А-П

П-Я

 


От земли шел какой-то странный неприятный запах, как будто в этой местности протухло что-то гигантское. Юре это не понравилось. Он отошел подальше и покопал там. Вони было не меньше. Юра посветил зажигалкой в лунку. В земляной стенке шевелил вялым концом полудохлый червяк. Юра ухватил его двумя пальцами и выдернул. Чпо-ок! Чтобы червяк не потерялся, Юра тут же насадил его на крючок и пошел к воде.
Он забросил удочку и сел на полено, которое валялось тут же. И закурил. Выглянула луна, осветив купол церкви на противоположном берегу пруда и тропинку, ведущую к ней.
Вдруг на том берегу кто-то выскочил на пригорок и с криком бросился вниз, в сторону церкви. Чего кричали, Юра не разобрал. Три какие-то тени пробежали следом за первой. В деревне завыли собаки. В церкви хлопнула дверь. А через несколько секунд опять кто-то дико закричал.
Кому это приспичило среди ночи помолиться?..
Юра к религии относился снисходительно. Он считал, что какие-то Высшие Силы Разума, наверное, присутствуют, но к церкви они навряд ли имеют отношение. Ну разве ж может Высший Разум проявлять себя через деревянное здание, в котором толкаются глупые старухи в черных платках?! Делать Высшему Разуму больше не фига, чем проявлять себя там! Высший Разум это, скорее всего, инопланетяне, которые транспортируются на большой скорости в летающих тарелках.
Юра почувствовал, что штаны прилипли к бревну, на котором он сидел. Он резко привстал, и полено поднялось вместе с ним. Он дернул задницей. Крак - полено отвалилось. Мешалкин пощупал сзади. Штаны были в смоле и с дыркой.

- 4 -
Таня швырнула тряпку в темноту, вслед мужу, и быстрым шагом вернулась в дом. Села на табурет и уставилась в стену, где висел выцветший прошлогодний календарь с обезьяной на унитазе и надписью «Радио России».
Он подонок!.. Я загубила свою жизнь!.. Если бы не дети, я давно бы от него ушла!.. И все было бы по-другому!.. Все мужики сволочи!.. В следующий раз я бы знала, за кого выходить замуж и как себя вести!.. Я бы вышла замуж за какого-нибудь додика с хорошей зарплатой и без всяких там художеств в голове. Наподобие Стасика Соловьева! Ну и пусть он несимпатичный! Зато бы он не выступал, любил бы меня и делал бы всё, что от него требуется! А к его внешности я бы привыкла как-нибудь! Подумаешь, внешность - ночью темно! Он и сейчас готов на мне жениться! Во всяком случае, когда мы встречались с ним в последний раз на квартире у Ирки, он так и сказал: Бросай ты, Танька, своего художника на букву Хэ и выходи за меня! Я тебя буду на руках носить… А я ему ответила: А как же дети?.. Нет, я не могу… Так я ему тогда ответила… Вот подрастут дети чуть-чуть, станут понимать, что с таким мудаком мамке жить невозможно, вот тогда и уйду к Соловьеву!..
Таня встала и прошла в избу, посмотреть - как там дети. Дети смотрели телевизор. Шел какой-то американский фильм. Дети с интересом наблюдали, как из шкафа в спальне вылез мертвец в болячках и напал на парочку, которая занималась сексом.
Татьяна издала вопль. Дети подскочили, подумав, что это кричат на экране.
Таня вырвала вилку из розетки и закричала на детей:
- Что вы смотрите?! Кто вам это разрешил смотреть?! Это смотреть нельзя! Это гадость! Гадость! И в кого вы такие уроды?! Ну-ка быстро мыть ноги и спать!
Когда дети ушли на веранду мыть ноги, Таня подумала: Если Мешалкина кто сейчас у пруда увидит, подумают: Ну и сволочь у него жена! Муж приехал, а она его с дороги не накормила, и он пошел, как дурак, рыбу ловить! Как будто у него дома-семьи нету!.. Скажут, что я плохая хозяйка, и у меня будут неприятности… В деревне всё сразу становится известно… А мне тут еще жить да жить… Знает этот гад, как похуже сделать, чтобы я за ним побежала! Всё так повернет, что все равно я в говне, а он весь в белом! Паразит! Вот выйду за Стасика, всё будет по-другому!.. Ну что… надо идти за этим говноловом!.. Таня уложила детей, взяла фонарик и отправилась в темноту.

