А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Потом – видимо, потому, что и он не мог не поддаться колдовству этой ночи (однако он еще пытался изо всех сил противиться ему, надеясь воспользоваться ее чарами для собственной выгоды, как всегда привык пользоваться людьми, вещами, событиями), – поднес руку ко лбу, его лицо внезапно исказила страсть, и он повернулся обратно к Элзи, не обращая больше внимания на Джорджа.Константайн громко, повелительно крикнул:– Еще шаг, и я выстрелю!Барди замер. А Элзи, не обращая на происходящее никакого внимания, а возможно, и не замечая того, что, кроме мужа, в комнате есть еще кто-то, произнесла срывающимся от боли голосом:– Эту грязь надо смыть… Да, Господи, смыть… С ней надо покончить.Она поднялась на балкон. Казалось, не шла, а плыла – величественная, словно жрица у алтаря. Взяв одну из свечей, которые горели в нише перед статуей Мадонны, вошла в бункер, склонившись так, чтобы не задеть головой косяк. Поставила свечу на полку, подхватила охапку бумаг и бросила ее на пол. Они закружились словно птицы, выпущенные из клетки, а Элзи все сыпала и сыпала на пол бункера содержимое жестянок. Бумаги уже толстым слоем покрыли балкон, Элзи прошлась по ним, приподняв полы халата, словно боясь замарать его, нагнулась, взяла один из листков, поднесла его к свече, дождалась, когда он вспыхнет и пламя разгорится, а потом бросила на пол, на другие бумаги.Стоявший позади Барди Джордж заметил, как у Скорпиона даже плечи зашевелились при этом.– Сделай лишь шаг, Барди, один только шаг – и получишь пулю, – предупредил его на всякий случай Джордж.И Скорпион не двинулся с места. Константайн с Николя, по-прежнему стоящей у него за спиной, вновь посмотрели на балкон и глубоко в душе признали, что этот час по праву принадлежал женщине, называемой когда-то Элзи Пиннок – прекрасной, недосягаемой, с золотыми, как у сказочной королевы, волосами, одержимой и все сжигающей на своем пути. Пройдясь по балкону, она поднесла свечу к занавесям, хладнокровно подождала, когда они тоже займутся и запылают. А позади нее, в бункере, свет становился все ярче, по комнате распространился шум пламени, стон, переходящий в алчный рев, и воздух наполнило теплое благоухание горящей сосны – это загорелись, потрескивая, панели у занавесей.Сделав все, что она считала нужным, Элзи вернулась к нише, поставила свечу на место, поклонилась Мадонне и перекрестилась. Теперь она взглянула на Барди. Лицо ее уже не было отрешенным, Элзи едва заметно кивнула, словно только что выполнила обещание, которое давным-давно дала самой себе и о котором только на время забыла. Она стояла на верхней ступеньке, словно высокий алый столп на фоне метавшихся оранжевых языков пламени.– Сволочь! – внезапно завопил Барди нечеловеческим голосом. Казалось, это кричала сама ночь. Барди плюнул в жену и кинулся к широкой двери, выходившей на озеро и в сад. Он выскочил наружу, разбив стекло.Джордж бросился следом, предоставив Николя выводить Элзи из комнаты, обреченной на гибель, из дома, осужденного превратиться в черный пепел.Константайн настиг Барди на автомобильной площадке сбоку от здания.Белый «Мерседес» отъезжал, за рулем его сидела Мария. Увидев это, Барди закричал и побежал к машине, но Мария, не обращая на него внимания, нажала на газ, и ночь вдруг наполнилась мощным гулом, что вырвался из выхлопных труб, свет фар осветил сосны и путницы, отчего они будто бы сразу покрылись серебристым инеем.Барди остановился, снова громко позвал Марию, а потом бросился к «Лянче». Он уже взялся за дверную ручку, когда Джордж настиг его, схватил за плечо и развернул лицом к себе. Барди отшатнулся от Константайна так резко, что едва устоял на ногах. Уперся спиной в стену гаража рядом с решеткой, по которой пышно вился дикий виноград. Несколько секунд Барди и Джордж молча глядели друг на друга, лицо вымогателя мутным пятном выделялось на фоне затененной стены. Потом где-то позади них пламя, бушевавшее на вилле, вырвалось в ночь, площадка превратилась в море золотистого переливающегося света.