– спросил Новичок.
Профессор на секунду задумался:
– Не помню, где я слышал это слово…Но оно означает, что ты не просто новичок в Жизни, а уже неплохо ее знаешь.
– Нет, не думаю… Не думаю, что я узнал Жизнь хоть чуть-чуть лучше с тех пор, как впервые появился в вашем дневном домике, – серьезно сказал Новичок. – Не надо меня переименовывать. Я как был Новичком, так и остался…
– Как это? – не понял Профессор. – Ведь ты знаешь множество ходов, ловушек, препятствий… У тебя один из самых лучших и быстрых маршрутов! Ты, несомненно, знаешь Жизнь!…
– Раньше я ходил по тоннелям осторожно, оглядываясь. Теперь проношусь по ним с большой скоростью. Вот и вся разница. Я ничего не знаю о Жизни…
– Но ведь Жизнь и состоит из тоннелей, препятствий, ловушек!… Значит, чем лучше их знаешь, тем лучше знаешь Жизнь! Разве не так?
Профессор был явно раздражен.
– Нет, не так, – уверенно ответил Новичок.
– Тогда что, по-твоему, означает «узнать Жизнь»?!
– Это знать, откуда она, кто и как ее создал, а главное – зачем, для чего? – словно надеясь на ответ, Новичок с грустью посмотрел в профессорские глаза.
Старый хомяк потупил взор:
– На эти вопросы нет ответа. А значит, они бессмысленны!
Новичок недоуменно моргнул:
– Что значит «бессмысленны»?
– «Бессмысленны» – означает, что нет смысла задавать вопросы, на которые нет и не может быть ответа! Думаешь, ты один такой умный и особенный?! Думаешь, тебя одного мучили эти вопросы?! Каждый проходит через это!… – Профессор хотел было продолжить, но неожиданно замолчал – словно подавившись собственными словами.
– Каждый? – растерянно спросил Новичок. – И что?
– А ничего! – вдруг закричал Профессор и, не сказав больше ни слова, полез в лабиринт.
* * *
Однажды Профессор вернулся из Жизни очень рано. Он с утра быстро, почти без передышек, добежал до любимой Столовой, без аппетита, легко позавтракал и решил сразу вернуться назад, чтобы подремать в дневном домике, а не в Столовой, как обычно. Профессор собирался проспать до самого вечера, а потом полночи грызть корм, которого он припас сегодня полные щеки. Профессор почему-то с большим удовольствием ел ночью у себя в гнезде, чем в просторных Столовых.
Вернувшись очень рано, к своему удивлению Профессор обнаружил в дневном домике Новичка. Тот сидел в углу, повернувшись ко входу в Жизнь белой спиной. Казалось, он пытается что-то разглядеть за полупрозрачными стенками домика.
– А ты почему не на маршруте? – удивленно спросил Профессор. Новичок вздрогнул, словно его застали за чем-то незаконным. Он обернулся и тихо сказал:
– Я больше не пойду в Жизнь…
– Что?!! – закричал Профессор, чуть не подавившись припасами в щеках. Несколько кусочков даже выпали на пол…
– Я больше не пойду по своему маршруту, – твердо повторил Новичок. – Я больше не полезу в бессмысленную Жизнь!
– Так нельзя! – чтобы иметь возможность нормально говорить, Профессор выложил часть еды на пол. – Каждый хомяк должен ходить по своему маршруту! Должен пробираться сквозь тоннели и препятствия Жизни!
– Зачем?
В вопросе Новичка Профессору послышалась скрытая насмешка.
– Потому что так положено! Каждый хомяк должен в поте лица своего прокладывать свой маршрут и каждый день преодолевать его! Так устроена Жизнь!
– Зачем? – повторил Новичок, и Профессор вдруг понял, что тот совсем не смеется.
– Ты должен преодолевать Жизнь хотя бы затем, чтобы не умереть с голоду!
– И все? И в этом весь смысл и назначение Жизни? Как вы говорили мне когда-то: «смысл Жизни в том, чтобы найти самый лучший маршрут и получить больше пищи и подружек, чем другие хомяки»… И это все?!
Профессор молчал.
– Я не хочу ползать по такой Жизни!
Новичок отвернулся. Профессор продолжал молчать, словно решаясь на что-то.
– Хорошо, – наконец, тихо произнес он. – Я не хотел об этом говорить и вспоминать, но, видимо, придется…
Новичок опять повернулся и с надеждой посмотрел на старшего спутника.
