынок обладает массой преимущества. Но в то же время его нельзя назвать школой общественной этики или политической чистоплотности. Р. X. Тауни
На следующее утро, когда я проснулась, мой мозг, подобно вспышке молнии, озарило воспоминание о послании, прочитанном ночью в опере, и теперь, стоя под струями горячего душа и потягивая апельсиновый сок, я постаралась припомнить все о настоящем Алане Туринге, чьим именем подписался загадочный корреспондент.Туринг был одним из кудесников от математики, который жил и работал в Кембридже и создал первые процессорные компьютеры. Он прожил короткую жизнь, всего сорок один год, но успел стать видной фигурой среди лидеров английский информатики и прославился как творец искусственного интеллекта.Большинство программистов в той или иной степени были знакомы с работами замечательного учёного, но я знала человека, технократа чистейшей воды, который считался в этой области экспертом, так как читал лекции о работах Туринга.Двенадцать лет назад, когда я впервые попала в Нью-Йорк, он стал моим наставником. Это был очень скрытный человек, обладавший тысячей талантов. И хотя мне как никому иному предоставилась возможность познать его, все, что я могла о нем сказать, уложилось бы в десяток-другой фраз. Несмотря на то, что мы уже много лет не виделись, лишь изредка обмениваясь весточками, он сыграл огромную роль не только в выборе моего жизненного пути, но и наравне с Биби в установлении основных жизненных принципов. Звали этого человека доктор Золтан Тор.Каждому программисту знакомо его имя; ведь Тор создал многоканальную схему и написал несколько работ по теории коммуникаций. Он был очень известен, и молодое поколение, изучавшее его работы, могло подумать, что этот авторитет давно умер. На самом же деле он пребывал в добром здравии, и ему не было и сорока.А теперь, когда он позвонил после стольких-то лет, долго ли осталось пребывать в добром здравии мне? Если уж Тор решился вмешаться в мою жизнь, стало быть, я в беде. «Нет, пожалуй, „беда“ здесь не очень подходит, правильнее было бы сказать об опасности, которая меня подстерегала», — думала я, выходя из душа.Среди бесчисленных талантов Тора было и его увлечение криптографией Способ тайного письма, понятного лишь посвящённым, тайнопись. (Прим ред.)
. Он даже написал по этому поводу книгу, которую включили в список обязательного чтения для агентов ФБР, имеющих отношение к компьютерам. И я очень нервничала, поскольку именно в этой книге описывались различные способы проникновения в компьютерные коды, «взлом», кража информации, а также способы борьбы с подобного рода диверсиями.Почему же Тор-Туринг позвонил мне? Как он догадался, какого рода «расследование» я начала прошлой ночью? Разве что ему удалось на расстоянии в три тысячи миль прочесть мои мысли и понять, что я собираюсь предпринять в ближайшее время. И я решила как можно скорее постараться разузнать, что думает он по поводу моей затеи.Прежде всего нужно было его разыскать. А это непросто, ведь речь шла о человеке, презиравшем, телефонные номера и почтовые адреса настолько, что очень редко звонил и никогда не отправлял писем от своего имени.Тор должен был иметь связи с командой, которая занималась его финансовыми делами, так называемой «Дельфийской группой», несомненно, по аналогии с оракулом, но их номер не значился в телефонной книге Манхэттена. Ну, да у меня-то он был.Однако не следовало забывать, что Тор никогда не появлялся в своём офисе, а если туда и удастся дозвониться, то можно было нарваться на весьма странный ответ. И все же я попыталась.— Дельфийцы, — проквакало в трубке. Эти ребята явно не отличались разговорчивостью.— Мне нужно связаться с доктором Золтаном Тором. Он случайно не находится по этому номеру? — спросила я. — Сожалею, — отвечали мне голосом, в котором сожаления я и не почувствовала, — вы набрали неверный номер. Пожалуйста, проверьте ваши данные. — Ну прямо ЦРУ какое-то.— Ну, а если у вас появится кто-нибудь с похожим именем, вы передадите ему мою просьбу? — теряя терпение, спросила я.— О какой просьбе идёт речь?— Пусть позвонит Верити Бэнкс, — рявкнула я и бросила трубку, пока мне не предложили повторить по буквам своё имя.