А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 





Селеста Брэдли: «Самозванец»

Селеста Брэдли
Самозванец


Клуб лжецов – 2



OCR Аваричка; SpellCheck Angelli
«Самозванец»: АСТ, АСТ Москва, Хранитель; Москва; 2008

ISBN 978-5-17-049178-0 9, 978-5-9713-7246-2, 978-5-9762-6644-5 Аннотация Не так-то просто вращаться в высшем обществе под маской светского денди, особенно если ты агент на службе его величества.Но Далтону Монморенси это необходимо, чтобы выполнить новое секретное задание. Он бы нисколько не сомневался в успехе своею предприятия, но на его пути постоянно оказывается Клара Симпсон, молодая привлекательная вдова. Далтон понимает, что не должен обращать на нее внимания, но это выше его сил… Селеста БрэдлиСамозванец Пролог Англия, 1813 год Она стояла на пьедестале, греческая богиня, пришедшая в упадок. Ее надутые губы и вычурная поза были излишне плотскими для классической скульптуры. И хотя драпировка из тонкой газовой ткани должным образом прикрывала контуры фигуры, округлые конечности создавали впечатление скрывавшихся под тканью соблазнительных чувственных выпуклостей.У ее ног преклонили колена три джентльмена; в двоих легко узнавались столпы лондонского высшего света, третий был частично скрыт роскошной женской фигурой. Мужчины были запечатлены в тот момент, когда все трое осыпали свое божество золотом и драгоценностями, но было видно, что их руки пытались прикоснуться к ней даже в этот благостно-торжественный миг подношения даров.Внизу, изображенные по сравнению с богиней и ее поклонниками в гораздо меньшем масштабе, без труда угадывались жены и дети двоих изображенных на переднем плане джентльменов. Их бедственное положение являло собой разительный контраст с богатством, в живописном беспорядке сваленным у ног соблазнительницы.«Флер и ее поклонники» – гласила подпись под рисунком.Джералд Брейтуэйт отбросил в сторону обрывки бечевки и оберточную бумагу, в которую была упакована очередная партия карикатур. В нетерпении он даже не заметил, что сшиб на пол табличку с выгравированной надписью «Редактор». Просто одетая молодая женщина, которая принесла бандероль, быстро присев, подняла табличку и вернула на прежнее место, но Брейтуэйт, казалось, не заметил этого.Он бережно поднял верхний рисунок, жестко отерев рот свободной рукой. Чувствовалось, что мистер Брейтуэйт изо всех сил пытается подавить рвущийся наружу восторг. И все же он не смог сдержать радостного хихиканья, потому что держал в руке рисунок, благодаря которому можно будет распродать весь тираж «Лондон сан» за один день.– Вы, несомненно, порадовали меня, сэр Торогуд, – пробормотал редактор.Рисунок был поистине замечательный! В нем чувствовались вожделение, грех и пафос. Трое богатых мужчин проматывают свое состояние, одаривая некую юную красотку, возможно актрису или танцовщицу, разоряя собственные семьи. Это была великолепная, острая в своих деталях насмешка, переданная с таким мастерством, которое можно было бы обнаружить только в рисунках настоящих художников.– К дьяволу всех этих напыщенных франтов. Несладко им придется, когда этот рисунок будет опубликован. – Брейтуэйт удовлетворенно вздохнул, положил рисунок на стол и, даже не взглянув в сторону девушки-курьера, протянул ей конверт с гонораром художника.Редактор улыбнулся и еще раз хихикнул. Через секунду его раскатистый смех эхом прокатился по коридорам редакции газеты, которой со дня на день предстояло стать одним из самых популярных изданий в Лондоне.Когда девушка-курьер вышла на улицу, только по легкой улыбке, тронувшей ее губы, можно было понять, что и ее порадовало веселье редактора.На следующий день некий джентльмен открыл «Лондон сан», чтобы внимательно просмотреть газету за завтраком Он поздно встал, однако успел облапить горничную, устроить выволочку лакею, досталось и дворецкому. Удачно проведенное утро позволило ему нагулять хороший аппетит.