Натали Густайтис-Кананен в мае 1933 года превратилась в миссис Стьюарт, у которой возраст был отмечен на лице, но не в сердце. Она прислала мне свадебную фотографию, довольно слащавую, и сообщила, что весьма, весьма счастлива. Я искренне благословила гениальных американских социологов за их научное руководство всеми видами общения «одиноких сердец». Они напоминали мне торговцев шляпами, по мнению которых две головы всегда лучше, чем одна.
Мама имела обыкновение говорить: «Не забывай о бедности, память денег не стоит!» Это мудрое житейское правило взывало к разуму: если выходишь замуж, выходи за деньги! По мнению матери, я была так хороша собой, что мне не имело смысла выходить замуж только по любви. Красота — это капитал, который должен быть помещен как можно лучше. Пока я жила у мамы, эти советы и рекомендации казались мне просто оскорбительными. Однако, оставшись одна, я постепенно, но решительно изменила свои взгляды. Я очень скоро заметила, что бедность не порок, но большое неудобство, а кто же согласится на неудобную жизнь, если можно жить с удобствами? Правда, мама оставила мне в наследство квартиру из двух комнат с удобствами и даже небольшой счет в банке, открытый после продажи «Нью-Америки» одному рыночному торговцу; следовательно, «сиплая нищета», о которой наши талантливые писатели так впечатляюще говорили, мне нисколько не угрожала. И в довершение всего у меня была работа.
Прошло несколько лет, прежде чем я научилась свободно читать и писать по-фински. Поэтому свидетельство об окончании Коммерческого училища я получила только в двадцать шесть лет. Благодаря знанию языков и привлекательной наружности я сразу получила место иностранного корреспондента в известной импортной фирме «ПОТС и Кo». Все просвещенные читатели, конечно, знают, что «ПОТС и Кo» — это сокращенное название фирмы «Поставщики отличного топлива, Свин и Компания», хотя, вероятно, мало кто слышал, что за джентльмены были эти самые Свины. Но о них — потом. А сейчас пора уже рассказать о моем гороскопе.
Я была двенадцатилетней школьницей, когда мама заказала для меня гороскоп у всемирно известного американского астролога профессора Уильяма Бьючарда, руководившего в то время кафедрой астрологии в частном университете миссис Беатрис Маккеллар в Чикаго. Этот гороскоп, являясь одной из ценнейших бумаг, хранится в маленьком ящичке моего сейфа — рядом с банковскими документами и акциями, — поэтому я могу процитировать его здесь слово в слово. Я родилась под знаком Девы, и, хотя мне не хотелось бы касаться здесь особенно деликатных предметов, все же я осмелюсь утверждать, что оставалась девственной в продолжение всех лет обучения в школе и даже несколько лет после того. Говорю это не ради хвастовства, а просто в подтверждение моего исключительного оптимизма: ведь я была так уверена относительно предназначенного мне успеха в любовных делах, что могла немножко и подождать. Как нелогичны бывают мужчины! Пессимисты уверены, что все женщины — легкого поведения, оптимисты же, напротив, хотели бы, чтобы это было так. Однако надо же наконец предоставить слово моему гороскопу. Вот он!
Под знаком Девы исключительно сильно сказывается влияние Меркурия. Лица, родившиеся под этим знаком, обладают ментально-деятельным телом и практически-деятельным характером.
Это мужчины и женщины высокого роста, с продолговатым, овальным лицом, округлым подбородком, темными волосами и склонностью к полноте. Указанный человек имеет задатки систематичности, гостеприимен, умен, музыкален, не болтлив, хороший оратор. Самая характерная черта — целомудренность. Пороки: эгоизм, критичность, страсть к щегольству и злопамятность.
Брак редко бывает гармоничен. Намечают новый брак, пока еще старый не расторгнут. Наиболее подходящим супругом является тот, кто также рожден под знаком Девы.
Дева в комнате Э 5, вас ждет успех в торговых делах, и особенно при благоприятных аспектах лупы; здоровая тяга к развлечениям и к противоположному полу.
