– Т.Л.Брун, случилось нечто ужасное, – сказал Римо. Внезапно разбуженного человека не следует спрашивать, кто он такой. Он может испугаться и начать все отрицать.
– Что? – спросил Брун, тем самым подтверждая, кто он есть.
– Утром вам не придется завтракать.
– Что? Что все это значит? Вы разбудили меня, чтобы поговорить насчет завтрака? Кто вы такой, черт возьми?!
– Извините. Спите дальше, – сказал Римо и отправил Бруна в страну вечного сна. Где, разумеется, никто не храпит.
Римо огляделся в темноте, чтобы найти какую-нибудь вещь, принадлежащую Бруну, которую он мог бы предъявить Кламу. У кровати стоял портфель. Римо взял его.
Охраннику западного крыла особняка снова показалось, что промелькнула какая-то тень, но, взглянув на экран электронного устройства, нового изобретения Ай-Ди-Си, предназначенного для вооруженных сил, он ничего на нем не увидел. «Надо бы проверить зрение», – подумал он.
Первым, кто обнаружил Бруна, был его слуга. Он раскрыл рот и потерял сознание. Второй была горничная верхнего этажа. Она завизжала. Когда дочь Бруна, Холли, услышала пронзительные крики, она накинула халат прямо на голое тело и побежала в комнату отца. Слуга с мертвенно-бледным лицом стоял на коленях, горничная пронзительно вопила, и никто не обращал внимания на ее отца.
Холли увидела, что рот отца открыт и грудь недвижима. Она положила руку на его лоб. «Как сырое мясо», – подумала она.
– Наверное, у него случился сердечный приступ, – предположил слуга.
– И поэтому у него разбит висок? – спросила Холли Брун.
– Мы уже вызвали врача, – сообщил слуга. – По крайней мере, кто-то, наверное, позвонил.
Холли Брун, которой в большей мере, чем кому-либо из потомков Джошуа Бруна, удалось унаследовать свирепое выражение его глаз, оставила без внимания замечание слуги. Неважно, вызвали врача или нет. Она начала звонить адвокатам семьи и корпорации. Ее интересовал всего один вопрос.
– Кто основной претендент на пост президента Ай-Ди-Си?
– Картина пока не совсем ясна, мисс Брун. Мы все очень огорчены…
– Ерунда! Кто старший вице-президент по стратегическим вопросам?
– Клам, молодой человек. Прекрасный работник, лучший…
– Никогда о нем не слышала. Когда он стал вице-президентом?
– Всего несколько дней тому назад, может быть, неделю, но…
– Дайте мне его номер телефона.
Адвокат стал листать записную книжку, а Холли в это время приказала горничной, чтобы она принесла из гардероба что-нибудь черное.
– И обязательно с декольте, у меня же красивая грудь.
Выслушав номер телефона, она повесила трубку и тут же позвонила Кламу.
– Здравствуйте, мистер Клам. Извините, если я вас разбудила, – сказала Холли. Ее голос плыл подобно лебедю по глади озера. – У меня плохие новости. Сегодня ночью скончался Т.Л.Брун. Вы, как и все, наверное, хотели бы сделать паузу в бизнесе, но дела Ай-Ди-Си должны следовать своим чередом. Меня зовут Холли Брун, и я хотела бы встретиться с вами как можно скорее. Мне кажется, что вы именно тот человек, который сможет продолжить дело отца.
– Да, мисс Брун, конечно.
– Когда мы можем встретиться?
– Мой офис находится в тридцати минутах езды от вас, в Рае, штат Нью-Йорк, на берегу залива Лонг-Айленд. Это санаторий Фолкрофт.
– Странно, – сказала Холли.
– Понимаете, дела корпорации… они так сложны.
– Я уверена, что вы прекрасно с ними справляетесь, – сказала Холли и посмотрела по карте, как доехать в Фолкрофт из родового имения в Дерьене.
Когда ей принесли черное платье, она отрывисто сказала:
– Другое, более открытое.
– Но у вас нет более открытого черного платья, мисс Брун.
– Тогда, черт побери, сделай это более открытым! – приказала Холли. – Бери ножницы!
– Резать платье от Сен-Лорана?!
– Или режь собственный зад! Делай, что сказано, идиотка!
Выезжая из имения, Холли попутно выяснила, что ночная охрана не заметила ничего необычного. Сидя на заднем сиденье лимузина, она по телефону навела справки о Кламе. Он окончил Уильямс-колледж, служил майором войск спецназа, поступил в Ай-Ди-Си, работал старательно, быстро вырос до вице-президента, а затем всего за две недели стал старшим вице-президентом.
