— Но мы его не взяли, поэтому наберись терпения. Представь, что ты в разведке, и перед тобой хорошо охраняемая укрепленная территория противника.
— В том-то и дело, что я не вижу здесь никакого противника. Перед нами заброшенный пустой космодром!
— Я бы с тобой согласился, если бы не «Глэдис». Слишком лакомый кусочек наш корабль, чтобы позволить ему стоять без всякой охраны посреди космодрома. Это могли сделать только специально. Ночное нападение на нас, исчезновение Маквиса и пустой космодром… Все это как-то взаимосвязано, и я не двинусь с места, пока не пойму, что за этим скрывается.
Любого другого на месте Абасова он бы давно поставил на место. Но этот человек за время их операции в завременье превратился для него не просто в боевого товарища, он стал для него другом, которому можно доверять в любой, самой сложной ситуации. Артем дорожил его мнением и, видя, что Абасов вот-вот окончательно потеряет терпение от бесконечного ожидания, которое противоречило характеру этого человека, в конце концов, вынужден был изменить свое решение, и они медленно, ползком, двинулись к стене ангара, ежеминутно останавливаясь и продолжая изучать мертвое поле космодрома.
Посадочное поле по-прежнему казалось абсолютно пустым, разве что ветер время от времени поднимал над плитами пыль и перекатывал пустые картонные коробки.
Наконец Абасов и Логинов достигли конечной цели своего продвижения — стены пакгауза. Теперь предстояло обогнуть здание и выяснить, наконец, что произошло с человеком, пробегавшим по космодрому полчаса назад.
Эту последнюю и наиболее опасную часть маршрута Логинов решил преодолеть одним броском — земляне выскочили из-за угла здания, осмотрели открывшееся перед ними пустое пространство и беспрепятственно рванулись дальше, к распахнутым настежь дверям ангара.
Оказавшись внутри помещения, оба замерли, притаившись по обеим сторонам двери и дожидаясь, пока глаза привыкнут к полумраку. Фонарь в такой ситуации зажигать не следовало, они стали бы прекрасной мишенью для того, кто скрывался внутри этого огромного каменного барака, бывшего некогда складом. Разбитый кар, с которого до сих пор так и не сняли пластиковые коробки с синтетическими завтраками, красноречиво свидетельствовал об этом.
Минут через пять, не заметив ничего подозрительного, Логинов в конце концов включил фонарь. Огромное помещение склада было совершенно пусто, если не считать брошенного снаряжения и остатков разбитого транспорта. Человек, которого они искали, исчез, не оставив после себя ни малейшего следа.
ГЛАВА 36
Логинов стоял в начале постепенно расширявшегося коридора, ведущего в глубь корабля к рубке управления «Глэдис». Утренние лучи все еще низко висящего солнца заливали красноватым светом открытый люк за его спиной и армейскую куртку Абасова. Предосторожности оказались напрасными, земляне никого не встретили. Космодром и впрямь словно вымер, но что самое поразительное — человека, пробежавшего по открытому полю у них перед глазами, найти так и не удалось, несмотря на несколько часов, которые они потратили на его поиски. Был ли это Маквис, Артем не мог утверждать с полной уверенностью. Человек исчез, словно его здесь и не было вовсе, и теперь Логинов сомневался во всем.
Но еще больше, чем исчезновение Маквиса, Логинова поразил настежь распахнутый люк «Глэдис». Простые и ясные инструкции по безопасности корабля не смог бы нарушить никто из них. Если бы Маквис побывал на корабле, а затем покинул его, он бы закрыл за собой люк. И сделал бы это обязательно, не задумываясь. Такие действия каждый прошедший предполетную подготовку совершал уже автоматически, на уровне рефлексов.
Но если люк открыл не Маквис, тогда кто же? Одного знания кодов для этого недостаточно. Только после того, как управляющий компьютер убедится в том, что глазная матрица и данные психогенетического теста совпадают с заложенными в его памяти образцами, он выполнит требование и впустит посетителя внутрь корабля. Значит, все-таки Маквис?
Логинов, озабоченный этими рассуждениями, медленно продвигался вдоль коридора и слышал за собой тяжелое дыхание взволнованного Абасова. Наверное, в голове десантника рождались те же самые мысли…
Поравнявшись с коридором, ведущим в жилой отсек, им пришлось перебираться через целый завал в беспорядке разбросанных вещей.
