Знаешь, что ты обнаружишь в заключениях Розы?
Броньола умолк, закуривая сигарету, а затем и Болан прикурил свою от той же спички. Он выдохнул дым и жестко произнес:
— Иными словами, у тебя есть личный источник информации.
— Да. Я в курсе вот уже несколько недель, хотя... — Броньола сделал широкий жест рукой, указывая на окружавший их пейзаж. — Хотя и безотносительно к данному контексту... Я знаю, что за последние три недели в Уайт Сэндз завезли партию ультрасекретного оружия: кучу всяких штуковин, начиная с миниатюрных ядерных боеголовок и кончая современным химическим оружием, не говоря уж о ракетах наиновейшей конструкции.
Болан машинально поглядел в окно, а затем спросил:
— Под каким предлогом?
— Он вовсе не обязателен. Все абсолютно легально, даже программа. Послезавтра должны начаться крупные учения с демонстрацией новейшего вооружения самым большим шишкам НАТО.
— Ложь, — спокойно произнес Болан.
— Почему ложь?
— Потому что послезавтра здесь не будет ни единой ракеты. А значит, нечего будет демонстрировать.
Он затушил сигарету и устало провел рукой по волосам.
— Их много, Гарольд?
— Еще бы, — ответил Броньола. — В тысячу раз больше, чем нужно, чтобы уничтожить Алжир, Ливан и любую другую подобную страну. Поверь, вооружения вполне достаточно, чтобы зажечь пожар на всем Ближнем Востоке. И когда взлетит на воздух эта часть мира, мы взлетим вместе с ней.
— Ты знаешь из достоверных источников, что оружие предназначается для Ближнего Востока?
Шеф ФБР покачал головой:
— Нет, но я нутром это чую. Именно в этом вся трудность. Именно поэтому сюда и потекли доллары. И где бы потом ни приземлялись эти ракеты, как бы их ни использовали, последствия будут катастрофическими для всего мира. Придется переписывать все книги по международной политике.
— Ты говорил о миниатюрных ядерных боеголовках и химическом оружии...
— Да.
Болан закурил новую сигарету.
— Мне казалось, было принято решение прекратить испытания данного типа ракет.
— Совершенно верно. И здесь будут представлены ракеты с макетами боеголовок, тогда как настоящие хранятся в ангарах-складах.
— Ты имеешь в виду настоящие миниатюрные ракеты?
— Они и все остальные.
— И сколько же стоит такая партия?
— У нее нет цены, — спокойно ответил Броньола. — Если ты имеешь в виду нефтедоллары, то ими здесь и не пахнет. У этих людей нет возможности приобретать такое вооружение легальным путем. Ни одна страна не рискнет продать его ни за какие деньги, благо, их правительства не меньше нашего боятся распространения ядерного оружия.
— Эту операцию финансирует мафия, ты же знаешь, — тихо произнес Болан. — Брат Фрэнка Минотти уже здесь.
— Ты имеешь в виду Марко?
— Да. Вероятно, он представляет Нью-Йорк — своего рода наблюдатель.
— Ошибаешься, — ответил Броньола. — По нашим сведениям, он теперь один из новых боссов Нью-Йорка. Или почти что босс. Думаю, он очень дорожит успехом операции: ведь одним ударом он обеспечит себе будущее и одновременно укрепит тылы.
— Гарольд, он обязан здесь споткнуться! — выдохнул Болан.
— Вообще-то, — заметил Броньола, — для этих мерзавцев в данной ситуации нет ничего нового. Они ведь торговали оружием, прежде чем перейти на алкоголь и наркотики. Но теперь прежняя работенка становится чертовски прибыльной.
— Да, — кивнул Болан. — Это приносит куда больше, чем наркотики или казино. Похоже, они спят и видят себя торговцами оружием во всем третьем мире.
— Это и есть тот самый новый ветер, о котором я тебе говорю, — вздохнул Броньола.
— Что ж, тогда нам, видно, придется запустить свой собственный вентилятор.
— У тебя он есть под рукой, старик?
— Не найдется — я сделаю вертушку сам.
— Поторопись, — предупредил полицейский. — Если мы проиграем эту партию, то рискуем потерять чересчур много.
— Что ты имеешь в виду?
— Если у них выгорит это дело — оно послужит отправной точкой их возрождения.
— Не исключено.
— Да абсолютно точно, и ты сам это прекрасно знаешь! Тут — без вариантов.