– Когда я был молодым, – начал Профессор, – меня тоже мучили все эти вопросы: что такое Жизнь, откуда она взялась, почему в ней все устроено так, а не иначе… Зачем она, в конце концов!… Особенно сильно это начало меня беспокоить через какое-то время после того, как я нашел свой маршрут. Вопросы возникали и раньше, но тогда у меня не было времени над ними размышлять… Да, чуть не забыл… Вначале у меня был другой маршрут. Он был намного быстрее и легче, хоть и всего с одной не очень богатой Столовой. Зато у меня было много времени для раздумий. Вот я и ломал себе голову: зачем, почему… все эти бессмысленные вопросы!… Я не мог понять ничего, сколько бы не задавал их себе! Именно тогда, чтобы забыться и не чувствовать надуманной бессмысленности, я стал частенько бегать в Развлечение с Волшебной жидкостью… Я стал лизать ее каждый день – несмотря на головную боль и тошнотворное состояние по утрам. И вначале было хорошо, но потом осталась только боль… Жидкость больше не помогала, но я уже не мог без нее! Каждый день я был занят только одним: поисками еще одной капельки Волшебной жидкости. С каждым днем ее требовалось все больше и больше – чтобы получить хоть какое-то облегчение. Об удовольствии уже не шло и речи! Хоть какое-то облегчение… Я даже не успевал как следует поесть. Не было времени разыскивать Столовые. Вскоре я так ослабел, что потерялся в Жизни. Я бродил несколько дней в поисках хоть капли Волшебной жидкости, но потерял ориентацию и находил только Столовые. Я наедался, но это не помогало. Это были самые страшные дни в моей жизни! Мне казалось, что я готов умереть за одну капельку проклятой жидкости. Но мне так и не удалось ее найти, а когда я наконец выбрался к своему дневному домику и вспомнил изученные маршруты, у меня хватило разума больше никогда не заглядывать в Развлечения с Проклятой жидкостью…
– Спасибо, – вдруг сказал Новичок. – Спасибо, что рассказали мне об этом. Я тоже думал над таким выходом. Теперь я знаю, что это не выход…
– Да, это не выход, – кивнул Профессор. – Я поправил здоровье и вернулся к своим размышлениям…
Старый хомяк немного перевел дух, затем продолжил:
– Для начала я сменил маршрут. Мне было слишком тяжело ходить по старому, к тому же я боялся соблазна заглянуть в Развлечение с жидкостью, которое было включено в старый маршрут. Новый получился сложнее и длиннее. У меня стало уходить больше времени на беготню по тоннелям, на преодоление препятствий. Теперь, когда я днем прибегал в Столовую, то уже ел с большим аппетитом, а не лениво, как раньше. А после сытного обеда, я стал дремать, а не размышлять над бессмысленными вопросами. И вскоре я понял одну истину: нельзя думать над вопросами, на которые нет ответа! Вместо этого надо просто ходить по своему маршруту и наслаждаться тем, что он дает.
– Зачем?
– Что ты заладил?! – взорвался Профессор. – Потому что для хомяка нет ничего другого!
– Тогда я ничего не потеряю, – спокойно ответил Новичок. – Потому что такая Жизнь мне не нужна. Просто беготня по тоннелям? Ради еды и самок? И до каких пор? И зачем?
– Но ты не можешь просто сидеть здесь каждое утро!
– Почему? Я не ходил туда сегодня, – Новичок презрительно кивнул в сторону начального тоннеля. – И пока ничего не случилось. Не пойду и завтра…
– Ты не можешь! – продолжал кипятиться Профессор. – Хомяки должны каждый день ходить по маршруту, иначе… иначе…
– Что?
– Не знаю! – закричал Профессор. – Но случится что-то страшное!
– Страшное? – сказал Новичок. – Что может быть страшнее этой Жизни – ежедневной бессмысленной и бесконечной беготни по тоннелям?…
– Страдания, боль…
– Но ведь пока их нет. От того, что я остался сегодня в дневном домике, ничего ужасного не произошло…
– Кто знает, что ждет тебя ночью?! Хомяки должны ходить по маршруту! Это закон Жизни. И тот, кто нарушает его, обязательно будет наказан! Пока не поздно, пробеги свой маршрут. Он у тебя быстрый, ты успеешь!
Новичок настаивал на своем:
– Я больше не пойду в Жизнь! Даже если мне придется умереть от голода…
– А какой в этом смысл? – спросил Профессор. – Ведь и в твоем сидении здесь тоже нет никакого смысла. Почему бы тогда из двух бессмысленных вещей не выбрать ту, которая приносит хоть какие-то удовольствия?…
– Потому что это тупик, – непривычно резко ответил Новичок. – И вы – подтверждение тому. Мы точно знаем, что бег по тоннелям внутри Жизни ничем не поможет понять ее. Следование маршруту, пища, Развлечения и самки – все это внутри самой Жизни. А, как мы уже выяснили, познавая строение Жизни, мы на самом деле не узнаем о ней ничего существенного. Поэтому я решил взглянуть на Жизнь снаружи…
– Но это невозможно!
