Она была вашей женой на момент смерти?
– Да.
– Вы являетесь владельцем яхты «Гладиатор», на которой обнаружили труп Надин Эллис?
– Да.
– Когда вы в последний раз видели свою жену живой?
– Очень бегло ранним утром в среду, десятого числа текущего месяца.
– Где она находилась?
– У нас дома. А потом я в последний раз увидел ее в машине.
– Где?
– У нас дома, в Ровене, в гараже.
– Вы разговаривали с ней?
– Совсем чуть-чуть.
– Передайте, пожалуйста, суть разговора.
– Я сказал, что хочу объяснить ей определенные вещи. Она ответила, что никакие объяснения не помогут, ситуация дошла до той точки, где разговоры уже ни к чему не приведут.
– А потом?
– Я попытался с ней все уладить, но понял, что ничего не получается. Я старался отобрать у нее револьвер. Она заявила, что намерена развестись со мной.
– В какое время происходил разговор?
– Еще не было шести.
– Объясните, пожалуйста, сложившуюся к тому моменту ситуацию, попросил Гамильтон Бергер.
– В предыдущий вечер, то есть во вторник, я планировал отправиться в круиз на нашей яхте. Надин собиралась сопровождать меня. Мы поругались. Она направила на меня револьвер и оставила меня на яхте. Надин заявила, что едет в Аризону, чтобы убить «мою любовницу». Я сумел попасть на берег только в половине десятого. После того, как я предупредил Элен Робб, я отправился домой и тихо вошел. Я лег спать на диван, не раздеваясь. Моя жена своим ключом открыла дверь и появилась в доме примерно без четверти шесть утра. Она ездила на нашей машине. Она оставила двигатель работающим, пока за чем-то заходила в свою комнату. Я последовал за ней к машине. Она заявила, что я попытался убедить ее в том, что «моя любовница», обвиняемая по этому делу, отправилась в Аризону, с единственной целью сбить Надин со следа. Надин сказала, что теперь знает, где в это время находилась Элен Робб. Она обвинила меня в том, что я провел ночь вместе с обвиняемой. Надин утверждала, что Элен Робб отправилась на нашу яхту, считая, что я там. Надин планировала побить Элен Робб рукояткой револьвера, чтобы навсегда изуродовать ее.
– Что вы ответили вашей жене?
– Ничего. Я никогда не встречался с обвиняемой на нашей яхте. Я знал, что моя жена пошла по ложному следу и не на того человека обрушивает свой гнев. Я позволил ей уехать, потому что решил, что она, скорее всего, успокоится и поймет, что ошибалась. Она также заявила мне, что собирается пригласить специалиста по дактилоскопии, чтобы снять отпечатки пальцев в каюте на яхте и выяснить, появлялась ли там обвиняемая. Так как я был уверен, что там нет никаких отпечатков обвиняемой, я подумал, что лучше дать моей жене сделать то, что она задумала. Таким образом, она убедилась бы, что ее подозрения безосновательны.
– Что произошло дальше?
– Надин уехала.
– Она направлялась на вашу яхту?
– Да.
– Вы больше не видели ее живой?
– Нет.
– Вы можете проводить перекрестный допрос, – обратился Гамильтон Бергер к Мейсону.
– Позднее в среду вы заходили ко мне в контору? – начал Мейсон.
– Да.
– И рассказали мне о стычке на яхте?
– Да.
– И о последующей встрече с вашей женой?
– Да.
– У меня все, – объявил Мейсон.
– Минутку, – сказал Гамильтон Бергер. – Я хочу задать еще несколько вопросов. – Окружной прокурор встал со своего места и повернулся к свидетелю. – Вы искали свою яхту позднее, в среду, десятого числа?
– Да.
– В какое время?
– Около полудня.
– Она стояла на своем обычном месте у причала?
– Нет, сэр. Ее там не было.
– Когда вы видели ее в следующий раз?
– Когда ее привезли назад на буксире.
– Где вы в следующий раз видели свою жену?
– В морге.
– А теперь посмотрите, пожалуйста, на револьвер, найденный рядом с рукой вашей жены, когда ее тело обнаружили на яхте. Внешне он идентичен револьверу, приобщенному к делу в качестве вещественного доказательства "Б" со стороны обвинения, номер сто тридцать три триста сорок семь. Мне не нравится ссылаться на эти револьверы по номерам, поэтому я буду называть револьвер, найденный в каюте у вас на яхте, «револьвер Эллиса», потому что вы, как я думаю, признаете, что являлись его владельцем.
