он наверняка увидел утром, как она отъезжала от дома, и потому сразу же изменил свои планы.
– Сегодняшнее утро! – воскликнула миссис Скэттергуд и вся передернулась. – Умоляю вас, не говорите мне о нем! Целых три часа – не сомневаюсь, если не дольше, – провести в Ботаническом саду!
– А я не имел ни малейшего представления о том, что вас хоть как-то интересуют все эти редчайшие растения и Ботанический сад, – пробормотал граф. – Бедняжка мисс Тэвернер.
Теперь Джудит уже ничуть не сомневалась, что где-то он сегодня утром ее должен был видеть. Она встала.
– Если вы кончили пить чай, сэр, может быть, вы окажете мне такую любезность и пройдете со мной в другую гостиную? Вы извините нас, мадам, я знаю. Мне надо сказать лорду Ворту кое-что совершенно приватно.
– Конечно, конечно, любовь моя. Правда, я не понимаю, что бы это могло быть, – сказала миссис Скэттергуд.
Мисс Тэвернер не стала ее просвещать. Она прошла в заднюю гостиную через дверь, которую распахнул перед нею граф, и встала возле стола посередине комнаты. Граф закрыл дверь и взглянул на Джудит с усталым и заинтригованным видом.
– Я – весь внимание, мисс Тэвернер, – сказал он.
– Я хотела, чтобы вы меня посетили, сэр, и любезно объяснили, что значит то письмо, которое я от вас получила, – сказала Джудит, вынимая из ридикюля столь задевший ее документ.
Граф взял у нее свое послание.
– Знаете, мне и в голову не приходило, что вы отнесетесь к моей несчастной записке столь серьезно, – сказал он.
Мисс Тэвернер стиснула зубы, но смолчала. Граф одарил ее взглядом, в котором она не могла не почувствовать насмешливый вызов. Потом он поднял монокль и приблизил его к своему письму. Прочтя его, он опустил монокль и вопросительно посмотрел на Джудит.
– Что так озадачило вас, Клоринда? Мне кажется, здесь все абсолютно понятно.
– Меня зовут не Клоринда! – отрезала мисс Тэвернер. – Не понимаю, почему вам так нравится извлекать из своей памяти эпизод, связанный с этим именем! Если эти воспоминания неприятны для вас .
– С какой стати неприятны? – спросил граф. – Наверное, по меньшей мере одно из обстоятельств вы совсем позабыли, если так думаете.
Чтобы скрыть свое смущение, Джудит была вынуждена остановиться.
– Как вы смеете? – произнесла она, заикаясь.
– Не беспокойтесь, – сказал граф. – Я не собираюсь ничего повторять, Клоринда. Если помните, я говорил вам, что не одна вы страдаете от завещания вашего отца.
Мисс Тэвернер мгновенно вспомнила, о чем ее предупреждал кузен. Она холодно проговорила:
– Без сомнения, такой тон разговора доставляет вам удовольствие, сэр. Но для меня это отвратительно. Я хотела вас видеть совсем не для того, чтобы обсуждать с вами прошлое. Об этом хочется только забыть. В том письме, которое сейчас у вас в руке, вы пишете, что в течение года вашей опеки надо мной вы не дадите своего согласия на мое замужество.
– Именно так! Проще не скажешь, – подтвердил граф.
– Я теряюсь в догадках, пытаясь вас понять, сэр. Я знаю, к вам обращалось несколько человек, чтобы вы… разрешили им встретиться со мной.
– Таких было трое, – кивнул граф. – Первый – Веллеслей Пул, но от него я именно этого и ждал. Второй – Клод Делабей Браун, тоже как я и ожидал. Третьим был… кто же это был… Ах да, юный Мэтью, так?
– Это не имеет значения, сэр. Мне бы хотелось, чтобы вы объяснили мне лишь одно: как вы могли отказать этим джентльменам, даже не потрудившись, хотя бы ради проформы, узнать о моей собственной воле?
– А что, вы хотите за кого-нибудь из них замуж? – заботливым тоном спросил граф. – Надеюсь, не за Брауна. Как я понимаю, его дела настолько в напряженном состоянии, что вряд ли позволят ему ждать, пока вы войдете в оговоренный в завещании возраст.
Мисс Тэвернер с видимым усилием придержала язык.
– По правде говоря, сэр, я не предполагаю выходить замуж ни за одного из этих троих джентльменов, – сказала она. – Но вы никак не могли обэтом знать, когда передавали им свой отказ.
– Честно говоря, мисс Тэвернер, в данном случае ваши личные желания не имеют для меня большого значения. Но, разумеется, я искренне рад, что сердце ваше пока не разбито, – любезным тоном добавил он.