Брак будет удачен, если супруг обретается под влиянием Марса, ступает носками внутрь, а спит на правом боку. Если мужчина или женщина находятся в названной комнате, причем их взаимный аспект плох, это может привести к безрассудным любовным отношениям, порою даже к незаконной связи. В гороскопе женщины данное положение, однако, не является отягчающим.
Поскольку вы женщина и живете, находясь под влиянием луны и солнца, у вас будет успех в жизни. Вас ждут далекие путешествия, необычайные сны и душевные испытания, популярность, порой опасности, удача в деловых предприятиях и в азартной игре. Вам следует искать себе супруга в каком-нибудь иностранном государстве. Он может быть старше вас, либо вдовец, либо разведенный, либо лысый, либо пышноволосый. Он Дева, но не целомудрен, он ходит, ступая носками внутрь, храпит во сне, страдает разлитием желчи, говорит наиболее охотно о себе самом.
Все небесные знаки рекомендуют вам уехать из Америки, пока вы не достигли двадцатилетнего возраста. Время вступления в брак не определено. День вашего счастья — суббота, а миг вашего счастья пока остается тайной.
Чикаго, декабря 16 дня 1916 года.
УИЛЬЯМ БЬЮЧАРД профессор астрологии университета Беатрис Маккеллар, почетный член научных обществ США, почетный доктор частных университетов Абруццо, Ляо-си, Гасмата, Кутарадза и др.
(печать)
Итак, я рискнула раскрыть одну свою тайну. После гороскопа Бьючарда я заказывала еще примерно дюжину гороскопов (последний — недели две назад), но их я не хочу публиковать, ибо воспитанный человек должен хоть кое-что держать в тайне. Я верю в гороскопы — считайте это моим недостатком или слабостью. Все мои гороскопы в главных чертах оправдывались. Моя судьба — Дева. Если я отступала от этого знака, меня ждало разочарование. Мужчины, рожденные под знаком Девы, конечно, являются чем угодно, только не девами — иногда это просто отвратительнейшие свиньи, как можно заметить из истории — но ведь и женщины тоже бывают ангелами лишь символически.
Начиная самостоятельную жизнь сознательной, работающей женщины, я старалась избегать всех мужчин, рожденных под знаком Девы, поскольку мой гороскоп предупреждал, что они ходят носками внутрь, как бы охраняя свою невинность. Но вскоре я заметила, что в действительности многие Стрельцы, Рыбы, Львы зачастую подражают Деве. Правда, только в отношении походки. С годами, однако, мое знание людей развилось и стало глубже и я научилась разбираться в мужчинах довольно основательно даже без гороскопа. Я заметила, что по самой сути своей мужчины жалки, но они отлично скрывают это при помощи самолюбия или хорошего аппетита. На основании довольно солидного житейского опыта я пришла к интересному выводу: если женщина устала от ухаживаний мужчины и хочет избавиться от них, ей лучше всего выйти замуж за своего преследователя — таким способом она скорее всего избавится от надоевшей ей галантности. Почти все мужья обращаются с женами дурно или же вовсе никак не обращаются. Это я тоже знаю из житейского опыта.
Осенью 1933 года мне представился прекрасный случай узнать мужчин поближе. Чтобы и теперь не возникло никаких недоразумений и моя моральная выдержка и стойкость не подверглись превратным толкованиям (ведь некоторые современные женщины похожи на «быстрооткрываемые пакеты»), я всего в нескольких словах расскажу о характере моих исследований. Я была одинока. Целыми днями я трудилась в «ПОТС и Кo», где царила вечная спешка, а долгие вечера проводила в своей маленькой квартире, и соседское радио научило меня уважать тишину. В то время я была одинока, прежде всего потому, что мои отношения с одним молодым человеком были прерваны как раз накануне Иванова дня. Я не назову его имени, но во избежание недоразумений и кривотолков скажу лишь, что это был не Ассери Торопайнен и не Григорий Ковалев, которые ухаживали за мною тогда же, а некий певец, исполнитель модных песенок-боевиков, не имевший возможности стать знаменитым — у него были плохие зубы, жиденькие волосы и слишком хороший голос.
