Тут мы услышали шаги в глубине дома.
Магдалина удивилась не меньше меня, когда дверь нам открыла миссис Корнишон – в пальто и шляпке поверх бигуди.
– О, да это миссис Хаскелл! И ваша свекровь с вами! А я как раз собиралась уходить, когда услышала звонок. – Круглое лицо миссис Корнишон странно раскраснелось: наверное, от непривычно быстрой ходьбы. – Да разве из-за радио Доун что-нибудь услышишь? – Она отступила на полдюйма, пропуская нас в дом. – И собачку с собой привели? Очень мило.
– Мы пришли к моей подруге Беатрис, – вполне дружелюбно объяснила Магдалина.
– Ай-ай-ай! Столько проехать – и все напрасно!
– Вы хотите сказать?… – Пуся выпала из рук Мамули, и та даже не извинилась.
– Ее увезли минут пятнадцать назад. – Миссис Корнишон как-то гаденько улыбнулась. – И то сказать, она теперь там, где ей давно пора быть.
– То есть? – прошептала я вмиг онемевшими губами.
– Доктор сказал, что ее надо былo сразу везти в больницу. Он торопился, у него еще два срочных вызова.
– Она очень плоха?
– Доктор сказал, что надежды мало. – Миссис Корнишон расстегнула две пуговицы на пальто, дабы показать, что мы ее не задерживаем. – Миссис Таффер – Фриззи то есть – обещала мне перезвонить сюда, потому как дома у меня телефона нет. Я и пальто надела только потому, что в доме сквозит. Так что подождите, если хотите. Она вот-вот позвонит, да и мне веселее в компании. – Миссис Корнишон уставилась в пол. – Хотя, с другой стороны, может, вам и не по нраву мое общество, если вспомнить, что утром было.
– Сейчас самое важное – здоровье Бетти! – Мамуля решительно изобразила улыбку, за что Пуся вознаградила ее тявканьем, забыв, что воспитанные собачки лают, только когда к ним обращаются.
– Я проведу вас в заднюю комнату. – Миссис Корнишон зашаркала по полу клетчатыми шлепанцами. – Там поменьше игрушек. – Я едва расслышала ее слова из-за взрыва рок-н-ролла. – Они уехали впопыхах, так что юная Доун даже радио не успела выключить. – Миссис Корнишон покачала головой. – Я все собиралась зайти к ней в комнату, да надо карабкаться на второй этаж…
– Странно, что Доун не выключила радио раньше, когда узнала, что ее бабушка больна! – Магдалина шмыгнула носом.
– В семье все настолько привыкли к этому шуму, что даже не замечают. А если бы доктор и велел выключить музыку, еще не факт, что Доун его послушалась бы. Она девка с норовом… Удивительно даже, как это соизволила поехать в больницу, – она с бабушкой вроде не в ладах. Когда они уезжали, я ушла от греха подальше, чтобы, значит, не мешать, и не жалею – Доун опять визжала как резаная.
Миссис Корнишон прокладывала нам дорогу в крошечной гостиной, задушенной мебелью. Невзирая на то что стулья были сдвинуты к стене, а стол – к дивану, стоять приходилось чуть ли не на одной ноге.
– Я как раз собиралась сделать генеральную уборку, когда миссис Таффер приболела. – Миссис Корнишон смахнула со стула три лампочки и коробку карандашей. Мамуля осторожно сняла плащ и пристроила его на вешалку для пеленок у камина. – Одно можно сказать про Фриззи Таффер: она никогда не подгоняет рабочего человека. У нее даже присловье есть, что, дескать, ежели она уберется здесь к тому времени, как детки повырастут, и то хорошо будет.
– Фриззи – просто сокровище. – Дрожа от волнения, я оперлась о колченогий столик, который, падая, прищемил хвост Пусе.
– У него одна ножка подломлена. – Миссис Корнишон, можно сказать, подбежала к нам. – Ничего, сейчас я починю. – Она вытащила из кармана пальто сложенный вдвое кусок бумаги и неторопливо запихнула его под ножку стола. – Ну вот, теперь не качается. Налью-ка я вам по стаканчику моего винца из ревеня – специально его принесла, чтобы Фриззи не думала, будто я обиделась насчет кукол.
Не стоило напоминать миссис Корнишон, что это именно она похитила Барби. Я вежливо улыбнулась, когда она налила нам из стоящей на каминной полке бутыли.
– Я вообще-то не пью… – Магдалина залюбовалась Пусей, которая напала на вешалку для пеленок. – Но если вы считаете, что вино успокаивает нервы, пожалуй, попробую.
– Да все говорят, что оно просто целебное, а на железистый привкус вы внимания не обращайте.
