Еще три духа ринулись на Данифай. Замахнувшись моргенштерном, она напряглась, готовясь встретить их, хотя и не могла не понимать тщетность этой попытки. Возможно, магическое оружие и сумело бы прикончить одного из призрачных неумерших, но в следующий миг два других почти наверняка убили бы ее.
Повинуясь инстинкту воина, Вейлас коснулся девятилучевой звезды, приколотой к его груди, и шагнул между измерениями. Он материализовался рядом с Данифай, и как раз в это мгновение шар моргенштерна просвистел мимо его головы и рассыпал магические искры, врезавшись в духа. Оружие не встретило сопротивления, и Данифай потеряла равновесие и оступилась.
Пользуясь удобным случаем, два оставшихся духа устремились вперед. Однако, прежде чем они смогли приблизиться к Данифай, Вейлас подпрыгнул в воздух, и магические башмаки повлекли его вверх. Широко раскинув руки, он вонзил в духов острия своих крури. Подобно цепу Данифай, клинки беспрепятственно прошли сквозь бесплотные тела. Тот, что был у него в правой руке, взорвался магической энергией, но кинжал, который он держал в левой, всего лишь пробил дыру в похожем на дымку теле.
Вейлас не сумел остановиться, и обе его руки последовали за ножами и коснулись тел духов. Его пробил озноб, и разведчик полетел вниз и едва не упал, оступившись на невидимых осыпающихся самоцветах. Ему показалось, что сердце его вот-вот остановится, когда грудь захлестнула боль, холодом пронзившая его до костей. Потом она прошла, поглощенная висящим у него на шее амулетом, ставшим вдруг намного тяжелее.
Отогнав духов от Данифай, Вейлас ожидал, что она бросится бежать. Наверняка она достаточно умна, чтобы понимать, что Фарон остался не ради нее, а ради жезла, видеть который мог только он. Почти рядом с ними находились еще три духа, и каждый миг с потолка сыпались все новые и новые. Но вместо того чтобы бежать к порталу, Данифай упала на колени и начала ощупывать землю.
– Прикрой меня, – бросила она Вейласу, даже не потрудившись взглянуть вверх.
Вейлас мгновение колебался – пленница или нет, Данифай оставалась жрицей Ллос, и ее слово было для него приказом, – потом помотал головой.
– Нет времени! – проорал он. – Прыгай!
Быстро пригнувшись, как раз вовремя, чтобы увернуться от налетевшего со спины духа, Хьюн еще раз прибегнул к магии амулета в виде звезды, снова шагнул между измерениями и оказался у портала. Он помедлил достаточно долго, чтобы увидеть, как Данифай постигла та же участь, что и Фарона, и лицо жрицы посерело, когда духи пролетели сквозь ее тело. Тем временем маг сумел уничтожить еще одного духа с помощью своего порошка, и его мешочек опустел.
Вейлас кинул взгляд на духов, вылетающих из клубка древесных корней, и тут до него кое-что дошло. Поверхность земли могла быть не более чем в нескольких шагах над сводом подвала. Быстро прикинув время, он понял, что видит самое могущественное из всех видов оружия. Он указал на купол одним из кинжалов – заодно зацепив им низко летящего духа – и закричал, обращаясь к Фарону:
– Наверху солнечный свет – используй это!
– Ага! – мигом сообразив, воскликнул маг.
Рука его метнулась в карман. Мастер Магика прорычал заклинание и подбросил в воздух щепоть семян. В это самое мгновение сразу шестеро духов устремились к нему, и еще четверо, сверкая глазами, – к Вейласу. Потом, словно пробка, вылетевшая из винной бутылки, кусок потолка исчез: заклинание проложило сквозь него туннель. В сокровищницу хлынул дневной свет. Вейлас еще успел увидеть горящие глаза, они приближались и были уже на расстоянии ладони от него – и вдруг погасли. Щурясь на сияющий световой столб, он оглядел склеп. Духи исчезли, изгнанные солнечным светом.
Разведчик Бреган Д'эрт закрыл глаза и вздохнул, глубоко и с облегчением. Потом взглянул на свой солнечный амулет. Металл утратил яркий золотой блеск. Он сделался тусклым, свинцово-серым. Все лучики обвисли.
Вейлас убрал амулет под тунику, подальше от глаз. Тот сделал свое дело.
И он тоже.
– Я ухожу, – сказал проводник Фарону и Данифай. – А вы двое можете оставаться и набивать карманы сокровищами, если хотите.
