Денисов не сразу его обнаружил. Голос Ратца неожиданно окреп, даже надтреснутость на время исчезла.
- ...Когда фашисты подходили, бухгалтер из немецкой колонии даже бричку дал. "Езжай", - говорит. Лошади, правда, двухлетки. Необъезженные. А других уже не было: фашисты вот-вот нагрянут. - Ратц помолчал. Подъехал к дому, кое-что успели вынести. Говорю жене: "Беги с детьми к мосту! А я жнивьем, чтобы лошадей притомить... - Он посмотрел на Антона, пояснил: - Жара, и ветра совсем нет. Гоню их жнивьем. К мосту выехал, лошади уже в мыле. А день ясный, как сегодня... У моста жена ждет, дети. Ратц показал рукой на уровне стола, - мальчик и девочка. А по мосту нововиленские овец гонят, романовскую породу... - Он снова отвлекся. Красноармейцы торопят. Войска должны подойти... Говорю жене: "Давай детей, будем переправляться..."
Голос старика стал совсем спокойным.
- ...Небо глубо-о-кое, не видел такого никогда. Речка... Вдруг б-бабах! И еще, еще! Двухлетки мои шарахнулись - да на мост! Красноармеец винтовку сорвал: "Куда-а?" А я ничего сделать не могу!
Он кротко взглянул на Антона.
- Как во сне! Перелетел на эту сторону, оглянулся. А сзади ничего уже не разберешь! Горит мост! Где возы? Где что? Дым, крики. И танки идут. А немцы уже вот, совсем близко! - Он поскреб подбородок, помолчал. - Бричку я потом бросил, а сбрую сменял. Хорошая сбруя, совсем новая...
В глазах Ратца было больше неподдельного удивления, чем скорби крайний предел человеческой тоски.
- Так больше не встретили своих? - Антон поставил точку над "i". - Я имею в виду семью...
- Не встретил. Только во сне. Вот и в ту ночь...
Рядом с вагоном показался поднятый над землей узкий тротуарчик платформа и квадратный с плоской крышей домик - вокзал. В глубине желтых крыш горбились залежи силикатного кирпича - там шло строительство. Высоко на тонкой мачте алел флажок.
Антон поднялся.
- Чапчачи! Может, есть новости... - У дверей он обернулся. - Между прочим, ты решил свой тест, Денис?
- Насчет распределительного щита?
- Да.
- Решил.
Антон просиял:
- Ночью?
- Как сказать? Под утро!..
- И к какому выводу пришел?
- Щит вывел из строя сам Полетика-Голей... - Пока Денисов выговаривал эти слова, ему казалось, что предательская самодовольная улыбка гуляет у него по лицу. - Зачем? Чтобы вызвать в вагон электрика. Или бригадира-механика.
- Шалимова? - Антон был разочарован: казалось, все должно было проясниться, как только Денисов найдет отгадку. На деле же все еще больше запуталось.
Лейтенант милиции прошел мимо окна, Денисов проводил его взглядом. Антон выскочил в коридор.
Радио пробормотало:
- Стоянка поезда... Ввиду опоздания...
Дополнительный двинулся, Антон вошел в купе.
Телеграмм было несколько:
"Карунас Петр Игнатович прошлом судим хранение огнестрельного оружия месту жительства отношений не поддерживает якобы часто находится командировках различных городах Союза настоящее время материалами не располагаем..."
Антон тоже проявил интерес:
- Мы о нем знаем?
Денисов поколебался. Вводить ли его в суть собственных неясных полунамеков-полувыводов?
- В сером костюме, с сумкой... Тот, кто сначала подходил к молодоженам, затем к Судебскому. Открыл дверь с нерабочей стороны...
- Дверь Судебскому открыл, а сумку поставил в окно!
- Именно. А потом показал... - Денисов поднял вверх два вытянутых пальца.
- "Виктория"! "Победа"... - Антон взглянул на вторую телеграмму. Странно...
"Вохмянин Игорь Николаевич проживает гор Новосибирске сентября сего года место последнего жительства уточняется..."
Еще несколько телеграмм расширяли уже известные сведения о Полетике-Голее и содержали новые:
"...Сообщенный потерпевшим Полетиком-Голеем телефон 2610002 индивидуальной абонентской сети не значится стол заказов междугородной телефонной станции..."
"...Данным штаба московского управления транспортной милиции возможна качестве рабочей гипотезы версия причастности Полетики-Голея делу Мостового (Стоппера) обнаруженные деньги могли быть частью суммы предназначенной Стопперу и присвоенной Полетикой-Голеем до 25 августа сего года..."
- Интересно, - заметил Денисов.
