! – снова закричал герцог.
– Будут держаться, сэр, поверьте моему слову. А теперь ложитесь.
– Подайте мне лучше костюм для верховой езды. Хочу совершить прогулку по парку.
– Только после того, как сделаю вам массаж, – заявил слуга. – Мы возвращаемся в Уиллоуби, не так ли, сэр?
– Этот Хаутон не может держать язык за зубами, – проворчал герцог. Он разделся и послушно улегся на диван. – А вы, Сидни, конечно, рады, что возвращаетесь домой?
– Да, конечно, – отозвался слуга. – Да и вы, сэр, тоже, только не хотите это признавать.
Герцог задумался… Конечно же, Сидни прав: он должен вернуться в Уиллоуби хотя бы потому, что там Памела. Сибилла не заботилась о дочери – во всяком случае, проводила с ней мало времени, – но, однако, очень нервничала, когда он оставался с малышкой. Памела нуждалась в отце. И кроме того, ей нужна гувернантка…
Флер…
Хаутон сказал, что поговорил с ней и уверен: она прекрасно справится с обязанностями гувернантки.
Нет, он не желает о ней думать… И не хочет видеть ее.
Даже не хочет, чтобы она о нем помнила. Почему он отправил ее именно в Уиллоуби? Ведь у него есть и другие имения, и он мог бы придумать для Флер какую-нибудь другую должность…
Так почему же все-таки Уиллоуби? Чтобы она жила под одной крышей с его женой? Чтобы учила его дочь?
Проститутка – гувернантка его дочери.
– Довольно, черт побери, – проворчал он, открывая глаза. – Вы хотите, чтобы я заснул?
– Конечно, сэр, – улыбнулся Сидни. – С вами легче управляться, когда вы спите, сэр.
– К черту ваши дерзости, – сказал герцог, приподнимаясь. – Принесите костюм для верховой езды.
* * *
– Вероятно, герцогиня сможет принять вас ближе к вечеру вместе с няней дочки, – говорила миссис Лейкок. – Миссис Клемент когда-то была няней ее светлости, и они очень близки. Только боюсь, мисс Гамильтон, что она будет недовольна вашим появлением, как и герцогиня. Но вы должны помнить: жалованье вам будет платить его светлость. Его сейчас здесь нет, но он обязательно появится, как только до него дойдут слухи о том, что его жена собирается устроить «большой бал», как леди это называет.
Последние слова домоправительница проговорила с явным осуждением в голосе. Потом добавила, что хотела бы воспользоваться отсутствием ее светлости и показать Флер верхний этаж дома.
Девушка молча следовала за миссис Лейкок, с изумлением глядя по сторонам, осматривая комнаты и великолепные залы. Наверху находились также комнаты миссис Клемент и некоторых слуг. Флер увидела и свою комнату, небольшую, но очень уютную и светлую, выходившую окнами на зеленую лужайку и располагавшуюся рядом с комнатой для занятий.
Потом они прошли в круглый холл, куполообразный потолок которого был украшен росписью – парящими ангелами. Под куполом холла находилась галерея.
– По торжественным случаям там размещается оркестр, – объяснила домоправительница. – Когда леди устраивает «большой бал», двери в галерею и в салон всегда открыты, чтобы оставалось место для прогулок. Вы сами увидите, если в тот день, когда ее светлость устраивает прием, будет дождливая погода. А в хорошую погоду все происходит под открытым небом, у озера. Вас обязательно пригласят, мисс Гамильтон.
Ну, а если уж погода будет плохая, то все произойдет здесь, разумеется.
Потом они прошли в длинную залу со сводчатым потолком. Здесь в нишах были установлены великолепные мраморные статуи, а стену напротив окон украшали портреты в золоченых рамах.
– Это все предки его светлости, – пояснила миссис Лейкок. – Только сам хозяин знает, кто изображен на этих портретах. В Уиллоуби он знает абсолютно все.
Флер узнала работы Гольбейна, Ван Дейка и Рейнолдса.
«Как это прекрасно, – думала она, – иметь такую родословную».
– Мы все ждем наследника, – проговорила миссис Лейкок. – Пока у нас только одна леди Памела…
Затем домоправительница показала девушке обеденный зал, гостиную, библиотеку. Флер по-прежнему молчала – она вдруг вспомнила Герон-Хаус, дом своего отца. Отец погиб при пожаре в гостинице, когда ей было восемь лет.
