В ином случае ни один военнослужащий федералов и близко бы не подошел к окраинам села.
Но в этом для Лёмы был шанс на спасение. Покровители Гареева в штабе Объединенной Группировки и друзья Арби Бараева в Москве не желали бы, чтобы документированная информация о соучастии в незаконном бизнесе стала бы общеизвестной. У Беноева была страховка — пакет с аудиозаписями разговоров и несколькими расписками крупных чиновников, который он по заданию Резвана припрятал у надежных людей вне территории Чечни. Таким образом, Лёма мог торговаться — в обмен на свою жизнь он принимал меры к тому, чтобы документы так и оставались неопубликованными...
Беноев немного воспрял духом и стал ждать, когда с ним захотят побеседовать. В том, что допрос состоится, Лёма не сомневался. Иначе их бы не брали в плен, а прикончили на месте.
Янут подтолкнул ногой Атгиреева, чтобы тот не задерживал остальных, и подмигнул Рокотову, который восседал на принесенном со двора плетеном кресле и поигрывал здоровенным хромированным револьвером, экспроприированным с мертвого тела Султана Тамаева.
Пленные расселись рядком на траве и уставились на Владислава. С двух сторон от кресла встали Виталий со Славиным младшим, позади чеченцев расположились Рудометов и Веселовский. Остальным членам казачьего отряда и освобожденным заложникам было строго настрого приказано не светиться и продолжить отдых. Естественно, за исключением дежурной смены.
Биолог решил разыграть перед боевиками небольшой спектакль.
В их глазах он должен был предстать нервным и психованным бригадиром не зависимой ни от кого банды разбойников, которого интересует лишь личная выгода, которому наплевать на все этические нормы и который готов прирезать любого за двадцать долларов. Этакий современный Раскольников с автоматом. Пять старушек — рубль...
Василию и Виталию выпала роль удерживать «шизофреника» Рокотова от немедленного расстрела пленных, тем самым давая им возможность спасти свои жизни путем полного и добровольного признания в прошлых прегрешениях. Равно как быстро и чистосердечно выдать места хранения ценностей.
Влад взвел тугой курок «Астры» М 4528 и прицелился в крайнего вайнаха.
Али Баграев в ужасе выпучил глаза и что то промычал.
— Громче! — рявкнул биолог. Чеченец зажмурился.
— Не хочешь говорить? — мгновенно «завелся» Владислав. — Будешь первым!
Револьвер грохнул. Десятиграммовая пуля взбила фонтанчик земли у правой ноги Баграева.
Рокотов прицелился поточнее.
— Э, ара! — вдруг «обнаружил» Янут. — Мы же кляп не вытащили!
— Какая разница! — завопил Влад. — Пусть так базарит!
— С кляпом никак, — пояснил «наблюдательный» Виталий.
— А как?!
— Вынуть надо...
— Так выньте! — взревел Рокотов. Игорь Рудометов перерезал веревку, удерживающую свернутую узлом тряпку во рту Али. Тот принялся отплевываться. Рудометов стукнул Баграева по спине прикладом.
— Ну?! — насупился биолог.
— Что ты от нас хочешь? — Али втянул голову в плечи.
— Дэнги давай! — бухнул Веселовский.
— Какие деньги? — Баграев попытался обернуться, но Рудометов опять врезал ему между лопаток.
— Все! — выдохнул Рокотов.
— Я не понимаю...
— Не понимаешь?! — разбушевался Владислав. — Щас поймешь!
Ствол «Астры» прочертил в воздухе короткую дугу и уставился чеченцу в лицо.
— А а!!! — взвизгнул Али. — Я все отдам!
— Так то лучше, — «успокоился» Рокотов. — Где общак?
Баграев опасливо покосился на Беноева.
— Ага! — сообразил биолог. — Этот у вас старший?
Али быстро вздохнул.
— Тогда ты мне не нужен! — Влад нажал на спусковой крючок. Голова Беноева раскололась, как спелый арбуз.
Брюки не успевшего отскочить Рудометова покрылись ошметками мозгового вещества. Игорь укоризненно посмотрел на Рокотова и принялся счищать слизь щепочкой.
Биолог направил револьвер на Беноева.
— Теперь ты!
Веселовский освободил Лёму от кляпа.
— Я буду гаварить адын на адын! — с сильным акцентом произнес чеченец.
— Здесь я решаю, кто и как базарит! — «вскипел» Владислав. — Режьте ему ухо!
Беноев дернулся, однако Веселовский перехватил боевика за шею и поднес лезвие охотничьего ножа к мочке.
