То есть, может, он и жаловался на последних двадцати недочитанных страницах романа на приступы клаустрофобии, зато не рисковал заблудиться в собственных апартаментах. Здесь же, на Тверской, при желании нетрудно было бы расквартировать со всеми удобствами не меньше взвода опытных террористов, а не одного лишь Курочкина, только-только начинающего карьеру киллера.
Сперва Дмитрию Олеговичу показали ванную и туалет, общая площадь которых несомненно превышала весь скромный метраж квартиры Курочкиных на Автозаводской. В одном лишь туалете, облицованном нежным голубоватым кафелем, разместилось бы не менее четырех курочкинских домашних лабораторий, вместе взятых, - и притом безо всякого ущемления прав царственного унитаза. Особенно понравились Дмитрию Олеговичу мощные глухие двери и дверные задвижки, вполне подходящие и для банковских сейфов. Здесь можно было бы запросто запираться от Валентины и, прикрываясь желудочными хворями, проводить свои опыты. Как с применением термостата, так и без. Хотя, вдруг сообразил Курочкин, и Валентина во время ссор могла бы сколько угодно запирать его снаружи, превращая место общего пользования в комфортабельную тюремную камеру. Ей это ничего не стоит сделать, уж Курочкин-то прекрасно знает... Дмитрий Олегович с видом заправского ревизора спустил воду в унитазе, постоял, послушал, а затем так же внимательно проинспектировал обширную ванную комнату. Здесь тоже было все в полном порядке. Горячая и холодная вода лилась, соответственно повинуясь кранам с красной и синей отметинами; полотенце на вид было свежим, дверные задвижки исправно функционировали внутри и снаружи (Курочкин щелкнул, проверил) и даже резиновый коврик у подножия ванны радовал глаз прихотливым многоцветным орнаментом.
- Коврик... да-а... - пробормотал Дмитрий Олегович, чтобы уж совсем не молчать во время экскурсии.
Хек в серебристой чешуе судорожным движением выхватил из кармана записную книжечку, мгновенно пролистал ее и, виновато потупившись, признал:
- Упущение. Поскольку расцветка не была заранее оговорена в контракте, я взял на себя смелость... Мы сию же секунду уберем...
По всей видимости, этот Сорок Восьмой был на редкость избалованным и капризным наемным убийцей - в отличие от книжного Карлоса Кугеля, который во время РАБОТЫ довольствовался циновкой, носовым платком и армейской флягой с водой. Либо писатель Черник паршиво разбирался в киллерах, либо Сорок Восьмой представлял собой некое исключение из правил. В любом случае, решил про себя Курочкин, надо быть очень внимательным: если его разоблачат, то утопят в этой же ванне. И полотенце с ковриком не помогут.
- Все в порядке, - поспешил успокоить серебристого Дмитрий Олегович. - Нормальная расцветка, мне подходит.
Поняв, что рекламаций не будет, серебристый облегченно вздохнул и провел Курочкина на кухню. Дмитрий Олегович порадовался, что супруга Валентина сейчас не видит всего этого кафелъно-пласт-массовохромированного великолепия, а то бы она, пожалуй, насмерть замучила Курочкина упреками в том, что он - безнадежный кандидат медицинских наук, а не преуспевающий наемный убийца. "Обалдуй! - почти явственно услышал Дмитрий Олегович. - Выучился бы на приличного киллера - и жили бы по-людски!" Курочкин даже вздрогнул и потряс головой, отгоняя фантастическое видение. Серебристый экскурсовод, чутко следивший за выражением лица гостя, тут же встревожился.
- Что-нибудь не то? - мигом осведомился он, вновь выхватывая записную книжечку.
По мнению Дмитрия Олеговича, все было то, даже с избытком. Но если этот Сорок Восьмой и в самом деле такой привереда, то следовало бы поддержать марку и навести хоть какую-нибудь критику.
- А вот... - начал Курочкин и остановился, не зная, что сказать. В голову лезла только какая-то чушь о плохо закрытом кране или о косо висящем на гвоздике посудном полотенце. Для Валентины и то и другое было бы серьезным нарушением порядка, но для наемного убийцы, обозревающего штаб-квартиру, такие мелочи все-таки могли показаться чрезмерными.
К счастью, серебристый сам пришел на помощь.
- Не беспокойтесь, мы не забыли, - деликатно проговорил он, доставая из одного шкафчика приземистую алюминиевую миску, а из другого - пестрый пакет с иностранной надписью. - "Кис-кис-кис"... Кошечка, птички, икебана - все, как вы просили...
