..
- Лера... - осторожно начал он, но она перебила его.
- Я - живая, понимаешь? Плохая ли, хорошая, но живая. Я у тебя ни о чем не спрашиваю и ни о чем не хочу знать. Если совсем не нужна, так и скажи. - Она шмыгнула носом, готовая заплакать.
- Ты дурочка, и сама это знаешь. Я очень благодарен твоей подруге за сегодняшний разговор.
- Правда? - она смотрела на него беззащитными глазами.
- Конечно, правда.
- Тогда мы сегодня вечером едем ко мне.
Артем до боли сжал пальцы в кулак.
- Девочка моя, сегодня это невозможно. У меня действительно серьезные неприятности, я скоро должен идти. Давай договоримся так: отметим твой праздник в другой вечер.
- Наш праздник, - тихо поправила Лера.
- Ну, конечно, наш. На мое настроение не обращай внимания, к тебе это не имеет никакого отношения, - сказал Артем вслух, а подумал о том, что ей придется ко многому привыкать, если захочет быть с ним. Идет?
- Идет. - Валерия закивала головой и откинула назад пышные волосы. В ее маленьких ушах покачивались изумительной красоты серьги. Крупный изумруд в окружении бриллиантов. Они ослепительно сверкнули разноцветным каскадом.
- Ого! - замер Артем и уставился на украшение. Сегодняшний вечер преподносил ему один сюрприз за другим. - Откуда такая роскошь?
- Нравится? - Валерия тряхнула головой, и серьги засияли, как маленькие солнца. - Это мамины. Все, что осталось на память о ней. Она вздохнула. - Вообще-то серьги еще бабушкины. Семейная реликвия. Мама говорила, что бабушка Даша была просто помешана на них. Сберегла, не продала в голодные годы. Я тоже не решилась, рука не поднялась. У серег очень интересная история, расскажу, когда не будешь торопиться. А красивые они, правда?
- Да, - машинально ответил Артем.
Он едва справился с собственным волнением. Слишком много событий для одного дня. Изумрудные серьги, что висели в ушах Валерии, изумительно подходили к брошке, которая лежала сейчас у него в кармане и которую Гребень с Вадимом обнаружили в квартире Тихаря. Две драгоценности составляли один гарнитур, он в этом не сомневался.
- Мне пора. Я позвоню тебе домой. - Он поднялся со стула.
- А номер телефона?.. - растерянно спросила Валерия.
- Ты меня недооцениваешь. И телефон, и домашний адрес - я все знаю.
- Это вселяет надежды, - не удержалась от усмешки Валерия. - Вон и Ленка возвращается, натанцевалась, а я пойду к ребятам в "ракушку", пора радовать публику. - Она большими серыми глазами смотрела на Артема. - Спою сейчас что-нибудь грустное-прегрустное, чтобы сердце оборвалось.
Покидая ресторанный зал, Артем услышал громкие аплодисменты: это приветствовали Валерию. Ей всегда оглушительно хлопали. Уже в холле он услашал первые звуки прекрасного голоса певицы. Романс был действительно грустным, тревожащим душу. И вполне соответствовал состоянию и настроению Беглова.
У него в команде было немало людей, на которых он мог положиться, как на самого себя, но Артем не привык перекладывать на другие плечи собственную работу. Есть вещи, которые надо делать только самому. "Сам себе я лучший слуга", - любил говорить он и никогда не отступал от этого принципа.
Глава 13
Элка Семенова включила телевизор и опустилась в кресло. Невидящими глазами уставилась на экран. С тех пор, как насильники подловили ее возле конторы, прошло немало дней, но до сих пор она не могла опомниться.
В ее жизни красивой, сытой, жадной до удовольствий и денег самки было много всевозможных историй, но никогда она не попадала в такую дерьмовую, мерзопакостную ситуацию. Никогда жизнь не обходилась с ней так жестоко и сурово.
Любовниками Элки были люди в основном женатые и всегда достаточно денежные. Во всяком случае ее капризы и пожелания они исполняли. Элку не волновало, откуда появлялись средства на это. Норковая шубка, импортная мебель в квартире - и это еще в то время, когда для большинства подобные вещи были недосягаемы и считались предметом роскоши. Элка четко следовала неписаному правилу: в постель ложилась только к тому, кто был способен сделать ей дорогой подарок. Она никогда не жила на свою зарплату.