– Вряд ли мое сердце разобьется от вашего нежелания дать согласие на мое замужество, сэр. Когда я захочу выйти замуж, я это сделаю, дадите вы на то свое согласие или нет.
– И кто же, – спросил граф, – этот счастливчик?
– Пока такого нет, – вежливо ответила мисс Тэвернер. – Но…
Граф извлек свою табакерку и открыл ее.
– Но, дорогая моя мисс Тэвернер, не проявляете ли вы сейчас некоторую неделикатность? Смею надеяться, что вы не собираетесь сами внушить кому-нибудь, чтобы он сделал вам предложение? Вся неприглядность такого поступка не может не дойти до такого великого ума, как ваш!
Глаза у мисс Тэвернер опасно вспыхнули.
– Я бы хотела, лорд Ворт, чтобы вы четко уяснили себе только одно: если любой джентльмен, которого я… если кто-нибудь, кто попросит моей руки, мне придется по душе…– ну, вы отлично понимаете, что я хочу сказать!
Граф улыбнулся.
– Да, мисс Тэвернер, я действительно отлично понимаю, что вы хотите сказать. Но письмо мое всегда держите при себе, потому что в нем прямо и просто изложено, что я хочу сказать.
– Но почему? – выпалила Джудит. – Какую цель вы преследуете?
Граф взял понюшку табака, а затем с легкостью смахнул табачную пыль с пальцев. После этого он произнес в своей обычной сдержанной манере:
– Вы ведь очень богатая молодая леди, мисс Тэвернер.
– А! – протянула Джудит. – Теперь я начинаю понимать.
– Я был бы счастлив, если бы поверил, что вам все ясно, – отвечал граф. – Но у меня на этот счет весьма серьезные сомнения. Вы вправе самостоятельно распоряжаться весьма внушительным состоянием. Есть еще одно куда более важное обстоятельство: по завещанию вашего отца вы являетесь наследницей всего того, что принадлежит вашему брату.
– Что дальше? – спросила Джудит.
– Имея в виду все это, – произнес Ворт, захлопнув табакерку и убирая ее в карман, – очень маловероятно, чтобы я дал согласие на ваш брак с кем-либо, кого я в данный момент могу себе представить.
– За исключением…– сквозь зубы выдавила из себя Джудит, – вас самого!
– Разумеется, не считая меня самого, – учтиво согласился граф.
– И вы предполагаете, лорд Ворт, что существует какая-нибудь мизерная вероятность, что я выйду за вас замуж? – притворно елейным голосом спросила Джудит.
Он приподнял брови.
– Никакой, ни малейшей вероятности, мисс Тэвернер, пока я сам не сделаю вам предложение, – мягко ответил граф.
Почти целую минуту Джудит не могла произнести ни слова. Ей больше всего хотелось, чтобы каким-то чудом она сейчас из этой комнаты исчезла. Но между нею и дверью был граф, а пройти мимо него без опаски она не надеялась.
– Ради всего святого, сэр, оставьте меня. Мне больше нечего вам сказать.
Граф медленно сделал несколько шагов вперед и оказался прямо перед нею. Джудит с ужасом подумала, что он сейчас возьмет ее руки и соединит их у нее за спиною. Дальше она двигаться не могла, так как ей помешала большая хрустальная горка. Граф невозмутимо шел за Джудит, и она оказалась припертой к стене. Он взял ее за подбородок, приподнял ее голову и так стоял, глядя на нее сверху вниз с легкой язвительной улыбкой.
– Вы очень красивая, мисс Тэвернер, вы не страдаете отсутствием ума – если не считать вашего поведения со мной. Но вы просто мегера. Вот вам мой совет: держите свой меч всегда в ножнах.
Джудит превратилась в камень. Она молчала, упорно глядя ему в лицо.
– О, я знаю, вы меня смертельно ненавидите. Но вы – моя опекаемая, мисс Тэвернер. И если вы будете мудрой, то воспримите это соответственно приличиям. – Граф отпустил подбородок Джудит и небрежно погладил ее по щеке. – Ну, не дуйтесь! Мой совет гораздо лучше, чем вам кажется. Я куда более опытный дуэлянт, чем вы. Между прочим, я принес вам табак, как вы просили, и рецепт его составления.
У Джудит уже готовы были вырваться резкие слова, чтобй отказаться от того, и от другого. Но она прикусила язык, поняв, что они покажутся чисто детскими.
– Я вам очень обязана, – совершенно бесцветным голосом произнесла она.
Граф направился к двери и открыл ее. Джудит прошла за ним в зал. Ворт кивнул ожидавшему его лакею, и тот мгновенно принес ему шляпу и перчатки. Надевая их, граф сказал:
– Очень прошу вас передать мои извинения миссис Скэттергуд. Спокойной ночи, мисс Тэвернер.
