Другие стали требовать, чтоб
ы им пересмотрели категорию.
Ц Будет!.. Ц остановил лепила поток жалоб и обернулся к начальникам: Ц К
ак в зону войдут, сразу всех в санчасть, скажите коменданту. В баню потом.
И Боксер удалился через вахту в зону: он свое дело сделал. Такой аванс еще
больше создал у сук благодушное настроение, даже самые осторожные Ц Пол
ковник и Хрипатый Ц вздохнули облегченно. Полковник, по его словам, на во
йне бывал, но Полковником его прозвали из-за татуировки полковничьих по
гон. Силач Ц в 13-й зоне штангой занимался, вернее, не штангой, а куском рель
са; долговязого Хрипатого с удлиненным лицом раньше звали лошадью, за хр
иплый голос приобрел теперешнюю кличку. «Полковника» Скит узнал бы: ему
довелось слушать его хвастливые рассказы о военных приключениях.
Начальник спецчасти проверил всех по данным в «делах»: год рождения, ста
тья, срок. И только «масть» прибывших его не интересовала, он ее знал. Поко
нчив с этой процедурой, начальники удалились кто куда: начальник спецчас
ти Ц на вахту, приводить «дела» в надлежащий порядок, скоро их отправлят
ь обратно в управление, поскольку уже сегодня к обеду «наблюдать» из при
бывших некого станет. Идти с кумом и Режимом с вышки любоваться на всё ему
было противно: он считал себя глубоко интеллигентным человеком. Кум и Ре
жим отправились к одной из вышек, которая ближе к бане, санчасть отсюда то
же просматривалась.
Дежурный открыл ворота настежь, и надзиратель Плюшкин принялся считать
входивших в зону сук: «Один… два… три… десять… двадцать… двадцать семь…»
Но куда девался двадцать восьмой? Конвой орет там на кого-то. Плюшкин в не
доумении. Дежурный по вахте, молодой розовощекий парень с сержантскими л
ычками на погонах, что-то кричит на Хрипатого:
Ц Не пойду! Ц орет Хрипатый. Ц В зону не войду! Будете силу применять Ц
вены вскрою.
Сержант, наконец, закрывает ворота, а то и остальные суки того и гляди обра
тно выбегут. Остальные суки, встреченные комендантом, даже не поняли тол
ком, что там случилось, а кто понял, тем не верилось:
Ц Что там?
Ц Хрипатый…
Ц Неужели сквозанул?
Комендант Ц сама доброта:
Ц Здорово, хлопцы! Давайте к санчасти. Велено к врачам… И зашагал. Суки гу
рьбой за ним. Но насторожились. Из окон бараков за ними следили злорадные
взгляды сотен глаз воров и их амбалов.
Ц Чего там у вас стряслось? Ц начальник спецчасти, услышав шум и крики Х
рипатого, расспрашивал сержанта, доложившего ему, что вот один гад не вош
ел-таки в зону. Начальник спецчасти поморщился и, махнув рукою, спросил фа
милию. Он велел закрыть его в изолятор, сам пошел искать «дело» этого «гад
а», чтобы от остальных отделить.
4
Суки подошли к санчасти. Комендант сказал, чтобы ждали в палисаднике. Зде
сь из-под таявших сугробов выглядывали скамейки. Сам ушел, якобы провери
ть, в каком состоянии баня. А врачи, сейчас, мол, начнут прием (он так и сказа
л Ц врачи), вот-вот подойдут. Действительно, едва скрылся комендант, они и
подошли… Хирурги…
На всех вышках народу добавилось: то ли часовых прибавили, то ли просто зр
ители, пришедшие, как в древнем Риме, смотреть бой гладиаторов. Надежно за
щищенные, они могли сейчас воочию видеть, как происходит самоуничтожени
е уголовного мира.
От вида подходившей толпы, вооруженной ломами, лопатами, ножами, сукам ст
ало, надо полагать, жарко. Они застыли. Затем сплотились вокруг «Полковни
ка», ставшего теперь центровой фигурой. Суки имели достаточно известные
клички и славу Ц как и у воров, славу, оцениваемую по-разному. Суки поняли:
сейчас их будут убивать. И догадались: на этот раз именно им уготована рол
ь покойников.
Они ринулись в санчасть, но столкнулись с запертой дверью этого обычно м
илосердного заведения.
Ц Вышибать! Ц проорал Полковник, и несколько тяжелых тел с треском выби
ли дверь. Суки торопливо втискивались в приемную, торопливо извлекали из
подушек ножи, отчего и воздержались воры от атаки в лоб: у сук Ц ножи!.. Нео
жиданность. А еще не был доведен до нужного подъема их собственный боево
й ажиотаж.
