нога за ногу, ладонь прижата к щеке. Вечно страдает зубной болью, все свободное время проводит у стоматологов.— Знакомься, — мучительно поморщившись, предложил он. — Стажер Ксана Банина. Будущий следопыт. Заканчивает Высшую Школу милиции. Повози, об"ясни, ну, и — вообще.Двухсмысленное словечко «вообще» вызвало у сыщика скептическую улыбку.А вот девица не покраснела. Одно слов — современная молодежь! Покосилась на будущего наставника и едва заметно покривилась. Вот, дескать, к какому слабаку пристыковали, впору самого воспитывать.— Старший лейтенант Дымов, — по всей форме представился Славка. Подумал и добавил. — Вячеслав Тимофеевич.Все, работу можно считать брошенной! Придется вытирать девчонке сопли, отвечать на дурацкие вопросы, прятать от бандитских пуль. Короче, превратиться в няньку! Завтра же захнычет: отвезите к мамочке, боюсь, головка бо-бо, животик крутит…Начальник, будто подслушал сокрушенные мысли сыщика. Ехидно улыбнулся. Даже о ноющем зубе забыл.— О чем задумался, наставник?— О нвглом барыге с дружанами! — раздраженно рубанул сыщик. — Как говорят зеки, век свободы не видать, коли не повяжу… Разрешите быть свободным, товарищ подполковник? — принял он стойку смирно. С таким издевательским подтекстом, что стажерка захихикала.Дядюшка пропустил издевку подчиненного и хихиканье девчонки мимо ушей. Торопился то ли на очередное заседание, то ли — в кресло к стоматологу. Копался в сейфе и шепелявил.— Не забывай, Слава, в молодых наше будущее. А вам, Ксана, повезло — попали к одному из лучших сотрудников. Учитесь, набирайтесь опыта. Пригодится. — выложил на стол стопку папок и перескочил на другую тему. — Что удалось узнать о тройном убийстве? Со времен зловонного российского терминатора такого не было. Очередной нелюдь появился на нашу голову — сразу три трупа.Скорей всего, кокетничает перед женским полом. Трупов в Москве — хоть отбавляй, впору открывать новое кладбище. Но поправлять начальника Дымов не стал.Начисто забыв о присутствующем стажере, принялся медленно докладывать.— Продавщица Сокольнического рынка показала: убитый парень пошелза каким-то здоровяком в сторону парка. Личность здоровяка определить покане удалось. Работаем. Девчонка из Гольянова видела какого-то замшелогостарикашку с футляром от музыкального инструмента в руках. Дескать,подглядывал, как она обжималась с пацаном. Секретарша фирмы по продажесантехнического оборудования обратила внимание на припаркованныйнеподалеку от офиса салатового цвета «фиат»… Все три убийства об"единяетодно — киллер стрелял своим жертвам в горло, — Славка задрал голову ипальцем отметил на кадыке излюбленную «мишень» убийцы. — Пока все…— Маловато, — поморщился Дядюшка. То ли по причине незначительных успехов возглавляемого им «монастыря», то ли от злющей зубной боли. — Введи в курс дела стажера — пусть пошевелит извилинами… Идите, ребята, работайте, Я — в поликлинику, выдирать еще один зуб.Возвратившись в отведенный для двух сыщиков кабинет, Славка присел к столу, машинально достал из ящика бланк протокола допроса обвиняемого. Осмотрел жало ручки — еще пишет или пришла пора сменить стержень?Предстоящее «обнюхивание» должно произойти на официальной основе. Никаких жеманичаний, соблазнительных улыбочек, заинтересованных взглядов. Дымов — закоренелый холостяк. Кто только не пытался заманить его в ЗАГС или, на крайний случай, прочно привязать к женской юбке! Старались секретарши-машинисточки, архивные дамочки бальзаковского возраста, регистраторши и помощницы. Единственно, чего они достигали — две-три совместных ночевки, не больше.Нет, сыщик не чурался женщин — он боялся ошейника и поводка. Придется отчитываться за каждую минуту, проведенную вне «семьи», лишиться дружеского общения за бутылкой. А что взамен? Ночные об"ятия? Так они и сейчас — не в дефиците, только успевай поворачиваться.— Будем знакомиться, — сухо определил он цель предстоящей беседы. — Имя-фамилия известны. Ксана Банина. Год рождения обычно у женщин не принято спрашивать — обижаются. Где учитесь — ясно: милицейская Академия. Краткую биографию, пожалуйста… Вот, черт! — раздраженно смял бланк, на котором машинально стал выписывать данные «обвиняемого». — Прости, Ксана, не по твоему адресу, — вынужденно рассмеялся он. — Просто в"елись бюрократические привычки, никак не избавлюсь.