– Спокойной ночи, – ответила Джудит и, повернувшись на каблуках, возвратилась в переднюю гостиную.
Она быстрым шагом вошла в комнату и плотно закрыла за собою дверь, даже слегка хлопнув ею. Глаза Джудит метали молнии, щеки пылали. Она оглядела комнату, и гневное выражение сошло с ее лица. Миссис Скэттергуд в комнате не было, а у окна сидел один мистер Тэвернер и просматривал газету.
Он тотчас же поднялся и отложил газету.
– Я ужасно опоздал. Простите, кузина! Меня задержали дольше, чем я предполагал. Я даже не хотел ехать к вам в столь поздний час, а собирался просто оставить для вас книгу у дворецкого. Но он меня заверил, что вы еще не спите.
– О, как я рада, что вы зашли! – И Джудит протянула кузену руку. – Как мило, что вы не забыли про книжку. Это именно та, про которую мы говорили? Спасибо вам, кузен.
Джудит взяла книжку со стола и стала ее рассматривать. Рука кузена, сжимавшая ее руку, притягивала ее взор. Мистер Тэвернер внимательно глядел на Джудит.
– Что случилось, Джудит? – мягко спросил он. Она отрывисто и зло засмеялась.
– О, ровным счетом ничего! Так к этому надо относиться, просто я глупая, больше ничего.
– Нет, вы совсем не глупая. Что-то такое выбило вас из колеи.
Джудит попыталась высвободить свою руку, но он держал ее слишком крепко.
– Скажите мне, что же произошло, – попросил он. Она со значением взглянула на его руку.
– Пожалуйста, отпустите, кузен.
– Прошу меня извинить. – Он слегка поклонился и отошел.
Джудит отложила книгу в сторону, прошла к дивану из покрытого лаком дерева и тростника и села.
– Не стоит извиняться. Я знаю, вы просто проявляете свою доброту. – И Джудит ему улыбнулась. – Я на вас не обижаюсь, но я сейчас в плохом настроении.
Мистер Тэвернер подошел к дивану и, по знаку Джудит, сел рядом с нею.
– Это Ворт? – прямо спросил он.
– О да! Как всегда, всему причиной мой благородный опекун, – передернула плечами Джудит.
– Миссис Скэттергуд мне сообщила, что он был у вас. Что же он сделал – или мне нельзя спрашивать?
– Я сама во всем виновата, – сказала Джудит с полной откровенностью. – Но он так себя ведет – о, кузен, если бы только знал мой отец! Мы в руках у лорда Ворта. А что может быть хуже? Сначала я считала, что он просто забавляет себя, заставляя меня злиться. А теперь я боюсь, я подозреваю, что он преследует определенную цель. И пусть его планам никогда не сбыться, для меня этот год может оказаться просто пренеприятнейшим.
– Определенную цель, – повторил мистер Тэвернер. – Полагаю, я могу о ней догадаться.
– Пожалуй, можете. Именно вы хоть как-то заставили меня насторожиться.
Мистер Тэвернер кивнул головой и слегка нахмурился.
– Вы очень богаты, – сказал он. – А он любит широко тратить деньги. Я не знаю, какое у него состояние. Предполагаю, оно было весьма значительным, но ведь граф – игрок и друг Регента. Он всегда впереди последней моды; свои туалеты он заказывает у самых лучших портных, а его конюшням просто нет равных. Он состоит в стольких клубах, даже не знаю числа – у Байта и у Во-тьера, у Альфреда и во Французском клубе «Же Се кво», в жокейском клубе «Четыре коня», в Бенсингтонском. А может, и еще в каких-то!
– Одним словом, кузен, он просто денди, – сказала Джудит.
– Он больше, чем просто денди. Он из тех, кто кичится богатством, но он никак не входит в знаменитую уникальную четверку. Вот она-то состоит, как вы знаете, только из истинных денди – Брюммеля, Алванлея, Майлдмея и Пьеррепойнта. У Ворта есть и другие интересы, куда более дорогостоящие.
– Такие же интересы и у лорда Алванлея, – произнесла Джудит.
– Совершенно верно. Лорд Алванлей, к примеру, – заядлый охотник, но, как я полагаю, он отнюдь не стремится первенствовать во всех делах, как это делает Ворт. Стоит вам отправиться на любую скачку, как вы наверняка там встретите Ворта верхом на лошади. А его гонки в экипажах и упряжки, которыми он правит, стали притчей во языцех.
