Я приняла холодную ванну — мамочка говорит, что она полезнее, чем горячая.Я старалась не вспоминать про вчерашний случай с Тони.Мэдди сидела нахохлившись.— Ты стала страшно скрытная, — обиженно сказала она.Мы позавтракали вместе с мамочкой яичницей с ветчиной, а потом отправились кататься верхом. Это было просто замечательно. Мне вывели мою кобылу Пеганку — ох, и обрадовалась она мне Меня мучила совесть за вчерашнее, мне было совестно перед Мэдди, и вообще я чувствовала себя виноватой.Мы пересекли лес и приближались к ручью, как вдруг Пеганка взбрыкнула, и я слетела на землю.— Ой!Мамочка и Мэдди уже успели перебраться через ручей, но на мой крик обернулись и, пришпорив лошадей, поскакали ко мне.Сначала мне показалось, что у меня все в порядке, но, когда я попыталась встать, левая нога подвернулась, и я почувствовала ужасную боль.— Боюсь, что у тебя вывих, — сказала мамочка.— О, Алекс, бедненькая! — всплеснула руками Мэдди.Они помогли мне забраться на Пеганку, которая виновато жалась рядом, и мы вернулись домой.— Мамочка послала за доктором Саттоном, который сразу же примчался. Он такой славный и добрый. Он помог мне появиться на свет и с тех пор опекает меня.— У нее сильное растяжение, — провозгласил доктор Саттон. — Пять или шесть дней не вставать с постели.— Бедненькая Алекс, — захныкала Мэдди. Только мамочка сохраняла спокойствие и хладнокровие.— Что же, ничего не поделаешь. Думаю, мистеру Блейку лучше вернуться в Лондон — он успеет на двухчасовой поезд. А как ты, Мадлен? Хочешь остаться с нами или тоже поедешь?Я застонала. Нога мучительно ныла.— Мне кажется, тебе лучше уехать, Мэдди. Боюсь, что от меня будет мало толку.— Как скажешь, Алекс. Но я могу остаться, если хочешь.— Нет, — я замотала головой. Доктор Саттон дал мне какие-то таблетки, и меня уже стало клонить ко сну.— Пойдем, Мадлен, милочка, — позвала мамочка. — Пусть поспит, так будет лучше.Они вышли из комнаты. Боль в ноге не унималась, голова гудела, я почувствовала, что куда-то проваливаюсь… Глава 32. ТОНИ Ну вы представляете, а? Сижу снова в поезде рядом с лучшей подружкой моей Алекс, верной и мудрой Мадлен. Даже не вышло поцеловать на прощание мою милую малышку. Мне просто-напросто не дали взглянуть на нее.— Не повезло, да? — спросила Мадлен уже, наверное, в шестой раз.Похоже, она получает странное удовольствие, глядя на мою унылую рожу.— Да, — буркнул я, желая, чтобы она проглотила язык.— А что ты будешь делать сегодня вечером?— Как всегда. В клуб пойду.— О, везет же тебе. А я вот совсем одна осталась. Джонатан уехал, а в квартире мне одной страшно. Неужели она рассчитывает на мое сочувствие? Минут пять благословенного молчания, потом:— Послушай, Тони, а нельзя мне пойти с тобой в клуб? Меня никто не заметит, я тихонечко сяду где-нибудь и не буду тебе мешать.Я нахмурился. На кой черт она мне сдалась?— Нет, Мэдди, тебе будет трудно — тебя без конца будут куда-то пересаживать, дергать. Субботняя ночь для нас — сумасшедший дом.— Ну, пожалуйста, Тони, я на все согласна. Алекс сама попросила бы тебя провести меня, я уверена. Она ведь говорила, что нам с тобой нужно держаться вместе.Держаться вместе? Это еще что такое? И почему мою бедную малышку угораздило свалиться с какой-то идиотской клячи?— Так мы договорились, да?Черт побери, да заткнется она когда-нибудь или нет? Боюсь, бедолаге, которому доведется с ней спутаться, придется то и дело затыкать ей пасть кляпом, чтобы перевести дух.