Завеса секретности, оказавшаяся намного плотнее, чем завеса системы безопасности в международных банковских связях, раздражала меня не меньше, чем десять лет назад раздражало его постоянное вмешательство в мою жизнь.Как бы то ни было, у меня накопилось много работы, и я должна ею заниматься. Часы показывали девять, когда, одевшись, я спустилась на улицу и направила свой потрёпанный «БМВ» в густой смог, окутывавший Сан-Франциско. Банкир отправился на работу. Я обычно поднималась с первыми лучами зари, но в зимние месяцы эта самая заря занимается не раньше половины девятого. И все же меня не покидало странное ощущение: как бы поздно ни начался нынешний день, он обещал быть бесконечно долгим.Как правило, у профессионального банкира имеется не меньше разного рода консультантов, чем язв у прокажённого. Всемирный банк содержал армию экспертов, которые объясняли нам, как мы должны распределять своё время и организовывать работу, а также как должны заботиться об окружающей нас обстановке. Я никогда не обращалась ни к одному из них.К примеру, меня совершенно не интересовали исследования, с помощью которых доказывалось, что серые фланелевые костюмы создают некую ауру власти и благополучия. Я же предпочитала одеваться так, чтобы выглядеть владелицей данного банка, лишь на минутку заглянувшую сюда поинтересоваться, насколько в этом месяце возросли мои дивиденды.И в это утро явилась в офис, завёрнутая в такое количество темно-синего шелка, что им можно было обшить турецкий диван. Мой туалет на первый взгляд выглядел как заурядная туника, но я не сомневалась, что над ним потрудились лучшие модельеры Милана. Пожалуй, им можно было бы так не стараться ради одного несчастного платья.Выйдя из лифта, я заметила, как сотрудники банка сновали по коридору в привычных джинсах и кроссовках, а их майки украшали такие надписи, как «Приятного путешествия» или «Пейте пепси-колу».Интерьер нашего тринадцатого этажа являлся, на мой взгляд, чем-то выдающимся. Этакое дьявольское порождение коллектива дизайнеров, по всеобщему мнению, призванное «создавать деловую атмосферу» и к тому же «стимулировать». Представьте себе холодные голубые стены… а на полу — пронзительно-оранжевый ковёр. Насколько я могу судить, такое сочетание цветов могло простимулировать разве что шизофрению, но, с другой стороны, вся наша программистская братия слегка с приветом.Итак, я благополучно дошла до своего кабинета и закрыла за собой дверь, пока мой секретарь Павел готовил мне кофе. Павел, высокий, красивый молодой человек с манерами главы дипломатической миссии, имел внешние данные для того, чтобы стать звездой экрана. Да он и в самом деле занимался ночами, желая стать актёром. Служба в Бэнкс, как он говорил, давала ему богатую возможность изучить человеческую натуру в её самых низменных, сугубо эмоциональных проявлениях.Все, кому со мной приходилось сталкиваться по службе, были в курсе «правила двух чашек»: пока я не выпью две чашки кофе или не наступит десять часов утра — со мною невозможно общаться.Павел тихонько вошёл в мой кабинет с кофе и поставил поднос на стол передо мною.— Чуть тёплый, как вы любите, — заверил он. — У вас на сегодня намечено три совещания. Я сделал пометку на вашем календаре. И как насчёт малого конференц-зала: вы все ещё хотите занять его на четыре часа?— Отмените совещания, — заявила я. И Павел уставился на меня удивлённо. — А кофе я сегодня уже выпила столько, что мои почки заявляют протест. Киви уничтожил мою разработку вчера вечером. — Поскольку никому не было известно о предложенной работе в ФЭД, я предпочла об этом обстоятельстве умолчать.— А я-то терялся в догадках, — едва слышно прошептал Павел, расправляя закатанные рукава своего пуловера. — Утром, войдя в кабинет, я нашёл обрывки распечатки в вашей корзине для бумаг. — И он уселся напротив меня. Он выглядел озабоченным: подался вперёд и упёрся подбородком в ладони. Я не удержалась от улыбки. — И что вы теперь собираетесь делать? — поинтересовался он.— Новую разработку, — отвечала я. — Принесите мне все распоряжения, постановления, правила, руководящие указания для нашего банка — все брошюрки, напечатанные красными чернилами.