Похвалив собственную продукцию, миссис Корнишон объявила, что отправляется в кухню сделать нам бутербродов.
– Зачем такие хлопоты? – возразила Мамуля.
– Надо чем-то руки занять, чтобы не думать про бедную миссис Таффер. Вы посидите, а я мигом.
– То есть через полчаса, – перевела я, когда за ней закрылась дверь.
– Эта женщина хочет как лучше, Элли…
– Справедливо сказано.
Я понюхала вино, и букет его мне не понравился: пахло пойло гнилым ревенем.
– Ничего удивительного, что ты вся как на иголках, тем более что бедняжка Беатрис в больнице, а наверху эта противная музыка. – Мамуля поставила стакан на столик, и он снова скособочился. – Миссис Корнишон неправильно сложила бумагу, хотя я не хочу ее критиковать… – Свекровь вытащила листок. – У этой женщины сегодня тоже был трудный день, да еще эта история с куклами…
Она вдруг осеклась. Глаза Магдалины едва не вылезли из орбит.
– Элли, прочти это! – Голос ее прозвучал неестественно громко в наступившей тишине, которая указывала на то, что миссис Корнишон все же выключила радио Доун. – Это же письмо от шантажиста!
Я выхватила потрепанную бумажонку и прочла-вслух:
– «Дорогая миссис Корнишон. Я кладу это письмо к вам в почтовый ящик, чтобы вы знали: есть свидетель того, как вы столкнули с обрыва старую даму. Чтобы уста мои молчали, положите в дуплистое дерево возле Помрой-Мэнор двести фунтов. Искренний доброжелатель».
Мамуля покачала головой.
– Это, наверное, дурная шутка. Кто-то из ведьминских подружек миссис Корнишон решил ее разыграть. Если бы в этом письме было хоть полслова правды, она не стала бы подпирать им стал.
– Она неграмотная! – со вздохом объяснила я. – Леди Китти мне рассказывала. Шантажист сел в лужу! Ему ничего не оставалось, как прибегнуть к услугам почты, ведь у миссис Корнишон нет телефона.
– Нет-нет, я все-таки думаю, что это шутка.
– Вряд ли, – ответила я, стараясь держать себя в руках. – Бриджет Шип прошлой ночью, к счастью, не пострадала. Позже она рассказывала Эвдоре, что кто-то нарочно столкнул ее с обрыва. А сегодня утром я узнала, что леди Китти погибла из-за неисправного велосипеда.
– И ни слова мне не сказала!
– Я не хотела вас волновать.
– Но ведь они совсем недавно приходили к тебе в гости! А теперь еще и Беатрис что-то такое съела – и на тебе! – Мамуля с ужасом уставилась на винную лужицу. – Элли, я не отличаюсь богатым воображением, но мне кажется, что в Читтертон-Феллс что-то неладно.
– Надо убираться отсюда! – Я потянула свекровь за рукав. – Сегодня днем мы с Папулей наведались в полицейский участок и поговорили с сержантом Бриггсом. Я пыталась убедить сержанта, что кто-то охотится за женщинами определенного типа.
– Если ты имеешь в виду знакомых пожилых дам, Элли, то так и скажи. – Мамуля высвободила руку. – Теперь я поняла, кого имел в виду Джонас, говоря о звонке сержанта. Значит, полиция собирается допрашивать миссис Корнишон… – Магдалина понизила голос, – но долго же они раскачиваются.
– Не будем ждать, пока они до нее доберутся! Я оглянулась на стеклянную дверь гостиной, выходившую в сад, но ее загораживала баррикада из стульев и диванов. Ничего не оставалось, как незамеченными выскользнуть через парадную дверь.
– Нет, Элли, погоди минуточку. – Мамуля встряхнула плащ и посмотрела на меня. – Ты еще молода – в чем я тебя не виню, – так что в один прекрасный день и ты научишься не делать поспешных и категоричных выводов. Ведь это неизвестный шантажист сказал, что миссис Корнишон столкнула Бриджет Шип со скалы. К тому же вчера был сильный туман и вообще… – Магдалина подхватила Пусю с дивана и ахнула.
Пуся что-то нарыла в диванных недрах.
– Опять святой Франциск? – спросила я.
– Нет, он здесь, – Мамуля похлопала по карману плаща. – Это… – она вырвала находку из собачьих зубов, – это еще одна шаманская кукла. Только на сей раз не я, а…
– Резвушка!
Я с отвращением посмотрела на панковский гребень рыжих волос и платье из обрезков индийского муслина.
– Элли, с меня довольно! Можешь защищать свою миссис Корнишон сколько угодно, а я ни секунды в этом доме не останусь. Только не говори, что нас двое на нее одну и что нам не о чем волноваться.