– Возможно, если отказаться от нее! – Новичок воинственно посмотрел на Профессора. – Я отказываюсь от всех маршрутов, от препятствий и развлечений Жизни! Я отбрасываю все, что в ней есть, чтобы понять ее! И в этом есть смысл…
– Почему?
– Потому что есть шанс. Пока есть шанс, есть и смысл…
– Ты не сможешь сидеть тут целыми днями, – тупо повторил Профессор. – Хомяки должны выходить в Жизнь и идти по маршруту. У них есть выбор, по какому маршруту идти, но нет выбора – идти или нет!
– А иначе?… – теперь в голосе Новичка явно звучала насмешка.
– А иначе случится что-то страшное! – убежденно повторил Профессор. – Я не знаю что, но обязательно случится! Быть может, уже этой ночью…
– Что же, посмотрим… – Новичок повернулся к полупрозрачным стенам. – Интересно, что там? – спросил он тихо, словно самого себя.
– Что-то большое и страшное. Обычно, когда меня несет судьба, я закрываю глаза, потому что не в силах видеть…
– Да, я то же! – перебил Профессора Новичок. – Я тоже раньше закрывал глаза, но потом приучил себя держать их открытыми… Там все огромное, непонятное… Но меня так тянет туда!
– Тянет? – изумился Профессор. – Ты хочешь променять нашу сравнительно понятную и размеренную Жизнь на… на… непонятно что?!
– Но мне кажется, что именно оттуда можно увидеть эту нашу Жизнь такой, как она есть. И еще мне кажется, что там есть… то, без чего я никогда не буду счастлив здесь.
– Без чего?
– Мне кажется, что там есть Свобода…
– Что означает это слово?
– Я только что его придумал, – сказал Новичок. – Оно означает состояние, когда нет маршрутов, нет препятствий и ловушек… Свобода!
– Хомяк не может быть свободен! Хомяк должен бегать по тоннелям, прокладывать маршруты и получать за это пищу и Развлечения…
Новичок не слушал. Он не отрываясь смотрел сквозь полупрозрачные стенки.
– Но кроме Свободы мне будет нужна еще одна вещь, – совсем тихо продолжал говорить он. – Для нее тоже нет слова и мне очень сложно описать ее… Это когда ты свободен и тебе очень тепло, словно… Я не знаю… Это что-то вроде Судьбы, но больше, и она обнимает тебя всего и гладит по шерстке, а тебе совсем не хочется никого кусать и хочется отдать всю еду в щеках до последней крошки… Словно большие-большие розовые лапки, которые крепко, но при этом ласково держат тебя, защищают со всех сторон… Я не знаю, что это и как это описать, но я знаю, что мне этого будет не хватать…
– Кажется, я понимаю, о чем ты говоришь, – прошептал Профессор. – Я не тоже не знаю нужных слов, но чувствую… Наверное, каждый хомяк чувствует это, когда его несет Судьба. Сколько раз я представлял, что обруч Судьбы вдруг превращается в большие-большие лапки, и они нежно обхватывают меня со всех сторон…
– И вы тоже?! – удивленно повернулся к Профессору Новичок.
– Да, поэтому я понимаю, о чем ты говоришь… Дай этому какое-то имя! У тебя хорошо получается… давать имена…
– Имя?… – Новичок задумался. – Когда я назвал свободу Свободой, я мог по крайней мере объяснить, что я имею в виду под этим словом. Но как я могу дать имя тому, чего я не могу объяснить?…
– Думаю, подобно мне, каждый хомяк почувствует, что за ним скрывается…
– Хорошо, я назову то, без чего мне не нужна Жизнь и даже Свобода… То, что не объяснишь словами… Я назову это Любовью!…
* * *
Профессор не спал всю ночь. Его лихорадило. Ему не терпелось узнать, что стало с Новичком, нарушившим один из основных законов Жизни. Он хотел узнать об этом как можно скорее, но одновременно боялся, что случится нечто ужасное.
Когда Профессор, наконец, оказался в дневном домике, он облегченно вздохнул, увидев целого и невредимого Новичка. Профессор тут же бросился к нему.
– Я думал, мы больше не увидимся! – закричал он. – Что с тобой было?! Как прошла ночь?!
– Я спал, – спокойно ответил Новичок.
