. Но слишком уж отчетливо для меня звучала оккультная нотка в дугинских текстах. Как и подобает “эзотерикам” (то есть людям, стоящим в прихожей каббалистики), А. Дугин рассуждает: “Могу сказать, что наркотический опыт крайне интересен. Определенному типу людей, людям более материалистической природы, это могло бы открыть глаза на жизнь. Я считаю, что наркотики крайне интересны и положительны для западных людей и менее интересны для русских, не потому, что они хуже или вреднее. Я, кстати, даже считаю, что они не так уж вредны на самом деле, в каком-то смысле даже полезны для расширения сферы восприятия. Это то же самое, что с масонством. На Западе масонство неизбежно, потому что там католическая церковь организация настолько узкая, убогая и недуховная, что без масонства ей просто нечего делать. А в масонстве присутствует (или присутствовал) компонент настоящего мистицизма. Но нам оно абсолютно не нужно, потому что церковь наша сплошь мистична” Контекст глобального поведения. Интервью с Александром Дугиным // Медведь. – М., 1997, № 6-7 (21), с. 55.
.Я не счел возможным сотрудничать с оккультистами, как обычно, провозглашающими и верность Православию, и “новую религию” “Новая религия… Если мы “искуплены” Христом, то на нас принципиально нет греха, и надо смело идти к свету обожения, а не подсчитывать скрупулезно свои прегрешения. Похороны мертвецов – занятие мертвых. Занятие живых – духовная революция, бросок вверх, к нетварным энергиям” (Дугин А. Цели и задачи Нашей Революции. – М., 1995, с. 10).
. И вскоре после моего отказа “заединиться” с ними я услышал в ответ: “Дьякон Кураев последователь Меня. Последнее время церковные консерваторы его стали считать своим за то, что он развил антисектантскую деятельность. Это ошибочное и поспешное заключение. Если вчитаться в его труды, то станет очевидно, что сам его “консерватизм” не имеет ничего общего с истинным Православием, но является перенесением на православную почву сугубо католических представлений. Крайне опасная для Церкви фигура, поскольку в отличие от откровенных либералов-экуменистов-меневцев, он действует не открыто, но тайно и исподволь, рядясь в тогу “консерватора”. Кураев такой же агент влияния Запада в церковной сфере, какими являются Кургинян и Подберезкин в политической светской оппозиции. Православные, будьте бдительны! Бес пролезает к алтарю!” Как надо понимать дьякона Кураева // Лимонка. – М., №78, ноябрь 1997.
Эти поборники Православия и “антиэкуменисты” в том же номере, на той же полосе и в той же колонке рекомендуют “великого мыслителя”, эзотерического исламиста Гейдара Джемаля Так что я теперь знаю, что меня ждет, если я не приму “пламенно-революционного” Православия по-дугински: оппоненты “Нового Социализма” “будут рассматриваться как элемент, враждебный новой экономической системе. В их отношении будут предприняты жесткие насильственные меры, либо репрессивного, либо принудительно-трудового характера. Если кто-то не захочет добровольно трудиться на Новый Порядок, их заставят это делать насильственным путем” (Дугин А. Цели и задачи Нашей Революции. – М., 1995, сс. 27-28). Что ж, лагеря – это вполне в традициях “эзотеризма”, как нацистского, так и рериховского (см.: Напутствие вождю, 107 и Община, 248).