— Ничего… Что до биографии — какая она может быть у двадцатидвухлетней девчонки. Отец — вертухай на зоне, мать — сотрудница в лагерной администрации. С детства — с зэками и охранниками. Закончила юрфак, поступила в Высшую школу Милиции. Отправили на стажировку… Все.Кажется, вытирать слезы и сопли девчонке не придется, облегченно подумал Славка. Крепкий орешек. Биография — дай Бог каждому, почти вся связана с лагерями и зэками. Можно отбросить сухой, официальный тон, заменить его более человеческим. Сыщик пересел на диванчик, втиснутый между металлической стеной массивного сейфа и шатающимся книжным шкафом. Девица охотно заняла указанное ей место рядом. Поправила пышную прическу.— Ко мне есть — вопросы, просьбы? — маясь от невесть откудапоявившихся бюрократических выражений, спросил Дымов.Девица в очередной раз рассмеялась. Делала это она удивительно приятно. Славка не мог определить, какие музыкальные инструменты зазвучали. Скорей всего, скрипка.— Извините за смех… Чувствую себя, словно на допросе… Нехватает конвоира за плечами и наручников… Единственный вопрос — о чем шла речь в кабинете начальника? Что за тройное убийство? О каком российском терминаторе вспоминал начальник? Почему вы так нервничали?Вот это набросала вопросиков! Часа не хватит отвечать! Дымов нерешительно поглядел на девушку. Время есть, почему не пооткровенничать? Появится чувство доверия, без которого работа сыщиков просто немыслима.— Был у меня друг, такой же детектив… Нет, вру, не такой — намного умней. Честно признаюсь, я — несерьезный человек, люблю шутить, а он… Впрочем, это неважно…Начал Славка говорить неохотно, пересиливая нежелание выплеснуть перед сопливой девчонкой трагические события почти годичной давности. Постепенно увлекся. Прошел час, другой. Он не слышал хлопанья дверей соседних кабинетов, приглушенных разговоров в коридоре, даже телефонных звонков. Пристукнет трубкой, будто убьет надоевшую муху, и снова говорит. Не девчонке, растопыревшей колдовский глазки — самому себе.— … поэтому мне повсюду чудится киллер, который зверски расправился с женой Мишки и добрым десятком ни в чем неповинных людей. Именно из за него погиб Тимов… Вот и насторожила серия странных убийств.— Почему странных?— У каждого киллера своя манера расправляться с жертвой. Терминатор предпочитал выстрел не в грудь или в голову — в горло. Как бы загонял кляп. И еще одно: отсутствие контрольной пули. Убийца настолько уверен в безошибочности выстрела, что пренебрегал «контролькой». Не исключено, конечно, что нелюдь, убивший авторитета и двух его шестерок, работает, как бы под Собкова… И все же — странно…Черт его дернул невесть зачем поехать к Филимону? Костомарова прикрыла бы его хваленной федоровской крышей, а что может сделать Некуда? Выглушить с «другом» пару бутылок горилки да рассказать десяток древних анекдотов. Коттедж в Подмосковье — запасная база на самый крайний случай. А он еще не наступил.Александра измучила жажда, кружилась голова. Неужели удар кастетом повлек за собой сотрясение мозга? Только и не хватает заболеть! Впереди — обязательная ликвидация Ахмета, последнего из троих, знающих киллера в лицо, выход на заказанного Монахом Пушкарева.Лежать в постели под присмотром купленных врачей и сестер он не имеет права!Покачиваясь на вялых ногах, Собков в изнеможении опустился на скамью остановочного павильона. Прислонил ноющую голову к прохладнойметаллической стойке, из-под прикрытых век внимательно огляделся. Состороны — обычная современная действительность: похмельный синдром.Перебрал мужик, вот и страдает.Рядом сидит дедок с корзиной на коленях. Напротив оживленно беседуют две женщины: пожилая и молодая. Возле павильона с наслаждением пьет баночное пиво парнишка лет шестнадцати. Интеллигентного вида очкарик читает газету. Две малолетки подрагивают несозревшми грудками, хихикают, бросают на очкарика призывные взгляды.Кажется, чисто.