Возможно, именно поэтому он едва не подавился гигантским куском ветчины, который жевал, разворачивая утреннюю газету. Впрочем, причина могла скрываться и в убийственном гусином пере сэра Торогуда.Покраснев от бешенства, джентльмен вызвал дворецкого и прорычал:– Заложить экипаж! Я уезжаю.Дворецкий сдержанно поклонился, и тут его взгляд упал на газету в руке хозяина. Даже грозя дворецкому выволочка, он не смог бы скрыть злорадной усмешки, когда выходил из комнаты.Плюх! Газета упала на тарелку с ужином одного весьма важного лорда.– Эй, поосторожней! Я еще недоел! – Светловолосый лорд сердито смотрел на двух мужчин, нарушивших его трапезу.– Смею вас заверить, сэр, сейчас у вас пропадет аппетит. Взгляните на это! – Высокий мужчина развернул газету на странице, где красовалась последняя карикатура сэра Торогуда.Лорд замер с салфеткой у рта, когда понял, что именно изображают стремительные линии рисунка.– Черт побери, – прошептал он.– Абсолютно верно, – произнес неожиданный визитер.– Что же делать? – проскулил второй мужчина, ломая руки.Поднимаясь из-за стола, светловолосый лорд проворчал:– Остается лишь одно – найти этого Торогуда и дискредитировать его. В его шкафах наверняка пылятся старые кости. Семейный скандал, проблема с азартными играми.Первый мужчина засомневался:– Полагаете, этого достаточно?– Это только начало, – мрачно произнес лорд, бросив салфетку на рисунок. – Но будьте уверены, джентльмены, конец этому тоже будет. Глава 1 Далтон Монморенси, лорд Этеридж и тайный агент Короны, в первый же момент своего появления на балу в образе ведущего отшельническую жизнь карикатуриста сэра Торогуда осознал, что в этот день кто-то серьезно обидел его камердинера.Когда он проходил через большие арочные двери бального зала в особняке Рочестеров и спускался вниз по элегантной винтовой лестнице, гул голосов затих и море лиц повернулось в его сторону, как цветы поворачиваются в сторону солнца.Вероятно, это объяснялось чрезмерным блеском его вечернего наряда. Почти все мужчины были одеты в черные фраки Далтон же щеголял в похожем на театральный наряде и очень напоминал попугая.Денди.С превратным представлением о качествах, присущих настоящим мужчинам.– Одень меня эдаким ярким художником, – велел он Баттону, своему лакею, некогда подвизавшемуся в роли театрального костюмера, который попал к нему в услужение от его хорошего друга и бывшего наставника тайных агентов Саймона Рейнза. – Сделай так, чтобы я был похож на одного из этих идиотов, которых заботят только их одежда и внешний вид.Поразмыслив, Далтон пришел к выводу, что с его стороны было не слишком разумно давать своему лакею такое указание.В изобретении нарядов Баттону не было равных, и его талант быстро оценили в тайном «Клубе лжецов», члены которого с удовольствием надевали придуманные им костюмы. Но похоже, сегодня он действительно был на кого-то очень обижен, если выразиться мягко. Вполне искренне Далтон сожалел о том, что его реакция на эту обиду приняла столь изощренную форму.Лучше бы он выбрал яд. Нанял наемных убийц. Далтон предпочел бы встретиться в темном переулке лицом к лицу с вооруженными головорезами, чем стоять перед толпой облаченным в это «художественное» великолепие. Во внезапно воцарившейся тишине как минимум сотня людей замерла, вперив в него взгляды, когда он остановился наверху широкой винтовой лестницы.Их должен был бы ослепить даже один его сюртук. Он не казался таким кричаще ярким в слабом освещении его комнат или в полумраке экипажа. Однако при свете люстр желто-зеленый оттенок его сюртука бросался в глаза.Баттон – покойник.Поскольку теперь, когда Далтон в облике таинственного «сэра Торогуда» наконец появился на публике, ему не оставалось ничего другого, как продолжить эту комедию, дефилируя по залам особняка в одеянии, делающем его похожим на ручную птицу классического пирата.