Коридоры корабля, который они так любили и содержали в образцовой чистоте, сейчас выглядели так, словно по ним пронеслось стадо диких свиней.
Распахнутые настежь двери кают, раскиданные вещи, разорванные пакеты с пищей… На одном из них остались отчетливые отпечатки зубов, и Логинову показалось, что где-то он уже видел подобные зубы… Словно успокаивая его (или, быть может, себя самого), Абасов сказал:
— Это могло произойти в завременье. Неизвестно, сколько относительного времени прошло, пока он там стоял, пока не сработал этот чертов метроном! Попался бы мне тот, кто это сделал!
— Пожалуйста, говори тише. Здесь мог остаться кто-нибудь из этих посетителей. Но ни в завременье, ни здесь никто не мог открыть люк нашего корабля без кодов. Его можно вырезать, взломать, но он просто открыт. Даже царапин на запорах нет.
Логинов еще раз проверил регулировку частоты на своем звуковом пистолете и перевел ее в красный сектор, с надписью «универсальная». Теперь его оружие могло поразить любое живое существо, однако существовала опасность негативного воздействия такого излучения и на самого стрелка, поэтому универсальной частотой пользовались лишь в самых исключительных случаях.
Коридор раздвоился. Корабль снаружи, особенно когда рядом находился крейсер и пассажирский лайнер, выглядел небольшим, однако внутри это впечатление исчезало.
Левый коридор вел к жилым каютам. Правый проходил через двигательный отсек и заканчивался перед дверью рубки. Чтобы как можно быстрее убедиться в том, что на корабле не осталось посторонних, Логинов и Абасов решили разделиться, но уже через несколько минут Артем пожалел об этом. Он выбрал для себя коридор с жилыми каютами, решив, что именно здесь могли находиться посторонние. В каютах имелись системы жизнеобеспечения, снабжавшие космонавтов во время долгих перелетов всем необходимым — горячей водой, пищей, да и воздух, прежде чем поступить в эти каюты, проходил дополнительную очистку.
Оставшись один, Логинов неожиданно почувствовал, как сильно изменился корабль за время их отсутствия… Это было иррациональное чувство, и все же Логинов остановился и с минуту раздумывал, не отменить ли собственное решение. Желание вернуться к Абасову было невероятно сильным. Артему понадобилось значительное волевое усилие, чтобы подавить приступ паники и не показаться смешным в глазах собственного подчиненного.
У каждого из них здесь была своя каюта, и в каждой из них побывал кто-то посторонний. Это открытие причинило Логинову почти физическую боль, какую испытывает человек, вернувшийся в свое жилище и обнаруживший, что в дом залезли воры. И не утраченные вещи тому причиной. Главное в том, что кто-то посмел вторгнуться в твое жилище, нарушив его неприкосновенность. После подобного происшествия жизнь теряет нечто важное в своей основе, все кажется зыбким и непрочным.
Было и еще кое-что непонятное, связанное с кораблем. Артем словно физически почувствовал громаду времени, скопившуюся в отсеках и переходах яхты, принесшей с собой в реальный мир частицу того самого завременья, в котором совсем еще недавно правил ракшас… Мира, где привычная логика выворачивалась наизнанку, сами собой открывались люки корабля, и надежней любого оружия действовали заклинания древней магии. Слишком чужим и неприемлемым для человека оказался мир завременья, слишком свежи еще были воспоминания о нем.
И вот теперь корабль принес с собой частицу этого нереального и страшного мира. Слой пыли, покрывавший панели стен, был таким толстым, словно прошли тысячелетия с тех пор, как земляне вывели наружу вездеход, закрыли люк и покинули яхту для того, чтобы встретить ракшаса…
Что-то невидимое, нереальное и оттого еще более страшное пробралось внутрь корабля за время их отсутствия и, кажется, осталось здесь навсегда. По сравнению с этим невидимым бедствием арктуриане со всеми их кораблями, смертоносным оружием и уникальными способностями к маскировке казались детьми.
