И тут же взмолился, чтобы забыть о ней.
5
Доктор Фрэнк Хоппер внимательно слушал, расположившись на кожаной софе в одном из номеров люкс с расписными стенами отеля «Нил-Хилтон». Напротив, через кофейный столик, в кресле соответствующего стиля сидел Исмаил Йерли и задумчиво попыхивал пенковой трубкой, чашечка которой была вырезана в форме головы султана в тюрбане.
Несмотря на вселенский грохот автомобильного движения делового Каира, Ева никак не могла отвлечься от того кошмара со смертями на пляже, хотя даже в ее подсознании остались лишь неясные воспоминания. Но все же голос доктора Хоппера вернул ее оттуда в конференц-зал:
– Стало быть, вы нисколько не сомневаетесь в том, что эти люди пытались убить вас?
– Нисколько, – ответила Ева.
– Судя по вашему описанию, они похожи на черных африканцев, – предположил Исмаил Йерли.
Ева покачала головой:
– Я не сказала – черные, я только сказала, что у них была темная кожа. Черты их лиц были более резкими, более определенными... нечто среднее между арабами и восточными индийцами. А тот, кто поджигал мой автомобиль, был одет в некое подобие туники свободного покроя и замысловато накрученный головной убор. Все, что я смогла разглядеть, это эбеновые глаза и нос, острый, как клюв у орла.
– А этот головной убор, он хлопковый и обмотан вокруг головы и подбородка несколько раз? – спросил Йерли.
Ева кивнула:
– Эта тряпка показалась мне огромной.
– А какого она была цвета?
– Интенсивного чернильно-голубого.
– Индиго?
– Да, – сказала Ева. – Скорее всего, именно индиго.
Несколько минут Исмаил Йерли сидел в молчаливом раздумье. Он был координатором и научным экспертом группы врачей и биологов Всемирной организации здравоохранения. Худой и жилистый, чрезвычайно работоспособный, с почти патологической любовью к деталям, он ловко разбирался там, где требовалась его недюжинная политическая смекалка. Исмаил жил в Турции, в средиземноморском порту Анталия. Он утверждал, что в его жилах течет кровь курдов Каппадокии. Мусульманин, свободный от религиозного фанатизма, он уже несколько лет не бывал в мечети. Как и у большинства турок, у него была копна толстых спутанных волос на голове, дополнявшаяся кустистыми, сходящимися на переносице бровями и огромными усами. Его отличал живой, непоседливый характер. Его губы всегда были раздвинуты в улыбке, выдающей нешуточный темперамент.
– Туареги, – сказал он наконец.
Он сказал это так тихо, что Хопперу пришлось склониться.
– Кто? – переспросил он.
Йерли посмотрел через кофейный столик на канадского врача, руководителя медицинской группы. Тихий человек, Хоппер говорил мало, предпочитая больше слушать. В общем, был, по размышлению турка, полной ему противоположностью. Здоровенному, добродушному, краснолицему, с густой бородой. Хопперу, чтобы походить на викинга Эрика Рыжего, не хватало только боевого топора и конического шлема с изогнутыми рогами. Неординарно мыслящий, педантичный и осмотрительный, он был признан международным сообществом ученых одним из двух лучших токсикологов мира.
– Туареги, – повторил Йерли.
Некогда могущественные и воинственные кочевники пустыни, выигрывавшие великие битвы с французской и марокканской армиями. И, вероятно, величайшие из романтических разбойников прошлого. Но в наши дни они уже не кочевали. Теперь они, для того чтобы выжить, разводили коз или нищенствовали в районах, пограничных с Сахарой. В отличие от арабов-мусульман их мужчины носили на голове покрывало, кусок полотна, который в развернутом виде был более метра в длину.
– Но почему какое-то племя кочевников хочет избавиться от Евы? – спросил Хоппер, ни к кому в отдельности не обращаясь. – Что-то я не вижу причины.
Йерли неуверенно покачал головой:
– Во всяком случае, похоже, что, по крайней мере, одному из них не нравится, что она и – надо со всей серьезностью рассмотреть и такую возможность – остальные участники программы медицинских исследований вспышек токсичных отравлений в юго-западной пустыне занимаются этим.
– Но если смотреть с этой точки зрения, – возразил Хоппер, – мы ведь даже не знаем виновника заболевания. Не знаем, вызывается ли недуг вирусом или бактерией.
Ева кивнула:
– То же самое и Питт предположил.