Раньше не было домов свиданий, ночных клубов с интимными услугами, - а если и были, об этом не трубили открыто на страницах центральных газет, - Элка предоставляла очередному любовнику именно такой вид услуг: интимный.
События, которые происходили в стране и вокруг нее, она запоминала очень своеобразным способом.
91-й год, а-а, это когда у нее был Сергей Сергеевич из министерства, здоровый с виду мужик, но почти импотент.
В 92-м году она подхватила крупную шишку, который курировал непонятно что. Скрытный мужик, тщательно во всем себя контролировал. Статный, с виду неприступный, был жутким бабником и знал толк в сексе. Он оказался большим любителем бассейна и сауны. Он и трахал ее прямо в бассейне. О-о, закидывала Элка голову, это было золотое времечко.
Чиновник, несмотря на бравый вид, был страшно труслив. Он приезжал за Элкой на служебной машине с шофером и всю дорогу молчал, чтобы водитель ни о чем не догадался. Машины каждый раз были разные, шоферы тоже.
Когда однажды Элка его спросила об этом, он важно ответил, что делает так специально, в целях конспирации.
Какой идиот! Думает, что если сидит на переднем сиденье, как индюк, - Элку, как правило, сажали сзади, - то догадаться о цели поездки просто невозможно. Кругом одни дураки, а он один такой умный. Едут каждый раз в дом отдыха, расположенный недалеко от окружной, который находится, кажется, в ведении Моссовета, останавливаются перед одноэтажным деревянным корпусом, где имеется комната отдыха, сауна и бассейн - и никто ни о чем не догадывается! Ага, курс лекций они сюда приехали прослушать. Вместо одного шофера, которому надо чем-то платить за молчание, весь обслуживающий персонал был в курсе амурных дел дальновидного господина.
Элка ловила на себе оценивающие взгляды водителей, которые ничуть не сомневались в истинной цели поездки, и потешалась. Ей-то что? Она женщина свободная, ей перед мужем отчитываться не надо.
Директор дома отдыха был, видно, крепко обязан чиновнику, принимал его с любовницей по высшему разряду. Одноэтажный корпус целиком предоставлялся в их распоряжение.
Однажды произошла накладка, и парочке пришлось с полчаса дожидаться своей очереди. "Потрахаться", - ухмыльнулась про себя Элка. Ее сложившаяся ситуация лишь забавляла, зато чиновник был в ярости.
Элка с удовольствием провела время в просторной биллиардной, куда их завел директор.
- Здесь раньше был санаторий, - услышала она пояснения. - Сам Берия приезжал отдохнуть.
Вот как? Удивилась она. Сам Лаврентий Павлович не брезговал... Она с интересом оглядывала все вокруг. Резные мощные ножки огромного биллиардного стола, покрытого зеленым сукном, тяжелый кий. Элка даже подержала его в руках. Значит, здесь Берия катал шары.
Она изогнулась над столом с кием в руках, словно примеривалась к удару, и почувствовала на себе вожделенный взгляд директора санатория, добродушного и симпатичного мужика. Он откровенно разглядывал ее аппетитную и крепкую, как репка, попку в трикотажном обтягивающем платье.
Элка выпрямилась и, одернув откровенный вырез на груди, вызывающе потянулась, как сытая кошка. Мужское внимание ей было приятно, чего нельзя было сказать о ее партнере. Он, нервно поглядывая на часы, продолжал бурчать о непредвиденной задержке.
- Да брось, успеем, куда торопиться, - вяло протянула Элка, поглядывая на директора. Жаль, что не с ним ей сейчас придется упражняться. Она была бы не против. Вон как впился взглядом в ее грудь, даже глаза заблестели. Азартный, видать, мужик!
- Успеем, успем, - ворчал чиновник. - У меня машина казенная, время фиксируется.
А-а, голубчик, вот в чем дело, позлорадствовала Элка. Ее настроение от этого ничуть не ухудшилось.
- Чудесная вещь, впечатляет, - продолжала она прохаживаться вокруг огромного стола, демонстрируя собственную стать.
- Хорошие вещи раньше делали, красавец, монумент, - подхватил ее слова директор и, поймав заинтересованный взгляд женщины, похлопал по зеленому сукну. - Говорят, биллиардная со времен Берии осталась.
- А сауна с бассейном? - быстро спросила Элка.
Ей доставляло удовольствие думать, что она задирает ноги в таком историческом месте.
- Домик для гостей остался с тех времен, раньше к нему примыкала баня. Потом все перестроили. Сауны с бассейном тогда не было. Во всяком случае я об этом ничего не знаю.