Ситуация ухудшалась еще и тем, что у него были серьезные сомнения в необходимости этой миссии. Действительно, в течение почти года эти реформистские карикатуры выставляли на осмеяние многих влиятельных мужей. Но вряд ли в это сложное военное время британское правительство было заинтересовано в таком подрыве доверия к нему. Не говоря уж о завесе секретности, окружающей этого человека, что, говоря откровенно, несколько смущало Далтона.Но обуздать склонность этого не от мира сего художника к выявлению тайных грехов лондонского света не являлось первоочередной задачей Далтона. У него создалось впечатление, что кое-кто, отведя ему роль театрального злодея, использует его для осуществления каких-то своих целей.Однако положение «Клуба лжецов» в этот период было весьма непрочным, и в этом эклектичном союзе тайных агентов никто не осмеливался нарушить давно устоявшуюся иерархию, стремясь сохранить свое сообщество. Далтон не так давно возглавил руководство операциями, и «Королевская четверка», стоявшая над ним, еще не определилась в своем отношении к его нововведениям. Даже не все его сторонники одинаково относились к нему.Далтон взял на себя эту миссию еще по одной причине – помимо привычки повиноваться приказам. Чтобы стать руководителем «Клуба лжецов», необходимо в течение многих лет подниматься по иерархической лестнице, завоевывая уважение и преданность соратников – тайных агентов. Он же возглавил сообщество после выхода в отставку Саймона Рейнза. Более года Далтон являлся членом «Королевской четверки», но ни один из «лжецов» не знал, что именно он и есть Кобра – один из четырех членов мощного союза лордов, принимающего решения о том, на кого нацелить оружие, которое представляло собой сообщество воров и убийц, называемое «Клубом лжецов».Когда несколько недель назад он, оставив свой высокий пост Кобры, пожелал вернуться в увлекательную игру взаимоотношений и интриг, люди, которыми он теперь был призван руководить, отнеслись к нему с определенной долей рангового недоверия.За прошедшие недели ему удалось добиться от них некотором степени признания, но он не смог еще завоевать того уважения, которое превращает руководителя и пятнадцать его подчиненных в сплоченную команду. Поэтому он поклялся, что сам возьмется за выполнение следующей миссии, чтобы доказать своим сторонникам, что он не только один из них, но что он к тому же чертовски хорошо знает свое дело.Давая эту клятву, он понятия не имел, насколько мучительной окажется поставленная задача. «Я орудие Короны, – повторял он себе, стоя перед толпой и со страхом ожидая, как пройдут следующие несколько часов. – Чрезвычайно живописное орудие на очень высоких каблуках».Глядя на него, все ждали чего-то необычного. Он почти читал их мысли: «Какой первый шаг сделает этот столь экстравагантно одетый человек?» Примут ли они его с восторгом и обожанием, как обычно принимают нечто модное или экстраординарное, или отвергнут, объявив круглым дураком, и станут игнорировать?Поскольку миссия Далтона могла оказаться успешной лишь в первом случае, джентльмен понимал, что должен произвести впечатление. Что ж, назвался груздем, полезай в кузов.Нацепив налицо плотоядный взгляд, он взмахнул кружевными манжетами и, с трудом сохраняя равновесие на своих высоких каблуках, театрально поклонился в сторону хозяйки. Затем выпрямился и, воздев руки, обратился к притихшей внизу толпе.– Я… прибыл, – нараспев провозгласил Далтон.Присутствующие на балу джентльмены лишь недоуменно подняли брови, обменявшись вопросительными взглядами, а вот дамы, вздохнув почти в унисон, незамедлительно стали докучать своим спутникам, требуя представить им этого странного господина. Великолепно.Итак, игра начинается.