Я схватила Магдалину за локоть и рванулась к выходу, но дверь внезапно распахнулась и прямо перед нами возникла миссис Корнишон. Она по-прежнему была в шляпе и пальто, однако появилась дополнительная деталь – в руке миссис Корнишон сжимала огромный разделочный нож.
– Представляете, я резала хлеб для бутербродов и решила, что не мешает налить вам еще винца. – Лицо ее было невыразительно, как рисовый пудинг.
Заметив, что Мамуля держит в руках, она даже не покраснела.
– А-а, так вы нашли эту куклу. А я-то засунула ее так глубоко в диван, что и не надеялась вытащить.
– Собаки найдут все, что угодно! – Моя свекровь с гордостью взглянула на Пусю. – Благодаря этой маленькой ищейке мы знаем, что шантажист, пославший вам письмо, совершенно прав. – Мамуля попятилась. – Вы убийца… хотя я не хочу вас критиковать, поймите меня правильно.
– Мамуля говорит об этом письме! – Отчаянно надеясь вызвать у миссис Корнишон слезы раскаяния, я помахала перед ее носом рваным листком. – Ваш корреспондент уверяет, что видел, как вы столкнули Бриджет Шип с обрыва.
– Какие люди все-таки любопытные! – Осталось непонятным, кого миссис Корнишон имеет в ввду – нас или шантажиста. – Подумать только, а я-то специально положила это письмо в карман, чтобы вечером Рокси Мэллой мне его прочла. Вы знаете, – она ошеломленно хихикнула, – я ведь теперь всю ночь глаз не сомкну, гадая, кто мог это написать. А, какая разница! Мне одно ясно: написал какой-то скупердяй – жаль было потратиться на марку, так пихнул письмо в мой почтовый ящик. Все равно – ничто не испортит мне тот счастливый день, когда я получу «Марфу»!
– Так вот в чем дело! – воскликнула я.
– Уверена, что уж в этом году обязательно получу приз! Глэдстон Шип был для меня занозой в боку, пока я не поняла, что уж кому-кому, а ему приз никогда не достанется. Он же викариев муж. Пойдут слухи, что ему подыграли и всякое такое. Только я приободрилась – а тут такой удар! Я сразу увидела, что кабачки миссис Таффер – просто чудо, попробовала пироги леди Киггти и поняла, что им нет равных, то же самое можно сказать про варенье Бриджет Шип, так мало того, еще и вы прикатили! – Если бы взгляды могли убивать, Мамуля тут же свалилась бы замертво. – За всю свою жизнь не видела никого, кто так вяжет!
– Мы не можем быть совершенством во всем, – скромно пробормотала Магдалина.
– Но судьбу свою можем взять в собственные руки, как сказал ваш кузен-провидец, миссис Элли Хаскелл. Я знала, кому он посулил путешествие за море и мужчину из благородного рода. Я тут же поняла, что у него истинный дар прорицания.
– Да Фредди просто дурака валял! – взмолилась я.
– Наверняка, – миссис Корнишон задумчиво взглянула на разделочный нож, – найдутся люди, которые скажут, что этот приз вручают каждый год. Не в этом году, так в следующем… Они про одно забывают: в этом году призы вручает кузен нашего сэра Роберта, достопочтенньи Джордж Клайсдейл, а он такая шишка в виноделии, и у него свои виноградники во Франции! Разве могу я упустить возможность дать ему попробовать свое вино из одуванчиков?! Я ведь живу для одной цели – увидеть когда-нибудь винные этикетки со своим именем по всей стране. А я не из тех, кто отказывается от своего шанса!
– Миссис Маллой именно так вас и охарактеризовала. – За окном вспыхнула молния, и я придвинулась поближе к Мамуле. – Она даже подумала, что вы сжили со свету и предыдущих претенденток на «Марфу».
– Какое подлое вранье! – возмутилась миссис Корнишон. – Я только сейчас прибегла к убийству. И до чего же трудно было с ними управиться, позвольте вам доложить! Я все боялась, что у меня не получится следовать вашему плану, и потому решила сделать шаманских кукол, чтобы они мне помогли. – Она повернула к нам сердитое лицо, напоминавшее горячую плюшку с изюмом. – Я не такая дура и поняла, что теперь мне в ваш дом хода нет, так что прости-прощай всякая надежда похоронить кое-кого под упавшим комодом. Но тут счастье мне улыбнулось. Я слышала, как юная Доун плакалась по телефону, что старая миссис Таффер в бреду все зовет подружку. Это ведь я налила карбофоса в ревенное вино и уговорила Беатрис Таффер его попробовать, сказав, что это снадобье за день сделает ее личико мягким и гладеньким. Потом все семейство смоталось в больницу, а я стала поджидать вас. И вам того же винца припасла.