– Кто? – уже во второй раз спросил Хоппер.
– Дирк Питт, тот мужчина, который спас мне жизнь. Он сказал, что кому-то, по-видимому, не нравится мое присутствие в Африке. Он считает, что и вы, и другие тоже могут быть в списке неугодных.
Йерли всплеснул руками:
– Невероятно, неужели этот человек всерьез думает, что мы имеем дело с сицилийской мафией?!
– Большая удача, что он оказался рядом, – заметил Хоппер.
Йерли выпустил из трубки голубое облако и в задумчивости стал рассматривать дым.
– Слишком уж большая, если учесть, что на протяжении нескольких береговых миль вдруг нашелся некто имевший мужество схватиться с трио наемных убийц. Почти чудо или... – он выдержал паузу, – или предусмотренное присутствие. Ева скептически покачала головой:
– Если вы, Исмаил, думаете, что это было подстроено, лучше сразу забудьте.
– Может быть, он сам организовал покушение, чтобы напугать вас и заставить вернуться в Штаты?
– Я же своими глазами видела, как он убил этих троих. Поверьте мне, такое невозможно инсценировать.
– И, после того как он вас забросил в отель, вы о нем больше ничего не слышали? – с сомнением спросил Хоппер.
– В конторке у портье оказалась записка с просьбой поужинать с ним сегодня вечером.
– И вы по-прежнему думаете, что он всего лишь добрый прохожий самаритянин? – настаивал Йерли.
Ева не обратила на него внимания и посмотрела на Хоппера:
– Питт сказал мне, что он в Египте с археологическими изысканиями по линии Национального подводного и морского агентства. И у меня нет особых оснований не доверять ему.
Хоппер обратился к Йерли:
– Должно быть, это нетрудно проверить.
Йерли кивнул:
– Я позвоню приятелю, он морской биолог в НУМА.
– Но вопрос все равно остается: почему? – отсутствующе пробормотал Хоппер.
Йерли пожал плечами:
– Если Еву собирались убить тайно, тогда все это должно быть частью заговора с целью напугать нас и заставить отменить нашу миссию.
– Да, но ведь у нас пять отдельных групп из шести человек в каждой, которые должны быть направлены в южную часть пустыни. И они будут разбросаны в пяти государствах, от Судана до Мавритании. И мы ни к кому не напрашивались. Ведь это их правительства обратились в ООН за помощью в нахождении ответа на вопрос о странной болезни, охватившей их страны. Мы приглашенные гости, а не незваные враги.
Йерли пристально посмотрел на Хоппера:
– Ты забываешь, Фрэнк, что есть еще одно правительство, которому мы не нужны.
Хоппер с мрачным видом кивнул:
– Ты прав. Я забыл о президенте Мали Тагире. Он с большой неохотой позволил нам пересечь его границы.
– Скорее уж не он, а генерал Казим, – поправил коллегу Йерли. – Тагир всего лишь марионетка. Настоящая сила, стоящая в тени правительства Мали, – Затеб Казим.
– Но что он может иметь против безобидных биологов, пытающихся спасать людей? – спросила Ева.
Йерли поднял перед собой ладони:
– Мы можем никогда не узнать этого.
– Это может быть случайным совпадением, – успокаивающе сказал Хоппер, – что за прошедший год люди, особенно европейцы, регулярно исчезают в необитаемых пустынях Северного Мали.
– Как туристы из того сафари, о котором сообщили газеты? – вставила Ева.
– Да, их местонахождение и судьба остаются тайной, – спокойно ответил Йерли.
– Но я как-то не могу поверить, чтобы между этой трагедией и нападением на Еву существовала какая-то связь, – сказал Хоппер.
– Но если предположить, что в случае с Евой зачинщиком был генерал Казим, тогда причина в том, что его шпионы разнюхали, что она участник группы биологов, которые будут заниматься исследованиями в Мали. Зная это, он и приказал своим наемным убийцам произвести предупреждение, чтобы мы не совались в его верблюжий заповедник.
Ева засмеялась:
– С вашим богатым воображением, Исмаил, вы могли бы стать великим сценаристом в Голливуде.
Густые брови Йерли сомкнулись:
– Я думаю, мы должны поостеречься и оставить малийскую группу в Каире до тех пор, пока все это дело не будет полностью расследовано и прояснена.
– По-моему, ты переигрываешь, – не согласился Хоппер. – А ты, Ева, за что? Отменить миссию или продолжить?