– Из всего того, что я о нем знаю, лишь только это одно говорит в его пользу, – произнесла Джудит. – Я соглашусь, что он прекрасно правит лошадьми. Но во всем остальном он просто фат, весь – воплощение жеманства; разодет напоказ в модные туалеты. Он считает, что табак куда важнее действительно серьезных вещей. Он гордец, может позволить себе любую дерзость. Он всегда что-то скрывает, нет в нем открытости. Нет, больше я ничего говорить не должна, иначе сама доведу себя до ярости, а так не годится.
Мистер Тэвернер улыбнулся.
– Большой любви к денди вы не питаете, да, Джудит?
– Ну, если на то пошло, то мистер Брюммель, например, из всех, кого я знаю, самый очаровательный собеседник. И лорд Алванлей всегда старается сделать другим что-нибудь приятное. Но в общем, нет, я денди не люблю. Мне нравится, чтобы мужчина был мужчиной, а не ходячей маской.
Мистер Тэвернер с нею согласился, но при этом серьезно добавил:
– Как я понял, вы сказали отнюдь не все. Все эти недостатки, как бы они ни были вам противны, не могут вызвать у вас такой ярости, в какой я вижу вас сегодня вечером, милая кузина.
Минуту Джудит молчала, хотя в глазах ее при одном воспоминании о беседе с графом опять вспыхнул злой огонек.
Мистер Тэвернер положил свою руку на руки Джудит.
– Не надо мне ничего говорить, если не хотите, – мягко сказал он. – Поверьте, я хочу одного – верно служить вам, быть просто вашим другом, если нельзя большего.
– Вы так предупредительны, – сказала Джудит. – Так добры! – она улыбнулась, но губы ее дрожали. – Я скажу вам честно – я считаю вас своим настоящим другом. У меня нет никого, с кем бы я могла быть полностью откровенной, не считая Перри, конечно. Но он такой молодой, весь ушел в свои новые знакомства, новые развлечения. Миссис Скэттергуд очень милая, но она каким-то образом связана с Вортом – об этом я никогда не должна забывать. Я все время думаю, как же я одинока. В целом свете у меня есть только Перри. Однако я начинаю сама себя жалеть, а это просто нелепо. Пока Перри со мной, никакой другой защиты мне не надо! – Она слегка покачала головой. – Видите, какой глупой я становлюсь из-за этого лорда Ворта! Даже при мимолетной встрече я сразу же чувствую, что во мне моментально возникает желание с ним поссориться. И тогда я делаюсь такой же отвратительной, как он. Нынче вечером, к примеру, он, видите ли, советует мне – вы только послушайте! Он не даст своего согласия на мой брак ни с кем, кроме себя самого. И это – мой опекун! Я пришла в такую ярость, что, честно говоря, могла бы только назло ему сбежать невенчанной с первым попавшимся любовником, как Гретна Грин.
Мистер Тэвернер вздрогнул:
– Бедная моя кузина!
– О, разумеется, этого никогда не будет! Не смотрите на меня с таким ужасом.
– Конечно, я так не думаю, нет! Но имею ли я право задать вам один вопрос? Встретили ли вы такого человека? Есть ли такой человек, с которым бы вы могли…
– Даю вам слово, такого человека нет! – засмеялась Джудит. На мгновение их глаза встретились. Мисс Тэвернер покраснела и только тут осознала, что ее рука по-прежнему прикрыта его ладонью. Она мягко высвободила свою руку. – Интересно, куда это запропастилась миссис Скэттергуд?
Мистер Тэвернер поднялся с дивана.
– Мне пора уходить. Уже поздно. – Он замешкался, очень серьезно глядя на Джудит. – Я знаю, в любом случае вы можете обратиться к Перегрину. Позвольте мне сказать вам только одно: у вас, кроме него, есть еще кузен, который сделает все, что только в его силах, чтобы оказать вам добрую услугу.
– Спасибо, – еле слышно произнесла Джудит и встала. – Уже… уже поздно. Как мило, что вы зашли, чтобы принести мне книгу.
Мистер Тэвернер взял руку Джудит, которую она протянула на прощание, и поцеловал ее.
– Дорогая Джудит! – прошептал он.
В этот момент в комнату вернулась миссис Скэттергуд. Она очень проницательно взглянула на мистера Тэвернера и не предприняла ни малейшей попытки оставить его посидеть подольше. Он попрощался с обеими дамами и с поклоном ушел.
– В последнее время вы стали сверх всякой меры близки с этим молодым человеком, любовь моя, – заметила миссис Скэттергуд.
– Он – мой кузен, мадам, – спокойно ответила Джудит.