Клара Симпсон сидела между двумя весьма напыщенными дамами и практиковалась в своем умении быть невидимой. Похоже, ей это неплохо удавалось, поскольку ее соседки с энтузиазмом переговаривались через ее голову.Увы, это умение не действовало на Беатрис, ее золовку, иначе Кларе не пришлось бы сейчас мучиться на этом приеме. Она с сожалением думала о том, что пока все ее семейство развлекается на балу, она могла бы получить в свое распоряжение несколько свободных часов, зная, что ее никто не потревожит.Би сегодня днем с шумом влетела в ее комнату и тут же потребовала, чтобы Клара оторвалась от пера и бумаги. На лице золовки была написана непреклонность, и Клара поняла, что ей не отвертеться от того, что задумала Беатрис.– Битти и Китти будут сопровождать меня на бал, который нынче устраивают Рочестеры. Ты нужна мне в качестве компаньонки.Клара попробовала отказаться, хотя понимала, что ее попытка обречена на провал.– У меня нет желания отправляться на бал. Я все еще ношу траур.– Стоит ли все это продолжать, Клара? Мой брат умер больше года назад. Можно подумать, что ты все еще тоскуешь по бедному Бентли.– Очень тоскую.В действительности Кларе просто не хотелось покупать новые наряды, поскольку она откладывала каждый пенни, чтобы наконец покинуть этот дом.Беатрис презрительно фыркнула.– Ты совсем не считаешься с моими чувствами, не так ли? Каждый день напоминаешь мне об этой утрате. Что говорят люди, когда видят, что я сняла траур?Ага, это уже ближе к истине.– Возможно, если бы ты носила…– Мне совершенно не идет черный цвет, и тебе это хорошо известно. Бентли никогда бы не пришло в голову, что я буду столь долго носить то, что мне абсолютно не к лицу.– Я учту это, Беатрис, – сказала Клара.Лично ей было совершенно безразлично, что носить. Она не собиралась пленять мужчин. Клару едва не передернуло при мысли об этом.Нет, все, что ей нужно, – это свобода, самостоятельность и, возможно, некоторые небольшие изменения.Но с Беатрис приходится считаться, как с ураганным ветром. Клара не в силах ей сопротивляться. Правда, выход в свет всегда дает возможность понаблюдать, и упускать такую возможность не следовало.И вот она сидела здесь, на узенькой банкетке, между двух старых дев, не отрывая взгляда от пары совсем юных леди, которые едва ли способны были сподвигнуть молодых людей на какие-либо вольности, несмотря на то что характеры у девушек были легкими и в общении они были просты и приятны.Клара привыкла к месту у стены, она вообще предпочитала тихие малозаметные уголки. Оттуда всегда можно было увидеть что-нибудь интересное.По огромному залу плыл поток людей, который то формировал небольшие группки, то разбивал их, тут же формируя новые. Клара, нисколько не сожалея о полном отсутствии внимания к собственной особе, наблюдала бесконечный калейдоскоп великолепных нарядов и модных фраков. Как она и рассчитывала, ее собственный довольно невзрачный наряд, отмеченный некоторыми траурными деталями, сливался с обивкой стен, волосы ее были аккуратно забраны под крохотный чепец, на лице не было ни румян, ни пудры.В одной части зала вдруг воцарилась необычная тишина, Клара обратила на это внимание прежде своих соседок. Но даже они прервали болтовню, когда их голоса зазвучали неожиданно громко.Тишину нарушил быстро распространяющийся шепоток. Как в детской игре в «испорченный телефон», когда что-то сказанное вначале полностью меняет свой смысл в конце. Клара улыбнулась этому неуместному сравнению, но, по правде говоря, ей и самой не меньше остальных было любопытно, что же так взволновало гостей.Волны шепота расходились по залу, и публика переговаривалась уже в самых укромных уголках зала Дамы возбужденно хихикали, прикрыв лица веерами, джентльмены делали вид, будто их совершенно не интересует прибывший гость.– Кто это? – громким шепотом спросила дама, сидевшая слева от Клары.Клара поморщилась.– Это он! – вскрикнула стоявшая неподалеку женщина. – Он здесь! Сэр Торогуд!Это невозможно.Возмущение горячей волной захлестнуло Клару. Но лишь когда несколько джентльменов удивленно посмотрели на нее, девушка осознала, что вскочила со своего места и произнесла эти слова вслух.Смутившись, она что-то пробормотала.– Я хотела сказать, как… как это странно! Сэр Торогуд появился на светском рауте.– По-моему, это замечательно, – прощебетала одна из соседок Клары. – Он умный человек, так что скучать нам не придется. Я собираю его карикатуры! И заметьте, только напечатанные в газетах оригиналы.Клара не слушала. Она протискивалась сквозь толпу, пока не оказалась футах в десяти от «сэра Торогуда».До чего же он высокий. Клара терпеть не могла мужчин, которые смотрели на нее сверху вниз, обращаясь с ней словно с маленькой девочкой.И очень красивый, с тонкими чертами лица. Густые темные волосы ниспадают на плечи. А глаза – неестественно серебристого цвета. С такими глазами непросто убедить свет в своей искренности.Настоящий павлин! Тот факт, что в своем необычном наряде джентльмен не выглядел смешным и нелепым, еще больше расстроил Клару. Широкие плечи, плоский живот, шелковые панталоны в обтяжку.Но он, без сомнения, негодяй.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31