– У нас больше вице-президентов, чем компьютеров, – сказала Холли в трубку. – Как он этого добился?
– Ваш отец его назначил, мисс Брун.
– Он женат?
– Уже девять лет, мисс Брун.
– Его жена привлекательна?
– Об этом в досье ничего не сказано.
– Посмотрите синий файл.
– О, вы о нем знаете?
– Да, с тех пор как научилась ходить.
– Я бы не хотел давать информацию из синего файла по телефону, но, раз это вас интересует, значит, это очень важно, мисс Брун. Да, его жена привлекательна, но она пьет и время от времени употребляет транквилизаторы. По-видимому, у нее был любовник. Она окончила какую-то второразрядную школу в Огайо, ее отец…
– А у Клама есть любовница?
– Нет, мисс Брун.
– Все ясно. Никому не говорите об этом разговоре.
– Разумеемся, мисс Брун.
Повесив трубку, Холли заметила, что шофер украдкой смотрит на ее грудь. Он смутился, когда увидел, что хозяйка это заметила. «Прекрасно, – подумала Холли Брун, – надо пользоваться тем, что имеешь. Из этого сукиного сына Клама я буду вить веревки».
– Вы что-то сказали, мисс Брун? – спросил шофер.
– Я сказала, что случившееся с моим отцом – большая трагедия, и я уверена, что вы скорбите вместе с нами.
– Да, мисс Брун.
Глава девятая
Когда Блейку Кламу сообщили о смерти Т.Л.Бруна, он едва сдержал крик радости, которой переполнилось его сердце. Такова особенность тех, кто постоянно следят за окружающими: даже дома они ведут себя так, как будто и за ними кто-то все время наблюдает.
Только самообладание помогло Кламу спокойно положить трубку. Он слегка толкнул локтем жену, которая опять уснула не раздеваясь, в свитере и юбке. В последнее время подобное случалось с ней довольно часто. Вначале как бы в шутку, но постепенно это превратилось в привычку.
– Дорогая, – сказал Клам, – у меня хорошие новости.
– Гм-м… – отвечала Тери Клам.
– Открой глаза. У меня прекрасные новости.
Тери Клам повернулась к мужу. Она почувствовала холодную дрожь в руках и заметила, что снова спала в одежде.
– Знаешь, я так долго ждала, когда ты ко мне придешь, что заснула одетая.
– Дорогая, – сказал Клам, – Т.Л.Брун умер. Я только что узнал об этом. Поприветствуй нового президента Ай-Ди-Си.
– Это великолепно, дорогой!
– Поздравляю, – сказал Клам.
– И я тебя. Давай выпьем. Я обычно не пью по утрам, но это особенный случай.
– Президент, а может быть, и председатель правления.
– Тогда мне двойную порцию, – сказала Тери.
Вставая с кровати, она споткнулась, но не из-за того, что нетвердо стояла на ногах, а из-за портфеля, который лежал возле кровати.
– Ты оставил портфель прямо у меня под ногами.
– Это все мартини, Тери.
– Нет, это портфель, посмотри.
Клам увидел, что Тери держит портфель Т.Л.Бруна. Возможно ли такое? Оказывается, да. Цены нет Римо Уильямсу! Но теперь, когда Римо выполнил задание, он оказался звеном, связывающим Клама с убийством…
Клам собрал все свое хладнокровие, как он привык делать каждое утро с тех пор, как стал руководителем Фолкрофта. "Погоди. Ты, должно быть, уже имеешь больше власти над судьями, чем Верховный суд, – подумал он. – Ты вне закона. Система в Фолкрофте устроена именно так.
Каждое утро он должен был напоминать себе об этом. В своем кабинете в Фолкрофте он чувствовал себя изолированным, удивительно свободным от всех этих забот, и его удивляло, почему доктору Смиту не удалось стать очень богатым человеком.
– Как это оказалось здесь? – спросила Тери.
– Гм-м… Это принесли ночью, дорогая.
– Значит, тот, кто это принес, видел еще кое-что.
– Ты имеешь в виду нас, Тери?
– Разве мы этим не занимались ночью?
– Посмотри на себя, ты же спала в одежде.
– Некоторые занимаются этим даже в одежде, – заметила она и добавила с мрачным видом: – Но только не мы. Мы этим не занимаемся даже без одежды.
– Ты прекрасная жена ответственного служащего корпорации.
– Мы могли бы занялся этим прямо сейчас, вместо того чтобы пить мартини.
– Лучше выпей мартини, дорогая, – сказал Клам.