Еще телеграмма посвящалась Ратцу:
"Связи пережитым потрясением отмечались признаки депрессии которые провоцировались неблагоприятными жизненными ситуациями в состоянии аффекта может совершать неадекватные поступки..."
Местность за окном выглядела выгоревшей. Солнечный шар висел уже довольно высоко над промелькнувшим глиняным мазаром. Насколько хватало глаз, тянулась солончаковая степь. Где-то недалеко от этих мест Волго-Уральские пески переходили в пески Батпайгыр.
Одно сообщение непосредственно дела Полетики-Голея не касалось:
"Избыточная оперативная информация..."
"...Помощью Гранда станции Ярославль-главный задержан поличным дополнительный соучастник преступной группы Мостового-Стоппера имевший при себе большое количество груза"
Упомянутый в телеграмме Гранд был питомцем отдела служебного собаководства, прошедшим специальную подготовку по обнаружению наркотиков.
Последняя телеграмма имела отношение лично к Денисову и Сабодашу:
"...Ввиду неблагоприятных метеорологических условий утром 27 августа аэропорт Астрахань временно закрыт прилет оперативной группы задерживается..."
- Газимагомедова к нашему прибытию не успеет... Непогода!
- Я, пожалуй, пойду. - Антон поправил китель, взял со стола газеты. Свидетели, наверное, уже собираются в ресторане.
Денисов подумал.
- Мы упустили из вида магаданца...
- Магаданца?
- Того, что пил из неоткупоренной бутылки... Магаданца и его попутчиков пригласи тоже в ресторан.
Антон ушел. Денисов уложил телеграммы, собрал вещи.
Он не принадлежал к людям, для которых гипотеза ненадежна уже потому, что ее нельзя предъявить, выложить на стол.
"Распределительный щит в одиннадцатом вывел из строя Полетика-Голей, чтобы ночью в неосвещенный вагон заманить электрика. Или Шалимова..."
"...Лука не добивался темноты в коридоре - призрачные сумерки тянулись от одного фонарного столба к другому, не требовалась Полетике-Голею и темнота в купе - он сам протестовал против шторы..."
Денисов по-прежнему был горд своим открытием. Как и в тесте с карликом, самым сложным было обнаружить промежуточное звено логической цепи, где тезис "Для чего выводят из строя распределительный щит?" незаметно подменяется похожим, но совершенно другим: "Зачем в пути следования преступник оставляет вагон без света?"
Впереди раздался предупредительный гудок локомотива, Денисов посмотрел на часы. Он не вполне представлял себе свою роль на это ближайшее время, прежде чем Газимагомедова и ее оперативная группа возьмут все полномочия в свои руки. Наташа могла не одобрить того, что Денисов мог осуществить.
"Что ж, - подумал он. - Пора собираться..."
9
Вагон-ресторан покачивало, но не сильно. Прозрачный свет пустыни стоял в окнах.
К приходу Денисова почти все столы были заняты - Антон, Шалимов, соседи Полетики-Голея по купе; кто видел или разговаривал с ним в поезде; молодожены, Прудниковы, Феликс.
Официантка разнесла завтрак, посудомойка, не выпуская из губ сигарету, открывала "Айвазовскую".
По знаку Антона Феликс освободил Денисову место у двери. Рядом директор что-то считал в тетради. По другую сторону прохода сидели Вохмянин и Марина. Дальше, за ними, устроился Ратц. Четвертый стул, у окна, пустовал.
"Сложись иначе обстоятельства, - подумал Денисов, - его занимал бы сейчас Лука..."
Вохмянин что-то писал в общей тетради. Пока Денисов смотрел на него, он не поднял головы.
Первенствовал Судебский.
- ...В каждом деле надо знать тонкости! Если кинолог - собаку хорошо знай, чтобы мог сказать, выгуленный пес или нет... Если следователь или инспектор, наблюдай - кто чего стоит!
Хозяин Дарби обращался к Прудниковым, они занимали места в середине, за тем же столом сидели Шпак и проводница девятого Рита. Прудниковы-младшие играли во втором салоне. Дальше, в нерабочем тамбуре, маялся дог.
В салон вошли еще люди. Проводницы двенадцатого и десятого никого не видели, но, по модели Денисова, должны были быть допрошены - вместе с электриком прошли в середину, к попутчикам магаданца. Сам магаданец устроился между Судебским и Пятых.
До Астрахани оставалось недолго. Если бы погода благоприятствовала, на вокзале, под желто-красной крышей, очень скоро их ждала бы группа Газимагомедовой.
Денисов вернулся к событиям на московском вокзале в момент отправки дополнительного.