Прекрасные замыслы рождаются в тишине и одиночестве. Однажды, в такой вот одинокий час, мне пришла идея начать по вечерам зарабатывать деньги. Честным путем. Я стала давать уроки английского и испанского языков. Несмотря на кризис, желающих учиться — женщин и мужчин — было хоть отбавляй. Они надеялись продвинуться в жизни с помощью иностранного языка и ставили перед собой задачу усвоить тысячу английских слов, не изучая грамматики. Среди жаждущих учения были господа, приходившие на урок только по одному разу. Это были те вечно ищущие натуры, что убивают массу времени на чтение газетных объявлений и по ошибке принимают учительницу иностранных языков за массажистку. С ними, правда, было немного хлопот, ибо они удалялись обычно сразу же после того, как я рекомендовала им попытать счастья в другом месте. Сложнее было с теми господами, которые надеялись выучить иностранный язык при помощи ухаживания. Уже после второго урока они предлагали перенести занятия в какой-нибудь ресторан, где им было бы удобно сделать признание в любви. Разумеется, в любви не к науке, а к учительнице. Их глупость меня забавляла. Они с презрением говорили о браке, потому что были женаты, они уважали добродетели женщины, но влюблялись в ее пороки и, что самое комичное, были умеренны в употреблении алкоголя и вовсе не пили дома.
Я была бы очень несправедлива к мужчинам, если бы разделила их только на основные классы — на дураков, свиней, потаскунов и хамов. Я нашла в их массе множество приятных исключений, милых, очаровательных человеческих индивидуумов, которые могли бы наверняка стать образцовыми мужьями, если бы матери с детства не испортили их скверным воспитанием. На множестве примеров я убедилась, что когда мужчина любит, брак для него ничего не значит; если же брак для него самое важное, тогда любовь ничего не значит.
В роскошно издаваемых женских журналах и в книгах, рассчитанных на дорожное чтение, можно нередко встретить истории о любви, вспыхнувшей между учительницей и учеником. Эта идея не представляется мне абсолютно невероятной, просто она чересчур потрепана. Но да будет и мне разрешено присоединиться к толпе треплющих бедную тему — идея не слишком уж пострадает от этого — и рассказать о том, как один мой ученик, молодой магистр математики, влюбился в меня. Я познакомилась с ним в «ПОТС и Кo», где он временно работал летом 1933 года, замещая сотрудников, ушедших в отпуск, и таким образом зарабатывал деньги, необходимые ему для продолжения учебы. Это был высокий белобрысый юноша, года на три моложе меня. Однажды вечером, когда мы вместе вышли из конторы, он пригласил меня в маленькое кафе, заказал одну порцию мороженого и убежал. Через минуту он вернулся и радостно сообщил, что сумел выудить из телефона-автомата несколько монеток, а потому может угостить меня второй порцией.
— Спасибо, Харрас, мне хватит этого, — сказала я по-приятельски.
Он, наверно, был очень рад тому, что я удовлетворилась столь малым. Достав карандаш, он принялся чертить на скатерти какие-то уравнения и вдруг сказал:
— Минна, ты красивая девушка.
Я усмехнулась. Он произвел еще какое-то вычисление и снова огорошил меня вопросом:
— Сколько ты зарабатываешь?
— Это секрет.
— Вот как? Тогда мне нечего подсчитывать.
— Ты, собственно, о чем?
— Я рассчитывал… если бы мы поженились…
— Поженились? Мы?
— Да. Но теперь с этим придется повременить. Я только осенью получу постоянную работу и вот думал, что до тех пор мы могли бы пожить на твою зарплату.
Он смотрел на меня сквозь выпуклые стекла очков явно разочарованно. Я заметила, что он совершенно серьезен. Это был честный, добропорядочный юноша, но, поскольку добропорядочность не что иное, как наивность, я не почувствовала особого интереса к его искренному предложению. Однако я была уверена, что нашла бы в нем мужа, не способного на малейшую неверность.
— Слушай, Харрас, — сказала я серьезно. — Мы знакомы всего лишь месяц. И только по службе. Женитьба не такое простое дело. Для этого надо иметь не только должность и зарплату.
— А что же еще? — спросил он недоумевая.
— Нужна любовь.