– И все? – разочарованно спросил Профессор.
– Да, все как обычно… – казалось, Новичок тоже был разочарован.
– Странно… – Профессор не знал, что сказать. – Может, за ночь ты образумился, и мы пойдем сегодня вместе. Поверь моему опыту: если долго и упорно ходить по одному и тому же маршруту, то постепенно забываешь обо всех этих странных вещах. О Свободе, Любви… Это все выдумки. Красивые, но не существующие.
– Почему же каждый хомяк мечтает о них?
– Это не делает их реальными! – возразил Профессор. – А реальность очень проста: переплетенные тоннели, ловушки, препятствия и твой маршрут, который, если постараешься, будет включать в себя хорошие Столовые и Развлечения… Это – реальность, а Свобода и Любовь – фантазии, которые по молодости посещают всех хомяков. Эти фантазии лечатся только одним способом – ежедневным бегом по своему маршруту. И хорошей подружкой тоже неплохо лечатся… – Профессор вдруг усмехнулся. Он вдруг вспомнил, что давно не был у своей любимой подруги. Вдруг захотелось совокупиться с ней и рассказать о Новичке. – Так ты пойдешь в Жизнь или нет?
– Нет, – твердо ответил Новичок. – Я не сдамся. И не уговаривайте меня, пожалуйста. Я знаю, что через некоторое время буду готов принять любые аргументы… Поэтому не говорите мне больше ничего о Жизни. Я навсегда отказался от нее такой, какая она есть. Чтобы ни случилось. Пожалуйста, не говорите мне больше ничего. Я просто не буду вас слушать…
– Как знаешь! – возбужденный предстоящей встречей Профессор полез в ближний тоннель. – Как знаешь…
Поглядев вслед довольному Профессору, Новичок стиснул зубы.
– Я не сдамся! – повторил он вслед старому приятелю.
* * *
Вопреки страхам старого и молодого хомяков, ничего особенного или страшного не произошло. Как и раньше, каждое утро они оказывались в дневном домике, а вечером – в ночном. Как и раньше, Профессор каждый день проходил по своему маршруту, потом возвращался в дневной домик, где его неизменно поджидал Новичок, что так ни разу больше и не полез в Жизнь. Новичок игнорировал все аргументы и уговоры Профессора: просто сидел целый день в углу и смотрел сквозь полупрозрачные стены. Новичок похудел, но решимости не потерял.
Лишь однажды произошло нечто удивительное.
Стараясь вернуться к напарнику как можно быстрее, Профессор теперь не задерживался в Жизни И вот однажды он увидел, как к домику приближается розовая Судьба. Прямо в середине дня! Такого еще никогда не было! Она забрала Новичка, который только и успел, что испуганно посмотреть на Профессора.
Когда Профессор пришел в себя, ему стало очень грустно. Он решил, что больше никогда не увидит Новичка. Тем больше было удивление старого хомяка, когда буквально через несколько минут снова появилась Судьба, которая принесла друга целым и невредимым.
– Что с тобой было?!!
– Ничего… – удивленно ответил Новичок. – Оказался в каком-то домике, похожем на ночной. Посидел там тихонько, ко мне ненадолго прилепили что-то странное, а потом я снова оказался здесь…
Больше ничего необычного не происходило. Профессор все так же каждый день бегал по Жизни, а Новичок все также сидел в своем углу. Профессор отчаялся взять упрямого Новичка измором и, видя, как тот мучается от голода, стал приносить ему пищу в щеках.
– Ну вот, у меня хоть какой-то смысл в Жизни появился! – как-то улыбнулся Профессор с улыбкой.
– Какой это? – не понял Новичок.
– Тебя, дурака, кормить! – засмеялся Профессор. – От голодной смерти спасать… Может, за это ты меня не забудешь, когда свою Свободу и Любовь обретешь!
– Не забуду… – серьезно пообещал Новичок.
В ответ Профессор только рассмеялся. Сам себе удивляясь, в последнее время Профессор стал спокойнее и счастливее – как раз с тех пор, как догадался приносить в щеках пищу для страдающего от голода Новичка. Впервые за долгое-долгое время Профессор с радостью начинал утренний бег по своему маршруту! И гнал его не собственный голод, а какое-то совсем другое чувство. Профессор не знал, как оно называется.
– Надо будет сказать Новичку, чтобы придумал для него название… – решил Профессор, как-то раз возвращаясь в дневной домик с полными щеками самой лучшей еды.
Старый хомяк прибежал, когда до вечера было еще далеко.