Тем временем в банке Миннеаполиса мужчина с повязкой на лице, опиравшийся на трость, попросил, чтобы позвали кого-нибудь из вице-президентов.
Он терпеливо ждал. Одежда висела на нем, как на вешалке, воротник синей рубашки был сильно потерт, туфли, хотя и без дыр, были все в трещинах. Доктор Харолд Смит получил их в отделении Армии Спасения на Мишн-стрит в Сан-Франциско. Он проехал автостопом через Скалистые горы, миновал равнинные штаты, а затем направился на север и очутился в небольшом банке в пригороде Миннеаполиса. Правая нога Смита пульсировала от боли.
– Могу я спросить, по какому вопросу вам нужен вице-президент? – обратилась к нему секретарша.
– По поводу специального счета.
– Вы хотите открыть счет? – спросила секретарша, стараясь скрыть недоверчивые нотки в голосе.
– Нет, у меня есть счет. На фамилию Денсен. Уильям Кудахи Денсен. Специальный счет.
– Если вы хотите забрать или положить деньги, кассиры с удовольствием помогут вам.
– Я хочу поговорить с кем-нибудь из вице-президентов.
– Разумеется, сэр, – сказала секретарша тоном, которым успокаивают детей. Она извинилась, направилась в кабинет младшего вице-президента и сказала, что какой-то оборванец хочет его видеть.
– Как вы сказали его зовут?
– Уильям Денсен.
Секретарша изумленно наблюдала, как вице-президент позвонил по внутреннему телефону президенту.
– Помните тот странный счет, о котором вы мне говорили? Так вот, здесь какой-то тип утверждает, что это его счет.
– Я сейчас занят, – сказал президент. – Задержите его на несколько минут. Хочу взглянуть на него.
Вице-президент ответил «да» и повесил трубку.
– Сэр, этот мистер Денсен – важная персона? – спросила секретарша.
– О, нет, – сказал вице-президент. – Просто этот счет был открыт у нас восемь или десять лет тому назад на очень странных условиях. Я впервые услышал о нем, когда пришел сюда работать. Некто положил в банк какую-то сумму. Я думаю, не более пяти тысяч долларов. Он прислал по почте аккредитив банка «Америкен экспресс». Как вам известно, вкладчик должен лично присутствовать при открытии счета. Но Денсен прислал деньги и инструкцию: выдать деньги любому человеку, который правильно воспроизведет подпись на чеке. Он заверил нас, что с властями все будет улажено и расчетная книжка не нужна. Разумеется, мы сообщили в банковскую комиссию, и они действительно подтвердили, что все в порядке.
– А что потом?
– Ничего. С тех пор счет находится у нас.
– Накапливая проценты?
– Нет. И это тоже очень странно. Он не просил никаких процентов.
– Сам Денсен тоже выглядит странно, – сказала секретарша. – Он похож на бродягу.
Странным было и то, что, получая свои деньги, Денсен попросил дать двести долларов двадцатипятицентовыми монетами, сто долларов – десятицентовыми и двадцать долларов – пятицентовыми, а остальную сумму – двадцати– и пятидесятидолларовыми купюрами. Он сложил деньги в небольшую коробку. Служащие банка видели, как он пересек улицу и направился в магазин, торгующий всяким ширпотребом. Младший вице-президент, сгорая от любопытства, последовал за ним и увидел, как странный мистер Уильямс Кудахи Денсен, чья подпись была признана правильной, купил кондукторскую монетницу для мелочи. Затем странный мистер Денсен перешел улицу и направился в магазин одежды, откуда вышел облаченный в унылый серый костюм, который даже для банкира был слишком консервативен.
Следующей остановкой Денсена был магазин канцелярских принадлежностей, где он приобрел блокноты, карандаши, линейку, бумажник и дешевый «дипломат».
На автобусной остановке служащий банка потерял мистера Денсена из виду. Он готов был поклясться, что видел, как мистер Денсен стоял и ждал автобуса, а затем вдруг исчез.
Доктор Харолд Смит улизнул с автобусной остановки. Его слегка позабавила неуклюжая попытка молодого человека проследить за ним.
Глава десятая
Разумеется, придется надеть костюм, но почему обязательно черный? Черный костюм выглядит чересчур уж… траурно, слишком подобострастно для человека, который должен стать следующим претендентом Ай-Ди-Си. С другой стороны, светлый костюм может быть воспринят Холли Брун в ее положении скорбящей дочери как проявление легкомыслия и невнимательности.
Взвесив все «за» и «против» и обдумав возможные последствия, Блейк Клам решил надеть черный костюм в синюю полоску. Черный цвет отражал скорбь, а полоска показывала, что Клам не придерживается глупых формальностей, тем более в тот момент, когда самая могущественная корпорация в мире нуждается в эффективном руководстве. Он надеялся, что Холли Брун оценит это.