На зов в кухню явился здоровенный рыжий ко-тяра и стал деловито ждать, пока серебристый вскроет пакет и высыпет в миску порцию бежевых катышков. Должно быть, Сорок Восьмой питал слабость к домашним животным и перед терактом умиротворялся в их компании.
- Он будет ЭТО есть? - с некоторым сомнением осведомился Дмитрий Олегович. На вид катышки казались совсем несъедобными. На месте котяры он бы сам предпочел рыбку или колбасу.
- Научно разработанный рацион, - объяснил серебристый. - "Мэйд ин Ю-Эс-Эй". Здоровый кот без всяких хлопот. Вчера трескал как миленький и облизывался.
Рыжее создание тем временем лениво сжевало пару катышков, потом наступило лапой на край миски, опрокинуло на пол весь научно разработанный рацион и, брезгливо переступая лапами, покинуло кухню.
- Наелся уже, мой хороший, - вымученно засмеялся серебристый. - Вы не поверите, такой проныра, ха-ха... - Похоже, он с трудом сдерживался, чтобы не броситься в погоню за рыжей сволочью и накормить кота с применением грубой силы.
Пытаясь сгладить возникшую неловкость, Дмитрий Олегович счел нужным напомнить о прочем обещанном ассортименте - птичках и икебане. Вообще говоря, Курочкин весьма приблизительно знал, что означает последнее слово. Кажется, что-то японское и безобидное, типа цветов или камушков.
- Пожалуйста, пожалуйста, господин Сорок Восьмой, - засуетился экскурсовод и бросился прочь из кухни, стараясь не наступить на раскатившиеся по всему полу шарики кошачьего корма "Мэйд ин Ю-Эс-Эй". Дмитрий Олегович двинулся следом за ним. Научный рацион для рыжего проныры противно скрипел и перекатывался под подошвами, отчего Курочкин пару мгновений всерьез рисковал шмякнуться на пол в неподобающей киллеру позе. Наодеколоненный господин, маячивший сбоку, вовремя подставил плечо и спас рейтинг мнимого Сорок Восьмого от неминуемого падения.
- Благодарю, - коротко сказал Дмитрий Олегович, преодолев опасную зону. Возможно, настоящему киллеру следовало бы не благодарить, а сердито распечь провожатых, однако роль капризного наемного убийцы пока еще не очень удавалась Курочкину. Он предпочел лишь недовольно сдвинуть брови.
- Виноват, накажем, - быстро откликнулся наодеколоненный господин в черном, оставив Курочкина только гадать, кто же именно может подвергнуться наказанию: серебристый коллега, допустивший оплошность, сам рыжий кот или американцы, производящие на свет эти скрипучие шарики? Задумавшись, Дмитрий Олегович пропустил момент, когда к их компании присоединилась еще четверка неразговорчивых гоблинов, должно быть, из числа охранников квартиры; и именно в таком составе они уже всемером вступили в комнату с икебаной и птичками. Икебана порядком разочаровала Курочкина. На длинной лавке, покрытой шелковым покрывалом, выстроилось в ряд примерно с десяток разнокалиберных ваз и кувшинов, в которых были понатыканы чахлые букетики, не больше пяти цветочков в каждом. Преобладали унылые желтые и лиловые краски.
- Это - для созерцания, - доложил серебристый. - Согласно контракту.
Дмитрий Олегович сразу догадался, что на цветах здешняя команда здорово сэкономила и вместо роз или хотя бы гвоздик насовала в вазы какие-то копеечные растения, сорванные на ближайшем пустыре. Впрочем, в его положении глупо было скандалить; он ограничился только просьбой убрать из крайней вазы пару совсем уж завядших цветов.
- Убрать? - с сомнением переспросил серебристый и полез в свою записную книжку. - Но...
- Делай, что говорят! - прошипел из-за спины Курочкина наодеколоненный господин, который пахнул, как сто букетов, вместе взятых, и, видимо, поэтому имел право отдавать приказы.
Серебристый послушно щелкнул пальцами. Ближайший гоблин из охраны приблизился к вазе и здоровенными пальцами начал прореживать букет. Курочкин заметил, что гоблин, помимо чахлых, попутно выдернул еще и нормальный цветок, и в результате этого оставшийся букет стал выглядеть совсем уж по-сиротски. "Ладно, - подумал Дмитрий Олегович, для созерцания сойдет и так. Тем более японцев среди нас нет..."
