Он написал Эди записку и положил на сумочку. Потом усадил сосисок в машину, привез в мотель и контрабандой пронес в сумке к себе в комнату. Они все же лучше, чем фильмы, которые всю ночь крутили по кабельному телевидению.
Мотели на Верхних Рифах заполонили приезжие страховые оценщики. Администраторша «Райских Пальм» сказала, что ей неловко наживаться на урагане.
– Но клиент есть клиент. Ваше имя?
Августин представился братом Лестера.
– Я вам звонил. В каком он номере?
– Он еще не приехал. – Администраторша перегнулась через стойку и зашептала: – Но ваши сестры прибыли минут двадцать назад. Комната 225. То есть я думаю, что они ваши сестры, раз тоже Парсонс.
– Да-да, это они, – кивнул Августин, изображая радость. Сестры? Поди разберись.
За комнату он заплатил наличными.
– Уж ваши девочки знают, как одеться на вечеринку, – сказала администраторша.
– Батюшки, что они еще устроили?
– Не волнуйтесь, пусть повеселятся. – Администраторша подала ключ. – Вы в 240-м. Я хотела поселить вас рядом, но один умник из «Пруденшл» не захотел меняться.
– Ничего, все в порядке.
Войдя в комнату, Августин положил заряженный пистолет на бюро возле двери. Части ампульного ружья достал из сумки и разложил на кровати. Сводило мышцы шеи. Жаль, нет черепов, чтобы расслабиться.
Августин включил телевизор и стал собирать ружье. Странно, что он обогнал черный джип и даже не встретил его на восемнадцатимильном отрезке из Флорида-Сити. Может, они свернули на Кард-Саунд-роуд или где-то остановились? Но зачем? Августин гнал от себя страшную мысль, что эта мразь со сломанной челюстью убила Сцинка и Бонни и выбросила трупы. Между Хомстедом и Ки-Ларго всего лишь около сотни удобных местечек, где тела обнаружат лишь через годы.
Ладно, скоро узнаем. Если подонок объявится без них, все станет ясно.
Если он вообще объявится. Августин не был уверен, что «Лестер Парсонс» и есть человек со сломанной челюстью.
Ружье Августин поставил в шкаф, а пистолет сунул за ремень под рубашку. Дождь стеганул по лицу, едва он вышел за дверь. Прикрывая глаза рукой, Августин пробежал по дорожке к 225-му номеру и по-соседски отстучал в дверь «стрижем-брижем – на раз!» – мол, свои.
Дверь распахнула благоухающая рыжая девица в сияющем бикини и туфлях на шпильках. Августин узнал шлюху в сеточках, что выскочила из дома 15600 по Калуса-драйв.
На веснушчатой левой груди девицы красовалась татуировка – оранжевый леденец. В руке она держала запотевший стакан с «бутлеггером».
– Черт! Я думала, это Щелкунчик, – сказала шлюха.
– Перепутал дверь. Извините.
– Ничего.
Из ванной вышла еще одна девица.
– Черт бы побрал этот дождь, – сказала она. – Хотела поплавать в бассейне.
Эта была в серебристом закрытом купальнике, убийственном белокуром парике и с золотыми обручами сережек в ушах. Увидев Августина, она спросила:
– Ты кто?
– Я ищу номер сестры, но, кажется, вообще перепутал мотели.
Рыжая представилась: Бриджит.
– Не желаешь зайти и обсохнуть?
– Если ваш Щелкунчик не рассердится, – сказал Августин, а сам подумал: что же это за имя такое?
– Да уж, он известный ревнивец! – хохотнула рыжая. – Заходи.
– Ты что, Бриджит, да они вот-вот приедут, – остановила подругу блондинка.
Но Августин уже вошел и незаметно огляделся: дорожная сумка, две косметички, на вешалке вечернее платье. Ничего необычного. Бриджит кинула ему полотенце и сказала, что подругу зовут Жасмин. Они из Майами.
– Я Джордж из Калифорнии, – представился Августин, бессмысленно пожимая шлюхам руки.
Бриджит задержала его ладонь и осмотрела безымянный палец:
– Неженатый?
– Вроде бы нет.
Августин деликатно высвободился.
– Кончай, нет времени, – сказала Жасмин.
– А нам много не понадобится, – ответила Бриджит. – Похоже, Джордж заводится с полоборота. – Она заученно подмигнула Августину. – Хочешь развлечься, пока дождь перестанет?
– Спасибо, но мне нужно идти.
– Сто баксов, – предложила Бриджит. – За обеих.
Жасмин поверх купальника натянула длинную белую тенниску.
– Эй, меня уже и не спрашивают? Сотню за что?
Бриджит молочно-белой рукой обвила Августина за талию и притянула к себе. Явный имплантант в левой груди уперся ему в ребра, как мешочек с монетами.