— Только-что, своими глазами видела: бандюги порешили проходившего мимо мужичка, — таинственно информировала пожилая женщина. — Пять раз ткнули ножом. Милиции наехало — страсть…— Вовсе не ножиком — по башке тюкнули, — не открывая глаз, внес поправку дед. — Привяжи язык, балаболка, — потеряешь. Я тожеть не баз глаз— видал.Сплетница окинула непрошенного свидетеля пренебрежительным взглядом, но решила не вступать в утомительную дискуссию — без того потом исходит, жара несусветная. Но по женскому обычаю не уступила: последжнее слово всегда остаются за слабым полом.— Уж не знаю — ножиком, не ножиком. Доктора разберутся. В морге.Увезли несчастного в больничку…— Никуда не увезли, — снова возразил старик. — Своими ногами потопал. Вон рядышком сидит, — ткнул он заскорузлым пальцем в Собкова. — Ну, до чего же бабы трепливы. Так обмусолят, так изобразят — впору в печь забраться да заслонкой защититься… Правду говорю, мил-человек или тоже брешу?— Правду, — преодолел слабость Александр. — Чистую правду гонишь, дед.Окинув испуганными взглядами ожившего мужика, женщины снова зашептались. Видимо, пришли к согласию и, подватив чемоданы, рванули через дорогу. Подальше от греха. Мало ли что придет в голову бандюгам — захотят добить супротивника, попадешь под случайные пули.Наконец подкатил потрепанный «икарус». Александр с трудом забрался в салон, опустился на свободное сидение и застыл. Заснуть не заснул — окунулся в полудрему. Отдыхал и одновременно фиксировал разговоры, об"явления водителя, появление в автобусе новых пассажиров.И — размышлял.Кому он прищемил хвост? Убивать не хотели — скорей всего, решили затолкнуть в машину, увезти в более безопасное место и там уже спокойно побазарить. Сыскари так не поступают, к тому же именно они повязали напавших на него пехотинцев. Вдруг — из одного гнезда? И такое случается. Тогда — ворон ворону глаз не клюет. Старая истина.Чушь, которая всегда почему-то лезет в больную голову.Единственный правдоподобный вариант — ахметовцы. «Кунак» начал партию первым: двинул своих боевиков. Ну, что ж, пусть пеняет на себя: тем самым он ускорил свой конец. Очередь за киллером киллером. Помедлит — кранты. Пока Любка старается спасти сопостельника, платит бешенные деньги незнакомому Федору, он примет свои меры. Более надежные.Пристроившийся рядом дедок продолжил безостановочно сипеть, обдавая соседа чесночным ароматом… Пусть трепется говорун, сейчас он — отличное прикрытие. Сидят рядышком два мужика, молодой и старый, обсуждают рыночные цены на выпивку и закусь — ничего подозрительного.Мимо прошмыгнула патрульная машина. Сидящие в ней менты равнодушно покуривают, на автобус даже не смотрят. И все же Собков насторожился. Рука привычно скользнула к спрятанному за поясом пистолету. Господи, до чего же его расслабил несильный удар кастетом! Если и дальше так пойдет, при виде паршивого гаишника станет хвататься за оружие. Пора взять себя в руки! Виновна не рана от удара кастетом — постоянное напряжение.Притворившись — разглаживает прическу, Александр осторожно ошупал голову. Кровь запеклась, приедет в особняк — срежет волосы, промоет марганцовкой, зальет иодом. Все дела! Нет, не все! Выбритая проплешина — лишняя примета, а у него имеющихся хватает. Один горбатый нос чего стоит!Сойдя с автобуса, Собков купил в аптечном киоске бинт, вату, пузырки с иодом и марганцовкой. Кто знает, есть ли все это у Любки, лучше запастись. Переселение к Никуде откладывается на неопределенный срок. Возможно — навсегда…В холле тихо беседуют Феликс и Валера. При появлении «Поронина» почтительно поднялись. Пусть не хозяин, но человек, близкий Костомаровой. Пожалуется на дефицит вежливости — жди скандала.— Как прошла поездка? — остановился киллер перед коротышкой. — Пасли?— Не заметил…— Ну, и слава Богу… А меня поранили, — киллер небрежно ткнул пальцем в макушку. — Ничего, как говорится, до свадьбы заживет… Хозяйка дома?Конечно, дома, куда ей деваться, если «мерседес» на месте. Костомарова ножками не ходит — отвыкла, даже в парикмахерскую, расположенную в пяти шагах, Феликс отвозит ее на машине.— Куда-то поехала, — обиженно скривился водитель. — Предложил отвезти— отказалась… Такси вызвала. Пойду покопаюсь в машинке. Полечу малость.