– Да, сэр. Этот револьвер дал мне Джордж Анклитас, – сообщил Хелман Эллис.
– Что вы с ним сделали? Вы носили его при себе?
– Нет, сэр. Я держал его на борту яхты для защиты.
– Ваша жена знала, что он там хранится?
– Да.
– Где он обычно лежал?
– В одном из ящичков в каюте.
– Вам известно, находился ли он у вашей жены во вторник? Вы имели в виду этот револьвер, когда говорили о том, что ваша жена направила на вас оружие?
– Да, сэр.
– Я прошу отметить этот револьвер для идентификации в качестве вещественного доказательства "Д" со стороны обвинения, – обратился Гамильтон Бергер к судье Кейзеру. – В настоящий момент мы не предлагаем приобщить его к делу в качестве вещественного доказательства, потому что вначале необходимо провести его точную идентификацию, как револьвера, найденного в каюте яхты «Гладиатор».
– Хорошо. Револьвер только отмечается для идентификации, – постановил судья Кейзер.
– В настоящее время, как мне кажется, у меня больше нет вопросов, заявил Гамильтон Бергер. – Однако, я вижу, что приближается время закрытия судебного заседания. В зале находится мой следующий свидетель, Джордж Анклитас. Ему вручили повестку о явке в суд. Он – бизнесмен, хозяин предприятия в Ровене, которое включает в себя несколько заведений, подчиняющихся одному руководству – мотель, пруд с форелью, бассейн, ночной клуб и салон, где ведется игра в азартные игры, разрешенные законом. Мистеру Анклитасу сложно выкроить время, чтобы оставить дела. Поэтому я прошу позволения у Высокого Суда пригласить в настоящее время мистера Анклитаса занять место дачи показаний, а мистера Хелмана Эллиса покинуть свидетельскую ложу. Показания мистера Анклитаса не отнимут много времени. Таким образом, он освободится сегодня, и ему не придется возвращаться завтра в зал суда.
Судья Кейзер вопросительно посмотрел на Мейсона.
– У защиты есть какие-нибудь возражения? – поинтересовался он.
– Никаких, – ответил Мейсон. – Я согласен.
– В таком случае я приглашаю Джорджа Анклитаса занять место дачи показаний, – объявил Гамильтон Бергер.
Открылась дверь в комнату для свидетелей и Джордж Анклитас показался в зале.
Покинувший свидетельскую ложу Хелман Эллис ободряюще улыбнулся Элен Робб, проходя мимо того места, где она сидела рядом с Мейсоном.
Джордж Анклитас высоко держал голову. Он прошел в свидетельскую ложу, словно солдат на параде, повернулся чуть ли не по-военному, поднял правую руку, принял присягу и опустился на стул.
– Вас зовут Джордж Анклитас? Вы являетесь одним из владельцев «Большого амбара» в Ровене, не так ли? – обратился к свидетелю Гамильтон Бергер.
– Да, сэр.
– Вы знакомы с обвиняемой?
– Да, сэр.
– Она у вас работала?
– Да, сэр.
– Как долго?
– Где-то четыре или пять месяцев.
– В чем заключались ее обязанности?
– Она пела песни, продавала сигары и сигареты и, в случае необходимости, выполняла еще какие-то мелкие поручения.
– Когда она прекратила у вас работать?
– Вечером девятого.
– Почему?
– Я ее уволил.
– Почему?
– Это только предварительное слушание, – заметил судья Кейзер. – Если вы не свяжете то, о чем сейчас спрашиваете свидетеля, я не вижу, как эти показания относятся к делу, в особенности в виду того, что в ответе может присутствовать оценка обвиняемой враждебно настроенным свидетелем.
– Эти показания относятся к делу, – возразил Гамильтон Бергер. – И я намерен связать их в дальнейшем, Ваша Честь.
– У защиты нет возражений, – поднялся со своего места Мейсон. – Пусть свидетель отвечает.
– Отвечайте, – велел Гамильтон Бергер.
– Она принесла моему заведению скандальную известность. Она завела роман с Хелманом Эллисом, а миссис Эллис собралась...
– Минутку, минутку, – перебил судья Кейзер. – Это определенно показания, основанные на слухах.