- Жаль, - искренне огорчилась она.
Потом, раздеваясь в комнате отдыха, - Элка всегда сразу бесстыдно скидывала с себя все и разгуливала голой, мало заботясь о том, что ее могут увидеть с улицы из окна, неплотно прикрытого шторой, - она представляла: именно здесь все и происходило в те далекие, ставшие историей, времена.
Большое помещение, похожеее на залу, с гладким, потемневшим паркетом, явно не современного происхождения, ковер на полу - увы! новый, широкие кушетки, огромный ореховый буфет вдоль стены, - этот был ровесник паркету.
Особенно внимательно она разглядывала посуду. Посуды оказалось много. Видно, это было рассчитано на большое количество гостей. Рядом с современными сервизами, за глухой дверцей буфета, она обнаружила тарелки и рюмки более старого происхождения. Она тут же выставила их на стол.
- Элла, зачем такая рухлядь? - удивился брезгливый любовник.
- Хочется. - Она ласковой кошечкой потерлась голым бедром о его плавки. - Давай сегодня будем пить из этих рюмок.
Еще она заметила, что по разные стороны в большой комнате расположены двери, ведущие в совсем крохотные комнатушки без окон. В каждой стояло по одной кушетке и висели бра. Элка видела комнатушки и раньше и даже догадывалась об их назначении. Но сегодня она не поленилась осмотреть там каждую деталь. Сама не ожидала от себя такой прыти, но после рассказов директора дома отдыха наличие маленьких спаленок страшно волновало.
Она, не дожидаясь, когда любовник достаточно возбудится, уселась к нему на колени и, держа в руках рюмку с коньяком, стала слегка покачивать голой ножкой. Этот осел обалдел от радости.
Элка, как ни в чем не бывало, продолжала смаковать коньяк. Она попыталась представить, что здесь могло твориться во времена Берии. В каждой маленькой комнатке по любовнице, приготовленной на заклание сладострастному Лаврентию... Он человек государственный, занятой, из-за одной бабы сюда не потащится.
Элка почувствовала мужские пальцы на своей груди и, обхватив их своими руками, призвала быть активнее.
Любовник попытался увлечь ее к кушетке, но она воспротивилась. Никакой фантазии у мужика! Только и умеет, что отодрать бабу старым дедовским способом, завалив на кушетку, да трахаться в бассейне. Ничего лучше придумать он не мог. Элка взяла инициативу в свои руки и получила настоящее наслаждение, наблюдая за всем происходящим в громадном зеркале, которое занимало большую часть одной из стен.
В какой-то момент этого ей показалось недостаточно. Несмотря на сопротивление, она соскочила с коленей любовника и потянула за собой.
- Элла, ну что за фантазии...
Она близко-близко подошла к зеркалу и, опершись о него обеими ладонями, полуобернулась к партнеру, как вакханка, подставив ему роскошное тело, и призвала взглядом: ну что же ты?.. Она видела себя всю, красивую голую грудь, которая почти касалась зеркальной поверхности.
Она была ненасытной и страстной, любуясь сама собой. Чиновник тоже остался доволен этим вечером и больше не вспоминал про казенную машину и лимит времени.
Он возил ее и в другие места, но самое острое наслаждение она получала именно здесь.
Вскоре Элка рассталась с ним. Чиновник был скуповат, и это еще мягко сказано!
Наблюдательная женщина заметила, что подарок она получала всякий раз лишь после посещения мест отдыха, где на хозяйстве сидели знакомые ее приятеля, точнее, люди, чем-то обязанные ему.
Элку это забавляло. Надо же! Даже презент норовит сделать за чужой счет. Ей было наплевать, пока экономный любовник не превзошел самого себя.
Однажды они договорились встретиться у нее на квартире.
Он приехал, как всегда, на служебной машине с шофером, великолепно одетый, значительный. Открыв дипломат, вытащил коньяк и коробку конфет. Элка скривилась. Она лично не любила сладкого, к спиртному тоже оставалась равнодушна. Чиновник прихватил все это в расчете на собственную персону.
Ну, ничего, разозлилась она, ты у меня сегодня получишь по полной программе, благодетель фигов!
Присмотревшись, она застыла от изумления. Бутылка была наполовину пустой, а в красивой, роскошно оформленной коробке скромно торчали в ячейках всего несколько конфеток.