Внутренние двери санчасти тоже оказались заперты, суки их разбили. Они к
рушили и ломали скамьи, столы, чтобы использовать в качестве оружия; кров
ати, тумбочки, шкафы натаскали к входной двери, забаррикадировали ее, и ка
к же хорошо, что на окнах решетки! Но их снаружи стали уже выламывать ломам
и, воры уже входили в раж, в этом им помогали Петро Ханадей, Самурай и други
е старые воры, поднимавшие молчаливыми ценными указаниями их боевой дух
, подначивая главным образом амбалов, которые и старались отличиться бол
ьше самих воров. Единственно Мор не присутствовал.
Зрители на вышках обиженно ворчали: они-то полагали, что гладиаторские и
гры совершатся на виду перед санчастью, а теперь, поскольку суки забарри
кадировались изнутри, главное от их глаз будет скрыто…
Санчасть окружили со всех сторон: Бастилия! Воровское войско подходило к
санчасти с двух сторон Ц и от бараков, и со стороны пищеблока, чтобы таки
м маневром отрезать сук от запретной зоны, простреливаемой с вышек, а то о
ни станут прыгать в «запретку», Ц там преследовать уже невозможно.
Всё нарастал яростный рев, злобные звериные голоса выкрикивали в адрес о
сажденных непереводимые эпитеты, изнутри в ответ раздавались такие же: э
то уже был не воровской лай Ц вой.
5
Из секции 37-й «королевской» все ушли. Остался один Враль. Он знал, что у сан
части сейчас зарежут сук. Он знал, что это явление в тайге, в зонах, везде ра
спространено, что имя этому «резня». Враль решил идти в КВЧ. Он был уверен,
что Скиталец там. Скит как раз хотел забраться на чердак, оттуда санчасть
была не видна, но как-то ориентироваться в происходящем можно было Ц отч
етливо доносились рев, вой, рычание. Они залезли на чердак вместе. Метель п
рекратилась. Даже солнце выглянуло. Мимо открытого чердачного люка проп
орхнули воробьи. Враль и Скиталец встали у люка чердака, прислушивались,
молчали.
Ц Война, Ц сказал Враль, Ц натуральная война.
Ц Нет, Ц ответил Скит, Ц на войне хуже. Война Ц другое. Но похоже. На войн
е лично противника вовсе не ненавидишь, война потому и страшнее. Ц Присл
ушиваясь к крикам в зоне, он добавил: Ц На войне убивают потому, что так по
ложено и приказано Ц убивай. И ты стреляешь. Один снайпер говорил: «Я его
вижу, он у меня на мушке, но ничего к нему не чувствую, соседа по квартире пр
езираю, а этого… Стреляю, понимаешь, потому, что надо; шлепнул, как муху, хот
я понимаю Ц не муха».
Ц Ну что?! Слышно? Ц раздался снизу крик Мора. Скит крикнул в ответ, что да,
слышно. Еще бы не слышно! Над зоной стоял такой рев, словно в зверинце шла б
итва между хищными зверями. Раздавались крики, ругательства, но они слил
ись в единый рык. Такого адского крика Вралю еще не доводилось в жизни слы
шать. От этого он весь похолодел, хотя на чердаке и так жарко не было. Внизу
хлопнула дверь: значит, Мор вернулся к себе в библиотеку. Затем они услыша
ли, как там затренькали на мандолине, стараясь вывести мелодию «Санта Лю
чия». Скоро, не доведя мелодию до конца, Мор вышел в коридор и крикнул на че
рдак Скитальцу, чтоб сбегал на кухню к Ваньке Быдло и принес что-нибудь по
жрать.
У санчасти тем временем воры соображали, а может, уже ничего не соображал
и Ц они почти перестали выть, что надо штурмовать санчасть с чердака.
Ханадей с несколькими старыми ворами стояли в стороне как символ воровс
кой идеи, как групповой монумент, олицетворявший зло. Некоторые центровы
е воры, словно комиссары на фронте, «заводили» амбалов, рвущихся в санчас
ть, чтобы доказать свою преданность. Они и впрямь сейчас, в горячке, считал
и этот бой святым делом Ц у них или не было никогда, или сейчас потерялось
чувство реальности. Распаляясь все более, они вряд ли понимали, во имя чег
о им надо достать других людей и убить. Воры взобрались на чердак. Здесь ло
мами, колунами, взятыми из кухни, принялись разбивать потолочное покрыти
е. Ломали в разных местах, чтобы, свалив потолок на головы сук, тут же самим
ринуться вслед.