— Резать? — переспросил Алексей.
— Нэ надо! — захрипел Лёма.
— Не хочет, — посетовал Рудометов. — Ну что за народ!
Рокотов положил ногу на ногу и крутанул револьвер на пальце. Лёма как завороженный проследил глазами за сделавшим два оборота оружием.
— Почему один на один? — наконец спросил «главарь».
— Так надо, — нашелся Беноев.
— Кому надо?
— И мнэ, и тэбэ...
— Мне по фигу, — Влад поднял верхнюю губу в волчьем оскале. — Давай, не задерживай!
Янут склонился к уху командира.
— Влад, тут дело не в деньгах...
— Знаю, — сквозь зубы пробормотал биолог.
— Так резать ухо или нет? — спросил Алексей.
— Погоди пока, — Рокотов внимательно взглянул в глаза Беноеву. — Значит, без свидетелей?
— Да.
— Уверен?
— Да.
— Смотри! Если что не так окажется, я с тебя живого шкуру спущу! И солью посыплю! — Лёма пожал плечами, выражая свое согласие.
— Увести! — приказал Владислав.
— Куда? — не сообразил Рудометов.
— В дом отведите. И пусть Лёха с ним посидит...
Беноева поставили на ноги и провели в ближайший коттедж. Рудометов вернулся на свое место за спинами пленников.
— Ну? — Рокотов обратился к Товмирзоеву. — Что ты скажешь?
— Да пошел ты! — Насрулла опять закашлялся. — Свинья!
— Ясно, — Влад кивнул и вскинул револьвер.
Чеченца отбросило назад. Он забился, несколько раз подогнул ноги к животу, куда угодил кусок свинца, издал протяжный вопль и затих.
Биолог моргнул Рудометову.
Игорь выдернул кляп изо рта Атгиреева и рывком задрал ему голову, заставив смотреть в лицо Владиславу.
— Ты последний остался, — предупредил Рокотов.
Лечи облизал пересохшие губы.
— Резван не говорил, где деньги...
— Для начала, кто такой Резван?
— Гареев...
— И что?
— Он тут старшим был...
— Дальше.
— Он деньги у себя держал.
— Где именно?
— Наверное, в доме...
— Где дом?
Атгиреев мотнул головой влево.
— Далеко отсюда?
— Около площади...
— Покажите ему план, — распорядился Влад. Славин младший сунул под нос Лечи рисованную схему.
Чеченец посмотрел на лист бумаги.
— Вот...
— Где вот? — Рокотов встал рядом с пленником.
— Квадратик около прямоугольников...
— Мы его спалили, — огорчился Янут, заглядывая через плечо биолога.
— Где еще ваши местные богатей жили? — Владислав освободил одну руку Атгиреева. — Пальцем покажи...
— Тут, тут и здесь...
— Замечательно. Как у вас принято деньги прятать?
— Каждый по разному, — затараторил Лечи. — У Исрапиловых сейф есть.
— Где дом Исрапиловых?
— Вот...
— Этот не тронут, — удовлетворенно сказал Виталий.
— А остальные два? — осведомился биолог.
— Тоже целы.
— Тогда нам и карты в руки...
— Ты все проблеял? — спросил Рудометов, надавливая Атгирееву на горло. — Ничего не забыл сообщить? Например, про мины ловушки?
— Ему откуда знать? — резонно возразил Янут. — Сами проверим.
— Осторожнее, — порекомендовал Рокотов.
— А с ним что делать? — Игорь взял Лечи за шиворот.
— В подвал запри, — посоветовал биолог. — Если что не так, еще раз допросим. С пристрастием... А мне еще надо с тем придурком разобраться.
— Пошел! — Рудометов толкнул Атгиреева вперед. — Живее!
— Цепи не забудьте надеть, — Влад погрозил Игорю пальцем. — Лучше «ласточкой»29.
— Обязательно, — снайпер погремел кандалами. — Никуда не денется...

* * *

Павел Лазарев завинтил шурупы по углам изогнутой металлической пластины, скрывавшей вентиль третьего баллона высокого давления носовой балластной цистерны, и промакнул рукавом куртки выступивший на лбу пот.
— Нормально? — обеспокоился Ваха Ахмедханов, по своему обыкновению крутившийся возле подводного аппарата.
— Профилактика, — буркнул Лазарев, собирая инструмент.
— Завтра особые люди поедут, — напомнил Ахмедханов.
— Мне что за разница? — Павел встал и мрачно уперся взглядом в переносицу суетливого чеченца. — Я тонуть и в одиночестве не собираюсь.
