Действительно, идущий впереди бронетранспортер принял немного вправо и замер. Вслед за ним подкатились и «жигули».Владимир Александрович огляделся по сторонам, пытаясь скрыть недоумение и тревогу.Место было ничем не примечательное: ни деревни, ни озера, ни даже какого-нибудь дорожного знака. Просто — участок трассы среди пустых и бескрайних, насколько хватает глаз, виноградников.Левая рука Виноградова стиснула ручку дипломата:— Зачем?— Людям надо. И вообще…Через задний люк БТРа на землю посыпался народ. Шумные и веселые бородачи больше всего напоминали сейчас туристов, выпущенных из экскурсионного автобуса по принципу «мальчики — налево, девочки — направо».Девочек, впрочем, не было. А потому мужчины, закинув за спины автоматы и не стесняясь друг друга, начали справлять малую нужду прямо вдоль обочины.Рядом со всеми пристроился и сам Шамиль.Владимир Александрович почувствовал себя идиотом. Том более, что пример окружающих напомнил о необходимости удовлетворить и собственные, вполне обьяснимые физиологические потребности.Вслед за спутниками он выбрался из машины:— Ох, елки зеленые…Спина затекла, колени тоже. Виноградов отошел на пару метров, пристроил на земле, между ног дипломат, зажал его пятками — и в таком далеко не самом удобном положении справил нужду.— Слушай, майор… Что же они тебе его цепочкой не пристегнули? — Поинтересовался Шамиль, когда Владимир Александрович подошел назад, к «жигулям». — Как в кино, а?Виноградов покосился на чемоданчик:— Какой смысл? Это в Париже, в Чикаго где-нибудь начали бы ключи подбирать, отмычки… А здесь никто время даже на перепиливание тратить не станет, один удар ножом — и привет, уволокут все, что надо вместе с рукой!— Верно, — подтвердил бородач.Поодаль, на расстоянии от загаженного места, несколько мужчин расстелили прямо на дороге коврики и молились, как положено правоверным.Глаз собеседника за очками было не видно, но Виноградову показалось, что парень в берете наблюдает за этим занятием части своих бойцов довольно равнодушно.И действительно, голова у Шамиля была занята совсем другими мыслями:— Та-ак… Значит, сам отдашь деньги, если что?Владимир Александрович пожал плечами:— А куда деваться? Я не люблю, когда больно.Автоматчики постепенно сгрудились у бронетранспортера и переговаривались, ожидая команды на посадку.— Хорошо! — Виноградов ещё раз посмотрел на собеседника и принял решение.Черный дипломат лег на капот «жигулей»:— Значит, чтобы потом не было недоразумений… Обьясняю. — Он продемонстрировал расположенные по обе стороны от ручки никелированные замки. — Цифры видите?— Вижу.— Для каждого замка — свой шестизначный код. Я знаю только одну комбинацию, другая будет сообщена лично полковнику Асхабову после того, как мы с ним встретимся. Так что, открыть чемоданчик можно только вместе.— Понятно. А если…— Конечно, любые коды можно высчитать. Но все устроено так, что после третьего пробного, а значит ошибочного набора содержимое дипломата легко и быстро превратится в молекулярный пепел.Собеседник криво усмехнулся:— Замок подбирать… Кому это надо?— Разумеется, проще всего было бы проломить стенку, — согласился Владимир Александрович, продолжая говорить с человеком в очках тоном лектора или рекламного агента. — Но такой вариант тоже предусмотрен. Содержимое защищено от ударов, перегрева, воды… Но как только при запертом замке внутрь попадает воздух — все! Моментальная реакция самоуничтожения.Выдержав паузу, он взялся за обтянутую кожей ручку дипломата:— Можно убирать?Вместо ответа Шамиль сверкнул зеркальными стеклами очков и отдал короткую, гортанную команду. Владимир Александрович обернулся — оказалось, за их беседой внимательно наблюдают подошедшие сзади водитель и бородач с переднего сидения.— Поехали.Когда по обе стороны дороги вновь замелькали заброшенные, чахлые виноградники, майор почувствовал, что хочет есть. Действительно, время к завтраку, а последний раз перекусили на КПП…Взгляд зацепился за торчащую из земли в сотне метров от трассы металлическую конструкцию. Сначала даже показалось, что это какой-нибудь сельскохозяйственный механизм, брошенный тут за ненадобностью или по разгильдяйству. Но очертания его были слишком загадочны и уродливы — больше всего они напоминали работы скульпторов-авангардистов, которые Владимир Александрович видел когда-то в Музее современного искусства.