…Не сомневаюсь, что и теперь найдутся желающие объявить жизнь под страхом колдовства, “сглаза” и “порчи”, веру в оборотней и кентавров неотъемлемой частью Православия. Меру позора наша Церковь, очевидно, еще не испила полностью. Мало нам церковных инстанций, торгующих сигаретами и водкой. Мало раздачи церковных наград оккультистам. Мало высокопоставленных катехизаторов, пишущих оккультные романы. Найдутся ведь еще люди, которые “ради блага церковного” провозгласят как обязательную норму православия веру в “порчу”, в кентавров, в драконов и в бесов, насилующих бедных женщин прямо в трамваях “Одну женщину часто насиловал блудный бес. Он делал это с ней и дома, и в траспорте, и на улице” (Свящ. Владимир Емеличев. Одержимые. Изгнание злых духов. – М., 1996, с. 133)
.И к сожалению, я даже не сомневаюсь в том, что немалое число апологетов порченых апокрифов будут отстаивать могущество колдовства ради того, чтобы доставить себе удовольствие призвать к погромам и кострам. Ведь если силы церковных Таинств недостаточно, чтобы защититься от “порчи”, значит надо устранять сам источник “порчи”. Тюремная стена не помешает колдуну послать губительный дух к другому человеку. Расстояние, устанавливаемое между колдуном и его потенциальными жертвами с помощью ссылки, тоже не ослабит его сверхестественной мощи. Поэтому вполне логично устранять зло радикально: уничтожая носителя зла. Путь к инквизиции вполне последователен. Если признать могущество ведьмы превышающим могущество Христа то логично обратиться за помощью к третьей силе: к государственной власти и, используя ее могущество, попросить сжечь ведьму (которая могущественна настолько, что даже в минуту Причастия может парализовать человека: вспомним апокриф о Матроне). И эта логика была знакома не только католической и протестантской Европе. Были свои костры и в православной России “Новгородские летописи говорят о сожжении 4 волхвов в 1227 г., псковские – 12 “вещих женок” в 1410 г. Сжигали волхвов до XVII в., а ворожей закапывали в землю по грудь” (Управителев А. Ф. Тайноведение и христианство // Философские науки. – М., 1991, №5, с. 84). И традиция эта не была заимствована с Запада. Она пришла из православной Византии. Так, по свидетельству принцессы Анны Комниной, в 1111 г. богомильского ересиарха Василия “все члены священного синода и сам занимавший тогда патриарший престол Николай приговорили к сожжению. С ними был согласен и самодержец… Так как о Василии распространялись всевозможные слухи и басни, то палачи опасались, как бы покровительствующие Василию бесы с Божьего дозволения не совершили какого-нибудь необычного чуда. Они боялись, что этот негодяй, выйдя невредимым из огня, явится в многолюдное место и в результате произойдет новый обман, еще хуже предыдущего… Палачи подняли Василия и бросили его в середину костра. Пламя целиком сожрало нечестивца… Стоявший кругом народ с нетерпением ждал и требовал, чтобы бросили в огонь и всех остальных причастных к гибельной ереси Василия” (Анна Комнина. Алексиада. – СПб., 1996, сс. 423-425).
. Мне же кажется, что христианину больше, чем колдунов и “порчи” надо опасаться инквизиции, ибо язычество все же не позорит нас и не отлучает от нас Христа. Но если мы хотя бы в мысли своей оправдаем костры то и навлечем позор на Церковь, и сделаем себя людьми, чуждыми Распятому Спасителю “Нельзя же православному христианину отрицать того факта, что Христос в Евангелии неоднократно говорил Своим ученикам: «Вас будут гнать за имя Мое», но ни разу не сказал: «Вы будете гнать других во имя Мое» (В. С. Соловьев. Письмо Императору Николаю Второму // Логос. – Брюссель-Мюнхен-Москва, 1995, №. 50, с. 342). “Бог не требует ни крови, ни гонений за веру: мечом не доказывают истины. Бог слова покоряет словом” (Хомяков А. С. Несколько слов о философическом письме // Сочинения. – М., 1994, т. 2, с. 455)
. Новый Завет, конечно, нов. Но не настолько, чтобы при его наступлении устарели слова, в давние времена сказанные Сократом: “Для человека лучше испытать несправедливость, чем совершить ее”.Вообще не надо грязнить свои души догадками о дурном. По справедливому наблюдению, сделанному Павлом Флоренским еще в годы его студенчества, “после чтения с увлечением всякого рода оккультических книг, после излишних разговоров об упырях и т. п. остается осадок нечистоты, нечистое чувство в душе, именно какая-то грязнотца” Флоренский П. О суеверии // Философские науки, 1991, №5, с. 107.