— Ну, конечно же, ты прав, — признал Болан. — Если все государства начнут размахивать по малейшему поводу ядерными боеголовками, то это уже будет не какой-то там региональный конфликт, а всеобщий военный психоз, и ничто его тогда не остановит. Следовательно, на этих направлениях нам и нужно сосредоточить свои усилия.
Броньола встал, направляясь к двери.
— Хорошо, тебе и карты в руки. Даю срок до вечера, а затем нажму сигнал тревоги. Какая-нибудь конкретная помощь нужна?
— У тебя есть прямая связь с Вашингтоном?
— Ты имеешь в виду связь с Президентом?
— Да. Он в курсе?
— Только в общих чертах. Он знает: здесь что-то затевается, но не знает, что именно.
— Лучше поставить его в известность, Гарольд, — вздохнул Болан.
— Теперь — да. И немедленно.
— И пусть держит все в полном секрете. Джордан наверняка везде понатыкал «жучков». Эти люди не заигрывают с системами спутниковой связи ради простой забавы. И еще скажи ему вот что: нынешнее дело имеет прямое отношение к «калифорнийскому проекту».
Броньола озабоченно нахмурил брови:
— Если я расскажу, он, несомненно, развернет аварийный план.
— Почему бы и нет? — пожал плечами Болан. — Главное — все делать тихо.
— Хорошо, тебе что-нибудь нужно?
— Мне необходимо разрешение на проведение операции для двух человек, то есть полная свобода действий, пропуск и все такое прочее, заверенное подписью главы Белого дома. Сделай из меня полковника, а из Джека — лейтенанта. Нам понадобятся официальные документы.
— Нет вопросов. Что-нибудь еще?
— Да. Обоим — армейское обмундирование. Джек весит примерно 85 килограммов, рост — примерно метр восемьдесят пять, нормальное телосложение. Размер обуви... Ну, предположим, сорок четвертый... Размер головного убора... допустим, пятьдесят восьмой. Это все.
— Больше ничего не понадобится?
— Пока нет, спасибо. Держи своих людей наготове. Прослушивай военных на всех частотах, какие сумеешь найти, и будь начеку.
В этот самый момент Роза Эйприл вошла с небольшим пакетом компьютерных распечаток.
— Вот — удалось! — гордо объявила она. — Целая куча.
— Сейчас меня интересуют только данные о личном составе, — произнес Болан. — Гарольд, отдай команду, чтобы я мог получить остальные сведения. Я хочу, чтобы все они поместились на листке бумаги, который я смог бы носить в кармане.
Роза напряженно спросила:
— Чтобы выполнить эти распоряжения, у нас на все про все — десять минут?
— Около того.
— Сумасшедший! — воскликнула она. — Вы опять собрались биться головой об стенку — как всегда!
Болан встретился с нею взглядом.
— Поймите, Роза, я не могу терять время — оно слишком дорого для меня, — проговорил он.
Броньола вздохнул и вышел из комнаты.
Роза Эйприл положила компьютерные данные на стол и с горечью посмотрела на Болана.
— Это правда? — тихо спросила она.
Он взял ее за руки и, слегка сжав их, произнес:
— Да, но на этот раз, Роза, я ухожу сражаться не с ветряными мельницами.
— Не понимаю.
— На этот раз я сам стану мельницей. И непременно ветряной.
Глава 16
Безукоризненно одетый сержант отдал Гримальди честь и выкрикнул, стараясь перекрыть адский гул от работающих винтов вертолета:
— Пусть полковник простит нас, сэр, но вам нельзя садиться здесь.
Болан в свою очередь козырнул сержанту и ответил:
— Вы ошибаетесь, сержант. Я не принимаю возражений. Проводите меня к генералу.
Гримальди посадил «Кобру» на лужайке возле штаба. Было около четырех часов пополудни, и административная часть испытательного центра просто кипела активностью. Люди, гражданские и военные, сновали во всех направлениях, а стоянки были до отказа заполнены автомобилями.
Сержант пребывал в явном замешательстве, но импозантному полковнику с его безукоризненными и властными манерами возражать все же не решился.
Он вновь вскинул руку к кепи, обращаясь к пилоту «Кобры», и покорно проводил экипаж вертолета к зданию штаба — ультрасовременному кирпичному зданию с прекрасным холлом-приемной, украшенным всевозможными сувенирами и боевыми трофеями. По той суете, которая наблюдалась в самом штабе, можно было безошибочно определить: вся жизнь сейчас подчинялась единственному событию исключительной важности, намеченному на завтра. В центре зала за столом с табличкой «Справка», внешне спокойный и расслабленный, сидел офицер в чине капитана.
