– Она скорчила отвратительную гримасу, дьявольски скосив глаза, оттянув веки кончиками пальцев и придав лицу злобное выражение.
Роза от смеха схватилась за живот. Теперь Роза часто смеялась. Это потому, что она постоянно думала о своем любовнике Гарри Киллигрю. Нелл решила, что жизнь чудесна: человек никогда не знает, что его ждет. Бедняжка Роза боялась подвальчика и джентльменов, и вдруг сошлась с Гарри Киллигрю; а его близость с королевскими артистами даст возможность Нелл предстать перед апельсинной Мэри Меггс и приблизит ее к заветной мечте.
Вдруг Роза посерьезнела.
– Тебе нет нужды торопиться к Мэри Меггс. Генри распорядится сам: «Мисс Нелл будет продавать апельсины в Королевском театре, потому что мисс Нелл сестра моей Розы».
Нелл кинулась в объятия к сестре, и они принялись вместе хохотать – так они часто хохотали прежде; они смеялись от счастья и облегчения, от которых, как сказала Нелл, гораздо интереснее смеяться, чем от острого словца.
Но Генри Киллигрю в тот вечер не пришел в подвальчик. Роза всегда тревожилась, если он не приходил. Теперь взволновалась и Нелл. А если он уже никогда не придет? Что, если он навсегда позабыл Розу и ее сестру Нелл? Что, если он не понимает, насколько это важно, чтобы Нелл Гвин стала одной из апельсинных девушек Мэри Меггс?
Нелл двигалась от джентльмена к джентльмену – внешне безразличная, но внутренне готовая в любую минуту увернуться от их бесстыжих рук. Ей было жаль бедную Розу, ведь если не придет ее любовник, Роза будет вынуждена уйти с тем, кто заплатит столько, сколько затребует мать.
А теперь Розе небезразлично, с кем уйти. Она полюбила, и ей, так же как Нелл, важно увернуться от ищущих рук.
Нелл вдруг обозлилась на весь этот мир, который не может дать девушке почти ничего, тогда как другие – те, в бархате и тканях, затканных золотом и серебром, которых она видела вокруг короля в день его триумфального въезда в свою столицу, – имеют так много. Но почти сразу же она снова стала самой собой. У Розы есть возлюбленный, а те дамы, ехавшие с королем, выглядели ничуть не счастливее Розы, когда та шла на встречу с Генри Киллигрю; и когда она, Нелл, станет одной из апельсинных девушек Мэри Меггс, она познает большее счастье, чем может познать любая из тех женщин.
Она обратила взгляд на Розу. Толстяк в засаленной одежде – без сомнения, мясник с Ист-Чипского рынка – манил ее, и Роза должна была воле-неволей пойти и сесть за его столик.
Нелл наблюдала. Она видела, как огромные ручищи потянулись к Розе, видела, как Роза сжалась от ужаса, устремив глаза на дверь в надежде, что войдет ее Генри.
Нелл слышала, что она лепетала: «Нет… Нет. Это невозможно. Меня ждет джентльмен».
Мясник с Ист-Чипа вскочил и швырнул стул, на котором сидел, через весь подвальчик. Другие гости замолчали и с интересом ждали продолжения. Назревало то, что им нравилось, – потасовка в борделе, когда можно бросать друг в друга бутылки, разнести все вокруг в щепки и славно позабавиться.
Мадам Гвин появилась из своего угла, как злой паук, и затараторила своим испитым голосом: «Что беспокоит вас, мой добрый джентльмен? Что вам не нравится в моем доме?»
– Эта потаскушка! – заорал мясник.
– Как, это мисс Роза… самая хорошенькая из моих девушек… Ну, мисс Роза, что тут могло произойти? Поклонись же доброму джентльмену и скажи, что ты готова доставить ему удовольствие.
Мясник не сводил с Розы своих маленьких, колючих глаз.
– Он хотел обидеть ее, – закричала Нелл в панике.
Роза воскликнула:
– Я не могу. Мне нездоровится. Пустите меня. Меня ждет джентльмен.
Мать взяла Розу за руку и подтолкнула ее к мяснику, который схватил ее и прижал к себе на несколько мгновений; потом зарычал от злости и заорал во весь голос:
– А-а, понятно. Она вытащила мой кошелек, шлюшка!
Свой кошелек он держал над головой. Роза отступила назад, не сводя широко раскрытых глаз с кошелька.
– Где вы… нашли его? – спросила она.
– У тебя за пазухой, детка. Там, куда ты его засунула.
– Это неправда, – сказала Роза. – Я впервые его вижу.
Он вцепился в гофрированный воротник Розы у шеи и рванул его так, что обнажилась ее прелестная грудь. Он порвал очаровательное платье, подарок ее возлюбленного.