Павел улыбнулся и направился к двери, по пути картинно взмахнув кулаком.— Вот она, власть над плебеями, — провозгласил он. — Накормите их собственным дерьмом.Изучение правил, как в банковском деле, так и в крокете, лишь подготовка к игре. А вот умение играть по этим правилам — нечто совершенно иное.Некоторые любят повторять, что правила на то и выдуманы, чтобы их нарушать, но я с этим не согласна. Я воспринимаю правила, как флажки на трассе слалома: вы постоянно помните об их наличии, приходите к ним вплотную, никогда не снижая скорости.Всемирный банк — это очень большое учреждение, недаром имеет такое название: он был самым большим банком в мире. И как любой уважающий себя большой банк, имел великое множество правил. Никто не был в состоянии их изучить, а тем более следовать им.У нас имелось множество отделов, чьи специфические нужды заставляли разрабатывать специфические правила для их работы, и весьма часто эти правила противоречили «официальным» правилам, по которым работали другие отделы. Каждую неделю мой рабочий стол бывал погребён под грудой новых формуляров и циркуляров, сочинённых подчас такими группами, о существовании которых я и не подозревала. Павел аккуратно отправлял всю эту кучу к остальным напечатанным красными чернилами документам, и про лих вскоре благополучно забывали. И вот теперь мне удалось раскопать нечто новенькое среди всей этой бюрократической галиматьи, нечто, весьма соответствующее моим нынешним целям. В конце-то концов, коль скоро понаписана такая прорва указаний, как управлять деньгами, среди них просто не может не оказаться хотя бы одного, которое давало бы мне возможность украсть те самые деньги и выставить перед всем светом Киви безответственным дураком, каким он на самом деле и являлся.На поиски я не пожалела угробить добрую половину дня, и вот оно наконец: новейшее руководство, разработанное Всеобщей Информационно-Плановой Системой, или ВИПСом, как они предпочитали себя именовать. Я прекрасно знала эту команду: она являлась самой наглой сворой шакалов из всех служащих банка, пожалуй, они давно побили все рекорды по бумагомаранию за годы своей деятельности. И мне показалось, что шутка будет выглядеть ещё более изящной, если для её осуществления я воспользуюсь их же зубодробительными методами. Правда, для этого потребуется некоторая игра воображения — ну да фантазия у меня богатая. В лежавшей передо мною брошюрке внимание привлекла следующая фраза: «Эта методика с большим успехом применялась компанией „Юнайтед траст“ для проверки их системы безопасности».Именно то, что мне необходимо.Это была известная «Теория Зет», созданная в Японии. Я её знала, кроме тошноты она у меня ничего не вызывала. Когда я впервые прочла о ней в деловом журнале как о последнем достижении в менеджменте, то подумала, что со времён атаки на Пирл Харбор японцам ещё не удавалось нанести нам столь безжалостного удара. Но теперь, поскольку я собиралась стать теоретическим воришкой. «Теория Зет» окрасилась для меня в совершенно иные тона. Пожалуй, они были вполне розовыми.Идея теории — никчёмность менеджеров как таковых, как нас уверяли, в Японии абсолютно всем управляют некие безликие команды, именуемые избранными кругами. Они делают все, что необходимо для получения продукта: создают проект продукции, производят её и проверяют. При этом все решения принимаются в ходе взаимных консультаций: этакий коллегиальный менеджмент. Теоретики банковского дела пускали слюни, восторгаясь этой расчудесной «Теорией Зет», полностью соглашались со всеми её положениями, носились с нею как с писаной торбой — только, к сожалению, сами толком не знали, что же им делать с нею.Похоже, я могла бы им в этом помочь.Вызвав по селектору Павла, попросила срочно связаться с главой службы безопасности «Юнайтед траст». Моему секретарю будет достаточно лишь сказать своим медовым голосом, что им звонят из Всемирного банка, и те завизжат от счастья. Наш банк был богат, как Крез, а деньги всегда вызывают к себе почтение.Раздался ответный зуммер, и Павел сообщил мне, что глава службы безопасности на проводе.— Он — просто сама любезность, — добавил Павел. — А зовут этого малого мистер Пикок Павлин (англ.)
