Радостно взревев, Колот кинулся к нему, занося оружие для последнего удара…Тогда Рахм сделал нечто странное: отбросив меч, он поднял пустую руку так, что его чёрное кольцо оказалось нацеленным на Колота. Чёрный камень вспыхнул, как звезда, ослепляя сына императора, тот зашатался, пробуя заслониться лезвием секиры, и в этот момент Рахм, шагнув вперёд, вогнал клинок в его горло.Брат Арднора отшатнулся назад, освобождая лезвие с дымящейся на нём кровью. Из раны ударила тугая струя, окрашивая панцирь красным, тело задёргалось в агонии. Он в последний раз бросил на противника яростный взгляд и с лёгким шорохом упал в опавшие листья.Арднор, едва успевший оправиться от шока, поднялся на колени и сразу же привлёк внимание Рахма. Пробуя встать, Защитник, не отрываясь, смотрел в спокойное лицо убийцы брата. Командующий шагнул к нему, но в это мгновение послышался топот множества коней. Рахм бросил на Арднора взгляд, полный сожаления, и, поймав за повод лошадь Колота, прыгнул в седло. Хлопнув жеребца, он молча исчез меж деревьев.Одна рука Арднора плохо слушалась, но он с ненавистью потянулся к убегающему беглецу, а спустя мгновение на поляну выскочили гвардейцы и Защитники, на свою беду отпустившие сыновей императора слишком далеко от себя. Они ошеломлённо глядели на залитую кровью поляну.— Чего… Чего вы ждёте?! — прорычал Арднор, указывая на восток. — Скачите за ним!— Но, Первый Мастер… — пробормотал один из Защитников, — твой брат…— Скачите за ним, глупцы! — забрызгал слюной Арднор.Приас с помощником остались с ним, чтобы оказать помощь. Офицер Гвардии спешился и пошёл в сторону лежащего Колота. Арднору наконец помогли встать, и он гневно посмотрел на гвардейца.— А ты что здесь делаешь? Вперёд, за Рахмом!Офицер поморщился, глядя на него:— Разве никто не должен остаться с телом лорда Колота?— Ну конечно! Как я не подумал! Можешь оставаться вместе со своим лордом!Арднор окончательно пришёл в себя и вскочил в седло. Не бросив на мёртвого брата даже взгляда, он устремился в погоню. Офицер с отвращением смотрел, как Первый Мастер исчезает среди деревьев, затем презрительно фыркнул.— Необходимо достойно подготовить тело, — проговорил он, снимая с себя плащ и укрывая им Колота. — По крайней мере, я прослежу, чтобы лорд Колот вернулся к отцу с честью, — его глаза гневно блеснули, — которую он заслуживает больше, чем некоторые… 26Катастрофа Конная колонна вливалась в Вайрокс. Ряды всадников покачивались в идеальном порядке, во главе отряда высокая фигура отдавала последние распоряжения, указывая на заключённых.— Стройтесь в ряд! — немедленно завопил заключённым Ультар. — Нас гораздо больше!Шахтёры повиновались, собираясь в неуклюжий строй, кривой и неровный, направленный к вновь прибывшим, остальные кинулись к остаткам отряда леди Мариции, которые воспрянули духом и отбивались с удвоенной силой.Развернувшиеся для атаки легионеры легко смяли заключённых, в один момент победа превратилась в сокрушительное поражение. Затем конные воины рассыпались и принялись сновать повсюду, убивая без устали. Вот один из заключённых упал на колени, собираясь сдаться, но проскакавший мимо офицер, словно нехотя, отрубил ему голову.Позади Фароса раздались яростные крики — отряд Мариции даже нашёл в себе силы контратаковать, отбросив заключённых. Смертельно раненный шахтёр покатился под ноги юноши. Фарос попытался оттащить его в безопасное место, но тут к нему бросился страж, размахивая копьём. Разъярённый юноша схватился с ним и довольно легко обезоружил, ранив в плечо, но тут стражник развернулся, кинувшись бежать.Фарос рванулся за ним и тут же столкнулся с минотавром, которого надеялся никогда не видеть снова.Мясник.Пэг мгновенно узнал юношу и с яростным криком бросился к нему. Секира надсмотрщика звякнула, едва не развалив Фароса пополам, и ушла в серую землю, обдав его пылью и мелкими камнями.— Стоять, паразит! — грохотал Мясник. — Пришло время сдохнуть!Секира вновь рванулась к Фаросу, но была со звоном остановлена в воздухе другой секирой, направляемой не менее твёрдой рукой. Ультар с ненавистью посмотрел в мерзкую рожу надсмотрщика.— Ты прав, Мясник! Самое время сдохнуть!