Как раз такой человек и поймет, что от него требуется. Ему небезразличны возможные последствия. Он сознательно и с ответственностью подойдет ко всем аспектам порученного ему дела.Все-таки мой постоянный заместитель предлагает фальсификацию, только в завуалированном виде.– Значит, «абсолютно надежный» в вашем понимании – это склонный к…– Что вы, что вы! – перебил он меня с горячностью. – Я хочу сказать, что человек широких взглядов…Я решил свести к минимуму теоретические словопрения и внес в разговор конкретную нотку.– В таком случае что вы скажете об отставном политике?– …и кристально чистой репутации… – продолжил свою мысль сэр Хамфри.– Так, ясно. – Я на секунду задумался. – Ну а как насчет ученого или бизнесмена?Мой постоянный заместитель отрицательно покачал голевой.– Ладно, – махнул я рукой, догадавшись, что у него уже кто-то есть на примете. – Выкладывайте. Кто?– Э-э… господин министр, я подумал, может… государственный служащий в отставке?– Логично, Хамфри. Ну а кто именно?– Думаю, сэр Морис Уильямс, господин министр.Я совсем не был в этом уверен.– А вы не боитесь, что он чересчур независим? – спросил я.– Он рассчитывает на палату лордов, – возразил Хамфри и снисходительно улыбнулся, будто достал припрятанного до времени козырного туза.– Разве таким образом он попадет туда? – удивился я.– Естественно, нет, но правильные выводы комиссии дадут ему еще несколько очков… ну, как у брауни-гайдов Детская организация типа бойскаутов.
.Очки? Как у брауни-гайдов? Что-то новое. По словам Хамфри, набирается определённая сумма очков, а затем выдается значок. В этом уже был какой-то смысл.– Ладно, – решился я. – Уильямс так Уильямс.Слава богу, принимать решения для меня теперь не проблема.– Благодарю тебя, Коричневая Сова Командир отряда брауни-гайдов.
, – галантно поклонился сэр Хамфри и, не переставая улыбаться, вышел из кабинета.Когда моему постоянному заместителю удается настоять на своем, милее нет человека. К тому же, благодаря его идее мы, возможно, сумеем избежать того, что третейская комиссия докопается до нежелательных фактов. Например, обнаружит что-то, чего мы не знали сами, хотя и должны были бы знать, или что-то, о чем были прекрасно осведомлены, но не хотели бы, чтобы другие знали, что мы знаем.Потом я понял: есть и третий, более вероятный вариант. Комиссия обнаружит то, о чем знал Хамфри, но не знал я. То есть в результате я снова окажусь в идиотском положении.Вроде того, в каком оказался вчера.И все-таки у меня сейчас нет иного выхода, как последовать его совету и жить в ожидании счастливого дня, когда я буду знать то, чего не знает он. 17 марта Сегодня долго беседовал с Бернардом Вули.Его волнует вопрос о кубинских беженцах. Меня он, конечно, тоже беспокоит. В палате и прессе назревает скандал по поводу нежелания правительства оказать им помощь.Но разве наша вина, что казначейство не дает нам на это денег?Я не могу бороться с казначейством. Никто не может бороться с казначейством!Ну, а раз сделать все равно ничего нельзя, то нечего об этом и думать, решил я и перевел разговор на больницу Сент-Эдвардс, вспомнив о вчерашних намеках Роя. Вернее, первым о ней заговорил Бернард.– Господин министр, – обратился он ко мне. – Вы просили разузнать об этой якобы пустующей больнице в северной части Лондона?Я кивнул.– Так вот, как я и предупреждал, шоферы – не самый надежный источник информации. Рой ввел вас в заблуждение.