— клянусь, так оно и есть на самом деле!— Да, мисс Бэнкс, — заполнили трубку раскаты голоса мистера Пикока. (Почему-то все нью-йоркские банкиры предпочитают обращаться к дамам «мисс»). — Мы весьма активно применяем в практике «Теорию Зет»: наш избранный круг занимается сейчас проверкой всех систем. Мы собрали в этой группе самых лучших, талантливых специалистов.Судя по тому, что сообщил мистер Пикок, их избранный круг старался обнаружить слабые места в системе безопасности и подобраться к казённым деньгам, то есть они играли в прятки со службой безопасности: кто кого поймает раньше. Представляю, что пишут эти парни в своих отчётах.— Мы именуем наш избранный круг ПоСиД-командой, — разливался соловьём мистер Пикок. — Это означает Поиск и Сила в Действии. — И он разразился громовым хохотом. (В нашей индустрии появилось повальное стремление все и вся обозначать аббревиатурами. Я могла бы назвать это ПМЖ — Проклятием Моей Жизни.) — Продолжим, — посерьёзнел мой собеседник, — нам удалось разнести в клочья систему паролей на наших секретных кодированных линиях, умыкнуть парочку солидных активов, а не далее как неделю назад мы заложили логическую бомбу в одну из программ — и теперь ожидаем взрыва. Ха-ха!О, он излагал весьма реальные вещи. Чтобы похитить активы, необходимо подключиться в систему связи в момент, когда происходит передача данных (читай: денег), и изменить их в свою пользу, к примеру, увеличить сумму так, чтобы она покрывала все ваши счета и расходы. В отличие от этого при похищении пассивов вы «осторожно заимствуете» чей-либо банковский счёт и пароль и снимаете с него деньги.Логическая бомба казалась мне гораздо более интересной задумкой, но для этого необходимо было иметь доступ к банковскому компьютеру: вы изменяете программу так, что в один прекрасный день машина выкидывает какую-нибудь совершенно неожиданную штуку: ну, к примеру, помещает на ваш счёт миллион долларов.Меня порадовала готовность, с которой мистер Пикок делился своим опытом с совершенно незнакомой личностью. И мне удалось узнать все, что я хотела, поэтому не оставалось ничего иного, как пожелать ему успехов в дальнейшей работе.Нынче вечером я разошлю новую разработку. Естественно, новая идея предполагает наличие новой аудиенции — и, честно говоря, я несколько неуверенно чувствовала себя: Совет директоров, сборище финансовых воротил, которые решают, как будет распределён по банкам бюджет на каждый год. Их авторитет неоспорим для любого из отделений, включая и наше, подвластное Киви, и хотя он не сподобился заседать в сём Совете, в нем председательствовал не кто иной, как его босс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
На следующее утро, когда я проснулась, мой мозг, подобно вспышке молнии, озарило воспоминание о послании, прочитанном ночью в опере, и теперь, стоя под струями горячего душа и потягивая апельсиновый сок, я постаралась припомнить все о настоящем Алане Туринге, чьим именем подписался загадочный корреспондент.Туринг был одним из кудесников от математики, который жил и работал в Кембридже и создал первые процессорные компьютеры. Он прожил короткую жизнь, всего сорок один год, но успел стать видной фигурой среди лидеров английский информатики и прославился как творец искусственного интеллекта.Большинство программистов в той или иной степени были знакомы с работами замечательного учёного, но я знала человека, технократа чистейшей воды, который считался в этой области экспертом, так как читал лекции о работах Туринга.Двенадцать лет назад, когда я впервые попала в Нью-Йорк, он стал моим наставником. Это был очень скрытный человек, обладавший тысячей талантов. И хотя мне как никому иному предоставилась возможность познать его, все, что я могла о нем сказать, уложилось бы в десяток-другой фраз. Несмотря на то, что мы уже много лет не виделись, лишь изредка обмениваясь весточками, он сыграл огромную роль не только в выборе моего жизненного пути, но и наравне с Биби в установлении основных жизненных принципов. Звали этого человека доктор Золтан Тор.Каждому программисту знакомо его имя; ведь Тор создал многоканальную схему и написал несколько работ по теории коммуникаций. Он был очень известен, и молодое поколение, изучавшее его работы, могло подумать, что этот авторитет давно умер. На самом же деле он пребывал в добром здравии, и ему не было и сорока.А теперь, когда он позвонил после стольких-то лет, долго ли осталось пребывать в добром здравии мне? Если уж Тор решился вмешаться в мою жизнь, стало быть, я в беде. «Нет, пожалуй, „беда“ здесь не очень подходит, правильнее было бы сказать об опасности, которая меня подстерегала», — думала я, выходя из душа.Среди бесчисленных талантов Тора было и его увлечение криптографией Способ тайного письма, понятного лишь посвящённым, тайнопись. (Прим ред.)
