Но за ее спиной раздался шорох, и она оглянулась. Нет, Джордан не остался в саду. На этот раз он последовал за ней.
Решительно войдя в спальню, Джордан запер дверь на ключ.
— Я хочу с тобой поговорить, Кэтрин, — сумрачно произнес он. — Что-то ненормальное есть во всей этой истории десятилетней давности.
— Что уж может быть ненормальнее?! — выкрикнула она. — Десять лет назад погиб Кейт!
— Нет, не в этом дело. Слишком странные обстоятельства окружают его смерть. Не похоже все это на самоубийство или на несчастный случай.
— Уж не меня ли ты подозреваешь? Для этого ты меня сюда зазвал? — оскорбилась Кэти и ощутила, как от нервного возбуждения дрожат ее руки. — Ты хочешь сказать, что это я виновата в его смерти?
— Нет! — закричал Джордан, взяв ее за плечи. — Я и не думаю обвинять в чем-либо тебя!
— Тогда в чем же дело?
Она нервничала все больше и больше. Все происходящее было похоже на какой-то кошмар. Эти невыносимые повторы одного и того же разговора измучили ее. И Кэти казалось, что она больше не выдержит.
Джордан нежно прикоснулся к ее щеке. Его пальцы, твердые, огрубевшие от ежедневной игры на гитаре, с удивительной лаской скользнули по ее коже. Казалось, он хотел что-то сказать и не решался. И вдруг, тихо наклонившись к бывшей жене, поцеловал ее в губы.
Весь мир закружился у Кэти перед глазами. Пьянящее, обжигающее сердце чувство охватило ее. Где-то в глубине сознания промелькнула далекая смутная мысль, что еще не поздно остановиться, вернуться к своей безопасной независимости. Но, мелькнув только на мгновение, она тут же потонула в горячих густых волнах подступающей страсти. И во всем мире остались только эти околдовывающие, завораживающие, погружающие в какой-то смутный горячечный сон, такие знакомые ей губы.
Кэти хотелось еще и еще наслаждаться его поцелуем, его сильными и нежными руками, которые с такой страстной лаской касались ее дрожащего от любви тела. Это было именно то, о чем она так жарко мечтала в свои одинокие, унылые ночи, когда, оставаясь одна в своей широкой кровати, порою горько плакала, зарываясь лицом в подушку, от темной удушливой тоски и изнуряющей глухой безнадежности.
И теперь она всей душой отдавалась нахлынувшей на нее страсти. Ночная рубашка сползла на пол. И Кэти вновь казалось, что ничто больше не разделяет и не сковывает их.
Да, это был он — все тот же ее Джордан. Кэти знала его крепкие, мускулистые руки, широкую, твердую грудь, маленький ровный шов на пояснице и даже эту крошечную бледную царапину на бедре, которую оставило на нем острое жало рыболовного крючка. Все было знакомо ей. Запах и теплота его тела, его манера двигаться и вести любовную игру, прикосновение его рук и вкус его поцелуев.
И пусть это сумасшествие, пусть потом ей будет еще хуже, чем было до этого. Но она уже не могла остановиться. Сама ее плоть, ее горячая, бунтующая кровь жаждала продолжения, втягивала в эту блаженную, восторженную муку.
И вот они, даже не заметив того, оказались на широкой двуспальной кровати. Кэти все крепче прижималась к горячему сильному телу Джордана, и его жар словно бы пронизывал ее грудь, наполнял ее могучим, полыхающим, страстным огнем. Их сердца бились в такт. В едином любовном ритме двигались их тела. И время, казалось, подчинялось этому мощному волшебному ритму.
И тут Кэти с благодарностью помянула ту темноту, что окутывала в этот момент спальню. Благодаря ей она могла не стыдиться перемен, которые неизбежно приносит с собой неумолимое время. Хорошо, что Джордан не видит ее. Хорошо, что не надо бояться своего уже не юного возраста. И можно, ни о чем не думая, целиком отдаться вернувшейся к ним любви.
Джордан всегда был замечательным любовником. Он полностью погружался в темные глубины страсти и затягивал в их кипящие просторы свою трепещущую подругу. Вот и теперь всем существом Кэти владело терпкое, сладостное опьянение. Нежные стоны вырывались из ее груди. А Джордан то ласково шептал ей страстные слова, прикасаясь губами к мочке ее уха, то горячим кончиком языка обжигал ее дрожащую грудь.