А на вышках за происходящим наблюдали с интересом. Этим парням на уроках
политвоспитания тоже какой-нибудь идеолог наверняка объяснял, что данн
ое событие прогнозировал (или запрограммировал) сам товарищ Ленин.
В битве за санчасть активно участвовали, конечно же, и Самурай и молодой в
ор Вася Котик. Воров не награждают орденами, но за удаль будут относиться
с уважением, можно заработать авторитет. Для Васи это был первый крупный
бой с суками. Самурай, конечно, бывал в разных переделках. На чердаке от пы
ли плохо видно, воры едва узнавали друг друга, но в этом и не было нужды Ц о
ни слились в единый порыв бешенства, стали одним кровожадным организмом
. Они обоюдно воспалялись азартом убийства, загипнотизировались коллек
тивной жаждой уничтожения, потеряли страх, рубили покрытие потолка осте
рвенело, и оно, наконец, рухнуло.
Когда потолок провалился, Самурай, падая вниз вместе с мусором, досками, у
слышал крик вора Витьки Стального:
Ц Смерть сукам!
Крик этот оборвался не потому, что Стального зарезали, Ц на голову ему ру
хнуло бревно: Васька видел Ц потом рассказывал.
Суки, конечно, растерялись, прежде всего потому что их было мало, и они это
знали; это знание и внушило им, что они обречены. К тому же среди них были бы
вшие дезертиры, значит, трусы, другие же Ц в большинстве грабители Ц тож
е трусы: грабитель только на силу или оружие рассчитывает, не нападает, ес
ли знает, что объект силен или вооружен. Он предпочитает беззащитных жер
тв. Вор тоже не герой, но все-таки чаще идет на дело, не зная, что его ждет. Есл
и среди защитников санчасти и встречались храбрецы, то они скорее всего
они стали таковыми от безнаказанности, не встретив еще нигде сопротивле
ния своей наглости. К тому же здесь им прятаться было некуда, только и оста
валось обороняться.
С потолка валил песок, падали доски, кругом все в густой пыли, видимости ни
какой. Все кричали Ц кто, умирая, кто от боли, кто от ярости. Там, где людей п
олагалось лечить, их убивали. Очень скоро многие валялись с пробитыми че
репами, в том числе и из воровского войска. Песок и штукатурка на полах пре
вратились в кровавое месиво.
Самурай весь в крови походил на… самурая. Он ловко полосовал острым ножо
м животы несчастным сукам. Люди обезумели и, спрашивается, во имя какой ис
тины им все это понадобилось? Вася тоже сражался за воровское дело, не зря
его приняли однажды в закон. Он освоился с мыслью, что на воле ему жить от с
лучая к случаю, а если сегодня не убьют, так в другой раз. Это входило в особ
енности его жизни по закону. В пыльной серой мгле он тем не менее ясно виде
л, как вонзил свою пику в горло какому-то парню, который, заливаясь кровью,
задыхаясь, упал, а Вася Котик рванулся дальше. Но на его долю больше жертв
не хватило Ц слишком много было желающих убивать, слишком много воров.
Перебив сук, воры в азарте по инерции чуть было своих не принялись резать,
но остыли, зарыскали по помещениям с окровавленными топорами, выискивая
недобитых и безжалостно приканчивая, раздалбливая головы.
Всё кончилось, воцарилась относительная тишина, если не учитывать сторо
жевых собак, непрестанно подвывающих за забором. В разгромленном здании
пыль улеглась, во всех комнатах валялись недвижимые тела. Когда Вася с др
угими ворами обходил покойников, чтобы опознать своих, он увидел труп Тр
ески в углу. Подойдя, чтобы получше его рассмотреть, застыл от неожиданно
громкого вороньего крика «кар-ра-ул?» и обнаружил там самодельную дерев
янную клетку с ученой вороной Боксера. Помещение оказалось спальней «до
ктора». Надо же… такая резня, а ворона уцелела… «за решетками».
Постепенно в зоне совсем стихло. В библиотеке тоже перестала тренькать м
андолина. Вышел Мор, сказал:
Ц Там, кажется, стало тише, пойдем посмотрим.
Воры, убедившись, что в живых остались только свои, отправились в баню. Мор
, Скит и Враль подошли к окнам санчасти, из которых все еще, будто дым, тучей
выходила пыль. Они посмотрели внутрь: на полу лежали трупы, мало приятные
для созерцания. Искаженные звериной злобой или изуродованные страхом л
ица Ц застывшее на лицах мгновение, когда оборвалась жизнь. Вдруг предс
тавились они все Ц и живые, и мертвые Ц Вралю детьми, ему представилось,
что он видит их детские глаза, свежие лица, не искаженные никакими страст
ями, пороками, вопрошающие и удивленные взоры: как прекрасен этот огромн
ый светлый мир, как он добр и интересен, ласкает руками матери, кормит!..