. Он даже написал по этому поводу книгу, которую включили в список обязательного чтения для агентов ФБР, имеющих отношение к компьютерам. И я очень нервничала, поскольку именно в этой книге описывались различные способы проникновения в компьютерные коды, «взлом», кража информации, а также способы борьбы с подобного рода диверсиями.Почему же Тор-Туринг позвонил мне? Как он догадался, какого рода «расследование» я начала прошлой ночью? Разве что ему удалось на расстоянии в три тысячи миль прочесть мои мысли и понять, что я собираюсь предпринять в ближайшее время. И я решила как можно скорее постараться разузнать, что думает он по поводу моей затеи.Прежде всего нужно было его разыскать. А это непросто, ведь речь шла о человеке, презиравшем, телефонные номера и почтовые адреса настолько, что очень редко звонил и никогда не отправлял писем от своего имени.Тор должен был иметь связи с командой, которая занималась его финансовыми делами, так называемой «Дельфийской группой», несомненно, по аналогии с оракулом, но их номер не значился в телефонной книге Манхэттена. Ну, да у меня-то он был.Однако не следовало забывать, что Тор никогда не появлялся в своём офисе, а если туда и удастся дозвониться, то можно было нарваться на весьма странный ответ. И все же я попыталась.— Дельфийцы, — проквакало в трубке. Эти ребята явно не отличались разговорчивостью.— Мне нужно связаться с доктором Золтаном Тором. Он случайно не находится по этому номеру? — спросила я. — Сожалею, — отвечали мне голосом, в котором сожаления я и не почувствовала, — вы набрали неверный номер. Пожалуйста, проверьте ваши данные. — Ну прямо ЦРУ какое-то.— Ну, а если у вас появится кто-нибудь с похожим именем, вы передадите ему мою просьбу? — теряя терпение, спросила я.— О какой просьбе идёт речь?— Пусть позвонит Верити Бэнкс, — рявкнула я и бросила трубку, пока мне не предложили повторить по буквам своё имя.Завеса секретности, оказавшаяся намного плотнее, чем завеса системы безопасности в международных банковских связях, раздражала меня не меньше, чем десять лет назад раздражало его постоянное вмешательство в мою жизнь.Как бы то ни было, у меня накопилось много работы, и я должна ею заниматься. Часы показывали девять, когда, одевшись, я спустилась на улицу и направила свой потрёпанный «БМВ» в густой смог, окутывавший Сан-Франциско. Банкир отправился на работу. Я обычно поднималась с первыми лучами зари, но в зимние месяцы эта самая заря занимается не раньше половины девятого. И все же меня не покидало странное ощущение: как бы поздно ни начался нынешний день, он обещал быть бесконечно долгим.Как правило, у профессионального банкира имеется не меньше разного рода консультантов, чем язв у прокажённого. Всемирный банк содержал армию экспертов, которые объясняли нам, как мы должны распределять своё время и организовывать работу, а также как должны заботиться об окружающей нас обстановке. Я никогда не обращалась ни к одному из них.К примеру, меня совершенно не интересовали исследования, с помощью которых доказывалось, что серые фланелевые костюмы создают некую ауру власти и благополучия. Я же предпочитала одеваться так, чтобы выглядеть владелицей данного банка, лишь на минутку заглянувшую сюда поинтересоваться, насколько в этом месяце возросли мои дивиденды.И в это утро явилась в офис, завёрнутая в такое количество темно-синего шелка, что им можно было обшить турецкий диван. Мой туалет на первый взгляд выглядел как заурядная туника, но я не сомневалась, что над ним потрудились лучшие модельеры Милана. Пожалуй, им можно было бы так не стараться ради одного несчастного платья.Выйдя из лифта, я заметила, как сотрудники банка сновали по коридору в привычных джинсах и кроссовках, а их майки украшали такие надписи, как «Приятного путешествия» или «Пейте пепси-колу».Интерьер нашего тринадцатого этажа являлся, на мой взгляд, чем-то выдающимся. Этакое дьявольское порождение коллектива дизайнеров, по всеобщему мнению, призванное «создавать деловую атмосферу» и к тому же «стимулировать». Представьте себе холодные голубые стены… а на полу — пронзительно-оранжевый ковёр. Насколько я могу судить, такое сочетание цветов могло простимулировать разве что шизофрению, но, с другой стороны, вся наша программистская братия слегка с приветом.