– Я думаю, что это выводы свидетеля, основанные на личных наблюдениях, – заметил Гамильтон Бергер.
– Я все равно считаю, что это показания, основанные на слухах, настаивал судья Кейзер. – Сейчас я сам намерен задать мистеру Анклитасу несколько вопросов. Откуда вам известно, что обвиняемая завела роман с Хелманом Эллисом?
– Потому что я их поймал.
– Вы их поймали? – переспросил судья Кейзер.
– Ну, они обнимались.
– А почему вы утверждаете, что об этом знала миссис Эллис?
– Потому что она устроила сцену обвиняемой.
– Вы при ней присутствовали?
– Да.
Судья Кейзер удивленно посмотрел на Мейсона.
– Хорошо, – наконец сказал судья, хмуря лоб. – Продолжайте, господин окружной прокурор.
– Вы давали револьвер Хелману Эллису?
– Да.
– Какой?
– Системы «Смит и Вессон», тридцать восьмого калибра, с длиной ствола два с половиной дюйма.
– Посмотрите, пожалуйста, на револьвер, отмеченный для идентификации, как вещественное доказательство "Д" со стороны обвинения. Это тот револьвер?
Анклитас взглянул на револьвер и ответил:
– Да.
– Как давно вы дали оружие Хелману Эллису?
– Примерно шесть недель назад.
– Вы можете проводить перекрестный допрос, – обратился Гамильтон Бергер к Мейсону.
– Перед тем, как переходить к перекрестному допросу, Ваша Честь, сказал Мейсон, – мне хотелось бы выяснить, делались ли из револьвера, отмеченного для идентификации, как вещественное доказательство "Д" со стороны обвинения, пробные выстрелы и сравнивались ли полученные пули с пулей номер один один, послужившей причиной смерти и извлеченной из тела погибшей?
– Логичный вопрос, – заметил судья Кейзер и повернулся к Гамильтону Бергеру. – Их сравнивали, господин окружной прокурор?
– Конечно, нет, – резким тоном ответил Гамильтон Бергер.
– Почему нет? – поинтересовался судья.
– А с какой стати? Из этого револьвера, доказательства "Д", стреляли в нападавшего. Пуля, вылетевшая из него, засела в деревянной обшивке каюты. Из него выстрелили лишь один раз.
– Тем не менее, в виду того, что теперь у нас имеется одна необъясненная пуля, – заговорил судья Кейзер, – поскольку пока мы не в состоянии утверждать, из какого револьвера она выпущена, я считаю, что этот револьвер необходимо передать в Отдел баллистики. Вы должны были сделать это, как само собой разумеющееся.
– В то время мы считали, что обе пули, обнаруженные в теле погибшей, выпущены из револьвера, найденного у обвиняемой, вещественного доказательства "Б", – попытался оправдаться Гамильтон Бергер.
– Я понимаю, – кивнул судья Кейзер, – однако, теперь, несомненно, следует провести сравнение пуль из этого револьвера, доказательства "Д", с неопознанной пулей, той, что оказалась несколько деформирована.
– Да, Ваша Честь.
– Очевидно, нам не удастся до конца разобраться с этим делом сегодня. Я прошу Отдел баллистики провести необходимые эксперименты и сравнить пули до начала завтрашнего заседания, – заявил судья Кейзер.
– Да, Ваша Честь.
– А теперь приступайте к перекрестному допросу, мистер Мейсон, приказал судья Кейзер.
– У вас произошла стычка с обвиняемой перед тем, как вы ее уволили? обратился Мейсон к свидетелю.
– Я не знаю, что вы имеете в виду под словом «стычка», – ответил Джордж Анклитас. – Она меня атаковала.
– Каким образом?
– Пыталась меня ударить и поцарапать.
– И вы ударили ее?
– Я защищался.
– И вы ударили ее?
– Я говорю вам, что защищался.
– И вы ударили ее?
– Что мне оставалось делать? Позволить ей поцарапать мое лицо? Мне это совсем ни к чему.
– И вы ударили ее?
– Ладно, я ударил ее! – заорал Джордж Анклитас.
– Спасибо, – спокойно сказал Мейсон. – Насколько мне известно, вы ударили ее в глаз, не так ли?
– Я не знаю, куда. Врезал ей один раз.
– Вы видели у нее синяк под глазом?
– Видел.