- А вот это - соловьи, - сообщил серебристый хек и выкатил на середину комнаты здоровенную клетку, накрытую темной тряпкой. - Две штуки, согласно контракту. Для успокоения нервов... Чтоб рука не дрогнула, - прибавил он, вежливо хихикнув.
Как только тряпка была снята, неподалеку от клетки сразу же нарисовался рыжий котяра и принялся с живейшим интересом разглядывать пленных пташек. Интерес был не гастрономический, а скорее спортивный: два нахохлившихся серых комочка едва ли выигрывали сравнение с калорийным кошачьим кормом американского производства.
- Пойте! - скомандовал серебристый и побарабанил по прутьям. - Ну, давайте, сволочи, чирикайте...
Соловьиная пара явно вознамерилась устроить забастовку. Птицам было все равно, успокоятся нервы у киллера Сорок Восьмого или нет, дрогнет его рука или не дрогнет. Природа, посаженная за решетку, отважно безмолвствовала.
Дмитрий Олегович почувствовал себя крайне неловко.
- Раз не поют пока, так и бог с ними, - примирительно сказал он. Может, они сегодня не в голосе... Я пока посозерцаю... - С этими словами он уставился на чахлые букетики, которые почему-то настраивали его теперь на самые печальные японские размышления. О жертвах Хиросимы, например.
- Сейчас они у меня будут в голосе, - мрачно пообещал серебристый. - Привыкли, халтурщики, только под фанеру петь...
Когда Курочкин оторвался от созерцания десятка дохлых букетиков и бросил взгляд на клетку, серебристый хек-экскурсовод уже настраивал портативный магнитофон. Еще несколько секунд - и из портативных динамиков полились нежные птичьи рулады. Понукаемые тихой руганью серебристого и сильными ударами по прутьям клетки, соловьи смирились. Петь они не начали, но, по крайней мере, стали время от времени разевать свои клювики под звуки фонограммы. Если сильно не присматриваться, могло показаться, будто соловьи, наконец, засвистели сами. Вид у соловьев-эстрадников был самый жалкий и подавленный.
- Хорошо, хорошо, достаточно, - поспешил закруглить концерт Дмитрий Олегович. - Рука не дрогнет, честное слово.
Серебристый моментально прекратил барабанить по клетке и вырубил магнитофон. Соловьи, словно неопытные вокалисты, еще несколько секунд пооткрывали свои клювики вхолостую, а затем догадались, что концерт окончен.
- Они и сами могут, когда захотят, - виновато сообщил серебристый. - Просто посторонних стесняются. Очень нервные, подлецы...
Рыжий кот согласно мяукнул.
- Хотите погладить его? - внезапно спохватился серебристый. - Эй, кис-кис, сюда, зверюга...
- Чуть позже, - отказался Дмитрий Олегович. Он не был уверен в добрых намерениях рыжего котяры. У икебаны, по крайней мере, не было острых когтей.
- Тогда продолжим осмотр, - с облегчением произнес серебристый. Возможно, и у него были тайные сомнения, согласится ли рыжая зверюга подвергаться поглаживанию. Вид у кота был чересчур уж независимый.
Следующая комната отличалась от предыдущей отсутствием икебаны в кувшинчиках и присутствием компьютера на маленьком столике возле окна. К столику был пододвинут табурет. На экране монитора вспыхивали и гасли созвездия.
Серебристый экскурсовод вновь повелительно щелкнул пальцами, и уже другой гоблин-охранник присел на табурет, с удовольствием забарабанил по клавишам. На экране высветилась непонятная английская надпись, в недрах машины заиграла тяжелая металлическая музыка, после чего вместо надписи явилось какое-то страшилище.
- Как вы и заказывали, господин Сорок Восьмой, - объявил серебристый, косясь одновременно и на экран, и на страничку своей записной книжицы. - Игра "Смертельный комбат", последняя версия. Для поднятия тонуса перед АКЦИЕЙ...
"Согласно контракту", - мысленно закончил фразу Курочкин.
- Согласно контракту, - проговорил серебристый. - Будете проверять? Или уже в свое время?