Только поравнявшись со странным обьектом, Виноградов не узнал даже, а угадал в нем обгоревшие, покореженные останки российского боевого вертолета. Стабилизатор, обрубок хвоста, изогнутая при ударе лопасть…— Нравится? — Подал голос Шамиль. Очевидно, он перехватил взгляд спутника и решил взять реванш за историю с чемоданчиком.— Нет, — честно признался Владимир Александрович.Бородач проговорил что-то на своем языке, и все, кроме Виноградова, рассмеялись.— А нам нравится! Понял?— Понял.Но сосед не думал успокаиваться:— Ты майор, да? Бывал здесь, да?— Бывал. — Глупо скрывать то, что и так всем известно.— Много наших убил? Скажи!Владимир Александрович почувствовал, как внизу, под ребрами, снова заворочался страх:— Я плохо стреляю. Отвратительно…— Да? — Шамиль придвинулся ближе, и Виноградов впервые получил возможность вглядеться в его лицо.Сидящий рядом парень выглядел неожиданно молодо — года на двадцать три, не больше. Очевидно, собственный возраст стеснял его, вот собеседник и старался прибавить себе солидности при помощи таких нехитрых внешних атрибутов, как борода и непроницаемые очки.— Да? А я хорошо стреляю. Очень хорошо! Видишь?Шамиль дотронулся рукой до зеленого, когда-то яркого, а теперь выцветшего берета:— Видишь? Это не всякий может носить… А меня сам президент наградил!— Поздравляю.— Знаешь за что?— Нет, не знаю, — как-то так получилось, что Виноградову уже было совсем не страшно. Только по-прежнему хотелось есть.— За Первомайск! — Шамиль почти выкрикнул название городка, прогремевшего на весь мир ещё в первую военную зиму.В тот раз небольшой отряд боевиков спустился с гор, за пару дней миновал прифронтовую зону и устроил кровавую резню в глубоком тылу российских войск. Когда командование группировки спохватилось, было уже поздно — городок полыхал и количество жертв среди мирных жителей исчислялось сотнями… Из Москвы понаехали силовые министры со штабами и пресс-службами, депутаты и даже какой-то экстрасенс — но в конце концов Первомайск просто расстреляли из реактивных установок и всем чудом оставшимся в живых было предложено сдаться.Правда, к этому времени террористы во главе с нынешним начальником республиканской гвардии уже спокойно ушли через тройное кольцо оцепления и пресловутых ельцинских снайперов…В одном из боев той бездарной, кровавой, позорной зимы погиб приятель и сослуживец Владимира Александровича, старший лейтанант милиции со смешной фамилией Мухоморко. Поэтому Виноградов не сразу сообразил, что ответить соседу.— Ну, чего молчишь?— А что ты хочешь от меня услышать?В другом месте и при других обстоятельствах их беседа протекала бы совсем по иному. А тут приходилось демонстрировать невозмутимость и полное равнодушие:— Может, поздравления? Так это — вряд ли…Шамиль оскалился и опять сказал что-то гортанное, обращаясь к сидящим впереди. Все трое рассмеялись, но на этот раз невесело и злобно.Виноградов прикрыл глаза и сделал вид, что дремлет, привалившись виском к холодному стеклу.Машину потряхивало на камнях и выбоинах, но прежде чем по-настоящему заснуть, Владимир Александрович похвалил себя за выдумку с кодовыми замками. Конечно, рано или поздно очкастый сообразит, что его надурили и портфель-дипломат ничем не отличается от сотен тысяч других… Однако, оставалось надежда, что хоть какое-то время Виноградов выиграл — а это сейчас было важнее всего.… Проснулся Владимир Александрович от того, что машина притормозила.— Вставай, майор! Приехали. — Шамиль уже открыл свою дверь и потягиваясь лез наружу.Виноградов потер не до конца ещё разлепившиеся ресницы и бросил взгляд на часы:— Ого! Славненько… — Получалось, что проспал он почти до полудня.Владимир Александрович выбрался из машины: тихо, на небе ни облачка, а прямо над головой вовсю припекает солнце.Из бронетранспортера уже высыпал вооруженный народ. Так же, как и раньше, воздух сразу наполнился гортанными выкриками, шуршанием дорожной щебенки под сапогами и звяканием металла о металл.