Бедный парень покраснел как рак, но все-таки сохранил равновесие и сказал с самым авторитетным видом:
— Я могу доказать математически, что лишь двенадцать процентов мужчин и только сорок три процента женщин вступают в брак действительно по любви. Не следует доверять мужчинам, заявляющим о своей любви. Обычно, придя на поклонение, они целуют женщине руку, но, добившись своей цели и заключив брак, они ждут, а иногда прямо требуют, чтобы женщина им целовала руки. Вот какова любовь!
Мы вышли из кафе, охваченные довольно неопределенными чувствами. Харрас проводил меня до дому и надеялся, что я приглашу его зайти. Поскольку приглашения не последовало, он деловито произнес:
— Я забыл упомянуть, что принадлежу как раз к тем двенадцати процентам мужчин. Я почти абсолютно уверен, что люблю тебя.
— Я очень сожалею, так как я еще не принадлежу к тем сорока трем процентам женщин. Будем просто друзьями.
Он казался подавленным и с трудом проговорил:
— Ты не похожа на настоящую американку.
Он пожал мне руку и зашагал по направлению к Зоопарку. Тут я заметила, что он ступает носками внутрь. На следующий день я навела справки о дне его рождения. Он был Весы. Я не могла пойти наперекор моему гороскопу. Итак, судьба моя и впредь оставалась Девой.
Молодой математик по-прежнему был очень внимателен ко мне. Когда он в середине августа закончил свою работу в «ПОТС и Кo» и перешел на службу в какое-то страховое общество, я временами даже тосковала о нем. Много раз я вспоминала его неловкое объяснение, его немного рассеянный и блуждающий взгляд и его феноменальную пассивность. Чувство сожаления робко проникало ко мне в сердце, когда я думала о его уравнениях. Он был как теленок, которого может любить только корова. В середине сентября приятным сюрпризом для меня явился его телефонный звонок; сугубо деловым тоном Харрас сказал, что хочет брать уроки английского языка. Я была почти убеждена, что это лишь предлог, но уже через два урока поняла, насколько я ошибалась. Он действительно хотел овладеть иностранным языком, а не мною. С математической аккуратностью заучивал он правила грамматики и особенности произношения, выписывал для памяти идиомы и синонимы и ни разу не заговаривал о других делах. Он был тактичен и вежлив, но как-то совершенно безлично. Во мне заговорило женское самолюбие. Неужто он и в самом деле видел во мне только учительницу? Я нарочно попыталась навести разговор на клуб «одиноких сердец»; но его, по-видимому, гораздо больше интересовал перевод математических терминов. Я откровенно признаюсь, что употребила всю силу своей женской привлекательности для пробуждения в нем природных охотничьих инстинктов, но не потому, что, как говорится, «страдала по мужчинам», а просто из тщеславия, из желания быть замеченной, из желания принизить мужчину, сделать его покорным воле женщины-повелительницы.
Старые, укоренившиеся предрассудки, а не биология поддерживают в людях это милое верование-табу, согласно которому только мужчина может и имеет право быть активным. Такое представление слишком плоско. Что стало бы с нашим миром, если бы человечество во всем полагалось на активность мужчин? Браки держались бы от силы один месяц. Ибо каждый мужчина готов предложить женщине страсть — на две недели, взамен же требует от нее два года страсти, двадцать лет любви и всю жизнь восхищения. Активность мужчины сразу кончается, едва он полюбит другую женщину, активность женщины, напротив, только тогда и начинается! Даже если взять от мужчины все, что можно от него получить, все равно никогда не вернешь того, что отдано ему. Если будешь во всем покорна, ты образец женственности (в глазах мужчин), но, если проявишь активность, тебя заклеймят как «охотницу до мужчин» и мужчины, и женщины.
Не обращая внимания на пыльные шлейфы традиций и на старый хлам предрассудков, я никогда не скрывала активного склада своего характера. Не отрицаю, я покорила моего маленького математика в той заманчивой надежде, что он в порядке ответной услуги покорит меня. Последнего, однако, не произошло, так что мое знание людей оказалось на сей раз не заслуживающим даже удовлетворительной оценки. Харрас как был, так и остался всего лишь математиком, духовную пищу которому доставлял исключительно Пифагор, а удовлетворение прекраснейшего человеческого влечения обеспечивал цинизм господина Диогена.