– И вам предъявлен иск на сумму семь с половиной тысяч долларов за нанесение физического и морального ущерба в связи с этим нападением на обвиняемую?
– Я возражаю, Ваша Честь, – встал со своего места Гамильтон Бергер. Перекрестный допрос ведется не должным образом. Это несущественно, недопустимо в качестве доказательства и не имеет отношения к делу.
Явно заинтересовавшийся судья Кейзер склонился вперед, чтобы повнимательнее рассмотреть Джорджа Анклитаса.
– Возражение отклоняется, – решил он. – Это показывает пристрастность свидетеля.
– Отвечайте на вопрос, – приказал Мейсон.
– Да, мне предъявлен иск. Иск может предъявить любой адвокат. Но она еще ничего не получила и не получит.
– И вы намерены сделать все возможное, чтобы она ничего не получила?
– Вы абсолютно правы. Вы подготовили этот иск с единственной целью, мистер Мейсон, вы надеялись, что я пойду на компромисс. У меня для вас новость: вы не получите ни цента.
– И поэтому я вам не нравлюсь? – уточнил Мейсон.
– Раз уж вы задали этот вопрос, а я нахожусь под присягой, я заявляю вам, что терпеть вас не могу. Я вас ненавижу до мозга костей.
– Вы только раз взглянули на револьвер и дали показания, что это именно тот револьвер, который вы подарили Хелману Эллису, – продолжил Мейсон.
– Все правильно.
– Вы не смотрели на номер оружия?
– Мне это не требуется. Я знаю этот револьвер.
– Что вы о нем знаете?
– Мой партнер купил четыре револьвера, – объяснил Джордж Анклитас. Все сразу. В магазине «Охота и рыболовство» в Ровене. Он принес их в наш ночной клуб и передал мне.
– Вы знаете их номера?
– Зачем мне их номера? – высокомерно спросил Анклитас. – Еще не хватало, чтобы я держал в голове их номера.
– Все револьверы одинаковые?
– Да. Мы сделали специальный заказ.
– А ваш партнер отправился в магазин и забрал их?
– Я сделал заказ, потом мне позвонил владелец магазина и сообщил, что револьверы присланы. Я послал за ними Хитреца Маркуса.
– Все четыре револьвера выглядят одинаково?
– Да.
– Тогда как вы можете утверждать, что это тот револьвер, который вы передали Хелману Эллису? Каким образом вы отличаете его от трех остальных, не взглянув на номер?
– Потому что я знаю этот револьвер.
– Что вы о нем знаете? Какие у него отличительные черты? Что именно отличает его от других револьверов? – настаивал Мейсон.
– Например, у этого револьвера у дула имеется небольшая царапина.
– Что-то еще?
– Не думаю.
– Где находятся еще три револьвера?
– У меня.
– Где у вас?
– Естественно, там, где я работаю. Я не ношу их с собой – один в кармане брюк, другой – в кармане пиджака, – саркастически заметил Анклитас.
– Как я вижу, приближается время окончания слушаний дел в суде, заметил Мейсон, обращаясь к судье Кейзеру. – Я хотел бы попросить этого свидетеля вернуться для дачи показаний завтра утром и принести с собой те револьверы.
Разгневанный Гамильтон Бергер вскочил на ноги.
– Перри Мейсон опять начинает выкидывать свои штучки, Ваша Честь. Установленным фактом является то, что, как только обвиняемого представляет мистер Мейсон, адвокат начинает неизвестно откуда доставать все новые и новые револьверы. Они оказываются замешанными в дело, он играет ими, словно фокусник, и путает всех и вся. Те три револьвера Джорджа Анклитаса имеют не больше отношения к делу, чем револьверы, выставленные на продажу в магазине «Охота и рыболовство» в Ровене.
– Я склонен согласиться с господином окружным прокурором, – объявил судья Кейзер. – Я не понимаю, какое отношение они имеют к слушанию дела.
– Свидетель идентифицировал револьвер, переданный им Хелману Эллису, заявив, что у того револьвера имеется царапина дула, – объяснил Мейсон. Других отличительных черт у него нет.
– При сложившихся обстоятельствах этого достаточно, – возразил Гамильтон Бергер.
Мейсон взял револьвер и сразу же сунул его в руки окружного прокурора.
– Если вы так считаете, то, пожалуйста, покажите Суду, где здесь царапина у дула, – обратился адвокат к Гамильтону Бергеру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
– Да.
