Маршал не стал тратить времени даром. Он замахнулся, целясь Римо в висок, чтобы шило вошло в ухо по самую рукоятку. Римо отскочил, а потом сделал бросок вперед и перехватил руку нападавшего – она продолжила свой широкий замах и, очертив круг, шило глубоко вонзилось маршалу в шею. Он издал гортанный звук, с недоумением глянул на Римо и рухнул на пол.Дороти Уокер поднялась. Кинув беглый взгляд на отца, она произнесла:– Римо, мы все сможем. Ты и я. Завладеем сначала городом, а потом и всем штатом.– И ты ни одной слезы не прольешь по отцу?Она подошла к Римо и всем телом прижалась к нему.– Ни одной, – улыбнулась она. – Я всегда была слишком занята жизнью… любовью… не было времени плакать.– Может, мне удастся это изменить, – сказал Римо и, прежде чем она успела двинуться или крикнуть, без усилия проткнул ей пальцем висок. Потом уложил ее на пол, рядом с отцом, и закрыл за собой дверь.Команды на яхте не было. Римо повел судно к южной оконечности Майами-Бич и бросил якорь в двухстах метрах от берега. Матросы, получившие увольнение на берег, не скоро ее найдут. Римо поплыл к берегу. Следующим пунктом повестки дня был мэр Картрайт. Глава 26 Мэр Тимоти Картрайт открыл верхний ящик стола. Внутри находилась металлическая дверца. Сняв с пояса связку ключей, Картрайт выбрал маленький ключик и открыл сейф. Потом выгреб оттуда пачку банкнот и кинул их в кейс.Как часто, подумал он, проигрывающие кандидаты вот так же старались отсрочить свое появление перед соратниками в штабе кампании? И как часто у них не хватало времени даже выступить с речью, потому что надо скорее попасть в свой кабинет, прихватить деньги и избавиться от компрометирующих документов?Впрочем, какое это имеет значение? Он пришел на этот пост честным и бедным, уходит бесчестным, но богатым. Деньги в банковских сейфах по всей стране, драгоценности и облигации за рубежом. Ему не придется думать, как прокормить семью. Город выбрал Мака Полани? Что ж, это его проблемы. Пусть избиратели имеют, что заслужили, а он сам будет уже далеко.И когда полиция перестанет их защищать, городские службы станут работать все хуже, а потом и вовсе перестанут функционировать, когда город наводнят хулиганы, бродяги и всякие хиппи, тогда они запросят пощады, будут умолять Тима Картрайта вернуться и навести порядок. И он не вернется.Он представил себе свой штаб и обливающихся слезами активистов. Странно. Один безумный сторонник способен пролить больше слез, чем все проигравшие кандидаты, вместе взятые. Впрочем, ничего странного. Кандидат, не прошедший на новый срок, уже свое нахапал, так о чем же ему плакать?– Далеко собрались? – прервал его размышления чей-то голос.– Как вы сюда попали? – вскричал Картрайт, который знал, что главный вход закрыт, а черный охраняется шерифом Мак-Эдоу.– Шериф решил соснуть. Забыться вечным сном. А теперь ваша очередь последовать его примеру.– Значит, вы и есть тот самый Римо? – сказал Картрайт, и его рука инстинктивно скользнула к ящику стола.– Все верно, это я, и если вы дотронетесь до ящика, то лишитесь руки.Картрайт замер, а потом спросил как ни в чем не бывало:– А, собственно, в чем дело? Что вы имеете против меня?– Фарджер. Московитц. Покушение на Полани.– Вы же знаете, это все маршал. Его идея. Это он виноват!– Знаю, это он все задумал. Скандал с Лигой. Убийство несчастного Буллингсворта. Нападки на Фолкрофт. На федеральное правительство.Картрайт пожал плечами и ухмыльнулся – той ухмылкой, которая лучше всего удается политикам-ирландцам, когда их ловят с поличным.– Ну и что? Все это было истинной правдой, иначе зачем вы здесь?– Правильно, – согласился Римо. – Но мы оба тут.– И что дальше?– А вот что. Садитесь и пишите.– Хорошо, – кивнул Картрайт. – Вы получите, что хотите. А что я буду с этого иметь?– Во-первых, сохраните жизнь. Во-вторых, набитый деньгами портфель. И третье – я дам вам возможность уехать из страны.– Вы не возражаете, если я позвоню маршалу?– Возражаю. Он сказал мне, что не хочет с вами говорить.Картрайт смерил Римо взглядом, едва заметно пожал плечами, потом сел за стол, вынул из ящика лист бумаги, а из письменного прибора слоновой кости – ручку и приготовился писать.– Адресуйте письмо жителям Майами-Бич.Мак Полани держал в руках какой-то документ. В ознаменование своею избрания на пост мэра он облачился в джинсы нормальной длины, белые кроссовки уступили место кожаным сандалиям, а вместо красной майки на нем была розовая шелковая рубашка с длинным рукавом и эмблемой какого-то спортивного клуба.