Когда же и куда это в человеке девается? Почему? Когда они дети, в них уже бы
л или еще не был Бог? Когда он из них ушел? Когда на их лицах и в душах возник
ло то выражение, как у этих на полу санчасти?
С вышек уже спускались зрители. Они, пристально наблюдавшие за происходя
щим в зоне, видели, как шли в баню воры, и решили, что в зону заходить еще ран
о. Когда же воры разошлись по своим баракам, настало время Сумкину, Плюшки
ну, Ухтомскому и офицерскому составу войти в зону, узнать, что там за шум, п
очему беспорядок.
А «беспорядок» отличался здесь от такого же беспорядка в 13-й зоне сук лиш
ь тем, что суки оставляли в живых тех из воров, кого «согнули», превратили
в сук, что было им выгодно, даже лестно. Во всем остальном никакой разницы.
С суками, в сущности, поступили так же, как поступали они сами в своей зоне.
На войне как на войне.
И вот вошли они теперь в зону Ц специалисты по промыванию мозгов. Что же о
ни здесь нашли?.. Прежде всего Ц тишина…
Падал снег, два кота пробирались к кухонной помойке, пролетели две ворон
ы и к ним присоединилась третья Ц та, которую Вася выпустил на волю: он не
симпатизировал Боксеру и использовал возможность насолить.
Тишина…
Полный покой. Все воры в бараках, там же и амбалы, шестерки. Придурки занят
ы кто чем. Обычные мирные будни обыкновенного воровского отделения Инст
итута промывания мозгов.
Воры в бараках чифирят… Конечно, еще возбуждены, во власти впечатлений о
т только что содеянного, вторят друг другу, как кололи, резали, тыкали, руб
али, как жертвы орали, умоляли, умирая или обезумев, как кровь где-то струе
й билась, рассказывают, стараясь подчеркнуть свою ловкость, бесстрашие:
дескать, куда сукам супротив нас Ц воров.
А Плюшкин, Сумкин и Ухтомский, кум, Режим и сам Бугай подошли к так называе
мой санчасти, подсчитывая убытки, Ц не убитых: они их не считали, приблиз
ительное количество жмуриков знали еще до их прихода на Девятку, Ц прик
идывали, сколько и что понадобится сделать, чтобы можно было сие строени
е опять превратить в нечто похожее на нормальный барак, санчасть с решет
ками. Надо, конечно же, прежде всего вывезти покойничков. Этот вопрос они у
трясли тоже заблаговременно, зная, что носилками, как обычно, теперь не об
ойтись. Уже с утра было дано распоряжение приготовить подводы. Всех сраз
у, калькулировали начальники, не вывезти, предстоит несколько заходов, д
аже если нагружать на подводу сразу пять, ну шесть туш. Ящики готовы. Можно
бы и в общую яму, но вдруг комиссия какая-нибудь зачем-то объявится и потр
ебует отчетность Ц где есть кто?
А за зоной, на «кладбище» для контингента, в зарослях молодых осин, тоже до
рассвета, расконвоированные зеки из Малой зоны копали большие ямы, кажд
ая этак ящиков на десять. Они копали уже тогда, когда суки за пирамидой пне
й дожидались. Здесь же были свалены колья метровой длины с плоскими верх
ними торцами, Ц потом на сточенной плоскости напишут номера личных наб
людательных дел, а то зарастет место травою и не узнаешь, где и кого… наблю
дать.
В промзоне же в столярке стоял новый письменный стол для Бугая. Но он оказ
ался короток и скрипел, а Бугая раздражало, когда во время работы стол скр
ипит.
Глава шестая
1
На Девятке наступила относительная тишина, нарушаемая лишь молчаливым
и посещениями по ночам кума, во главе отряда мусоров тех бараков, в которы
х квартировались воры. При шуме и грохоте открываемых замков молчаливым
и эти посещения можно считать на том основании, что ни сам кум, ни его свит
а не произносили лишних слов: он молча указывал на якобы сонного, потирав
шего «заспанные» глаза человека, а Метелкин коротко командовал: «Собрат
ься!»
«Собраться!..», «Собраться!..», «Собраться!..» Всех отобранных отводили в БУР
, где уже валялись на нарах многие, пришедшие на вахту сдаваться, признава
вшие себя виновны ми в произошедших беспорядках. Из воров взяли только о
дного Лешу Барнаульского, возможно по ошибке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
ы им пересмотрели категорию.