— Это я так сказал... — смутился Ваха.
— Твое дело — аккумуляторы проверить, — отрубил Лазарев. — А в мои дела не лезь.
Ахмедханов надулся и отошел в конец пирса. Павел забросил в брезентовую сумку портативный манометр, которым измерял давление в трубопроводе, и залез через верхний люк во второй отсек лодки.
— Тип топ? — Степановых оторвался от платы основной гидроакустической станции.
— Угу, — Лазарев бросил на скамью сумку и уселся, вытянув уставшие ноги. — Ваха опять нос сует не туда, куда следует.
— Да не обращай ты внимание на этого придурка! — Александр поставил электронный блок на место и вытянул из гнезда следующий. — И вообще... Скажи старшим, пусть заменят мудака.
— А кого вместо него поставят — такого же, если не хуже...
— Это точно.
— Завтра какая то особая компания поедет.
— Откуда знаешь?
— Ваха сказал, — Павел отвинтил крышку на бутылке «спрайта».
— А а, у него все компании — особые...
— Может, и так, — легко согласился Лазарев.
— Главное, чтобы у этих «особых» башню не снесло, как у предыдущих, — хохотнул Степановых. — Герои, блин...
Месяц назад лодка перевозила полтора десятка очень важных гостей, прибывших с Ближнего Востока. Саудовские эмиссары грозно бряцали оружием, сверху вниз поглядывали на «неверных», управлявших субмариной, и всячески демонстрировали собственные крутость.
Однако сие продолжалось недолго.
Как только лодка опустилась на расчетную глубину и вошла в подземный тоннель, у половины «дорогих гостей» сдали нервы. Они начали что то лопотать на своем языке, кидаться в борт и пытаться открыть выходной люк. К счастью для экипажа, система блокировалась из отсека управления и у арабов ничего не вышло.
Тогда перевозбужденные «воины ислама» принялись биться в переборку, отделяющую их от командного поста. Слава Аллаху, что у них хватило мозгов не стрелять внутри замкнутого помещения. Лазарев со Степановых переходной люк не открыли и все шесть часов вынуждены были слушать приглушенные двухсантиметровой сталью вопли, а потом отчищать салон от рвотных масс, извергнувшихся из трусливых боевиков.
После того случая русская половина экипажа с подозрением относилась к любому упоминанию о «высоком статусе» пассажиров субмарины.
— Ваха в штабе ихнем крутится, — Павел допил газировку и бросил пустую бутылку в мешок для мусора. — Может быть в курсе...
— Надоели они мне, — признался Александр. — Хуже горькой редьки... Мозгов — ноль, а гонору хоть отбавляй. Если б не деньги...
Платили русским подводникам хорошо. Две тысячи долларов в месяц плюс по тысяче за каждый рейс из Грузии в Чечню и обратно. А по маршруту лодка ходила минимум раз в неделю. Шесть часов туда и шесть обратно. Кроме того, в самом начале, когда их нанимали, дали по шестьдесят тысяч зеленых подъемных, которые Лазарев и Степановых оставили семьям. О подобных фантастических деньгах бывшие офицеры российского флота и не мечтали. Останься они на службе, получали бы по сотне у. е., да еще и с полугодовой задержкой, жили бы в холодных малосемейках и жрали бы пустые щи и перловую кашу с твердым как камень хлебом. А адмиралы строили бы себе трехэтажные дачи из импортного кирпича и проносились бы мимо бредущих к кораблям офицеров на сверкающих служебных «вольво» и «ауди».
— Чем дольше будет этот бардак, тем нам же лучше, — спокойно констатировал Лазарев. — Мы, конечно, сошки мелкие, не чета генералитету, но копеечку свою имеем...
— Могли бы и набросить за вредность, — проворчал Степановых.
— От добра добра не ищут. Бабки день в день выдают, жрачка халявная, так что не ной. Через месячишко у нас с тобой по стольнику наберется...
Суммы по сто тысяч долларов были для Павла и Александра неким рубежом, после которого они договорились исчезнуть из поля зрения своих нынешних хозяев. Имитировать гибель лодки вместе с экипажем и испариться на просторах Центральной России. Их жены и родители уже переехали из Североморска в один из старинных городов, изрядно запутав следы переезда оформленными прописками совершенно в других местах.
Субмарина, конечно же, должна была погибнуть совершенно натурально, утонув в одном из глубоких подземных озер немного в стороне от обычного пути следования. Карстовых полостей под Кавказским хребтом столько, что лодку и за сто лет не обнаружат.