Элка тупо уставилась на опустошенную кем-то коробку: это как понимать?
Чиновник почувствовал неладное и забормотал, что был на банкете, хватился, деньги в сейфе оставил...
Она не стала с ним церемониться. Нет, голубчик, я тебе не подчиненная, чтобы терпеть подобные унижения.
Вскоре ей подвернулся другой, более щедрый любовник, но она потом долго вспоминала скупого чиновника. И хохотала до упаду, рассказывая о нем всем своим знакомым. Государственные средства он бы так экономил, халявщик!
В 93-м году у нее был банкир. Всем мужик хорош, но жена очень ревнивая. Она выследила их и застала прямо в постели.
У Элки долго потом не сходил синяк и ныло плечо, мадам запустила в нее здоровенным светильником. Правда, ей тоже изрядно досталось. Элка, как пантера, не стесняясь своей наготы, в присутствии двух свидетелей, которых привела разгневанная жена, накинулась на нее и измудохала будь здоров как. Их еле разняли. Рожа у мадам жены оказалась изрядно поцарапанной.
С любовником пришлось расстаться. А жаль. Щедрый был мужик. За этот скандал ему пришлось, бедолаге, откупаться и от ревнивицы-жены, и от Элки, которая быстренько освидетельствовала свои синяки в поликлинике и грозила подать в суд. Мордобой со членовредительством затеяла не она.
В 94-м Элка заболела. Недруги накаркали. Долго плевалась потом и опасалась связываться с кем попало. На работе за ней закрепилась определенная репутация, но плевать она на это хотела. Жила весело и будет жить, не проститутка привокзальная, служащая государственного учреждения. Кто сейчас живет на одну зарплату? Каждый прирабатывает, чем может.
Если разобраться, ей тоже нелегко. Чего только с ней не было за это время! Морду били, однажды клок волос выдрали, грозились глаза кислотой выжечь, только руки коротки. Держать своих мужиков крепче надо, чтобы по бабам не шлялись.
А каких только любовников у нее не перебывало! Разочарование, как правило, подкарауливало там, где она меньше всего ожидала.
Как-то раз нарвалась на гомосексуалиста, которому почему-то было нужно, чтобы его считали человеком с нормальной сексуальной ориентацией. Он ей платил за то, чтобы она появлялась с ним в среде банкиров и промышленников. Это еще можно понять: надо, так надо. Но особенно ее удивляли мужики, у которых хозяйство нужно было под микроскопом рассматривать, пописать нечем, а бабу красивую норовит завалить. Однажды она не удержалась и высмеяла такого клиента, который изображал сексуального маньяка. Она на него сдуру клюнула. "Ну, чем тебе блядовать, чем?" - искренне спросила она и тут же схлопотала по морде.
Она ни к кому не привязывалась, никого не любила.
Юрий Петрович Яковлев как появился в ее жизни, так и ушел. Загремел по статье. А она здесь при чем? Она, что ли, его учила подпись в накладных подделывать? Глупо погорел, а мужик с головой был, все говорили. Она связалась с ним от скуки, а он подумал, что всерьез. Где здесь ее вина? Кое-кто из конторы, после того, как его посадили, перестал с ней здороваться. Чистоплюи чертовы!
Она и думать забыла про недотепу Петровича, жила своей развеселой жизнью. Мужиков много, а она одна. Переживать обо всех - жизни не хватит.
Яковлев напомнил о себе неожиданно. Она слышала от сотрудников, что он вернулся, и морщилась. Она ему ничего не должна. Пусть только попробует к ней сунуться, она ему покажет.
Петрович поступил по-другому. Он отомстил. Видно, проклятия чьей-то разгневанной жены возымели действие. Она издевалась над страшными посулами и вот - доигралась. Обманутый любовник отплатил ей за всех.
...Элка не помнила, как добралась домой в тот вечер. Некоторые куски из происшедшего напрочь провалились в темноту. И с тех пор жизнь превратилась для нее в непрерывный кошмар.
Она с открытыми и закрытыми глазами видела перед собой возбужденные, в поту, лица парней, непрерывно насилующих ее. Она боялась оставаться одна, боялась ложиться спать - во сне ее лапали, щипали, заставляли проделывать немыслимое. Во сне за ней гнались, догоняли и, навалившись всей кодлой, опять насиловали, втроем, впятером... В нее извергались, сливали, как в унитаз отработанные отходы.
Она отчетливо и ярко, как на большом цветном экране, видела все, что с ней происходит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
- Лера... - осторожно начал он, но она перебила его.
