Но я думаю, что, не будучи сильно тугим на ухо, он все равно поступал бы так же. Он твердо верил в пользу такого сосредоточения: по его мнению, сумев сосредоточиться, он мог все извлечь из интересующего его предмета.
Он мало интересовался спортом, иногда играл на бильярде (в доме была бильярдная комната). Эдисон так же не любил обращаться к докторам, как мальчик с зубной болью не любит идти к дантисту. Два года тому назад мы были в гостях у Форда. Жена Форда и я уговорили Эдисона увидеться с доктором и разрешить внимательно себя осмотреть. Доктор обнаружил непорядки с желудком и велел перейти на молочную диету: выпивать два стакана молока каждые два часа. Эдисон не любил воды и пил ее очень мало, обыкновенно только с пеппер-ментом.
Последние два года он интересовался исключительно резиной, каучуком. Все в нашей семье свелось к резине. Мы говорили о резине, думали о резине, мечтали о резине. Эдисон не позволял нам делать что-нибудь другое. Он, наверное, чувствовал, что эта работа останется неоконченной. Если вы представите себе человека, живущего в состоянии непрерывного возбуждения, не видящего, не слышащего ничего, не думающего ни о чем, не делающего ничего, что не связано непосредственно с разрешаемой задачей, то вы будете иметь точное представление об Эдисоне во время работы».
Сильный и крупный человек, Эдисон ел всегда очень немного, и тем, кто искал секрет его молодости, он говорил: «Сокращайте вашу пищу до одной трети или четверти того, что вы обыкновенно едите… Я ем три раза в день, это привычка и ничего больше, но я ем четверть того, что ест средний человек».
В августе 1924 года Эдисон, путешествуя вместе с Генри Фордом и Гарвеем Файерстоном, остановился в Плимуте, чтобы посетить приехавшего сюда на отдых президента Кулиджа. Во время этого посещения Эдисон спросил как-то жену Кулиджа: «Сколько спит президент?» Жена его ответила, что много, — «он отдыхает после обеда и спит до четырех часов, а вечером рано ложится». На это Эдисон заметил: «Недостаток сна никогда не вредит».
Близкие к Эдисону люди рассказывают, что приходится постоянно поражаться его сдержанности и терпению в личных отношениях, за что он заслужил общее расположение. Строго справедливый и откровенный в своих высказываниях людям, Эдисон, однако, не всегда бывал добродушным. И даже будучи семидесятивосьмилетним стариком, он порой употреблял «выражения, ничего общего не имеющие со святостью».
Эдисон не любил людей медлительных. Бесконечно терпеливый в работе, Эдисон терял самообладание с людьми недогадливыми.
В более поздние периоды жизни прекрасное настроение Эдисона нередко сменялось подавленным состоянием. Он становился угрюмым и сердитым.
Как рассказывает Белей Миллард, если среди массы служащих разносился слух, что «старик сегодня не в духе», то каждый старался не попадаться ему на глаза. Его замечание провинившемуся — сплошной взрыв. Он гневно кричит. Собеседник тоже вынужден сильно повышать голос, чтобы быть услышанным тугим на ухо Эдисоном. И нередко то, что Эдисон считал нормальной беседой, наблюдавшему со стороны казалось скандалом.
У Эдисона была чисто американская слабость к хлестким выражениям. Он с удивлением смотрел на людей, лишенных юмора. Его отталкивал вид никогда не улыбавшихся людей.
Его отношение к религии было вообще довольно поверхностным. Многие из его близких, занимающие видное положение в официальном мире, стараются приписать ему «благоговейно-почтительный образ мыслей». Факты и материалы этого не подтверждают. Одно время он часто и регулярно посещал католическую церковь. Это происходило в его юношеские годы, но вызывалось не благочестием, а удобствами. Церковь находилась на полдороге между мастерской, где он производил опыты, и жилищем. Зимой он заходил туда, чтобы согреться, а летом, чтобы побыть в прохладе.
Однажды на вопрос, «ставить ли громоотвод на новое здание храма», Эдисон ответил: «Непременно. Провидение бывает иной раз очень рассеянным».