Наши отношения начались и кончились в области математических закономерностей. Он видел во всем и повсюду одни лишь геометрические фигуры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
Мама имела обыкновение говорить: «Не забывай о бедности, память денег не стоит!» Это мудрое житейское правило взывало к разуму: если выходишь замуж, выходи за деньги! По мнению матери, я была так хороша собой, что мне не имело смысла выходить замуж только по любви. Красота — это капитал, который должен быть помещен как можно лучше. Пока я жила у мамы, эти советы и рекомендации казались мне просто оскорбительными. Однако, оставшись одна, я постепенно, но решительно изменила свои взгляды. Я очень скоро заметила, что бедность не порок, но большое неудобство, а кто же согласится на неудобную жизнь, если можно жить с удобствами? Правда, мама оставила мне в наследство квартиру из двух комнат с удобствами и даже небольшой счет в банке, открытый после продажи «Нью-Америки» одному рыночному торговцу; следовательно, «сиплая нищета», о которой наши талантливые писатели так впечатляюще говорили, мне нисколько не угрожала. И в довершение всего у меня была работа.
Прошло несколько лет, прежде чем я научилась свободно читать и писать по-фински. Поэтому свидетельство об окончании Коммерческого училища я получила только в двадцать шесть лет. Благодаря знанию языков и привлекательной наружности я сразу получила место иностранного корреспондента в известной импортной фирме «ПОТС и Кo». Все просвещенные читатели, конечно, знают, что «ПОТС и Кo» — это сокращенное название фирмы «Поставщики отличного топлива, Свин и Компания», хотя, вероятно, мало кто слышал, что за джентльмены были эти самые Свины. Но о них — потом. А сейчас пора уже рассказать о моем гороскопе.
Я была двенадцатилетней школьницей, когда мама заказала для меня гороскоп у всемирно известного американского астролога профессора Уильяма Бьючарда, руководившего в то время кафедрой астрологии в частном университете миссис Беатрис Маккеллар в Чикаго. Этот гороскоп, являясь одной из ценнейших бумаг, хранится в маленьком ящичке моего сейфа — рядом с банковскими документами и акциями, — поэтому я могу процитировать его здесь слово в слово. Я родилась под знаком Девы, и, хотя мне не хотелось бы касаться здесь особенно деликатных предметов, все же я осмелюсь утверждать, что оставалась девственной в продолжение всех лет обучения в школе и даже несколько лет после того. Говорю это не ради хвастовства, а просто в подтверждение моего исключительного оптимизма: ведь я была так уверена относительно предназначенного мне успеха в любовных делах, что могла немножко и подождать. Как нелогичны бывают мужчины! Пессимисты уверены, что все женщины — легкого поведения, оптимисты же, напротив, хотели бы, чтобы это было так. Однако надо же наконец предоставить слово моему гороскопу. Вот он!
Под знаком Девы исключительно сильно сказывается влияние Меркурия. Лица, родившиеся под этим знаком, обладают ментально-деятельным телом и практически-деятельным характером.
Это мужчины и женщины высокого роста, с продолговатым, овальным лицом, округлым подбородком, темными волосами и склонностью к полноте. Указанный человек имеет задатки систематичности, гостеприимен, умен, музыкален, не болтлив, хороший оратор. Самая характерная черта — целомудренность. Пороки: эгоизм, критичность, страсть к щегольству и злопамятность.
Брак редко бывает гармоничен. Намечают новый брак, пока еще старый не расторгнут. Наиболее подходящим супругом является тот, кто также рожден под знаком Девы.
Дева в комнате Э 5, вас ждет успех в торговых делах, и особенно при благоприятных аспектах лупы; здоровая тяга к развлечениям и к противоположному полу.
Брак будет удачен, если супруг обретается под влиянием Марса, ступает носками внутрь, а спит на правом боку. Если мужчина или женщина находятся в названной комнате, причем их взаимный аспект плох, это может привести к безрассудным любовным отношениям, порою даже к незаконной связи. В гороскопе женщины данное положение, однако, не является отягчающим.