Моряк шагнул вперёд, прикрыв собой Фароса, секиры заключённого и стражника скрестились, зазвенели с сумасшедшей скоростью, во ни один не мог добиться преимущества — Мясник был значительно сильнее моряка, зато Ультар превосходил Пэга в искусстве боя. Они наносили удар за ударом, каждый терпеливо дожидался ошибки другого.Фарос хотел помочь другу, но в этот момент появившийся, словно из ниоткуда, всадник едва не отрубил ему руку. Юноша откатился в сторону, но всадник уже развернул коня для второго захода и теперь крутился вокруг, стремясь нанести точный удар. Фарос отбил несколько выпадов, но затем лезвие, прорвавшись, оставило глубокую царапину на его лице.Не сдержав крика, Фарос ощутил во рту вкус крови и приготовился к новой атаке, стараясь максимально сосредоточиться. Всадник вновь кружил вокруг. Внезапно он рубанул секирой, но наклонился слишком низко. Заключённый воспользовался этим, подскочил к лошади и ткнул её кинжалом в заднюю ногу. Животное встало на дыбы, выбросив легионера из седла, и Фарос легко добил его, воткнув меч в живот.Ультар и Пэг продолжали рубиться, пепел и зола летели от них в разные стороны. Они уже тяжело дышали, глаза сверкали рубинами, секиры, сталкиваясь, высекали яркие искры. Минотавры скрылись за стеной догоревшего барака, и теперь только трупы вокруг были свидетелями их поединка.Пэг поскользнулся в грязи, и Ультар наконец смог пустить ему кровь. Мясник рухнул на одно колено, моряк остановился перевести дух. Всё, что он хотел от жизни, уже случилось, а сейчас произойдёт последняя вещь, которая поставит жирную точку в его долговом листе.Фарос кинулся к ним, но внезапно заметил, что один из неподвижно лежащих солдат за спиной Ультара пришёл в себя и тянется за кинжалом.— Ультар, справа! — заорал юноша что есть мочи, но крики и звон оружия заглушали его голос. Он снова заорал, уже без всякой надежды, но, видно, что-то долетело до ушей моряка.Ультар дёрнулся и отпрыгнул в сторону, кинжал легионера бессильно тенькнул по камню. В тот же момент секира татуированного минотавра разнесла голову легионера вдребезги.И тут Мясник, словно ожидая подобного случая, прыгнул, а Ультар уже никак не успевал защититься. Лезвие рассекло живот моряка и откинуло назад. Зашатавшись, он упал в грязное месиво, под ним начала растекаться кровавая лужа. Переступив через чужие трупы, Мясник вновь поднял секиру.Ужас и гнев охватили Фароса так сильно, как никогда в жизни. Он рванулся изо всех сил, прыгнув на своего давнего мучителя с занесённым мечом. Пэг успел отбить меч, но от удара оба покатились по земле; секира надсмотрщика и меч Фароса отлетели в разные стороны.Они схватились врукопашную, молотя кулаками, куда придётся. Пэг вцепился в горло Фароса, намереваясь свернуть ему шею.— Я… убью… тебя… — Мышцы Фароса вздулись, он разжал смертельный захват.Юноша не мог сравниться силой с надсмотрщиком, но раны и усталость Пэга быстро брали своё. Теперь уже Фарос медленно сжимал руки на горле Мясника.— Да… я умру, — внезапно прохрипел тот, — но… позже тебя!Глаза надсмотрщика полыхнули, он выпустил руки Фароса и выхватил из-за пояса длинный кинжал.— Жалкий… телёнок!В голове у Фароса помутилось, он опять подвёл тех, кто пожертвовал собой ради него! И на этот раз ошибка, видимо, будет смертельной…Внезапно по телу Пэга прошла судорога, рука с кинжалом задрожала, не в силах нанести удар, изо рта пошла кровавая пена. Воспользовавшись заминкой, Фарос собрал все силы, какие у него только оставались, и резко откатился в сторону, как можно дальше от надсмотрщика. Рука подвернулась, наткнувшись на что-то твёрдое. Секира Ультара.Он схватил оружие и, не глядя, послал лезвие навстречу встающему Пэгу. Удар пришёлся тому в бедро; Мясник хрипло взревел и рухнул на спину, выпустив кинжал. Отбросив тяжеленную секиру, Фарос подобрал кинжал, заставив измученное тело ползти туда, где корчился и завывал гигантский минотавр. Удар юноши глубоко разворотил бедро Мясника, и теперь Пэг был обагрён собственной кровью, гримаса боли и ненависти больше обезобразила его и без того мерзкое лицо, но руки надсмотрщики лихорадочно шарили по земле в поисках оружия.