- Я - живая, понимаешь? Плохая ли, хорошая, но живая. Я у тебя ни о чем не спрашиваю и ни о чем не хочу знать. Если совсем не нужна, так и скажи. - Она шмыгнула носом, готовая заплакать.
- Ты дурочка, и сама это знаешь. Я очень благодарен твоей подруге за сегодняшний разговор.
- Правда? - она смотрела на него беззащитными глазами.
- Конечно, правда.
- Тогда мы сегодня вечером едем ко мне.
Артем до боли сжал пальцы в кулак.
- Девочка моя, сегодня это невозможно. У меня действительно серьезные неприятности, я скоро должен идти. Давай договоримся так: отметим твой праздник в другой вечер.
- Наш праздник, - тихо поправила Лера.
- Ну, конечно, наш. На мое настроение не обращай внимания, к тебе это не имеет никакого отношения, - сказал Артем вслух, а подумал о том, что ей придется ко многому привыкать, если захочет быть с ним. Идет?
- Идет. - Валерия закивала головой и откинула назад пышные волосы. В ее маленьких ушах покачивались изумительной красоты серьги. Крупный изумруд в окружении бриллиантов. Они ослепительно сверкнули разноцветным каскадом.
- Ого! - замер Артем и уставился на украшение. Сегодняшний вечер преподносил ему один сюрприз за другим. - Откуда такая роскошь?
- Нравится? - Валерия тряхнула головой, и серьги засияли, как маленькие солнца. - Это мамины. Все, что осталось на память о ней. Она вздохнула. - Вообще-то серьги еще бабушкины. Семейная реликвия. Мама говорила, что бабушка Даша была просто помешана на них. Сберегла, не продала в голодные годы. Я тоже не решилась, рука не поднялась. У серег очень интересная история, расскажу, когда не будешь торопиться. А красивые они, правда?
- Да, - машинально ответил Артем.
Он едва справился с собственным волнением. Слишком много событий для одного дня. Изумрудные серьги, что висели в ушах Валерии, изумительно подходили к брошке, которая лежала сейчас у него в кармане и которую Гребень с Вадимом обнаружили в квартире Тихаря. Две драгоценности составляли один гарнитур, он в этом не сомневался.
- Мне пора. Я позвоню тебе домой. - Он поднялся со стула.
- А номер телефона?.. - растерянно спросила Валерия.
- Ты меня недооцениваешь. И телефон, и домашний адрес - я все знаю.
- Это вселяет надежды, - не удержалась от усмешки Валерия. - Вон и Ленка возвращается, натанцевалась, а я пойду к ребятам в "ракушку", пора радовать публику. - Она большими серыми глазами смотрела на Артема. - Спою сейчас что-нибудь грустное-прегрустное, чтобы сердце оборвалось.
Покидая ресторанный зал, Артем услышал громкие аплодисменты: это приветствовали Валерию. Ей всегда оглушительно хлопали. Уже в холле он услашал первые звуки прекрасного голоса певицы. Романс был действительно грустным, тревожащим душу. И вполне соответствовал состоянию и настроению Беглова.
У него в команде было немало людей, на которых он мог положиться, как на самого себя, но Артем не привык перекладывать на другие плечи собственную работу. Есть вещи, которые надо делать только самому. "Сам себе я лучший слуга", - любил говорить он и никогда не отступал от этого принципа.
Глава 13
Элка Семенова включила телевизор и опустилась в кресло. Невидящими глазами уставилась на экран. С тех пор, как насильники подловили ее возле конторы, прошло немало дней, но до сих пор она не могла опомниться.
В ее жизни красивой, сытой, жадной до удовольствий и денег самки было много всевозможных историй, но никогда она не попадала в такую дерьмовую, мерзопакостную ситуацию. Никогда жизнь не обходилась с ней так жестоко и сурово.
Любовниками Элки были люди в основном женатые и всегда достаточно денежные. Во всяком случае ее капризы и пожелания они исполняли. Элку не волновало, откуда появлялись средства на это. Норковая шубка, импортная мебель в квартире - и это еще в то время, когда для большинства подобные вещи были недосягаемы и считались предметом роскоши. Элка четко следовала неписаному правилу: в постель ложилась только к тому, кто был способен сделать ей дорогой подарок. Она никогда не жила на свою зарплату.