– Лживая потаскушка! – кричал мясник. – Воровка! – Он старался привлечь внимание других посетителей. – Это что за обращение? Надо, чтобы на этот раз блудницы получили хороший урок!
И он силой пнул стол; это был дешевый и некрепкий стол, и его оказалось нетрудно разбить о стену.
– Прошу вас, добрый сэр, – успокаивала его мадам Гвин, – прошу вас, не серчайте на мисс Розу. Мисс Роза готова все исправить…
– Я никогда не видела этого кошелька! – воскликнула Роза. – Я не брала его.
Торговец помедлил, а затем открыл кошелек.
– Не хватает десяти шиллингов, – торжествующе проговорил он. – Ну же, отдай то, что взяла, потаскушка.
– У меня нет ваших денег, – возразила Роза.
Мужчина взял ее за плечи.
– Верни их, или я отдам тебя под суд.
Он явно собирался выполнить свою угрозу. Нелл подумала, что его лицо похоже на засоленную кабанью голову. Она его ненавидела; если бы не привычка сдерживать себя в подвальчике, она бы тут же кинулась защищать Розу. Кроме того, она испугалась: в глазах этого человека она увидела желание мести и похоть, а похоти она боялась.
Он повернулся к сидевшим в подвальчике и закричал:
– Следите за своими карманами. Они завлекают вас сюда и подмешивают в напитки разные снадобья; сколько вас вышло отсюда много беднее, чем вы вошли сюда? Кто из вас не переплачивал здесь за то, что получил? Ну же! Так и будем этим блудницам позволять грабить нас?
Один из гостей громко воскликнул:
– Что тут поделаешь, приятель!
– Что поделаешь? – завопил он и поймал Розу за плечо. – Я проучу эту шлюху в назидание другим, вот что!
Мадам Гвин стояла рядом с ним, потирая вспотевшие руки.
– Мисс Роза – самая хорошенькая из моих девушек, сэр. Мисс Роза сгорает от желания показать вам свое доброе отношение.
– Не сомневаюсь в этом! – гремел он. – Но она поздно одумалась. Я пришел сюда, чтобы провести время с доброй, честной шлюхой, а не с законченной преступницей.
– Я не законченная преступница! – воскликнула Роза.
– Неужели, мисс? – прорычал мужчина. – Тогда ты скоро ею станешь. Идем-ка, милочка!
С этими словами он потянул Розу к двери. Сидевшие за столиками мужчины встали и окружили его, как телохранители.
– Тащи воровку в тюрьму!.. – дружно голосили они. – Так ей и надо, негодяйке!
Роза дрожала от унижения и страха.
Все стали покидать подвальчик. Бордель они могли посетить в любое другое время, а вот как один из посетителей борделя волочит девушку в тюрьму – такое доводится видеть не каждый день.
– Меня тут не раз уже обобрали, клянусь, – объявил какой-то лавочник.
– И меня! И меня! – поднялся крик. Тут Нелл сорвалась с места, она побежала за этой группой людей, стремящихся поскорее попасть на улицу. Уже в начале переулка Коул-ярд мясник продолжал выкрикивать, куда он собирается отвести Розу, а вокруг собиралась толпа народа.
– Шлюха-карманщица! – слышала Нелл. – Поймана с поличным.
– Это неправда. Неправда! – воскликнула Нелл.
Но на нее никто не смотрел. Она пыталась пробиться к Розе. Бедняжка Роза, растрепанная и замызганная, горько плакавшая, в разодранном платьице, продолжала клясться, что она невиновна и просила, умоляла отпустить ее.
Нелл поймала мясника за руку.
– Отпустите ее. Отпустите мою сестру!
Тот посмотрел на нее и резким ударом сбил ее с ног.
– Это тот самый бесенок, что подает крепкие напитки. Ручаюсь, она так же нечиста на руку, как и эта. Заберем-ка ее тоже, а, приятели?
– Ага, тащите их обеих. Тащите всю эту компанию. Обыскать их и повесить, как злостных воровок.
Перед глазами Нелл промелькнуло полное отчаяния лицо Розы. Нелл вцепилась зубами в руку мясника, лягнула его, и он, вскрикнув от удивления и боли, выпустил Розу.
Нелл закричала:
– Беги, Роза! Беги!
И сама пустилась наутек сквозь толпу. Но Розе было не так-то просто убежать: люди вокруг оказались настороже, а мясник через несколько секунд снова схватил ее, и орущая публика поволокла Розу Гвин в Ньюгейтскую тюрьму.
Нелл никогда еще не жила в таком страхе, как теперь. Роза в тюрьме. Она оказалась воровкой, как утверждал мясник, он обнаружил у нее свой кошелек, из которого пропали десять шиллингов. Нашлись и такие, которые утверждали, будто видели, как Роза взяла кошелек.