Фарос, усмехнувшись, показал ему клинок. Несмотря на жуткое состояние, Мясник нашёл в себе силы броситься на ненавистного заключённого.Сжав зубы, Фарос воткнул длинный кинжал между рёбер надсмотрщика по самую рукоятку. Пэг вновь захрипел и упал на спину, костенеющими пальцами стараясь ухватить окровавленную гарду, в его гаснущем взгляде читалась ненависть.— Ты, проклятый…Мясник вздрогнул, и его голова безжизненно запрокинулась. Пэг дёрнулся в последний раз и замер навсегда. Фарос был залит кровью надсмотрщика с головы до ног. Он бездумно вытащил кинжал из его груди и, покрутив в пальцах, отбросил, словно испугавшись.Медленно поднявшись, юноша двинулся к телу Ультара. Воздух вокруг заполняли лязг оружия и крики сражающихся.— Ультар… — Он тронул моряка за плечо.Тот не пошевелился.Перевернув тело. Фарос понял, что друг умер мгновенно — слишком страшна была рана, нанесённая Пэгом. А он так и не раскрыл верному моряку своё истинное имя… Волна сожаления накрыла юношу. Он закрыл глаза моряку и вложил ему в руку верную секиру, затем поклонился телу и тут вспомнил любимую песню Ультара.— Настанет момент — я увижу свой дом… — пробормотал Фарос. — Пусть твоя душа вернётся в море, Друг. Громкий стук копыт по камню прервал его короткий траур, юноша понял это, только когда большой отряд всадников вывернул прямо на него. Теперь легионеры были повсюду, все больше заключённых бросали оружие и склоняли рога в знак смирения. Те, кто решил бороться, просто предпочли смерть последующему наказанию.Фарос, не думая об опасности, встал перед телом Ультара, отчаянно размахивая руками в попытке остановить конных, несущихся прямо на его мёртвого друга. Первое животное встало на дыбы, наездник в ярости обрушил плётку на жеребца. Фарос упал на колени, но и не подумал отступать, продолжая махать руками и распугивать лошадей. Он словно обезумел — никто больше не должен был осквернить тело единственного минотавра, проявившего к нему участие. Жеребец рванулся вперёд и опустил копыто на голову Фароса. Юноша замертво свалился в рыхлую кучу пепла…Мариция со своими солдатами была уверена, что погибнет, но продолжала бороться. Дочь Хотака потеряла всех своих воинов, у неё осталась лишь горстка стражников, но, несмотря на это, она не собиралась сдаваться. Тогда затрубил рог, и колонна самых прекрасных в мире легионеров императора ворвалась через ворота, без жалости рубя негодяев. Знамя Боевого Коня придало сил её солдатам, они рванулись вперёд с утроенной силой.Восставшие пробовали держаться, но силы их были на исходе, сражаться с подготовленными воинами на два фронта они не смогли, и сражение быстро превратилось в резню. Всадники окружали разрозненные группы шахтёров, которые пытались сопротивляться, и безжалостно уничтожали. Они кружили и кружили, а мёртвые бунтовщики падали под копыта коней. Последние смельчаки опускались на колени, прося милости.Густой дым, смешанный с пеплом, все ещё затягивал лагерь, поэтому Мариция шла вперёд осторожно.Вокруг кружили дымные тени, в которые превратились повстанцы, и тянули к ней призрачные мечи. Был тут и чёрный гигант с огненными глазами, который убил её телохранителя и сам пал от её руки. Один из воинов потянул Марицию назад.— Миледи! Не бегите первой, мы должны проверить местность, а вас вывести к воротам, там почти нет дыма.— Веди, — резко бросила она сухими губами. На холме показались полдюжины всадников, они гнали перед собой двоих шахтёров. Один из верховых взмахнул секирой и уверенно зарубил сначала одного бунтовщика, затем второго. Мариция узнала командира — это был Бастиан. Он не остановился, но, перед тем как исчезнуть в дыму, отвесил сестре краткий поклон.Несколько стражников Мариции кинулись в дальний угол двора, где разоружали последних сдавшихся.— Сгоняй их в центр двора! — слышались крики. Она пошла туда, где, уже в круге охраны, сидело несколько дюжин заключённых. Рядом лежали, ужасно завывая и стеная, раненые. Струйки пленных становились полноводными реками — все они потеряли надежду и прекрасно понимали, что всё кончено. Скоро уже ряды шахтёров лежали, уткнувшись лицами в пепел, перед торжествующими стражниками. Многие из тех стражей, кто выжил, предлагали немедленно казнить каждого.