Поскольку вы женщина и живете, находясь под влиянием луны и солнца, у вас будет успех в жизни. Вас ждут далекие путешествия, необычайные сны и душевные испытания, популярность, порой опасности, удача в деловых предприятиях и в азартной игре. Вам следует искать себе супруга в каком-нибудь иностранном государстве. Он может быть старше вас, либо вдовец, либо разведенный, либо лысый, либо пышноволосый. Он Дева, но не целомудрен, он ходит, ступая носками внутрь, храпит во сне, страдает разлитием желчи, говорит наиболее охотно о себе самом.
Все небесные знаки рекомендуют вам уехать из Америки, пока вы не достигли двадцатилетнего возраста. Время вступления в брак не определено. День вашего счастья — суббота, а миг вашего счастья пока остается тайной.
Чикаго, декабря 16 дня 1916 года.
УИЛЬЯМ БЬЮЧАРД профессор астрологии университета Беатрис Маккеллар, почетный член научных обществ США, почетный доктор частных университетов Абруццо, Ляо-си, Гасмата, Кутарадза и др.
(печать)
Итак, я рискнула раскрыть одну свою тайну. После гороскопа Бьючарда я заказывала еще примерно дюжину гороскопов (последний — недели две назад), но их я не хочу публиковать, ибо воспитанный человек должен хоть кое-что держать в тайне. Я верю в гороскопы — считайте это моим недостатком или слабостью. Все мои гороскопы в главных чертах оправдывались. Моя судьба — Дева. Если я отступала от этого знака, меня ждало разочарование. Мужчины, рожденные под знаком Девы, конечно, являются чем угодно, только не девами — иногда это просто отвратительнейшие свиньи, как можно заметить из истории — но ведь и женщины тоже бывают ангелами лишь символически.
Начиная самостоятельную жизнь сознательной, работающей женщины, я старалась избегать всех мужчин, рожденных под знаком Девы, поскольку мой гороскоп предупреждал, что они ходят носками внутрь, как бы охраняя свою невинность. Но вскоре я заметила, что в действительности многие Стрельцы, Рыбы, Львы зачастую подражают Деве. Правда, только в отношении походки. С годами, однако, мое знание людей развилось и стало глубже и я научилась разбираться в мужчинах довольно основательно даже без гороскопа. Я заметила, что по самой сути своей мужчины жалки, но они отлично скрывают это при помощи самолюбия или хорошего аппетита. На основании довольно солидного житейского опыта я пришла к интересному выводу: если женщина устала от ухаживаний мужчины и хочет избавиться от них, ей лучше всего выйти замуж за своего преследователя — таким способом она скорее всего избавится от надоевшей ей галантности. Почти все мужья обращаются с женами дурно или же вовсе никак не обращаются. Это я тоже знаю из житейского опыта.
Осенью 1933 года мне представился прекрасный случай узнать мужчин поближе. Чтобы и теперь не возникло никаких недоразумений и моя моральная выдержка и стойкость не подверглись превратным толкованиям (ведь некоторые современные женщины похожи на «быстрооткрываемые пакеты»), я всего в нескольких словах расскажу о характере моих исследований. Я была одинока. Целыми днями я трудилась в «ПОТС и Кo», где царила вечная спешка, а долгие вечера проводила в своей маленькой квартире, и соседское радио научило меня уважать тишину. В то время я была одинока, прежде всего потому, что мои отношения с одним молодым человеком были прерваны как раз накануне Иванова дня. Я не назову его имени, но во избежание недоразумений и кривотолков скажу лишь, что это был не Ассери Торопайнен и не Григорий Ковалев, которые ухаживали за мною тогда же, а некий певец, исполнитель модных песенок-боевиков, не имевший возможности стать знаменитым — у него были плохие зубы, жиденькие волосы и слишком хороший голос.