Облегченно вздохнув, я, естественно, поинтересовался, из какого источника почерпнул эти добрые вести сам Бернард.– От личных секретарей, господин министр.Да, это внушало доверие. Неофициальная информация от личных секретарей доходит чуть медленнее, чем от шоферов, зато она намного надежней. В принципе, ей можно верить на все сто процентов.– Ну и как там в действительности обстоят дела?Оказывается, в больнице насчитывается всего 342 администратора. Остальные 170 – гардеробщики, вахтеры, уборщицы, садовники, повара и прочие.На мой взгляд, вполне нормальное соотношение.– А сколько там медицинских работников? – спросил я.– Ни одного, – ответил Бернард таким тоном, будто это само собой разумеется.Я подумал, что ослышался, и осторожно переспросил:– Ни одного?– Ни одного.Я все же решил кое-что уточнить.– Мы ведь говорим о больнице Сент-Эдвардс, верно?– Конечно, о ней, – бодро ответил он и добавил: – Новехонькая. Просто загляденье!Как будто это что-то объясняло.– Совсем новая?Бернард смутился.– Э-э… не совсем. Вообще-то уже восемь месяцев, как ее построили и укомплектовали. Но, к сожалению, в то время правительство как раз сократило ассигнования на здравоохранение и на медицинский персонал денег не хватило.Час от часу не легче!– Новая современная больница, – тихо повторил я, словно убеждая себя, что не ослышался, – в которой свыше пятисот администраторов и ни одного пациента!Некоторое время сидел молча, собираясь с мыслями. Бернард попытался мне помочь:– Господин министр, а ведь там есть пациент!– Один?– Да, один. Заместитель главного администратора упал с лесов и сломал ногу.– Боже мой! – почти шепотом произнес я. – Если бы меня спросили об этом в палате?!Бернард съежился, словно побитая собачонка.– Почему я только сейчас узнаю об этом? Почему вы меня не предупредили?– Э-э… я тоже ничего не знал, господин министр, – растерянно пролепетал он.– А кто должен знать? Как случилось, что все это не выплыло наружу?Из путаных объяснений Бернарда я понял, что об этой ситуации знало только несколько сотрудников министерства здравоохранения. Впрочем, они не усматривали в ней ничего странного. По их словам, в Англии таких больниц полно.– Как правило, они специально не убирают следов строительства – ну, знаете, леса, бетономешалки и тому подобное, – чтобы люди не думали, будто больница давно готова. Нормальное явление, – добавил он.– Нормальное явление? – не мог я вымолвить и слова. (Оказывается, мог. – Ред.) – Думаю… – я снова был полон решимости, – думаю, мне следует поехать туда и убедиться самому, прежде чем обо всем пронюхает оппозиция.– Да, конечно, – согласился Бернард. – Просто удивительно, что пресса еще не докопалась…– Удивляться тут нечему. Большинство наших газетчиков настолько непрофессиональны, что не способны выяснить даже то, что сегодня четверг.– Сегодня среда, господин министр, – поправил меня Бернард.Я молча указал ему на дверь.
(В следующую пятницу сэр Хамфри Эплби встретился с постоянным заместителем министра здравоохранения сэром Йеном Уитчерчем в клубе «Реформ» на Пэлл-Мэлл-стрит, чтобы обсудить запрос о больнице Сент-Эдвардс. На наше счастье, сэр Хамфри по обыкновению сделал соответствующую запись в своем дневнике. «Внезапный интерес Хэкера к больнице Сент-Эдвардс серьезно обеспокоил Йена. Что ж, понять его легко.