Он улыбнулся Болану, и тот любезно улыбнулся в ответ.
— Похоже, дела идут совсем неплохо, капитан? — приветливо спросил Болан.
— Делаем все зависящее от нас, сэр, — отозвался офицер.
Болан чувствовал себя как рыба в воде. Лишь полковничьи знаки отличия на кителе были ему слегка непривычны, хотя он считал их такими же естественными, как и нашивки сержанта.
Они пересекли холл и приблизились к большой двустворчатой двери, на которой висела табличка: «Отдел исследований и развития». А под ней более мелкими буквами красовалась фамилия генерала с базы Уайт Сэндз. Гримальди и Болана провели в маленькую комнату — приемную генерала, где их тотчас взялся опекать некий майор Поль Уитни, приветливый, спокойный, одетый в брюки цвета хаки и такую же рубашку с короткими рукавами. Сержант бесшумно удалился.
— Если не ошибаюсь, это ваша птичка стоит под окнами генерала? — с оттенком шутливости осведомился Уитни.
Болан протянул ему конверт, запечатанный красным сургучом, и пояснил.
— Это письмо — из Белого дома. Так что постарайтесь не потерять его, пока будете нести в кабинет генерала.
Уитни мгновенно посерьезнел, принимая конверт в руки.
— Разумеется, сэр, разумеется, — успокаивающе произнес он и вышел из комнаты.
Спустя полминуты он вернулся и широко распахнул дверь в генеральский кабинет. Болан и Гримальди вошли, Уитни последовал за ними и тщательно притворил дверь.
Хозяин кабинета казался чересчур «зеленым» для генерала. Челюсть его пересекал глубокий шрам, а глаза были невероятно живыми. Болан отсалютовал ему по всей форме и, подойдя вплотную, крепко пожал руку.
— Господин генерал, Президент поручил мне передать вам свои наилучшие пожелания, — торжественно произнес он.
— Вряд ли ради одного этого вы прибыли сюда, полковник Феникс. Вы можете объяснить, что происходит?
Болан представил Гримальди как командира роты, лейтенанта Конти, после чего заявил:
— Я не уполномочен добавлять что-либо к содержанию этого конверта, сэр.
— Что?! — взорвался генерал. — А вы знаете, что в этом конверте?
— Скажем, я знаю его общую направленность, — с достоинством ответил Болан.
— Что ж, полковник, тогда позволю себе предположить, что итог этой направленности — отстранение меня от командования.
— Ни в коем случае, сэр. Подобного приказа я не получал. Напротив, меня просили находиться под вашим командованием в той мере, в какой это не шло бы вразрез с моей миссией.
— А что за миссия, можно узнать?
— Я вас настоятельно прошу выяснить это через Белый дом, сэр.
— Договорились! — кивнул генерал. — Подождите меня в приемной.
Посетители с готовностью выполнили просьбу. Майор Уитни предложил им кофе, от которого они не отказались. Несколько минут спустя пришла симпатичная секретарша и принесла две чашки кофе. После кофе Болан, дружелюбно глядя на Уитни, заявил:
— Генерал, кажется, немного нервничает.
— Его можно понять, — отозвался майор. — Ведь у нас на носу самое крупное за последние годы событие. Вы не представляете, какие трудности приходится преодолевать, чтобы все привести в порядок! Послезавтра в этом тихом местечке соберутся самые крупные шишки Европы.
— Думаю, у вас уже все готово? — поинтересовался Гримальди.
Уитни покачал головой.
— В год мы проводим более тысячи запусков и демонстраций. Так что проблема не в этом. Главное — соблюдение протокола. Мы ожидаем прибытия как минимум двадцати иностранных генералов. Не говоря уже об их штабах, прессе и всяком прочем. Морока колоссальная, и мы вздохнем спокойно, лишь когда все это кончится.
— Похоже, вы неплохо здесь устроились, — заметил Гримальди, пытаясь выудить хоть крохи полезной информации. — Райский уголок: деревья, газоны, цветы... Уж в смысле комфорта у вас, по-моему, нет проблем.
— О да! — живо отреагировал майор. — Внешне все прекрасно, грех жаловаться на судьбу, хотя некоторые сооружения стоят здесь еще с 1944 года. Да и жилье — наша постоянная забота. Городок-то ведь совсем мал, как вы, наверное, заметили, а постоянно живущих тут военных — три тысячи. И всем нужно создать приличные условия... Кроме того, здесь работают больше четырех тысяч гражданских служащих и две тысячи трудятся по контракту. Живут они, разумеется, не в самом городке и приезжают сюда только работать.