Отцовские имение и титул перешли к его кузену, отцу Мэтью; его же назначили и опекуном Флер. Но в семье опекуна девочку не любили, и даже Мэтью игнорировал ее…
Флер невольно вздохнула. Может, ей надо немного погулять, чтобы успокоиться?.. Словно прочитав ее мысли, миссис Лейкок проговорила:
– Я хотела погулять с вами по парку, но вижу, что вы устали, мисс Гамильтон. Вам следует пойти к себе и немного отдохнуть. Возможно, ее светлость попозже захочет поговорить с вами и даже познакомить с леди Памелой.
Флер кивнула и удалилась в свою комнату. Немного посидев у открытого окна, она сняла платье, повесила его на спинку стула и, оставшись в сорочке, улеглась на кровать поверх покрывала. Пытаясь забыться в блаженном сне, она закрыла глаза – и вновь увидела перед собой лицо с безобразным шрамом, пересекавшим щеку.
Он склонился над ней, его холодные черные глаза пристально смотрели на нее.
– Ты шлюха, – говорил он, – и останешься ею до конца жизни, где бы ты ни оказалась, куда бы ни уехала.
– Нет-нет… – Она покачала головой и вдруг почувствовала, как он навалился на нее и прижал к матрасу. – Нет, не надо…
– Но ведь ты этого хотела. Ты продала мне свое тело.
– Потому что я голодаю, – всхлипнула она. – Я два дня ничего не ела и умираю от голода.
– Нет, ты просто шлюха, – усмехнулся он. – Тебе самой все это нравится. Ведь тебе нравится, верно?
– Нет! – Она попыталась высвободиться, но его сильные руки крепко держали ее. – Нет, нет, нет!..
Проснувшись от собственного крика. Флер приподнялась, осмотрелась… Снова этот сон. Он преследует ее постоянно! Мужчина со шрамом снится ей даже чаще, чем лицо Хобсона.
Флер поднялась с кровати и подошла к окну. Неужели мужчина со шрамом будет теперь постоянно ей сниться? Неужели она никогда его не забудет?
Но разве он говорил такие ужасные слова? Кажется, ничего подобного он не произносил. К тому же этот человек ее накормил.
Более того, настоял на том, чтобы она поела. И заплатил втрое больше, чем она просила, когда стояла у театра. И ведь она отдалась ему по доброй воле, продала себя…
А потом он подал ей влажную тряпку, чтобы она стерла кровь…
Флер закрыла лицо ладонями. Она должна забыть об этом.
Должна начать новую жизнь.
* * *
– Очень хорошо, дорогая. – Герцогиня Риджуэй наклонилась, поцеловала дочь в щечку и мельком взглянула на рисунок, который ей показывала девочка. – Я обязательно поговорю с ней, Нэнни. – Герцогиня повернулась к миссис Клемент. – Ей придется усвоить, что она должна подчиняться вам и не заставлять Памелу делать то, чего девочке не хочется.
– Она желает приступить к своим обязанностям уже сегодня, миледи, – сообщила миссис Клемент.
– Неужели я должна встретиться со своей гувернанткой уже сегодня, мама? – с раздражением в голосе проговорила девочка. – Ее папа прислал?
– Он, конечно же, сделал это, чтобы рассердить меня, не так ли? – обратилась герцогиня к миссис Клемент. – Наверное, узнал о моих планах и решил отомстить – нашел девочке эту гувернантку. Но я имею право приглашать к себе гостей. Он развлекается в Лондоне, а я должна здесь умирать от скуки? – Герцогиня закашлялась и потянулась к носовому платку.
– Я же говорила вам вчера, миледи, чтобы вы надели мантилью. Весной еще прохладно, хотя и солнечно. Вы никогда не избавитесь от простуды, если не будете заботиться о себе.
– Не волнуйтесь из-за пустяков, Нэнни, – нахмурилась герцогиня. – У меня этот кашель с зимы, хотя я и куталась, как вы советуете. Как вы думаете, он приедет, если узнает о моей затее?
– Осмелюсь сказать, что приедет, моя милая, – ответила няня. – Он же всегда приезжает.
– И постоянно мешает мне, – подхватила герцогиня. – Я ненавижу его, Нэнни, действительно ненавижу.
– Моя дорогая, не говорите так в присутствии леди Памелы.
Герцогиня взглянула на девочку. Затем снова посмотрела на миссис Клемент.
– Пусть эта.., мисс Гамильтон зайдет в мою гостиную.
Адам нанял ее, но она должна понять, что хозяйка здесь я. А Адам…
– Тише, моя милая, тише… – перебила няня.
Еще раз поцеловав дочь, герцогиня вышла из детской.
Девочка посмотрела вслед матери. Затем повернулась к няне:
– Как вы считаете Нэнни, ей понравился мой рисунок?
– Я уверена, что понравился. – Миссис Клемент наклонилась и обняла малышку. – Мама обожает вас, и ей нравится все, что вы делаете.