– Очень жаль, но мы к нему не притронулись, – отозвалась Мамуля не без самодовольства.
– Я и так вижу. – Миссис Корнишон покосилась на темную лужицу рядом со столиком. – На вас только яд зря переводить, Магдалина Хаскелл… А я уже и план составила: скажу фараонам, что подслушала, как миссис Элли Хаскелл выпила свое вино и заметила его странный вкус. Бедная Элли, недолго думая, обвинила вас в том, что вы укокошили свою подружку Беатрис Таффер за то, что она завела шашни с вашим муженьком. Тут якобы вошла я и увидела, как вы в порыве раскаяния допили вино, которым отравили и Элли. А еще раньше убрали леди Китти и столкнули в пропасть Бриджет Шип, чтобы замести следы.
– Но как я могла отравить Беатрис, если ни разу не была в этом доме? – вопросила Мамуля с мужеством человека, свято верящего в правду и справедливость.
– А я скажу, что были!
Миссис Корнишон вертела нож в руках так любовно, что можно было не сомневаться: на ее рассудок полагаться больше нельзя. Я лихорадочно размышляла, что же нам делать. Учитывая габариты Мамули, можно сказать, что нас не две, а полторы на одну чокнутую миссис Корнишон. И тут произошло чудо. Внезапно дом погрузился во мрак. В наших краях такое частенько случается в ненастные дни. Но некий светящийся сгусток вдруг взмыл в воздух и повис перед лицом миссис Корнишон.
Я-то сообразила, что Мамуля вытащила из кармана святого Франциска, чтобы он поддержал ее в минуту испытания, но миссис Корнишон этого знать не могла – она увидела ангельское видение, которое явилось, чтобы вырвать ее из когтей нечистого! Что ни говори, миссис Корнишон прежде была католичкой, пока не начала работать в доме викария-англиканца. Нож с грохотом выпал из ее руки, я подхватила его, и тут снова вспыхнул свет. А еще через секунду в дверь позвонили.
Я схватила Мамулю за свободную руку, и мы выбежали в прихожую мимо сжавшейся на полу миссис Корнишон.
– Мне очень жаль эту несчастную, – на бегу проговорила Магдалина. – А если вспомнить про ее пратетку-ведьму… Судя по всему, у них сумасшествие в роду.
– Не всегда дело в наследственности, – мрачно ответила я. – Среда тоже играет роль.
– Иными словами, Элли, во всем виновата мамочка миссис Корнишон, которая в детстве заставляла ее вечером убирать игрушки?!
Моя свекровь явно приходила в себя. Мы вместе открыли дверь вымокшему полицейскому.
– Добрый вечер, леди! – Сержанту Бриггсу не удалось сдержать тяжкий вздох. Не оставалось сомнений, что семейство Хаскеллов сидело у него в печенках. – Я пришел по заявлению одного из соседей по поводу слишком громкой музыки, которая вечно несется из этого дома. И кого же, – он перевел суровый взгляд с меня на Мамулю, – мне арестовать?
– Свекровеубийцу! – прокричала я под аккомпанемент раскатов грома. – И позвольте дать вам добрый совет: если она предложит стаканчик своего вина из ревеня, непременно вспомните про то, что устав запрещает пить при исполнении!
Эпилог
Бедная миссис Маллой! Она тяжело перенесла падение своей лучшей подруги Эдны. Хотя Рокси всегда заверяла меня, что работа – лучшее лекарство, она еще неделю спустя продолжала изливать потоки своих горестей всем, кто соглашался ее выслушать. Особенно в кухне Мерлин-корта, где она готовила себе чашечку чаю.
– Я знала, что Эдна не без греха, как все мы, миссис X., но и помыслить не могла, что в ней такой бес сидит. Конечно, чего плакать над пролитым молоком, но только, держи я рот на замке, она сроду не узнала бы о вашем трепе в «Темной лошадке» и леди Китти Помрой была бы жива-живехонька.
– Да перестаньте вы! – сказала я в сто сороковой раз. – Я тоже винила себя в случившемся, но миссис Корнишон и без нас нашла бы способ убрать соперниц. Главное, что Бриджет выжила после падения со скалы, Резвушка выздоровела после карбофоса, а Мамуля совершенно не пострадала.
– Ваши слова да Богу в уши, утешительница вы наша! – Миссис Мэллой вымыла чашку под краном и уставилась в окно на яркое послеполуденное солнце. – Да только где теперь найти замену мистеру Уткинсу, коль скоро он сел мотать срок за шантаж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Магдалина удивилась не меньше меня, когда дверь нам открыла миссис Корнишон – в пальто и шляпке поверх бигуди.