Он быстро оделся, вспоминая, что ему известно о дочери Т.Л.Бруна. Ей должно быть около тридцати. Ее фотографии появлялись в разделах светской хроники. Поговаривали, что она была в неменьшей степени мозговым центром Ай-Ди-Си, чем ее отец.
Клам никогда ее не видел, однако одному из нижестоящих вице-президентов как-то довелось встретиться с Холли Брун. Зайдя в офис Клама после совещания шесть месяцев тому назад, тот отер пот со лба, вздохнул, выкурил сигарету и, выпустив дым, сказал:
– Какая сука!
Клам прекрасно знал, кого он имеет в виду, но невозможно было понять, не подстроена ли вся эта сцена, и поэтому он спросил:
– Кто?
– Холли Брун. Она только что отрезала мне яйца и поджарила их.
Этот вице-президент был руководителем небольшой программы но закупке в Европе германия для изготовления транзисторов. Сделка должна была проводиться без лишнего шума, но за день до ее заключения в «Уолл-стрит джорнэл» появилась заметка, где упоминалось о европейских поставщиках Ай-Ди-Си. Это, разумеется, мгновенно повлияло на цены, которые подскочили настолько, что Ай-Ди-Си стало невыгодно покупать сырье за границей.
Идея этой программы, очевидно, принадлежала Холли Брун. Молодой вице-президент встретился с ней в тот день в офисе Т.Л.Бруна в Мамаронеке в присутствии самого Т.Л.
Кламу показалось тогда довольно странным, что младший вице-президент ни словом не упомянул о Т.Л.Бруне. Только о Холли Брун. Она произвела на него впечатление и напугала его. Клам выслушал этот рассказ, но никак не реагировал, не желая впутываться. Позднее в разговоре с начальством он недвусмысленно намекнул на высказывания младшего вице-президента. Он знал, что эта история дойдет до Т.Л.Бруна. Вскоре младший вице-президент был уволен.
Эго было все, что знал о ней Клам, кроме, конечно же, фотографий, которые ему попадались в журналах. На них она выглядела очаровательной женщиной. Прекрасно. Он скоро увидится с нею. Одно дело на фотографиях, другое – в жизни. Ему приходилось видеть прекрасных на фотографиях женщин, которые в жизни были совсем невзрачными.
Он взглянул на часы, посмотрел в сторону спальни, где Тери валялась на кровати. На ковре темнело пятно от разлитого мартини. Клам покачал головой и вышел. Он найдет время, чтобы заняться Тери, после того как станет президентом Ай-Ди-Си.
Когда Клам проезжал на своем «кадиллаке» через ворота, он предупредил старшего охранника:
– Ко мне должна приехать мисс Брун. Пропустите ее и тут же сообщите мне.
– Будет сделано.
Клам распорядился, чтобы секретарша приготовила горячий чай и кофе и принесла бы в кабинет вместе с серебряным сервизом, когда он ей позвонит.
Он позвонил, как только охранник сообщил о приезде Холли Брун, и к тому времени, когда она влетела в его кабинет, серебряный сервиз уже стоял на краю стола. «Прекрасный стиль, – подумал Клам, посмотрев на сервиз, – президентский стиль».
Он поднялся.
– Доброе утро, мисс Брун. Не могу выразить свою…
– Не можете, ну и не надо, Клам, – сказала она. – Мы должны обсудить некоторые вопросы. – Она взглянула на серебряный сервиз. – Кофе и чай?
– Да, что вы желаете?
– У вас есть водка?
Он знал, что у него где-то есть спиртное, но мучительно размышлял, как ему быть. Он не ожидал, что она захочет с утра выпить. Клам не хотел предстать перед ней пьяницей, у которого в каждом шкафу по бутылке, а с другой стороны, если он замешкается, это может показаться нелюбезным.
Он поднял трубку и спросил у секретарши:
– На днях я заказывал спиртное, где оно? Спасибо.
Он положил трубку.
– Я не знал, куда они его поставили, – сказал он Холли Брун. Ну вот, и трезвенником себя показал, и этикет не нарушил.
Клам подошел к шкафу, а Холли Брун опустилась на одно из кожаных кресел. Она крикнула ему вдогонку:
– Налейте двойную порцию! В большой бокал. Без льда и без соды!
Еще одна проблема. Должен ли он пить с ней? Или пусть пьет одна? Ох уж эти сложности в определении границы между корпоративным имиджем и личными привычками!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16