— Ну, хорошо, — неохотно согласился я. Не то она все уши прожужжит Алекс о том, как я отказался провести ее в «Хобо». Господи, как она мне надоела! Трещит без умолку про все на свете, выставляя напоказ толстые ноги в узорчатых чулках.Наконец-то долгожданный Кингз-Кросс!— Ты меня подбросишь. Тони? Опять влип. В такси всю дорогу до Челси она не закрывала рта ни на секунду. На прощание спросила:— Ты не сможешь за мной заехать часов в восемь? Нет, только не это!— Извини, Мэдди, но мне нужно навестить своих предков. Если хочешь прийти в клуб, то я буду там после полуночи.Морда сразу вытянулась. Поделом ей.— Ах, как жалко. А я думала, мы успеем поужинать вместе.— Извини, радость моя, долг зовет.— О, Алекс так расстроится, когда я ей расскажу. Можно подумать, что я отшиваю Алекс!— Сама видишь, ничего не выходит. Может, как-нибудь в другой раз.Я вскочил в такси и велел водителю трогать.— Тогда до встречи, — помахала мне Мадлен.Похоже, сдаваться она не собиралась, хотя я сомневаюсь, что у нее хватит духу заявиться в клуб после полуночи в одиночку.Чувствовал я себя препаршиво. Еще вчера я был на седьмом небе от счастья, а сегодня на душе скребли кошки. Бедная малышка лежит там в постели с вывихнутой ножкой, а мне даже проститься с ней не позволили. Проклятие! Я так хотел поделиться с ней своими планами на будущее и, уж конечно, остался бы рядом с ней до полного выздоровления, но мамочка с Мадлен в два счета выдворили меня вон.Моя конура показалась мне особенно неуютной. Как я мог мечтать о том, чтобы поселить здесь Алекс! Вот если бы удалось избавиться от Мадлен, я мог бы переехать к Алекс. Да, прекрасная мысль — для начала это нас вполне устроит.Сочетаться браком мы могли бы в Кикстон-холле, причем как можно быстрее, чтобы никто и опомниться не успел. Надо предупредить Алекс. Только когда это теперь случится? Ведь лечит ее похотливый зануда доктор Саттон.Ладно, с самого утра в понедельник начну присматривать подходящее местечко для нового клуба. Пока Алекс нет, надо покончить хотя бы с этим. Глава 33. ФОНТЭН В течение всего полета от Нью-Йорка до Лондона мы с Бенджамином не разговаривали.Собственно, молчать мы начали сразу по окончании этого гнусного вечера в обществе Бена Кретина-младшего.Когда самолет пошел на посадку, Бенджамин вдруг повернулся ко мне — в лице ни кровинки, весь дрожит — и прошипел:— Я хочу, чтобы мы развелись, Фонтэн. Меня как громом поразило!— Что ты хочешь?Он откашлялся, пока я изучала его испещренную бесчисленными бороздками морщин физиономию.— Я настаиваю на разводе, — сказал он. Я уставилась в окно, не зная, что ответить. У меня просто язык отнялся. Старый идиот сам требует развода! Что за насмешка? Так унизить меня! Да как он смеет!Я холодно улыбнулась:— Извини, старичок, но я не в восторге от твоего предложения.Внутри у меня все бушевало от ярости.— У тебя нет выбора, — хмуро сказал Бенджамин. — Я организовал за тобой слежку.Он вытащил из портфеля толстую кипу бумаг.— Здесь все отчеты про тебя с Алленом Грантом и Тони Блейком. У меня даже фотографии есть.Он протянул мне снимок размером десять на восемь дюймов, изображающий нас с Тони в постели в нью-йоркских апартаментах.Господи, как я плохо получилась! А Тони такой волосатый, словно орангутан, — фу!— Где ты это взял? — спокойно спросила я.