— Две тысячи по контракту, говорите? — удивился Гримальди.
— База целиком принадлежит армии, но обслуживает практически всех: и различные министерства, и Министерство национальной обороны и даже некоторые иностранные государства. На всех военных базах такие отделы, как наш, — ничтожная часть общей структуры, но без такой малости невозможно поддерживать в равновесии все остальное.
— Понятно, — покивал Гримальди с рассеянной улыбкой. — Есть множество вещей, которых так или иначе приходится касаться.
— Но у вас здесь явно больше трех тысяч военных, — заметил Болан.
— Вам так показалось. Ровно три тысячи и ни человека сверх того, — возразил майор.
— Сколько людей из общего количества заняты в системе охраны и безопасности? — спросил Болан.
— Без точных цифр ваша миссия теряет смысл? — сощурился Уитни.
— Если угодно, — уклончиво ответил Болан.
Уитни недоверчиво качнул головой:
— Можете не сомневаться, система охраны и безопасности здесь абсолютно надежна. Все въезды строжайшим образом контролируются. Наши парни хорошо знают свое дело.
— Я в этом не сомневаюсь, — обронил Болан.
— Можете полностью доверять им, сэр.
— Значит, они начеку в связи с послезавтрашним событием.
— Начеку? Я же сказал вам, сэр: наша система охраны безупречна.
Болан улыбнулся и достал сигарету. Уитни зажег спичку, давая ему прикурить, и Болан продолжил:
— А какие специальные меры безопасности вы приняли накануне прибытия шишек из НАТО?
Уитни начал заметно нервничать. Его взгляд метался от Болана к Гримальди и обратно, пока не остановился вновь на Болане.
— Мы больше заботимся об их комфорте, нежели о безопасности. Они же военные, а не главы государств. Но... Что-нибудь случилось? И в этом причина вашего... Полковник, объясните мне, что происходит?
Болан улыбнулся:
— Не сомневаюсь, генерал вам все объяснит. Полагаю, как раз сейчас он на связи с Белым домом.
Уитни слегка побледнел. С видом побитой собаки он взглянул на Гримальди и пробормотал:
— Все, о чем я сообщил вам, господа, было сказано в частном порядке. Если вы прибыли сюда для проверки...
Болан оборвал его нетерпеливым жестом руки:
— Успокойтесь, майор, успокойтесь. Вам нечего бояться. Вы прекрасно видите, что мы белых перчаток не носим.
— Это верно, сэр, простите меня. Я только хотел сказать, что...
Однако, внезапно оборвав себя на полуслове, он нервно скрестил руки на груди и уставился в окно. Болан и Гримальди допили кофе в абсолютной тишине.
— Ну, майор, успокойтесь, — начал Болан, которому Уитни показался славным парнем. — Наш визит — это обычая инспекция. Мы здесь по причинам чисто протокольного характера. Как только ваш генерал даст нам зеленый свет, мы испаримся, и впредь вы даже не услышите о нашем существовании.
Уитни застенчиво улыбнулся:
— Спасибо. Так и вправду было бы лучше всего. В эти три последние недели здесь царила такая паника.
В этот момент на его столе прозвучал звонок, и Уитни поспешно вошел в кабинет генерала. Несколько минут спустя он вернулся и протянул Болану конверт, запечатанный красным сургучом.
— Генерал рад приветствовать вас здесь, на базе, и просит вас чувствовать себя, как дома, — спокойно произнес майор. — Я прослежу, чтобы вы ни в чем не нуждались, а также извещу начальника полевой жандармерии и отдел безопасности, что вы располагаете неограниченными полномочиями на всей территории базы. Будьте любезны последовать за мной в отдел безопасности. Это ускорит процедуру. Они вам сразу же выпишут пропуска, и вы сможете посещать любое место на базе, какое сочтете необходимым.
— Великолепно, — сказал Болан, вставая. — Огромное спасибо.
— Теперь о жилье. Сколько вы предполагаете оставаться здесь?
Болан жестом прервал его:
— Думаю, у вас и так предостаточно проблем с размещением всех этих шишек. Не беспокойтесь, мы задержимся ненадолго.
Помощник генерала с облегчением вздохнул.
— Тогда прошу за мной, — сказал он и увлек гостей на поиски ключа от врат рая.
Но все не может идти как по маслу.