Было замечено, что Роза носила прекрасное платье. На какие средства она, бедная девушка из дешевого борделя, приобрела такой наряд? Нет сомнения, она украла деньги, чтобы заплатить за него.
Те, чья вина по поводу воровства бывала доказана, приговаривались к самому суровому наказанию.
Нелл ходила по улицам со своей бедой и не знала, где найти утешение. Мать все больше пила и сидела в слезах дни и ночи напролет, так как в те дни мало кто посещал ее подвальчик. Распространился слух, что, зайдя в дом матушки Гвин, можно остаться без кошелька. Много кошельков пропало, а теперь вот, в результате всего, у матушки Гвин пропадает дочь.
Роза в тюрьме! Было невыносимо думать, что она там – Роза, которая совсем недавно была так счастлива со своим возлюбленным – человеком, который так ценил ее, что обещал сделать ее сестру одной из продавщиц апельсинов у Мэри Меггс!
Был только один человек, готовый утешить Нелл, – это ее кузен Уилл. Они сидели на куче угля во дворе и говорили о Розе.
– Ничего не поделаешь, – сказал Уилл. – Если объявили воровкой, то уж непременно повесят.
– Только не Розу! – воскликнула Нелл, и слезы потекли по ее щекам. – Только не мою сестричку!
– Им все равно, чья она сестра, Нелл. Их заботит только то, чтоб ее повесить.
– Роза никогда ничего не крала. Уилл кивнул.
– Не важно, украла она или нет, Нелл. Говорят, что украла, и они ее за это повесят.
– Не будет этого! – со слезами твердила Нелл. – Нет, не будет!
– Но как ты им помешаешь?
– Не знаю. – Нелл закрыла лицо руками и громко разрыдалась. – Если бы я была старше и умнее, я бы знала, что делать. Что-то ведь можно сделать, Уилл? Наверняка что-то можно сделать…
– Если бы мистер Киллигрю был там, ничего бы не случилось, – сказал Уилл.
– Если бы он был там, он прекратил бы все это. Уилл, может, он мог бы и сейчас это остановить?
– Как? – спросил Уилл.
– Нам надо найти его. Мы должны рассказать ему, что случилось. Уилл, где нам найти его?
– Он – приближенный герцога.
– Я пойду к герцогу.
– Не стоит, Нелл. Герцог никогда не примет тебя!
– Я заставлю его принять меня… и выслушать.
– Тебя не пустят к герцогу. – Уилл почесал голову, но Нелл не сводила с него глаз. – Я видел его вчера вечером, – прибавил неуверенно Уилл.
– Видел? Герцога?
– Нет, Генри Киллигрю.
– Ты рассказал ему о Розе?
– Я – ему? Нет, конечно. Я светил своим фонарем джентльмену у дома леди Беннет, а он как раз вышел оттуда. Он был совсем рядом со мной, как ты сейчас.
– Ой, Уилл, ты должен был ему рассказать! Ты должен был попросить его помочь.
– Он с тех пор не был в Коул-ярде, верно, Нелл? Он забыл Розу.
– Ни за что в это не поверю! – порывисто возразила Нелл.
– Роза частенько говорила, что ты веришь в то, во что тебе хочется верить.
– Мне нравится верить в то, во что хочется. Может, я смогу потом сделать так, как мне нужно. Он часто бывает у леди Беннет?
– Говорят, ему очень нравится одна из ее дочерей.
– Не может быть. Он же неравнодушен к Розе.
– Такие, как он, бывают неравнодушны ко многим одновременно.
– Тогда я пойду к дому леди Беннет, встречу его и скажу, что он должен спасти Розу.
Уилл покачал головой. Нелл была самой большой сумасбродкой, какую он когда-либо видел. Он никогда не знал, что она сделает через минуту. Но одно он знал наверняка – бесполезно переубеждать ее, если она решилась на что-то.
И вот маленькая, плохо одетая девушка стояла в ожидании у дома леди Беннет, держась на почтительном расстоянии от входа. Никто из входивших и выходивших из дома не обращал на нее внимания. Она казалась гораздо моложе своих тринадцати лет.
Она знала, что встретит здесь Генри Киллигрю. Ей нужно было найти его побыстрее, так как Роза все еще в крайней опасности. Если ей не удастся застать его у дома леди Беннет, тогда она найдет его у дома Дамарис Пейдж. Она могла быть уверена, что такого распутника, каким был дружок Розы, наверняка можно найти в одном из злачных мест Лондона.
Нелл чувствовала себя очень повзрослевшей за эти последние дни. Из ребенка она превратилась во всепонимающую женщину.
Ничто из того, что она узнала о Генри Киллигрю, не удивило бы ее больше, чем то, что он бывал в переулочке Коул-ярд.