— Адаме.— О! — только и выдавила я. Вот плюгавый уродец! Все мысли у меня смешались. Нужно срочно связаться с адвокатом.— В аэропорту нас встречают две машины, — сказал Бенджамин. — Я остановлюсь в «Кларидже», а ты можешь жить в доме, пока его не продадут.Голова у меня шла кругом. Что я сделала этому старику, что он так со мной обращается?— Я, конечно, выплачу тебе приличные отступные, хотя и не обязан это делать, а соболью шубку можешь считать моим прощальным подарком.Он засунул уличающие меня документы в портфель, и в ту же секунду самолет плавно сел на посадочную полосу.По какой-то совершенно неведомой дурацкой причине мои глаза наполнились слезами, и я сказала:— А я-то думала, что ты меня любишь. Бенджамин грустно посмотрел на меня.— Я тоже думал, что ты меня любишь. Он отстегнул ремень и встал.— До свидания, Фонтэн. Желаю тебе счастья. Глава 34. ТОНИ Я выспался всласть. Видеть никого не хотелось, поэтому я сходил в кино и завалил в клуб совсем рано. Посетителей еще не было. Я велел Франко заказать для меня шеф-повару сочный бифштекс с чипсами. Пришел Цветик, подсел ко мне. Вид у него был мрачный и унылый.— Как дела? — спросил я. Цветик хмуро пожал плечами.— Плохо, старик, никуда не годится.У Цветика идиотская привычка обкусывать ногти — именно этим он сейчас и занимался.— А что случилось-то?Я прекрасно знал, что он попросит у меня взаймы, но хотел держать его на крючке. Я надеялся переманить Цветика и Тину в свою новую дискотеку.— Мне надо срочно добыть пятьдесят фунтов. Это для Тины. У нее большие неприятности.Однако! Пятьдесят — это круто, где же их взять? Цветик усиленно вгрызся в свои ногти, а я быстро пораскинул мозгами. Цветик зарабатывал двадцатку в неделю. Значит, если я дам ему пятьдесят фунтов и стану вычитать по половине жалованья, мне придется ждать пять недель, чтобы вернуть свои денежки. С другой стороны, я нуждался в его поддержке, а как ею заручиться, если не одолжить ему бабки? К тому же Тина мне тоже нравилась, да и работала она на совесть.— Хорошо, я тебе одолжу. Подождешь до понедельника?— Конечно, старик, какой разговор, — Цветик аж расплылся. — Ты просто гений. Тони. Я знал, что ты не бросишь друга в беде.И он помчался к Тине, чтобы порадовать ее.У меня дома под матрацем припрятаны двести фунтов — выигрыш в рулетку. Это припасы на черный день — самые удобные деньжата, свободные от налогов. Я твердо решил, что заберу с собой Цветика, Тину и Франко. Команда что надо. Конечно, я обошелся бы и без них, но с ними спокойнее.Фонтэн, конечно, на стенку полезет, когда узнает, что я увольняюсь. Она очень скоро поймет, что я стою куда больше, чем полсотни в неделю. Думаю, без меня «Хобо»и десяти дней не продержится. Значит, так: подыскиваю помещение, обговариваю условия, подбираю персонал — и прощайте, миссис Халед!А кстати, где наша дорогая миссис X.? Наверное, закатывает очередную оргию в Нью-Йорке.Начали прибывать денежные мешки. Цветик поставил один из ранних дисков Антонию Карлоса Хобима.Вот появился солист группы «Мает», почему-то один. Пристроился ко мне. — Он из самых интеллектуальных членов группы, но злоупотребляет ноксами. Мы поточили с ним лясы насчет музыки, и он рассказал мне, как полиция устраивает облавы во время их концертов, но он хитер — прячет зелье в жестянку и зарывает ее в саду!