– Гм, конечно, конечно! Осмелюсь сказать, может, это и так. Лично у меня очень скудные представления о кузенах, должна вам сказать. Это совсем не значит, что я имею что-нибудь против мистера Тэвернера, моя дорогая. Он мне кажется вполне приятным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
– Сегодняшнее утро! – воскликнула миссис Скэттергуд и вся передернулась. – Умоляю вас, не говорите мне о нем! Целых три часа – не сомневаюсь, если не дольше, – провести в Ботаническом саду!
– А я не имел ни малейшего представления о том, что вас хоть как-то интересуют все эти редчайшие растения и Ботанический сад, – пробормотал граф. – Бедняжка мисс Тэвернер.
Теперь Джудит уже ничуть не сомневалась, что где-то он сегодня утром ее должен был видеть. Она встала.
– Если вы кончили пить чай, сэр, может быть, вы окажете мне такую любезность и пройдете со мной в другую гостиную? Вы извините нас, мадам, я знаю. Мне надо сказать лорду Ворту кое-что совершенно приватно.
– Конечно, конечно, любовь моя. Правда, я не понимаю, что бы это могло быть, – сказала миссис Скэттергуд.
Мисс Тэвернер не стала ее просвещать. Она прошла в заднюю гостиную через дверь, которую распахнул перед нею граф, и встала возле стола посередине комнаты. Граф закрыл дверь и взглянул на Джудит с усталым и заинтригованным видом.
– Я – весь внимание, мисс Тэвернер, – сказал он.
– Я хотела, чтобы вы меня посетили, сэр, и любезно объяснили, что значит то письмо, которое я от вас получила, – сказала Джудит, вынимая из ридикюля столь задевший ее документ.
Граф взял у нее свое послание.
– Знаете, мне и в голову не приходило, что вы отнесетесь к моей несчастной записке столь серьезно, – сказал он.
Мисс Тэвернер стиснула зубы, но смолчала. Граф одарил ее взглядом, в котором она не могла не почувствовать насмешливый вызов. Потом он поднял монокль и приблизил его к своему письму. Прочтя его, он опустил монокль и вопросительно посмотрел на Джудит.
– Что так озадачило вас, Клоринда? Мне кажется, здесь все абсолютно понятно.
– Меня зовут не Клоринда! – отрезала мисс Тэвернер. – Не понимаю, почему вам так нравится извлекать из своей памяти эпизод, связанный с этим именем! Если эти воспоминания неприятны для вас .
– С какой стати неприятны? – спросил граф. – Наверное, по меньшей мере одно из обстоятельств вы совсем позабыли, если так думаете.
Чтобы скрыть свое смущение, Джудит была вынуждена остановиться.
– Как вы смеете? – произнесла она, заикаясь.
– Не беспокойтесь, – сказал граф. – Я не собираюсь ничего повторять, Клоринда. Если помните, я говорил вам, что не одна вы страдаете от завещания вашего отца.
Мисс Тэвернер мгновенно вспомнила, о чем ее предупреждал кузен. Она холодно проговорила:
– Без сомнения, такой тон разговора доставляет вам удовольствие, сэр. Но для меня это отвратительно. Я хотела вас видеть совсем не для того, чтобы обсуждать с вами прошлое. Об этом хочется только забыть. В том письме, которое сейчас у вас в руке, вы пишете, что в течение года вашей опеки надо мной вы не дадите своего согласия на мое замужество.
– Именно так! Проще не скажешь, – подтвердил граф.
– Я теряюсь в догадках, пытаясь вас понять, сэр. Я знаю, к вам обращалось несколько человек, чтобы вы… разрешили им встретиться со мной.
– Таких было трое, – кивнул граф. – Первый – Веллеслей Пул, но от него я именно этого и ждал. Второй – Клод Делабей Браун, тоже как я и ожидал. Третьим был… кто же это был… Ах да, юный Мэтью, так?
– Это не имеет значения, сэр. Мне бы хотелось, чтобы вы объяснили мне лишь одно: как вы могли отказать этим джентльменам, даже не потрудившись, хотя бы ради проформы, узнать о моей собственной воле?
– А что, вы хотите за кого-нибудь из них замуж? – заботливым тоном спросил граф. – Надеюсь, не за Брауна. Как я понимаю, его дела настолько в напряженном состоянии, что вряд ли позволят ему ждать, пока вы войдете в оговоренный в завещании возраст.
Мисс Тэвернер с видимым усилием придержала язык.
– По правде говоря, сэр, я не предполагаю выходить замуж ни за одного из этих троих джентльменов, – сказала она. – Но вы никак не могли обэтом знать, когда передавали им свой отказ.
– Честно говоря, мисс Тэвернер, в данном случае ваши личные желания не имеют для меня большого значения. Но, разумеется, я искренне рад, что сердце ваше пока не разбито, – любезным тоном добавил он.