Смертельный комбат на экране выглядел здоровенным мускулистым мужиком в блестящих шипастых наплечниках и нарукавниках, а также в маске, похожей на череп. Маска была отчего-то рогатой, словно бы семейная жизнь этого гиганта по непонятным причинам дала трещину, несмотря на грозный вид и груду мускулов. "Должно быть, злоупотреблял стероидами, - машинально посочувствовал комбату Дмитрий Олегович. Импотенция - беда каждого третьего культуриста..."
- Позже проверю - сказал он вслух. И добавил: - Перед АКЦИЕЙ. - Ему показалось, что так его ответ будет звучать внушительнее.
- Вы совершено правы, - одобрил серебристый. - Не будем терять времени. Двигаемся дальше.
Выходя из комнаты, Курочкин успел заметить, как гоблин, сидящий перед компьютером, с большим сожалением отлипает от монитора. Вероятно, он-то был не прочь сразиться с рогатым комбатом и надеялся даже его победить. В виртуальной реальности, или как ее там?..
В следующей комнате расположился мини-спортзал. Уже и без дополнительных объяснений экскурсовода в серебристом костюме Дмитрий Олегович догадался, что здесь террорист Сорок Восьмой собирался перед АКЦИЕЙ размять мышцу-другую. В соответствии с тем же таинственным контрактом. Самое сильное впечатление на Курочкина произвела здоровенная штанга в комплекте с добрым десятком чугунных блинов, которые предполагалось навинчивать на ось для дополнительного веса, чтобы затем двигать это невозможное железо из положения "лежа".
Дмитрий Олегович оценил состояние спортивных снарядов в комнате как удовлетворительное и - за недостатком времени - отверг предложение серебристого хека опробовать штангу. Серебристый, кстати, не очень и настаивал. Он лишь вполголоса поведал Курочкину, ЧЕГО им всем стоило затащить эту тяжесть на восьмой этаж и как он бесконечно рад, если этот снаряд поможет ДЕЛУ. Курочкин тут же представил себе, как серебристый и наодеколоненный господа, надрываясь, волочат на себе вверх эти ужасные килограммы, - и решил, что слова о радости есть некое дипломатическое преувеличение. Стоило привесить к штанге хотя бы половину из этих чугунных блинов - и она могла бы надежно пригвоздить к полу любого, без малейшего для того шанса поднять ее и подняться самому...
Тут Дмитрий Олегович ступил на порог новой комнаты и сразу же забыл о штанге. Ибо попал он прямо в будуар.
5
- Кровать! - горделиво пояснил серебристый экскурсовод, словно бы не надеялся, что гость сам догадается, ЧТО ИМЕННО находится перед ним. А может, серебристый просто-напросто полагал это царское ложе неким одушевленным существом, которое по правилам хорошего тона должно было быть гостю представлено.
Если бы Курочкин не знал о своем грядущем участии в неком террористическом акте, он бы заподозрил, что его готовят к подвигу на постельном поприще. Кровать тут была под стать квартире - огромная, квадратная, роскошная, этакий мягкий айсберг под зеркальным потолком, отражающим нетронутую пока белизну покрывала. Эту нетронутость даже чуть-чуть нарушать казалось опасным: в любую секунду сюда мог ввалиться сказочный Большой Медведь и с громким рыком "Кто спал на моей постели?!" наброситься на своевольника. Кстати, сказки сказками, но Курочкину не стоило бы забывать, что он тут случайно и рано или поздно может объявиться НАСТОЯЩИЙ любитель икебаны, птичек и игры в "Смертельного комбата". О подобной перспективе и подумать было страшно - лучше до поры до времени вообще не думать...
- Все сделано по вашему заказу, - масленым голосом объявил Дмитрию Олеговичу серебристый хек, кивая в сторону гигантского ложа. - У вас скоро будет возможность РАССЛАБИТЬСЯ. - Последнее слово сопровождалось легкой заговорщицкой улыбкой. Хек разве что не подмигнул Курочкину. Но однако же не подмигнул, сдержался: знал свое место.