– Я бы рискнула, – сказала Ева. – Но я не могу говорить за других членов группы.
Хоппер уставился в пол, покачивая головой:
– Тогда придется обращаться только к добровольцам. Я не могу отменить миссию в Мали, потому что там неизвестно, отчего умирают сотни, может быть, тысячи людей. Я сам возглавлю эту группу.
– Нет, Фрэнк! – резко сказала Ева. – А вдруг случится самое худшее? Вы слишком ценны, чтобы терять вас.
– К тому же мы обязаны сообщить об этом деле в полицию. Не стоит поступать опрометчиво, – настаивал Йерли.
– Будьте серьезнее, Исмаил, – нетерпеливо сказал Хоппер. – Если обратиться в полицию, они обязательно задержат нас здесь и сорвут всю миссию. И мы на месяц погрузимся в волокиту. Я вовсе не собираюсь попадать в когти африканской бюрократии.
– Мои связи позволят обрезать эти когти, – отмахнулся Йерли.
– Нет, – непреклонно сказал Хоппер. – Я хочу, чтобы все группы сели на наш чартерный самолет и отправились по своим местам согласно расписанию.
– Тогда мы отбываем завтра утром, – сказала Ева. Хоппер кивнул:
– Никаких задержек, никаких откладывании. Утром мы должны оказаться в дороге.
– Вы без нужды подвергаете свои жизни опасности, – пробормотал Йерли.
– Нет, я приму страховочные меры.
Йерли непонимающе посмотрел на Хоппера:
– Страховочные меры?
– Я имею в виду пресс-конференцию. Перед тем как выехать, я обзвоню всех зарубежных корреспондентов службы новостей в Каире и объясню наш план, делая особое ударение на Мали. И, разумеется, я уделю внимание возможной опасности. И тогда, в свете международного паблисити, окружающего наше присутствие в его стране, генерал Казим дважды подумает, прежде чем угрожать жизни ученых, прибывших со всем известной миссией милосердия.
Йерли тяжело вздохнул:
– Ради тебя я буду надеяться на это. Искренне надеяться.
Ева обогнула стол и присела рядом с турком.
– Все будет хорошо, – произнесла она успокаивающим тоном. – Никто не причинит нам вреда.
– Вижу, вас уже ничто не переубедит. Итак, вы твердо намерены ехать?
– Если мы не поедем, могут умереть тысячи, – убежденно заявил Хоппер.
Йерли с печалью посмотрел на них, затем нагнул голову в молчаливом согласии. Лицо его заметно побледнело.
– Пусть тогда Аллах защитит вас, потому что, если он не придет вам на помощь, никто другой этого не сделает.
6
Когда Ева вышла из лифта, Питт уже ждал ее в вестибюле «Нил-Хилтона». Он был одет в светло-коричневый костюм, состоящий из однобортного пиджака и отутюженных брюк. Рубашка светло-голубая, с широким боттичеллиевским галстуком из темно-голубого шелка в черную и золотую крапинку.
Он стоял в свободной, небрежной позе, сложив руки за спиной, слегка склонив голову и рассматривая молодую красивую египтянку с волосами цвета воронова крыла в плотно облегающем платье с золотыми блестками. Она словно озарила вестибюль блестящей вспышкой, держа под руку мужчину, который был по крайней мере в три раза старше ее. Идя по ковру, она, не переставая, болтала. Ее роскошный зад раскачивался туда-сюда, подобно дынеобразному маятнику.
Впрочем, в выражении лица Питта не было ничего похотливого. Он смотрел на эту картину с отстраненным любопытством. Ева неслышно подошла сзади и прикоснулась к его локтю.
– Она вам нравится? – спросила она, улыбаясь.
Питт обернулся и посмотрел на нее сверху вниз глазами, зеленее которых она никогда не видела. Его губы раздвинулись в насмешливой улыбке, которую Ева нашла сокрушительной.
– Она слишком занята самоутверждением.
– А это не ваш тип женщин?
– Нет, я предпочитаю спокойных, интеллигентных особ.
У него глубокий голос с бархатным оттенком, вскользь отметила Ева, с удовольствием вдыхая слабый аромат мужского одеколона – не того едкого, который французские парфюмерные компании производят под ярлыками некоторых модных модельеров, но с более мужественным запахом.
– Полагаете, я могу счесть это за комплимент?
– Можете.
Она вспыхнула, невольно опустив глаза:
– У меня завтра рано утром вылет, так что я хотела бы лечь пораньше.