Отдел безопасности размещался достаточно далеко от штаба — в довольно приземистом и скромном на вид здании.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
Броньола умолк, закуривая сигарету, а затем и Болан прикурил свою от той же спички. Он выдохнул дым и жестко произнес:
— Иными словами, у тебя есть личный источник информации.
— Да. Я в курсе вот уже несколько недель, хотя... — Броньола сделал широкий жест рукой, указывая на окружавший их пейзаж. — Хотя и безотносительно к данному контексту... Я знаю, что за последние три недели в Уайт Сэндз завезли партию ультрасекретного оружия: кучу всяких штуковин, начиная с миниатюрных ядерных боеголовок и кончая современным химическим оружием, не говоря уж о ракетах наиновейшей конструкции.
Болан машинально поглядел в окно, а затем спросил:
— Под каким предлогом?
— Он вовсе не обязателен. Все абсолютно легально, даже программа. Послезавтра должны начаться крупные учения с демонстрацией новейшего вооружения самым большим шишкам НАТО.
— Ложь, — спокойно произнес Болан.
— Почему ложь?
— Потому что послезавтра здесь не будет ни единой ракеты. А значит, нечего будет демонстрировать.
Он затушил сигарету и устало провел рукой по волосам.
— Их много, Гарольд?
— Еще бы, — ответил Броньола. — В тысячу раз больше, чем нужно, чтобы уничтожить Алжир, Ливан и любую другую подобную страну. Поверь, вооружения вполне достаточно, чтобы зажечь пожар на всем Ближнем Востоке. И когда взлетит на воздух эта часть мира, мы взлетим вместе с ней.
— Ты знаешь из достоверных источников, что оружие предназначается для Ближнего Востока?
Шеф ФБР покачал головой:
— Нет, но я нутром это чую. Именно в этом вся трудность. Именно поэтому сюда и потекли доллары. И где бы потом ни приземлялись эти ракеты, как бы их ни использовали, последствия будут катастрофическими для всего мира. Придется переписывать все книги по международной политике.
— Ты говорил о миниатюрных ядерных боеголовках и химическом оружии...
— Да.
Болан закурил новую сигарету.
— Мне казалось, было принято решение прекратить испытания данного типа ракет.
— Совершенно верно. И здесь будут представлены ракеты с макетами боеголовок, тогда как настоящие хранятся в ангарах-складах.
— Ты имеешь в виду настоящие миниатюрные ракеты?
— Они и все остальные.
— И сколько же стоит такая партия?
— У нее нет цены, — спокойно ответил Броньола. — Если ты имеешь в виду нефтедоллары, то ими здесь и не пахнет. У этих людей нет возможности приобретать такое вооружение легальным путем. Ни одна страна не рискнет продать его ни за какие деньги, благо, их правительства не меньше нашего боятся распространения ядерного оружия.
— Эту операцию финансирует мафия, ты же знаешь, — тихо произнес Болан. — Брат Фрэнка Минотти уже здесь.
— Ты имеешь в виду Марко?
— Да. Вероятно, он представляет Нью-Йорк — своего рода наблюдатель.
— Ошибаешься, — ответил Броньола. — По нашим сведениям, он теперь один из новых боссов Нью-Йорка. Или почти что босс. Думаю, он очень дорожит успехом операции: ведь одним ударом он обеспечит себе будущее и одновременно укрепит тылы.
— Гарольд, он обязан здесь споткнуться! — выдохнул Болан.
— Вообще-то, — заметил Броньола, — для этих мерзавцев в данной ситуации нет ничего нового. Они ведь торговали оружием, прежде чем перейти на алкоголь и наркотики. Но теперь прежняя работенка становится чертовски прибыльной.
— Да, — кивнул Болан. — Это приносит куда больше, чем наркотики или казино. Похоже, они спят и видят себя торговцами оружием во всем третьем мире.
— Это и есть тот самый новый ветер, о котором я тебе говорю, — вздохнул Броньола.
— Что ж, тогда нам, видно, придется запустить свой собственный вентилятор.
— У тебя он есть под рукой, старик?
— Не найдется — я сделаю вертушку сам.
— Поторопись, — предупредил полицейский. — Если мы проиграем эту партию, то рискуем потерять чересчур много.
— Что ты имеешь в виду?
— Если у них выгорит это дело — оно послужит отправной точкой их возрождения.
— Не исключено.
— Да абсолютно точно, и ты сам это прекрасно знаешь! Тут — без вариантов.