Раньше не было домов свиданий, ночных клубов с интимными услугами, - а если и были, об этом не трубили открыто на страницах центральных газет, - Элка предоставляла очередному любовнику именно такой вид услуг: интимный.
События, которые происходили в стране и вокруг нее, она запоминала очень своеобразным способом.
91-й год, а-а, это когда у нее был Сергей Сергеевич из министерства, здоровый с виду мужик, но почти импотент.
В 92-м году она подхватила крупную шишку, который курировал непонятно что. Скрытный мужик, тщательно во всем себя контролировал. Статный, с виду неприступный, был жутким бабником и знал толк в сексе. Он оказался большим любителем бассейна и сауны. Он и трахал ее прямо в бассейне. О-о, закидывала Элка голову, это было золотое времечко.
Чиновник, несмотря на бравый вид, был страшно труслив. Он приезжал за Элкой на служебной машине с шофером и всю дорогу молчал, чтобы водитель ни о чем не догадался. Машины каждый раз были разные, шоферы тоже.
Когда однажды Элка его спросила об этом, он важно ответил, что делает так специально, в целях конспирации.
Какой идиот! Думает, что если сидит на переднем сиденье, как индюк, - Элку, как правило, сажали сзади, - то догадаться о цели поездки просто невозможно. Кругом одни дураки, а он один такой умный. Едут каждый раз в дом отдыха, расположенный недалеко от окружной, который находится, кажется, в ведении Моссовета, останавливаются перед одноэтажным деревянным корпусом, где имеется комната отдыха, сауна и бассейн - и никто ни о чем не догадывается! Ага, курс лекций они сюда приехали прослушать. Вместо одного шофера, которому надо чем-то платить за молчание, весь обслуживающий персонал был в курсе амурных дел дальновидного господина.
Элка ловила на себе оценивающие взгляды водителей, которые ничуть не сомневались в истинной цели поездки, и потешалась. Ей-то что? Она женщина свободная, ей перед мужем отчитываться не надо.
Директор дома отдыха был, видно, крепко обязан чиновнику, принимал его с любовницей по высшему разряду. Одноэтажный корпус целиком предоставлялся в их распоряжение.
Однажды произошла накладка, и парочке пришлось с полчаса дожидаться своей очереди. "Потрахаться", - ухмыльнулась про себя Элка. Ее сложившаяся ситуация лишь забавляла, зато чиновник был в ярости.
Элка с удовольствием провела время в просторной биллиардной, куда их завел директор.
- Здесь раньше был санаторий, - услышала она пояснения. - Сам Берия приезжал отдохнуть.
Вот как? Удивилась она. Сам Лаврентий Павлович не брезговал... Она с интересом оглядывала все вокруг. Резные мощные ножки огромного биллиардного стола, покрытого зеленым сукном, тяжелый кий. Элка даже подержала его в руках. Значит, здесь Берия катал шары.
Она изогнулась над столом с кием в руках, словно примеривалась к удару, и почувствовала на себе вожделенный взгляд директора санатория, добродушного и симпатичного мужика. Он откровенно разглядывал ее аппетитную и крепкую, как репка, попку в трикотажном обтягивающем платье.
Элка выпрямилась и, одернув откровенный вырез на груди, вызывающе потянулась, как сытая кошка. Мужское внимание ей было приятно, чего нельзя было сказать о ее партнере. Он, нервно поглядывая на часы, продолжал бурчать о непредвиденной задержке.
- Да брось, успеем, куда торопиться, - вяло протянула Элка, поглядывая на директора. Жаль, что не с ним ей сейчас придется упражняться. Она была бы не против. Вон как впился взглядом в ее грудь, даже глаза заблестели. Азартный, видать, мужик!
- Успеем, успем, - ворчал чиновник. - У меня машина казенная, время фиксируется.
А-а, голубчик, вот в чем дело, позлорадствовала Элка. Ее настроение от этого ничуть не ухудшилось.
- Чудесная вещь, впечатляет, - продолжала она прохаживаться вокруг огромного стола, демонстрируя собственную стать.
- Хорошие вещи раньше делали, красавец, монумент, - подхватил ее слова директор и, поймав заинтересованный взгляд женщины, похлопал по зеленому сукну. - Говорят, биллиардная со времен Берии осталась.
- А сауна с бассейном? - быстро спросила Элка.
Ей доставляло удовольствие думать, что она задирает ноги в таком историческом месте.
- Домик для гостей остался с тех времен, раньше к нему примыкала баня. Потом все перестроили. Сауны с бассейном тогда не было. Во всяком случае я об этом ничего не знаю.