– Уже имеются копии этого документа для раздачи прессе, – сообщил он журналистам. – В нем мэр Картрайт признается, что история с делом Лиги это сплошной обман. Все это сплошная фальшивка, заявил он. Единственной целью мэра было отвлечь внимание общественности от его собственных злоупотреблений, о чем он и сообщает в своем письме. Он приносит свои извинения жителям Майами-Бич, и я, как вновь избранный мэр, от их имени принимаю эти извинения и от всей души приглашаю ныне уже бывшего мэра Картрайта на ежегодные соревнования «Зубатка в июне». Победитель, поймавший самую крупную рыбу, получит приз – сто долларов, хотя призываю мистера Картрайта не рассчитывать на деньги, поскольку сам собираюсь участвовать в соревнованиях и наверняка обловлю всех остальных. Кроме того, насколько я понял из письма, которое держу в руке, мэр Картрайт не нуждается в лишних ста долларах – у него и так денег куры не клюют.– А где теперь наш мэр? – спросил кто-то из репортеров. Мак Полани вытер пот, выступивший на лбу от света софитов.– Ты видишь его перед собой, малыш!– По вашему мнению, чем вы обязаны своему неожиданному избранию?– Праведной жизни и ежедневному приему витамина Е.Римо отвернулся от экрана.– Все в порядке, можно ехать.Он вытолкал Картрайта из грязного прибрежного бара и повел к причалу, где они сели в небольшую моторную лодку. Через две минуты они уже были на яхте. Поднявшись по трапу, они вышли на палубу. Картрайт все еще сжимал в руках набитый деньгами «дипломат».– А где маршал? – спросил он.– Здесь. – И Римо открыл настежь дверь кают-компании.Картрайт вошел внутрь и увидел на полу тела Дворшански и Дороти. В ужасе он повернулся к Римо.– Но ведь вы обещали! – воскликнул он.– Никогда не верьте обещаниям политиков, – назидательно заметил Римо и железным краем ладони раскроил череп бывшего мэра. – Не надо было высовываться, – добавил он, когда Картрайт упал.Римо прошел на капитанский мостик, завел мотор и, включив автоматический режим, направил судно в открытое море. Затем спустился в машинное отделение и опорожнил одни из топливных баков, вылив из него горючее на пол. Для пущей надежности он полил это все бензином и набросал в коридоре пропитанные бензином тряпки и бумагу.Бросив на тряпки горящую спичку, отчего все вокруг-моментально вспыхнуло, он взбежал на палубу и спрыгнул оттуда вниз, в свою маленькую моторку, которую тащила за собой мощная яхта. Отвязав лодку от яхты, он некоторое время дрейфовал на волнах, а потом завел мотор и повернул к берегу.На полпути Римо услышал страшный взрыв. Обернувшись, он увидел, как полыхнуло пламя. Тогда он заглушил мотор и стал наблюдать. Пламя весело полыхало, постепенно превращаясь в огромное зарево, а потом раздался новый взрыв, от которого у пего чуть не лопнули барабанные перепонки.Мгновение спустя море вновь было спокойно.Некоторое время Римо продолжал смотреть туда, где только что находилась яхта, а потом снова запустил мотор.Вечером он смелел программу новостей.Там одна запутанная история сменялась другой. Намекали, что, передав признание Полани, мэр Картрайт бежал. Высказывалось предположение, что именно Картрайт убил Буллингсворта и Московитца, поскольку они узнали о его грешках, а потом прикончил и шерифа Клайда Мак-Эдоу, тело которого нашли на автостоянке перед зданием муниципалитета, – за то, что тот хотел помешать ему бежать.Затем говорили об убедительной победе Мака Полани, показывали репортаж о его пресс-конференции, на которой он объявил о первом назначении в администрации города. Он назначил миссис Этель Хиршберг городским казначеем.Миссис Хиршберг вырвала у него микрофон и заявила:– Клянусь относиться к городским деньгам, как к своим, присматривать за мэром и относиться к нему, как к родному сыну. У меня на это довольно времени, поскольку мой собственный сын мне даже не звонит.Римо больше не мог этого выносить. Он выключил телевизор и набрал номер.Раздался гудок. Потом второй. Когда телефон прозвонил в третий раз, на том конце провода сняли трубку.– Да? – произнес кислый голос.– Это Римо.– Слушаю, – сказал доктор Смит. – Я вас узнал. Хотя прошло много времени с тех пор, как мы беседовали в последний раз.– Похоже, я решил все ваши проблемы.– Да? Я и не знал, что у меня были проблемы.– Вы что, не смотрели новости? Полани избран мэром. Картрайт признался, что дело Лиги – сплошная фальшивка.– Да, я видел новости. Кстати, хотелось бы знать, куда все-таки делся мэр Картрайт?– Ушел в море.– Понятно. Я передам Первому ваше сообщение. Как вы знаете, он возвращается сегодня.– Да, знаю. Мы, серьезные политики, стараемся держаться в курсе всех новостей.– У вас все? – спросил Смит.– Как будто все.– До свидания. – Смит повесил трубку.Римо, чувствуя себя как оплеванный, посмотрел на Чиуна.– Разве от императора ждут благодарности? – задал тот риторический вопрос.– Я и не ожидал, что он станет целовать мне руки, если ты это имеешь в виду. Но хотя бы спасибо сказал. Просто спасибо – разве это так трудно?– Императоры не благодарят, – сказал Чиун. – Они только платят и за свои деньги рассчитывают получить все, на что ты способен. И вообще – будь благодарен судьбе хотя бы за то, что тебя чуть не назначили казначеем Майами-Бич.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17