— Ну, конечно же, ты прав, — признал Болан. — Если все государства начнут размахивать по малейшему поводу ядерными боеголовками, то это уже будет не какой-то там региональный конфликт, а всеобщий военный психоз, и ничто его тогда не остановит. Следовательно, на этих направлениях нам и нужно сосредоточить свои усилия.
Броньола встал, направляясь к двери.
— Хорошо, тебе и карты в руки. Даю срок до вечера, а затем нажму сигнал тревоги. Какая-нибудь конкретная помощь нужна?
— У тебя есть прямая связь с Вашингтоном?
— Ты имеешь в виду связь с Президентом?
— Да. Он в курсе?
— Только в общих чертах. Он знает: здесь что-то затевается, но не знает, что именно.
— Лучше поставить его в известность, Гарольд, — вздохнул Болан.
— Теперь — да. И немедленно.
— И пусть держит все в полном секрете. Джордан наверняка везде понатыкал «жучков». Эти люди не заигрывают с системами спутниковой связи ради простой забавы. И еще скажи ему вот что: нынешнее дело имеет прямое отношение к «калифорнийскому проекту».
Броньола озабоченно нахмурил брови:
— Если я расскажу, он, несомненно, развернет аварийный план.
— Почему бы и нет? — пожал плечами Болан. — Главное — все делать тихо.
— Хорошо, тебе что-нибудь нужно?
— Мне необходимо разрешение на проведение операции для двух человек, то есть полная свобода действий, пропуск и все такое прочее, заверенное подписью главы Белого дома. Сделай из меня полковника, а из Джека — лейтенанта. Нам понадобятся официальные документы.
— Нет вопросов. Что-нибудь еще?
— Да. Обоим — армейское обмундирование. Джек весит примерно 85 килограммов, рост — примерно метр восемьдесят пять, нормальное телосложение. Размер обуви... Ну, предположим, сорок четвертый... Размер головного убора... допустим, пятьдесят восьмой. Это все.
— Больше ничего не понадобится?
— Пока нет, спасибо. Держи своих людей наготове. Прослушивай военных на всех частотах, какие сумеешь найти, и будь начеку.
В этот самый момент Роза Эйприл вошла с небольшим пакетом компьютерных распечаток.
— Вот — удалось! — гордо объявила она. — Целая куча.
— Сейчас меня интересуют только данные о личном составе, — произнес Болан. — Гарольд, отдай команду, чтобы я мог получить остальные сведения. Я хочу, чтобы все они поместились на листке бумаги, который я смог бы носить в кармане.
Роза напряженно спросила:
— Чтобы выполнить эти распоряжения, у нас на все про все — десять минут?
— Около того.
— Сумасшедший! — воскликнула она. — Вы опять собрались биться головой об стенку — как всегда!
Болан встретился с нею взглядом.
— Поймите, Роза, я не могу терять время — оно слишком дорого для меня, — проговорил он.
Броньола вздохнул и вышел из комнаты.
Роза Эйприл положила компьютерные данные на стол и с горечью посмотрела на Болана.
— Это правда? — тихо спросила она.
Он взял ее за руки и, слегка сжав их, произнес:
— Да, но на этот раз, Роза, я ухожу сражаться не с ветряными мельницами.
— Не понимаю.
— На этот раз я сам стану мельницей. И непременно ветряной.
Глава 16
Безукоризненно одетый сержант отдал Гримальди честь и выкрикнул, стараясь перекрыть адский гул от работающих винтов вертолета:
— Пусть полковник простит нас, сэр, но вам нельзя садиться здесь.
Болан в свою очередь козырнул сержанту и ответил:
— Вы ошибаетесь, сержант. Я не принимаю возражений. Проводите меня к генералу.
Гримальди посадил «Кобру» на лужайке возле штаба. Было около четырех часов пополудни, и административная часть испытательного центра просто кипела активностью. Люди, гражданские и военные, сновали во всех направлениях, а стоянки были до отказа заполнены автомобилями.
Сержант пребывал в явном замешательстве, но импозантному полковнику с его безукоризненными и властными манерами возражать все же не решился.
Он вновь вскинул руку к кепи, обращаясь к пилоту «Кобры», и покорно проводил экипаж вертолета к зданию штаба — ультрасовременному кирпичному зданию с прекрасным холлом-приемной, украшенным всевозможными сувенирами и боевыми трофеями. По той суете, которая наблюдалась в самом штабе, можно было безошибочно определить: вся жизнь сейчас подчинялась единственному событию исключительной важности, намеченному на завтра. В центре зала за столом с табличкой «Справка», внешне спокойный и расслабленный, сидел офицер в чине капитана.