Он глянул на пол и увидел, что магия, подсвечивавшая портал, иссякла. Не важно, Вейлас запомнил, где он был. Едва он шагнул в портал, как склеп, Фарон и Данифай, которая поднялась на ноги и сверкала на него глазами еще более свирепо, чем духи до этого, – все разом исчезло.
Воздух вокруг Вейласа сделался более холодным и влажным – приятная перемена после гнетущей атмосферы тлена и смерти. У него было ощущение, будто перед ним огромное пространство, а позади – каменная стена. Тряся головой, чтобы избавиться от легкого головокружения, вызванного проходом через портал, он увидел Квентл и Джеггреда, стоящих рядом на узком скальном выступе, заляпанном пометом летучих мышей. Далеко внизу под уступом раскинулось, насколько мог видеть глаз, огромное темное озеро, освещенное лучами зимнего солнца, пробивающимися сквозь щели в нависшей над ним скале. Потолок пещеры был высоко над головой, но даже с такого расстояния Вейлас разглядел тысячи спящих летучих мышей, висящих на нем. Когда настанут сумерки, воздух будет кишеть ими.
– Где Фарон? – сразу же спросила Квентл, укрепив предположение Вейласа о том, что он и Данифай для нее не более чем корм для духов.
Джеггред в это время обнюхивал скалу, тыча в нее пальцем.
– Мы не сможем вернуться обратно, – проворчал он. – Фарона нет – и мы не сможем вернуться.
– Фарон все еще в склепе, – сказал им Вейлас.
Змеи в плетке Квентл недобро уставились на него.
– Ты бросил его? – резко бросила Квентл.
– А почему бы и нет? Духи побеждены, причем без вашей помощи, – проворчал Вейлас – и понял, что говорит вслух.
Попятившись на шаг, он опустил взгляд, но наказания, которого он ожидал, не последовало. Плеть Квентл осталась за поясом, и все ее внимание было обращено на стену позади него. Тело ее так и излучало напряжение, она ждала, безмолвно уставившись на скалу, словно хотела, чтобы оттуда появился Фарон.
Несколькими мгновениями позже Фарон любезно явился из портала, вместе с Данифай, ноги которой снова сгибались как надо, поскольку действие наложенного на нее магом заклинания закончилось.
Джеггред тихо зарычал на мага, но Квентл утихомирила его коротким взмахом руки, заметив предмет, который держала в руках Данифай. Неискушенному взору Вейласа показалось, что это раздвоенная ветка, оправленная в серебро, но Квентл, похоже, сразу узнала его.
– Жезл определения места, – произнесла она, протягивая руку в беззвучном требовании.
– Да, это он, госпожа, – отозвалась Данифай. Лицо ее было бесстрастным. – Его, должно быть, обронили те грабители, что побывали в сокровищнице до нас.
Склонив голову, пленница передала жезл Квентл.
Верховная жрица провела рукой по волосам Данифай – жест, который показался бы Вейласу наигранным, не знай он Квентл настолько хорошо.
– Наконец-то, Данифай, ты доказала свою полезность. С этим искать корабль хаоса будет намного проще.
Квентл была настолько поглощена жезлом, что упустила из виду то, что заметил Вейлас, – выражение лица Фарона. Мастер Магика снова что-то затеял. Вейлас, не желая ни знать, ни гадать, что бы это могло быть, отвернулся и задумчиво уставился на озеро. Потом застыл, разглядев что-то вдали своими острыми глазами.
– Что это? – спросил Фарон, вглядываясь в том же направлении. – Снова духи?
Вейлас покачал головой и указал вдаль, туда, где летучие мыши неистово вились над чем-то в воде.
– Что-то вспугнуло летучих мышей… что-то большое. И направляется оно сюда.
ГЛАВА 29
Рилд тащился по следу Халисстры по открытой, лишенной деревьев равнине. Она запретила ему идти с ней, сказав, что должна отправиться за Лунным Клинком одна, но она не запрещала ему идти за нею. По крайней мере, она этого не сказала.
И он распрощался с ней у храма Эйлистри и пустился следом, едва она скрылась из виду. В течение трех дней, пока Халисстра шла по лесу, он мог следовать за нею вплотную, но, когда она двинулась через Студеное Поле, ему пришлось отстать и идти дальше лишь под покровом темноты. Даже с помощью магического плаща при свете дня ему негде было спрятаться на этой плоской, безжизненной равнине.