– А папе рисунок понравится? Он приедет домой?
– Мы будем бережно хранить этот рисунок до его приезда, – сказала миссис Клемент.
* * *
Флер вошла в гостиную, однако герцогини там не оказалось. Скрестив на груди руки, девушка приготовилась ждать.
Но ожидание оказалось недолгим. Вскоре дверь в дальнем конце комнаты отворилась, и в гостиную вошла невысокая изящная леди в красивом муслиновом платье. Герцогиня была на редкость красива и выглядела, по мнению Флер, моложе своих двадцати шести лет.
– Мисс Гамильтон?
Флер сделала реверанс:
– Да, ваша светлость.
Герцогиня внимательно посмотрела на девушку.
– Мой муж решил, что вы должны стать гувернанткой моей дочери?
Флер молча кивнула.
– Надеюсь, вы понимаете, что пятилетняя девочка не нуждается в обучении? – спросила герцогиня.
– Но даже пятилетний ребенок может многому научиться, не просиживая за книгами целыми днями, ваша светлость, – сказала Флер.
Герцогиня нахмурилась.
– Вы что же, не согласны со мной? – проговорила она.
Флер промолчала.
– Значит, мой муж нанял вас… – в задумчивости пробормотала герцогиня. – Скажите, какие у вас с ним отношения? – спросила она неожиданно.
Флер покраснела:
– Я не встречалась с его светлостью. Со мной беседовал его секретарь мистер Хаутон.
Герцогиня усмехнулась.
– К вашему сведению, – сказала она, – я не согласна с мужем и полагаю, что моя дочь не нуждается в обучении.
Пока что ей нужна только любовь матери. К тому же у нее есть няня. Вам не следует утомлять мою дочь, мисс Гамильтон. Все указания вы будете получать от миссис Клемент, няни леди Памелы. И еще… Вы будете жить в этом доме на положении прислуги, то есть должны находиться в комнате для слуг или у себя. И вам не следует появляться в комнате для занятий. Если я захочу увидеть вас, я сообщу об этом.
Вы меня поняли? – Герцогиня пристально смотрела на девушку.
– Да, ваша светлость, – ответила Флер.
– А теперь можете идти. Вы проведете полчаса с моей дочерью под наблюдением миссис Клемент.
Девушка повернулась и направилась к двери.
– Мисс Гамильтон! – снова раздался голос герцогини.
Флер остановилась, обернулась.
– Мисс Гамильтон, мне нравится, как вы сегодня одеты. И ваша прическа тоже нравится. Надеюсь, что вы всегда будете заслуживать мое одобрение.
Флер молча поклонилась и вышла из комнаты. Сегодня на ней было скромное серое платье с белым воротничком, а волосы она собрала на затылке в узел.
Флер была уверена, что правильно поняла герцогиню: супруга его светлости хотела, чтобы гувернантка одевалась как можно скромнее. Но неужели герцог из тех мужчин, которые не дают проходу молоденьким служанкам? И почему герцогиня спросила об их отношениях в Лондоне?
Впрочем, ничего удивительного. Ведь домоправительница предупреждала, что герцогиня и миссис Клемент будут не в восторге от ее приезда. Но она не должна жаловаться, никто же не выказал открытой враждебности, и они, конечно, изменят свое мнение о ней, когда увидят, что она вовсе не собирается утомлять леди Памелу занятиями.
* * *
Мистер Снедбург, уже заканчивавший свои дневные труды, расположился в кресле в гостиной дома на Сент-Джеймс-стрит.
– Благодарю вас, сэр, – сказал он, когда хозяин протянул ему стаканчик портвейна. – Столько пришлось сегодня ходить, что даже ноги гудят. Я задал столько вопросов, аж в глотке пересохло. Так вот, полагаю, что нашу молодую леди зовут Флер Гамильтон. Очень много совпадений… Похоже, что это она и есть.
Мистер Снедбург умолчал о том, что и мисс Флеминг, и квартирная хозяйка, описывая внешность Флер, заявили: она ничем не примечательная девушка, с самыми обычными чуть рыжеватыми волосами. Сыщик сразу понял, что его клиент испытывает к своей кузине нежные чувства, даже если она кого-то убила и хотела похитить драгоценности.
– И это все, что вам удалось узнать? – Лорд Броклхерст внимательно посмотрел на мистера Снедбурга.
– Эта молодая леди нанялась гувернанткой к мистеру Кенту из Дорсетшира, – продолжал сыщик. – И похоже, джентльмен, обратившийся в агентство, искал именно ее, рыжеволосую Флер. Она уже отправилась в Дорсетшир.
Лорд Броклхерст нахмурился и налил себе портвейна.