Он улыбнулся Болану, и тот любезно улыбнулся в ответ.
— Похоже, дела идут совсем неплохо, капитан? — приветливо спросил Болан.
— Делаем все зависящее от нас, сэр, — отозвался офицер.
Болан чувствовал себя как рыба в воде. Лишь полковничьи знаки отличия на кителе были ему слегка непривычны, хотя он считал их такими же естественными, как и нашивки сержанта.
Они пересекли холл и приблизились к большой двустворчатой двери, на которой висела табличка: «Отдел исследований и развития». А под ней более мелкими буквами красовалась фамилия генерала с базы Уайт Сэндз. Гримальди и Болана провели в маленькую комнату — приемную генерала, где их тотчас взялся опекать некий майор Поль Уитни, приветливый, спокойный, одетый в брюки цвета хаки и такую же рубашку с короткими рукавами. Сержант бесшумно удалился.
— Если не ошибаюсь, это ваша птичка стоит под окнами генерала? — с оттенком шутливости осведомился Уитни.
Болан протянул ему конверт, запечатанный красным сургучом, и пояснил.
— Это письмо — из Белого дома. Так что постарайтесь не потерять его, пока будете нести в кабинет генерала.
Уитни мгновенно посерьезнел, принимая конверт в руки.
— Разумеется, сэр, разумеется, — успокаивающе произнес он и вышел из комнаты.
Спустя полминуты он вернулся и широко распахнул дверь в генеральский кабинет. Болан и Гримальди вошли, Уитни последовал за ними и тщательно притворил дверь.
Хозяин кабинета казался чересчур «зеленым» для генерала. Челюсть его пересекал глубокий шрам, а глаза были невероятно живыми. Болан отсалютовал ему по всей форме и, подойдя вплотную, крепко пожал руку.
— Господин генерал, Президент поручил мне передать вам свои наилучшие пожелания, — торжественно произнес он.
— Вряд ли ради одного этого вы прибыли сюда, полковник Феникс. Вы можете объяснить, что происходит?
Болан представил Гримальди как командира роты, лейтенанта Конти, после чего заявил:
— Я не уполномочен добавлять что-либо к содержанию этого конверта, сэр.
— Что?! — взорвался генерал. — А вы знаете, что в этом конверте?
— Скажем, я знаю его общую направленность, — с достоинством ответил Болан.
— Что ж, полковник, тогда позволю себе предположить, что итог этой направленности — отстранение меня от командования.
— Ни в коем случае, сэр. Подобного приказа я не получал. Напротив, меня просили находиться под вашим командованием в той мере, в какой это не шло бы вразрез с моей миссией.
— А что за миссия, можно узнать?
— Я вас настоятельно прошу выяснить это через Белый дом, сэр.
— Договорились! — кивнул генерал. — Подождите меня в приемной.
Посетители с готовностью выполнили просьбу. Майор Уитни предложил им кофе, от которого они не отказались. Несколько минут спустя пришла симпатичная секретарша и принесла две чашки кофе. После кофе Болан, дружелюбно глядя на Уитни, заявил:
— Генерал, кажется, немного нервничает.
— Его можно понять, — отозвался майор. — Ведь у нас на носу самое крупное за последние годы событие. Вы не представляете, какие трудности приходится преодолевать, чтобы все привести в порядок! Послезавтра в этом тихом местечке соберутся самые крупные шишки Европы.
— Думаю, у вас уже все готово? — поинтересовался Гримальди.
Уитни покачал головой.
— В год мы проводим более тысячи запусков и демонстраций. Так что проблема не в этом. Главное — соблюдение протокола. Мы ожидаем прибытия как минимум двадцати иностранных генералов. Не говоря уже об их штабах, прессе и всяком прочем. Морока колоссальная, и мы вздохнем спокойно, лишь когда все это кончится.
— Похоже, вы неплохо здесь устроились, — заметил Гримальди, пытаясь выудить хоть крохи полезной информации. — Райский уголок: деревья, газоны, цветы... Уж в смысле комфорта у вас, по-моему, нет проблем.
— О да! — живо отреагировал майор. — Внешне все прекрасно, грех жаловаться на судьбу, хотя некоторые сооружения стоят здесь еще с 1944 года. Да и жилье — наша постоянная забота. Городок-то ведь совсем мал, как вы, наверное, заметили, а постоянно живущих тут военных — три тысячи. И всем нужно создать приличные условия... Кроме того, здесь работают больше четырех тысяч гражданских служащих и две тысячи трудятся по контракту. Живут они, разумеется, не в самом городке и приезжают сюда только работать.