– О, да это миссис Хаскелл! И ваша свекровь с вами! А я как раз собиралась уходить, когда услышала звонок. – Круглое лицо миссис Корнишон странно раскраснелось: наверное, от непривычно быстрой ходьбы. – Да разве из-за радио Доун что-нибудь услышишь? – Она отступила на полдюйма, пропуская нас в дом. – И собачку с собой привели? Очень мило.
– Мы пришли к моей подруге Беатрис, – вполне дружелюбно объяснила Магдалина.
– Ай-ай-ай! Столько проехать – и все напрасно!
– Вы хотите сказать?… – Пуся выпала из рук Мамули, и та даже не извинилась.
– Ее увезли минут пятнадцать назад. – Миссис Корнишон как-то гаденько улыбнулась. – И то сказать, она теперь там, где ей давно пора быть.
– То есть? – прошептала я вмиг онемевшими губами.
– Доктор сказал, что ее надо былo сразу везти в больницу. Он торопился, у него еще два срочных вызова.
– Она очень плоха?
– Доктор сказал, что надежды мало. – Миссис Корнишон расстегнула две пуговицы на пальто, дабы показать, что мы ее не задерживаем. – Миссис Таффер – Фриззи то есть – обещала мне перезвонить сюда, потому как дома у меня телефона нет. Я и пальто надела только потому, что в доме сквозит. Так что подождите, если хотите. Она вот-вот позвонит, да и мне веселее в компании. – Миссис Корнишон уставилась в пол. – Хотя, с другой стороны, может, вам и не по нраву мое общество, если вспомнить, что утром было.
– Сейчас самое важное – здоровье Бетти! – Мамуля решительно изобразила улыбку, за что Пуся вознаградила ее тявканьем, забыв, что воспитанные собачки лают, только когда к ним обращаются.
– Я проведу вас в заднюю комнату. – Миссис Корнишон зашаркала по полу клетчатыми шлепанцами. – Там поменьше игрушек. – Я едва расслышала ее слова из-за взрыва рок-н-ролла. – Они уехали впопыхах, так что юная Доун даже радио не успела выключить. – Миссис Корнишон покачала головой. – Я все собиралась зайти к ней в комнату, да надо карабкаться на второй этаж…
– Странно, что Доун не выключила радио раньше, когда узнала, что ее бабушка больна! – Магдалина шмыгнула носом.
– В семье все настолько привыкли к этому шуму, что даже не замечают. А если бы доктор и велел выключить музыку, еще не факт, что Доун его послушалась бы. Она девка с норовом… Удивительно даже, как это соизволила поехать в больницу, – она с бабушкой вроде не в ладах. Когда они уезжали, я ушла от греха подальше, чтобы, значит, не мешать, и не жалею – Доун опять визжала как резаная.
Миссис Корнишон прокладывала нам дорогу в крошечной гостиной, задушенной мебелью. Невзирая на то что стулья были сдвинуты к стене, а стол – к дивану, стоять приходилось чуть ли не на одной ноге.
– Я как раз собиралась сделать генеральную уборку, когда миссис Таффер приболела. – Миссис Корнишон смахнула со стула три лампочки и коробку карандашей. Мамуля осторожно сняла плащ и пристроила его на вешалку для пеленок у камина. – Одно можно сказать про Фриззи Таффер: она никогда не подгоняет рабочего человека. У нее даже присловье есть, что, дескать, ежели она уберется здесь к тому времени, как детки повырастут, и то хорошо будет.
– Фриззи – просто сокровище. – Дрожа от волнения, я оперлась о колченогий столик, который, падая, прищемил хвост Пусе.
– У него одна ножка подломлена. – Миссис Корнишон, можно сказать, подбежала к нам. – Ничего, сейчас я починю. – Она вытащила из кармана пальто сложенный вдвое кусок бумаги и неторопливо запихнула его под ножку стола. – Ну вот, теперь не качается. Налью-ка я вам по стаканчику моего винца из ревеня – специально его принесла, чтобы Фриззи не думала, будто я обиделась насчет кукол.
Не стоило напоминать миссис Корнишон, что это именно она похитила Барби. Я вежливо улыбнулась, когда она налила нам из стоящей на каминной полке бутыли.
– Я вообще-то не пью… – Магдалина залюбовалась Пусей, которая напала на вешалку для пеленок. – Но если вы считаете, что вино успокаивает нервы, пожалуй, попробую.
– Да все говорят, что оно просто целебное, а на железистый привкус вы внимания не обращайте.