– В Дорсетшире не так уж много Кентов, – заявил мистер Снедбург. – Я постараюсь выяснить, о котором идет речь, сэр.
Лорд Броклхерст отпил из своего стакана и задумался.
– Вы сказали Кент? – пробормотал он. – Может быть, Кент Риджуэй?
– Что, герцог Риджуэй? – Сыщик почесал в затылке. – А он разве Кент?
– Я знал его единокровного брата, – сказал лорд Броклхерст. – Они жили в Уиллоуби.
– Выходит, я попал в самую точку, сэр. – улыбнулся мистер Снедбург. – Мы ее быстро найдем, уверяю вас, сэр.
– Значит, Флер… – лорд Броклхерст в задумчивости смотрел на свой стакан. – У нее в детстве бывали вспышки раздражения, потому что мои отец и мать не хотели так ее называть, – Так вот, сэр… – Мистер Снедбург допил свой портвейн и поднялся. – Я постараюсь что-нибудь разузнать об этом герцоге.
– И побыстрее, если можно, – сказал лорд Броклхерст.
– Не беспокойтесь, сэр. Вскоре мы все узнаем, уверяю вас, сэр.
– Вот и хорошо, – сказал лорд Броклхерст. – Мне рекомендовали вас, мистер Снедбург, как одного из лучших сыщиков. Хотелось бы не разочароваться…
Сыщик поднялся и, коротко кивнув, вышел из комнаты.
Глава 4
– Уже много лет здесь стараются создать впечатление… естественной красоты, – говорила миссис Лейкок, гуляя с Флер по парку. – Вырыли озеро, устроили водопады и посадили каждое дерево с таким расчетом, чтобы отовсюду открывался красивый вид. Но мне кажется, мисс Гамильтон, что это не очень-то умно, ведь природа.., она прекрасна сама по себе, без вмешательства человека. А здесь тратят столько средств и сил… Я предпочла бы вместо этих ухоженных парков видеть просто клумбу с цветами. Но кого интересует мое мнение?
А Флер понравилось в парке. Ей нравились бесчисленные лужайки, купы деревьев и извилистые тропинки, по которым можно было бродить без устали, – здесь ее охватывало чувство умиротворения.
От миссис Лейкок она узнала, что герцог сражался с французами в Испании и участвовал в битве при Ватерлоо, хотя всегда являлся наследником и к тому времени уже получил титул.
– Он никогда не увиливал от службы в армии, – говорила домоправительница, – хотя мог бы спокойно жить в своем имении. Но его светлость отправился на войну.
Тяжко вздохнув, миссис Лейкок немного помолчала.
– Мы думали, что он убит, – продолжала она. – До нас дошли вести, что он пал в битве при Ватерлоо. А слуга его светлости вернулся домой весь израненный. Я не люблю вспоминать те дни, мисс Гамильтон. Ведь мы думали, что никогда не увидим нашего мальчика. Мальчика? Да что это я? К тому времени ему уже исполнилось тридцать.
Женщины присели на красивую чугунную скамью у дорожки. Несколько минут они молча любовались озером с островом посередине.
– Титул принял лорд Томас, – продолжала миссис Лейкок. – Он – единокровный брат его светлости. Внешне они очень похожи, но на самом деле отличаются один от другого, как мел от сыра. Сэр Томас был добродушный и улыбчивый.
Он сделал предложение мисс Сибилле Десфорд, невесте сэра Адама. Ведь все были уверены, что сэр Адам погиб.
– Предложение? Так быстро? – удивилась Флер. – Но, очевидно, ошибку вскоре исправили?
– Да нет.., прошел целый год, – со вздохом ответила домоправительница. – Его светлость рисковал жизнью, был тяжело ранен и остался лежать на поле боя. А местные жители.., они вели себя как варвары, мисс Гамильтон. Но одна достойная супружеская пара все-таки подобрала его. Эти добрые люди взяли сэра Адама к себе в дом и выходили. Но он был ужасно изранен.
Миссис Лейкок сокрушенно покачала головой:
– Его светлость несколько недель пролежал в лихорадке, без сознания. А потом многого не мог вспомнить. Целый месяц он даже не мог вспомнить, кто он такой. А когда вспомнил, хозяева долго не верили ему – ведь они нашли его на поле боя без одежды.
– Выходит, вы целый год считали, что он погиб?
– Я никогда не забуду тот день, когда он вернулся домой, – сказала миссис Лейкок. – Сэр Адам все еще сильно хромал и был очень бледен. Он выглядел ужасно…
– А что случилось с лордом Томасом? – спросила Флер.
– Он ушел, – проговорила домоправительница, в задумчивости глядя на озеро. – Просто исчез через три месяца после того, как сэр Адам вернулся домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
– Будут держаться, сэр, поверьте моему слову. А теперь ложитесь.