А встретилась она с ним около дома леди Беннет. Она подбежала к нему, упала перед ним на колени и взяла его за руки. С ним рядом шел другой джентльмен, он удивленно поднял брови и изумленно посмотрел на своего спутника.
– В чем дело, Генри? – спросил он. – Кто этот ребенок?
– Бог мой! Клянусь, я где-то видел эту голодранку.
– У тебя странные знакомства, Генри.
– Я – Нелл, – воскликнула Нелл. – Сестра мисс Розы.
– Ну, конечно же, я вспомнил! Как поживает мисс Роза?
– Скверно! – неожиданно зло ответила Нелл. – А вас это, кажется, совсем не занимает?
– А меня это должно занимать? – спросил он игриво. Его спутник цинично улыбался.
– Если вы не подлец, то должно, – отчеканила Нелл. Генри Киллигрю повернулся к своему спутнику:
– Этот ребенок раздает крепкие напитки в публичном доме матушки Гвин.
– И крепкие словечки тоже, ручаюсь, – сказал тот.
– О да, злоязычный бесенок, – ответил Генри. Нелл вдруг воскликнула:
– Сестра в тюрьме. Ее повесят.
– Что? – равнодушно спросил компаньон Генри. – Уже и шлюх вешают? Это никуда не годится.
– Действительно, никуда не годится! – воскликнул Генри. – Перевешать всех женщин в Лондоне и оставить нас одних!
– Боже, храни всех шлюх Лондона! – прибавил другой.
– Ее собираются вешать за то, чего она не делала, – сказала Нелл. – Вы должны спасти ее. Вы должны вызволить ее из тюрьмы. Это из-за вас она туда попала.
– Из-за меня?
– Точно, сэр. Она надеялась, что вы придете, но пришел другой, а не вы. Она ему отказала, а он обвинил ее в преступлении. Это мясник с Ист-Чипского рынка. Роза не могла с ним… после вашей светлости.
– Бесенок капнул меда в уксус, Генри, – сказал как бы между прочим его приятель, поправляя свои кружевные манжеты.
– Оставь свои насмешки, – ответил Генри неожиданно серьезно. – Бедняжка Роза. Значит, этот мясник засадил ее в тюрьму, да?.. – Он повернулся к приятелю. – Послушай, Браун, это нельзя так оставить. Роза славная девушка. Я как раз сегодня собирался зайти к ней.
– Тогда зайдите к ней в тюрьму, сэр, – попросила Нелл. – Зайдите к ней, и вы, такой важный джентльмен, конечно же, сможете устроить, чтоб ее освободили.
– А этот бесенок хорошего мнения о тебе, – сказал Браун.
– И его не следует портить.
– Ты куда, Генри?
– Я иду повидаться с мисс Розой. Я люблю Розу. И предвкушаю много счастливых часов с ней.
– Господь вознаградит вас, сэр, – сказала Нелл.
– И Роза тоже, я полагаю, – заметил Браун.
Они зашагали в сторону от дома леди Беннет; Нелл бежала рядом с ними.
Жизнь была воистину прекрасна.
Больше не было необходимости скрывать свою миловидность. Теперь она мыла и расчесывала свои волосы – и они ниспадали ей на спину легкими волнами. Не нужно было изображать косоглазие и хмуриться – и она могла смеяться сколько ей вздумается, чаще всего она так и делала.
В тот день, когда она вошла в Королевский театр, в Лондоне не было девушки радостнее ее. Леди Каслмейн, хоть она и слыла королевской любовницей, не могла быть счастливее маленькой Нелл Гвин в ее блузке с глубоким вырезом, корсете, юбке, накидке из грубой шерсти и косынке вокруг шеи. И обута она была в настоящие туфли! Каштановые локоны едва касались ее открытых плеч; теперь она выглядела соответственно своему возрасту. Ей исполнилось тринадцать лет, и хотя в ее тринадцать лет она все же была крошкой в сравнении со сверстницами, – это была прелестнейшая крошка.
Мужчины теперь могли смотреть на нее сколько заблагорассудится, ибо – Нелл первая готова была это признать – за погляд денег не берут, а любой зритель в конце концов мог заплатить свои шесть пенсов за один из ее апельсинов.
Если же кто-либо пытался вольничать, наталкивался на поток брани, который ошеломлял еще и потому, что изливался из ротика такого крошечного и очаровательного создания. И в партере, и на всех галереях говорили, что самой хорошенькой девушкой из продавщиц апельсинов у Мэри Меггс была крошка Нелл Гвин.
Счастье Нелл было беспредельно, так как Роза была теперь дома. Ее спасли те два кавалера, к которым обратилась за помощью Нелл. До чего же замечательно иметь друзей при дворе короля!