— Ты сказал чучмекам, что требуется капремонт?
— Пока нет, — Лазарев задумчиво пожевал фильтр сигареты. — Повод нужен. Небольшая, но очень зрелищная авария...
— Давай организуем, — предложил Степановых. — На всплытии, к примеру...
— В этот раз?
— А чо тянуть?
— Тоже верно. И особые гости очень кстати.
— Во во! Сыграем в отказ продувки, — Александр попробовал крепление проводов, — и титаническими усилиями спасем лодку... Они ж так и так сразу ее на ремонт не поставят. Потянут месяц другой. А нам больше и не надо...
— Лады, — кивнул Павел. — Так и сделаем...

* * *

Рокотов уселся верхом на стул и закурил.
— Ну, и что ты мне хотел сообщить? — Лёма Беноев вытянул вперед связанные руки.
— Вэревку сними, да?
— Обойдешься. — Влад демонстративно посмотрел на часы. — У тебя ровно десять минут. Если за это время я не услышу ничего интересного, тебе кранты. Понял?
— У мэня харошие друзья, — с угрозой в голосе заявил боевик.
— Мне без разницы, какие у тебя друзья.
— Нэ надо так гаварить...
— Ага, ты меня еще поучи! — осклабился биолог. — Давай, базлай, а то время идет.
— Тэбэ твой командыр шею намылит за мэня, — бухнул Беноев.
— Что ты говоришь? — издевательски протянул Рокотов. — А я, представь себе, не боюсь. Дальше.
— Обратысь в штаб, и тэбэ там все скажут. Еще извыняться придешь...
— Во козел! — не выдержал Веселовский и смазал Лёму кулаком по шее. — Дай я ему что нибудь отрежу!
— Это успеется. — Владислав движением руки остановил разъяренного казака. — Наш чуркообразный друг, видимо, не понимает, в чьих руках находится. Это минус. Но мы можем его просветить...
— И это плюс, — поддержал Рудометов.
— Ну, попытка номер два. Разевай хлебало и проблей что нибудь, как любит говорить мой друг Гоги.
Беноев затравленно посмотрел на переквалифицировавшихся в следователи бойцов неизвестной группы.
— Не молчи, — посоветовал Игорь. — Не поможет. Твое спасение — в обильном блеянии по сути задаваемых вопросов. Ферштейн?
— У мэня есть бумаги... — решился Лёма.
— Какие? — уточнил Влад.
— По нэфти. Кто сколько лавэ30имэл...
— Это нас не интересует, — Рокотов покачал головой. — Блеяние на эту тему считаем закрытым. Обратись в «Комсомолец Москвы» или в «Невское пламя». Там, я уверен, тебя выслушают с большим вниманием, чем мы. Ежели, конечно, выживешь...
— Я... — Беноев осекся и тоскливо взглянул в окно.
Минута прошла в полном молчании.
— Видимо, это все, что данный экземпляр млекопитающего мог бы нам поведать, — Владислав встал со стула и направился к выходу. — Кончайте с ним и выходите.
— Нэт!!! — возопил Лёма. — Еще есть!
— Он мне надоел, — сказал Веселовский, поглаживая приклад ОЦ 14.
— Нэт!!! — Беноев затрясся. — Нэ надо!!!
— Просто какой то каскад эмоций, — биолог наклонился к Лёме. — Ну, что у тебя?
— Лодка!
— Здесь речки нет, — удивился Рудометов.
— Падводная!!!
Алексей с Игорем рассмеялись.
— Хватит прикалываться, — Рокотов снова пошел к двери.
— Нэт, клянусь!!!
— Ага, а в соседнем сарае — летающая тарелка! — Игорь поставил ногу на подоконник и стал перешнуровывать ботинок. — Причем местного производства. Поднимается в воздух за счет конопляной тяги...
— Я правду гаварю!!! Пещера, а там — лодка! — Лёма истерически взвыл.
— Бред! — Веселовский снял «Грозу» с предохранителя.
— Стоп! — Владислав нутром почувствовал, что пленник не блефует и говорит о чем то реально существующем. — Каков размер лодки?
— Малэнкий! Мэтров двадцать! — выкрикнул Беноев.
— Она сейчас здесь?
— Завтра должна прийти!!!
— Оп па! — Биолог сел на диван рядом с чеченцем. — А теперь, милый друг, ты расскажешь нам всё и во всех подробностях, — перед глазом пленного качнулось острие узкого ножа, — и не вздумай хоть на йоту отступить от правды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24