— А где Лисси? — осведомился я. Так звали его рыжеволосую, лишенную всяких комплексов шестнадцатилетнюю жену.— Принимает серные ванны в Германии.— О! — А что прикажете отвечать на такое? Ввалился Сэмми, тоже один.— Черт, уработался вусмерть! — пожаловался он. — Дайте мне виски с колой.Я пошел навстречу знакомым лицам. Известный политик с молодой женой. А привели их — надо же — несравненная Ванесса с мужем Леонардом. Ванесса улыбнулась, немного смущенно, а Леонард крепко, по-мужски, пожал мне руку. Мне почему-то казалось, что он меня недолюбливает. В моем бизнесе быстро вырабатывается особый нюх на такие дела.Публика валила уже валом, так что Франко еле успевал рассаживать гостей в соответствии с нашими правилами.Я стоял перед входом, обмениваясь рукопожатиями и поцелуями, отпуская шуточки и пошлепывая задики. Ванесса, проходя мимо меня в дамскую комнату, шепнула:— Мы можем поговорить. Тони?— Да.Что за тайны? Муженька вроде бы не видно.— Ты уже знаешь про Бенджамина Халеда?— Что именно?— У меня очень надежный источник — мой парикмахер.— Ну, давай же! — нетерпеливо подстегнул я.— Только пообещай, что Фонтэн не узнает об этом ни слова, ладно? Обещаешь?— Да, обещаю. Невыносимая зануда!— Представляешь, оказывается, он встречается с другой женщиной! И не с кем-нибудь, а с Делорес! Фонтэн будет вне себя от ярости, когда услышит об этом. Ей даже в голову не приходит, что Бенджамин способен изменить ей. Ужас, правда?Да, если бы не сногсшибательные буфера, я бы не подошел к Ванессе и на пушечный выстрел. От сплетен меня просто мутит. И какое кому дело? Молодец, Бенджамин, кто бы мог подумать, что у старика есть еще порох в пороховницах? Лучшего способа хоть немного отплатить Фонтэн нельзя и придумать. Да еще с Делорес! Самая знаменитая нынче модель — ее портреты на обложках всех модных журналов. Ну и дела! С Фонтэн удар случится, когда она узнает.Я потрепал Ванессу по пухлой заднице и подмигнул.— Не верь, это враки.— Нет, это правда! Ей-Богу, Тони. Делорес ходит к тому же парикмахеру, что и я, и я слышала, что…— Все равно не верь. Ванесса надулась.— Няня каждый день забирает детей и сидит с ними с трех до пяти. Почему бы тебе не заскочить ко мне? Я пожал плечами. В такие игры я больше не играю.— Да, как-нибудь… Ванесса нервно рассмеялась.— Не говори «как-нибудь». Скажи — когда? Спасло меня появление Сэмми.— Привет, старик, у тебя не найдется лишней бабенки для друга?Ванесса метнула на него свирепый взгляд и исчезла в дамской комнате.Сэмми громко заржал.— Вечно вокруг тебя роятся розанчики. И что в тебе такого, не пойму?Одно из замечательных качеств Сэмми — ему совершенно не обязательно отвечать.Веселье было в самом разгаре. Я почти не пил, отверг предложения от нескольких девиц и был очень собой доволен. Больше никогда не изменю моей малышке Алекс. Вот что любовь делает с человеком.Почти в час ночи появилась Мадлен.— Я еле-еле прорвалась, — пожаловалась она. — Приехала ровно в двенадцать, но эта жуткая девица-иностранка ни за что меня не впускала — говорила, что тебя еще нет, и даже не позволила посидеть и подождать. Я ушла, потом вернулась, но она все равно твердила, что ты еще не приехал. Пришлось мне улучить минутку, пока она отвернулась, и незаметно прошмыгнуть сюда. Мне кажется, ты должен ее уволить.