– И кто будет мужем?– Алексис считает самой подходящей кандидатурой Орестеса Антониу.– А ты сама?После короткой заминки последовал ответ:– Он вполне мне подходит.– Но ведь ты его не любишь?– Я не совсем уверена, – рассудительно сказала София, – что любовь имеет такое уж большое значение. Конечно, в сравнении с другими вещами. Очень многие девушки были бы польщены, если бы их захотел взять в жены Орестес Антониу.– Не делай этого, – умоляюще сказала Зоя. – Он не стоит тебя. Потом, ты молода, тебе всего восемнадцать лет. Еще все впереди.– Но я не хочу заводить детей слишком поздно. Моя мать была пожилой женщиной, когда я родилась, и посмотри, что вышло?– Да ведь ей еще не было и сорока, – возразила Зоя. – Какая же это старость? Осложнения после родов бывают в любом возрасте.– Но вероятность их куда меньше в девятнадцать или двадцать лет, – София упорствовала, что само по себе было необычным. – За кого же еще мне выходить замуж? Насколько я знаю, больше никто не просил моей руки у Алексиса.– Речь идет совсем не о количестве претендентов, – Зоя присела, опершись руками на колени. – Ладно, ты не считаешь, что любовь имеет решающее значение, но мужчина должен хотя бы нравиться! В тот день, когда вы встречались с Орестесом, мне не показалось, что он тебе по душе.На этот раз молчание явно затягивалось, наконец раздался легкий вздох.– Не по душе. Слишком много о себе мнит, – неожиданно София хихикнула. – Вот с Ледой они были бы идеальной парой!Зоя с нежностью подумала, что София совсем еще дитя. Только ребенку свойственно быстро переходить от уныния к радости. Хоть бы удалось отговорить ее связывать планы на будущее с Орестесом Антониу! Памятуя прежнее, Леда Казанцы относилась к тем, о ком сейчас Зое меньше всего хотелось думать.Небольшой порт Камарес, расположенный в тихой скалистой бухте, с остроконечными луковичками куполов двух похожих церквушек казался мирным и спокойным – сезон только начинался. В июле и августе на острове оживет движение на дорогах, зашумят битком набитые туристами прибрежные бары и рестораны под сенью тамарисков, на рейде будут стоять прогулочные суда разного калибра; Зоя почувствовала сейчас себя очень уютно в этом уголке.Они заняли два столика в таверне прямо у выхода из гавани на пляж. Отсюда были хорошо видны огни «Гестии», бросившей якорь в четверти мили от берега. По решению Алексиса все остались пообедать. Утром отправятся в дорогу.Обе греческие пары достаточно владели английским и беседа велась в основном на этом языке. Зое было немного неловко, так как это было вызвано ее присутствием, но, несмотря на свои скупые познания в греческом, кое-как простые фразы вставляла. Специально выбрала место, чтобы не сидеть к Алексису лицом. Поддерживать разговор в беззаботной компании было трудно, требовалось дополнительное напряжение.Сидящая прямо напротив нее Криста казалась совершенно спокойной, но внутренне сосредоточенной. Теперь уже Зоя не была уверена, что Дэвид разговаривал с ней по поручению Кристы. Во всяком случае, он не казался человеком, который потакает женским капризам. Однако дружеского расположения к нему Зоя не испытывала.Блюда были изысканными, вино лилось рекой. Наевшись до отвала барабульки с салатом из мягкого сыра, смочив горло несколькими стаканчиками марочного «Берега Мелитона», бутылки которого торжественно принес по заказу Алексиса сам владелец ресторана, Зоя наконец отвлеклась от своих невеселых мыслей и в тот вечер прониклась духом бономии.Представление началось спонтанно – один из местных жителей стал пощипывать струны бузуки, а другой затянул одну из тех песен, которые называют ребетика. В ней рассказывалось о блудном сыне, и у Зои выступили слезы на глазах. Она подумала, что стала совсем плаксой, и обрадовалась, когда песня подошла к концу.Таверна постепенно наполнялась людьми; приходили все новые посетители, выносились дополнительные столики и стулья. Музыкантов стало больше, они внесли в атмосферу вечера еще большую радостную непринужденность. Неожиданно вскочил мужчина и начал исполнять сольный танец, не обращая ни на кого внимания; он плясал, глядя себе под ноги, вскинув вверх обе руки. Когда закончил, никто не аплодировал, да и он сам, наверное, на это не рассчитывал, снова вернулся на прежнее место и с ходу включился в оживленную беседу за столиком.