Однако на этот раз колонна остановилась не посреди поля.Теперь Виноградова и его спутников окружало то, что, когда-то было довольно крупным населенным пунктом.Осыпавшиеся почти до основания стены домов, остатки глиняных заборов, груды какого-то пыльного мусора — все это источало слабый, но явственный запах пожарища.И если на окраинах селения кое-где ещё сохранились гребни каменной кладки с оконными проемами, то ближе к центру нельзя было обнаружить ничего, позволяющего догадаться о назначении стоявших здесь некогда строений.Никого… Только привыкшие к запустению птицы поднялись над развалинами, покружили — и сели вновь.Зрелище было жутковатое.Виноградов перевел взгляд на подступающие со всех сторон горы. И даже сделал несколько шагов, чтобы рассмотреть, куда дальше уходит дорога — отсюда она поразительно напоминала змею, ускользающую под камень.— Эй, постой!— Что такое? — Обернулся на окрик Владимир Александрович.Шамиля поблизости не было, но вместо него к Виноградову подскочил водитель:— Не ходи.— А в чем дело?Парень выглядел скорее встревоженным, чем злым. По-русски он говорил плохо, с акцентом, но следующее слово не нуждалось в переводе:— Мины!— Понял… Спасибо. — Владимир Александрович в сопровождении водителя вернулся к машине.Судя по всему, стоянка планировалась долгая. Двое бородачей возились с китайским примусом, кто-то уже поджигал таблетки сухого спирта, а на расстеленной рядом скатерти одна за другой появлялись консервные банки и прочая снедь.Мимо откуда-то пронесли солдатский котелок, до краев наполненный водой, и Виноградова буквально замутило от голода.— Эй, майор! Кушать, наверное, хочешь?Владимир Александрович обернулся к окликнувшему его Шамилю и попробовал сглотнуть слюну.Получилось, но плохо.— Если предложите — не откажусь.— А если не предложим?— Могу и потерпеть.— Гордый такой, да?Виноградов пожал плечами, но собеседник, так и не снявший очков, уже весело скалился ему в лицо:— Я пошутил! Давай, садись…Вокруг скатерти-самобранки разместились почти все, за исключением боевого охранения и трех бородачей, вставших при приближении Владимира Александровича. Собрав свою еду, они молча расположились поодаль.Виноградов уселся прямо на свой чемоданчик:— Приятного аппетита.Впрочем, сразу же выяснилось, что дело вовсе не в тесноте.— Думаешь, почему они ушли?— Ну, вообще-то места хватило бы… — Виноградов старался отламывать хлеб небольшими кусочками, так, чтобы не закапать случайно соусом скатерть.— Они никогда не станут кушать за одним столом с русским. Понял? Никогда.Не зная, как следует отреагировать на слова Шамиля, Владимир Александрович прекратил жевать:— Может, лучше тогда мне пересесть?— Сиди. Ты гость сейчас… Пока.Виноградов помедлил для приличия, но потом все же подхватил ломоть баранины и запил круто заваренным чаем. В конце концов, уничтожение сьестных припасов подрывает боеспособность противника.Некоторое время завтракали молча.А вскоре Владимир Александрович заметил, что расположившиеся вокруг люди посматривают на него и портфель-дипломат под его задницей скорее с интересом, чем с ненавистью.— Вон, видишь? — Снова нарушил заполненную чавканьем тишину Шамиль. — Видишь, обломки?— Вижу, — Виноградов вслед за собеседником посмотрел на торчащий посреди площади камень.— Это был памятник Ленину… Там вон — мечеть стояла, одна из самых древних у нас. Дом культуры совхозный построили перед самой войной, с кинотеатром, а рядом — школа. Понял?— Ты жил здесь раньше? — Вопрос был не самый удачный, но так уж получилось.— Я здесь родился! — Шамиль опять посмотрел в упор на Владимира Александровича, но глаз за стеклами очков было не различить…После еды потянуло в сон.Виноградов оправился — там же, где все. Посмотрел на торчащую из-под капота «жигулей» задницу водителя, прошел мимо бородачей — и вновь наткнулся на недавнего собеседника.Шамиль расположился в тени бронетранспортера, прислонившись спиной к огромному колесу:— Садись.— Спасибо. Надолго мы тут?— Посмотрим… Надо подождать. — Шамиль усмехнулся:— Торопишься, да?— Разумеется. В гостях хорошо, говорят. А дома все равно лучше. — Виноградов сел поудобнее и попробовал сменить тему:— Я смотрю, не курит никто из ваших?