Похвалив собственную продукцию, миссис Корнишон объявила, что отправляется в кухню сделать нам бутербродов.
– Зачем такие хлопоты? – возразила Мамуля.
– Надо чем-то руки занять, чтобы не думать про бедную миссис Таффер. Вы посидите, а я мигом.
– То есть через полчаса, – перевела я, когда за ней закрылась дверь.
– Эта женщина хочет как лучше, Элли…
– Справедливо сказано.
Я понюхала вино, и букет его мне не понравился: пахло пойло гнилым ревенем.
– Ничего удивительного, что ты вся как на иголках, тем более что бедняжка Беатрис в больнице, а наверху эта противная музыка. – Мамуля поставила стакан на столик, и он снова скособочился. – Миссис Корнишон неправильно сложила бумагу, хотя я не хочу ее критиковать… – Свекровь вытащила листок. – У этой женщины сегодня тоже был трудный день, да еще эта история с куклами…
Она вдруг осеклась. Глаза Магдалины едва не вылезли из орбит.
– Элли, прочти это! – Голос ее прозвучал неестественно громко в наступившей тишине, которая указывала на то, что миссис Корнишон все же выключила радио Доун. – Это же письмо от шантажиста!
Я выхватила потрепанную бумажонку и прочла-вслух:
– «Дорогая миссис Корнишон. Я кладу это письмо к вам в почтовый ящик, чтобы вы знали: есть свидетель того, как вы столкнули с обрыва старую даму. Чтобы уста мои молчали, положите в дуплистое дерево возле Помрой-Мэнор двести фунтов. Искренний доброжелатель».
Мамуля покачала головой.
– Это, наверное, дурная шутка. Кто-то из ведьминских подружек миссис Корнишон решил ее разыграть. Если бы в этом письме было хоть полслова правды, она не стала бы подпирать им стал.
– Она неграмотная! – со вздохом объяснила я. – Леди Китти мне рассказывала. Шантажист сел в лужу! Ему ничего не оставалось, как прибегнуть к услугам почты, ведь у миссис Корнишон нет телефона.
– Нет-нет, я все-таки думаю, что это шутка.
– Вряд ли, – ответила я, стараясь держать себя в руках. – Бриджет Шип прошлой ночью, к счастью, не пострадала. Позже она рассказывала Эвдоре, что кто-то нарочно столкнул ее с обрыва. А сегодня утром я узнала, что леди Китти погибла из-за неисправного велосипеда.
– И ни слова мне не сказала!
– Я не хотела вас волновать.
– Но ведь они совсем недавно приходили к тебе в гости! А теперь еще и Беатрис что-то такое съела – и на тебе! – Мамуля с ужасом уставилась на винную лужицу. – Элли, я не отличаюсь богатым воображением, но мне кажется, что в Читтертон-Феллс что-то неладно.
– Надо убираться отсюда! – Я потянула свекровь за рукав. – Сегодня днем мы с Папулей наведались в полицейский участок и поговорили с сержантом Бриггсом. Я пыталась убедить сержанта, что кто-то охотится за женщинами определенного типа.
– Если ты имеешь в виду знакомых пожилых дам, Элли, то так и скажи. – Мамуля высвободила руку. – Теперь я поняла, кого имел в виду Джонас, говоря о звонке сержанта. Значит, полиция собирается допрашивать миссис Корнишон… – Магдалина понизила голос, – но долго же они раскачиваются.
– Не будем ждать, пока они до нее доберутся! Я оглянулась на стеклянную дверь гостиной, выходившую в сад, но ее загораживала баррикада из стульев и диванов. Ничего не оставалось, как незамеченными выскользнуть через парадную дверь.
– Нет, Элли, погоди минуточку. – Мамуля встряхнула плащ и посмотрела на меня. – Ты еще молода – в чем я тебя не виню, – так что в один прекрасный день и ты научишься не делать поспешных и категоричных выводов. Ведь это неизвестный шантажист сказал, что миссис Корнишон столкнула Бриджет Шип со скалы. К тому же вчера был сильный туман и вообще… – Магдалина подхватила Пусю с дивана и ахнула.
Пуся что-то нарыла в диванных недрах.
– Опять святой Франциск? – спросила я.
– Нет, он здесь, – Мамуля похлопала по карману плаща. – Это… – она вырвала находку из собачьих зубов, – это еще одна шаманская кукла. Только на сей раз не я, а…
– Резвушка!
Я с отвращением посмотрела на панковский гребень рыжих волос и платье из обрезков индийского муслина.
– Элли, с меня довольно! Можешь защищать свою миссис Корнишон сколько угодно, а я ни секунды в этом доме не останусь. Только не говори, что нас двое на нее одну и что нам не о чем волноваться.