Зоя, охмелев, подумала, что ей безумно нравятся греки, когда они собираются вместе. У этого народа необыкновенное жизнелюбие и отсутствует склонность к умствованиям. Таким типичным греком для нее сегодня стал Алексис – его лицо было оживленным, когда он начинал говорить, смех звучал искренне. Она настолько любила его, что боялась думать об этом.На яхту вернулись в предутренние часы. Зоя знала, что позже придет расплата за выпитое, но сейчас чувствовала себя в свободном полете.Какое наслаждение лежать в постели, покачиваясь на волнах! Она вообразила: Алексис признается ей в любви, говорит, что не может жить без нее, что она для него самая желанная женщина в мире.Она уже не соображала, в мечтах или в реальности существуют эти руки, которые обняли ее, губы, коснувшиеся ее губ – это не имело никакого значения. Она ответила жадным, жарким и самозабвенным поцелуем, подчиняясь всесильному желанию быть вместе с ним, стать его частью. От нежных и уверенных движений рук Алексиса тело затрепетало в ожидании. Она сгорала от любви и страсти.Оба не заметили, как дверь в каюту приоткрылась. Голос Софии вернул их с небес к жестокой реальности.– Мне показалось, что ты меня позвала, – начала девушка. – Ты… – слова застряли в горле, она поняла, что в постели двое. Лунного света, падавшего через иллюминатор, хватило, чтобы разглядеть, кто лежал рядом с Зоей. Его имя сорвалось с потрясенных и еще не поверивших в это губ: – Алексис, ты?Она пулей выскочила из каюты, хлопнув дверью, прежде чем они опомнились. Мгновенно отрезвевшая и словно пораженная громом, Зоя лежала как мертвая, потом резко оттолкнула от себя Алексиса.– Я должна к ней пойти, – задохнулась она. – Должна объяснить!– Что объяснить? – спросил он на хриплой низкой ноте. – Она не ребенок. Прекрасно понимает, что здесь видела. Мне жаль, что она узнала о наших отношениях таким образом, но ничего не поделаешь.– Ничего бы не случилось, если бы ты оставил меня в покое, я ведь просила тебя! – обвинила его Зоя со всей горячностью, которая во многом скрывала чувство собственной вины. – Молчишь?– Несколько минут назад ты мне не сказала «нет», – послышался резкий ответ. – Сваливая вину на других, несчастью не поможешь, – он вскочил с постели, но замер в лунном свете, оглядываясь.На нем был махровый халат из тех, что висели по паре – мужской и женский – в каждой каюте. Из-под халата виднелись босые ноги. Зоя пришла к выводу, что на Алексисе больше ничего вообще не было. У нее перехватило горло.– В Сифносе есть аэропорт? – спросила она крайне расстроенным голосом, он повернулся и посмотрел на нее.– Почему ты спрашиваешь?– Как я посмотрю после всего в глаза Софии? Лучше провалиться сквозь землю!Его губы передернулись.– Хочешь, чтобы я один заглядывал ей в глаза? – он немного помолчал в надежде на ответ. – Даже если здесь есть воздушное сообщение с Афинами, тебе в нем нет нужды. Утром я объявлю о предстоящей свадьбе. Конечно, положение щекотливое, но позора избежать удастся.Зоя выпалила:– Ни за что!На таком расстоянии и при слабом освещении она не могла видеть выражения его глаз, возможно, оно вообще отсутствовало.– У тебя будет возможность опровергнуть прилюдно мое объявление о помолвке. А теперь мне лучше уйти.У нее не было слов, чтобы его остановить. Когда за ним закрылась дверь, Зоя в изнеможении медленно опустилась на подушки, словно погрузилась в темную морскую пучину, куда ее вверг дьявол. Слова Алексиса не были пустой декларацией; ей необходимо любой ценой вернуть расположение Софии. Опровергнуть объявление Алексиса о помолвке в присутствии девушки станет героическим подвигом Зои – она обязана сделать этот шаг ради спасения душ обеих.Когда Зоя совершенно обессилела, пришел сон. Она очнулась в восемь часов, под глазами светились круги, голова раскалывалась. По стуку и шуму, доносившимся из машинного отделения, она поняла, что яхта снялась с якоря.