Упруго изгибаясь всем телом, Кэти покрывала поцелуями его плечи, шею, руки, ерошила руками волосы, впивалась ногтями ему в спину. Все ярче и ослепительнее становился их восторг. Им давно не было так хррошо. Обожженные страстью, стонущие от наслаждения, они слились воедино. Губы шептали невнятные слова, тела блаженно вздрагивали в едином порыве. Финальные аккорды страсти властно завладели ими. И оба закричали от упоительного, безумного счастья.
А потом они тихо лежали, нежно обняв друг друга. Их сердца еще трепетали и бились судорогами недавнего блаженства. И Кэти все крепче прижималась к большому и сильному телу Джордана.
Но постепенно возвращалось ощущение времени. А вместе с ним возвращались и неприятные мысли. И Кэти задумалась о будущем. Как она будет жить дальше? Как вернется к своему мирному одиночеству? Не будет ли это теперь для нее непереносимым? Ведь эта ночь с новой силой воскресила давно забытую ею страсть. Слишком ясно вспомнила она, как любила эти их ночные забавы, любила нежность утренних часов, когда просыпалась в объятиях Джордана и ласково целовала его глаза. Как, весело переругиваясь, они кидали друг в друга подушкой, а потом долго хохотали над своей ребячливостью.
А что будет теперь? Ведь он, увы, не свободен. У него роман с красивой тридцатилетней женщиной. И она скоро приедет сюда.
Кэти тяжело вздохнула и попыталась высвободиться из объятий Джордана.
— Постой. Куда ты? — взволнованно прошептал он.
И у Кэти сжалось сердце. А может быть, Джордан все еще ее любит? Может быть, время не изменило его чувства, как не смогло оно изменить ее любви?
— О чем мы только думали?! — слегка разочарованно воскликнула Кэти.
— Боюсь, что мы совсем ни о чем не думали.
— Сколько глупостей наделали мы тогда.
— Да, достаточно.
— Но что же будет теперь?
Он немного помолчал, а затем грустно произнес:
— Я не хочу ломать твою жизнь, но и возвращаться к недавнему прошлому тоже не желаю. Я не знаю, должен ли я остаться или мне лучше уйти. Не знаю этого даже сейчас. Ведь скоро вернется Джереми. Да, у него есть своя комната, и девочки проводят его туда. Но если вы в близких отношениях, он захочет прийти к тебе.
— Он не придет.
— Почему?
— Потому что он знает, как я устала. А он очень внимателен в таких случаях.
— Ну да, значит, у вас полное взаимопонимание.
— Конечно. Людям нужно иногда отдохнуть друг от друга. У Тары ведь тоже есть своя комната.
— Ты меня не хочешь понять. Но все же спасибо тебе.
— За что? — удивилась она.
— За эту ночь. Что бы ни случилось с нами дальше, я знаю, что она у меня была. Пусть на несколько минут, но к нам вернулось прошлое. И ты не отвергла его.
— Я сама так хотела, — прошептала Кэти.
И это было правдой. Она теперь ясно поняла это. Все эти годы ей так не хватало любви, нежности. Она уже и забыла, как много значит ласка. И хотя Кэти учила дочерей ответственности за свои поступки, она, видимо, сама успела позабыть о том, что любовная страсть порой заставляет отказаться от любой ответственности и осторожности.
— Что же разделило нас в прошлом? — спросил ее Джордан.
— Ложь и недоверие.
— А почему ты ушла?
— Потому что чувствовала свое одиночество. Чувствовала, что ты оставил меня.
— Но это было давно. Давай забудем об этом.
— Мне кажется, что это длится и сейчас.
— Да, ведь у тебя этот мистер культурист.
— А у тебя — «мисс Апрель».
— Что?
— Ведь я за все эти годы никого не приводил в эту комнату.
— Правда? — взволнованно переспросила Кэти.
— Да, — кивнул он с легкой застенчивостью.
— Это радует.
— Я не хочу сказать, что у меня совсем не было женщин. Они, конечно, были.
— Знаю. Я не читаю газет, но мои друзья, уж верно, не упускают случая рассказать мне о тебе какую-нибудь гадость.
— Ты ревновала?
— Немного.
— А как тебе показалась сегодняшняя ночь?
— О, она была прекрасна.
— А я скажу, что она была великолепна, чудесна, изумительна! Ты заставила меня пережить такое блаженство, которого я, кажется, не переживал никогда. Ты чудо, совершенство. Я так соскучился по тебе!
— Ну уж, — засмеялась Кэти. — Ты встречаешься с такой очаровательной, молоденькой девицей, которая, вероятно, ублажает тебя, как только может. Ведь она наверняка без ума от тебя.
— А как меня находишь ты?
— Как своего бывшего мужа Джордана, — спокойно произнесла Кэти, напомнив себе, что ей надо быть осторожной. Она и так слишком разоткровенничалась и теперь чувствовала некоторую неловкость. Нужно было освободиться от колдовства этой ночи и взглянуть на все более трезвыми глазами.