(Из последней фразы можно сделать логический вывод, что Бернард Вули – в соответствии со своим тогдашним положением – поделился с сэром Хамфри мыслями относительно упомянутой проблемы, хотя в ответ на наш вопрос сэр Бернард – в соответствии с нынешним своим положением – сказал, что не припоминает такого. – Ред.) Я объяснил ему, что мой министр беспокоится из-за отсутствия в больнице пациентов. Нас обоих это позабавило. Может ли больница принимать пациентов, если в ней еще нет медицинского персонала? Министр опять рискует оказаться в глупом положении.Йен совершенно справедливо отметил, что министерство здравоохранения обладает большим опытом по подготовке к эксплуатации новых больниц. По его убеждению, главное в этом деле – постепенность и поэтапность, а пациенты только путаются под ногами. Поэтому он посоветовал сообщить Хэкеру, что в данный момент больница Сент-Эдвардс находится на заключительном этапе введения в строй – так сказать, на финишной прямой.Однако, предвидя неминуемый накал страстей в политических кругах, я счел необходимым задать ему один вопрос: «Сколько времени понадобится на преодоление этой финишной прямой?» А чтобы он не понял меня превратно, напомнил ему о бездумном согласии моего министра на создание третейской комиссии.Йен горестно покачал головой. По его словам, он был просто в шоке, когда впервые услышал о комиссии. Нет ни малейших сомнений, что такие же чувства разделяет сейчас весь Уайтхолл.Мне все-таки хотелось иметь более четкое представление о сроках, поэтому я поинтересовался, можно ли реально надеяться, что в больнице Сент-Эдвардс когда-нибудь появятся пациенты.Можно, подтвердил сэр Йен, как только появится такая возможность. По его расчетам, больница, скорее всего, примет первых пациентов где-то через пару лет, когда улучшится финансовая ситуация.Благоразумно, ничего не скажешь. Действительно, не может же он открыть сорок новых палат в Сент-Эдвардсе, если в других больницах они закрываются. Этого не потерпят ни казначейство, ни кабинет.Но, насколько я знаю своего министра, он вполне способен закрыть всю больницу просто потому, что в ней нет пациентов!Сэр Йен категорически заявил, что это исключено: профсоюзы не допустят.Я высказал опасение, что профсоюз в больнице Сент-Эдвардс еще слишком слаб. Но Йен успокоил меня, напомнив о Билли Фрезере, этом оголтелом агитаторе из больницы «Саутуорк». Кошмарный тип! Правда, теперь он может оказаться полезен.По-моему, Йен намерен прибегнуть к его услугам».
(Вероятно, не лишне будет заметить, что о вышеприведенной беседе Хэкер, естественно, не должен был знать. – Ред.) 22 марта Сегодня со всей решительностью поговорил с Хамфри о проблеме медицинских администраторов.По моей просьбе в нашем партийном центре провели специальные исследования и подготовили обширный статистический материал. А вот в собственном министерстве мне такие данные получить не удалось. Позор!Подчиненные Хамфри из года в год меняют основу статистических подсчетов, тем самым делая практически невозможным сравнительный анализ роста численности бюрократического аппарата.– Хамфри, наша система национального здравоохранения являет собой разительный пример галопирующей бюрократии, – убежденно сказал я, на этот раз вооруженный фактами и цифрами.Мои слова, казалось, не произвели на него никакого впечатления.– Ну что вы! – безмятежно отозвался мой постоянный заместитель. – Так уж и галопирующей. В лучшем случае – двигающейся трусцой.Я спросил его, знает ли он, что в министерство ежедневно поступает множество жалоб на бюрократический идиотизм.– От кого?– От членов парламента, от избирателей, от врачей, медсестер… словом, от общественности.– Смутьяны! – презрительно отмахнулся сэр Хамфри. Я был потрясен.– Кто? Представители общественности?– Да, в первую очередь они.«Пора ознакомить его с некоторыми из моих находок», – подумал я и для начала показал копию официального документа одной из лондонских больниц. (Благодаря тому, что Хэкер сохранил копии всех документов, на которые он ссылается в своем дневнике, у нас имеется блестящая возможность проследить, как функционировала система национального здравоохранения Великобритании в 80-е годы. – Ред.)
Удовлетворить вашу заявку на стетоскопы в настоящее время не представляется возможным в силу сложностей с поставками.Взамен мы готовы предоставить вам определенное количество более длинных трубок для уже имеющихся у вас стетоскопов.Отдел материально-технического снабжения
К моему удивлению, сэр Хамфри не усмотрел в документе ничего странного и даже заметил, что коль скоро такие трубки имеются в наличии, то предлагать их не только можно, но и нужно.А Бернард, в свою очередь, высказал предположение (надо же до такого додуматься!), что это избавит врачей от многих неудобств: пользуясь удлиненными трубками, они, мол, смогут, не сходя с места, прослушивать пациентов по всей палате.Надеюсь, он все-таки пошутил. Иначе…Затем я ознакомил своего постоянного заместителя с распоряжениями, касающимися морга и туалетной бумаги, которые были отданы в больнице Сент-Стефан.