– Подайте мне лучше костюм для верховой езды. Хочу совершить прогулку по парку.
– Только после того, как сделаю вам массаж, – заявил слуга. – Мы возвращаемся в Уиллоуби, не так ли, сэр?
– Этот Хаутон не может держать язык за зубами, – проворчал герцог. Он разделся и послушно улегся на диван. – А вы, Сидни, конечно, рады, что возвращаетесь домой?
– Да, конечно, – отозвался слуга. – Да и вы, сэр, тоже, только не хотите это признавать.
Герцог задумался… Конечно же, Сидни прав: он должен вернуться в Уиллоуби хотя бы потому, что там Памела. Сибилла не заботилась о дочери – во всяком случае, проводила с ней мало времени, – но, однако, очень нервничала, когда он оставался с малышкой. Памела нуждалась в отце. И кроме того, ей нужна гувернантка…
Флер…
Хаутон сказал, что поговорил с ней и уверен: она прекрасно справится с обязанностями гувернантки.
Нет, он не желает о ней думать… И не хочет видеть ее.
Даже не хочет, чтобы она о нем помнила. Почему он отправил ее именно в Уиллоуби? Ведь у него есть и другие имения, и он мог бы придумать для Флер какую-нибудь другую должность…
Так почему же все-таки Уиллоуби? Чтобы она жила под одной крышей с его женой? Чтобы учила его дочь?
Проститутка – гувернантка его дочери.
– Довольно, черт побери, – проворчал он, открывая глаза. – Вы хотите, чтобы я заснул?
– Конечно, сэр, – улыбнулся Сидни. – С вами легче управляться, когда вы спите, сэр.
– К черту ваши дерзости, – сказал герцог, приподнимаясь. – Принесите костюм для верховой езды.
* * *
– Вероятно, герцогиня сможет принять вас ближе к вечеру вместе с няней дочки, – говорила миссис Лейкок. – Миссис Клемент когда-то была няней ее светлости, и они очень близки. Только боюсь, мисс Гамильтон, что она будет недовольна вашим появлением, как и герцогиня. Но вы должны помнить: жалованье вам будет платить его светлость. Его сейчас здесь нет, но он обязательно появится, как только до него дойдут слухи о том, что его жена собирается устроить «большой бал», как леди это называет.
Последние слова домоправительница проговорила с явным осуждением в голосе. Потом добавила, что хотела бы воспользоваться отсутствием ее светлости и показать Флер верхний этаж дома.
Девушка молча следовала за миссис Лейкок, с изумлением глядя по сторонам, осматривая комнаты и великолепные залы. Наверху находились также комнаты миссис Клемент и некоторых слуг. Флер увидела и свою комнату, небольшую, но очень уютную и светлую, выходившую окнами на зеленую лужайку и располагавшуюся рядом с комнатой для занятий.
Потом они прошли в круглый холл, куполообразный потолок которого был украшен росписью – парящими ангелами. Под куполом холла находилась галерея.
– По торжественным случаям там размещается оркестр, – объяснила домоправительница. – Когда леди устраивает «большой бал», двери в галерею и в салон всегда открыты, чтобы оставалось место для прогулок. Вы сами увидите, если в тот день, когда ее светлость устраивает прием, будет дождливая погода. А в хорошую погоду все происходит под открытым небом, у озера. Вас обязательно пригласят, мисс Гамильтон.
Ну, а если уж погода будет плохая, то все произойдет здесь, разумеется.
Потом они прошли в длинную залу со сводчатым потолком. Здесь в нишах были установлены великолепные мраморные статуи, а стену напротив окон украшали портреты в золоченых рамах.
– Это все предки его светлости, – пояснила миссис Лейкок. – Только сам хозяин знает, кто изображен на этих портретах. В Уиллоуби он знает абсолютно все.
Флер узнала работы Гольбейна, Ван Дейка и Рейнолдса.
«Как это прекрасно, – думала она, – иметь такую родословную».
– Мы все ждем наследника, – проговорила миссис Лейкок. – Пока у нас только одна леди Памела…
Затем домоправительница показала девушке обеденный зал, гостиную, библиотеку. Флер по-прежнему молчала – она вдруг вспомнила Герон-Хаус, дом своего отца. Отец погиб при пожаре в гостинице, когда ей было восемь лет.
Отцовские имение и титул перешли к его кузену, отцу Мэтью; его же назначили и опекуном Флер. Но в семье опекуна девочку не любили, и даже Мэтью игнорировал ее…
Флер невольно вздохнула. Может, ей надо немного погулять, чтобы успокоиться?.. Словно прочитав ее мысли, миссис Лейкок проговорила:
– Я хотела погулять с вами по парку, но вижу, что вы устали, мисс Гамильтон. Вам следует пойти к себе и немного отдохнуть. Возможно, ее светлость попозже захочет поговорить с вами и даже познакомить с леди Памелой.