«Господи, как ужасно, – подумала она. – Я веду себя, как девочка на вечеринке первокурсников».
– Очень жаль. А я-то думал побродить по ночному Каиру и познакомить вас со всеми притонами и другими злачными местами. Эти экзотические заведения не часто показывают туристам.
– Вы серьезно?
Питт рассмеялся:
– Нет, конечно. На самом деле я собирался поужинать в вашем отеле, не выходя на улицу. А то вашим приятелям может прийти в голову предпринять еще одну попытку.
Она оглядела многолюдный вестибюль:
– В отеле битком народу. Нам крупно повезет, если удастся заполучить столик.
– Я зарезервировал, – похвастался Питт, взяв ее за руку и проводив к лифту, который поднял их в шикарный ресторан на крыше отеля.
Как и большинству женщин, Еве нравились мужчины, берущие хлопоты на себя. Еще ей понравилось, как он легко и в то же время крепко держал ее за руку, пока они поднимались в ресторан.
Метрдотель указал им на столик у окна, откуда открывался захватывающий дух вид на Каир и Нил. Целая вселенная огней переливалась в вечерней мгле. Мосты через реку были забиты гудящими автомобилями, которые потоками текли по улицам, перемешиваясь с продуктовыми фургонами и запряженными лошадьми туристскими экипажами.
– Если только вы не предпочитаете коктейль, – сказал Питт, – я бы предложил остановиться на вине.
Ева кивнула и вспыхнула в довольной улыбке.
– Меня это вполне устраивает. А почему бы не заказать сразу и остальные блюда?
– Обожаю безрассудных дам, – усмехнулся Питт. Он быстренько ознакомился с карточкой вин. – Попробуем-ка бутылочку «Гренаклис Виллидж».
– Очень хорошо, – одобрил официант. – Одно из наших лучших местных сухих белых вин.
Затем Питт заказал закуску: баклажаны с подливой из молотых семян кунжута, блюдо из йогурта под названием «лебан забади», поднос маринованных овощей и корзиночку неразрезанного пшеничного хлеба «пита».
После того как принесли и разлили вино, Питт поднял свой бокал:
– За безопасность и успех полевой экспедиции. Чтобы разрешились все ваши проблемы.
– И за ваши речные изыскания, – подхватила Ева, когда они чокались. В глазах ее мелькнуло любопытство. – Кстати, что вы ищете, если не секрет?
– Остатки древних кораблекрушений. А в частности, некую похоронную баржу.
– Звучит захватывающе. Чью?
– Фараона Древнего Царства по имени Менкура или Мицеринус, если вам больше нравится греческий вариант. Он правил во времена Четвертой династии и построил самую маленькую из трех пирамид Гизы.
– И сам был погребен в этой пирамиде?
– В тысяча восемьсот тридцатом году один полковник британской армии обнаружил в этой погребальной камере саркофаг с мумией, но анализ останков позволил дать заключение, что тело относится к греческому или римскому периоду.
Принесли закуски, один вид которых вызывал радостное предвкушение и обильное слюноотделение. Не торопясь, они окунали кусочки жареного баклажана в соус из молотых семян кунжута и смаковали маринованные овощи. Пока официант не ушел, Питт заказал и основное блюдо.
– Но почему вы думаете, что могила Менкуры находится в реке? – спросила Ева.
– Иероглифические надписи на одном из камней, отрытых недавно в старом карьере около Каира, говорят о том, что его похоронная баржа загорелась и затонула где-то на участке между древней столицей Мемфисом и пирамидой в Гизе. Надпись на камне доказывает, что его настоящий саркофаг вместе с мумией и огромным количеством золота так и не был никогда найден.
Принесли пышный кремообразный йогурт. Ева посмотрела на него не без колебаний.
– Попробуйте, – подбодрил ее Питт. – «Лебан забади» не только вкуснее американского йогурта, но еще и очень способствует перистальтике желудка.
– Хотите сказать, что заворот кишок мне не угрожает? – усмехнулась Ева и изящно тронула язычком подхваченный кончиком ложечки крошечный кусочек. Блюдо произвело на нее впечатление, и она взялась за него не шутя.
– И что же случится, когда вы найдете баржу? Золото достанется вам?