– Семьдесят пять. И я дам тебе попробовать мой леденец. – Бриджит опустила глаза на яркую татуировку.
– Нельзя, – ответил Августин. – Диабет.
Жасмин отрывисто рассмеялась:
– На вас жалко смотреть. Бриджит, пусть «Джордж из Калифорнии» ищет своих сестричек. – Она уселась по-турецки на кровать и стала приклеивать едко пахнущим клеем отломившийся искусственный ноготь. – Ну что за дрянская погода, – безадресно бормотала она.
Стимулирующее объятие Бриджит ослабло, и она медленно отстранилась.
– А у нашего Жоржика пистолет, – объявила со смесью тревоги и сожаления. – Я его почувствовала.
Жасмин подула на приклеенный ноготь:
– Пропади ты пропадом, Бриджит! Я так и знала! Ну что, довольна? Вляпались!
– Нет, не вляпались. – Августин достал пистолет и небрежно держал его на отлете, чтобы успокоить шлюх. – Я не из полиции, правда.
Жасмин прищурилась:
– Черт! Я все поняла. Тебя прислал пискун.
– Кто?
– Авила.
– Никогда не слыхал.
Бриджит сдала к кровати и шлепнулась рядом с подругой.
– Тогда кто ты такой, Джордж? – Шлюха нервно обхватила себя руками. – Чего тебе надо?
– Информацию.
– Еще бы.
– Точно. Мне нужно, чтобы вы рассказали об этом «Щелкунчике». И еще хочу знать, умеете ли вы, дамы, хранить секреты?
25
Бензин в профессорском фургоне кончился милях в двух от станции обслуживания в Форт-Драме. Нерия Торрес вышла на обочину и тормознула машину – старый пикап «шевроле». Трое мужчин сидели в кабине, еще четверо растянулись в кузове. Они ехали из Теннесси. Нерия была не в восторге от такой пропорции.
– Ищем работу, – пояснил водитель – жилистый небритый парень с библейскими татуировками на обеих руках. Его звали Матфеем, второе имя – Лука.
Нерия все равно нервничала под жадными взглядами мужчин.
– Чем занимаетесь, ребята? – спросила она.
– Строители. Приехали из-за урагана. – У Матфея нашлась пустая канистра, и он залил в фургон галлона четыре.
Нерия поблагодарила:
– Три доллара – все, что у меня есть.
– Нормалёк.
– А что вы строите?
– Все, что подвернется, – ответил Матфей. Остальные засмеялись. – Еще на валке леса. Есть опыт работы с бензопилой.
Нерия не стала спрашивать, есть ли у бригады лицензия на работу во Флориде. Ответ ясен. Мужчины выбрались из грузовика, чтобы размять ноги и помочиться. Один был такой воспитанный, что даже отвернулся, расстегивая ширинку.
Пора уезжать, решила Нерия, но Матфей загораживал дорогу к фургону.
– Я не расслышал, как вас звать.
– Нерия.
– Кубинское имя, верно?
– Да.
– У вас совсем нет акцента.
Ну спасибо тебе, Гомер, подумала Нерия.
– Я родилась в Майами, – сказала она.
Матфей будто обрадовался:
– Стало быть, домой едете. Здорово вас тут шибануло, как справитесь-то?
– Не могу сказать, пока не увижу.
– Мы жильем занимаемся.
– В самом деле?
– И деревянным, и кирпичным – любым. Еще крыши ставим. У нас один по битуму – как сам всевышний. Вот тот, – показал Матфей, – лысый, в кустах отливает. Он работал на новом «Уол-Марте» в Чаттануге. Двоюродный брат моей жены, Чип.
– Судя по всему, у вас не будет проблем с работой, когда доберетесь в Дейд.
– А как с вашим домом?
– Не знаю. Я же еще не видела.
– Может, напрочь развалило? – с надеждой сказал Матфей.
Нерия медленно открывала дверцу фургона. Лишь когда ручка ткнулась Матфею в лопатки, парень отступил. Нерия села за руль и запустила двигатель.
– Вот что, – сказала она. – Приеду домой, посмотрю, как там крыша, и тогда вам позвоню. Вы где остановитесь?
Работяги опять заржали.
– Отель «Стерно Хилтон», – сказал Матфей. – Понимаете, мы спим под открытым небом. Нам и мотель не по карману.
Порывшись в бардачке, Нерия нашла огрызок карандаша и профессорские картонные спички, вонявшие марихуаной. Записала выдуманный номер и протянула картонку Матфею:
– Тогда вы мне позвоните.
Парень даже не взглянул на номер.
– Я вот что думаю. Мы никогда не бывали в Майами… – Ох, только не это! – подумала Нерия. – …и просто поедем за вами. Так мы наверняка не заблудимся. И если вашему дому требуется ремонт, можем с ходу приступить.