- Жаль, - искренне огорчилась она.
Потом, раздеваясь в комнате отдыха, - Элка всегда сразу бесстыдно скидывала с себя все и разгуливала голой, мало заботясь о том, что ее могут увидеть с улицы из окна, неплотно прикрытого шторой, - она представляла: именно здесь все и происходило в те далекие, ставшие историей, времена.
Большое помещение, похожеее на залу, с гладким, потемневшим паркетом, явно не современного происхождения, ковер на полу - увы! новый, широкие кушетки, огромный ореховый буфет вдоль стены, - этот был ровесник паркету.
Особенно внимательно она разглядывала посуду. Посуды оказалось много. Видно, это было рассчитано на большое количество гостей. Рядом с современными сервизами, за глухой дверцей буфета, она обнаружила тарелки и рюмки более старого происхождения. Она тут же выставила их на стол.
- Элла, зачем такая рухлядь? - удивился брезгливый любовник.
- Хочется. - Она ласковой кошечкой потерлась голым бедром о его плавки. - Давай сегодня будем пить из этих рюмок.
Еще она заметила, что по разные стороны в большой комнате расположены двери, ведущие в совсем крохотные комнатушки без окон. В каждой стояло по одной кушетке и висели бра. Элка видела комнатушки и раньше и даже догадывалась об их назначении. Но сегодня она не поленилась осмотреть там каждую деталь. Сама не ожидала от себя такой прыти, но после рассказов директора дома отдыха наличие маленьких спаленок страшно волновало.
Она, не дожидаясь, когда любовник достаточно возбудится, уселась к нему на колени и, держа в руках рюмку с коньяком, стала слегка покачивать голой ножкой. Этот осел обалдел от радости.
Элка, как ни в чем не бывало, продолжала смаковать коньяк. Она попыталась представить, что здесь могло твориться во времена Берии. В каждой маленькой комнатке по любовнице, приготовленной на заклание сладострастному Лаврентию... Он человек государственный, занятой, из-за одной бабы сюда не потащится.
Элка почувствовала мужские пальцы на своей груди и, обхватив их своими руками, призвала быть активнее.
Любовник попытался увлечь ее к кушетке, но она воспротивилась. Никакой фантазии у мужика! Только и умеет, что отодрать бабу старым дедовским способом, завалив на кушетку, да трахаться в бассейне. Ничего лучше придумать он не мог. Элка взяла инициативу в свои руки и получила настоящее наслаждение, наблюдая за всем происходящим в громадном зеркале, которое занимало большую часть одной из стен.
В какой-то момент этого ей показалось недостаточно. Несмотря на сопротивление, она соскочила с коленей любовника и потянула за собой.
- Элла, ну что за фантазии...
Она близко-близко подошла к зеркалу и, опершись о него обеими ладонями, полуобернулась к партнеру, как вакханка, подставив ему роскошное тело, и призвала взглядом: ну что же ты?.. Она видела себя всю, красивую голую грудь, которая почти касалась зеркальной поверхности.
Она была ненасытной и страстной, любуясь сама собой. Чиновник тоже остался доволен этим вечером и больше не вспоминал про казенную машину и лимит времени.
Он возил ее и в другие места, но самое острое наслаждение она получала именно здесь.
Вскоре Элка рассталась с ним. Чиновник был скуповат, и это еще мягко сказано!
Наблюдательная женщина заметила, что подарок она получала всякий раз лишь после посещения мест отдыха, где на хозяйстве сидели знакомые ее приятеля, точнее, люди, чем-то обязанные ему.
Элку это забавляло. Надо же! Даже презент норовит сделать за чужой счет. Ей было наплевать, пока экономный любовник не превзошел самого себя.
Однажды они договорились встретиться у нее на квартире.
Он приехал, как всегда, на служебной машине с шофером, великолепно одетый, значительный. Открыв дипломат, вытащил коньяк и коробку конфет. Элка скривилась. Она лично не любила сладкого, к спиртному тоже оставалась равнодушна. Чиновник прихватил все это в расчете на собственную персону.
Ну, ничего, разозлилась она, ты у меня сегодня получишь по полной программе, благодетель фигов!
Присмотревшись, она застыла от изумления. Бутылка была наполовину пустой, а в красивой, роскошно оформленной коробке скромно торчали в ячейках всего несколько конфеток.
Элка тупо уставилась на опустошенную кем-то коробку: это как понимать?