— Две тысячи по контракту, говорите? — удивился Гримальди.
— База целиком принадлежит армии, но обслуживает практически всех: и различные министерства, и Министерство национальной обороны и даже некоторые иностранные государства. На всех военных базах такие отделы, как наш, — ничтожная часть общей структуры, но без такой малости невозможно поддерживать в равновесии все остальное.
— Понятно, — покивал Гримальди с рассеянной улыбкой. — Есть множество вещей, которых так или иначе приходится касаться.
— Но у вас здесь явно больше трех тысяч военных, — заметил Болан.
— Вам так показалось. Ровно три тысячи и ни человека сверх того, — возразил майор.
— Сколько людей из общего количества заняты в системе охраны и безопасности? — спросил Болан.
— Без точных цифр ваша миссия теряет смысл? — сощурился Уитни.
— Если угодно, — уклончиво ответил Болан.
Уитни недоверчиво качнул головой:
— Можете не сомневаться, система охраны и безопасности здесь абсолютно надежна. Все въезды строжайшим образом контролируются. Наши парни хорошо знают свое дело.
— Я в этом не сомневаюсь, — обронил Болан.
— Можете полностью доверять им, сэр.
— Значит, они начеку в связи с послезавтрашним событием.
— Начеку? Я же сказал вам, сэр: наша система охраны безупречна.
Болан улыбнулся и достал сигарету. Уитни зажег спичку, давая ему прикурить, и Болан продолжил:
— А какие специальные меры безопасности вы приняли накануне прибытия шишек из НАТО?
Уитни начал заметно нервничать. Его взгляд метался от Болана к Гримальди и обратно, пока не остановился вновь на Болане.
— Мы больше заботимся об их комфорте, нежели о безопасности. Они же военные, а не главы государств. Но... Что-нибудь случилось? И в этом причина вашего... Полковник, объясните мне, что происходит?
Болан улыбнулся:
— Не сомневаюсь, генерал вам все объяснит. Полагаю, как раз сейчас он на связи с Белым домом.
Уитни слегка побледнел. С видом побитой собаки он взглянул на Гримальди и пробормотал:
— Все, о чем я сообщил вам, господа, было сказано в частном порядке. Если вы прибыли сюда для проверки...
Болан оборвал его нетерпеливым жестом руки:
— Успокойтесь, майор, успокойтесь. Вам нечего бояться. Вы прекрасно видите, что мы белых перчаток не носим.
— Это верно, сэр, простите меня. Я только хотел сказать, что...
Однако, внезапно оборвав себя на полуслове, он нервно скрестил руки на груди и уставился в окно. Болан и Гримальди допили кофе в абсолютной тишине.
— Ну, майор, успокойтесь, — начал Болан, которому Уитни показался славным парнем. — Наш визит — это обычая инспекция. Мы здесь по причинам чисто протокольного характера. Как только ваш генерал даст нам зеленый свет, мы испаримся, и впредь вы даже не услышите о нашем существовании.
Уитни застенчиво улыбнулся:
— Спасибо. Так и вправду было бы лучше всего. В эти три последние недели здесь царила такая паника.
В этот момент на его столе прозвучал звонок, и Уитни поспешно вошел в кабинет генерала. Несколько минут спустя он вернулся и протянул Болану конверт, запечатанный красным сургучом.
— Генерал рад приветствовать вас здесь, на базе, и просит вас чувствовать себя, как дома, — спокойно произнес майор. — Я прослежу, чтобы вы ни в чем не нуждались, а также извещу начальника полевой жандармерии и отдел безопасности, что вы располагаете неограниченными полномочиями на всей территории базы. Будьте любезны последовать за мной в отдел безопасности. Это ускорит процедуру. Они вам сразу же выпишут пропуска, и вы сможете посещать любое место на базе, какое сочтете необходимым.
— Великолепно, — сказал Болан, вставая. — Огромное спасибо.
— Теперь о жилье. Сколько вы предполагаете оставаться здесь?
Болан жестом прервал его:
— Думаю, у вас и так предостаточно проблем с размещением всех этих шишек. Не беспокойтесь, мы задержимся ненадолго.
Помощник генерала с облегчением вздохнул.
— Тогда прошу за мной, — сказал он и увлек гостей на поиски ключа от врат рая.
Но все не может идти как по маслу.
Отдел безопасности размещался достаточно далеко от штаба — в довольно приземистом и скромном на вид здании.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13