«Я верю в высший разум, управляющий вселенной», — он утверждал это сотни раз. «Наука может сделать только вывод, что существует великий разум, проявляющийся всюду», — говорил Эдисон. «Я думаю, что каждый человек должен делать лучшее, что он может, и верить в высший разум, управляющий вселенной». Он был членом Общества свободных мыслителей Америки. В письме на имя президента этого общества, Джозефа Льюиса, давая отзыв о книге последнего «Тирания бога», Эдисон пишет: «Я думаю так же, как вы, что со смертью все кончается, но я не вполне в этом уверен». Это было в 1921 году.
Поднялась целая буря среди клерикалов, когда на вопрос: «Что для вас значит бог?», он ответил: «Абсолютно ничего».
В одном своем интервью Эдисон заявил корреспонденту газеты: «Я не могу понять такую вещь, как дух. Представьте себе нечто, не имеющее веса, материальной формы, массы, одним словом, представьте себе ничто».
Судя по отдельным отрывочным высказываниям, можно предполагать, что Эдисон не обладал целостным, строго продуманным философским миросозерцанием. Его идеология — пестрая смесь отдельных здравых, чисто материалистических мыслей с наивными, антинаучными идеалистическими домыслами.
Эдисон одно время увлекался идеями научной утопии. Он предполагал даже в сотрудничестве с Джорджем Нарсонсом Латероем написать книгу. Книга эта никогда не была написана.
Своей книге или, во всяком случае, части ее он предполагал дать название «Томас в стране чудес». Ряд намечавшихся идей был таков:
Действующие вулканы, открытые при помощи авиации в антарктических областях, изливают большие потоки лавы в долины, где имеются большие озера. Воды этих озер нагреваются лавою, вследствие чего их берега и прилегающие земли на большие расстояния в окрестности покрыты роскошной растительностью и заселены «монголами», очень умными людьми, имеющими собственную литературу, но не знающими наук.
Линии воздушных сообщений идут от Магелланова пролива, перевозя почту и пассажиров. Телеграфные линии работают под водой с большой скоростью, причем они без проводов. Фотографии районов снимаются в абсолютной темноте при помощи новых, невидимых тепловых лучей.
В Сахаре образовано море путем проведения канала из Средиземного моря.
Тропические страны обрабатываются нефтью, чтобы изменить периоды дождей и освободить плантации резиновых деревьев от зарослей джунглей.
На экспериментальной станции Международного дарвинского общества на реке Амазонке, где имеется большое количество человекообразных обезьян, выведены новые их виды, которые могут говорить по-английски, ходят на задних ногах, имеют только остатки хвостов.
На планете Марс видны города, и с этой планетой установлена с Земли телеграфная связь. Три года потребовалось на составление алфавита.
На Земле работают солнечные машины. Они используют непосредственно энергию солнечного света. Железо получается электролизом. Искусственный шелк — из целлюлозы. Ветровые двигатели служат для внедрения азота в почву. Золотые монеты — одинакового веса по всему земному шару. Вместо бумажных будут изготовляться деньги из кроличьих шкурок. Они в сто раз долговечнее ныне применяемых бумажных.
Люди читают газеты по фонографу и кинетоскопу, слушают оперу и смотрят ее исполнение по кинетофону.
Изучение физиономии станет точною наукою, так что преступные качества человека будут немедленно ясны каждому.
Будут созданы машины для гипноза. У человека разовьется шестое чувство.
Во всем этом над выдумкой преобладает здравое предвидение будущего техники.
Прошло не много лет с момента, когда Эдисон набрасывал эти свои технические мечтания. И мы видим, как современная наука реализует уже целый ряд «чудес» (и подводное телеграфирование без проводов, и фотографирование в абсолютной темноте, и газеты «без бумаги и расстояний», и телевидение, и телевещание опер и др.).
Мы знаем, что с самого раннего детства Эдисон проявил себя как неутомимый искатель, вооруженный большой силой, оригинальностью, богатой фантазией и дерзостью в путях и методах искания. Неудивительно, что он всю свою жизнь стремился учиться, всегда готовый истратить последние деньги на опыты, чтобы удовлетворить свою безграничную жажду к знанию.