- Отлично... - выдавил из себя Курочкин. При виде кровати его снова охватила паника. В книжке "Мишень", за которую он держался, как за единственную соломинку, убийца Карлос Кугель РАССЛАБЛЯЛСЯ перед терактом довольно однообразно, а именно - сидел на своей циновке и вовсю чистил снайперскую винтовку, добиваясь зеркального блеска ствола. Однако у киллера с именем-номером Сорок Восьмой обнаруживались другие привычки, и о них он уже успел предупредить через тех же таинственных посредников. Любопытно, есть ли у Сорок Восьмого еще какие-нибудь привычки? Например, лазить по стенам, есть человечину или смотреть сериалы по ТВ? Дмитрий Олегович постарался прогнать эти мысли прочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
Сперва Дмитрию Олеговичу показали ванную и туалет, общая площадь которых несомненно превышала весь скромный метраж квартиры Курочкиных на Автозаводской. В одном лишь туалете, облицованном нежным голубоватым кафелем, разместилось бы не менее четырех курочкинских домашних лабораторий, вместе взятых, - и притом безо всякого ущемления прав царственного унитаза. Особенно понравились Дмитрию Олеговичу мощные глухие двери и дверные задвижки, вполне подходящие и для банковских сейфов. Здесь можно было бы запросто запираться от Валентины и, прикрываясь желудочными хворями, проводить свои опыты. Как с применением термостата, так и без. Хотя, вдруг сообразил Курочкин, и Валентина во время ссор могла бы сколько угодно запирать его снаружи, превращая место общего пользования в комфортабельную тюремную камеру. Ей это ничего не стоит сделать, уж Курочкин-то прекрасно знает... Дмитрий Олегович с видом заправского ревизора спустил воду в унитазе, постоял, послушал, а затем так же внимательно проинспектировал обширную ванную комнату. Здесь тоже было все в полном порядке. Горячая и холодная вода лилась, соответственно повинуясь кранам с красной и синей отметинами; полотенце на вид было свежим, дверные задвижки исправно функционировали внутри и снаружи (Курочкин щелкнул, проверил) и даже резиновый коврик у подножия ванны радовал глаз прихотливым многоцветным орнаментом.
- Коврик... да-а... - пробормотал Дмитрий Олегович, чтобы уж совсем не молчать во время экскурсии.
Хек в серебристой чешуе судорожным движением выхватил из кармана записную книжечку, мгновенно пролистал ее и, виновато потупившись, признал:
- Упущение. Поскольку расцветка не была заранее оговорена в контракте, я взял на себя смелость... Мы сию же секунду уберем...
По всей видимости, этот Сорок Восьмой был на редкость избалованным и капризным наемным убийцей - в отличие от книжного Карлоса Кугеля, который во время РАБОТЫ довольствовался циновкой, носовым платком и армейской флягой с водой. Либо писатель Черник паршиво разбирался в киллерах, либо Сорок Восьмой представлял собой некое исключение из правил. В любом случае, решил про себя Курочкин, надо быть очень внимательным: если его разоблачат, то утопят в этой же ванне. И полотенце с ковриком не помогут.
- Все в порядке, - поспешил успокоить серебристого Дмитрий Олегович. - Нормальная расцветка, мне подходит.
Поняв, что рекламаций не будет, серебристый облегченно вздохнул и провел Курочкина на кухню. Дмитрий Олегович порадовался, что супруга Валентина сейчас не видит всего этого кафелъно-пласт-массовохромированного великолепия, а то бы она, пожалуй, насмерть замучила Курочкина упреками в том, что он - безнадежный кандидат медицинских наук, а не преуспевающий наемный убийца. "Обалдуй! - почти явственно услышал Дмитрий Олегович. - Выучился бы на приличного киллера - и жили бы по-людски!" Курочкин даже вздрогнул и потряс головой, отгоняя фантастическое видение. Серебристый экскурсовод, чутко следивший за выражением лица гостя, тут же встревожился.
- Что-нибудь не то? - мигом осведомился он, вновь выхватывая записную книжечку.
По мнению Дмитрия Олеговича, все было то, даже с избытком. Но если этот Сорок Восьмой и в самом деле такой привереда, то следовало бы поддержать марку и навести хоть какую-нибудь критику.
- А вот... - начал Курочкин и остановился, не зная, что сказать. В голову лезла только какая-то чушь о плохо закрытом кране или о косо висящем на гвоздике посудном полотенце. Для Валентины и то и другое было бы серьезным нарушением порядка, но для наемного убийцы, обозревающего штаб-квартиру, такие мелочи все-таки могли показаться чрезмерными.
К счастью, серебристый сам пришел на помощь.
- Не беспокойтесь, мы не забыли, - деликатно проговорил он, доставая из одного шкафчика приземистую алюминиевую миску, а из другого - пестрый пакет с иностранной надписью. - "Кис-кис-кис"... Кошечка, птички, икебана - все, как вы просили...