В памяти отчетливо всплыли все подробности прошедшей ночи. Она с трудом поднялась. Тут же обнаружила, что о беременности речи быть не может, испытывая при этом смешанные чувства: с одной стороны – облегчение, с другой – уныние; какое из них было сильнее, Зоя не знала. Если Алексис решил сдержать данное обещание, доказательства уже не имели значения.Аспирин помог снять головную боль, но никак не повлиял на душевное состояние. Она вышла на палубу, все уже собрались за утренним кофе, это придало ей силы спуститься вниз. Алексис разговаривал с Дэвидом и не сразу ее заметил, а София упорно отводила глаза.Зато Криста с острым любопытством окинула ее взглядом, который Зоя выдержала из последних сил. От кофе она отказалась и сосредоточенно наблюдала за волнами за кормой.Сифнос превратился в маленькую черную точку на горизонте и вскоре совсем исчез. Позже они проплывут между Сикиносом и Фолиандросом и во второй половине дня будут на Санторини. Там проведут двое суток и возьмут курс на юг – к Криту. Где они еще будут останавливаться? Зоя не знала. Маршрут мог меняться. София как-то лишь упомянула остановку на Родосе.Боковым зрением Зоя могла наблюдать за Алексисом. Он закончил разговор с Дэвидом и сидел, уставившись в чашку с кофе. Вероятно, предположила Зоя, передумал. От Алексиса можно было ждать чего угодно, он был непредсказуем.Когда он повернул голову в ее сторону, Зою сначала бросило в жар, потом в холод. Ей показалось, что он никак не может решиться, но глаз его она не видела. Он поднялся, подошел к Зое, оказывается, в глазах был предупреждающий знак, затем наклонился и поцеловал Зою в губы. Та даже не успела повернуться лицом к изумленной компании; Алексис по-хозяйски обнял ее за плечи.Объявление о помолвке было сделано на греческом языке, но Зое не составило никакого труда разобрать его содержание. Он сказал, что ему оказана честь – Зоя приняла его предложение стать супругой. Только это, и ничего больше.Стоя рядом с ним, наблюдая, как по-разному на это реагировали остальные, Зоя вдруг почувствовала странную отчужденность от происходящего вокруг. Потрясение и смущение, одновременно отразившиеся на лице Софии, постепенно сменились облегчением; девушка, широко раскрыв глаза, смотрела на них; лицо старшей сестры, которая от изумления не могла отвести взгляда, не изменилось. Из всех присутствующих только Дэвид немедленно откликнулся на эту новость. Его голос звучал торжественно, когда он поздравил их.– Быстро же вы это решили, – добавил он щутливо. – Любовь с первого взгляда?– Точнее, со второго, – признал Алексис.Зоя удивилась, насколько точно он заметил. Теперь он взглянул на старшую сестру:– Мы должны поблагодарить тебя, Криста, за наше знакомство. Если бы ты не прилагала усилий ради блага Софии, то мы бы никогда так и не встретились. Правда, агапи моу? – последние слова адресовались Зое, которую он еще крепче прижал к себе.«Агапи моу» значит «дорогая», – какая-то часть ее мозга работала автоматически. – Точнее моя дорогая. Но для него это ничего не значит. Совсем ничего не значит. Все произошло из-за жестокой необходимости. Обстоятельства таковы, что никуда не денешься.Криста была взволнована, но быстро нашлась:– Придется сменить мне имя на Эрос, – сказала она. – Поздравляю обоих.Подошла София и поцеловала Зою в щеку.– Очень рада, – пробормотала девушка. Она сдержанно обняла брата, но Зоя подумала, что это было скорее выражением смущения, чем неодобрения. – Надеюсь, вы будете счастливы.Зоя пришла к фатальному выводу: если она действительно хотела отказать Алексису, то момент упущен. Во всяком случае, теперь. Хотя ее мысли были заняты Софией, но не настолько, чтобы ради девушки согласиться на этот брак. После круиза дело подлежит пересмотру.– Собираетесь сыграть свадьбу в Афинах или в Англии? – спросила одна из приглашенных дам.– Там будет видно, – не моргнув глазом, ответил Алексис. – Нужно познакомиться с Зоиными родителями.Криста посмотрела на Зою слегка загадочно.– Какая вы скрытная особа, – констатировала она.– Все произошло так быстро, – поведала чистую правду Зоя. – Я все никак не могу в это поверить. Наяву ли?– Вряд ли я – плод твоего воображения, – весело сказал Алексис. – Все произошло не быстрее, чем у Кристы с Дэвидом.