ВСЕМУ МЕДИЦИНСКОМУ ПЕРСОНАЛУВ связи с закрытием морга на рождественские каникулы администрация больницы убедительно просит медицинский персонал не загружать работой данное подразделение в указанный период.Главный администратор
ВСЕМУ ПЕРСОНАЛУВ последние месяцы участились случаи, когда работники больницы для тех или иных целей пользуются туалетной бумагой. Администрация еще раз напоминает о том, что рулоны туалетной бумаги предназначены для пациентов, а не для персонала.Зав. хозяйственным отделом
Сэр Хамфри пренебрежительно хмыкнул.– Наше здравоохранение работает эффективно и экономично ровно настолько, насколько этому не мешает наше правительство.Тогда я предъявил ему просто убийственный по сути своей документ, подписанный начальником отдела контроля за соблюдением правил ношения рабочей одежды (ОКСПНРО) районного управления здравоохранения.
СРЕДНЕМУ МЕДИЦИНСКОМУ ПЕРСОНАЛУПо имеющимся в управлении сведениям, последняя партия белых халатов для медицинских сестер изготовлена из прозрачного материала.Всем медицинским сестрам, получившим такие халаты, надлежит лично явиться к начальнику ОКСПНРО для оценки сути и характера данной проблемы.Начальник ОКСПНРО
У сэра Хамфри хватило мужества признать, что эта несусветная чепуха не оставила его равнодушным.– Кто-то придумал себе неплохую работенку, – с улыбкой сказал он.Свой главный козырь – распоряжение об изменениях в работе кухни в больнице имени Флоренс Найтингейл – я, как положено, оставил напоследок.
ОБ ИЗМЕНЕНИЯХ В РАБОТЕ КУХНИ НА ПЕРИОД РОЖДЕСТВЕНСКИХ КАНИКУЛАдминистрация доводит до сведения всех сотрудников больницы, что запланированный на вторник десерт будет подан вместо первого блюда в пятницу, так как последнее будет подано вместо второго блюда в четверг. Рождественский обед состоится в канун Нового года, а новогодний вечер будет проведен в День рождественских подарков Второй день рождества (26 декабря), официальный выходной день. В этот день принято дарить подарки.
. Из вышесказанного следует, что 7 января сотрудникам рекомендуется принести обед с собой.Великая пятница Пятница на страстной неделе, официальный выходной день. В этот день по традиции едят горячие «крестовые» булочки (сдобная, с корицей, наверху крест из теста или сахарной глазури).
в этом году будет отмечаться во вторник, 13 апреля.Шеф-повар
У сэра Хамфри не хватило духу отрицать, что «система действительно функционирует не совсем нормально», если ее руководители могут тратить свое рабочее время и государственные деньги на сочинение подобной галиматьи. К тому же (мне стало известно об этом только сегодня утром) за последние десять лет количество чиновников в национальном здравоохранении возросло на сорок тысяч человек, в то время как количество больничных коек сократилось на шестьдесят тысяч. Эти цифры говорят сами за себя.Я еще не упомянул о том факте, что годовой бюджет министерства здравоохранения вырос на полтора миллиарда фунтов!Странно, но моему постоянному заместителю эти цифры почему-то доставили удовольствие.– Вот это рост! – радостно воскликнул он. – Если бы такого могла добиться британская промышленность…– Рост? – ошеломленно переспросил я. – Это вы называете ростом? Вы считаете нормальным, когда утвержденные парламентом деньги из кармана налогоплательщиков идут на увеличение штата чиновников за счет сокращения количества пациентов?– Да, считаю, – невозмутимо ответил он.Я попытался объяснить ему, что парламент выделяет эти средства на больных. Однако, к моему глубочайшему удивлению, сэр Хамфри решительно не согласился с этим бесспорным утверждением.– Напротив, господин министр, они выделяются для всех без исключения, с тем чтобы государство могло продемонстрировать степень своей заботы и сострадания. Направляя деньги в здравоохранение и социальные услуги, члены парламента испытывают чувство очищения, всепрощения, возвышения, самопожертвования!Софистика чистейшей воды!– Но ведь выделенные деньги должны расходоваться на лечение больных!Сэр Хамфри, сочтя мои слова недостойными его внимания, продолжил свою идиотскую тираду:– После жертвоприношения никому и в голову не придет интересоваться судьбою жертвы.Он не прав, тысячу раз не прав! По-моему, страну очень даже волнует судьба впустую растрачиваемых денег, и я, избранник народа, должен следить, чтобы этого не происходило.– При всем уважении к вам, господин министр (одно из любимых оскорблений сэра Хамфри), позволю себе заметить, что люди начинают проявлять беспокойство только тогда, когда узнают о растрачивании впустую общественных средств.Я отказался принять такой аргумент и напомнил о массовых волнениях в связи со скандальными разоблачениями в наших психиатрических клиниках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
.Очки? Как у брауни-гайдов? Что-то новое. По словам Хамфри, набирается определённая сумма очков, а затем выдается значок. В этом уже был какой-то смысл.– Ладно, – решился я. – Уильямс так Уильямс.Слава богу, принимать решения для меня теперь не проблема.– Благодарю тебя, Коричневая Сова Командир отряда брауни-гайдов.