Итак, я благополучно дошла до своего кабинета и закрыла за собой дверь, пока мой секретарь Павел готовил мне кофе. Павел, высокий, красивый молодой человек с манерами главы дипломатической миссии, имел внешние данные для того, чтобы стать звездой экрана. Да он и в самом деле занимался ночами, желая стать актёром. Служба в Бэнкс, как он говорил, давала ему богатую возможность изучить человеческую натуру в её самых низменных, сугубо эмоциональных проявлениях.Все, кому со мной приходилось сталкиваться по службе, были в курсе «правила двух чашек»: пока я не выпью две чашки кофе или не наступит десять часов утра — со мною невозможно общаться.Павел тихонько вошёл в мой кабинет с кофе и поставил поднос на стол передо мною.— Чуть тёплый, как вы любите, — заверил он. — У вас на сегодня намечено три совещания. Я сделал пометку на вашем календаре. И как насчёт малого конференц-зала: вы все ещё хотите занять его на четыре часа?— Отмените совещания, — заявила я. И Павел уставился на меня удивлённо. — А кофе я сегодня уже выпила столько, что мои почки заявляют протест. Киви уничтожил мою разработку вчера вечером. — Поскольку никому не было известно о предложенной работе в ФЭД, я предпочла об этом обстоятельстве умолчать.— А я-то терялся в догадках, — едва слышно прошептал Павел, расправляя закатанные рукава своего пуловера. — Утром, войдя в кабинет, я нашёл обрывки распечатки в вашей корзине для бумаг. — И он уселся напротив меня. Он выглядел озабоченным: подался вперёд и упёрся подбородком в ладони. Я не удержалась от улыбки. — И что вы теперь собираетесь делать? — поинтересовался он.— Новую разработку, — отвечала я. — Принесите мне все распоряжения, постановления, правила, руководящие указания для нашего банка — все брошюрки, напечатанные красными чернилами.Павел улыбнулся и направился к двери, по пути картинно взмахнув кулаком.— Вот она, власть над плебеями, — провозгласил он. — Накормите их собственным дерьмом.Изучение правил, как в банковском деле, так и в крокете, лишь подготовка к игре. А вот умение играть по этим правилам — нечто совершенно иное.Некоторые любят повторять, что правила на то и выдуманы, чтобы их нарушать, но я с этим не согласна. Я воспринимаю правила, как флажки на трассе слалома: вы постоянно помните об их наличии, приходите к ним вплотную, никогда не снижая скорости.Всемирный банк — это очень большое учреждение, недаром имеет такое название: он был самым большим банком в мире. И как любой уважающий себя большой банк, имел великое множество правил. Никто не был в состоянии их изучить, а тем более следовать им.У нас имелось множество отделов, чьи специфические нужды заставляли разрабатывать специфические правила для их работы, и весьма часто эти правила противоречили «официальным» правилам, по которым работали другие отделы. Каждую неделю мой рабочий стол бывал погребён под грудой новых формуляров и циркуляров, сочинённых подчас такими группами, о существовании которых я и не подозревала. Павел аккуратно отправлял всю эту кучу к остальным напечатанным красными чернилами документам, и про лих вскоре благополучно забывали. И вот теперь мне удалось раскопать нечто новенькое среди всей этой бюрократической галиматьи, нечто, весьма соответствующее моим нынешним целям. В конце-то концов, коль скоро понаписана такая прорва указаний, как управлять деньгами, среди них просто не может не оказаться хотя бы одного, которое давало бы мне возможность украсть те самые деньги и выставить перед всем светом Киви безответственным дураком, каким он на самом деле и являлся.На поиски я не пожалела угробить добрую половину дня, и вот оно наконец: новейшее руководство, разработанное Всеобщей Информационно-Плановой Системой, или ВИПСом, как они предпочитали себя именовать. Я прекрасно знала эту команду: она являлась самой наглой сворой шакалов из всех служащих банка, пожалуй, они давно побили все рекорды по бумагомаранию за годы своей деятельности. И мне показалось, что шутка будет выглядеть ещё более изящной, если для её осуществления я воспользуюсь их же зубодробительными методами. Правда, для этого потребуется некоторая игра воображения — ну да фантазия у меня богатая. В лежавшей передо мною брошюрке внимание привлекла следующая фраза: «Эта методика с большим успехом применялась компанией „Юнайтед траст“ для проверки их системы безопасности».