– Вот это маловероятно, – ответил Питт. – Как только наши детекторы засекают подходящую цель, мы обозначаем это место и уступаем позицию археологам из Египетского Общества Древностей. Как только у них появятся необходимые денежные средства, они начнут раскопки или, в данном случае, драгирование останков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
5
Доктор Фрэнк Хоппер внимательно слушал, расположившись на кожаной софе в одном из номеров люкс с расписными стенами отеля «Нил-Хилтон». Напротив, через кофейный столик, в кресле соответствующего стиля сидел Исмаил Йерли и задумчиво попыхивал пенковой трубкой, чашечка которой была вырезана в форме головы султана в тюрбане.
Несмотря на вселенский грохот автомобильного движения делового Каира, Ева никак не могла отвлечься от того кошмара со смертями на пляже, хотя даже в ее подсознании остались лишь неясные воспоминания. Но все же голос доктора Хоппера вернул ее оттуда в конференц-зал:
– Стало быть, вы нисколько не сомневаетесь в том, что эти люди пытались убить вас?
– Нисколько, – ответила Ева.
– Судя по вашему описанию, они похожи на черных африканцев, – предположил Исмаил Йерли.
Ева покачала головой:
– Я не сказала – черные, я только сказала, что у них была темная кожа. Черты их лиц были более резкими, более определенными... нечто среднее между арабами и восточными индийцами. А тот, кто поджигал мой автомобиль, был одет в некое подобие туники свободного покроя и замысловато накрученный головной убор. Все, что я смогла разглядеть, это эбеновые глаза и нос, острый, как клюв у орла.
– А этот головной убор, он хлопковый и обмотан вокруг головы и подбородка несколько раз? – спросил Йерли.
Ева кивнула:
– Эта тряпка показалась мне огромной.
– А какого она была цвета?
– Интенсивного чернильно-голубого.
– Индиго?
– Да, – сказала Ева. – Скорее всего, именно индиго.
Несколько минут Исмаил Йерли сидел в молчаливом раздумье. Он был координатором и научным экспертом группы врачей и биологов Всемирной организации здравоохранения. Худой и жилистый, чрезвычайно работоспособный, с почти патологической любовью к деталям, он ловко разбирался там, где требовалась его недюжинная политическая смекалка. Исмаил жил в Турции, в средиземноморском порту Анталия. Он утверждал, что в его жилах течет кровь курдов Каппадокии. Мусульманин, свободный от религиозного фанатизма, он уже несколько лет не бывал в мечети. Как и у большинства турок, у него была копна толстых спутанных волос на голове, дополнявшаяся кустистыми, сходящимися на переносице бровями и огромными усами. Его отличал живой, непоседливый характер. Его губы всегда были раздвинуты в улыбке, выдающей нешуточный темперамент.
– Туареги, – сказал он наконец.
Он сказал это так тихо, что Хопперу пришлось склониться.
– Кто? – переспросил он.
Йерли посмотрел через кофейный столик на канадского врача, руководителя медицинской группы. Тихий человек, Хоппер говорил мало, предпочитая больше слушать. В общем, был, по размышлению турка, полной ему противоположностью. Здоровенному, добродушному, краснолицему, с густой бородой. Хопперу, чтобы походить на викинга Эрика Рыжего, не хватало только боевого топора и конического шлема с изогнутыми рогами. Неординарно мыслящий, педантичный и осмотрительный, он был признан международным сообществом ученых одним из двух лучших токсикологов мира.
– Туареги, – повторил Йерли.
Некогда могущественные и воинственные кочевники пустыни, выигрывавшие великие битвы с французской и марокканской армиями. И, вероятно, величайшие из романтических разбойников прошлого. Но в наши дни они уже не кочевали. Теперь они, для того чтобы выжить, разводили коз или нищенствовали в районах, пограничных с Сахарой. В отличие от арабов-мусульман их мужчины носили на голове покрывало, кусок полотна, который в развернутом виде был более метра в длину.
– Но почему какое-то племя кочевников хочет избавиться от Евы? – спросил Хоппер, ни к кому в отдельности не обращаясь. – Что-то я не вижу причины.
Йерли неуверенно покачал головой:
– Во всяком случае, похоже, что, по крайней мере, одному из них не нравится, что она и – надо со всей серьезностью рассмотреть и такую возможность – остальные участники программы медицинских исследований вспышек токсичных отравлений в юго-западной пустыне занимаются этим.
– Но если смотреть с этой точки зрения, – возразил Хоппер, – мы ведь даже не знаем виновника заболевания. Не знаем, вызывается ли недуг вирусом или бактерией.
Ева кивнула:
– То же самое и Питт предположил.
– Кто? – уже во второй раз спросил Хоппер.