, – галантно поклонился сэр Хамфри и, не переставая улыбаться, вышел из кабинета.Когда моему постоянному заместителю удается настоять на своем, милее нет человека. К тому же, благодаря его идее мы, возможно, сумеем избежать того, что третейская комиссия докопается до нежелательных фактов. Например, обнаружит что-то, чего мы не знали сами, хотя и должны были бы знать, или что-то, о чем были прекрасно осведомлены, но не хотели бы, чтобы другие знали, что мы знаем.Потом я понял: есть и третий, более вероятный вариант. Комиссия обнаружит то, о чем знал Хамфри, но не знал я. То есть в результате я снова окажусь в идиотском положении.Вроде того, в каком оказался вчера.И все-таки у меня сейчас нет иного выхода, как последовать его совету и жить в ожидании счастливого дня, когда я буду знать то, чего не знает он. 17 марта Сегодня долго беседовал с Бернардом Вули.Его волнует вопрос о кубинских беженцах. Меня он, конечно, тоже беспокоит. В палате и прессе назревает скандал по поводу нежелания правительства оказать им помощь.Но разве наша вина, что казначейство не дает нам на это денег?Я не могу бороться с казначейством. Никто не может бороться с казначейством!Ну, а раз сделать все равно ничего нельзя, то нечего об этом и думать, решил я и перевел разговор на больницу Сент-Эдвардс, вспомнив о вчерашних намеках Роя. Вернее, первым о ней заговорил Бернард.– Господин министр, – обратился он ко мне. – Вы просили разузнать об этой якобы пустующей больнице в северной части Лондона?Я кивнул.– Так вот, как я и предупреждал, шоферы – не самый надежный источник информации. Рой ввел вас в заблуждение.Облегченно вздохнув, я, естественно, поинтересовался, из какого источника почерпнул эти добрые вести сам Бернард.– От личных секретарей, господин министр.Да, это внушало доверие. Неофициальная информация от личных секретарей доходит чуть медленнее, чем от шоферов, зато она намного надежней. В принципе, ей можно верить на все сто процентов.– Ну и как там в действительности обстоят дела?Оказывается, в больнице насчитывается всего 342 администратора. Остальные 170 – гардеробщики, вахтеры, уборщицы, садовники, повара и прочие.На мой взгляд, вполне нормальное соотношение.– А сколько там медицинских работников? – спросил я.– Ни одного, – ответил Бернард таким тоном, будто это само собой разумеется.Я подумал, что ослышался, и осторожно переспросил:– Ни одного?– Ни одного.Я все же решил кое-что уточнить.– Мы ведь говорим о больнице Сент-Эдвардс, верно?– Конечно, о ней, – бодро ответил он и добавил: – Новехонькая. Просто загляденье!Как будто это что-то объясняло.– Совсем новая?Бернард смутился.– Э-э… не совсем. Вообще-то уже восемь месяцев, как ее построили и укомплектовали. Но, к сожалению, в то время правительство как раз сократило ассигнования на здравоохранение и на медицинский персонал денег не хватило.Час от часу не легче!– Новая современная больница, – тихо повторил я, словно убеждая себя, что не ослышался, – в которой свыше пятисот администраторов и ни одного пациента!Некоторое время сидел молча, собираясь с мыслями. Бернард попытался мне помочь:– Господин министр, а ведь там есть пациент!– Один?– Да, один. Заместитель главного администратора упал с лесов и сломал ногу.– Боже мой! – почти шепотом произнес я. – Если бы меня спросили об этом в палате?!Бернард съежился, словно побитая собачонка.– Почему я только сейчас узнаю об этом? Почему вы меня не предупредили?– Э-э… я тоже ничего не знал, господин министр, – растерянно пролепетал он.– А кто должен знать? Как случилось, что все это не выплыло наружу?Из путаных объяснений Бернарда я понял, что об этой ситуации знало только несколько сотрудников министерства здравоохранения. Впрочем, они не усматривали в ней ничего странного. По их словам, в Англии таких больниц полно.