"Карунаса, который подходил к Судебскому перед посадкой, не интересовал рацион дога. Это так ясно!.."
"Подошел, поинтересовался: "Чей дог? - рассказал Судебский. - Каких родителей? Чем кормим? Они думают, если собака большая - ей наварил полведра супу..."
Денисов снял часы, положил на столик рядом с авторучкой и записной книжкой "Фише-Бош", подвинул бутылки с "Айвазовской" - возникла некая композиция.
"Ответы Судебского, должно быть, успокоили Карунаса, он своим ключом открыл Судебскому дверь в вагон и только позднее, перед самым отправлением, оставшись один, поставил в окно с нерабочей стороны свою сумку. Это заметил младший инспектор... - Денисов переместил записную книжку, возникла новая и, как ему показалось, более динамичная композиция. - Карунас в случае допроса должен будет объяснить, кому предназначался груз. Или, по крайней мере, откуда сам он его получил!"
Денисова отвлек хриплый голос Судебского:
- Кошелек потерпевшего с пятнадцатью червонцами тоже исчез! Я никого не подозреваю, однако... - Он метнул взгляд куда-то в сторону двери.
Ехавшие в купе с убитым молчали. Вохмянин оставил доклад, присматривался к холодной трубке, точно видел ее впервые.
- Как честный человек... - прохрипел Судебский. - Предлагаю! Пусть каждый предъявит свою наличность.
В салоне стало тихо.
- Деньги? - спросил кто-то.
- Ну!
- Ерунда! - Молчавший все это время Рати повернул скорбное лицо. - Не думайте, что каждый здесь в одиночку. Слава богу, у меня есть глаза...
Антон согласился:
- Лишнее!
- А мы добровольно! Я первый... Вот! - Судебский стад демонстративно выворачивать карманы - на пол посыпались талоны на бензин, корешки каких-то квитанций. - Ни одной десятки!
Феликс, магаданец и еще двое последовали его примеру. У Феликса оказались четыре новенькие десятки, магаданец был, что называется, гол как сокол.
- Обещали выдать на месте...
- Все или никто! - гремел Судебский, снова рассовывая содержимое по карманам.
Директор вагона-ресторана оторвался от счетов:
- Червонец - купюра ходовая...
- Главное: как определить, какие купюры краденые? - спросил Шалимов.
Сабодаш, простая душа, подлил масла в огонь:
- Вообще-то деньги узнать нетрудно. - Он потемневшим платком вытер лоб. - Кошелек найден. Внутренняя поверхность оказалась в высохших бурых пятнах: кровь! Значит, на деньгах тоже...
- Хватились! - Прудников усмехнулся. - Разменял - и дело с концом!
- Показывай, Прудников! - прервала его жена.
В это время Марина поднялась, поправила очки. В руке у нее была пачка десяток.
- Проверьте, - она положила деньги на стол перед Антоном. На некоторых действительно были какие-то пятна.
У Вохмянина вырвался досадливый жест. Похожая на жужелицу пассажирка под литографией астраханского Кремля громко вздохнула.
- Вы везете деньги из Сум? - спросил Антон.
- Часть денег я разменяла по дороге...
Электрик из угла заметил резонно:
- Убийца мог выбросить деньги, а кто-то поднять!
Поколебавшись, Антон переправил лежавшую перед ним пачку на стол к Денисову.
- Ашулук! - объявил Шалимов.
Земля за окном выглядела рассохшейся, словно покрытой древними письменами. Сероземы, серо-фиолетовая клочковатая сушь. Станции еще не было, но вдоль полотна тянулись четкие следы протекторов.
Вдоль пути вскоре замелькали невысокие строения. Сабодаш кого-то увидел, поднялся к окну. Какой-то человек бежал к поезду.
В ту секунду, когда колеса дополнительного замерли, в руке Антона был пакет.
- Спасибо, - сказал Антон. Не вскрывая, передал пакет Денисову.
- Пять минут стоянка, - сообщил Шалимов.
Магаданец спросил:
- А следующая?
- Селитренский.
"Должно быть, последняя телеграмма", - подумал Денисов.
"...Направленный экспертизу нож красной пластмассовой ручкой
орудием преступления не являлся..."
От него не ускользнуло:
"Обнаружены два ножа, и оба не являлись орудием убийства... Основное вещественное доказательство не найдено..."
Разговоры прекратились, когда Денисов стал откладывать лежавшие перед ним купюры, имевшие следы перегиба. Было заметно: прежде чем попасть в общую пачку, часть купюр была сложена вчетверо.
Все думали об одном.
"Кошелек Полетики-Голея небольшой, квадратный, купюры сгибались несколько раз..."