. Не стоит забывать, что каждый сам наделяет реальностью то, во что верит. Если кому-то очень захочется отстоять реальность языческой колдовской мистики и всесилие бесов в его жизни и опыте они станут таковыми. Евангелие же призывает нас верить в Христа и Его Царство для того, чтобы мы стали чужими и недоступными для стихий “мира сего”.Искренне благодарю всех, согласившихся прочитать рукопись этой главы и высказать свои замечания, которые я постарался учесть. Особо я признателен епископу Ростиславу, прот. Николаю Ситникову, прот. Георгию Брееву, иерею Сергию Крашенинникову, иерею Борису Михайлову, Ю. Г. Малкову, А. Г. Дунаеву, О. В. Орловой.P.S. Уже после окончания работы над этой книгой мне стало известно, что обеспокоенность распространением апокрифических изданий присуща не только мне, но и другим церковным богословам.Так, ректор Вологодского духовного училища прот. Василий Павлов написал по поводу деятельности «секты пелагиан» в его епархии: «Что же это за православные и чем они отличаются от враждебных к нашей Церкви сектантов? Ведь сущность сектантства как раз и заключается в превозношении над своей Церковью и отделении от нее. Дух гордыни и духовной прелести, властолюбия и соперничества, столь заметный в учении Пелагеи Рязанской разве не тот же, что у Марии Цвигун, Порфирия Иванова и других „харизматических“ (т. е. озаренных свыше) вождей? Очевидный знак сектантства то зло, которое оно сеет вокруг себя. Принесла свой вредоносный плод и статья из „Жизни вечной“. „Слышу, за спиной шум какой-то и даже стук стоит, – рассказывает настоятель одного из вологодских храмов. – Оборачиваюсь и вижу, как женщины в тяжких усилиях стараются дотянуться рукой чуть ли не до собственных лопаток“. Поясним, что главная идея пелагеиных откровений состоит в том, что „священство и народ не знают как перекреститься! Все сделано священством, чтобы народ молился небрежно, хотя вся сила в крестном знамении!“. Вопреки мнению Пелагеи добавим, что для спасения и жизнь христианскую надо приложить, и про две наибольших заповеди не забыть (Мф 22, 35-40), и на Бога надеяться. Не руками же, в самом деле, спасаемся! У „прозорливой“ Пелагеи все это опускается как маловажное, „а вся сила в том, что при правильном сложении перстов из них исходит огонь! И когда мы наносим на себя крестное знамение, то благодатный огонь опаляет, освящает и очищает наше тело. Кровь, подаваемая сердцем, проходит через огненный крест и поэтому очищается от всего дурного и страшного – все сгорает! Поэтому, чем больше мы крестимся, тем чище кровь…“. Странная, прямо-таки оккультная смесь магии и физиологии! Нет нужды говорить о других странностях этого „православного“ назидания (чего стоит перевод слова „адвентисты“ в том смысле, что они „ад винтят“)… Вынужденные всматриваться в зловещие черты сектантства инославного, постараемся опознать их и под маской православия!» прот. Василий Павлов. Замаскированные сектанты, или чему учит «блаженная» Пелагея // Благовестник. Вологодская епархиальная газета. № 3-4 (24-25) 1997.
. "Вообще проблема недостоверных, не подтвержденных Церковью сведений, но высказанных, тем не менее, от ее имени, становится все более острой. В своем выступлении на последних Рождественских чтениях епископ Тихон , председатель издательского совета Московского Патриархата, предупредил о волне изданий, которые ссылаются на чьи-то благословения, но не имеют их, претендуют на открытие неких истин, однако содержат совершенно недостоверные и даже вредные измышления. В качестве примера он назвал книги о Пелагее Рязанской (в нашей епархии «пелагианцы» уже появились), о старце Феодосии Иерусалимском, книги «Богом данная», «Сказание о житии блаженной старицы Матроны», «Блаженная Алипия», "Сестра Антонина. Чисточетверговая вода.Это упоминание заставило меня обратиться к выступлению владыки Тихон а на Рождественских чтениях в январе 1998 г. Его текст я цитирую по видеозаписи: «Увеличение общего потока книг и ослабление контроля за качеством приводит к выпуску книг недопустимо низкого уровня. В качестве примера можно указать на книгу „Иерусалимский батюшка иеросхимонах Феодосий“. На ней указано, что она издана по благословению Святейшего патриарха. Однако Патриарх ее в глаза не видел и прислал мне письмо с просьбой передать ему эту книгу. Книга эта наполнена самыми невероятными небылицами (далее пересказывается эпизод о „константинопольском царе“, назначившем Феодосия настоятелем придворной церкви – А. К)… К сожалению, в печати появляются и такие жизнеописания подвижников