– Как правило, они специально не убирают следов строительства – ну, знаете, леса, бетономешалки и тому подобное, – чтобы люди не думали, будто больница давно готова. Нормальное явление, – добавил он.– Нормальное явление? – не мог я вымолвить и слова. (Оказывается, мог. – Ред.) – Думаю… – я снова был полон решимости, – думаю, мне следует поехать туда и убедиться самому, прежде чем обо всем пронюхает оппозиция.– Да, конечно, – согласился Бернард. – Просто удивительно, что пресса еще не докопалась…– Удивляться тут нечему. Большинство наших газетчиков настолько непрофессиональны, что не способны выяснить даже то, что сегодня четверг.– Сегодня среда, господин министр, – поправил меня Бернард.Я молча указал ему на дверь.
(В следующую пятницу сэр Хамфри Эплби встретился с постоянным заместителем министра здравоохранения сэром Йеном Уитчерчем в клубе «Реформ» на Пэлл-Мэлл-стрит, чтобы обсудить запрос о больнице Сент-Эдвардс. На наше счастье, сэр Хамфри по обыкновению сделал соответствующую запись в своем дневнике. «Внезапный интерес Хэкера к больнице Сент-Эдвардс серьезно обеспокоил Йена. Что ж, понять его легко.
(Из последней фразы можно сделать логический вывод, что Бернард Вули – в соответствии со своим тогдашним положением – поделился с сэром Хамфри мыслями относительно упомянутой проблемы, хотя в ответ на наш вопрос сэр Бернард – в соответствии с нынешним своим положением – сказал, что не припоминает такого. – Ред.) Я объяснил ему, что мой министр беспокоится из-за отсутствия в больнице пациентов. Нас обоих это позабавило. Может ли больница принимать пациентов, если в ней еще нет медицинского персонала? Министр опять рискует оказаться в глупом положении.Йен совершенно справедливо отметил, что министерство здравоохранения обладает большим опытом по подготовке к эксплуатации новых больниц. По его убеждению, главное в этом деле – постепенность и поэтапность, а пациенты только путаются под ногами. Поэтому он посоветовал сообщить Хэкеру, что в данный момент больница Сент-Эдвардс находится на заключительном этапе введения в строй – так сказать, на финишной прямой.Однако, предвидя неминуемый накал страстей в политических кругах, я счел необходимым задать ему один вопрос: «Сколько времени понадобится на преодоление этой финишной прямой?» А чтобы он не понял меня превратно, напомнил ему о бездумном согласии моего министра на создание третейской комиссии.Йен горестно покачал головой. По его словам, он был просто в шоке, когда впервые услышал о комиссии. Нет ни малейших сомнений, что такие же чувства разделяет сейчас весь Уайтхолл.Мне все-таки хотелось иметь более четкое представление о сроках, поэтому я поинтересовался, можно ли реально надеяться, что в больнице Сент-Эдвардс когда-нибудь появятся пациенты.Можно, подтвердил сэр Йен, как только появится такая возможность. По его расчетам, больница, скорее всего, примет первых пациентов где-то через пару лет, когда улучшится финансовая ситуация.Благоразумно, ничего не скажешь. Действительно, не может же он открыть сорок новых палат в Сент-Эдвардсе, если в других больницах они закрываются. Этого не потерпят ни казначейство, ни кабинет.Но, насколько я знаю своего министра, он вполне способен закрыть всю больницу просто потому, что в ней нет пациентов!Сэр Йен категорически заявил, что это исключено: профсоюзы не допустят.Я высказал опасение, что профсоюз в больнице Сент-Эдвардс еще слишком слаб. Но Йен успокоил меня, напомнив о Билли Фрезере, этом оголтелом агитаторе из больницы «Саутуорк». Кошмарный тип! Правда, теперь он может оказаться полезен.По-моему, Йен намерен прибегнуть к его услугам».