Рилд шел по едва заметным следам, говорившим о том, что Халисстра проходила тут: едва заметное пятнышко на схваченной морозом земле на месте вывороченного ногой камня; содранный с камня лишайник; отскочивший в сторону осколок изогнутой кости, на который намерзла свежая грязь.
Отбросив кусочек черепа носком башмака, Мастер Оружия обвел взглядом унылый пейзаж, высматривая Халисстру. Насколько видел глаз, замерзшая земля была усеяна раскрошенными осколками костей, ржавыми наконечниками копий, накладками щитов и обрывками кольчуг, заржавевших настолько, что все кольца спаялись в одну рыжую массу. Будто останками армий, сражавшихся здесь столетия назад, засеяли землю в надежде, что однажды они вырастут вновь. Однако здесь не росло ничего, не считая немногочисленных пятен лишайника на тех камнях, которые не расплавились от огненного дыхания драконов.
Поднимался обжигающе холодный ветер, он дергал Рилда за полы пивафви, точно призраки погибших. Дрожа, Мастер Оружия вглядывался во тьму, выискивая Халисстру. Должно быть, она ушла далеко вперед: он не мог разглядеть ее. Рилду подумалось, уж не поглотила ли ее эта земля, так же как сделала это с павшими армиями, потом он понял, что у него начинают сдавать нервы. Однако такова была атмосфера этого места. Сочетание ржавой смерти под ногами и бескрайнего неба над головой заставляло воина чувствовать себя уязвимым, беззащитным. Если по этим пустошам действительно бродят неумершие, то сразиться с ними будет просто негде – здесь нет стены пещеры, чтобы прижаться к ней спиной.
Проведя рукой по волосам – некогда коротко остриженные, они уже отросли, и скоро надо будет обрезать их снова, – Рилд устало потащился дальше, непрерывно обшаривая глазами землю, выискивая следы Халисстры. Однако через несколько шагов он остановился. Там, на некотором расстоянии от него, в том направлении, куда ушла Халисстра, – кто это движется там?
Нет, не кто, а что.У фигуры явно были очертания дроу, но у нее недоставало нижней половины туловища. Рилд отчетливо видел голову, плечи и руки на фоне встающей над горизонтом из-за облаков луны, но ниже талии не было ничего, кроме облачка темного тумана, колеблющегося на ветру, точно дымок от потушенной свечи. Однако Рилду не нужно было видеть ноги существа, чтобы понять, в какую сторону то направляется. Оно перемещалось проворно, то и дело останавливаясь и пригибаясь к земле. Рилд с содроганием понял, что существо тоже идет по следу Халисстры.
Он выхватил Дровокол из заплечных ножен и кинулся вперед. Земля мелькала у него под ногами, поскольку магические ботинки несли его вперед со скоростью, в несколько раз превышающей обычную. Тщетно было и пытаться подобраться скрытно на этой пустынной равнине. Единственное, на что Рилду оставалось рассчитывать, чтобы склонить чашу весов на свою сторону, – это на превосходство в скорости. На это и на магию меча в его руке.
За считанные мгновения он приблизился к существу настолько, что мог ясно видеть его. Когда-то оно было человеком. На нем была солдатская куртка поверх кольчуги – куртка с эмблемой, изображающей стилизованное дерево, – и богато украшенный серебряный шлем с плюмажем из белого волоса, ниспадающим по плечам существа, – знак того, что это был офицер. Шлем сверкал в просачивающемся сквозь облака лунном свете, позвякивали колечки кольчуги. Следовательно, по крайней мере, часть существа была материальна, хотя Рилд сомневался, что с ним смогло бы справиться обычное оружие. Он возблагодарил судьбу, что у него есть Дровокол: магия меча поможет уравнять шансы.
Рилд был уже в двух десятках шагов от существа – и сокращал дистанцию проворнее, чем атакующий роф, – когда услышал тихое бормотание. Слов он разобрать не мог, но в них было столько чувства, что он пошатнулся, словно вдруг оказался по самую грудь в воде. Разочарование, скорбь, боль утраты волнами накатывали на него, заставив с бега перейти на заплетающийся шаг.
Неумерший офицер остановился, потом медленно обернулся. Это был темноусый человек с ввалившимся ртом и запавшими горестными глазами. Каждая его черточка буквально кричала об отчаянии, от поникших плеч и до того, как вяло он держал свой кинжал.
Кинжал, по рукоятку воткнутый в его собственную грудь.