благочестия, которые очень трудно отличить от жизнеописаний магических целителей и ясновидиц типа Ванги. Они содержат в себе вымыслы, магизм, непристойные нападки на Церковь. Как правило эти воспоминания есть результат воспоминаний „духовных дочерей“ этих подвижников спустя десятилетия после их кончины. Что только не прочитаешь в таких „житиях“! И что нельзя молиться о тех, кто сжигает тела своих родственников, и что без головного убора женщина не должна ходить и даже спать, и что нельзя допускать к причастию того, у кого в доме живет собака, что Хрущев был страшным магом и жаждал умертвить одну треть населения и поэтому приказал вместо пшеницы засевать плевелы из Америки… Духовная жизнь, как она предстает из таких книг – не борьба с грехом, а борьба с порчей и сглазом. Духовная брань по этим книгам – не подвиги милосердия, воздержания и любви, а борьба с порчей путем раздачи освященных (но освященных не по церковному способу) масла и воды. Преподобный Сергий Радонежский и преподобный Серафим Саровский за всю жизнь сподобились лишь нескольких посещений Пресвятой Богородицы, а персонажи некоторых современных книг чуть ли не каждый день посещают Илия Пророк, Симеон Богоприимец и, конечно, Пресвятая Богородица. Зачастую в таких книгах искажается облик настоящих святых. Иногда им приписывается жестокость. Так, в одной из книг рассказывается, что отец Иоанн Кронштадтский отомстил за осквернение своей могилы. При ее вскрытии накануне войны он грозно сказал: “Нечестивцы! Потоплю город кровью и уморю голодом!” Неужто за осквернение своей могилы святой будет мстить миллионам безвинных людей?! Люди, которым посвящены эти книги, вполне могут быть истинными подвижниками, но рассказы о них написаны людьми, явно находящимися в состоянии прелести. Такое бывало и в прошлом – вспомним, например, культ Иоанна Кронштадтского у секты иоаннитов. Но в прежние времена были средства борьбы с этими неумеренностями, одним из которых было православное богословие, одной из задач которого была борьба с мифологией и суевериями».Как видим, основные тезисы моих размышлений на эту тему, приведенные в этой главе, получили полную поддержку видного церковного иерарха, главного редактора «Журнала Московской Патриархии». Текстуальное же совпадение многих тезисов доклада преосвященного Тихон а с моим текстом объясняется тем, что первоначальный вариант главы «Второе пришествие апокрифов» я предполагал для публикации в профессиональном журнале для духовенства (дабы не смущать «внешних»и «малосмысленных») – в «Журнале Московской Патриархии». Статья была предоставлена в редакцию еще летом 1997 г. Хотя она до сих пор так и не вышла (получив при этом одобрительные внутриредакционные отзывы), она все же возымела эффект, на который я даже и не смел рассчитывать. То, что многие ее положения воспринял и воспроизвел епископ Тихон , означает, что на этот раз мне, кажется, удалось высказать нечто большее, чем просто мое частное мнение. С получением высокой и гласной иерархической поддержки, эти тезисы, надеюсь, станут выражением общецерковного отношения к новым апокрифам и к выражаемым в них старым суевериям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
.Я не счел возможным сотрудничать с оккультистами, как обычно, провозглашающими и верность Православию, и “новую религию” “Новая религия… Если мы “искуплены” Христом, то на нас принципиально нет греха, и надо смело идти к свету обожения, а не подсчитывать скрупулезно свои прегрешения. Похороны мертвецов – занятие мертвых. Занятие живых – духовная революция, бросок вверх, к нетварным энергиям” (Дугин А. Цели и задачи Нашей Революции. – М., 1995, с. 10).
. И вскоре после моего отказа “заединиться” с ними я услышал в ответ: “Дьякон Кураев последователь Меня. Последнее время церковные консерваторы его стали считать своим за то, что он развил антисектантскую деятельность. Это ошибочное и поспешное заключение. Если вчитаться в его труды, то станет очевидно, что сам его “консерватизм” не имеет ничего общего с истинным Православием, но является перенесением на православную почву сугубо католических представлений. Крайне опасная для Церкви фигура, поскольку в отличие от откровенных либералов-экуменистов-меневцев, он действует не открыто, но тайно и исподволь, рядясь в тогу “консерватора”. Кураев такой же агент влияния Запада в церковной сфере, какими являются Кургинян и Подберезкин в политической светской оппозиции. Православные, будьте бдительны! Бес пролезает к алтарю!” Как надо понимать дьякона Кураева // Лимонка. – М., №78, ноябрь 1997.