Бригада радостно встретила план Матфея.
– Мне ваше предложение не очень нравится, – сказала Нерия, но зря.
– У нас есть рекомендации.
Нерия смотрела на пикап и раздумывала, есть ли шанс удрать от него на профессорском фургоне.
– Мы кое-кому в Чарлстоне задницы надрали, – повествовал Матфей. – После урагана «Хьюго».
– Уже очень поздно.
– Мы поедем прямо за вами.
И ехали. Всю дорогу.
Единственная фара пикапа, включенная на дальний свет, освещала кабину фургона, как телестудию. Нерия застыла в такой безжалостной иллюминации, ощущая, как семь пар глаз этих выродков сверлят ей затылок. Она ползла еле-еле, надеясь, что у деревенщины лопнет терпение и они ее обгонят. Не обогнали.
Оставалось лишь извлечь из ситуации максимальную пользу. Даже если неандертальцы ни черта не смыслят в строительстве, можно их использовать в поисках ворюги муженька.
Макс Лэм высунул голову в чуть приоткрытую дверь. Прежде ему не доводилось встречаться с агентами ФБР. Этот совсем не походил на Ефрема Цимбалиста-младшего. Он был в зеленой спортивной рубашке, бежевых слаксах «Докерс» и мокасинах «Басс Уидженс». В руках – сумка из магазина «Козырное железо».
Макс всегда был очень внимателен к названиям фирм. Он считал это частью своей работы – знать, кто и что покупает в Америке.
– Августин дома? – спросил агент.
– Его нет.
– А вы кто?
– Могу я взглянуть на ваше удостоверение?
Агент показал бляху в бумажнике, и Макс пригласил его в дом.
Они сели в гостиной. Макс спросил, что у агента в сумке. Дрель, ответил тот и пояснил:
– Ураган высосал из кухни все шкафчики.
– Дрель «Блэк и Декер»?
– «Макита».
– Первоклассный инструмент, – сказал Макс.
Агент проявил невиданное терпение.
– Вы друг Августина?
– Вроде того. Меня зовут Макс Лэм.
– Правда? Рад видеть вас в добром здравии.
Макс выпучил глаза.
– После похищения, – продолжил агент. – Ведь это вас похищали, верно?
– Да! – Душа Макса воспарила: Бонни так о нем тревожилась, что обратилась в ФБР. Это свидетельство ее верности.
– Ваша жена дала мне послушать пленку с сообщением, которое вы оставили на автоответчике.
– Значит, вы слышали голос того… парня, что меня уволок.
Макс достал из холодильника пиво «Микелоб», но агент попросил бутылку «Спрайта».
– Где ваша жена?
– Не знаю.
Макс взволнованно рассказал всю историю – от похищения на Калуса-драйв до полуночного освобождения в Свайном Городке, а потом – об исчезновении Бонни с Августином и ненормальным одноглазым губернатором. Казалось, агент слушал с неподдельным интересом, но он не делал никаких записей. Может, их специально тренируют запоминать все услышанное?
– Они опасные люди, – серьезно закончил Макс.
– Вашу жену увезли против ее воли?
– Нет, сэр. Вот поэтому они так опасны.
– Говорите, вам надевали ошейник?
– Шоковый, – печально подтвердил Макс. – В таких тренируют охотничьих собак.
– И с Бонни так же поступили? – спросил агент.
– Вряд ли, – ответил Макс. – Она очень доверчивая и впечатлительная. Этим они и воспользовались.
– Какова во всем этом роль Августина?
– Наверное, похититель и ему промыл мозги. – Макс достал еще пива и надорвал пакетик с солеными крендельками.
– Выдвинуть обвинение непросто. Вы говорите одно, они скажут другое.
– Но вы-то мне верите, правда?
– Не важно, чему верю я, мистер Лэм. Представьте себя на месте присяжных. Вы хотите, чтобы они проглотили столь странную историю…
Макс подскочил. Из набитого рта летели непрожеванные крендельки.
– Бофе мой! У меня фена ифчефла!
– Понимаю. Я бы тоже переживал. – Агент сводил с ума своей вежливой покладистостью. – Я не пытаюсь давать советы, но вы должны понимать, с чем столкнетесь.
Макс, клокоча, опустился на место. Агент объяснил, что Бюро редко подключается к подобным делам, если не поступает требование выкупа.
– В вашем случае его не было. И за жену ничего не требуют.
– Так вот: я считаю, что ее жизнь в опасности. И у вашей конторы будут большие неприятности, если с ней что-нибудь случится.
– Поверьте, мистер Лэм, я понимаю ваше огорчение.
Нет, не понимаешь, подумал Макс, иначе не говорил бы со мной как с десятилетним ребенком.
– Вы обращались в полицию? – спросил агент.
Макс рассказал о чернокожем патрульном – знакомце похитителя.