Интересная новость? Впрочем, вернется Любка — сама расскажет. Заберется любовник под подол — не устоит, расплывется манной кашицей, засюсюкает. Скорей всего, заботливая баба отправилась к Федору. Значит, торги еще не окончены, цена за охрану Любкиной «собственности» не согласована.— Иди. Ты мне не нужен, — коротышка поднялся со стула, потянулся, внимательно поглядел на собеседника. И медленно пошагал к выходу. — Валера, пошли поможешь.Толстые, сильные пальцы телохранителя оказались неожиданно ласковыми, мягкими. Он промыл рану, обстриг пораженное место, залил иодом и заклеил пластырем. Удовлетворенно оглядел, осторожно подровнял ножницами края.— Тюбетейку принесу.— На кой ляд мне твой среднеазиатский убор? Люди станут шарахаться.— Солнце, — великан показал на окно. — Напечет.— Черт с тобой, тащи тюбетейку, шляпу, панаму…Александр сбросил одежду, залез в привычный халат и растянулся на диване. Сегодня он отдохнет, завтра пойдет выслеживать паршивого кавказца. Пора выходить на ворюгу-политика, а тут Ахмет сковал киллера не хуже браслетов. Нападение возле автобусной остановки — первый сигнал. Не отреагирует — последует второй. Скорей всего, последний.Поспать не удалось. Едва задремал — телефонный звонок.Обычно Собков не подходит к аппарату, боится засветиться, но сейчас нет выхода. Лучше ответить самому, нежели это сделают Феликс либо Валера.— Слушаю, — пробурчал он с недовольством. Наверняка ищут Любку. Либо сотрудники фирмы, либо трепливые подружки. — Вас слушают!— Сергея Сергеевича, пожалуйста.В первый раз ему звонят в особняк. Не хозяйке — ее секспринадлежности. Интересно, кому и для чего он понадобился? Появилось чувство приближающейся опасности, мышцы напряглись, верхняя губа привычно приподнялась. Ахметовцы не решатся, не тот уровень. Неужели сыскари?— Слушаю, — с легким налетом недовольства повторил Александр. Будто его либо разбудили, либо вытащили из туалета.— Дорогой Сережка, прими привет от земляков! — радостно заорала трубка. — Низко кланяются тебе Иван Семенович с супружницей, Петька-банкир, известная тебе Натка.Страх испарился. Киллер внимательно вслушивался в парольные фразы, искал в них неправильности. Все нормально. Упоминание имени Натка — завершение пароля, требование произнести ответную фразу.— Спасибо, друг. Особенно, за весточку от Анастасии…— Какой Анастасии? Наталья привет передает… И не только привет — посылочку. Извини, доставить не могу — с раннего утра до поздней ночи занят переговорами… Придется тебе подсуетиться…— Куда?— Аллея, ведущая к парадному входу в МГУ. Погуляй по ней, подыши свежим воздухом, освобожусь — подрулю… Сговорились?— Когда?— Да, сегодня же, конечно! Завтра поутру улетаю в Сибирь. В четыре дня устраивает?— Буду…Киллер не сомневался — предлагаемая встреча «прикидочная». Пока он будет дышать свежим воздухом, шестерки Монаха проверят все вокруг, начиная от автобусно-троллейбусной остановке и кончая под"ездом Университета. Только потом вылупится… не Монах, конечно, его посланец. Он-то и приведет киллера либо в снятую на время квартиру, либо в гостиничный номер.Ну, что ж, придется сыграть в поддавки. Изобразить тупого служаку, озабоченного только одним — получением «зарплаты»…А разве это не так? Собков, действительно, поиздержался, перешел на полное иждивение любовницы. Подвело исчезновение Бульбы. Почему исчезновение? Старого бандита повязали и выставили на рынке в качестве наживки. Кто — тоже не вопрос: ахметовцы. Зато встреча с Монахом сулит получение бабок, возможно — наводчиков, не исключено — настоящего оружия.Но киллер не столько радуется предстоящей встрече, сколько страшится ее. Монах обязательно заведет речь о ликвидации депутата Думы, а он по-прежнему не хочет связываться с политиками. Навар от выполнении этого заказа невелик, а опасностей предостаточно. Значительно легче завалить бизнесменов любого ранга, авторитетов преступного мира либо даже пронырливых журналистов.Отказаться — не получится, Монах не из тех боссов, которые терпят непослушание. Слишком скор на расправу, стреляет, не задумыываясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60