Эти поборники Православия и “антиэкуменисты” в том же номере, на той же полосе и в той же колонке рекомендуют “великого мыслителя”, эзотерического исламиста Гейдара Джемаля Так что я теперь знаю, что меня ждет, если я не приму “пламенно-революционного” Православия по-дугински: оппоненты “Нового Социализма” “будут рассматриваться как элемент, враждебный новой экономической системе. В их отношении будут предприняты жесткие насильственные меры, либо репрессивного, либо принудительно-трудового характера. Если кто-то не захочет добровольно трудиться на Новый Порядок, их заставят это делать насильственным путем” (Дугин А. Цели и задачи Нашей Революции. – М., 1995, сс. 27-28). Что ж, лагеря – это вполне в традициях “эзотеризма”, как нацистского, так и рериховского (см.: Напутствие вождю, 107 и Община, 248).
…Не сомневаюсь, что и теперь найдутся желающие объявить жизнь под страхом колдовства, “сглаза” и “порчи”, веру в оборотней и кентавров неотъемлемой частью Православия. Меру позора наша Церковь, очевидно, еще не испила полностью. Мало нам церковных инстанций, торгующих сигаретами и водкой. Мало раздачи церковных наград оккультистам. Мало высокопоставленных катехизаторов, пишущих оккультные романы. Найдутся ведь еще люди, которые “ради блага церковного” провозгласят как обязательную норму православия веру в “порчу”, в кентавров, в драконов и в бесов, насилующих бедных женщин прямо в трамваях “Одну женщину часто насиловал блудный бес. Он делал это с ней и дома, и в траспорте, и на улице” (Свящ. Владимир Емеличев. Одержимые. Изгнание злых духов. – М., 1996, с. 133)
.И к сожалению, я даже не сомневаюсь в том, что немалое число апологетов порченых апокрифов будут отстаивать могущество колдовства ради того, чтобы доставить себе удовольствие призвать к погромам и кострам. Ведь если силы церковных Таинств недостаточно, чтобы защититься от “порчи”, значит надо устранять сам источник “порчи”. Тюремная стена не помешает колдуну послать губительный дух к другому человеку. Расстояние, устанавливаемое между колдуном и его потенциальными жертвами с помощью ссылки, тоже не ослабит его сверхестественной мощи. Поэтому вполне логично устранять зло радикально: уничтожая носителя зла. Путь к инквизиции вполне последователен. Если признать могущество ведьмы превышающим могущество Христа то логично обратиться за помощью к третьей силе: к государственной власти и, используя ее могущество, попросить сжечь ведьму (которая могущественна настолько, что даже в минуту Причастия может парализовать человека: вспомним апокриф о Матроне). И эта логика была знакома не только католической и протестантской Европе. Были свои костры и в православной России “Новгородские летописи говорят о сожжении 4 волхвов в 1227 г., псковские – 12 “вещих женок” в 1410 г. Сжигали волхвов до XVII в., а ворожей закапывали в землю по грудь” (Управителев А. Ф. Тайноведение и христианство // Философские науки. – М., 1991, №5, с. 84). И традиция эта не была заимствована с Запада. Она пришла из православной Византии. Так, по свидетельству принцессы Анны Комниной, в 1111 г. богомильского ересиарха Василия “все члены священного синода и сам занимавший тогда патриарший престол Николай приговорили к сожжению. С ними был согласен и самодержец… Так как о Василии распространялись всевозможные слухи и басни, то палачи опасались, как бы покровительствующие Василию бесы с Божьего дозволения не совершили какого-нибудь необычного чуда. Они боялись, что этот негодяй, выйдя невредимым из огня, явится в многолюдное место и в результате произойдет новый обман, еще хуже предыдущего… Палачи подняли Василия и бросили его в середину костра. Пламя целиком сожрало нечестивца… Стоявший кругом народ с нетерпением ждал и требовал, чтобы бросили в огонь и всех остальных причастных к гибельной ереси Василия” (Анна Комнина. Алексиада. – СПб., 1996, сс. 423-425).