Я схватила Магдалину за локоть и рванулась к выходу, но дверь внезапно распахнулась и прямо перед нами возникла миссис Корнишон. Она по-прежнему была в шляпе и пальто, однако появилась дополнительная деталь – в руке миссис Корнишон сжимала огромный разделочный нож.
– Представляете, я резала хлеб для бутербродов и решила, что не мешает налить вам еще винца. – Лицо ее было невыразительно, как рисовый пудинг.
Заметив, что Мамуля держит в руках, она даже не покраснела.
– А-а, так вы нашли эту куклу. А я-то засунула ее так глубоко в диван, что и не надеялась вытащить.
– Собаки найдут все, что угодно! – Моя свекровь с гордостью взглянула на Пусю. – Благодаря этой маленькой ищейке мы знаем, что шантажист, пославший вам письмо, совершенно прав. – Мамуля попятилась. – Вы убийца… хотя я не хочу вас критиковать, поймите меня правильно.
– Мамуля говорит об этом письме! – Отчаянно надеясь вызвать у миссис Корнишон слезы раскаяния, я помахала перед ее носом рваным листком. – Ваш корреспондент уверяет, что видел, как вы столкнули Бриджет Шип с обрыва.
– Какие люди все-таки любопытные! – Осталось непонятным, кого миссис Корнишон имеет в ввду – нас или шантажиста. – Подумать только, а я-то специально положила это письмо в карман, чтобы вечером Рокси Мэллой мне его прочла. Вы знаете, – она ошеломленно хихикнула, – я ведь теперь всю ночь глаз не сомкну, гадая, кто мог это написать. А, какая разница! Мне одно ясно: написал какой-то скупердяй – жаль было потратиться на марку, так пихнул письмо в мой почтовый ящик. Все равно – ничто не испортит мне тот счастливый день, когда я получу «Марфу»!
– Так вот в чем дело! – воскликнула я.
– Уверена, что уж в этом году обязательно получу приз! Глэдстон Шип был для меня занозой в боку, пока я не поняла, что уж кому-кому, а ему приз никогда не достанется. Он же викариев муж. Пойдут слухи, что ему подыграли и всякое такое. Только я приободрилась – а тут такой удар! Я сразу увидела, что кабачки миссис Таффер – просто чудо, попробовала пироги леди Киггти и поняла, что им нет равных, то же самое можно сказать про варенье Бриджет Шип, так мало того, еще и вы прикатили! – Если бы взгляды могли убивать, Мамуля тут же свалилась бы замертво. – За всю свою жизнь не видела никого, кто так вяжет!
– Мы не можем быть совершенством во всем, – скромно пробормотала Магдалина.
– Но судьбу свою можем взять в собственные руки, как сказал ваш кузен-провидец, миссис Элли Хаскелл. Я знала, кому он посулил путешествие за море и мужчину из благородного рода. Я тут же поняла, что у него истинный дар прорицания.
– Да Фредди просто дурака валял! – взмолилась я.
– Наверняка, – миссис Корнишон задумчиво взглянула на разделочный нож, – найдутся люди, которые скажут, что этот приз вручают каждый год. Не в этом году, так в следующем… Они про одно забывают: в этом году призы вручает кузен нашего сэра Роберта, достопочтенньи Джордж Клайсдейл, а он такая шишка в виноделии, и у него свои виноградники во Франции! Разве могу я упустить возможность дать ему попробовать свое вино из одуванчиков?! Я ведь живу для одной цели – увидеть когда-нибудь винные этикетки со своим именем по всей стране. А я не из тех, кто отказывается от своего шанса!
– Миссис Маллой именно так вас и охарактеризовала. – За окном вспыхнула молния, и я придвинулась поближе к Мамуле. – Она даже подумала, что вы сжили со свету и предыдущих претенденток на «Марфу».
– Какое подлое вранье! – возмутилась миссис Корнишон. – Я только сейчас прибегла к убийству. И до чего же трудно было с ними управиться, позвольте вам доложить! Я все боялась, что у меня не получится следовать вашему плану, и потому решила сделать шаманских кукол, чтобы они мне помогли. – Она повернула к нам сердитое лицо, напоминавшее горячую плюшку с изюмом. – Я не такая дура и поняла, что теперь мне в ваш дом хода нет, так что прости-прощай всякая надежда похоронить кое-кого под упавшим комодом. Но тут счастье мне улыбнулось. Я слышала, как юная Доун плакалась по телефону, что старая миссис Таффер в бреду все зовет подружку. Это ведь я налила карбофоса в ревенное вино и уговорила Беатрис Таффер его попробовать, сказав, что это снадобье за день сделает ее личико мягким и гладеньким. Потом все семейство смоталось в больницу, а я стала поджидать вас. И вам того же винца припасла.