– Вряд ли мое сердце разобьется от вашего нежелания дать согласие на мое замужество, сэр. Когда я захочу выйти замуж, я это сделаю, дадите вы на то свое согласие или нет.
– И кто же, – спросил граф, – этот счастливчик?
– Пока такого нет, – вежливо ответила мисс Тэвернер. – Но…
Граф извлек свою табакерку и открыл ее.
– Но, дорогая моя мисс Тэвернер, не проявляете ли вы сейчас некоторую неделикатность? Смею надеяться, что вы не собираетесь сами внушить кому-нибудь, чтобы он сделал вам предложение? Вся неприглядность такого поступка не может не дойти до такого великого ума, как ваш!
Глаза у мисс Тэвернер опасно вспыхнули.
– Я бы хотела, лорд Ворт, чтобы вы четко уяснили себе только одно: если любой джентльмен, которого я… если кто-нибудь, кто попросит моей руки, мне придется по душе…– ну, вы отлично понимаете, что я хочу сказать!
Граф улыбнулся.
– Да, мисс Тэвернер, я действительно отлично понимаю, что вы хотите сказать. Но письмо мое всегда держите при себе, потому что в нем прямо и просто изложено, что я хочу сказать.
– Но почему? – выпалила Джудит. – Какую цель вы преследуете?
Граф взял понюшку табака, а затем с легкостью смахнул табачную пыль с пальцев. После этого он произнес в своей обычной сдержанной манере:
– Вы ведь очень богатая молодая леди, мисс Тэвернер.
– А! – протянула Джудит. – Теперь я начинаю понимать.
– Я был бы счастлив, если бы поверил, что вам все ясно, – отвечал граф. – Но у меня на этот счет весьма серьезные сомнения. Вы вправе самостоятельно распоряжаться весьма внушительным состоянием. Есть еще одно куда более важное обстоятельство: по завещанию вашего отца вы являетесь наследницей всего того, что принадлежит вашему брату.
– Что дальше? – спросила Джудит.
– Имея в виду все это, – произнес Ворт, захлопнув табакерку и убирая ее в карман, – очень маловероятно, чтобы я дал согласие на ваш брак с кем-либо, кого я в данный момент могу себе представить.
– За исключением…– сквозь зубы выдавила из себя Джудит, – вас самого!
– Разумеется, не считая меня самого, – учтиво согласился граф.
– И вы предполагаете, лорд Ворт, что существует какая-нибудь мизерная вероятность, что я выйду за вас замуж? – притворно елейным голосом спросила Джудит.
Он приподнял брови.
– Никакой, ни малейшей вероятности, мисс Тэвернер, пока я сам не сделаю вам предложение, – мягко ответил граф.
Почти целую минуту Джудит не могла произнести ни слова. Ей больше всего хотелось, чтобы каким-то чудом она сейчас из этой комнаты исчезла. Но между нею и дверью был граф, а пройти мимо него без опаски она не надеялась.
– Ради всего святого, сэр, оставьте меня. Мне больше нечего вам сказать.
Граф медленно сделал несколько шагов вперед и оказался прямо перед нею. Джудит с ужасом подумала, что он сейчас возьмет ее руки и соединит их у нее за спиною. Дальше она двигаться не могла, так как ей помешала большая хрустальная горка. Граф невозмутимо шел за Джудит, и она оказалась припертой к стене. Он взял ее за подбородок, приподнял ее голову и так стоял, глядя на нее сверху вниз с легкой язвительной улыбкой.
– Вы очень красивая, мисс Тэвернер, вы не страдаете отсутствием ума – если не считать вашего поведения со мной. Но вы просто мегера. Вот вам мой совет: держите свой меч всегда в ножнах.
Джудит превратилась в камень. Она молчала, упорно глядя ему в лицо.
– О, я знаю, вы меня смертельно ненавидите. Но вы – моя опекаемая, мисс Тэвернер. И если вы будете мудрой, то воспримите это соответственно приличиям. – Граф отпустил подбородок Джудит и небрежно погладил ее по щеке. – Ну, не дуйтесь! Мой совет гораздо лучше, чем вам кажется. Я куда более опытный дуэлянт, чем вы. Между прочим, я принес вам табак, как вы просили, и рецепт его составления.
У Джудит уже готовы были вырваться резкие слова, чтобй отказаться от того, и от другого. Но она прикусила язык, поняв, что они покажутся чисто детскими.
– Я вам очень обязана, – совершенно бесцветным голосом произнесла она.
Граф направился к двери и открыл ее. Джудит прошла за ним в зал. Ворт кивнул ожидавшему его лакею, и тот мгновенно принес ему шляпу и перчатки. Надевая их, граф сказал:
– Очень прошу вас передать мои извинения миссис Скэттергуд. Спокойной ночи, мисс Тэвернер.