— Не курит. И не пьет никто! Как положено… Каждый гвардеец особую клятву дает, на Коране.— А что это значит? — Владимир Александрович показал пальцем на матерчатый круг, вышитый у собеседника чуть повыше локтя.Тусклые золотые нити на зеленом фоне: полумесяц, сабля, какой-то зверюга с оскаленной пастью… Такие же нашивки были, как успел заметить Виноградов, на рукавах у всех его спутников.— Это — наша новая эмблема республиканской гвардии. Спецназ, понимаешь? Полумесяц — это ислам…Закончить фразу Шамиль не успел.Воздух вокруг наполнился нарастающим свистом, земля содрогнулась и сразу же по ушам ударило грохотом близкого взрыва.Первым, непроизвольным движением Владимир Александрович подхватил чемоданчик:— Чего там?Сидя на корточках, он снизу вверх смотрел на Шамиля, который уже поднялся во весь рост и передергивал затвор автомата.Впрочем, сразу же все опять изменилось — следующий взрыв громыхнул прямо перед капотом «жигулей», по броне застучали осколки и камни.Сосед Виноградова упал на колени и перекатился под брюхо БТРа:— Билять!Сам Владимир Александрович уже успел примоститься за одним из литых колес, втиснув голову в плечи.Опять взрыв… Но на этот раз определенно кого-то накрыло — на несколько секунд все остальные звуки растаяли в протяжном и страшном крике тяжело раненого человека.Еще дважды тряхнуло землю.Владимир Александрович уже с трудом различал даже застывшего рядом Шамиля — клубы желтоватой, горькой пыли постепенно окутали все вокруг, создавая спасительную завесу.— Миномет, его м-мать!Слух с трудом привыкал к неожиданно наступившей тишине.— Откуда стреляют?— Сверху, — бородач поправил сбившиеся на бок очки.Над мертвым селением все ещё перекатывалось, угасая, эхо.Пауза между взрывами неестественно затянулась.И тут у кого-то не выдержали нервы: воздух прорезала длинная автоматная очередь, за ней другая, третья… В следующее мгновение стрельба уже шла, казалось, со всех сторон.Рассудок и опыт подсказывали Виноградову, что огонь ведется неприцельно, в никуда — просто, чтобы сбросить страх и накопившееся напряжение. Что ни о какой атаке пока не может быть и речи, слишком велик для нападающих риск оказаться под собственными случайными минами… Но известно, что логика на войне — далеко не лучший советчик. И нет ничего унизительнее состояния человека, угодившего безоружным в самую гущу боя.Даже не застрелиться толком.Виноградов открыл рот, чтобы выпросить у лежащего рядом бородача хотя бы гранату, пистолет, нож в конце концов… Но Шамиль уже полз из-под бронированного днища:— Биляды!Выбравшись наружу, он прокричал что-то пронзительно-злое — и к удивлению Владимира Александровича пальба почти сразу же стихла.Некоторое время не происходило ничего — только оседала потревоженная разрывами пыль, да камешки хрустели под коваными ботинками Шамиля.Потом кто-то заворочался прямо над Виноградовым, в раскаленном чреве БТРа.— Слышишь? — Почему-то шепотом спросил Владимир Александрович. — Эй, командир!Снизу ему видны были только ноги стоящего рядом с бронетранспортером человека — примерно до середины бедра.— Да? Ну, говори?— Они сейчас снова могут врезать.Шамиль помедлил, и что-то скомандовал своим людям. Начавшееся вокруг шевеление прекратилось, только раненый ещё тихо постанывал неподалеку.Бородач присел на корточки:— Что скажешь, а?Теперь ответить не успел Виноградов.Свист летящей мины показался на этот раз не таким страшным — и даже почти привычным. Но он ещё нарастал, а Шамиль уже рухнул на бок и закатился обратно, в укрытие.Сначала был перелет — но над головами лежащих все равно застучал град осколков:— Вот с-суки!Владимир Александрович покосился на соседа и крякнул от удивления. Видимо, при падении бородач уронил-таки свои зеркальные очки, и впервые Виноградову представилась возможность без помех разглядеть его лицо.Зрелище оказалось жутковатое. На месте левого глаза Шамиля зиял уродливый, будто наспех стянутый старой кожей шрам. Ниже по щеке, почти до того места, где начиналась борода, все было покрыто грязно-сиреневой пороховой сыпью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12