На зов в кухню явился здоровенный рыжий ко-тяра и стал деловито ждать, пока серебристый вскроет пакет и высыпет в миску порцию бежевых катышков. Должно быть, Сорок Восьмой питал слабость к домашним животным и перед терактом умиротворялся в их компании.
- Он будет ЭТО есть? - с некоторым сомнением осведомился Дмитрий Олегович. На вид катышки казались совсем несъедобными. На месте котяры он бы сам предпочел рыбку или колбасу.
- Научно разработанный рацион, - объяснил серебристый. - "Мэйд ин Ю-Эс-Эй". Здоровый кот без всяких хлопот. Вчера трескал как миленький и облизывался.
Рыжее создание тем временем лениво сжевало пару катышков, потом наступило лапой на край миски, опрокинуло на пол весь научно разработанный рацион и, брезгливо переступая лапами, покинуло кухню.
- Наелся уже, мой хороший, - вымученно засмеялся серебристый. - Вы не поверите, такой проныра, ха-ха... - Похоже, он с трудом сдерживался, чтобы не броситься в погоню за рыжей сволочью и накормить кота с применением грубой силы.
Пытаясь сгладить возникшую неловкость, Дмитрий Олегович счел нужным напомнить о прочем обещанном ассортименте - птичках и икебане. Вообще говоря, Курочкин весьма приблизительно знал, что означает последнее слово. Кажется, что-то японское и безобидное, типа цветов или камушков.
- Пожалуйста, пожалуйста, господин Сорок Восьмой, - засуетился экскурсовод и бросился прочь из кухни, стараясь не наступить на раскатившиеся по всему полу шарики кошачьего корма "Мэйд ин Ю-Эс-Эй". Дмитрий Олегович двинулся следом за ним. Научный рацион для рыжего проныры противно скрипел и перекатывался под подошвами, отчего Курочкин пару мгновений всерьез рисковал шмякнуться на пол в неподобающей киллеру позе. Наодеколоненный господин, маячивший сбоку, вовремя подставил плечо и спас рейтинг мнимого Сорок Восьмого от неминуемого падения.
- Благодарю, - коротко сказал Дмитрий Олегович, преодолев опасную зону. Возможно, настоящему киллеру следовало бы не благодарить, а сердито распечь провожатых, однако роль капризного наемного убийцы пока еще не очень удавалась Курочкину. Он предпочел лишь недовольно сдвинуть брови.
- Виноват, накажем, - быстро откликнулся наодеколоненный господин в черном, оставив Курочкина только гадать, кто же именно может подвергнуться наказанию: серебристый коллега, допустивший оплошность, сам рыжий кот или американцы, производящие на свет эти скрипучие шарики? Задумавшись, Дмитрий Олегович пропустил момент, когда к их компании присоединилась еще четверка неразговорчивых гоблинов, должно быть, из числа охранников квартиры; и именно в таком составе они уже всемером вступили в комнату с икебаной и птичками. Икебана порядком разочаровала Курочкина. На длинной лавке, покрытой шелковым покрывалом, выстроилось в ряд примерно с десяток разнокалиберных ваз и кувшинов, в которых были понатыканы чахлые букетики, не больше пяти цветочков в каждом. Преобладали унылые желтые и лиловые краски.
- Это - для созерцания, - доложил серебристый. - Согласно контракту.
Дмитрий Олегович сразу догадался, что на цветах здешняя команда здорово сэкономила и вместо роз или хотя бы гвоздик насовала в вазы какие-то копеечные растения, сорванные на ближайшем пустыре. Впрочем, в его положении глупо было скандалить; он ограничился только просьбой убрать из крайней вазы пару совсем уж завядших цветов.
- Убрать? - с сомнением переспросил серебристый и полез в свою записную книжку. - Но...
- Делай, что говорят! - прошипел из-за спины Курочкина наодеколоненный господин, который пахнул, как сто букетов, вместе взятых, и, видимо, поэтому имел право отдавать приказы.
Серебристый послушно щелкнул пальцами. Ближайший гоблин из охраны приблизился к вазе и здоровенными пальцами начал прореживать букет. Курочкин заметил, что гоблин, помимо чахлых, попутно выдернул еще и нормальный цветок, и в результате этого оставшийся букет стал выглядеть совсем уж по-сиротски. "Ладно, - подумал Дмитрий Олегович, для созерцания сойдет и так. Тем более японцев среди нас нет..."