– Очень жаль, но мы к нему не притронулись, – отозвалась Мамуля не без самодовольства.
– Я и так вижу. – Миссис Корнишон покосилась на темную лужицу рядом со столиком. – На вас только яд зря переводить, Магдалина Хаскелл… А я уже и план составила: скажу фараонам, что подслушала, как миссис Элли Хаскелл выпила свое вино и заметила его странный вкус. Бедная Элли, недолго думая, обвинила вас в том, что вы укокошили свою подружку Беатрис Таффер за то, что она завела шашни с вашим муженьком. Тут якобы вошла я и увидела, как вы в порыве раскаяния допили вино, которым отравили и Элли. А еще раньше убрали леди Китти и столкнули в пропасть Бриджет Шип, чтобы замести следы.
– Но как я могла отравить Беатрис, если ни разу не была в этом доме? – вопросила Мамуля с мужеством человека, свято верящего в правду и справедливость.
– А я скажу, что были!
Миссис Корнишон вертела нож в руках так любовно, что можно было не сомневаться: на ее рассудок полагаться больше нельзя. Я лихорадочно размышляла, что же нам делать. Учитывая габариты Мамули, можно сказать, что нас не две, а полторы на одну чокнутую миссис Корнишон. И тут произошло чудо. Внезапно дом погрузился во мрак. В наших краях такое частенько случается в ненастные дни. Но некий светящийся сгусток вдруг взмыл в воздух и повис перед лицом миссис Корнишон.
Я-то сообразила, что Мамуля вытащила из кармана святого Франциска, чтобы он поддержал ее в минуту испытания, но миссис Корнишон этого знать не могла – она увидела ангельское видение, которое явилось, чтобы вырвать ее из когтей нечистого! Что ни говори, миссис Корнишон прежде была католичкой, пока не начала работать в доме викария-англиканца. Нож с грохотом выпал из ее руки, я подхватила его, и тут снова вспыхнул свет. А еще через секунду в дверь позвонили.
Я схватила Мамулю за свободную руку, и мы выбежали в прихожую мимо сжавшейся на полу миссис Корнишон.
– Мне очень жаль эту несчастную, – на бегу проговорила Магдалина. – А если вспомнить про ее пратетку-ведьму… Судя по всему, у них сумасшествие в роду.
– Не всегда дело в наследственности, – мрачно ответила я. – Среда тоже играет роль.
– Иными словами, Элли, во всем виновата мамочка миссис Корнишон, которая в детстве заставляла ее вечером убирать игрушки?!
Моя свекровь явно приходила в себя. Мы вместе открыли дверь вымокшему полицейскому.
– Добрый вечер, леди! – Сержанту Бриггсу не удалось сдержать тяжкий вздох. Не оставалось сомнений, что семейство Хаскеллов сидело у него в печенках. – Я пришел по заявлению одного из соседей по поводу слишком громкой музыки, которая вечно несется из этого дома. И кого же, – он перевел суровый взгляд с меня на Мамулю, – мне арестовать?
– Свекровеубийцу! – прокричала я под аккомпанемент раскатов грома. – И позвольте дать вам добрый совет: если она предложит стаканчик своего вина из ревеня, непременно вспомните про то, что устав запрещает пить при исполнении!
Эпилог
Бедная миссис Маллой! Она тяжело перенесла падение своей лучшей подруги Эдны. Хотя Рокси всегда заверяла меня, что работа – лучшее лекарство, она еще неделю спустя продолжала изливать потоки своих горестей всем, кто соглашался ее выслушать. Особенно в кухне Мерлин-корта, где она готовила себе чашечку чаю.
– Я знала, что Эдна не без греха, как все мы, миссис X., но и помыслить не могла, что в ней такой бес сидит. Конечно, чего плакать над пролитым молоком, но только, держи я рот на замке, она сроду не узнала бы о вашем трепе в «Темной лошадке» и леди Китти Помрой была бы жива-живехонька.
– Да перестаньте вы! – сказала я в сто сороковой раз. – Я тоже винила себя в случившемся, но миссис Корнишон и без нас нашла бы способ убрать соперниц. Главное, что Бриджет выжила после падения со скалы, Резвушка выздоровела после карбофоса, а Мамуля совершенно не пострадала.
– Ваши слова да Богу в уши, утешительница вы наша! – Миссис Мэллой вымыла чашку под краном и уставилась в окно на яркое послеполуденное солнце. – Да только где теперь найти замену мистеру Уткинсу, коль скоро он сел мотать срок за шантаж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26