– Дирк Питт, тот мужчина, который спас мне жизнь. Он сказал, что кому-то, по-видимому, не нравится мое присутствие в Африке. Он считает, что и вы, и другие тоже могут быть в списке неугодных.
Йерли всплеснул руками:
– Невероятно, неужели этот человек всерьез думает, что мы имеем дело с сицилийской мафией?!
– Большая удача, что он оказался рядом, – заметил Хоппер.
Йерли выпустил из трубки голубое облако и в задумчивости стал рассматривать дым.
– Слишком уж большая, если учесть, что на протяжении нескольких береговых миль вдруг нашелся некто имевший мужество схватиться с трио наемных убийц. Почти чудо или... – он выдержал паузу, – или предусмотренное присутствие. Ева скептически покачала головой:
– Если вы, Исмаил, думаете, что это было подстроено, лучше сразу забудьте.
– Может быть, он сам организовал покушение, чтобы напугать вас и заставить вернуться в Штаты?
– Я же своими глазами видела, как он убил этих троих. Поверьте мне, такое невозможно инсценировать.
– И, после того как он вас забросил в отель, вы о нем больше ничего не слышали? – с сомнением спросил Хоппер.
– В конторке у портье оказалась записка с просьбой поужинать с ним сегодня вечером.
– И вы по-прежнему думаете, что он всего лишь добрый прохожий самаритянин? – настаивал Йерли.
Ева не обратила на него внимания и посмотрела на Хоппера:
– Питт сказал мне, что он в Египте с археологическими изысканиями по линии Национального подводного и морского агентства. И у меня нет особых оснований не доверять ему.
Хоппер обратился к Йерли:
– Должно быть, это нетрудно проверить.
Йерли кивнул:
– Я позвоню приятелю, он морской биолог в НУМА.
– Но вопрос все равно остается: почему? – отсутствующе пробормотал Хоппер.
Йерли пожал плечами:
– Если Еву собирались убить тайно, тогда все это должно быть частью заговора с целью напугать нас и заставить отменить нашу миссию.
– Да, но ведь у нас пять отдельных групп из шести человек в каждой, которые должны быть направлены в южную часть пустыни. И они будут разбросаны в пяти государствах, от Судана до Мавритании. И мы ни к кому не напрашивались. Ведь это их правительства обратились в ООН за помощью в нахождении ответа на вопрос о странной болезни, охватившей их страны. Мы приглашенные гости, а не незваные враги.
Йерли пристально посмотрел на Хоппера:
– Ты забываешь, Фрэнк, что есть еще одно правительство, которому мы не нужны.
Хоппер с мрачным видом кивнул:
– Ты прав. Я забыл о президенте Мали Тагире. Он с большой неохотой позволил нам пересечь его границы.
– Скорее уж не он, а генерал Казим, – поправил коллегу Йерли. – Тагир всего лишь марионетка. Настоящая сила, стоящая в тени правительства Мали, – Затеб Казим.
– Но что он может иметь против безобидных биологов, пытающихся спасать людей? – спросила Ева.
Йерли поднял перед собой ладони:
– Мы можем никогда не узнать этого.
– Это может быть случайным совпадением, – успокаивающе сказал Хоппер, – что за прошедший год люди, особенно европейцы, регулярно исчезают в необитаемых пустынях Северного Мали.
– Как туристы из того сафари, о котором сообщили газеты? – вставила Ева.
– Да, их местонахождение и судьба остаются тайной, – спокойно ответил Йерли.
– Но я как-то не могу поверить, чтобы между этой трагедией и нападением на Еву существовала какая-то связь, – сказал Хоппер.
– Но если предположить, что в случае с Евой зачинщиком был генерал Казим, тогда причина в том, что его шпионы разнюхали, что она участник группы биологов, которые будут заниматься исследованиями в Мали. Зная это, он и приказал своим наемным убийцам произвести предупреждение, чтобы мы не совались в его верблюжий заповедник.
Ева засмеялась:
– С вашим богатым воображением, Исмаил, вы могли бы стать великим сценаристом в Голливуде.
Густые брови Йерли сомкнулись:
– Я думаю, мы должны поостеречься и оставить малийскую группу в Каире до тех пор, пока все это дело не будет полностью расследовано и прояснена.
– По-моему, ты переигрываешь, – не согласился Хоппер. – А ты, Ева, за что? Отменить миссию или продолжить?
– Я бы рискнула, – сказала Ева. – Но я не могу говорить за других членов группы.