Чиновник почувствовал неладное и забормотал, что был на банкете, хватился, деньги в сейфе оставил...
Она не стала с ним церемониться. Нет, голубчик, я тебе не подчиненная, чтобы терпеть подобные унижения.
Вскоре ей подвернулся другой, более щедрый любовник, но она потом долго вспоминала скупого чиновника. И хохотала до упаду, рассказывая о нем всем своим знакомым. Государственные средства он бы так экономил, халявщик!
В 93-м году у нее был банкир. Всем мужик хорош, но жена очень ревнивая. Она выследила их и застала прямо в постели.
У Элки долго потом не сходил синяк и ныло плечо, мадам запустила в нее здоровенным светильником. Правда, ей тоже изрядно досталось. Элка, как пантера, не стесняясь своей наготы, в присутствии двух свидетелей, которых привела разгневанная жена, накинулась на нее и измудохала будь здоров как. Их еле разняли. Рожа у мадам жены оказалась изрядно поцарапанной.
С любовником пришлось расстаться. А жаль. Щедрый был мужик. За этот скандал ему пришлось, бедолаге, откупаться и от ревнивицы-жены, и от Элки, которая быстренько освидетельствовала свои синяки в поликлинике и грозила подать в суд. Мордобой со членовредительством затеяла не она.
В 94-м Элка заболела. Недруги накаркали. Долго плевалась потом и опасалась связываться с кем попало. На работе за ней закрепилась определенная репутация, но плевать она на это хотела. Жила весело и будет жить, не проститутка привокзальная, служащая государственного учреждения. Кто сейчас живет на одну зарплату? Каждый прирабатывает, чем может.
Если разобраться, ей тоже нелегко. Чего только с ней не было за это время! Морду били, однажды клок волос выдрали, грозились глаза кислотой выжечь, только руки коротки. Держать своих мужиков крепче надо, чтобы по бабам не шлялись.
А каких только любовников у нее не перебывало! Разочарование, как правило, подкарауливало там, где она меньше всего ожидала.
Как-то раз нарвалась на гомосексуалиста, которому почему-то было нужно, чтобы его считали человеком с нормальной сексуальной ориентацией. Он ей платил за то, чтобы она появлялась с ним в среде банкиров и промышленников. Это еще можно понять: надо, так надо. Но особенно ее удивляли мужики, у которых хозяйство нужно было под микроскопом рассматривать, пописать нечем, а бабу красивую норовит завалить. Однажды она не удержалась и высмеяла такого клиента, который изображал сексуального маньяка. Она на него сдуру клюнула. "Ну, чем тебе блядовать, чем?" - искренне спросила она и тут же схлопотала по морде.
Она ни к кому не привязывалась, никого не любила.
Юрий Петрович Яковлев как появился в ее жизни, так и ушел. Загремел по статье. А она здесь при чем? Она, что ли, его учила подпись в накладных подделывать? Глупо погорел, а мужик с головой был, все говорили. Она связалась с ним от скуки, а он подумал, что всерьез. Где здесь ее вина? Кое-кто из конторы, после того, как его посадили, перестал с ней здороваться. Чистоплюи чертовы!
Она и думать забыла про недотепу Петровича, жила своей развеселой жизнью. Мужиков много, а она одна. Переживать обо всех - жизни не хватит.
Яковлев напомнил о себе неожиданно. Она слышала от сотрудников, что он вернулся, и морщилась. Она ему ничего не должна. Пусть только попробует к ней сунуться, она ему покажет.
Петрович поступил по-другому. Он отомстил. Видно, проклятия чьей-то разгневанной жены возымели действие. Она издевалась над страшными посулами и вот - доигралась. Обманутый любовник отплатил ей за всех.
...Элка не помнила, как добралась домой в тот вечер. Некоторые куски из происшедшего напрочь провалились в темноту. И с тех пор жизнь превратилась для нее в непрерывный кошмар.
Она с открытыми и закрытыми глазами видела перед собой возбужденные, в поту, лица парней, непрерывно насилующих ее. Она боялась оставаться одна, боялась ложиться спать - во сне ее лапали, щипали, заставляли проделывать немыслимое. Во сне за ней гнались, догоняли и, навалившись всей кодлой, опять насиловали, втроем, впятером... В нее извергались, сливали, как в унитаз отработанные отходы.
Она отчетливо и ярко, как на большом цветном экране, видела все, что с ней происходит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38