Словечко постельничьего герцога Генри Киллигрю, замолвленное герцогу, словечко мистера Брауна, оказавшегося виночерпием того же герцога, – и Розе было даровано прощение:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Роза от смеха схватилась за живот. Теперь Роза часто смеялась. Это потому, что она постоянно думала о своем любовнике Гарри Киллигрю. Нелл решила, что жизнь чудесна: человек никогда не знает, что его ждет. Бедняжка Роза боялась подвальчика и джентльменов, и вдруг сошлась с Гарри Киллигрю; а его близость с королевскими артистами даст возможность Нелл предстать перед апельсинной Мэри Меггс и приблизит ее к заветной мечте.
Вдруг Роза посерьезнела.
– Тебе нет нужды торопиться к Мэри Меггс. Генри распорядится сам: «Мисс Нелл будет продавать апельсины в Королевском театре, потому что мисс Нелл сестра моей Розы».
Нелл кинулась в объятия к сестре, и они принялись вместе хохотать – так они часто хохотали прежде; они смеялись от счастья и облегчения, от которых, как сказала Нелл, гораздо интереснее смеяться, чем от острого словца.
Но Генри Киллигрю в тот вечер не пришел в подвальчик. Роза всегда тревожилась, если он не приходил. Теперь взволновалась и Нелл. А если он уже никогда не придет? Что, если он навсегда позабыл Розу и ее сестру Нелл? Что, если он не понимает, насколько это важно, чтобы Нелл Гвин стала одной из апельсинных девушек Мэри Меггс?
Нелл двигалась от джентльмена к джентльмену – внешне безразличная, но внутренне готовая в любую минуту увернуться от их бесстыжих рук. Ей было жаль бедную Розу, ведь если не придет ее любовник, Роза будет вынуждена уйти с тем, кто заплатит столько, сколько затребует мать.
А теперь Розе небезразлично, с кем уйти. Она полюбила, и ей, так же как Нелл, важно увернуться от ищущих рук.
Нелл вдруг обозлилась на весь этот мир, который не может дать девушке почти ничего, тогда как другие – те, в бархате и тканях, затканных золотом и серебром, которых она видела вокруг короля в день его триумфального въезда в свою столицу, – имеют так много. Но почти сразу же она снова стала самой собой. У Розы есть возлюбленный, а те дамы, ехавшие с королем, выглядели ничуть не счастливее Розы, когда та шла на встречу с Генри Киллигрю; и когда она, Нелл, станет одной из апельсинных девушек Мэри Меггс, она познает большее счастье, чем может познать любая из тех женщин.
Она обратила взгляд на Розу. Толстяк в засаленной одежде – без сомнения, мясник с Ист-Чипского рынка – манил ее, и Роза должна была воле-неволей пойти и сесть за его столик.
Нелл наблюдала. Она видела, как огромные ручищи потянулись к Розе, видела, как Роза сжалась от ужаса, устремив глаза на дверь в надежде, что войдет ее Генри.
Нелл слышала, что она лепетала: «Нет… Нет. Это невозможно. Меня ждет джентльмен».
Мясник с Ист-Чипа вскочил и швырнул стул, на котором сидел, через весь подвальчик. Другие гости замолчали и с интересом ждали продолжения. Назревало то, что им нравилось, – потасовка в борделе, когда можно бросать друг в друга бутылки, разнести все вокруг в щепки и славно позабавиться.
Мадам Гвин появилась из своего угла, как злой паук, и затараторила своим испитым голосом: «Что беспокоит вас, мой добрый джентльмен? Что вам не нравится в моем доме?»
– Эта потаскушка! – заорал мясник.
– Как, это мисс Роза… самая хорошенькая из моих девушек… Ну, мисс Роза, что тут могло произойти? Поклонись же доброму джентльмену и скажи, что ты готова доставить ему удовольствие.
Мясник не сводил с Розы своих маленьких, колючих глаз.
– Он хотел обидеть ее, – закричала Нелл в панике.
Роза воскликнула:
– Я не могу. Мне нездоровится. Пустите меня. Меня ждет джентльмен.
Мать взяла Розу за руку и подтолкнула ее к мяснику, который схватил ее и прижал к себе на несколько мгновений; потом зарычал от злости и заорал во весь голос:
– А-а, понятно. Она вытащила мой кошелек, шлюшка!
Свой кошелек он держал над головой. Роза отступила назад, не сводя широко раскрытых глаз с кошелька.
– Где вы… нашли его? – спросила она.
– У тебя за пазухой, детка. Там, куда ты его засунула.
– Это неправда, – сказала Роза. – Я впервые его вижу.
Он вцепился в гофрированный воротник Розы у шеи и рванул его так, что обнажилась ее прелестная грудь. Он порвал очаровательное платье, подарок ее возлюбленного.
– Лживая потаскушка! – кричал мясник. – Воровка! – Он старался привлечь внимание других посетителей. – Это что за обращение? Надо, чтобы на этот раз блудницы получили хороший урок!