– Вы являетесь владельцем яхты «Гладиатор», на которой обнаружили труп Надин Эллис?
– Да.
– Когда вы в последний раз видели свою жену живой?
– Очень бегло ранним утром в среду, десятого числа текущего месяца.
– Где она находилась?
– У нас дома. А потом я в последний раз увидел ее в машине.
– Где?
– У нас дома, в Ровене, в гараже.
– Вы разговаривали с ней?
– Совсем чуть-чуть.
– Передайте, пожалуйста, суть разговора.
– Я сказал, что хочу объяснить ей определенные вещи. Она ответила, что никакие объяснения не помогут, ситуация дошла до той точки, где разговоры уже ни к чему не приведут.
– А потом?
– Я попытался с ней все уладить, но понял, что ничего не получается. Я старался отобрать у нее револьвер. Она заявила, что намерена развестись со мной.
– В какое время происходил разговор?
– Еще не было шести.
– Объясните, пожалуйста, сложившуюся к тому моменту ситуацию, попросил Гамильтон Бергер.
– В предыдущий вечер, то есть во вторник, я планировал отправиться в круиз на нашей яхте. Надин собиралась сопровождать меня. Мы поругались. Она направила на меня револьвер и оставила меня на яхте. Надин заявила, что едет в Аризону, чтобы убить «мою любовницу». Я сумел попасть на берег только в половине десятого. После того, как я предупредил Элен Робб, я отправился домой и тихо вошел. Я лег спать на диван, не раздеваясь. Моя жена своим ключом открыла дверь и появилась в доме примерно без четверти шесть утра. Она ездила на нашей машине. Она оставила двигатель работающим, пока за чем-то заходила в свою комнату. Я последовал за ней к машине. Она заявила, что я попытался убедить ее в том, что «моя любовница», обвиняемая по этому делу, отправилась в Аризону, с единственной целью сбить Надин со следа. Надин сказала, что теперь знает, где в это время находилась Элен Робб. Она обвинила меня в том, что я провел ночь вместе с обвиняемой. Надин утверждала, что Элен Робб отправилась на нашу яхту, считая, что я там. Надин планировала побить Элен Робб рукояткой револьвера, чтобы навсегда изуродовать ее.
– Что вы ответили вашей жене?
– Ничего. Я никогда не встречался с обвиняемой на нашей яхте. Я знал, что моя жена пошла по ложному следу и не на того человека обрушивает свой гнев. Я позволил ей уехать, потому что решил, что она, скорее всего, успокоится и поймет, что ошибалась. Она также заявила мне, что собирается пригласить специалиста по дактилоскопии, чтобы снять отпечатки пальцев в каюте на яхте и выяснить, появлялась ли там обвиняемая. Так как я был уверен, что там нет никаких отпечатков обвиняемой, я подумал, что лучше дать моей жене сделать то, что она задумала. Таким образом, она убедилась бы, что ее подозрения безосновательны.
– Что произошло дальше?
– Надин уехала.
– Она направлялась на вашу яхту?
– Да.
– Вы больше не видели ее живой?
– Нет.
– Вы можете проводить перекрестный допрос, – обратился Гамильтон Бергер к Мейсону.
– Позднее в среду вы заходили ко мне в контору? – начал Мейсон.
– Да.
– И рассказали мне о стычке на яхте?
– Да.
– И о последующей встрече с вашей женой?
– Да.
– У меня все, – объявил Мейсон.
– Минутку, – сказал Гамильтон Бергер. – Я хочу задать еще несколько вопросов. – Окружной прокурор встал со своего места и повернулся к свидетелю. – Вы искали свою яхту позднее, в среду, десятого числа?
– Да.
– В какое время?
– Около полудня.
– Она стояла на своем обычном месте у причала?
– Нет, сэр. Ее там не было.
– Когда вы видели ее в следующий раз?
– Когда ее привезли назад на буксире.
– Где вы в следующий раз видели свою жену?
– В морге.
– А теперь посмотрите, пожалуйста, на револьвер, найденный рядом с рукой вашей жены, когда ее тело обнаружили на яхте. Внешне он идентичен револьверу, приобщенному к делу в качестве вещественного доказательства "Б" со стороны обвинения, номер сто тридцать три триста сорок семь. Мне не нравится ссылаться на эти револьверы по номерам, поэтому я буду называть револьвер, найденный в каюте у вас на яхте, «револьвер Эллиса», потому что вы, как я думаю, признаете, что являлись его владельцем.