– Эй, друг! – еще не добежав до выхода из тоннеля, закричал Профессор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9
Профессор на секунду задумался:
– Не помню, где я слышал это слово…Но оно означает, что ты не просто новичок в Жизни, а уже неплохо ее знаешь.
– Нет, не думаю… Не думаю, что я узнал Жизнь хоть чуть-чуть лучше с тех пор, как впервые появился в вашем дневном домике, – серьезно сказал Новичок. – Не надо меня переименовывать. Я как был Новичком, так и остался…
– Как это? – не понял Профессор. – Ведь ты знаешь множество ходов, ловушек, препятствий… У тебя один из самых лучших и быстрых маршрутов! Ты, несомненно, знаешь Жизнь!…
– Раньше я ходил по тоннелям осторожно, оглядываясь. Теперь проношусь по ним с большой скоростью. Вот и вся разница. Я ничего не знаю о Жизни…
– Но ведь Жизнь и состоит из тоннелей, препятствий, ловушек!… Значит, чем лучше их знаешь, тем лучше знаешь Жизнь! Разве не так?
Профессор был явно раздражен.
– Нет, не так, – уверенно ответил Новичок.
– Тогда что, по-твоему, означает «узнать Жизнь»?!
– Это знать, откуда она, кто и как ее создал, а главное – зачем, для чего? – словно надеясь на ответ, Новичок с грустью посмотрел в профессорские глаза.
Старый хомяк потупил взор:
– На эти вопросы нет ответа. А значит, они бессмысленны!
Новичок недоуменно моргнул:
– Что значит «бессмысленны»?
– «Бессмысленны» – означает, что нет смысла задавать вопросы, на которые нет и не может быть ответа! Думаешь, ты один такой умный и особенный?! Думаешь, тебя одного мучили эти вопросы?! Каждый проходит через это!… – Профессор хотел было продолжить, но неожиданно замолчал – словно подавившись собственными словами.
– Каждый? – растерянно спросил Новичок. – И что?
– А ничего! – вдруг закричал Профессор и, не сказав больше ни слова, полез в лабиринт.
* * *
Однажды Профессор вернулся из Жизни очень рано. Он с утра быстро, почти без передышек, добежал до любимой Столовой, без аппетита, легко позавтракал и решил сразу вернуться назад, чтобы подремать в дневном домике, а не в Столовой, как обычно. Профессор собирался проспать до самого вечера, а потом полночи грызть корм, которого он припас сегодня полные щеки. Профессор почему-то с большим удовольствием ел ночью у себя в гнезде, чем в просторных Столовых.
Вернувшись очень рано, к своему удивлению Профессор обнаружил в дневном домике Новичка. Тот сидел в углу, повернувшись ко входу в Жизнь белой спиной. Казалось, он пытается что-то разглядеть за полупрозрачными стенками домика.
– А ты почему не на маршруте? – удивленно спросил Профессор. Новичок вздрогнул, словно его застали за чем-то незаконным. Он обернулся и тихо сказал:
– Я больше не пойду в Жизнь…
– Что?!! – закричал Профессор, чуть не подавившись припасами в щеках. Несколько кусочков даже выпали на пол…
– Я больше не пойду по своему маршруту, – твердо повторил Новичок. – Я больше не полезу в бессмысленную Жизнь!
– Так нельзя! – чтобы иметь возможность нормально говорить, Профессор выложил часть еды на пол. – Каждый хомяк должен ходить по своему маршруту! Должен пробираться сквозь тоннели и препятствия Жизни!
– Зачем?
В вопросе Новичка Профессору послышалась скрытая насмешка.
– Потому что так положено! Каждый хомяк должен в поте лица своего прокладывать свой маршрут и каждый день преодолевать его! Так устроена Жизнь!
– Зачем? – повторил Новичок, и Профессор вдруг понял, что тот совсем не смеется.
– Ты должен преодолевать Жизнь хотя бы затем, чтобы не умереть с голоду!
– И все? И в этом весь смысл и назначение Жизни? Как вы говорили мне когда-то: «смысл Жизни в том, чтобы найти самый лучший маршрут и получить больше пищи и подружек, чем другие хомяки»… И это все?!
Профессор молчал.
– Я не хочу ползать по такой Жизни!
Новичок отвернулся. Профессор продолжал молчать, словно решаясь на что-то.
– Хорошо, – наконец, тихо произнес он. – Я не хотел об этом говорить и вспоминать, но, видимо, придется…
Новичок опять повернулся и с надеждой посмотрел на старшего спутника.