Флер кивнула и удалилась в свою комнату. Немного посидев у открытого окна, она сняла платье, повесила его на спинку стула и, оставшись в сорочке, улеглась на кровать поверх покрывала. Пытаясь забыться в блаженном сне, она закрыла глаза – и вновь увидела перед собой лицо с безобразным шрамом, пересекавшим щеку.
Он склонился над ней, его холодные черные глаза пристально смотрели на нее.
– Ты шлюха, – говорил он, – и останешься ею до конца жизни, где бы ты ни оказалась, куда бы ни уехала.
– Нет-нет… – Она покачала головой и вдруг почувствовала, как он навалился на нее и прижал к матрасу. – Нет, не надо…
– Но ведь ты этого хотела. Ты продала мне свое тело.
– Потому что я голодаю, – всхлипнула она. – Я два дня ничего не ела и умираю от голода.
– Нет, ты просто шлюха, – усмехнулся он. – Тебе самой все это нравится. Ведь тебе нравится, верно?
– Нет! – Она попыталась высвободиться, но его сильные руки крепко держали ее. – Нет, нет, нет!..
Проснувшись от собственного крика. Флер приподнялась, осмотрелась… Снова этот сон. Он преследует ее постоянно! Мужчина со шрамом снится ей даже чаще, чем лицо Хобсона.
Флер поднялась с кровати и подошла к окну. Неужели мужчина со шрамом будет теперь постоянно ей сниться? Неужели она никогда его не забудет?
Но разве он говорил такие ужасные слова? Кажется, ничего подобного он не произносил. К тому же этот человек ее накормил.
Более того, настоял на том, чтобы она поела. И заплатил втрое больше, чем она просила, когда стояла у театра. И ведь она отдалась ему по доброй воле, продала себя…
А потом он подал ей влажную тряпку, чтобы она стерла кровь…
Флер закрыла лицо ладонями. Она должна забыть об этом.
Должна начать новую жизнь.
* * *
– Очень хорошо, дорогая. – Герцогиня Риджуэй наклонилась, поцеловала дочь в щечку и мельком взглянула на рисунок, который ей показывала девочка. – Я обязательно поговорю с ней, Нэнни. – Герцогиня повернулась к миссис Клемент. – Ей придется усвоить, что она должна подчиняться вам и не заставлять Памелу делать то, чего девочке не хочется.
– Она желает приступить к своим обязанностям уже сегодня, миледи, – сообщила миссис Клемент.
– Неужели я должна встретиться со своей гувернанткой уже сегодня, мама? – с раздражением в голосе проговорила девочка. – Ее папа прислал?
– Он, конечно же, сделал это, чтобы рассердить меня, не так ли? – обратилась герцогиня к миссис Клемент. – Наверное, узнал о моих планах и решил отомстить – нашел девочке эту гувернантку. Но я имею право приглашать к себе гостей. Он развлекается в Лондоне, а я должна здесь умирать от скуки? – Герцогиня закашлялась и потянулась к носовому платку.
– Я же говорила вам вчера, миледи, чтобы вы надели мантилью. Весной еще прохладно, хотя и солнечно. Вы никогда не избавитесь от простуды, если не будете заботиться о себе.
– Не волнуйтесь из-за пустяков, Нэнни, – нахмурилась герцогиня. – У меня этот кашель с зимы, хотя я и куталась, как вы советуете. Как вы думаете, он приедет, если узнает о моей затее?
– Осмелюсь сказать, что приедет, моя милая, – ответила няня. – Он же всегда приезжает.
– И постоянно мешает мне, – подхватила герцогиня. – Я ненавижу его, Нэнни, действительно ненавижу.
– Моя дорогая, не говорите так в присутствии леди Памелы.
Герцогиня взглянула на девочку. Затем снова посмотрела на миссис Клемент.
– Пусть эта.., мисс Гамильтон зайдет в мою гостиную.
Адам нанял ее, но она должна понять, что хозяйка здесь я. А Адам…
– Тише, моя милая, тише… – перебила няня.
Еще раз поцеловав дочь, герцогиня вышла из детской.
Девочка посмотрела вслед матери. Затем повернулась к няне:
– Как вы считаете Нэнни, ей понравился мой рисунок?
– Я уверена, что понравился. – Миссис Клемент наклонилась и обняла малышку. – Мама обожает вас, и ей нравится все, что вы делаете.
– А папе рисунок понравится? Он приедет домой?