Прекрасные замыслы рождаются в тишине и одиночестве. Однажды, в такой вот одинокий час, мне пришла идея начать по вечерам зарабатывать деньги. Честным путем. Я стала давать уроки английского и испанского языков. Несмотря на кризис, желающих учиться — женщин и мужчин — было хоть отбавляй. Они надеялись продвинуться в жизни с помощью иностранного языка и ставили перед собой задачу усвоить тысячу английских слов, не изучая грамматики. Среди жаждущих учения были господа, приходившие на урок только по одному разу. Это были те вечно ищущие натуры, что убивают массу времени на чтение газетных объявлений и по ошибке принимают учительницу иностранных языков за массажистку. С ними, правда, было немного хлопот, ибо они удалялись обычно сразу же после того, как я рекомендовала им попытать счастья в другом месте. Сложнее было с теми господами, которые надеялись выучить иностранный язык при помощи ухаживания. Уже после второго урока они предлагали перенести занятия в какой-нибудь ресторан, где им было бы удобно сделать признание в любви. Разумеется, в любви не к науке, а к учительнице. Их глупость меня забавляла. Они с презрением говорили о браке, потому что были женаты, они уважали добродетели женщины, но влюблялись в ее пороки и, что самое комичное, были умеренны в употреблении алкоголя и вовсе не пили дома.
Я была бы очень несправедлива к мужчинам, если бы разделила их только на основные классы — на дураков, свиней, потаскунов и хамов. Я нашла в их массе множество приятных исключений, милых, очаровательных человеческих индивидуумов, которые могли бы наверняка стать образцовыми мужьями, если бы матери с детства не испортили их скверным воспитанием. На множестве примеров я убедилась, что когда мужчина любит, брак для него ничего не значит; если же брак для него самое важное, тогда любовь ничего не значит.
В роскошно издаваемых женских журналах и в книгах, рассчитанных на дорожное чтение, можно нередко встретить истории о любви, вспыхнувшей между учительницей и учеником. Эта идея не представляется мне абсолютно невероятной, просто она чересчур потрепана. Но да будет и мне разрешено присоединиться к толпе треплющих бедную тему — идея не слишком уж пострадает от этого — и рассказать о том, как один мой ученик, молодой магистр математики, влюбился в меня. Я познакомилась с ним в «ПОТС и Кo», где он временно работал летом 1933 года, замещая сотрудников, ушедших в отпуск, и таким образом зарабатывал деньги, необходимые ему для продолжения учебы. Это был высокий белобрысый юноша, года на три моложе меня. Однажды вечером, когда мы вместе вышли из конторы, он пригласил меня в маленькое кафе, заказал одну порцию мороженого и убежал. Через минуту он вернулся и радостно сообщил, что сумел выудить из телефона-автомата несколько монеток, а потому может угостить меня второй порцией.
— Спасибо, Харрас, мне хватит этого, — сказала я по-приятельски.
Он, наверно, был очень рад тому, что я удовлетворилась столь малым. Достав карандаш, он принялся чертить на скатерти какие-то уравнения и вдруг сказал:
— Минна, ты красивая девушка.
Я усмехнулась. Он произвел еще какое-то вычисление и снова огорошил меня вопросом:
— Сколько ты зарабатываешь?
— Это секрет.
— Вот как? Тогда мне нечего подсчитывать.
— Ты, собственно, о чем?
— Я рассчитывал… если бы мы поженились…
— Поженились? Мы?
— Да. Но теперь с этим придется повременить. Я только осенью получу постоянную работу и вот думал, что до тех пор мы могли бы пожить на твою зарплату.
Он смотрел на меня сквозь выпуклые стекла очков явно разочарованно. Я заметила, что он совершенно серьезен. Это был честный, добропорядочный юноша, но, поскольку добропорядочность не что иное, как наивность, я не почувствовала особого интереса к его искренному предложению. Однако я была уверена, что нашла бы в нем мужа, не способного на малейшую неверность.
— Слушай, Харрас, — сказала я серьезно. — Мы знакомы всего лишь месяц. И только по службе. Женитьба не такое простое дело. Для этого надо иметь не только должность и зарплату.
— А что же еще? — спросил он недоумевая.
— Нужна любовь.
Бедный парень покраснел как рак, но все-таки сохранил равновесие и сказал с самым авторитетным видом:
— Я могу доказать математически, что лишь двенадцать процентов мужчин и только сорок три процента женщин вступают в брак действительно по любви. Не следует доверять мужчинам, заявляющим о своей любви. Обычно, придя на поклонение, они целуют женщине руку, но, добившись своей цели и заключив брак, они ждут, а иногда прямо требуют, чтобы женщина им целовала руки. Вот какова любовь!