Барди в остервенелой ярости бросился на Константайна. Джордж, чье хладнокровие уже переросло в жестокую беспощадность, остался на месте.Барди рванулся вперед, выпростал руки, пытаясь схватить Константайна. Спокойно, словно на боксерском ринге, когда тактика продумана до мелочей, Джордж шагнул в сторону и ударил вымогателя снизу в челюсть.Барди спиной грохнулся наземь, но тотчас начал подниматься. Джордж брезгливо смотрел на него, а внутренний голос требовал: «За профессора, за Надю Темпл…»Барди снова кинулся на него, и теперь правый кулак Джорджа свалил его, а внутренний голос воскликнул: «За всех них… и за тех, кого я не знаю».Снова и снова вставал Барди, снова и снова ударял его Джордж – как машина, ломающая огромный дом, разрушающая давно сгнившие перекрытия.Наконец Скорпион не смог подняться с бетона. Он повернулся, поднял затуманенные, неподвижные глаза и окровавленными, запекшимися губами произнес слово, ставшее его собственной эпитафией.– Сволочь! – прохрипел он.Джордж постоял, пошатываясь и ощущая, как ноет его истерзанное тело, услышал, как горящий за спиной дом наполняет ночь тысячами безумных голосов, и почти бессознательно заметил, как рука Барди лезет в карман пиджака. Поверженный Скорпион сунул что-то в рот, вскинул голову, глотая это что-то, приподнятое на локте туловище его почти тотчас обмякло, по рукам и ногам пробежала судорога, голова упала на бетон, а широко раскрытые глаза, уже ничего не видящие, неподвижно уставились туда, где алели отблески пожара.Джордж отвернулся от Скорпиона и пошел к парадному виллы. По ступеням спускались Элзи и обнимавшая ее за плечи Николя.– Что с ним? – спросила Николя.– Он мертв, – ответил Джордж. – Отравился. Он знал, что рано или поздно наступит ночь, подобная сегодняшней, и готовился к ней. Пойду за Лоделем…И Джордж двинулся мимо женщин к черному ходу. Эпилог Сентябрь 1964 г. Его разбудил дождь – надоедливый, нудный, осенний – и сильный порыв ветра с моря, сотрясавший оконные рамы. Он с трудом пробудился и еще в объятиях то ли грез, то ли воспоминаний смотрел, скосив глаза, на потоки воды, струившиеся по стеклам.В такие минуты он помнил происшедшее наиболее ясно, оно возвращалось к нему в разрозненных, но ярких образах… Элзи, благополучно устроившаяся в Англии вместе с сыном, вдруг превращалась в высокую древнегреческую жрицу, выполнявшую давний обет… Распластавшийся на бетоне Скорпион, его лицо розовело в отблесках пожара… И яростный треск и гул пожиравшего виллу пламени.Джордж выскользнул из постели, подошел к окну, оглядел море, что пенилось под ветром внизу у скал, пальмы, чьи похожие на корзины верхушки сильно раскачивались, длинные песчаные змейки, гонимые ветром по пляжу, трепещущие красно-желтые навесы, надутые, словно паруса. Огромный вал с ревом ударился о скалу, вздыбился вверх, поднял здоровенную шапку пены, закрывшую, казалось, весь мир.Позади Джорджа раздался голос Николя:– Что ты там делаешь?– Гляжу на шторм. Если он вскоре не прекратится, нашему отелю придется стать на якоря.– Который час? – Голос у нее был сонный.– Пять утра.– О, Боже…Он, не поворачиваясь, улыбнулся. Услышал, как она заворочалась в постели. Потом спросила:– Ты всегда встаешь в пять и начинаешь слоняться по комнате?– Ты к этому быстро привыкнешь. Она сонно сказала:– Ложись обратно. Да взгляни на свои плечи. Они сгорели ко всем чертям. Смажь их чем-нибудь.– Я? Разве это не твое дело? Ты забываешь о своих обязанностях.Николя улыбнулась ему и, выпростав из-под одеяла руку и плечо, маняще похлопала по смятой постели рядом с собой и спросила:– Неужели?Джордж лег рядом, прижал ее к себе, и под шум ветра за окном сказал, желая поддразнить ее:– Самое время встать и прогуляться под дождем… Она в отчаянии закатила глаза.– Почему никто не предупредил меня… Он прервал ее поцелуем.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25