— Похоже, мне пора собираться, — сказал Джордан. — Что, если кто-либо из девочек заглянет к тебе? Не стоит их расстраивать.
— Ты прав, — прошептала Кэти, хотя и чувствовала, как глаза ее наполняются слезами. Она с мучительной страстностью вдыхала его запах, руки Джордана все еще с нежностью обнимали ее плечи. И так трудно было оторваться, уйти от него, чтобы начать строить свою жизнь заново.
— Как нелегко оставить тебя, — признался Джордан и поцеловал ее в лоб.
— Теперь я быстро усну, — прошептала она, и Джордан вновь благодарно поцеловал ее в губы. Нежная истома разлилась по всему телу Кэти. И вдруг пронзительно зазвонил телефон.
— Кто это? — вздрогнула она и потянулась к телефонной трубке. — Алло!
Но в трубке было тихо. Кэти подумала, что, возможно, это звонит Тара Хьюз и то-то она сейчас озадачена неизвестным женским голосом, говорящим с ней из комнаты Джордана. Но тут она услышала чье-то хрипение и кашель в трубке, и неприятный глухой голос произнес:
— Кэ-ти!.. Милая Кэти вернулась в свое гнездышко.
— Кто это? — выхватил у нее телефонную трубку Джордан. — Что вам надо?
Кэти видела, как темнело лицо Джордана, по мере того как он выслушивал незнакомца. Затем он скрипнул зубами и, выругавшись, нажал на рычаг.
— Что случилось? — спросила Кэти.
Но Джордан, не обращая на нее внимания, достал из ящика стола небольшой листок бумаги и тщательно переписал телефонный номер, который высветился на определителе. Затем поднялся с кровати, накинул халат и потянулся к выключателю.
Кэти быстрым испуганным движением надела на себя ночную сорочку. Вспыхнул яркий электрический свет.
— Не беспокойся, — обратился к ней Джордан. — Но я должен кое о чем позаботиться.
— Не уходи, — попросила она.
Но Джордан уже закрыл дверь спальни и стал спускаться по ступенькам. Кэти побежала за ним. И выйдя в гостиную, увидела, что он говорит по телефону.
— Я записал номер, — говорил Джордан. — Да, да. Спасибо. Как что-нибудь узнаешь, позвони.
Он повесил трубку и сердито посмотрел на Кэти:
— Зачем ты пришла? Иди спать.
— Почему ты командуешь мной? — возмутилась она. — «Блу Хэрон» не существует, мы разведены, и у каждого своя жизнь. А я тоже, как и ты, не хочу, чтобы меня преследовали призраки позабытого пожара. И если ты сейчас же не расскажешь мне, в чем дело, я уеду из этого дома.
— Ты не сможешь этого сделать.
— Это почему же?
— Потому что я боюсь. Черт возьми, Кэтрин, с тобой что-нибудь может случиться. Поверь мне, Кейт не покончил с собой и это был не просто несчастный случай. Пусть к домику бежала не ты. Я тебе верю. Но все же я ясно видел, как кто-то туда бежал. И этот кто-то убил Кейта. И готов убивать вновь.
Глава 10
Кэти удивленно смотрела на Джордана, словно пыталась разгадать, что скрывается за его словами. Он был необыкновенно серьезен. И она, тряхнув в недоумении головой, вновь обратилась к нему:
— Объясни.
— Ведь ты сама прекрасно понимаешь, что Кейт не мог покончить с собой.
— Да, но ты забываешь про наркотики, которые он все время возил с собой. Ты же сам ссорился с ним из-за этого.
— Помню, я настаивал на исключении его из группы, а ты убеждала меня, что мы должны помочь ему в беде.
— Задним умом все правы. Если бы Кейт сменил профессию, возможно, он был бы жив.
— Кейт не мог без музыки, — улыбнулся Джордан. — С другой профессией ничего бы не вышло.
— Это не важно сейчас. Важно то, что его погубили наркотики.
— И он задохнулся дымом? Так, кажется, решили полицейские?
— Да, именно так. Если бы он не принял наркотиков, он в состоянии был бы выбраться из дома.
— Но Кейт никогда не превышал допустимой дозы. А в тот раз он принял что-то уж очень много.
— В этом нет ничего странного. Такое бывает. К тому же он курил. Отчего и загорелся дом.
— Не верю я во всю эту ерунду. Не верил тогда, не поверю и сейчас. И еще, — слегка понизил голос Джордан, — кто-то, кроме меня, знает, что он был убит. Знает и боится новой встречи «Блу Хэрон». Боится, что откроется истина.