Ц Будет!.. Ц остановил лепила поток жалоб и обернулся к начальникам: Ц К
ак в зону войдут, сразу всех в санчасть, скажите коменданту. В баню потом.
И Боксер удалился через вахту в зону: он свое дело сделал. Такой аванс еще
больше создал у сук благодушное настроение, даже самые осторожные Ц Пол
ковник и Хрипатый Ц вздохнули облегченно. Полковник, по его словам, на во
йне бывал, но Полковником его прозвали из-за татуировки полковничьих по
гон. Силач Ц в 13-й зоне штангой занимался, вернее, не штангой, а куском рель
са; долговязого Хрипатого с удлиненным лицом раньше звали лошадью, за хр
иплый голос приобрел теперешнюю кличку. «Полковника» Скит узнал бы: ему
довелось слушать его хвастливые рассказы о военных приключениях.
Начальник спецчасти проверил всех по данным в «делах»: год рождения, ста
тья, срок. И только «масть» прибывших его не интересовала, он ее знал. Поко
нчив с этой процедурой, начальники удалились кто куда: начальник спецчас
ти Ц на вахту, приводить «дела» в надлежащий порядок, скоро их отправлят
ь обратно в управление, поскольку уже сегодня к обеду «наблюдать» из при
бывших некого станет. Идти с кумом и Режимом с вышки любоваться на всё ему
было противно: он считал себя глубоко интеллигентным человеком. Кум и Ре
жим отправились к одной из вышек, которая ближе к бане, санчасть отсюда то
же просматривалась.
Дежурный открыл ворота настежь, и надзиратель Плюшкин принялся считать
входивших в зону сук: «Один… два… три… десять… двадцать… двадцать семь…»
Но куда девался двадцать восьмой? Конвой орет там на кого-то. Плюшкин в не
доумении. Дежурный по вахте, молодой розовощекий парень с сержантскими л
ычками на погонах, что-то кричит на Хрипатого:
Ц Не пойду! Ц орет Хрипатый. Ц В зону не войду! Будете силу применять Ц
вены вскрою.
Сержант, наконец, закрывает ворота, а то и остальные суки того и гляди обра
тно выбегут. Остальные суки, встреченные комендантом, даже не поняли тол
ком, что там случилось, а кто понял, тем не верилось:
Ц Что там?
Ц Хрипатый…
Ц Неужели сквозанул?
Комендант Ц сама доброта:
Ц Здорово, хлопцы! Давайте к санчасти. Велено к врачам… И зашагал. Суки гу
рьбой за ним. Но насторожились. Из окон бараков за ними следили злорадные
взгляды сотен глаз воров и их амбалов.
Ц Чего там у вас стряслось? Ц начальник спецчасти, услышав шум и крики Х
рипатого, расспрашивал сержанта, доложившего ему, что вот один гад не вош
ел-таки в зону. Начальник спецчасти поморщился и, махнув рукою, спросил фа
милию. Он велел закрыть его в изолятор, сам пошел искать «дело» этого «гад
а», чтобы от остальных отделить.
4
Суки подошли к санчасти. Комендант сказал, чтобы ждали в палисаднике. Зде
сь из-под таявших сугробов выглядывали скамейки. Сам ушел, якобы провери
ть, в каком состоянии баня. А врачи, сейчас, мол, начнут прием (он так и сказа
л Ц врачи), вот-вот подойдут. Действительно, едва скрылся комендант, они и
подошли… Хирурги…
На всех вышках народу добавилось: то ли часовых прибавили, то ли просто зр
ители, пришедшие, как в древнем Риме, смотреть бой гладиаторов. Надежно за
щищенные, они могли сейчас воочию видеть, как происходит самоуничтожени
е уголовного мира.
От вида подходившей толпы, вооруженной ломами, лопатами, ножами, сукам ст
ало, надо полагать, жарко. Они застыли. Затем сплотились вокруг «Полковни
ка», ставшего теперь центровой фигурой. Суки имели достаточно известные
клички и славу Ц как и у воров, славу, оцениваемую по-разному. Суки поняли:
сейчас их будут убивать. И догадались: на этот раз именно им уготована рол
ь покойников.
Они ринулись в санчасть, но столкнулись с запертой дверью этого обычно м
илосердного заведения.
Ц Вышибать! Ц проорал Полковник, и несколько тяжелых тел с треском выби
ли дверь. Суки торопливо втискивались в приемную, торопливо извлекали из
подушек ножи, отчего и воздержались воры от атаки в лоб: у сук Ц ножи!.. Нео
жиданность. А еще не был доведен до нужного подъема их собственный боево
й ажиотаж.