Хоппер уставился в пол, покачивая головой:
– Тогда придется обращаться только к добровольцам. Я не могу отменить миссию в Мали, потому что там неизвестно, отчего умирают сотни, может быть, тысячи людей. Я сам возглавлю эту группу.
– Нет, Фрэнк! – резко сказала Ева. – А вдруг случится самое худшее? Вы слишком ценны, чтобы терять вас.
– К тому же мы обязаны сообщить об этом деле в полицию. Не стоит поступать опрометчиво, – настаивал Йерли.
– Будьте серьезнее, Исмаил, – нетерпеливо сказал Хоппер. – Если обратиться в полицию, они обязательно задержат нас здесь и сорвут всю миссию. И мы на месяц погрузимся в волокиту. Я вовсе не собираюсь попадать в когти африканской бюрократии.
– Мои связи позволят обрезать эти когти, – отмахнулся Йерли.
– Нет, – непреклонно сказал Хоппер. – Я хочу, чтобы все группы сели на наш чартерный самолет и отправились по своим местам согласно расписанию.
– Тогда мы отбываем завтра утром, – сказала Ева. Хоппер кивнул:
– Никаких задержек, никаких откладывании. Утром мы должны оказаться в дороге.
– Вы без нужды подвергаете свои жизни опасности, – пробормотал Йерли.
– Нет, я приму страховочные меры.
Йерли непонимающе посмотрел на Хоппера:
– Страховочные меры?
– Я имею в виду пресс-конференцию. Перед тем как выехать, я обзвоню всех зарубежных корреспондентов службы новостей в Каире и объясню наш план, делая особое ударение на Мали. И, разумеется, я уделю внимание возможной опасности. И тогда, в свете международного паблисити, окружающего наше присутствие в его стране, генерал Казим дважды подумает, прежде чем угрожать жизни ученых, прибывших со всем известной миссией милосердия.
Йерли тяжело вздохнул:
– Ради тебя я буду надеяться на это. Искренне надеяться.
Ева обогнула стол и присела рядом с турком.
– Все будет хорошо, – произнесла она успокаивающим тоном. – Никто не причинит нам вреда.
– Вижу, вас уже ничто не переубедит. Итак, вы твердо намерены ехать?
– Если мы не поедем, могут умереть тысячи, – убежденно заявил Хоппер.
Йерли с печалью посмотрел на них, затем нагнул голову в молчаливом согласии. Лицо его заметно побледнело.
– Пусть тогда Аллах защитит вас, потому что, если он не придет вам на помощь, никто другой этого не сделает.
6
Когда Ева вышла из лифта, Питт уже ждал ее в вестибюле «Нил-Хилтона». Он был одет в светло-коричневый костюм, состоящий из однобортного пиджака и отутюженных брюк. Рубашка светло-голубая, с широким боттичеллиевским галстуком из темно-голубого шелка в черную и золотую крапинку.
Он стоял в свободной, небрежной позе, сложив руки за спиной, слегка склонив голову и рассматривая молодую красивую египтянку с волосами цвета воронова крыла в плотно облегающем платье с золотыми блестками. Она словно озарила вестибюль блестящей вспышкой, держа под руку мужчину, который был по крайней мере в три раза старше ее. Идя по ковру, она, не переставая, болтала. Ее роскошный зад раскачивался туда-сюда, подобно дынеобразному маятнику.
Впрочем, в выражении лица Питта не было ничего похотливого. Он смотрел на эту картину с отстраненным любопытством. Ева неслышно подошла сзади и прикоснулась к его локтю.
– Она вам нравится? – спросила она, улыбаясь.
Питт обернулся и посмотрел на нее сверху вниз глазами, зеленее которых она никогда не видела. Его губы раздвинулись в насмешливой улыбке, которую Ева нашла сокрушительной.
– Она слишком занята самоутверждением.
– А это не ваш тип женщин?
– Нет, я предпочитаю спокойных, интеллигентных особ.
У него глубокий голос с бархатным оттенком, вскользь отметила Ева, с удовольствием вдыхая слабый аромат мужского одеколона – не того едкого, который французские парфюмерные компании производят под ярлыками некоторых модных модельеров, но с более мужественным запахом.
– Полагаете, я могу счесть это за комплимент?
– Можете.
Она вспыхнула, невольно опустив глаза:
– У меня завтра рано утром вылет, так что я хотела бы лечь пораньше.