– Спокойной ночи, – ответила Джудит и, повернувшись на каблуках, возвратилась в переднюю гостиную.
Она быстрым шагом вошла в комнату и плотно закрыла за собою дверь, даже слегка хлопнув ею. Глаза Джудит метали молнии, щеки пылали. Она оглядела комнату, и гневное выражение сошло с ее лица. Миссис Скэттергуд в комнате не было, а у окна сидел один мистер Тэвернер и просматривал газету.
Он тотчас же поднялся и отложил газету.
– Я ужасно опоздал. Простите, кузина! Меня задержали дольше, чем я предполагал. Я даже не хотел ехать к вам в столь поздний час, а собирался просто оставить для вас книгу у дворецкого. Но он меня заверил, что вы еще не спите.
– О, как я рада, что вы зашли! – И Джудит протянула кузену руку. – Как мило, что вы не забыли про книжку. Это именно та, про которую мы говорили? Спасибо вам, кузен.
Джудит взяла книжку со стола и стала ее рассматривать. Рука кузена, сжимавшая ее руку, притягивала ее взор. Мистер Тэвернер внимательно глядел на Джудит.
– Что случилось, Джудит? – мягко спросил он. Она отрывисто и зло засмеялась.
– О, ровным счетом ничего! Так к этому надо относиться, просто я глупая, больше ничего.
– Нет, вы совсем не глупая. Что-то такое выбило вас из колеи.
Джудит попыталась высвободить свою руку, но он держал ее слишком крепко.
– Скажите мне, что же произошло, – попросил он. Она со значением взглянула на его руку.
– Пожалуйста, отпустите, кузен.
– Прошу меня извинить. – Он слегка поклонился и отошел.
Джудит отложила книгу в сторону, прошла к дивану из покрытого лаком дерева и тростника и села.
– Не стоит извиняться. Я знаю, вы просто проявляете свою доброту. – И Джудит ему улыбнулась. – Я на вас не обижаюсь, но я сейчас в плохом настроении.
Мистер Тэвернер подошел к дивану и, по знаку Джудит, сел рядом с нею.
– Это Ворт? – прямо спросил он.
– О да! Как всегда, всему причиной мой благородный опекун, – передернула плечами Джудит.
– Миссис Скэттергуд мне сообщила, что он был у вас. Что же он сделал – или мне нельзя спрашивать?
– Я сама во всем виновата, – сказала Джудит с полной откровенностью. – Но он так себя ведет – о, кузен, если бы только знал мой отец! Мы в руках у лорда Ворта. А что может быть хуже? Сначала я считала, что он просто забавляет себя, заставляя меня злиться. А теперь я боюсь, я подозреваю, что он преследует определенную цель. И пусть его планам никогда не сбыться, для меня этот год может оказаться просто пренеприятнейшим.
– Определенную цель, – повторил мистер Тэвернер. – Полагаю, я могу о ней догадаться.
– Пожалуй, можете. Именно вы хоть как-то заставили меня насторожиться.
Мистер Тэвернер кивнул головой и слегка нахмурился.
– Вы очень богаты, – сказал он. – А он любит широко тратить деньги. Я не знаю, какое у него состояние. Предполагаю, оно было весьма значительным, но ведь граф – игрок и друг Регента. Он всегда впереди последней моды; свои туалеты он заказывает у самых лучших портных, а его конюшням просто нет равных. Он состоит в стольких клубах, даже не знаю числа – у Байта и у Во-тьера, у Альфреда и во Французском клубе «Же Се кво», в жокейском клубе «Четыре коня», в Бенсингтонском. А может, и еще в каких-то!
– Одним словом, кузен, он просто денди, – сказала Джудит.
– Он больше, чем просто денди. Он из тех, кто кичится богатством, но он никак не входит в знаменитую уникальную четверку. Вот она-то состоит, как вы знаете, только из истинных денди – Брюммеля, Алванлея, Майлдмея и Пьеррепойнта. У Ворта есть и другие интересы, куда более дорогостоящие.
– Такие же интересы и у лорда Алванлея, – произнесла Джудит.
– Совершенно верно. Лорд Алванлей, к примеру, – заядлый охотник, но, как я полагаю, он отнюдь не стремится первенствовать во всех делах, как это делает Ворт. Стоит вам отправиться на любую скачку, как вы наверняка там встретите Ворта верхом на лошади. А его гонки в экипажах и упряжки, которыми он правит, стали притчей во языцех.