Внутренние двери санчасти тоже оказались заперты, суки их разбили. Они к
рушили и ломали скамьи, столы, чтобы использовать в качестве оружия; кров
ати, тумбочки, шкафы натаскали к входной двери, забаррикадировали ее, и ка
к же хорошо, что на окнах решетки! Но их снаружи стали уже выламывать ломам
и, воры уже входили в раж, в этом им помогали Петро Ханадей, Самурай и други
е старые воры, поднимавшие молчаливыми ценными указаниями их боевой дух
, подначивая главным образом амбалов, которые и старались отличиться бол
ьше самих воров. Единственно Мор не присутствовал.
Зрители на вышках обиженно ворчали: они-то полагали, что гладиаторские и
гры совершатся на виду перед санчастью, а теперь, поскольку суки забарри
кадировались изнутри, главное от их глаз будет скрыто…
Санчасть окружили со всех сторон: Бастилия! Воровское войско подходило к
санчасти с двух сторон Ц и от бараков, и со стороны пищеблока, чтобы таки
м маневром отрезать сук от запретной зоны, простреливаемой с вышек, а то о
ни станут прыгать в «запретку», Ц там преследовать уже невозможно.
Всё нарастал яростный рев, злобные звериные голоса выкрикивали в адрес о
сажденных непереводимые эпитеты, изнутри в ответ раздавались такие же: э
то уже был не воровской лай Ц вой.
5
Из секции 37-й «королевской» все ушли. Остался один Враль. Он знал, что у сан
части сейчас зарежут сук. Он знал, что это явление в тайге, в зонах, везде ра
спространено, что имя этому «резня». Враль решил идти в КВЧ. Он был уверен,
что Скиталец там. Скит как раз хотел забраться на чердак, оттуда санчасть
была не видна, но как-то ориентироваться в происходящем можно было Ц отч
етливо доносились рев, вой, рычание. Они залезли на чердак вместе. Метель п
рекратилась. Даже солнце выглянуло. Мимо открытого чердачного люка проп
орхнули воробьи. Враль и Скиталец встали у люка чердака, прислушивались,
молчали.
Ц Война, Ц сказал Враль, Ц натуральная война.
Ц Нет, Ц ответил Скит, Ц на войне хуже. Война Ц другое. Но похоже. На войн
е лично противника вовсе не ненавидишь, война потому и страшнее. Ц Присл
ушиваясь к крикам в зоне, он добавил: Ц На войне убивают потому, что так по
ложено и приказано Ц убивай. И ты стреляешь. Один снайпер говорил: «Я его
вижу, он у меня на мушке, но ничего к нему не чувствую, соседа по квартире пр
езираю, а этого… Стреляю, понимаешь, потому, что надо; шлепнул, как муху, хот
я понимаю Ц не муха».
Ц Ну что?! Слышно? Ц раздался снизу крик Мора. Скит крикнул в ответ, что да,
слышно. Еще бы не слышно! Над зоной стоял такой рев, словно в зверинце шла б
итва между хищными зверями. Раздавались крики, ругательства, но они слил
ись в единый рык. Такого адского крика Вралю еще не доводилось в жизни слы
шать. От этого он весь похолодел, хотя на чердаке и так жарко не было. Внизу
хлопнула дверь: значит, Мор вернулся к себе в библиотеку. Затем они услыша
ли, как там затренькали на мандолине, стараясь вывести мелодию «Санта Лю
чия». Скоро, не доведя мелодию до конца, Мор вышел в коридор и крикнул на че
рдак Скитальцу, чтоб сбегал на кухню к Ваньке Быдло и принес что-нибудь по
жрать.
У санчасти тем временем воры соображали, а может, уже ничего не соображал
и Ц они почти перестали выть, что надо штурмовать санчасть с чердака.
Ханадей с несколькими старыми ворами стояли в стороне как символ воровс
кой идеи, как групповой монумент, олицетворявший зло. Некоторые центровы
е воры, словно комиссары на фронте, «заводили» амбалов, рвущихся в санчас
ть, чтобы доказать свою преданность. Они и впрямь сейчас, в горячке, считал
и этот бой святым делом Ц у них или не было никогда, или сейчас потерялось
чувство реальности. Распаляясь все более, они вряд ли понимали, во имя чег
о им надо достать других людей и убить. Воры взобрались на чердак. Здесь ло
мами, колунами, взятыми из кухни, принялись разбивать потолочное покрыти
е. Ломали в разных местах, чтобы, свалив потолок на головы сук, тут же самим
ринуться вслед.