- А вот это - соловьи, - сообщил серебристый хек и выкатил на середину комнаты здоровенную клетку, накрытую темной тряпкой. - Две штуки, согласно контракту. Для успокоения нервов... Чтоб рука не дрогнула, - прибавил он, вежливо хихикнув.
Как только тряпка была снята, неподалеку от клетки сразу же нарисовался рыжий котяра и принялся с живейшим интересом разглядывать пленных пташек. Интерес был не гастрономический, а скорее спортивный: два нахохлившихся серых комочка едва ли выигрывали сравнение с калорийным кошачьим кормом американского производства.
- Пойте! - скомандовал серебристый и побарабанил по прутьям. - Ну, давайте, сволочи, чирикайте...
Соловьиная пара явно вознамерилась устроить забастовку. Птицам было все равно, успокоятся нервы у киллера Сорок Восьмого или нет, дрогнет его рука или не дрогнет. Природа, посаженная за решетку, отважно безмолвствовала.
Дмитрий Олегович почувствовал себя крайне неловко.
- Раз не поют пока, так и бог с ними, - примирительно сказал он. Может, они сегодня не в голосе... Я пока посозерцаю... - С этими словами он уставился на чахлые букетики, которые почему-то настраивали его теперь на самые печальные японские размышления. О жертвах Хиросимы, например.
- Сейчас они у меня будут в голосе, - мрачно пообещал серебристый. - Привыкли, халтурщики, только под фанеру петь...
Когда Курочкин оторвался от созерцания десятка дохлых букетиков и бросил взгляд на клетку, серебристый хек-экскурсовод уже настраивал портативный магнитофон. Еще несколько секунд - и из портативных динамиков полились нежные птичьи рулады. Понукаемые тихой руганью серебристого и сильными ударами по прутьям клетки, соловьи смирились. Петь они не начали, но, по крайней мере, стали время от времени разевать свои клювики под звуки фонограммы. Если сильно не присматриваться, могло показаться, будто соловьи, наконец, засвистели сами. Вид у соловьев-эстрадников был самый жалкий и подавленный.
- Хорошо, хорошо, достаточно, - поспешил закруглить концерт Дмитрий Олегович. - Рука не дрогнет, честное слово.
Серебристый моментально прекратил барабанить по клетке и вырубил магнитофон. Соловьи, словно неопытные вокалисты, еще несколько секунд пооткрывали свои клювики вхолостую, а затем догадались, что концерт окончен.
- Они и сами могут, когда захотят, - виновато сообщил серебристый. - Просто посторонних стесняются. Очень нервные, подлецы...
Рыжий кот согласно мяукнул.
- Хотите погладить его? - внезапно спохватился серебристый. - Эй, кис-кис, сюда, зверюга...
- Чуть позже, - отказался Дмитрий Олегович. Он не был уверен в добрых намерениях рыжего котяры. У икебаны, по крайней мере, не было острых когтей.
- Тогда продолжим осмотр, - с облегчением произнес серебристый. Возможно, и у него были тайные сомнения, согласится ли рыжая зверюга подвергаться поглаживанию. Вид у кота был чересчур уж независимый.
Следующая комната отличалась от предыдущей отсутствием икебаны в кувшинчиках и присутствием компьютера на маленьком столике возле окна. К столику был пододвинут табурет. На экране монитора вспыхивали и гасли созвездия.
Серебристый экскурсовод вновь повелительно щелкнул пальцами, и уже другой гоблин-охранник присел на табурет, с удовольствием забарабанил по клавишам. На экране высветилась непонятная английская надпись, в недрах машины заиграла тяжелая металлическая музыка, после чего вместо надписи явилось какое-то страшилище.
- Как вы и заказывали, господин Сорок Восьмой, - объявил серебристый, косясь одновременно и на экран, и на страничку своей записной книжицы. - Игра "Смертельный комбат", последняя версия. Для поднятия тонуса перед АКЦИЕЙ...
"Согласно контракту", - мысленно закончил фразу Курочкин.
- Согласно контракту, - проговорил серебристый. - Будете проверять? Или уже в свое время?
Смертельный комбат на экране выглядел здоровенным мускулистым мужиком в блестящих шипастых наплечниках и нарукавниках, а также в маске, похожей на череп. Маска была отчего-то рогатой, словно бы семейная жизнь этого гиганта по непонятным причинам дала трещину, несмотря на грозный вид и груду мускулов. "Должно быть, злоупотреблял стероидами, - машинально посочувствовал комбату Дмитрий Олегович. Импотенция - беда каждого третьего культуриста..."