— Ну-ка прекратили подобные разговоры! — рявкнула на них Мариция. — Их судьба в руках императора, и только его, понятно?— Да ведь мы только… — начал один, но другой незаметно пихнул его в бок, и тот заткнулся.— Хорошо сказано, сестричка! — раздался знакомый, но усталый голос.— Бастиан! Только ты мог устроить подобное чудо! Как тебе это удалось?Если не считать густого слоя золы, брат выглядел, как всегда, великолепно. Он слабо улыбнулся и бросил повод помощнику.— Благодари не меня, а Колота, — ответил он. — Я тут выполняю деликатное поручение нашего отца… Когда я заметил дым на горизонте, то стал опасаться худшего, ведь я знал, что ты направлялась как раз в эти места. Я велел трубить в рога, надеясь получить ответ, но поверь мне, даже если бы ты была мертва, я бы отомстил за тебя.— Я чудом выжила, Бастиан. Командующего Крусиса убили в самом начале битвы. Смелость и ярость заключённых застали каждого врасплох. Меня, правда, предупредил старший надсмотрщик, кажется, его зовут Пэг…— Звали Пэг, миледи, — проговорил хромающий мимо стражник. — Я видел, как он упал, но вначале завалил их татуированного!— Татуированный? — удивился Бастиан.— Да, главарь восстания, настоящий гигант. Был ещё один гигант, друг первого, его убила лично я…Мариция посмотрела на хромого:— Вроде Пэг упоминал ещё третьего главаря, молодого?— Не знаю, миледи, я видел только татуированного…— Покажи, где его убили, — велела она.— Слушаюсь!Стражник повёл Марицию туда, где, судя по обилию трупов, кипела самая жаркая схватка — тела заключённых и легионеров лежали вповалку друг на друге. Кровавые куски мяса и отрубленные конечности усеивали покрытые пеплом камни. Они нашли Пэга и его противника лежащими почти рядом друг с другом; надсмотрщик злобно скалился на кого-то.Бастиан наклонился и потёр руку мёртвого бунтовщика, очистив кусок татуировки от грязи.— Парень с самых отдалённых островов, — заметил он. — Не иначе, с Зара, там живут прекрасные моряки, а также пираты. Какая нелёгкая занесла его на сушу?— Я бы тоже предпочла видеть его подальше от берегов империи. Без него заключённые дрались бы гораздо менее яростно.— Все минотавры — яростные бойцы, — сухо заметил Бастиан. Он молча стоял, разглядывая следы сражения.— Ты чем-то расстроен?— Это восстание сделало мою задачу немного сложнее, Мариция. Вайрокс так напряжённо работал последнее время, поскольку повиновался особым приказам.— Что ты имеешь в виду?Он пристально посмотрел на сестру:— Причиной моего «волшебного» появления стало желание отца выполнить условия нового договора с людоедами.Мариция удивлённо захлопала ресницами:— Они что, недовольны договором? Хотят больше оружия?— Ты не понимаешь, — нахмурился Бастиан. — Людоедов часто предавали союзники, теперь они хотят доказательств нашей верности. Голгрин сказал, что мы должны заплатить большую цену за их доверие.Лицо дочери Хотака потемнело:— Я не люблю людоедов ещё больше, чем ты, но…— Отец решил заплатить цену сполна. — Брат пристально осмотрел стоящих на коленях заключённых. — Вайрокс придётся закрыть на какое-то время, но это нам не поможет.— Тогда, мы сделаем всё необходимое, — понимающе кивнула сестра.Бастиан отвернулся и пошёл вместе с Марицией, переступая через мёртвых. Огни пожара начали тускнеть, для пламени не находилось топлива в этой пустынной местности. Покосившиеся вышки и остовы сгоревших бараков бросались в глаза, куда ни посмотри. Первые волны зловония поднимались от гор мёртвых тел, привлекая стаи воронов из всех окрестных лагерей.Бастиан переступил через тело, лежащее лицом вниз, и внезапно остановился, разглядывая его, затем присел, тронув за плечо.— Этот жив, — сообщил он ближайшему солдату. — Пошлите осмотреть эту падаль, возможно, найдутся ещё живые.— Да, милорд!— Теперь мы будем нуждаться в самом последнем рабе…— Да, нам потребуется много времени, чтобы наладить все, как раньше, — пробормотала Мариция. — Но в итоге порядок восторжествует, Бастиан!Брат посмотрел на неё, потом вновь обвёл взглядом руины лагеря, трупы, останки заключённых и клубы дыма.— И ты в это веришь, сестричка?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33