И он силой пнул стол; это был дешевый и некрепкий стол, и его оказалось нетрудно разбить о стену.
– Прошу вас, добрый сэр, – успокаивала его мадам Гвин, – прошу вас, не серчайте на мисс Розу. Мисс Роза готова все исправить…
– Я никогда не видела этого кошелька! – воскликнула Роза. – Я не брала его.
Торговец помедлил, а затем открыл кошелек.
– Не хватает десяти шиллингов, – торжествующе проговорил он. – Ну же, отдай то, что взяла, потаскушка.
– У меня нет ваших денег, – возразила Роза.
Мужчина взял ее за плечи.
– Верни их, или я отдам тебя под суд.
Он явно собирался выполнить свою угрозу. Нелл подумала, что его лицо похоже на засоленную кабанью голову. Она его ненавидела; если бы не привычка сдерживать себя в подвальчике, она бы тут же кинулась защищать Розу. Кроме того, она испугалась: в глазах этого человека она увидела желание мести и похоть, а похоти она боялась.
Он повернулся к сидевшим в подвальчике и закричал:
– Следите за своими карманами. Они завлекают вас сюда и подмешивают в напитки разные снадобья; сколько вас вышло отсюда много беднее, чем вы вошли сюда? Кто из вас не переплачивал здесь за то, что получил? Ну же! Так и будем этим блудницам позволять грабить нас?
Один из гостей громко воскликнул:
– Что тут поделаешь, приятель!
– Что поделаешь? – завопил он и поймал Розу за плечо. – Я проучу эту шлюху в назидание другим, вот что!
Мадам Гвин стояла рядом с ним, потирая вспотевшие руки.
– Мисс Роза – самая хорошенькая из моих девушек, сэр. Мисс Роза сгорает от желания показать вам свое доброе отношение.
– Не сомневаюсь в этом! – гремел он. – Но она поздно одумалась. Я пришел сюда, чтобы провести время с доброй, честной шлюхой, а не с законченной преступницей.
– Я не законченная преступница! – воскликнула Роза.
– Неужели, мисс? – прорычал мужчина. – Тогда ты скоро ею станешь. Идем-ка, милочка!
С этими словами он потянул Розу к двери. Сидевшие за столиками мужчины встали и окружили его, как телохранители.
– Тащи воровку в тюрьму!.. – дружно голосили они. – Так ей и надо, негодяйке!
Роза дрожала от унижения и страха.
Все стали покидать подвальчик. Бордель они могли посетить в любое другое время, а вот как один из посетителей борделя волочит девушку в тюрьму – такое доводится видеть не каждый день.
– Меня тут не раз уже обобрали, клянусь, – объявил какой-то лавочник.
– И меня! И меня! – поднялся крик. Тут Нелл сорвалась с места, она побежала за этой группой людей, стремящихся поскорее попасть на улицу. Уже в начале переулка Коул-ярд мясник продолжал выкрикивать, куда он собирается отвести Розу, а вокруг собиралась толпа народа.
– Шлюха-карманщица! – слышала Нелл. – Поймана с поличным.
– Это неправда. Неправда! – воскликнула Нелл.
Но на нее никто не смотрел. Она пыталась пробиться к Розе. Бедняжка Роза, растрепанная и замызганная, горько плакавшая, в разодранном платьице, продолжала клясться, что она невиновна и просила, умоляла отпустить ее.
Нелл поймала мясника за руку.
– Отпустите ее. Отпустите мою сестру!
Тот посмотрел на нее и резким ударом сбил ее с ног.
– Это тот самый бесенок, что подает крепкие напитки. Ручаюсь, она так же нечиста на руку, как и эта. Заберем-ка ее тоже, а, приятели?
– Ага, тащите их обеих. Тащите всю эту компанию. Обыскать их и повесить, как злостных воровок.
Перед глазами Нелл промелькнуло полное отчаяния лицо Розы. Нелл вцепилась зубами в руку мясника, лягнула его, и он, вскрикнув от удивления и боли, выпустил Розу.
Нелл закричала:
– Беги, Роза! Беги!
И сама пустилась наутек сквозь толпу. Но Розе было не так-то просто убежать: люди вокруг оказались настороже, а мясник через несколько секунд снова схватил ее, и орущая публика поволокла Розу Гвин в Ньюгейтскую тюрьму.
Нелл никогда еще не жила в таком страхе, как теперь. Роза в тюрьме. Она оказалась воровкой, как утверждал мясник, он обнаружил у нее свой кошелек, из которого пропали десять шиллингов. Нашлись и такие, которые утверждали, будто видели, как Роза взяла кошелек.