– Мы будем бережно хранить этот рисунок до его приезда, – сказала миссис Клемент.
* * *
Флер вошла в гостиную, однако герцогини там не оказалось. Скрестив на груди руки, девушка приготовилась ждать.
Но ожидание оказалось недолгим. Вскоре дверь в дальнем конце комнаты отворилась, и в гостиную вошла невысокая изящная леди в красивом муслиновом платье. Герцогиня была на редкость красива и выглядела, по мнению Флер, моложе своих двадцати шести лет.
– Мисс Гамильтон?
Флер сделала реверанс:
– Да, ваша светлость.
Герцогиня внимательно посмотрела на девушку.
– Мой муж решил, что вы должны стать гувернанткой моей дочери?
Флер молча кивнула.
– Надеюсь, вы понимаете, что пятилетняя девочка не нуждается в обучении? – спросила герцогиня.
– Но даже пятилетний ребенок может многому научиться, не просиживая за книгами целыми днями, ваша светлость, – сказала Флер.
Герцогиня нахмурилась.
– Вы что же, не согласны со мной? – проговорила она.
Флер промолчала.
– Значит, мой муж нанял вас… – в задумчивости пробормотала герцогиня. – Скажите, какие у вас с ним отношения? – спросила она неожиданно.
Флер покраснела:
– Я не встречалась с его светлостью. Со мной беседовал его секретарь мистер Хаутон.
Герцогиня усмехнулась.
– К вашему сведению, – сказала она, – я не согласна с мужем и полагаю, что моя дочь не нуждается в обучении.
Пока что ей нужна только любовь матери. К тому же у нее есть няня. Вам не следует утомлять мою дочь, мисс Гамильтон. Все указания вы будете получать от миссис Клемент, няни леди Памелы. И еще… Вы будете жить в этом доме на положении прислуги, то есть должны находиться в комнате для слуг или у себя. И вам не следует появляться в комнате для занятий. Если я захочу увидеть вас, я сообщу об этом.
Вы меня поняли? – Герцогиня пристально смотрела на девушку.
– Да, ваша светлость, – ответила Флер.
– А теперь можете идти. Вы проведете полчаса с моей дочерью под наблюдением миссис Клемент.
Девушка повернулась и направилась к двери.
– Мисс Гамильтон! – снова раздался голос герцогини.
Флер остановилась, обернулась.
– Мисс Гамильтон, мне нравится, как вы сегодня одеты. И ваша прическа тоже нравится. Надеюсь, что вы всегда будете заслуживать мое одобрение.
Флер молча поклонилась и вышла из комнаты. Сегодня на ней было скромное серое платье с белым воротничком, а волосы она собрала на затылке в узел.
Флер была уверена, что правильно поняла герцогиню: супруга его светлости хотела, чтобы гувернантка одевалась как можно скромнее. Но неужели герцог из тех мужчин, которые не дают проходу молоденьким служанкам? И почему герцогиня спросила об их отношениях в Лондоне?
Впрочем, ничего удивительного. Ведь домоправительница предупреждала, что герцогиня и миссис Клемент будут не в восторге от ее приезда. Но она не должна жаловаться, никто же не выказал открытой враждебности, и они, конечно, изменят свое мнение о ней, когда увидят, что она вовсе не собирается утомлять леди Памелу занятиями.
* * *
Мистер Снедбург, уже заканчивавший свои дневные труды, расположился в кресле в гостиной дома на Сент-Джеймс-стрит.
– Благодарю вас, сэр, – сказал он, когда хозяин протянул ему стаканчик портвейна. – Столько пришлось сегодня ходить, что даже ноги гудят. Я задал столько вопросов, аж в глотке пересохло. Так вот, полагаю, что нашу молодую леди зовут Флер Гамильтон. Очень много совпадений… Похоже, что это она и есть.
Мистер Снедбург умолчал о том, что и мисс Флеминг, и квартирная хозяйка, описывая внешность Флер, заявили: она ничем не примечательная девушка, с самыми обычными чуть рыжеватыми волосами. Сыщик сразу понял, что его клиент испытывает к своей кузине нежные чувства, даже если она кого-то убила и хотела похитить драгоценности.
– И это все, что вам удалось узнать? – Лорд Броклхерст внимательно посмотрел на мистера Снедбурга.
– Эта молодая леди нанялась гувернанткой к мистеру Кенту из Дорсетшира, – продолжал сыщик. – И похоже, джентльмен, обратившийся в агентство, искал именно ее, рыжеволосую Флер. Она уже отправилась в Дорсетшир.
Лорд Броклхерст нахмурился и налил себе портвейна.