– Когда я был молодым, – начал Профессор, – меня тоже мучили все эти вопросы: что такое Жизнь, откуда она взялась, почему в ней все устроено так, а не иначе… Зачем она, в конце концов!… Особенно сильно это начало меня беспокоить через какое-то время после того, как я нашел свой маршрут. Вопросы возникали и раньше, но тогда у меня не было времени над ними размышлять… Да, чуть не забыл… Вначале у меня был другой маршрут. Он был намного быстрее и легче, хоть и всего с одной не очень богатой Столовой. Зато у меня было много времени для раздумий. Вот я и ломал себе голову: зачем, почему… все эти бессмысленные вопросы!… Я не мог понять ничего, сколько бы не задавал их себе! Именно тогда, чтобы забыться и не чувствовать надуманной бессмысленности, я стал частенько бегать в Развлечение с Волшебной жидкостью… Я стал лизать ее каждый день – несмотря на головную боль и тошнотворное состояние по утрам. И вначале было хорошо, но потом осталась только боль… Жидкость больше не помогала, но я уже не мог без нее! Каждый день я был занят только одним: поисками еще одной капельки Волшебной жидкости. С каждым днем ее требовалось все больше и больше – чтобы получить хоть какое-то облегчение. Об удовольствии уже не шло и речи! Хоть какое-то облегчение… Я даже не успевал как следует поесть. Не было времени разыскивать Столовые. Вскоре я так ослабел, что потерялся в Жизни. Я бродил несколько дней в поисках хоть капли Волшебной жидкости, но потерял ориентацию и находил только Столовые. Я наедался, но это не помогало. Это были самые страшные дни в моей жизни! Мне казалось, что я готов умереть за одну капельку проклятой жидкости. Но мне так и не удалось ее найти, а когда я наконец выбрался к своему дневному домику и вспомнил изученные маршруты, у меня хватило разума больше никогда не заглядывать в Развлечения с Проклятой жидкостью…
– Спасибо, – вдруг сказал Новичок. – Спасибо, что рассказали мне об этом. Я тоже думал над таким выходом. Теперь я знаю, что это не выход…
– Да, это не выход, – кивнул Профессор. – Я поправил здоровье и вернулся к своим размышлениям…
Старый хомяк немного перевел дух, затем продолжил:
– Для начала я сменил маршрут. Мне было слишком тяжело ходить по старому, к тому же я боялся соблазна заглянуть в Развлечение с жидкостью, которое было включено в старый маршрут. Новый получился сложнее и длиннее. У меня стало уходить больше времени на беготню по тоннелям, на преодоление препятствий. Теперь, когда я днем прибегал в Столовую, то уже ел с большим аппетитом, а не лениво, как раньше. А после сытного обеда, я стал дремать, а не размышлять над бессмысленными вопросами. И вскоре я понял одну истину: нельзя думать над вопросами, на которые нет ответа! Вместо этого надо просто ходить по своему маршруту и наслаждаться тем, что он дает.
– Зачем?
– Что ты заладил?! – взорвался Профессор. – Потому что для хомяка нет ничего другого!
– Тогда я ничего не потеряю, – спокойно ответил Новичок. – Потому что такая Жизнь мне не нужна. Просто беготня по тоннелям? Ради еды и самок? И до каких пор? И зачем?
– Но ты не можешь просто сидеть здесь каждое утро!
– Почему? Я не ходил туда сегодня, – Новичок презрительно кивнул в сторону начального тоннеля. – И пока ничего не случилось. Не пойду и завтра…
– Ты не можешь! – продолжал кипятиться Профессор. – Хомяки должны каждый день ходить по маршруту, иначе… иначе…
– Что?
– Не знаю! – закричал Профессор. – Но случится что-то страшное!
– Страшное? – сказал Новичок. – Что может быть страшнее этой Жизни – ежедневной бессмысленной и бесконечной беготни по тоннелям?…
– Страдания, боль…
– Но ведь пока их нет. От того, что я остался сегодня в дневном домике, ничего ужасного не произошло…
– Кто знает, что ждет тебя ночью?! Хомяки должны ходить по маршруту! Это закон Жизни. И тот, кто нарушает его, обязательно будет наказан! Пока не поздно, пробеги свой маршрут. Он у тебя быстрый, ты успеешь!
Новичок настаивал на своем:
– Я больше не пойду в Жизнь! Даже если мне придется умереть от голода…
– А какой в этом смысл? – спросил Профессор. – Ведь и в твоем сидении здесь тоже нет никакого смысла. Почему бы тогда из двух бессмысленных вещей не выбрать ту, которая приносит хоть какие-то удовольствия?…
– Потому что это тупик, – непривычно резко ответил Новичок. – И вы – подтверждение тому. Мы точно знаем, что бег по тоннелям внутри Жизни ничем не поможет понять ее. Следование маршруту, пища, Развлечения и самки – все это внутри самой Жизни. А, как мы уже выяснили, познавая строение Жизни, мы на самом деле не узнаем о ней ничего существенного. Поэтому я решил взглянуть на Жизнь снаружи…
– Но это невозможно!