Все опыты Эдисона выполнялись по определенному, хорошо продуманному плану. Он не шел методом — «попробовать все, в конце концов что-нибудь и получится». Все его инструкции сотрудникам были всегда ясны и точны, и необходимо было следовать им систематически, чтобы получить желательный результат, и в определенное время. Меньше всего можно приписывать удачу работы Эдисона слепому случаю или счастливому стечению обстоятельств. Всеми успехами он обязан своим познавательным способностям, богатой фантазии, смелости в решениях, так же как и точности и обширности опытов, которые он выполнял с терпением и настойчивостью. Когда Эдисон начинает работать в какой-нибудь области, он прежде всего стремится изучить все, что было написано по этому вопросу. Он хочет знать все, что было сделано до него, и не только потому, что не считает окончательными полученные уже результаты. Нередко, идя путями, уже ранее известными, но повторяя заново иным методом опыты других, он приходил к новым решениям. Эдисон мог идти проторенными дорогами и все же находить девственные тропы. Один из эдисоновских сотрудников рассказывает, как он старался получить определенный химический состав, но безуспешно. Эдисон попробовал после него тем же способом, но несколько изменяя процессы, и добился успеха.
Эдисон никогда не признавал, что большой успех зависит только от гениальности человека. Его знаменитое выражение: «Гений — это на один процент вдохновение, а на девяносто девять процентов потение». Как-то раз в беседе Джонсон намекнул Эдисону на его гений. Эдисон ответил: «Что за пустяки! Я вам говорю, что секрет гения — это работа, настойчивость и здравый смысл».
Из множества примеров, свидетельствующих о богатой творческой фантазии Эдисона, приведем один, относящийся к периоду его работы над электромагнитным извлечением железа из руды. Один из инженеров представил Эдисону три варианта машины, предназначенной для специальной работы. Чертежи не удовлетворили Эдисона, и молодой инженер с сожалением заметил, что не знает, что делать дальше. Эдисон спросил: «Вы хотите сказать, что данные чертежи являются единственно возможным решением поставленной задачи?» «Наверное», — ответил инженер. Эдисон ничего ему не сказал, но спустя два дня принес и положил этому инженеру на стол сорок восемь вариантов той же самой машины, составленных самим Эдисоном. Это был один из методов, которыми Эдисон обучал своих сотрудников.
Генри Форд рассказывает, как он однажды, рассказывая Эдисону об одном из своих усовершенствований в автомобилях, в пылу разговора вынул бумагу и стал набрасывать чертеж своего проекта. То же сделал Эдисон. В одно мгновение собеседники начали разговаривать чертежами вместо слов. Оба одновременно заметили это и начали смеяться. Эдисон сказал: «Мы оба работаем одним путем». Как истинный природный инженер, Эдисон мыслил конструкциями и объяснялся с собеседником чертежами.
В октябре 1929 года праздновался «золотой юбилей электрического света», или пятидесятая годовщина изобретения Эдисоном лампочки накаливания.
Юбилейные празднества происходили в Дирборне у Генри Форда, который поместил в своем историческом музее маленькую деревянную хижину Эдисона и перевез сюда даже ту землю, на которой хижина стояла. Здесь Эдисон воспроизвел свой опыт, впервые выполненный пятьдесят лет назад.
Во время этого празднования обнаружилась первая трещина в могучем организме Эдисона.
Президент США Гувер только что закончил свою речь, в которой он в весьма лестных для Эдисона выражениях характеризовал его роль в мировой истории. В ответ на бурные аплодисменты присутствующих старый изобретатель поднялся, сказал несколько слов благодарности и вдруг упал в кресло. Доктор Жоэль Бун, частный врач президента, и жена Эдисона помогли ему пройти в соседнюю комнату и там уложили его на диван. Начальник тайной полиции Белого дома уверял уже, что великий изобретатель скончался. Доктор Бун влил Эдисону в рот раствор адреналина, и через несколько минут он пришел в себя и даже присел.