– В Дорсетшире не так уж много Кентов, – заявил мистер Снедбург. – Я постараюсь выяснить, о котором идет речь, сэр.
Лорд Броклхерст отпил из своего стакана и задумался.
– Вы сказали Кент? – пробормотал он. – Может быть, Кент Риджуэй?
– Что, герцог Риджуэй? – Сыщик почесал в затылке. – А он разве Кент?
– Я знал его единокровного брата, – сказал лорд Броклхерст. – Они жили в Уиллоуби.
– Выходит, я попал в самую точку, сэр. – улыбнулся мистер Снедбург. – Мы ее быстро найдем, уверяю вас, сэр.
– Значит, Флер… – лорд Броклхерст в задумчивости смотрел на свой стакан. – У нее в детстве бывали вспышки раздражения, потому что мои отец и мать не хотели так ее называть, – Так вот, сэр… – Мистер Снедбург допил свой портвейн и поднялся. – Я постараюсь что-нибудь разузнать об этом герцоге.
– И побыстрее, если можно, – сказал лорд Броклхерст.
– Не беспокойтесь, сэр. Вскоре мы все узнаем, уверяю вас, сэр.
– Вот и хорошо, – сказал лорд Броклхерст. – Мне рекомендовали вас, мистер Снедбург, как одного из лучших сыщиков. Хотелось бы не разочароваться…
Сыщик поднялся и, коротко кивнув, вышел из комнаты.
Глава 4
– Уже много лет здесь стараются создать впечатление… естественной красоты, – говорила миссис Лейкок, гуляя с Флер по парку. – Вырыли озеро, устроили водопады и посадили каждое дерево с таким расчетом, чтобы отовсюду открывался красивый вид. Но мне кажется, мисс Гамильтон, что это не очень-то умно, ведь природа.., она прекрасна сама по себе, без вмешательства человека. А здесь тратят столько средств и сил… Я предпочла бы вместо этих ухоженных парков видеть просто клумбу с цветами. Но кого интересует мое мнение?
А Флер понравилось в парке. Ей нравились бесчисленные лужайки, купы деревьев и извилистые тропинки, по которым можно было бродить без устали, – здесь ее охватывало чувство умиротворения.
От миссис Лейкок она узнала, что герцог сражался с французами в Испании и участвовал в битве при Ватерлоо, хотя всегда являлся наследником и к тому времени уже получил титул.
– Он никогда не увиливал от службы в армии, – говорила домоправительница, – хотя мог бы спокойно жить в своем имении. Но его светлость отправился на войну.
Тяжко вздохнув, миссис Лейкок немного помолчала.
– Мы думали, что он убит, – продолжала она. – До нас дошли вести, что он пал в битве при Ватерлоо. А слуга его светлости вернулся домой весь израненный. Я не люблю вспоминать те дни, мисс Гамильтон. Ведь мы думали, что никогда не увидим нашего мальчика. Мальчика? Да что это я? К тому времени ему уже исполнилось тридцать.
Женщины присели на красивую чугунную скамью у дорожки. Несколько минут они молча любовались озером с островом посередине.
– Титул принял лорд Томас, – продолжала миссис Лейкок. – Он – единокровный брат его светлости. Внешне они очень похожи, но на самом деле отличаются один от другого, как мел от сыра. Сэр Томас был добродушный и улыбчивый.
Он сделал предложение мисс Сибилле Десфорд, невесте сэра Адама. Ведь все были уверены, что сэр Адам погиб.
– Предложение? Так быстро? – удивилась Флер. – Но, очевидно, ошибку вскоре исправили?
– Да нет.., прошел целый год, – со вздохом ответила домоправительница. – Его светлость рисковал жизнью, был тяжело ранен и остался лежать на поле боя. А местные жители.., они вели себя как варвары, мисс Гамильтон. Но одна достойная супружеская пара все-таки подобрала его. Эти добрые люди взяли сэра Адама к себе в дом и выходили. Но он был ужасно изранен.
Миссис Лейкок сокрушенно покачала головой:
– Его светлость несколько недель пролежал в лихорадке, без сознания. А потом многого не мог вспомнить. Целый месяц он даже не мог вспомнить, кто он такой. А когда вспомнил, хозяева долго не верили ему – ведь они нашли его на поле боя без одежды.
– Выходит, вы целый год считали, что он погиб?
– Я никогда не забуду тот день, когда он вернулся домой, – сказала миссис Лейкок. – Сэр Адам все еще сильно хромал и был очень бледен. Он выглядел ужасно…
– А что случилось с лордом Томасом? – спросила Флер.
– Он ушел, – проговорила домоправительница, в задумчивости глядя на озеро. – Просто исчез через три месяца после того, как сэр Адам вернулся домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31