А на вышках за происходящим наблюдали с интересом. Этим парням на уроках
политвоспитания тоже какой-нибудь идеолог наверняка объяснял, что данн
ое событие прогнозировал (или запрограммировал) сам товарищ Ленин.
В битве за санчасть активно участвовали, конечно же, и Самурай и молодой в
ор Вася Котик. Воров не награждают орденами, но за удаль будут относиться
с уважением, можно заработать авторитет. Для Васи это был первый крупный
бой с суками. Самурай, конечно, бывал в разных переделках. На чердаке от пы
ли плохо видно, воры едва узнавали друг друга, но в этом и не было нужды Ц о
ни слились в единый порыв бешенства, стали одним кровожадным организмом
. Они обоюдно воспалялись азартом убийства, загипнотизировались коллек
тивной жаждой уничтожения, потеряли страх, рубили покрытие потолка осте
рвенело, и оно, наконец, рухнуло.
Когда потолок провалился, Самурай, падая вниз вместе с мусором, досками, у
слышал крик вора Витьки Стального:
Ц Смерть сукам!
Крик этот оборвался не потому, что Стального зарезали, Ц на голову ему ру
хнуло бревно: Васька видел Ц потом рассказывал.
Суки, конечно, растерялись, прежде всего потому что их было мало, и они это
знали; это знание и внушило им, что они обречены. К тому же среди них были бы
вшие дезертиры, значит, трусы, другие же Ц в большинстве грабители Ц тож
е трусы: грабитель только на силу или оружие рассчитывает, не нападает, ес
ли знает, что объект силен или вооружен. Он предпочитает беззащитных жер
тв. Вор тоже не герой, но все-таки чаще идет на дело, не зная, что его ждет. Есл
и среди защитников санчасти и встречались храбрецы, то они скорее всего
они стали таковыми от безнаказанности, не встретив еще нигде сопротивле
ния своей наглости. К тому же здесь им прятаться было некуда, только и оста
валось обороняться.
С потолка валил песок, падали доски, кругом все в густой пыли, видимости ни
какой. Все кричали Ц кто, умирая, кто от боли, кто от ярости. Там, где людей п
олагалось лечить, их убивали. Очень скоро многие валялись с пробитыми че
репами, в том числе и из воровского войска. Песок и штукатурка на полах пре
вратились в кровавое месиво.
Самурай весь в крови походил на… самурая. Он ловко полосовал острым ножо
м животы несчастным сукам. Люди обезумели и, спрашивается, во имя какой ис
тины им все это понадобилось? Вася тоже сражался за воровское дело, не зря
его приняли однажды в закон. Он освоился с мыслью, что на воле ему жить от с
лучая к случаю, а если сегодня не убьют, так в другой раз. Это входило в особ
енности его жизни по закону. В пыльной серой мгле он тем не менее ясно виде
л, как вонзил свою пику в горло какому-то парню, который, заливаясь кровью,
задыхаясь, упал, а Вася Котик рванулся дальше. Но на его долю больше жертв
не хватило Ц слишком много было желающих убивать, слишком много воров.
Перебив сук, воры в азарте по инерции чуть было своих не принялись резать,
но остыли, зарыскали по помещениям с окровавленными топорами, выискивая
недобитых и безжалостно приканчивая, раздалбливая головы.
Всё кончилось, воцарилась относительная тишина, если не учитывать сторо
жевых собак, непрестанно подвывающих за забором. В разгромленном здании
пыль улеглась, во всех комнатах валялись недвижимые тела. Когда Вася с др
угими ворами обходил покойников, чтобы опознать своих, он увидел труп Тр
ески в углу. Подойдя, чтобы получше его рассмотреть, застыл от неожиданно
громкого вороньего крика «кар-ра-ул?» и обнаружил там самодельную дерев
янную клетку с ученой вороной Боксера. Помещение оказалось спальней «до
ктора». Надо же… такая резня, а ворона уцелела… «за решетками».
Постепенно в зоне совсем стихло. В библиотеке тоже перестала тренькать м
андолина. Вышел Мор, сказал:
Ц Там, кажется, стало тише, пойдем посмотрим.
Воры, убедившись, что в живых остались только свои, отправились в баню. Мор
, Скит и Враль подошли к окнам санчасти, из которых все еще, будто дым, тучей
выходила пыль. Они посмотрели внутрь: на полу лежали трупы, мало приятные
для созерцания. Искаженные звериной злобой или изуродованные страхом л
ица Ц застывшее на лицах мгновение, когда оборвалась жизнь. Вдруг предс
тавились они все Ц и живые, и мертвые Ц Вралю детьми, ему представилось,
что он видит их детские глаза, свежие лица, не искаженные никакими страст
ями, пороками, вопрошающие и удивленные взоры: как прекрасен этот огромн
ый светлый мир, как он добр и интересен, ласкает руками матери, кормит!..