– Да, сэр. Этот револьвер дал мне Джордж Анклитас, – сообщил Хелман Эллис.
– Что вы с ним сделали? Вы носили его при себе?
– Нет, сэр. Я держал его на борту яхты для защиты.
– Ваша жена знала, что он там хранится?
– Да.
– Где он обычно лежал?
– В одном из ящичков в каюте.
– Вам известно, находился ли он у вашей жены во вторник? Вы имели в виду этот револьвер, когда говорили о том, что ваша жена направила на вас оружие?
– Да, сэр.
– Я прошу отметить этот револьвер для идентификации в качестве вещественного доказательства "Д" со стороны обвинения, – обратился Гамильтон Бергер к судье Кейзеру. – В настоящий момент мы не предлагаем приобщить его к делу в качестве вещественного доказательства, потому что вначале необходимо провести его точную идентификацию, как револьвера, найденного в каюте яхты «Гладиатор».
– Хорошо. Револьвер только отмечается для идентификации, – постановил судья Кейзер.
– В настоящее время, как мне кажется, у меня больше нет вопросов, заявил Гамильтон Бергер. – Однако, я вижу, что приближается время закрытия судебного заседания. В зале находится мой следующий свидетель, Джордж Анклитас. Ему вручили повестку о явке в суд. Он – бизнесмен, хозяин предприятия в Ровене, которое включает в себя несколько заведений, подчиняющихся одному руководству – мотель, пруд с форелью, бассейн, ночной клуб и салон, где ведется игра в азартные игры, разрешенные законом. Мистеру Анклитасу сложно выкроить время, чтобы оставить дела. Поэтому я прошу позволения у Высокого Суда пригласить в настоящее время мистера Анклитаса занять место дачи показаний, а мистера Хелмана Эллиса покинуть свидетельскую ложу. Показания мистера Анклитаса не отнимут много времени. Таким образом, он освободится сегодня, и ему не придется возвращаться завтра в зал суда.
Судья Кейзер вопросительно посмотрел на Мейсона.
– У защиты есть какие-нибудь возражения? – поинтересовался он.
– Никаких, – ответил Мейсон. – Я согласен.
– В таком случае я приглашаю Джорджа Анклитаса занять место дачи показаний, – объявил Гамильтон Бергер.
Открылась дверь в комнату для свидетелей и Джордж Анклитас показался в зале.
Покинувший свидетельскую ложу Хелман Эллис ободряюще улыбнулся Элен Робб, проходя мимо того места, где она сидела рядом с Мейсоном.
Джордж Анклитас высоко держал голову. Он прошел в свидетельскую ложу, словно солдат на параде, повернулся чуть ли не по-военному, поднял правую руку, принял присягу и опустился на стул.
– Вас зовут Джордж Анклитас? Вы являетесь одним из владельцев «Большого амбара» в Ровене, не так ли? – обратился к свидетелю Гамильтон Бергер.
– Да, сэр.
– Вы знакомы с обвиняемой?
– Да, сэр.
– Она у вас работала?
– Да, сэр.
– Как долго?
– Где-то четыре или пять месяцев.
– В чем заключались ее обязанности?
– Она пела песни, продавала сигары и сигареты и, в случае необходимости, выполняла еще какие-то мелкие поручения.
– Когда она прекратила у вас работать?
– Вечером девятого.
– Почему?
– Я ее уволил.
– Почему?
– Это только предварительное слушание, – заметил судья Кейзер. – Если вы не свяжете то, о чем сейчас спрашиваете свидетеля, я не вижу, как эти показания относятся к делу, в особенности в виду того, что в ответе может присутствовать оценка обвиняемой враждебно настроенным свидетелем.
– Эти показания относятся к делу, – возразил Гамильтон Бергер. – И я намерен связать их в дальнейшем, Ваша Честь.
– У защиты нет возражений, – поднялся со своего места Мейсон. – Пусть свидетель отвечает.
– Отвечайте, – велел Гамильтон Бергер.
– Она принесла моему заведению скандальную известность. Она завела роман с Хелманом Эллисом, а миссис Эллис собралась...
– Минутку, минутку, – перебил судья Кейзер. – Это определенно показания, основанные на слухах.