(Вероятно, не лишне будет заметить, что о вышеприведенной беседе Хэкер, естественно, не должен был знать. – Ред.) 22 марта Сегодня со всей решительностью поговорил с Хамфри о проблеме медицинских администраторов.По моей просьбе в нашем партийном центре провели специальные исследования и подготовили обширный статистический материал. А вот в собственном министерстве мне такие данные получить не удалось. Позор!Подчиненные Хамфри из года в год меняют основу статистических подсчетов, тем самым делая практически невозможным сравнительный анализ роста численности бюрократического аппарата.– Хамфри, наша система национального здравоохранения являет собой разительный пример галопирующей бюрократии, – убежденно сказал я, на этот раз вооруженный фактами и цифрами.Мои слова, казалось, не произвели на него никакого впечатления.– Ну что вы! – безмятежно отозвался мой постоянный заместитель. – Так уж и галопирующей. В лучшем случае – двигающейся трусцой.Я спросил его, знает ли он, что в министерство ежедневно поступает множество жалоб на бюрократический идиотизм.– От кого?– От членов парламента, от избирателей, от врачей, медсестер… словом, от общественности.– Смутьяны! – презрительно отмахнулся сэр Хамфри. Я был потрясен.– Кто? Представители общественности?– Да, в первую очередь они.«Пора ознакомить его с некоторыми из моих находок», – подумал я и для начала показал копию официального документа одной из лондонских больниц. (Благодаря тому, что Хэкер сохранил копии всех документов, на которые он ссылается в своем дневнике, у нас имеется блестящая возможность проследить, как функционировала система национального здравоохранения Великобритании в 80-е годы. – Ред.)
Удовлетворить вашу заявку на стетоскопы в настоящее время не представляется возможным в силу сложностей с поставками.Взамен мы готовы предоставить вам определенное количество более длинных трубок для уже имеющихся у вас стетоскопов.Отдел материально-технического снабжения
К моему удивлению, сэр Хамфри не усмотрел в документе ничего странного и даже заметил, что коль скоро такие трубки имеются в наличии, то предлагать их не только можно, но и нужно.А Бернард, в свою очередь, высказал предположение (надо же до такого додуматься!), что это избавит врачей от многих неудобств: пользуясь удлиненными трубками, они, мол, смогут, не сходя с места, прослушивать пациентов по всей палате.Надеюсь, он все-таки пошутил. Иначе…Затем я ознакомил своего постоянного заместителя с распоряжениями, касающимися морга и туалетной бумаги, которые были отданы в больнице Сент-Стефан.
ВСЕМУ МЕДИЦИНСКОМУ ПЕРСОНАЛУВ связи с закрытием морга на рождественские каникулы администрация больницы убедительно просит медицинский персонал не загружать работой данное подразделение в указанный период.Главный администратор
ВСЕМУ ПЕРСОНАЛУВ последние месяцы участились случаи, когда работники больницы для тех или иных целей пользуются туалетной бумагой. Администрация еще раз напоминает о том, что рулоны туалетной бумаги предназначены для пациентов, а не для персонала.Зав. хозяйственным отделом
Сэр Хамфри пренебрежительно хмыкнул.– Наше здравоохранение работает эффективно и экономично ровно настолько, насколько этому не мешает наше правительство.Тогда я предъявил ему просто убийственный по сути своей документ, подписанный начальником отдела контроля за соблюдением правил ношения рабочей одежды (ОКСПНРО) районного управления здравоохранения.