Мы выше уже рассказывали, что 18 июня 1930 года состоялось объединенное заседание Второго мирового энергетического конгресса, происходившего в Берлине, и Американской национальной электрической осветительной ассоциации, заседавшей в Сан-Франциско (США). Это объединенное заседание было осуществлено путем телефона, по радио, проводам и кабелю. На этом объединенном заседании выступили в качестве ораторов президент Светотехнической ассоциации Слоэн, который в то время находился в Сан-Франциско; за ним — президент Второй мировой энергетической конференции Карл Кетген, говоривший с заседания конгресса во Дворце спорта в Берлине, После Кетгена выступил лорд Дерби, в то время находившийся примерно в 60 километрах от Лондона. Ему отвечал президент Мировой энергетической конференции Оскар Миллер. Затем в порядке дальнейшей последовательности выступили — Маркони, находившийся в то время в Лондоне, Оуэн Юнг, говоривший из Сан-Франциско, и закончилась программа выступлением Томаса Эдисона, который говорил из библиотеки своей лаборатории в Вест-Орандже.
Это заседание транслировалось по тысячам городов и селений Соединенных Штатов Америки, Европы, Великобританских островов, Японии, Филиппин, Южной Америки, Австралии и т. д. Как свидетельствуют полученные сообщения и поздравления, это историческое заседание было одновременно слышно во всем мире. Как участник Энергетической конференции, я слышал эту речь Эдисона, который сказал:
«Я радуюсь чудесным успехам, которые имеют место в области электросвязи. Вы и я в настоящее время разделены огромным пространством в тысячи миль; однако мы победили время и пространство, и наш обмен мыслей, наша речь слышится одновременно всеми. Я пользуюсь поэтому приятной возможностью приветствовать вас и каждому из вас послать дружеский и сердечный привет. Собрания, в которых вы сейчас находитесь, имеют огромное значение для мира, который все больше стремится к дальнейшему облегчению условий жизни и большим удобствам для человека, который может дать улучшение методов получения и распределения электричества для света, тепла и силы. Ваши проблемы многочисленны, однако я не сомневаюсь, что все они успешно будут разрешены».
А через два-три дня советская делегация на Второй энергетической конференции демонстрировала кинофильм о нашей электрификации. Фильм показал, как в сложнейшей и труднейшей обстановке борьбы за ликвидацию последствий войн — мировой и гражданской — пролетариат под руководством своей партии создал и успешно осуществляет грандиозный проект плановой электрификации. Фильм по просьбе ряда иностранных делегаций демонстрировался нами на конференции еще раз и имел огромный успех.
СОТРУДНИКИ ЭДИСОНА
Начиная с периода Менло-Парка, Эдисон перешел к систематической организованной исследовательской работе. Своими успехами он в значительной мере обязан своим сотрудникам и ученикам. Из их рядов выросли «пионеры Эдисона», знаменитый «легион Эдисона». Тут были и Джон Либ, о котором мы только что говорили в предыдущей главе, рабочий, а затем «знаменитый чертежник» в Менло-Парке, ставший вице-президентом Эдисоновской компании в Нью-Йорке, и Чарльз Бэчлор, главный механик, по справедливости получивший название «рук Эдисона»; и «честный Джон» Крузи, один из лучших в мире моделистов, и Фрэнсис Эптон, один из лучших математиков, учившийся в Принстоне и бывший учеником Гельмгольца, и Эдуард Джонсон, наиболее близкий друг и консультант Эдисона, и Фрэнсис Джель, «один из наиспособнейших и вернейших людей в организации», ставший хранителем Эдисоновского музея в Мичигане; Уильям Эндрюс, занимавший крупные должности в компаниях Эдисона, впоследствии видный инженер-консультант «Дженерал Электрик Компани»; Уильям Каммер, исполнявший важные и конфиденциальные поручения Эдисона в Америке и за границей; Эдуард Ачесон, именем которого назван «ачесоновский» графит. В свое время он производил эксперименты для получения искусственных алмазов и изобрел превосходный искусственный шлифовальный материал — карборунд и карборундовую печь; Чарльз Кларк, главный инженер, ставший впоследствии одним из главных руководителей «Дженерал Электрик Компани» и участвовавший в создании сильноточной электропромышленности на Ниагаре.
Из сотрудников Эдисона можно еще назвать следующих: Чарльз Юз работал на первом электровозе Эдисона;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27