- Позже проверю - сказал он вслух. И добавил: - Перед АКЦИЕЙ. - Ему показалось, что так его ответ будет звучать внушительнее.
- Вы совершено правы, - одобрил серебристый. - Не будем терять времени. Двигаемся дальше.
Выходя из комнаты, Курочкин успел заметить, как гоблин, сидящий перед компьютером, с большим сожалением отлипает от монитора. Вероятно, он-то был не прочь сразиться с рогатым комбатом и надеялся даже его победить. В виртуальной реальности, или как ее там?..
В следующей комнате расположился мини-спортзал. Уже и без дополнительных объяснений экскурсовода в серебристом костюме Дмитрий Олегович догадался, что здесь террорист Сорок Восьмой собирался перед АКЦИЕЙ размять мышцу-другую. В соответствии с тем же таинственным контрактом. Самое сильное впечатление на Курочкина произвела здоровенная штанга в комплекте с добрым десятком чугунных блинов, которые предполагалось навинчивать на ось для дополнительного веса, чтобы затем двигать это невозможное железо из положения "лежа".
Дмитрий Олегович оценил состояние спортивных снарядов в комнате как удовлетворительное и - за недостатком времени - отверг предложение серебристого хека опробовать штангу. Серебристый, кстати, не очень и настаивал. Он лишь вполголоса поведал Курочкину, ЧЕГО им всем стоило затащить эту тяжесть на восьмой этаж и как он бесконечно рад, если этот снаряд поможет ДЕЛУ. Курочкин тут же представил себе, как серебристый и наодеколоненный господа, надрываясь, волочат на себе вверх эти ужасные килограммы, - и решил, что слова о радости есть некое дипломатическое преувеличение. Стоило привесить к штанге хотя бы половину из этих чугунных блинов - и она могла бы надежно пригвоздить к полу любого, без малейшего для того шанса поднять ее и подняться самому...
Тут Дмитрий Олегович ступил на порог новой комнаты и сразу же забыл о штанге. Ибо попал он прямо в будуар.
5
- Кровать! - горделиво пояснил серебристый экскурсовод, словно бы не надеялся, что гость сам догадается, ЧТО ИМЕННО находится перед ним. А может, серебристый просто-напросто полагал это царское ложе неким одушевленным существом, которое по правилам хорошего тона должно было быть гостю представлено.
Если бы Курочкин не знал о своем грядущем участии в неком террористическом акте, он бы заподозрил, что его готовят к подвигу на постельном поприще. Кровать тут была под стать квартире - огромная, квадратная, роскошная, этакий мягкий айсберг под зеркальным потолком, отражающим нетронутую пока белизну покрывала. Эту нетронутость даже чуть-чуть нарушать казалось опасным: в любую секунду сюда мог ввалиться сказочный Большой Медведь и с громким рыком "Кто спал на моей постели?!" наброситься на своевольника. Кстати, сказки сказками, но Курочкину не стоило бы забывать, что он тут случайно и рано или поздно может объявиться НАСТОЯЩИЙ любитель икебаны, птичек и игры в "Смертельного комбата". О подобной перспективе и подумать было страшно - лучше до поры до времени вообще не думать...
- Все сделано по вашему заказу, - масленым голосом объявил Дмитрию Олеговичу серебристый хек, кивая в сторону гигантского ложа. - У вас скоро будет возможность РАССЛАБИТЬСЯ. - Последнее слово сопровождалось легкой заговорщицкой улыбкой. Хек разве что не подмигнул Курочкину. Но однако же не подмигнул, сдержался: знал свое место.
- Отлично... - выдавил из себя Курочкин. При виде кровати его снова охватила паника. В книжке "Мишень", за которую он держался, как за единственную соломинку, убийца Карлос Кугель РАССЛАБЛЯЛСЯ перед терактом довольно однообразно, а именно - сидел на своей циновке и вовсю чистил снайперскую винтовку, добиваясь зеркального блеска ствола. Однако у киллера с именем-номером Сорок Восьмой обнаруживались другие привычки, и о них он уже успел предупредить через тех же таинственных посредников. Любопытно, есть ли у Сорок Восьмого еще какие-нибудь привычки? Например, лазить по стенам, есть человечину или смотреть сериалы по ТВ? Дмитрий Олегович постарался прогнать эти мысли прочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16