– Сущая правда, – голос сестры смягчился при воспоминании, глаза искали мужа. – Мы оба не забыли нашу встречу, – она подошла, сначала обняла Зою, потом брата, после чего любезно произнесла: – Рада за вас!Зоя со всей беспощадностью к себе подумала, как же низко она пала. От Кристы благословения она совершенно не ожидала. Криста с Софией, с одной стороны, с другой – Алексис. Зоя чувствовала себя между двух огней. Глава восьмая За все утро не представилось ни одной минуты, чтобы побыть наедине с Алексисом. Наконец Зоя решила зайти к нему и направилась к его каюте, когда остальная компания пошла освежиться перед вторым завтраком; Зоя очень нервничала, но не видела необходимости откладывать встречу и постучала в дверную переборку.Алексис был удивлен, увидев ее на пороге, пригласил войти, закрыл дверь и внимательно окинул взглядом.– Если пришла сказать, что не собираешься за меня замуж, то опоздала, – заявил он. – Отказывать нужно было во время объявления о помолвке.– Тогда было неудобно, – сказала Зоя. Помолчала, подбирая нужные слова, но решила, что лучше просто констатировать факт: – Я не беременна.Его глаза на мгновение вспыхнули и сразу же погасли.– Так?Зоя почувствовала себя загнанной в тупик от подобного молчаливого согласия. Быстро прибавила:– Надеюсь, все ясно?Едва заметная улыбка была ироничной.– Что, я оказался не таким плодовитым, как предполагал?– Только мужчина, – возмутилась Зоя, – может сказать такое!– А я, – согласился он, – и есть мужчина. Разве есть в этом какие-нибудь сомнения? Время терпит.– В этом нет надобности, – сказала Зоя. – Мы завязли по уши, положим, но через некоторое время сообщим, что поторопились и признаем помолвку недействительной.Алексис по-прежнему невозмутимо смотрел на нее.– Я вовсе не собираюсь, как ты велеречиво выразилась, признать помолвку недействительной. Я был твоим первым мужчиной и не собираюсь марать фамилию Теодору.– Смешно! – жалко запротестовала он. – Неужели я первая девственница, которую ты лишил невинности?– Представь себе, так оно и есть, – голос прозвучал спокойно, с прежней уверенностью. – Я не хочу и не позволю, чтобы у тебя был другой мужчина после меня.Зоя тут же напомнила себе самой, что так говорит чувство собственности, но не любовь. Опять это ничего не значит. Но искушение поверить ему было слишком велико. Действительно, честь семьи для него так много значит…Он сразу почувствовал ее нерешительность, подошел к ней, обнял и поцеловал; Зоино сердце радостно забилось. Каким милым он может быть, если захочет, как тонко все чувствует! Он взял в ладони ее лицо и покрыл легкими поцелуями глаза, пульсирующие жилки на висках. Губы нежно поцеловали шею, потом губы. Зоя начала ощущать нараставшую снизу глубинную дрожь, она утонула в половодье чувств. Любит ли он ее или нет, но она любит. Даже представить нельзя, насколько сильно любит этого мужчину. Как можно было в этом не сознаться?– Ты моя, – сказал он тихо и нежно, когда они перевели дыхание. – Хорошо, спешка нам ни к чему, но пожениться мы должны. Как только вернемся в Афины, сразу обо всем сообщим твоим родителям. Согласна?Зоя не могла отрицать.– Согласна.– Нам нужно получше узнать друг друга, – в очертаниях рта появилась недовольная складка, когда он выпустил ее из объятий. – Теперь нам необходимо укротить страсть.Для через три-четыре, когда Зоя окончательно придет в себя, она соберется с духом и все ему выложит, теперь сделать это она была не в силах.Только сейчас Зоя обратила внимание на убранство каюты. Это было отдельное купе, обшитое тиковым и кленовым деревом, мебель была из того же материала. В алькове между двумя встроенными платяными шкафами стояла кровать внушительных размеров, покрывала на которой были из светло-бежевого шелка, как и занавески на иллюминаторах, на полу – темно-бежевый очень толстый шерстяной ковер.– Стекла с односторонней видимостью, – заметил Алексис, видя, что она смотрит в сторону больших иллюминаторов. – Снаружи нельзя увидеть, что делается в каюте. Есть еще одна такая же отдельная каюта, на нижней палубе; если хочешь, то можно занять ее, когда снова отправимся в путешествие.Зоя пришла к выводу, что имеется в виду свадебное путешествие в медовый месяц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17