СРЕДНЕМУ МЕДИЦИНСКОМУ ПЕРСОНАЛУПо имеющимся в управлении сведениям, последняя партия белых халатов для медицинских сестер изготовлена из прозрачного материала.Всем медицинским сестрам, получившим такие халаты, надлежит лично явиться к начальнику ОКСПНРО для оценки сути и характера данной проблемы.Начальник ОКСПНРО
У сэра Хамфри хватило мужества признать, что эта несусветная чепуха не оставила его равнодушным.– Кто-то придумал себе неплохую работенку, – с улыбкой сказал он.Свой главный козырь – распоряжение об изменениях в работе кухни в больнице имени Флоренс Найтингейл – я, как положено, оставил напоследок.
ОБ ИЗМЕНЕНИЯХ В РАБОТЕ КУХНИ НА ПЕРИОД РОЖДЕСТВЕНСКИХ КАНИКУЛАдминистрация доводит до сведения всех сотрудников больницы, что запланированный на вторник десерт будет подан вместо первого блюда в пятницу, так как последнее будет подано вместо второго блюда в четверг. Рождественский обед состоится в канун Нового года, а новогодний вечер будет проведен в День рождественских подарков Второй день рождества (26 декабря), официальный выходной день. В этот день принято дарить подарки.
. Из вышесказанного следует, что 7 января сотрудникам рекомендуется принести обед с собой.Великая пятница Пятница на страстной неделе, официальный выходной день. В этот день по традиции едят горячие «крестовые» булочки (сдобная, с корицей, наверху крест из теста или сахарной глазури).
в этом году будет отмечаться во вторник, 13 апреля.Шеф-повар
У сэра Хамфри не хватило духу отрицать, что «система действительно функционирует не совсем нормально», если ее руководители могут тратить свое рабочее время и государственные деньги на сочинение подобной галиматьи. К тому же (мне стало известно об этом только сегодня утром) за последние десять лет количество чиновников в национальном здравоохранении возросло на сорок тысяч человек, в то время как количество больничных коек сократилось на шестьдесят тысяч. Эти цифры говорят сами за себя.Я еще не упомянул о том факте, что годовой бюджет министерства здравоохранения вырос на полтора миллиарда фунтов!Странно, но моему постоянному заместителю эти цифры почему-то доставили удовольствие.– Вот это рост! – радостно воскликнул он. – Если бы такого могла добиться британская промышленность…– Рост? – ошеломленно переспросил я. – Это вы называете ростом? Вы считаете нормальным, когда утвержденные парламентом деньги из кармана налогоплательщиков идут на увеличение штата чиновников за счет сокращения количества пациентов?– Да, считаю, – невозмутимо ответил он.Я попытался объяснить ему, что парламент выделяет эти средства на больных. Однако, к моему глубочайшему удивлению, сэр Хамфри решительно не согласился с этим бесспорным утверждением.– Напротив, господин министр, они выделяются для всех без исключения, с тем чтобы государство могло продемонстрировать степень своей заботы и сострадания. Направляя деньги в здравоохранение и социальные услуги, члены парламента испытывают чувство очищения, всепрощения, возвышения, самопожертвования!Софистика чистейшей воды!– Но ведь выделенные деньги должны расходоваться на лечение больных!Сэр Хамфри, сочтя мои слова недостойными его внимания, продолжил свою идиотскую тираду:– После жертвоприношения никому и в голову не придет интересоваться судьбою жертвы.Он не прав, тысячу раз не прав! По-моему, страну очень даже волнует судьба впустую растрачиваемых денег, и я, избранник народа, должен следить, чтобы этого не происходило.– При всем уважении к вам, господин министр (одно из любимых оскорблений сэра Хамфри), позволю себе заметить, что люди начинают проявлять беспокойство только тогда, когда узнают о растрачивании впустую общественных средств.Я отказался принять такой аргумент и напомнил о массовых волнениях в связи со скандальными разоблачениями в наших психиатрических клиниках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64