— Это тебе сказал тот, кто звонил сегодня по телефону? — спросила Кэти. Она теперь боялась за самого Джордана. Не с этим ли связана его замкнутость после смерти Кейта? Не потому ли был он так подозрителен, резок с ней? Ведь именно из-за этого начались их ссоры, наметилась трещина в их отношениях. Кэти и сейчас испытывает некоторую неприязнь к бывшему мужу. Несмотря на свою любовь и эту ночь в одной постели с ним.
Никогда не думала она, что Джордан так серьезно переживает смерть Кейта. Если бы она знала это раньше! Они могли бы стать ближе друг другу, разделить эту тяжесть пополам.
— Мне звонили несколько раз, — объяснил Джордан.
— Они угрожали тебе?
— Не всегда. Мне кажется, что звонят двое. Один действительно угрожает убить кого-нибудь из моих близких, если «Блу Хэрон» соберется еще раз. А другой словно уговаривает: утверждает, что все в моих руках и лишь я один способен исправить положение.
— Может быть, тебя разыгрывают? Или кто-нибудь из твоих музыкальных соперников шантажирует тебя из зависти?
— Ерунда, — покачал головой Джордан. — Ты просто не хочешь меня понять. Что мне сделать, чтобы ты отнеслась к этому серьезно?
— Но давай посмотрим правде в глаза. Да, десять лет назад мы добились большого успеха. Мы приобрели славу и деньги. Много денег. Даже, может быть, слишком много. Но большие деньги всегда влекут за собой большие неприятности. Так случилось и на этот раз. Благодаря хорошим заработкам Кейт получил возможность иметь столько наркотиков, сколько пожелает. А нам было не до этого. Как в шумной многолюдной семье, у нас возникли свои семейные неурядицы. Мы стали ссориться по пустякам, ревновать друг друга. Джуди спорила с Дерриком, Майлз страстно желал Шелли, Шелли заглядывалась на Кейта. К тому же каждый понимал по-своему, что нам нужно делать и как зарабатывать свои деньги. Ничего удивительного, что в обстановке такого невнимания Кейт зашел слишком далеко. Он считал себя гением, которому простительны любые грехи. И пользовался нашими раздорами в своих целях. Каждый из нас был слишком занят собой. Группа распалась сама, как бы между прочим. Как «Битлз»: они ведь развалились из-за несовпадения художественных вкусов.
— У них были и другие проблемы, — вставил Джордан.
— Речь сейчас не о них. Подумай, ведь мы были тогда уже не дети и не новички в музыке. Когда умер Джимми Хендрикс, мы уже играли в полную силу. И рок-фестиваль в Вудстоке застал нас в расцвете нашего таланта. А что тогда творилось в мире: война во Вьетнаме, антивоенные демонстрации, забастовки, миграции африканцев, смерть Кеннеди, борьба за десегрегацию. Сексуальная революция, раскрепощение стилей. Помнишь те наши отвратительные короткие курточки — мы подражали индийским гуру? Да, мы старались идти в ногу со временем. Хотя время не всегда заслуживало того. Ведь именно тогда вошли в моду наркотики. Но мы не замечали дурного, мы стремились к лучшему и в слепоте своей совершали большие ошибки.
— То, что ты говоришь, довольно убедительно, — кивнул Джордан. — И все же в том, что с нами случилось, есть какая-то тайна.
— Мы слишком безоглядно шли вперед, — продолжала Кэти. — А время хиппи прошло, их сменили деловитые молодые люди. Они превыше всего ставили комфорт и хороший заработок. Те, что ночевали в парках и исповедовали всеобщее равенство и любовь, теперь разъезжают на «БМВ», носят дорогие модные костюмы и обедают только в самых дорогих ресторанах. Эти перемены закрутили Кейта, он растерялся в водовороте событий. К тому же тогда не все в полной мере понимали опасность наркотиков.
— Ты напрасно пытаешься оправдать его.
— Но он мертв и сам за себя постоять уже не может. Вспомни, сколько музыкантов пострадали от той же беды, что и Кейт: Дженис Джоплин, Джимми Хендрикс, Джим Моррисон. И слава, и деньги были не последними причинами этой беды. Они заманили в ловушку и Кейта. Я думаю, все мы от них пострадали.
— Что ты хочешь этим сказать?
— У нас у всех появились свои проблемы.
— Да, но никто из нас не зашел так далеко.
— Кажется, Кейт был твоим лучшим другом?
— Он и до сих пор доставляет мне много неприятностей, — вздохнул Джордан.
— Ты несправедлив.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28