Было замечено, что Роза носила прекрасное платье. На какие средства она, бедная девушка из дешевого борделя, приобрела такой наряд? Нет сомнения, она украла деньги, чтобы заплатить за него.
Те, чья вина по поводу воровства бывала доказана, приговаривались к самому суровому наказанию.
Нелл ходила по улицам со своей бедой и не знала, где найти утешение. Мать все больше пила и сидела в слезах дни и ночи напролет, так как в те дни мало кто посещал ее подвальчик. Распространился слух, что, зайдя в дом матушки Гвин, можно остаться без кошелька. Много кошельков пропало, а теперь вот, в результате всего, у матушки Гвин пропадает дочь.
Роза в тюрьме! Было невыносимо думать, что она там – Роза, которая совсем недавно была так счастлива со своим возлюбленным – человеком, который так ценил ее, что обещал сделать ее сестру одной из продавщиц апельсинов у Мэри Меггс!
Был только один человек, готовый утешить Нелл, – это ее кузен Уилл. Они сидели на куче угля во дворе и говорили о Розе.
– Ничего не поделаешь, – сказал Уилл. – Если объявили воровкой, то уж непременно повесят.
– Только не Розу! – воскликнула Нелл, и слезы потекли по ее щекам. – Только не мою сестричку!
– Им все равно, чья она сестра, Нелл. Их заботит только то, чтоб ее повесить.
– Роза никогда ничего не крала. Уилл кивнул.
– Не важно, украла она или нет, Нелл. Говорят, что украла, и они ее за это повесят.
– Не будет этого! – со слезами твердила Нелл. – Нет, не будет!
– Но как ты им помешаешь?
– Не знаю. – Нелл закрыла лицо руками и громко разрыдалась. – Если бы я была старше и умнее, я бы знала, что делать. Что-то ведь можно сделать, Уилл? Наверняка что-то можно сделать…
– Если бы мистер Киллигрю был там, ничего бы не случилось, – сказал Уилл.
– Если бы он был там, он прекратил бы все это. Уилл, может, он мог бы и сейчас это остановить?
– Как? – спросил Уилл.
– Нам надо найти его. Мы должны рассказать ему, что случилось. Уилл, где нам найти его?
– Он – приближенный герцога.
– Я пойду к герцогу.
– Не стоит, Нелл. Герцог никогда не примет тебя!
– Я заставлю его принять меня… и выслушать.
– Тебя не пустят к герцогу. – Уилл почесал голову, но Нелл не сводила с него глаз. – Я видел его вчера вечером, – прибавил неуверенно Уилл.
– Видел? Герцога?
– Нет, Генри Киллигрю.
– Ты рассказал ему о Розе?
– Я – ему? Нет, конечно. Я светил своим фонарем джентльмену у дома леди Беннет, а он как раз вышел оттуда. Он был совсем рядом со мной, как ты сейчас.
– Ой, Уилл, ты должен был ему рассказать! Ты должен был попросить его помочь.
– Он с тех пор не был в Коул-ярде, верно, Нелл? Он забыл Розу.
– Ни за что в это не поверю! – порывисто возразила Нелл.
– Роза частенько говорила, что ты веришь в то, во что тебе хочется верить.
– Мне нравится верить в то, во что хочется. Может, я смогу потом сделать так, как мне нужно. Он часто бывает у леди Беннет?
– Говорят, ему очень нравится одна из ее дочерей.
– Не может быть. Он же неравнодушен к Розе.
– Такие, как он, бывают неравнодушны ко многим одновременно.
– Тогда я пойду к дому леди Беннет, встречу его и скажу, что он должен спасти Розу.
Уилл покачал головой. Нелл была самой большой сумасбродкой, какую он когда-либо видел. Он никогда не знал, что она сделает через минуту. Но одно он знал наверняка – бесполезно переубеждать ее, если она решилась на что-то.
И вот маленькая, плохо одетая девушка стояла в ожидании у дома леди Беннет, держась на почтительном расстоянии от входа. Никто из входивших и выходивших из дома не обращал на нее внимания. Она казалась гораздо моложе своих тринадцати лет.
Она знала, что встретит здесь Генри Киллигрю. Ей нужно было найти его побыстрее, так как Роза все еще в крайней опасности. Если ей не удастся застать его у дома леди Беннет, тогда она найдет его у дома Дамарис Пейдж. Она могла быть уверена, что такого распутника, каким был дружок Розы, наверняка можно найти в одном из злачных мест Лондона.
Нелл чувствовала себя очень повзрослевшей за эти последние дни. Из ребенка она превратилась во всепонимающую женщину.
Ничто из того, что она узнала о Генри Киллигрю, не удивило бы ее больше, чем то, что он бывал в переулочке Коул-ярд.
А встретилась она с ним около дома леди Беннет. Она подбежала к нему, упала перед ним на колени и взяла его за руки. С ним рядом шел другой джентльмен, он удивленно поднял брови и изумленно посмотрел на своего спутника.