Когда же и куда это в человеке девается? Почему? Когда они дети, в них уже бы
л или еще не был Бог? Когда он из них ушел? Когда на их лицах и в душах возник
ло то выражение, как у этих на полу санчасти?
С вышек уже спускались зрители. Они, пристально наблюдавшие за происходя
щим в зоне, видели, как шли в баню воры, и решили, что в зону заходить еще ран
о. Когда же воры разошлись по своим баракам, настало время Сумкину, Плюшки
ну, Ухтомскому и офицерскому составу войти в зону, узнать, что там за шум, п
очему беспорядок.
А «беспорядок» отличался здесь от такого же беспорядка в 13-й зоне сук лиш
ь тем, что суки оставляли в живых тех из воров, кого «согнули», превратили
в сук, что было им выгодно, даже лестно. Во всем остальном никакой разницы.
С суками, в сущности, поступили так же, как поступали они сами в своей зоне.
На войне как на войне.
И вот вошли они теперь в зону Ц специалисты по промыванию мозгов. Что же о
ни здесь нашли?.. Прежде всего Ц тишина…
Падал снег, два кота пробирались к кухонной помойке, пролетели две ворон
ы и к ним присоединилась третья Ц та, которую Вася выпустил на волю: он не
симпатизировал Боксеру и использовал возможность насолить.
Тишина…
Полный покой. Все воры в бараках, там же и амбалы, шестерки. Придурки занят
ы кто чем. Обычные мирные будни обыкновенного воровского отделения Инст
итута промывания мозгов.
Воры в бараках чифирят… Конечно, еще возбуждены, во власти впечатлений о
т только что содеянного, вторят друг другу, как кололи, резали, тыкали, руб
али, как жертвы орали, умоляли, умирая или обезумев, как кровь где-то струе
й билась, рассказывают, стараясь подчеркнуть свою ловкость, бесстрашие:
дескать, куда сукам супротив нас Ц воров.
А Плюшкин, Сумкин и Ухтомский, кум, Режим и сам Бугай подошли к так называе
мой санчасти, подсчитывая убытки, Ц не убитых: они их не считали, приблиз
ительное количество жмуриков знали еще до их прихода на Девятку, Ц прик
идывали, сколько и что понадобится сделать, чтобы можно было сие строени
е опять превратить в нечто похожее на нормальный барак, санчасть с решет
ками. Надо, конечно же, прежде всего вывезти покойничков. Этот вопрос они у
трясли тоже заблаговременно, зная, что носилками, как обычно, теперь не об
ойтись. Уже с утра было дано распоряжение приготовить подводы. Всех сраз
у, калькулировали начальники, не вывезти, предстоит несколько заходов, д
аже если нагружать на подводу сразу пять, ну шесть туш. Ящики готовы. Можно
бы и в общую яму, но вдруг комиссия какая-нибудь зачем-то объявится и потр
ебует отчетность Ц где есть кто?
А за зоной, на «кладбище» для контингента, в зарослях молодых осин, тоже до
рассвета, расконвоированные зеки из Малой зоны копали большие ямы, кажд
ая этак ящиков на десять. Они копали уже тогда, когда суки за пирамидой пне
й дожидались. Здесь же были свалены колья метровой длины с плоскими верх
ними торцами, Ц потом на сточенной плоскости напишут номера личных наб
людательных дел, а то зарастет место травою и не узнаешь, где и кого… наблю
дать.
В промзоне же в столярке стоял новый письменный стол для Бугая. Но он оказ
ался короток и скрипел, а Бугая раздражало, когда во время работы стол скр
ипит.
Глава шестая
1
На Девятке наступила относительная тишина, нарушаемая лишь молчаливым
и посещениями по ночам кума, во главе отряда мусоров тех бараков, в которы
х квартировались воры. При шуме и грохоте открываемых замков молчаливым
и эти посещения можно считать на том основании, что ни сам кум, ни его свит
а не произносили лишних слов: он молча указывал на якобы сонного, потирав
шего «заспанные» глаза человека, а Метелкин коротко командовал: «Собрат
ься!»
«Собраться!..», «Собраться!..», «Собраться!..» Всех отобранных отводили в БУР
, где уже валялись на нарах многие, пришедшие на вахту сдаваться, признава
вшие себя виновны ми в произошедших беспорядках. Из воров взяли только о
дного Лешу Барнаульского, возможно по ошибке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29