– Из всего того, что я о нем знаю, лишь только это одно говорит в его пользу, – произнесла Джудит. – Я соглашусь, что он прекрасно правит лошадьми. Но во всем остальном он просто фат, весь – воплощение жеманства; разодет напоказ в модные туалеты. Он считает, что табак куда важнее действительно серьезных вещей. Он гордец, может позволить себе любую дерзость. Он всегда что-то скрывает, нет в нем открытости. Нет, больше я ничего говорить не должна, иначе сама доведу себя до ярости, а так не годится.
Мистер Тэвернер улыбнулся.
– Большой любви к денди вы не питаете, да, Джудит?
– Ну, если на то пошло, то мистер Брюммель, например, из всех, кого я знаю, самый очаровательный собеседник. И лорд Алванлей всегда старается сделать другим что-нибудь приятное. Но в общем, нет, я денди не люблю. Мне нравится, чтобы мужчина был мужчиной, а не ходячей маской.
Мистер Тэвернер с нею согласился, но при этом серьезно добавил:
– Как я понял, вы сказали отнюдь не все. Все эти недостатки, как бы они ни были вам противны, не могут вызвать у вас такой ярости, в какой я вижу вас сегодня вечером, милая кузина.
Минуту Джудит молчала, хотя в глазах ее при одном воспоминании о беседе с графом опять вспыхнул злой огонек.
Мистер Тэвернер положил свою руку на руки Джудит.
– Не надо мне ничего говорить, если не хотите, – мягко сказал он. – Поверьте, я хочу одного – верно служить вам, быть просто вашим другом, если нельзя большего.
– Вы так предупредительны, – сказала Джудит. – Так добры! – она улыбнулась, но губы ее дрожали. – Я скажу вам честно – я считаю вас своим настоящим другом. У меня нет никого, с кем бы я могла быть полностью откровенной, не считая Перри, конечно. Но он такой молодой, весь ушел в свои новые знакомства, новые развлечения. Миссис Скэттергуд очень милая, но она каким-то образом связана с Вортом – об этом я никогда не должна забывать. Я все время думаю, как же я одинока. В целом свете у меня есть только Перри. Однако я начинаю сама себя жалеть, а это просто нелепо. Пока Перри со мной, никакой другой защиты мне не надо! – Она слегка покачала головой. – Видите, какой глупой я становлюсь из-за этого лорда Ворта! Даже при мимолетной встрече я сразу же чувствую, что во мне моментально возникает желание с ним поссориться. И тогда я делаюсь такой же отвратительной, как он. Нынче вечером, к примеру, он, видите ли, советует мне – вы только послушайте! Он не даст своего согласия на мой брак ни с кем, кроме себя самого. И это – мой опекун! Я пришла в такую ярость, что, честно говоря, могла бы только назло ему сбежать невенчанной с первым попавшимся любовником, как Гретна Грин.
Мистер Тэвернер вздрогнул:
– Бедная моя кузина!
– О, разумеется, этого никогда не будет! Не смотрите на меня с таким ужасом.
– Конечно, я так не думаю, нет! Но имею ли я право задать вам один вопрос? Встретили ли вы такого человека? Есть ли такой человек, с которым бы вы могли…
– Даю вам слово, такого человека нет! – засмеялась Джудит. На мгновение их глаза встретились. Мисс Тэвернер покраснела и только тут осознала, что ее рука по-прежнему прикрыта его ладонью. Она мягко высвободила свою руку. – Интересно, куда это запропастилась миссис Скэттергуд?
Мистер Тэвернер поднялся с дивана.
– Мне пора уходить. Уже поздно. – Он замешкался, очень серьезно глядя на Джудит. – Я знаю, в любом случае вы можете обратиться к Перегрину. Позвольте мне сказать вам только одно: у вас, кроме него, есть еще кузен, который сделает все, что только в его силах, чтобы оказать вам добрую услугу.
– Спасибо, – еле слышно произнесла Джудит и встала. – Уже… уже поздно. Как мило, что вы зашли, чтобы принести мне книгу.
Мистер Тэвернер взял руку Джудит, которую она протянула на прощание, и поцеловал ее.
– Дорогая Джудит! – прошептал он.
В этот момент в комнату вернулась миссис Скэттергуд. Она очень проницательно взглянула на мистера Тэвернера и не предприняла ни малейшей попытки оставить его посидеть подольше. Он попрощался с обеими дамами и с поклоном ушел.
– В последнее время вы стали сверх всякой меры близки с этим молодым человеком, любовь моя, – заметила миссис Скэттергуд.
– Он – мой кузен, мадам, – спокойно ответила Джудит.
– Гм, конечно, конечно! Осмелюсь сказать, может, это и так. Лично у меня очень скудные представления о кузенах, должна вам сказать. Это совсем не значит, что я имею что-нибудь против мистера Тэвернера, моя дорогая. Он мне кажется вполне приятным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47