. Мне же кажется, что христианину больше, чем колдунов и “порчи” надо опасаться инквизиции, ибо язычество все же не позорит нас и не отлучает от нас Христа. Но если мы хотя бы в мысли своей оправдаем костры то и навлечем позор на Церковь, и сделаем себя людьми, чуждыми Распятому Спасителю “Нельзя же православному христианину отрицать того факта, что Христос в Евангелии неоднократно говорил Своим ученикам: «Вас будут гнать за имя Мое», но ни разу не сказал: «Вы будете гнать других во имя Мое» (В. С. Соловьев. Письмо Императору Николаю Второму // Логос. – Брюссель-Мюнхен-Москва, 1995, №. 50, с. 342). “Бог не требует ни крови, ни гонений за веру: мечом не доказывают истины. Бог слова покоряет словом” (Хомяков А. С. Несколько слов о философическом письме // Сочинения. – М., 1994, т. 2, с. 455)
. Новый Завет, конечно, нов. Но не настолько, чтобы при его наступлении устарели слова, в давние времена сказанные Сократом: “Для человека лучше испытать несправедливость, чем совершить ее”.Вообще не надо грязнить свои души догадками о дурном. По справедливому наблюдению, сделанному Павлом Флоренским еще в годы его студенчества, “после чтения с увлечением всякого рода оккультических книг, после излишних разговоров об упырях и т. п. остается осадок нечистоты, нечистое чувство в душе, именно какая-то грязнотца” Флоренский П. О суеверии // Философские науки, 1991, №5, с. 107.
. Не стоит забывать, что каждый сам наделяет реальностью то, во что верит. Если кому-то очень захочется отстоять реальность языческой колдовской мистики и всесилие бесов в его жизни и опыте они станут таковыми. Евангелие же призывает нас верить в Христа и Его Царство для того, чтобы мы стали чужими и недоступными для стихий “мира сего”.Искренне благодарю всех, согласившихся прочитать рукопись этой главы и высказать свои замечания, которые я постарался учесть. Особо я признателен епископу Ростиславу, прот. Николаю Ситникову, прот. Георгию Брееву, иерею Сергию Крашенинникову, иерею Борису Михайлову, Ю. Г. Малкову, А. Г. Дунаеву, О. В. Орловой.P.S. Уже после окончания работы над этой книгой мне стало известно, что обеспокоенность распространением апокрифических изданий присуща не только мне, но и другим церковным богословам.Так, ректор Вологодского духовного училища прот. Василий Павлов написал по поводу деятельности «секты пелагиан» в его епархии: «Что же это за православные и чем они отличаются от враждебных к нашей Церкви сектантов? Ведь сущность сектантства как раз и заключается в превозношении над своей Церковью и отделении от нее. Дух гордыни и духовной прелести, властолюбия и соперничества, столь заметный в учении Пелагеи Рязанской разве не тот же, что у Марии Цвигун, Порфирия Иванова и других „харизматических“ (т. е. озаренных свыше) вождей? Очевидный знак сектантства то зло, которое оно сеет вокруг себя. Принесла свой вредоносный плод и статья из „Жизни вечной“. „Слышу, за спиной шум какой-то и даже стук стоит, – рассказывает настоятель одного из вологодских храмов. – Оборачиваюсь и вижу, как женщины в тяжких усилиях стараются дотянуться рукой чуть ли не до собственных лопаток“. Поясним, что главная идея пелагеиных откровений состоит в том, что „священство и народ не знают как перекреститься! Все сделано священством, чтобы народ молился небрежно, хотя вся сила в крестном знамении!“. Вопреки мнению Пелагеи добавим, что для спасения и жизнь христианскую надо приложить, и про две наибольших заповеди не забыть (Мф 22, 35-40), и на Бога надеяться. Не руками же, в самом деле, спасаемся! У „прозорливой“ Пелагеи все это опускается как маловажное, „а вся сила в том, что при правильном сложении перстов из них исходит огонь! И когда мы наносим на себя крестное знамение, то благодатный огонь опаляет, освящает и очищает наше тело. Кровь, подаваемая сердцем, проходит через огненный крест и поэтому очищается от всего дурного и страшного – все сгорает! Поэтому, чем больше мы крестимся, тем чище кровь…“. Странная, прямо-таки оккультная смесь магии и физиологии! Нет нужды говорить о других странностях этого „православного“ назидания (чего стоит перевод слова „адвентисты“ в том смысле, что они „ад винтят“)… Вынужденные всматриваться в зловещие черты сектантства инославного, постараемся опознать их и под маской православия!» прот. Василий Павлов. Замаскированные сектанты, или чему учит «блаженная» Пелагея // Благовестник. Вологодская епархиальная газета. № 3-4 (24-25) 1997.