– Я думаю, что это выводы свидетеля, основанные на личных наблюдениях, – заметил Гамильтон Бергер.
– Я все равно считаю, что это показания, основанные на слухах, настаивал судья Кейзер. – Сейчас я сам намерен задать мистеру Анклитасу несколько вопросов. Откуда вам известно, что обвиняемая завела роман с Хелманом Эллисом?
– Потому что я их поймал.
– Вы их поймали? – переспросил судья Кейзер.
– Ну, они обнимались.
– А почему вы утверждаете, что об этом знала миссис Эллис?
– Потому что она устроила сцену обвиняемой.
– Вы при ней присутствовали?
– Да.
Судья Кейзер удивленно посмотрел на Мейсона.
– Хорошо, – наконец сказал судья, хмуря лоб. – Продолжайте, господин окружной прокурор.
– Вы давали револьвер Хелману Эллису?
– Да.
– Какой?
– Системы «Смит и Вессон», тридцать восьмого калибра, с длиной ствола два с половиной дюйма.
– Посмотрите, пожалуйста, на револьвер, отмеченный для идентификации, как вещественное доказательство "Д" со стороны обвинения. Это тот револьвер?
Анклитас взглянул на револьвер и ответил:
– Да.
– Как давно вы дали оружие Хелману Эллису?
– Примерно шесть недель назад.
– Вы можете проводить перекрестный допрос, – обратился Гамильтон Бергер к Мейсону.
– Перед тем, как переходить к перекрестному допросу, Ваша Честь, сказал Мейсон, – мне хотелось бы выяснить, делались ли из револьвера, отмеченного для идентификации, как вещественное доказательство "Д" со стороны обвинения, пробные выстрелы и сравнивались ли полученные пули с пулей номер один один, послужившей причиной смерти и извлеченной из тела погибшей?
– Логичный вопрос, – заметил судья Кейзер и повернулся к Гамильтону Бергеру. – Их сравнивали, господин окружной прокурор?
– Конечно, нет, – резким тоном ответил Гамильтон Бергер.
– Почему нет? – поинтересовался судья.
– А с какой стати? Из этого револьвера, доказательства "Д", стреляли в нападавшего. Пуля, вылетевшая из него, засела в деревянной обшивке каюты. Из него выстрелили лишь один раз.
– Тем не менее, в виду того, что теперь у нас имеется одна необъясненная пуля, – заговорил судья Кейзер, – поскольку пока мы не в состоянии утверждать, из какого револьвера она выпущена, я считаю, что этот револьвер необходимо передать в Отдел баллистики. Вы должны были сделать это, как само собой разумеющееся.
– В то время мы считали, что обе пули, обнаруженные в теле погибшей, выпущены из револьвера, найденного у обвиняемой, вещественного доказательства "Б", – попытался оправдаться Гамильтон Бергер.
– Я понимаю, – кивнул судья Кейзер, – однако, теперь, несомненно, следует провести сравнение пуль из этого револьвера, доказательства "Д", с неопознанной пулей, той, что оказалась несколько деформирована.
– Да, Ваша Честь.
– Очевидно, нам не удастся до конца разобраться с этим делом сегодня. Я прошу Отдел баллистики провести необходимые эксперименты и сравнить пули до начала завтрашнего заседания, – заявил судья Кейзер.
– Да, Ваша Честь.
– А теперь приступайте к перекрестному допросу, мистер Мейсон, приказал судья Кейзер.
– У вас произошла стычка с обвиняемой перед тем, как вы ее уволили? обратился Мейсон к свидетелю.
– Я не знаю, что вы имеете в виду под словом «стычка», – ответил Джордж Анклитас. – Она меня атаковала.
– Каким образом?
– Пыталась меня ударить и поцарапать.
– И вы ударили ее?
– Я защищался.
– И вы ударили ее?
– Я говорю вам, что защищался.
– И вы ударили ее?
– Что мне оставалось делать? Позволить ей поцарапать мое лицо? Мне это совсем ни к чему.
– И вы ударили ее?
– Ладно, я ударил ее! – заорал Джордж Анклитас.
– Спасибо, – спокойно сказал Мейсон. – Насколько мне известно, вы ударили ее в глаз, не так ли?
– Я не знаю, куда. Врезал ей один раз.
– Вы видели у нее синяк под глазом?
– Видел.