– Он сказал, я вправе выдвинуть обвинение, и обещал отвезти в участок.
Агент покивал:
– Это лучший способ действий, если вы приняли решение.
– Вам непременно нужно кое-что увидеть, – сказал Макс и повел агента в гостевую комнату к полке с черепами. – Скажите честно, разве вы не встревожились бы? Хозяин этими штуковинами жонглирует.
– Августин? Ну да.
– Вам это известно?
– Он не причинит вреда вашей жене, мистер Лэм.
– Ага, мне сразу полегчало!
Агент будто и не заметил сарказма.
– Рано или поздно миссис Лэм даст о себе знать. Я почти не сомневаюсь. Если же нет, позвоните мне. Хотя звоните в любом случае.
Он вручил Максу визитку, на которую тот взглянул с упрямым скептицизмом. Потом Макс пошел на кухню, и агент, двинувшись следом, спросил:
– Меня интересует – Августин дал вам ключ? – Макс обернулся. – От дома, – пояснил агент.
– Нет, сэр. Дверь на веранде была открыта.
– Значит, вы просто вошли. И он не знает, что вы здесь?
– Понимаете… – Макс вдруг сообразил, что нарушил закон, и на какую-то безумную секунду ему показалось, что агент ФБР готов его арестовать. Но тот сказал:
– Превосходный способ, чтобы вам отстрелили башку, – проникнуть в дом без ведома хозяина. Особенно в Майами.
Макс заскрипел зубами, поняв, что ситуация совершенно перевернулась. Все попусту. Полицейский в дружках у похитителя, агент ФБР приятельствует с коллекционером черепов.
– Знаете, чего мне на самом деле хочется? – Макс одним махом допил пиво и грохнул бутылкой о стол. – Я хочу найти жену, посадить ее в самолет, вернуться в Нью-Йорк и забыть об этом сволочном месте и этом вашем урагане.
– Чертовски хороший план, мистер Лэм, – согласился агент.
26
В Исламораде Щелкунчик велел остановиться у винного магазина.
– Не сейчас, – сказала Эди.
– Мне нужно.
– Мы почти приехали.
С заднего сиденья раздался бас:
– Дай мужику выпить.
Эди припарковалась за магазином. Джим Тайл пролетел по шоссе и не увидел черный джип. Через десять минут проскочил Авила, тоже не заметив «чероки».
Эди Марш беспокоило, что Щелкунчика отговорить не удалось. Она по себе знала, какая получается дурь, если смешивать «мидолы» с выпивкой. При двойной дозе Щелкунчик мог впасть в спячку на месяц.
Бонни попросила холодную колу:
– Я вся горю.
– Добро пожаловать во Флориду, – сказала Эди.
Щелкунчик бросил ей на колени три десятидолларовые купюры.
– Возьми красного «Джонни».
– Зря, если ты накачался кодеином.
– Ничего, бывало и хуже. Да и непохоже, что ты дала мне кодеин.
– Колено же прошло? На пузырьке было написано «кодеин».
Щелкунчик перебросил револьвер в левую руку, а правой ухватил Эди за волосы и дернул, словно вырывая пук сорняков. Эди вскрикнула.
– Да хоть «скипидар», мне по барабану, – сказал Щелкунчик. – Пошла за виски!
Эди выскочила из джипа. В дверях магазина она обернулась и показала выставленный средний палец.
– Сука упрямая, – пробормотал Щелкунчик.
– Отважная, – согласился Сцинк.
Бонни казалось, что кожа у нее уже шипит. Вот бы сейчас зарыться в снег…
– Ужасно жарко! Я сейчас разденусь. – И сама не поверила, что произнесла это.
Щелкунчик тоже поразился, но ему в смурном состоянии было совсем не до баб.
– Вы чё там, офонарели? – рявкнул он.
– Я уже задымилась, – пожаловалась Бонни.
Взгляд Щелкунчика скользнул по груди молодой женщины. Эта пара титек может все к черту поломать. Стоит ей выставить буфера – и куда подевается вся его власть? Преимущество будет потеряно, тут и револьвер не поможет.
– Не вздумай оголяться! – приказал Щелкунчик.
– Не беспокойтесь. – Смущенная Бонни нервно обмахивалась. Из багажника вопросительно курлыкнул кокон заплесневелого ковра с Левоном Стихлером внутри. Сцинк понял, что старик прислушивался, боясь что-нибудь пропустить.
Из магазина вернулась Эди. В волосах у нее поблескивали дождевые капли. Бонни она передала банку «Доктора Пеппера».
– Холодной колы не было, – сказала она и бросила Щелкунчику коричневый пакет. – Держи, придурок.
Бандит достал бутылку «Джонни Уокера», открыл одной рукой и, запрокинув голову, присосался к ней, как к фляге с водой.
– Полегче, – предостерегла Эди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38