– Возможно, если отказаться от нее! – Новичок воинственно посмотрел на Профессора. – Я отказываюсь от всех маршрутов, от препятствий и развлечений Жизни! Я отбрасываю все, что в ней есть, чтобы понять ее! И в этом есть смысл…
– Почему?
– Потому что есть шанс. Пока есть шанс, есть и смысл…
– Ты не сможешь сидеть тут целыми днями, – тупо повторил Профессор. – Хомяки должны выходить в Жизнь и идти по маршруту. У них есть выбор, по какому маршруту идти, но нет выбора – идти или нет!
– А иначе?… – теперь в голосе Новичка явно звучала насмешка.
– А иначе случится что-то страшное! – убежденно повторил Профессор. – Я не знаю что, но обязательно случится! Быть может, уже этой ночью…
– Что же, посмотрим… – Новичок повернулся к полупрозрачным стенам. – Интересно, что там? – спросил он тихо, словно самого себя.
– Что-то большое и страшное. Обычно, когда меня несет судьба, я закрываю глаза, потому что не в силах видеть…
– Да, я то же! – перебил Профессора Новичок. – Я тоже раньше закрывал глаза, но потом приучил себя держать их открытыми… Там все огромное, непонятное… Но меня так тянет туда!
– Тянет? – изумился Профессор. – Ты хочешь променять нашу сравнительно понятную и размеренную Жизнь на… на… непонятно что?!
– Но мне кажется, что именно оттуда можно увидеть эту нашу Жизнь такой, как она есть. И еще мне кажется, что там есть… то, без чего я никогда не буду счастлив здесь.
– Без чего?
– Мне кажется, что там есть Свобода…
– Что означает это слово?
– Я только что его придумал, – сказал Новичок. – Оно означает состояние, когда нет маршрутов, нет препятствий и ловушек… Свобода!
– Хомяк не может быть свободен! Хомяк должен бегать по тоннелям, прокладывать маршруты и получать за это пищу и Развлечения…
Новичок не слушал. Он не отрываясь смотрел сквозь полупрозрачные стенки.
– Но кроме Свободы мне будет нужна еще одна вещь, – совсем тихо продолжал говорить он. – Для нее тоже нет слова и мне очень сложно описать ее… Это когда ты свободен и тебе очень тепло, словно… Я не знаю… Это что-то вроде Судьбы, но больше, и она обнимает тебя всего и гладит по шерстке, а тебе совсем не хочется никого кусать и хочется отдать всю еду в щеках до последней крошки… Словно большие-большие розовые лапки, которые крепко, но при этом ласково держат тебя, защищают со всех сторон… Я не знаю, что это и как это описать, но я знаю, что мне этого будет не хватать…
– Кажется, я понимаю, о чем ты говоришь, – прошептал Профессор. – Я не тоже не знаю нужных слов, но чувствую… Наверное, каждый хомяк чувствует это, когда его несет Судьба. Сколько раз я представлял, что обруч Судьбы вдруг превращается в большие-большие лапки, и они нежно обхватывают меня со всех сторон…
– И вы тоже?! – удивленно повернулся к Профессору Новичок.
– Да, поэтому я понимаю, о чем ты говоришь… Дай этому какое-то имя! У тебя хорошо получается… давать имена…
– Имя?… – Новичок задумался. – Когда я назвал свободу Свободой, я мог по крайней мере объяснить, что я имею в виду под этим словом. Но как я могу дать имя тому, чего я не могу объяснить?…
– Думаю, подобно мне, каждый хомяк почувствует, что за ним скрывается…
– Хорошо, я назову то, без чего мне не нужна Жизнь и даже Свобода… То, что не объяснишь словами… Я назову это Любовью!…
* * *
Профессор не спал всю ночь. Его лихорадило. Ему не терпелось узнать, что стало с Новичком, нарушившим один из основных законов Жизни. Он хотел узнать об этом как можно скорее, но одновременно боялся, что случится нечто ужасное.
Когда Профессор, наконец, оказался в дневном домике, он облегченно вздохнул, увидев целого и невредимого Новичка. Профессор тут же бросился к нему.
– Я думал, мы больше не увидимся! – закричал он. – Что с тобой было?! Как прошла ночь?!
– Я спал, – спокойно ответил Новичок.