«Господи, как ужасно, – подумала она. – Я веду себя, как девочка на вечеринке первокурсников».
– Очень жаль. А я-то думал побродить по ночному Каиру и познакомить вас со всеми притонами и другими злачными местами. Эти экзотические заведения не часто показывают туристам.
– Вы серьезно?
Питт рассмеялся:
– Нет, конечно. На самом деле я собирался поужинать в вашем отеле, не выходя на улицу. А то вашим приятелям может прийти в голову предпринять еще одну попытку.
Она оглядела многолюдный вестибюль:
– В отеле битком народу. Нам крупно повезет, если удастся заполучить столик.
– Я зарезервировал, – похвастался Питт, взяв ее за руку и проводив к лифту, который поднял их в шикарный ресторан на крыше отеля.
Как и большинству женщин, Еве нравились мужчины, берущие хлопоты на себя. Еще ей понравилось, как он легко и в то же время крепко держал ее за руку, пока они поднимались в ресторан.
Метрдотель указал им на столик у окна, откуда открывался захватывающий дух вид на Каир и Нил. Целая вселенная огней переливалась в вечерней мгле. Мосты через реку были забиты гудящими автомобилями, которые потоками текли по улицам, перемешиваясь с продуктовыми фургонами и запряженными лошадьми туристскими экипажами.
– Если только вы не предпочитаете коктейль, – сказал Питт, – я бы предложил остановиться на вине.
Ева кивнула и вспыхнула в довольной улыбке.
– Меня это вполне устраивает. А почему бы не заказать сразу и остальные блюда?
– Обожаю безрассудных дам, – усмехнулся Питт. Он быстренько ознакомился с карточкой вин. – Попробуем-ка бутылочку «Гренаклис Виллидж».
– Очень хорошо, – одобрил официант. – Одно из наших лучших местных сухих белых вин.
Затем Питт заказал закуску: баклажаны с подливой из молотых семян кунжута, блюдо из йогурта под названием «лебан забади», поднос маринованных овощей и корзиночку неразрезанного пшеничного хлеба «пита».
После того как принесли и разлили вино, Питт поднял свой бокал:
– За безопасность и успех полевой экспедиции. Чтобы разрешились все ваши проблемы.
– И за ваши речные изыскания, – подхватила Ева, когда они чокались. В глазах ее мелькнуло любопытство. – Кстати, что вы ищете, если не секрет?
– Остатки древних кораблекрушений. А в частности, некую похоронную баржу.
– Звучит захватывающе. Чью?
– Фараона Древнего Царства по имени Менкура или Мицеринус, если вам больше нравится греческий вариант. Он правил во времена Четвертой династии и построил самую маленькую из трех пирамид Гизы.
– И сам был погребен в этой пирамиде?
– В тысяча восемьсот тридцатом году один полковник британской армии обнаружил в этой погребальной камере саркофаг с мумией, но анализ останков позволил дать заключение, что тело относится к греческому или римскому периоду.
Принесли закуски, один вид которых вызывал радостное предвкушение и обильное слюноотделение. Не торопясь, они окунали кусочки жареного баклажана в соус из молотых семян кунжута и смаковали маринованные овощи. Пока официант не ушел, Питт заказал и основное блюдо.
– Но почему вы думаете, что могила Менкуры находится в реке? – спросила Ева.
– Иероглифические надписи на одном из камней, отрытых недавно в старом карьере около Каира, говорят о том, что его похоронная баржа загорелась и затонула где-то на участке между древней столицей Мемфисом и пирамидой в Гизе. Надпись на камне доказывает, что его настоящий саркофаг вместе с мумией и огромным количеством золота так и не был никогда найден.
Принесли пышный кремообразный йогурт. Ева посмотрела на него не без колебаний.
– Попробуйте, – подбодрил ее Питт. – «Лебан забади» не только вкуснее американского йогурта, но еще и очень способствует перистальтике желудка.
– Хотите сказать, что заворот кишок мне не угрожает? – усмехнулась Ева и изящно тронула язычком подхваченный кончиком ложечки крошечный кусочек. Блюдо произвело на нее впечатление, и она взялась за него не шутя.
– И что же случится, когда вы найдете баржу? Золото достанется вам?
– Вот это маловероятно, – ответил Питт. – Как только наши детекторы засекают подходящую цель, мы обозначаем это место и уступаем позицию археологам из Египетского Общества Древностей. Как только у них появятся необходимые денежные средства, они начнут раскопки или, в данном случае, драгирование останков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68