Логинов, преодолев себя, открыл дверь собственной каюты, и ноги его словно погрузились в тягучую трясину, которая начала засасывать его, сковывая движения и волю. Каюту заполнял какой-то неестественный красновато-оранжевый свет, и Артем не сразу понял, что причина кроется все в той же пыли, исказившей привычный спектр светофильтров, закрывавших наружные иллюминаторы.
Кровать оказалась выдвинутой из ниши, скомканное разорванное одеяло валялось на полу. Кто-то сидел на его кровати, и не так уж давно, если верить отпечаткам огромных нечеловеческих ступней, словно специально оставленных под столом в полной неприкосновенности. Длинные седые волосы, найденные на постели, даже отдаленно не напоминали человеческие, а клочья рыжей шерсти в не убранной со стола посуде вызвали у Артема приступ тошноты.
И еще запах… Даже двойные фильтры не могли справиться с этой чужой, нечеловеческой вонью, пропитавшей все помещение. Находиться здесь дольше не было никакой необходимости. Каюта оказалась пустой, и ничего нового он уже здесь не узнает. (Утешительная мысль, оправдывавшая собственный страх.)
Абасов наверняка успел закончить осмотр ходовых отсеков и ждет его у входа в рубку. Туда они договорились войти вместе. Если кто-то посторонний все еще находился на корабле, рубка — то самое место, где непрошеный гость мог задержаться надолго.
Но прежде чем покинуть каюту, Логинов подобрал с пола альбом с мнемослайдами Перлис, нарочито не торопясь выправил покореженные листы, и, лишь спрятав альбом в нагрудный карман, медленно направился к двери.
Как и было условлено, Абасов ждал его перед шлюзом, ведущим к рубке. Судя по слишком уж равнодушному и отрешенному виду десантника, впечатления от прогулки по кораблю у него были ничуть не лучше, чем у Логинова.
— Никого не встретил? — спросил Артем на всякий случай, скорее лишь для того, чтобы разрядить напряженную тишину, странную тишину ожидания каких-то событий, пропитавшую весь корабль.
Абасов отрицательно качнул головой и с нетерпением посмотрел на него, глазами показав на пояс. Лишь теперь Логинов вспомнил, что снятый с предохранителя звуковой пистолет, настроенный на универсальное излучение, в нарушение всех инструкций, находится у него за поясом. Словно извиняясь, он пожал плечами, вынул его и, направив в сторону выходной двери, стал поворачивать запор. Едва он сдвинул с места тугой рычаг, как тяжелый металлический удар, раскатисто прокатившийся по всему кораблю, заставил их обоих вздрогнуть от неожиданности и вопросительно посмотреть друг на друга. Этот звук нельзя было спутать ни с каким другим. Его издала крышка входного люка, когда мощные гидравлические амортизаторы водворили ее на место, а автоматические запоры с лязгом вошли в пазы…
Кроме выключателя во входном тамбуре, на корабле существовало только одно-единственное место, откуда еще можно было запереть входной люк, — кнопка на пульте в управляющей рубке.
Абасов за его спиной не сказал ни слова, и Логинов был ему за это благодарен. Набрав на настенном инфоре нужную комбинацию цифр, он высветил на его дисплее входной тамбур корабля, пустой и к тому же с двух сторон автоматически перекрытый воздухонепроницаемыми переборками. Люк, через который Логинов и Абасов полчаса назад вошли внутрь корабля, теперь оказался плотно закрытым. Оба некоторое время молча разглядывали на экране хорошо видный рычаг входного люка, так и оставшийся в положении «открыто».
— Значит, это из рубки, — проговорил Абасов, и Логинов впервые за эту долгую и нелегкую экспедицию не узнал его голоса.
Инстинктивно оба старались идти как можно тише, ступая шаг в шаг, хотя прекрасно понимали, что по металлической палубе, даже укрытой толстыми коврами, ходить совершенно бесшумно невозможно, да и идти-то им оставалось всего несколько шагов…
Логинов не успел вставить в электронный замок свою опознавательную карту. Еще до того, как он это сделал, дверь рубки медленно открылась им навстречу, словно приглашая войти.
В кресле Логинова сидел высокий человек в серебристом рабочем костюме космонавта. Земляне застыли у входа, не смея переступить порог рубки собственного корабля, Логинов почувствовал, как рукоять пистолета в его ладони стала неожиданно влажной. Казалось, продлись эта сцена еще пару секунд, и он нажмет спуск, так и не узнав, кто станет его мишенью, но именно в эти последние мгновения незнакомец неторопливо развернул вращающееся кресло в их сторону.