Однако Денисова беспокоило другое:
"В отсутствие Наташи Газимагомедовой и оперативной группы вправе ли я повести дальнейший розыск преступника так, как считаю нужным?"
Он отложил последнюю десятку, теперь перед ним лежала тонкая стопка купюр со следами перегибов.
- Пятнадцать! - прохрипел со своего места Судебский. - Я считал!
На него неприязненно оглянулись, Денисов смешал купюры: "С деньгами в последнюю очередь..."
Солнце припекало. Антон тревожно следил за Денисовым, все чаще стирал пот с лица.
Денисов нашел глазами магаданца и его спутников, выглядевших весьма живописно, - пожилого, со шрамом, и второго, в тельняшке, с металлической пластинкой у кисти. Он знал об этих людях меньше, чем об остальных участниках уголовного дела.
"Магаданец и его спутники, - подумал Денисов, - не жители Дальнего Востока..."
Подозрение укрепилось, когда Денисов увидел билеты, взятые от Москвы. Кроме того, перечисляя дальневосточных рыб, магаданец назвал подряд "муксуна", "чавычу" и "пыжьяна", что рыбак сделал бы едва ли: "муксун" и "пыжьян" были речными рыбами, а поставленная между ними через запятую "чавыча" - морскою.
"Но в купе действительно висела на жилке рыба..."
Магаданеп выглядел бывалым, привыкшим к шумному командировочному братству, крепкому словцу. Держался он независимо.
- В командировку? - спросил Денисов.
- Ну!
Денисов узнал интонации Подмосковья.
- Наверно, связаны с рыбным хозяйством?
Магаданец хотел отшутиться, но его спутник, пожилой, со шрамом, вклинился в разговор:
- Москва, фирма "Океан".
- Понимаю... Консервы! "Чавыча", "пыжьян"...
- И рыба! Горбуша, кета. Все ценные породы.
Денисов вспомнил характеристику проводницы: "Ничего. Только выпить не любят... Всю ночь сидели! Даже без света..."
Денисов оглядел салон: Феликс чувствовал себя не в своей тарелке, пока он, Денисов, разговаривал с рыбаками.
- А почему Магадан? - Антон воспользовался паузой.
- Девушки больше уважают! - Магаданец подмигнул Пятых, проводница вспыхнула, поправила пилотку.
Судебский, о котором успели забыть, подал голос:
- На Востоке заработки выше! За это и уважают!
"Рыбаки" дружно захохотали.
- Не всегда, отец... - магаданец потряс пустым бумажником.
- Этой ночью вы покупали вино? - спросил Денисов.
"Рыбаки" замолчали. Феликс пил "Айвазовскую", на него жалко было смотреть.
- Дело серьезное! - вмешался Антон.
Магаданец пожал плечами:
- Покупали.
Денисов спросил:
- В ресторане?
- Работяга принес в купе... - магаданец помялся, - Феликс!
Разносчик пожелтел.
- Бутылки были со штампами? - продолжал Денисов. - "Трест ресторанов Южного направления"? С наценкой?
- Без штампов, - магаданец пригладил редевший медно-рыжий венчик надо лбом. - Но с наценкой. Работяга предупредил: "Ресторан закрыт. Тружусь сверхурочно..."
Директор оторвался от счетов:
- Если товарищ настаивает, давайте соберем бутылки! Я уверен, мы не найдем ни одной без штампа.
- Бутылок этих в поезде нет, - сказал Денисов. - Официант ночью прошел по всему составу. Собрал.
- О каком вине вы говорите? "Дербент"?
- "Марсала", - вместо магаданца ответил инспектор. - В Москве официанту помог доставить ее носильщик...
Феликсу вновь стало плохо. Он почувствовал себя не лучше, чем накануне, когда ввалился с бутылками без штампа в вагон, полный милиции.
- У убитого в купе тоже "Марсала" без штампа, - сказал Денисов.
Официант не выдержал:
- Может, я по магазинной стоимости отдал!
- Феликс! - как в старом, очень знакомом фильме, предупредил директор. - С этого момента каждая ваша реплика может быть использована против вас. - Закончил он неожиданно: - Правду, и ничего, кроме правды!
За окном показался разъезд, дополнительный по какой-то причине позволил себе проследовать мимо.
Взгляд Денисова снова нашел магаданца.
- Расскажите подробнее.
- Две бутылки он принес, как только отъехали от Москвы...
Его перебил электрик:
- Тогда и меня пишите в свидетели! - Он поднял руку. - Я со щитом возился! Официант при мне приходил!
Денисов соотнес события в тринадцатом с теми, что происходили на месте происшествия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15