– И все? – разочарованно спросил Профессор.
– Да, все как обычно… – казалось, Новичок тоже был разочарован.
– Странно… – Профессор не знал, что сказать. – Может, за ночь ты образумился, и мы пойдем сегодня вместе. Поверь моему опыту: если долго и упорно ходить по одному и тому же маршруту, то постепенно забываешь обо всех этих странных вещах. О Свободе, Любви… Это все выдумки. Красивые, но не существующие.
– Почему же каждый хомяк мечтает о них?
– Это не делает их реальными! – возразил Профессор. – А реальность очень проста: переплетенные тоннели, ловушки, препятствия и твой маршрут, который, если постараешься, будет включать в себя хорошие Столовые и Развлечения… Это – реальность, а Свобода и Любовь – фантазии, которые по молодости посещают всех хомяков. Эти фантазии лечатся только одним способом – ежедневным бегом по своему маршруту. И хорошей подружкой тоже неплохо лечатся… – Профессор вдруг усмехнулся. Он вдруг вспомнил, что давно не был у своей любимой подруги. Вдруг захотелось совокупиться с ней и рассказать о Новичке. – Так ты пойдешь в Жизнь или нет?
– Нет, – твердо ответил Новичок. – Я не сдамся. И не уговаривайте меня, пожалуйста. Я знаю, что через некоторое время буду готов принять любые аргументы… Поэтому не говорите мне больше ничего о Жизни. Я навсегда отказался от нее такой, какая она есть. Чтобы ни случилось. Пожалуйста, не говорите мне больше ничего. Я просто не буду вас слушать…
– Как знаешь! – возбужденный предстоящей встречей Профессор полез в ближний тоннель. – Как знаешь…
Поглядев вслед довольному Профессору, Новичок стиснул зубы.
– Я не сдамся! – повторил он вслед старому приятелю.
* * *
Вопреки страхам старого и молодого хомяков, ничего особенного или страшного не произошло. Как и раньше, каждое утро они оказывались в дневном домике, а вечером – в ночном. Как и раньше, Профессор каждый день проходил по своему маршруту, потом возвращался в дневной домик, где его неизменно поджидал Новичок, что так ни разу больше и не полез в Жизнь. Новичок игнорировал все аргументы и уговоры Профессора: просто сидел целый день в углу и смотрел сквозь полупрозрачные стены. Новичок похудел, но решимости не потерял.
Лишь однажды произошло нечто удивительное.
Стараясь вернуться к напарнику как можно быстрее, Профессор теперь не задерживался в Жизни И вот однажды он увидел, как к домику приближается розовая Судьба. Прямо в середине дня! Такого еще никогда не было! Она забрала Новичка, который только и успел, что испуганно посмотреть на Профессора.
Когда Профессор пришел в себя, ему стало очень грустно. Он решил, что больше никогда не увидит Новичка. Тем больше было удивление старого хомяка, когда буквально через несколько минут снова появилась Судьба, которая принесла друга целым и невредимым.
– Что с тобой было?!!
– Ничего… – удивленно ответил Новичок. – Оказался в каком-то домике, похожем на ночной. Посидел там тихонько, ко мне ненадолго прилепили что-то странное, а потом я снова оказался здесь…
Больше ничего необычного не происходило. Профессор все так же каждый день бегал по Жизни, а Новичок все также сидел в своем углу. Профессор отчаялся взять упрямого Новичка измором и, видя, как тот мучается от голода, стал приносить ему пищу в щеках.
– Ну вот, у меня хоть какой-то смысл в Жизни появился! – как-то улыбнулся Профессор с улыбкой.
– Какой это? – не понял Новичок.
– Тебя, дурака, кормить! – засмеялся Профессор. – От голодной смерти спасать… Может, за это ты меня не забудешь, когда свою Свободу и Любовь обретешь!
– Не забуду… – серьезно пообещал Новичок.
В ответ Профессор только рассмеялся. Сам себе удивляясь, в последнее время Профессор стал спокойнее и счастливее – как раз с тех пор, как догадался приносить в щеках пищу для страдающего от голода Новичка. Впервые за долгое-долгое время Профессор с радостью начинал утренний бег по своему маршруту! И гнал его не собственный голод, а какое-то совсем другое чувство. Профессор не знал, как оно называется.
– Надо будет сказать Новичку, чтобы придумал для него название… – решил Профессор, как-то раз возвращаясь в дневной домик с полными щеками самой лучшей еды.
Старый хомяк прибежал, когда до вечера было еще далеко.
– Эй, друг! – еще не добежав до выхода из тоннеля, закричал Профессор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9