Палец Логинова до упора, до последнего щелчка придавил кнопку звукового пистолета, но стрелять Артем не стал. Возможно, потому, что в руках у незнакомца не было оружия, но скорее всего потому, что сидевшее в его кресле существо мало походило на человека.
Его лицо напоминало лицо грубо вылепленной куклы или манекена. На этой совершенно неподвижной маске двигались только глаза и губы.
— Кто вы такой? — спросил Логинов, опуская пистолет, но не расслабляясь ни на секунду. Он знал, что если понадобится — он успеет произвести выстрел навскидку быстрее, чем это существо поймет, что именно произошло.
— Меня зовут Инф.
— Я не спрашиваю, как вас зовут. Я спросил, кто вы?
— Информационный модуль компьютера этого корабля.
— У нашего компьютера нет никакого информационного модуля!
— Теперь есть.
Наглость непрошеного гостя вывела Логинова из себя. Затопивший сознание гнев смыл остатки страха.
— Убирайся из моего кресла! — угрожающе произнес Логинов, вновь поднимая пистолет.
— По-моему, это голограмма! — первым догадался Абасов. — Видишь это мерцание по краям? Стрелять в голограмму бессмысленно. Убери пистолет.
— Даже если ты прав, я не собираюсь сидеть внутри голограммы! Пусть убирается из моего кресла!
Лишь значительно позже Логинов смог оценить всю нелепость этого спора и иррациональность собственного поведения. В тот момент он не был способен рассуждать логически, наблюдая нереальную картину, развернувшуюся у них перед глазами.
Выполняя требование Логинова, изображение Инфа медленно поднялось в воздух, а затем погрузилось внутрь пульта. Инф исчез, растворился, не оставив после себя никаких следов. Разве что кожух лазерного проектора какое-то время оставался горячим, лишний раз подтверждая правоту Абасова. То, что они увидели в рубке, действительно было голограммой. Вот только голограммы не возникают сами по себе. Кроме проектора для этого необходим источник информации, объект, с которого снимается лазерная копия.
— Я знаю тех, кто умеет обращаться с голограммами настолько хорошо, чтобы создать подобное изображение.
Страх, следовавший за ними по пятам, с того момента как земляне вошли внутрь корабля, исчез, но напряжение не отпускало, и прохладный воздух кондиционеров показался Логинову раскаленным воздухом пустыни.
Радоваться было нечему. Голограмма исчезла, но это ровным счетом ничего не изменило. Они по-прежнему находились в закрытом корабле, в котором кто-то основательно похозяйничал. И, похоже, таинственному посетителю удалось изменить то, что всегда казалось Логинову незыблемым, — основной логический блок корабельного Компьютера. В любой момент их могли ожидать Новые сюрпризы. Они ничего не знали ни о характере этого воздействия, ни о глубине изменений, произведенных в недрах корабельного компьютера.
— Может быть, голограмму проецировали снаружи? — спросил Абасов с надеждой. Но Логинов в ответ отрицательно покачал головой.
— Это невозможно. Корпус экранирует корабль. К тому же работал наш, внутренний лазерный проектор.
— Думаешь, это дело рук арктуриан? — спросил Абасов. Он уже полностью овладел собой и разглядывал пульт корабля с холодным прищуром, словно ежесекундно ожидал появление притаившегося, невидимого врага.
— Даже в этом я не уверен. Арктуриане действительно большие мастера в создании голограмм. Им даже проекторы для этого не нужны. Но обычно они используют для своих голографических копий реально существующие объекты. То, что мы видели, напоминало скорее искусственно вылепленную куклу, модель, грубо и наспех созданную. На арктуриан это мало похоже.
— Надо что-то предпринимать. Связи нет. Люк закрылся, а наши там и в полном неведении обо всем, что здесь произошло. Прошло уже больше часа, как мы ушли на разведку.
Это трезвое замечание вернуло Логинова к насущным проблемам. Прежде всего необходимо было выяснить, в каком состоянии находится корабль, можно ли им управлять и есть ли на борту топливо в количествах, достаточных хотя бы для планетарных маневров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43