Мы вышли из кафе, охваченные довольно неопределенными чувствами. Харрас проводил меня до дому и надеялся, что я приглашу его зайти. Поскольку приглашения не последовало, он деловито произнес:
— Я забыл упомянуть, что принадлежу как раз к тем двенадцати процентам мужчин. Я почти абсолютно уверен, что люблю тебя.
— Я очень сожалею, так как я еще не принадлежу к тем сорока трем процентам женщин. Будем просто друзьями.
Он казался подавленным и с трудом проговорил:
— Ты не похожа на настоящую американку.
Он пожал мне руку и зашагал по направлению к Зоопарку. Тут я заметила, что он ступает носками внутрь. На следующий день я навела справки о дне его рождения. Он был Весы. Я не могла пойти наперекор моему гороскопу. Итак, судьба моя и впредь оставалась Девой.
Молодой математик по-прежнему был очень внимателен ко мне. Когда он в середине августа закончил свою работу в «ПОТС и Кo» и перешел на службу в какое-то страховое общество, я временами даже тосковала о нем. Много раз я вспоминала его неловкое объяснение, его немного рассеянный и блуждающий взгляд и его феноменальную пассивность. Чувство сожаления робко проникало ко мне в сердце, когда я думала о его уравнениях. Он был как теленок, которого может любить только корова. В середине сентября приятным сюрпризом для меня явился его телефонный звонок; сугубо деловым тоном Харрас сказал, что хочет брать уроки английского языка. Я была почти убеждена, что это лишь предлог, но уже через два урока поняла, насколько я ошибалась. Он действительно хотел овладеть иностранным языком, а не мною. С математической аккуратностью заучивал он правила грамматики и особенности произношения, выписывал для памяти идиомы и синонимы и ни разу не заговаривал о других делах. Он был тактичен и вежлив, но как-то совершенно безлично. Во мне заговорило женское самолюбие. Неужто он и в самом деле видел во мне только учительницу? Я нарочно попыталась навести разговор на клуб «одиноких сердец»; но его, по-видимому, гораздо больше интересовал перевод математических терминов. Я откровенно признаюсь, что употребила всю силу своей женской привлекательности для пробуждения в нем природных охотничьих инстинктов, но не потому, что, как говорится, «страдала по мужчинам», а просто из тщеславия, из желания быть замеченной, из желания принизить мужчину, сделать его покорным воле женщины-повелительницы.
Старые, укоренившиеся предрассудки, а не биология поддерживают в людях это милое верование-табу, согласно которому только мужчина может и имеет право быть активным. Такое представление слишком плоско. Что стало бы с нашим миром, если бы человечество во всем полагалось на активность мужчин? Браки держались бы от силы один месяц. Ибо каждый мужчина готов предложить женщине страсть — на две недели, взамен же требует от нее два года страсти, двадцать лет любви и всю жизнь восхищения. Активность мужчины сразу кончается, едва он полюбит другую женщину, активность женщины, напротив, только тогда и начинается! Даже если взять от мужчины все, что можно от него получить, все равно никогда не вернешь того, что отдано ему. Если будешь во всем покорна, ты образец женственности (в глазах мужчин), но, если проявишь активность, тебя заклеймят как «охотницу до мужчин» и мужчины, и женщины.
Не обращая внимания на пыльные шлейфы традиций и на старый хлам предрассудков, я никогда не скрывала активного склада своего характера. Не отрицаю, я покорила моего маленького математика в той заманчивой надежде, что он в порядке ответной услуги покорит меня. Последнего, однако, не произошло, так что мое знание людей оказалось на сей раз не заслуживающим даже удовлетворительной оценки. Харрас как был, так и остался всего лишь математиком, духовную пищу которому доставлял исключительно Пифагор, а удовлетворение прекраснейшего человеческого влечения обеспечивал цинизм господина Диогена.
Наши отношения начались и кончились в области математических закономерностей. Он видел во всем и повсюду одни лишь геометрические фигуры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24