– В чем дело, Генри? – спросил он. – Кто этот ребенок?
– Бог мой! Клянусь, я где-то видел эту голодранку.
– У тебя странные знакомства, Генри.
– Я – Нелл, – воскликнула Нелл. – Сестра мисс Розы.
– Ну, конечно же, я вспомнил! Как поживает мисс Роза?
– Скверно! – неожиданно зло ответила Нелл. – А вас это, кажется, совсем не занимает?
– А меня это должно занимать? – спросил он игриво. Его спутник цинично улыбался.
– Если вы не подлец, то должно, – отчеканила Нелл. Генри Киллигрю повернулся к своему спутнику:
– Этот ребенок раздает крепкие напитки в публичном доме матушки Гвин.
– И крепкие словечки тоже, ручаюсь, – сказал тот.
– О да, злоязычный бесенок, – ответил Генри. Нелл вдруг воскликнула:
– Сестра в тюрьме. Ее повесят.
– Что? – равнодушно спросил компаньон Генри. – Уже и шлюх вешают? Это никуда не годится.
– Действительно, никуда не годится! – воскликнул Генри. – Перевешать всех женщин в Лондоне и оставить нас одних!
– Боже, храни всех шлюх Лондона! – прибавил другой.
– Ее собираются вешать за то, чего она не делала, – сказала Нелл. – Вы должны спасти ее. Вы должны вызволить ее из тюрьмы. Это из-за вас она туда попала.
– Из-за меня?
– Точно, сэр. Она надеялась, что вы придете, но пришел другой, а не вы. Она ему отказала, а он обвинил ее в преступлении. Это мясник с Ист-Чипского рынка. Роза не могла с ним… после вашей светлости.
– Бесенок капнул меда в уксус, Генри, – сказал как бы между прочим его приятель, поправляя свои кружевные манжеты.
– Оставь свои насмешки, – ответил Генри неожиданно серьезно. – Бедняжка Роза. Значит, этот мясник засадил ее в тюрьму, да?.. – Он повернулся к приятелю. – Послушай, Браун, это нельзя так оставить. Роза славная девушка. Я как раз сегодня собирался зайти к ней.
– Тогда зайдите к ней в тюрьму, сэр, – попросила Нелл. – Зайдите к ней, и вы, такой важный джентльмен, конечно же, сможете устроить, чтоб ее освободили.
– А этот бесенок хорошего мнения о тебе, – сказал Браун.
– И его не следует портить.
– Ты куда, Генри?
– Я иду повидаться с мисс Розой. Я люблю Розу. И предвкушаю много счастливых часов с ней.
– Господь вознаградит вас, сэр, – сказала Нелл.
– И Роза тоже, я полагаю, – заметил Браун.
Они зашагали в сторону от дома леди Беннет; Нелл бежала рядом с ними.
Жизнь была воистину прекрасна.
Больше не было необходимости скрывать свою миловидность. Теперь она мыла и расчесывала свои волосы – и они ниспадали ей на спину легкими волнами. Не нужно было изображать косоглазие и хмуриться – и она могла смеяться сколько ей вздумается, чаще всего она так и делала.
В тот день, когда она вошла в Королевский театр, в Лондоне не было девушки радостнее ее. Леди Каслмейн, хоть она и слыла королевской любовницей, не могла быть счастливее маленькой Нелл Гвин в ее блузке с глубоким вырезом, корсете, юбке, накидке из грубой шерсти и косынке вокруг шеи. И обута она была в настоящие туфли! Каштановые локоны едва касались ее открытых плеч; теперь она выглядела соответственно своему возрасту. Ей исполнилось тринадцать лет, и хотя в ее тринадцать лет она все же была крошкой в сравнении со сверстницами, – это была прелестнейшая крошка.
Мужчины теперь могли смотреть на нее сколько заблагорассудится, ибо – Нелл первая готова была это признать – за погляд денег не берут, а любой зритель в конце концов мог заплатить свои шесть пенсов за один из ее апельсинов.
Если же кто-либо пытался вольничать, наталкивался на поток брани, который ошеломлял еще и потому, что изливался из ротика такого крошечного и очаровательного создания. И в партере, и на всех галереях говорили, что самой хорошенькой девушкой из продавщиц апельсинов у Мэри Меггс была крошка Нелл Гвин.
Счастье Нелл было беспредельно, так как Роза была теперь дома. Ее спасли те два кавалера, к которым обратилась за помощью Нелл. До чего же замечательно иметь друзей при дворе короля!
Словечко постельничьего герцога Генри Киллигрю, замолвленное герцогу, словечко мистера Брауна, оказавшегося виночерпием того же герцога, – и Розе было даровано прощение:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37