Выглядела Мадлен не так уж и плохо — в вязаном платьице, раскрасневшаяся. Я жестко наказал Тине никогда не пропускать в зал девчонок, которые приходят без сопровождения, и особенно если они ссылаются на меня. Я усадил Мадлен рядом с Сэмми, который, по-моему, т проявил к ней особого интереса. Я заказал ей кока-колу — уж ей-то набираться совершенно ни к чему. Потом потихоньку улизнул к двум гомикам, авторам модных шлягеров, которые распевали по всему Лондону. Потрепались о том о сем. Затем пересел к знаменитому киноактеру. Роста в нем всего пять футов, а на экране выглядит гигантом. Он сидел с Гнусиком, которая, похоже, становилась не слишком разборчивой.— Тони, солнышко, — пропищала она, — можешь мною гордиться — я подписала контракт еще на два фильма. После «Грязи»я буду сниматься вместе с моим другом.Она обняла актера за плечо и хихикнула. Ее левая грудь при этом коснулась его рта!Я подумал, ляжет она со мной, если я ее поманю, или теперь она трахается только в обмен на новую роль?— Прекрасно, поздравляю, — ответил я. Гнусный притворщик.— Да, здорово, верно? Я так счастлива, не представляешь! Ты не пересадишь нас за столик получше, а?Что-то она вдруг заговорила со мной как с официантом!— Франко займется вами.Я вышел в вестибюль. Тина смущенно улыбнулась и сказала:— Спасибо вам, мистер Блейк.Бедняга, по-моему, уже с ног падала от усталости.— Если хочешь, можешь идти домой. Тина. Я попрошу кого-нибудь из ребят подменить тебя.— Спасибо, мистер Блейк, со мной все в порядке. Надо же, а я так с удовольствием уже пошел бы…— Тони!!! — истошно завопил знакомый сочный голос. — Старый сексуальный маньяк! Как живешь, киска? По-прежнему — главный половой бандит Лондона?Это была Марго Кастиле, знаменитая трансвеститы. В прошлом мужчина, торговец рыбой, а после нескольких операций — женщина, и весьма известная в артистических кругах. Очень пикантная внешность, густой грудной голос и преоригинальная манера выражаться. Сопровождали Марго двое мужчин — приземистый веселый итальянец и английский актер-гомик.— Тони, дорогой, когда ты наконец покажешь мне, что скрываешь в своих соблазнительных брючках? — Марго покатилась со смеху. Она всегда была под мухой.— Да, Тони, — возбужденно добавил педик, — когда ты покажешь это нашей Марго?Я натянуто улыбнулся. Сегодня я был не в форме, чтобы тягаться с этой компанией.— Слушайте все! — завопила Марго. — Давайте устроим шикарную «групповуху», а? Все, кто «за», — поднимите лапки!— Да заткнись ты, бесстыжая, — хихикнул актер. Я усадил их за столик и наказал вести себя прилично. Марго захохотала и тут же шлепнула по заднице девчонку, сидевшую за соседним столом.— Ты моя краля, — пропела она. — Оч-очень аппетитная. Ты е…шься?Девчонка ахнула и отвернулась. Марго заржала. Ей бы в портовые грузчики с таким языком.— Слушай, — обратился я к ней, — если ты не утихомиришься, я прикажу вышвырнуть тебя вон. Я всегда так угрожал Марго, но это не помогало.— Обещаю, — улыбнулась она. — Буду паинькой, вот увидишь.Жуткая сумасбродка, но все любили ее. Сэмми, оживленно трепавшийся с Мадлен, потихоньку шепнул мне на ухо:— Слушай, кто она такая?Я поделился с ним тем, что знал.— С виду — ничего особенного, но в постели, должно быть, настоящий тайфун, да?Пусть сам выяснит.Внезапно я решил, что с меня хватит — я сыт по горло. Пойду домой и — плевать на всех. Подозвал Франко, дал указания и незаметно улизнул.Кому нужен этот «Хобо»?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23