Именно то, что мне необходимо.Это была известная «Теория Зет», созданная в Японии. Я её знала, кроме тошноты она у меня ничего не вызывала. Когда я впервые прочла о ней в деловом журнале как о последнем достижении в менеджменте, то подумала, что со времён атаки на Пирл Харбор японцам ещё не удавалось нанести нам столь безжалостного удара. Но теперь, поскольку я собиралась стать теоретическим воришкой. «Теория Зет» окрасилась для меня в совершенно иные тона. Пожалуй, они были вполне розовыми.Идея теории — никчёмность менеджеров как таковых, как нас уверяли, в Японии абсолютно всем управляют некие безликие команды, именуемые избранными кругами. Они делают все, что необходимо для получения продукта: создают проект продукции, производят её и проверяют. При этом все решения принимаются в ходе взаимных консультаций: этакий коллегиальный менеджмент. Теоретики банковского дела пускали слюни, восторгаясь этой расчудесной «Теорией Зет», полностью соглашались со всеми её положениями, носились с нею как с писаной торбой — только, к сожалению, сами толком не знали, что же им делать с нею.Похоже, я могла бы им в этом помочь.Вызвав по селектору Павла, попросила срочно связаться с главой службы безопасности «Юнайтед траст». Моему секретарю будет достаточно лишь сказать своим медовым голосом, что им звонят из Всемирного банка, и те завизжат от счастья. Наш банк был богат, как Крез, а деньги всегда вызывают к себе почтение.Раздался ответный зуммер, и Павел сообщил мне, что глава службы безопасности на проводе.— Он — просто сама любезность, — добавил Павел. — А зовут этого малого мистер Пикок Павлин (англ.)
— клянусь, так оно и есть на самом деле!— Да, мисс Бэнкс, — заполнили трубку раскаты голоса мистера Пикока. (Почему-то все нью-йоркские банкиры предпочитают обращаться к дамам «мисс»). — Мы весьма активно применяем в практике «Теорию Зет»: наш избранный круг занимается сейчас проверкой всех систем. Мы собрали в этой группе самых лучших, талантливых специалистов.Судя по тому, что сообщил мистер Пикок, их избранный круг старался обнаружить слабые места в системе безопасности и подобраться к казённым деньгам, то есть они играли в прятки со службой безопасности: кто кого поймает раньше. Представляю, что пишут эти парни в своих отчётах.— Мы именуем наш избранный круг ПоСиД-командой, — разливался соловьём мистер Пикок. — Это означает Поиск и Сила в Действии. — И он разразился громовым хохотом. (В нашей индустрии появилось повальное стремление все и вся обозначать аббревиатурами. Я могла бы назвать это ПМЖ — Проклятием Моей Жизни.) — Продолжим, — посерьёзнел мой собеседник, — нам удалось разнести в клочья систему паролей на наших секретных кодированных линиях, умыкнуть парочку солидных активов, а не далее как неделю назад мы заложили логическую бомбу в одну из программ — и теперь ожидаем взрыва. Ха-ха!О, он излагал весьма реальные вещи. Чтобы похитить активы, необходимо подключиться в систему связи в момент, когда происходит передача данных (читай: денег), и изменить их в свою пользу, к примеру, увеличить сумму так, чтобы она покрывала все ваши счета и расходы. В отличие от этого при похищении пассивов вы «осторожно заимствуете» чей-либо банковский счёт и пароль и снимаете с него деньги.Логическая бомба казалась мне гораздо более интересной задумкой, но для этого необходимо было иметь доступ к банковскому компьютеру: вы изменяете программу так, что в один прекрасный день машина выкидывает какую-нибудь совершенно неожиданную штуку: ну, к примеру, помещает на ваш счёт миллион долларов.Меня порадовала готовность, с которой мистер Пикок делился своим опытом с совершенно незнакомой личностью. И мне удалось узнать все, что я хотела, поэтому не оставалось ничего иного, как пожелать ему успехов в дальнейшей работе.Нынче вечером я разошлю новую разработку. Естественно, новая идея предполагает наличие новой аудиенции — и, честно говоря, я несколько неуверенно чувствовала себя: Совет директоров, сборище финансовых воротил, которые решают, как будет распределён по банкам бюджет на каждый год. Их авторитет неоспорим для любого из отделений, включая и наше, подвластное Киви, и хотя он не сподобился заседать в сём Совете, в нем председательствовал не кто иной, как его босс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40