Едва взгляды неумершего офицера и Рилда встретились, целая буря чувств обрушилась на Мастера Оружия, ввергая его в бездну отчаяния. Одновременно донесся голос – телепатический, поскольку офицер все продолжал бормотать что-то, и движения губ привидения никоим образом не совпадали со словами, тяжко звучащими в мозгу Рилда.
Все кончено, – стонал голос. – Наше войско разбито. Нашим долгом было умереть, защищая лорда Велора, но мы не погибли. Мы не можем возвратиться к нему с позором. Нам осталось только одно – лишь один-единственный способ спасти свою честь. Мы должны занять свое место среди павших. Должны умереть, так же как они.
Слова эти эхом отзывались в мозгу Рилда:
Умереть… умереть… умереть… Мы должны умереть. Должны занять место среди павших. Это твой долг. Ты должен умереть…
Прикованный к месту повелительной силой этого приказа, Рилд попытался выполнить его. Он повернул Дровокол, держа его за лезвие и уперев рукоять в землю между ног. Все, что ему нужно сделать, – это наклониться вперед, и его мучениям конец. Его честь, изодранная в клочья, подобно знаменам его павшей армии, будет спасена.
Опустив голову, Рилд смотрел на свои руки – и на острие меча, зажатого в них. Он наклонялся, пока магически острый клинок не проткнул нагрудник доспеха и не уколол его в грудь. Все это время он чувствовал, что глаза его командира с одобрением следят за ним. Все, что ему оставалось, – навалиться всей тяжестью, и разгром войска лорда Велара будет…
Взгляд Рилда упал на кольцо на пальце его собственной левой руки. Сделанное в виде маленького изогнувшегося дракона, оно явно что-то символизировало. Армии лорда Велара нанесли поражение драконы… Что делает кольцо в форме одной из этих мерзких тварей на его пальце? Здесь явно что-то не так…
Нет… кольцо – единственная вещь, с которой все так, как надо. Оно знак того, что Рилд – Мастер Мили-Магтира и что он начинает приходить в себя.
Он не офицер некой армии, разбитой за несколько веков до его рождения. Он Рилд Аргит, Мастер Оружия Мили-Магтира, житель Мензоберранзана.
Отчаянно мотая головой, Рилд сбросил с себя последние остатки магического наваждения. Он выпустил Дровокол из рук и выхватил короткий меч – оружие, напитанное магией как раз против таких врагов, как этот. Мастер Оружия сделал выпад и вонзил меч в грудь неумершего офицера.
Клинок встретил сопротивление, как будто пронзал прочную кольчугу и живую плоть, и удар достиг цели. Уставившись на вонзившийся в его сердце – рядом с собственным кинжалом – меч, неумерший офицер испустил стон. Рилд рывком выдернул меч и отскочил.
Из раны, проделанной клинком в груди призрака, потекла струйка темного тумана. Облачко похожего на дым вещества, заменявшего нижнюю часть его туловища, начало вращаться. За доли секунды живот, грудь, руки и шея призрака растаяли, обратившись в темный туман.
Голова исчезла последней. Губы неумершего офицера сложились в улыбку, глаза блеснули.
«Благодарю тебя», – прошептал он.
В следующий миг все было окончено.
Рилд, дрожа, уставился на меч на своей ладони. На клинке не было ни единого пятнышка; похоже, то, что он побывал в груди призрака, не оставило на нем следов. Рилд хорошенько огляделся, чтобы быть уверенным, что вокруг больше нет этих ужасных существ. Ничего не увидев, он вернул короткий меч в ножны, потом поднял Дровокол и убрал его тоже. И снова двинулся в путь, по следу Халисстры.
«Чем скорее она найдет этот меч, который ищет, и покинет Студеное Поле, – подумал Мастер Оружия, – тем лучше».
* * *
Измученная, Халисстра опустилась на корточки, хрустя начавшим падать сразу после восхода луны мелким снегом. Она искала меч ночь, и день, и уже вторую ночь – безо всякого отдыха. Несколько раз жрица пыталась сотворить заклинание, которое помогло бы ей обнаружить Лунный Клинок, но хотя и не сомневалась, что верно воспроизводит слова песни по памяти, возможно, чуть напутала мелодию. Либо дело было в этом, либо темное пение осталось за пределами ее слабых возможностей. Она не чувствовала и намека на дрожь уверенности, которая привела бы ее к искомому предмету. Единственное, что она ощущала, – непрекращающийся холодный ветер, продувающий насквозь эту бесплодную равнину.
Халисстра сидела в темноте, разглядывая вещь, которую только что вытащила из нагрудного кармана пивафви, – медальон своего Дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36