– И вам предъявлен иск на сумму семь с половиной тысяч долларов за нанесение физического и морального ущерба в связи с этим нападением на обвиняемую?
– Я возражаю, Ваша Честь, – встал со своего места Гамильтон Бергер. Перекрестный допрос ведется не должным образом. Это несущественно, недопустимо в качестве доказательства и не имеет отношения к делу.
Явно заинтересовавшийся судья Кейзер склонился вперед, чтобы повнимательнее рассмотреть Джорджа Анклитаса.
– Возражение отклоняется, – решил он. – Это показывает пристрастность свидетеля.
– Отвечайте на вопрос, – приказал Мейсон.
– Да, мне предъявлен иск. Иск может предъявить любой адвокат. Но она еще ничего не получила и не получит.
– И вы намерены сделать все возможное, чтобы она ничего не получила?
– Вы абсолютно правы. Вы подготовили этот иск с единственной целью, мистер Мейсон, вы надеялись, что я пойду на компромисс. У меня для вас новость: вы не получите ни цента.
– И поэтому я вам не нравлюсь? – уточнил Мейсон.
– Раз уж вы задали этот вопрос, а я нахожусь под присягой, я заявляю вам, что терпеть вас не могу. Я вас ненавижу до мозга костей.
– Вы только раз взглянули на револьвер и дали показания, что это именно тот револьвер, который вы подарили Хелману Эллису, – продолжил Мейсон.
– Все правильно.
– Вы не смотрели на номер оружия?
– Мне это не требуется. Я знаю этот револьвер.
– Что вы о нем знаете?
– Мой партнер купил четыре револьвера, – объяснил Джордж Анклитас. Все сразу. В магазине «Охота и рыболовство» в Ровене. Он принес их в наш ночной клуб и передал мне.
– Вы знаете их номера?
– Зачем мне их номера? – высокомерно спросил Анклитас. – Еще не хватало, чтобы я держал в голове их номера.
– Все револьверы одинаковые?
– Да. Мы сделали специальный заказ.
– А ваш партнер отправился в магазин и забрал их?
– Я сделал заказ, потом мне позвонил владелец магазина и сообщил, что револьверы присланы. Я послал за ними Хитреца Маркуса.
– Все четыре револьвера выглядят одинаково?
– Да.
– Тогда как вы можете утверждать, что это тот револьвер, который вы передали Хелману Эллису? Каким образом вы отличаете его от трех остальных, не взглянув на номер?
– Потому что я знаю этот револьвер.
– Что вы о нем знаете? Какие у него отличительные черты? Что именно отличает его от других револьверов? – настаивал Мейсон.
– Например, у этого револьвера у дула имеется небольшая царапина.
– Что-то еще?
– Не думаю.
– Где находятся еще три револьвера?
– У меня.
– Где у вас?
– Естественно, там, где я работаю. Я не ношу их с собой – один в кармане брюк, другой – в кармане пиджака, – саркастически заметил Анклитас.
– Как я вижу, приближается время окончания слушаний дел в суде, заметил Мейсон, обращаясь к судье Кейзеру. – Я хотел бы попросить этого свидетеля вернуться для дачи показаний завтра утром и принести с собой те револьверы.
Разгневанный Гамильтон Бергер вскочил на ноги.
– Перри Мейсон опять начинает выкидывать свои штучки, Ваша Честь. Установленным фактом является то, что, как только обвиняемого представляет мистер Мейсон, адвокат начинает неизвестно откуда доставать все новые и новые револьверы. Они оказываются замешанными в дело, он играет ими, словно фокусник, и путает всех и вся. Те три револьвера Джорджа Анклитаса имеют не больше отношения к делу, чем револьверы, выставленные на продажу в магазине «Охота и рыболовство» в Ровене.
– Я склонен согласиться с господином окружным прокурором, – объявил судья Кейзер. – Я не понимаю, какое отношение они имеют к слушанию дела.
– Свидетель идентифицировал револьвер, переданный им Хелману Эллису, заявив, что у того револьвера имеется царапина дула, – объяснил Мейсон. Других отличительных черт у него нет.
– При сложившихся обстоятельствах этого достаточно, – возразил Гамильтон Бергер.
Мейсон взял револьвер и сразу же сунул его в руки окружного прокурора.
– Если вы так считаете, то, пожалуйста, покажите Суду, где здесь царапина у дула, – обратился адвокат к Гамильтону Бергеру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21