. "Вообще проблема недостоверных, не подтвержденных Церковью сведений, но высказанных, тем не менее, от ее имени, становится все более острой. В своем выступлении на последних Рождественских чтениях епископ Тихон , председатель издательского совета Московского Патриархата, предупредил о волне изданий, которые ссылаются на чьи-то благословения, но не имеют их, претендуют на открытие неких истин, однако содержат совершенно недостоверные и даже вредные измышления. В качестве примера он назвал книги о Пелагее Рязанской (в нашей епархии «пелагианцы» уже появились), о старце Феодосии Иерусалимском, книги «Богом данная», «Сказание о житии блаженной старицы Матроны», «Блаженная Алипия», "Сестра Антонина. Чисточетверговая вода.Это упоминание заставило меня обратиться к выступлению владыки Тихон а на Рождественских чтениях в январе 1998 г. Его текст я цитирую по видеозаписи: «Увеличение общего потока книг и ослабление контроля за качеством приводит к выпуску книг недопустимо низкого уровня. В качестве примера можно указать на книгу „Иерусалимский батюшка иеросхимонах Феодосий“. На ней указано, что она издана по благословению Святейшего патриарха. Однако Патриарх ее в глаза не видел и прислал мне письмо с просьбой передать ему эту книгу. Книга эта наполнена самыми невероятными небылицами (далее пересказывается эпизод о „константинопольском царе“, назначившем Феодосия настоятелем придворной церкви – А. К)… К сожалению, в печати появляются и такие жизнеописания подвижников благочестия, которые очень трудно отличить от жизнеописаний магических целителей и ясновидиц типа Ванги. Они содержат в себе вымыслы, магизм, непристойные нападки на Церковь. Как правило эти воспоминания есть результат воспоминаний „духовных дочерей“ этих подвижников спустя десятилетия после их кончины. Что только не прочитаешь в таких „житиях“! И что нельзя молиться о тех, кто сжигает тела своих родственников, и что без головного убора женщина не должна ходить и даже спать, и что нельзя допускать к причастию того, у кого в доме живет собака, что Хрущев был страшным магом и жаждал умертвить одну треть населения и поэтому приказал вместо пшеницы засевать плевелы из Америки… Духовная жизнь, как она предстает из таких книг – не борьба с грехом, а борьба с порчей и сглазом. Духовная брань по этим книгам – не подвиги милосердия, воздержания и любви, а борьба с порчей путем раздачи освященных (но освященных не по церковному способу) масла и воды. Преподобный Сергий Радонежский и преподобный Серафим Саровский за всю жизнь сподобились лишь нескольких посещений Пресвятой Богородицы, а персонажи некоторых современных книг чуть ли не каждый день посещают Илия Пророк, Симеон Богоприимец и, конечно, Пресвятая Богородица. Зачастую в таких книгах искажается облик настоящих святых. Иногда им приписывается жестокость. Так, в одной из книг рассказывается, что отец Иоанн Кронштадтский отомстил за осквернение своей могилы. При ее вскрытии накануне войны он грозно сказал: “Нечестивцы! Потоплю город кровью и уморю голодом!” Неужто за осквернение своей могилы святой будет мстить миллионам безвинных людей?! Люди, которым посвящены эти книги, вполне могут быть истинными подвижниками, но рассказы о них написаны людьми, явно находящимися в состоянии прелести. Такое бывало и в прошлом – вспомним, например, культ Иоанна Кронштадтского у секты иоаннитов. Но в прежние времена были средства борьбы с этими неумеренностями, одним из которых было православное богословие, одной из задач которого была борьба с мифологией и суевериями».Как видим, основные тезисы моих размышлений на эту тему, приведенные в этой главе, получили полную поддержку видного церковного иерарха, главного редактора «Журнала Московской Патриархии». Текстуальное же совпадение многих тезисов доклада преосвященного Тихон а с моим текстом объясняется тем, что первоначальный вариант главы «Второе пришествие апокрифов» я предполагал для публикации в профессиональном журнале для духовенства (дабы не смущать «внешних»и «малосмысленных») – в «Журнале Московской Патриархии». Статья была предоставлена в редакцию еще летом 1997 г. Хотя она до сих пор так и не вышла (получив при этом одобрительные внутриредакционные отзывы), она все же возымела эффект, на который я даже и не смел рассчитывать. То, что многие ее положения воспринял и воспроизвел епископ Тихон , означает, что на этот раз мне, кажется, удалось высказать нечто большее, чем просто мое частное мнение. С получением высокой и гласной иерархической поддержки, эти тезисы, надеюсь, станут выражением общецерковного отношения к новым апокрифам и к выражаемым в них старым суевериям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14