- 5 -
Фонарик выхватывал из темноты маленькое круглое пятно желтого света. Ночи в это время года были особенно темными. Но если бы луна не скрылась за облаками, было бы, конечно, не так темно и можно было бы обойтись без фонарика.
Фонарик замигал и стал судорожно гаснуть. Батарейки садились.
Говорила же этому уроду: Привези нам батарейки! Привези нам батарейки! … Привези нам батарейки!.. Куда там! Куда там! Разве он о семье думает! У него в голове более возвышенные мысли - как с Куравлевым нажраться и показывать ему свои деревянные сувениры! Куравлев тоже хорош! Куравлев тоже хорош! Вместо того чтобы Мешалкина осадить и сказать: Брось ты это занятие! Или уж, на худой конец, иди кружок веди за деньги в клуб… А он: Какой ты. Юра, молодец, талант, художник! Беги за бутылкой… Тьфу! Художник! Тьфу! Художник! Художник! Лучше бы паркет дома положил, раз он так дерево любит! Вырежет какую-нибудь фигню и сует под нос - По-ню-хай-как-пах-нет! Тьфу!
Фонарик моргнул в последний раз и потух окончательно. Стало совершенно темно. Таня остановилась и потрясла его, но это не помогло.
Вот сейчас упаду в темноте в яму и ногу сломаю! Сломаю ногу! Вот и все! Всё из-за этого придурка! Говорила же мне мама: Не выходи ты, Танька, за него, ничего хорошего у тебя с ним не получится! У него одна дурь в голове! А я не послушала, дура! Дура! Теперь мучаюсь! Мучаюсь теперь! Мучаюсь!
Она осторожно пошла вперед. Идти было страшновато. К страху упасть и покалечиться примешивалось еще что-то. Что-то пугало Татьяну в этой темноте. То ли крики ночных птиц, то ли огоньки светлячков на кустах, то ли первобытный страх человека перед темнотой.
Нога провалилась в пустоту, Таня пролетела вперед и ударилась о землю. К счастью, не сильно. Она поднялась. Коленка немного болела.
Вот так-то! Спасибо тебе, Мешалкин! Спасибо! Дождался ты наконец! Дождался! Да! А в следующий раз я голову сверну, как ты этого давно добиваешься! Ты уже давно хочешь свести в могилу мать своих детей! Давно уже хочешь! Да! Давно!
Таня выбралась из неглубокой ямы и пошла дальше, имея твердое намерение свернуть шею, назло мужу.
Вдруг она уловила впереди какое-то движение. Таня остановилась.
Наверное, это Мешалкин…
- Юра, ты?! - крикнула она.
- Нет, - ответил незнакомый голос, - мы не Юра.
Из темноты появились две фигуры и остановились перед Таней.
Выглянула луна и осветила незнакомцев. Таня обомлела. Перед ней стояли два солдата, как из кино про войну. Они были в плащ-палатках, в пилотках с красными звездами, на груди у них висели автоматы с круглыми магазинами. Такие автоматы Таня видела только в кино!
- Здравствуй, хозяйка, - сказал один. А второй спросил:
- Нет ли, хозяйка, у вас в деревне фрицев?
Таня попятилась. Пять минут назад она вышла из совершенно обычного дома с электрическим освещением, где работал телевизор и висела обезьяна на унитазе. Она сделала несколько шагов в темноту и оказалась в месте, где творится что-то немыслимое и несуразное.
- Хозяйка, ты что - немая? - переспросил первый.
- Или глухая? - добавил второй. - Фрицы, спрашиваем, есть в деревне?
- Ка-ка-ка… какие фрицы?..
- Вот-вот-вот… вот с такими рогами! - передразнил первый и приставил к голове два пальца.
- Ты что, издеваешься над нами? Может, ты фрицам служишь?
- Ка-ка-ка… каким фрицам?.. Ребята, вы что, кино здесь снимаете про войну?
- Ага! Я артист Крючков! - ответил солдат потолще.
- А я артист Ильинский! - ответил солдат в очках. - Ты что, баба, совсем рехнулась?! Какое кино?! Мы тебя русским языком спрашиваем - немцы в деревне есть?!
Таня совсем растерялась. Она вдруг вспомнила, что читала в каком-то фантастическом рассказе, который ей подсунул Ме-шалкин, как главный герой пошел по городу, шел, шел, провалился в яму времени и очутился на сто лет назад. Быть может, с ней случилось то же самое?!. Какой ужас! Какой ужас! Но этого не может же быть! Не может быть! Это же был всего лишь фантастический рассказ! Фантастический! В жизни такого не бывает!..
- Немцы?.. Так год-то сейчас какой?..
- Какой-какой! Суровый военный год! Красная Армия теснит фашистские полчища!
- А ты, конечно, этого всего не знаешь? Ты что, дура?! Или психическая?!
- Как же фашистские полчища?!. Я же после войны родилась!
- Что ж с того! И мы - после войны.
- Это всегда так. Война пройдет, детей нарожают, а на следующей войне их убьют. А после новые опять родятся. И так далее…
- Сейчас 1999 год, - сказала Таня глухим голосом.
- Знаешь что, - процедил сквозь зубы солдат в очках, - ты нам, подруга, голову не морочь! Видали мы таких до хрена!.. Ну, а коли ты, того-сего, очки тут втираешь, то чего-то, значит, хочешь скрыть! А раз так, то ты, скорее всего, за фашистов! И мы сейчас с тобой разберемся на месте!
Таня никогда бы не поверила, что ее обвинят в пособничестве фашистам, да еще в такой темноте. Головой она, конечно, понимала, что всё что происходит - абсурд. Но глазами своими она видела бойцов, а ушами слышала их суровые речи.
- Я фашистка?! - крикнула она. - Да у меня дед на войне погиб!
- Дед за баб не ответчик!
- У тебя дед погиб, а Андрюха обе руки на войне потерял! Мог бы со спокойной совестью демобилизоваться и на вокзалах окурки собирать, а он не покинул поле боя! Теперь ногами воюет!
Тот, что в очках, подпрыгнул неожиданно высоко и ударил ногой по столбу с проводами. Столб переломился и рухнул. Провода натянулись и лопнули. Ночную темноту прорезали зигзагообразные разряды электричества.
Татьяну охватил ужас. Творилось что-то невероятное. И появление солдат времен войны, и их разговор, и то, как они ногами ломают столбы, - всё это не лезло ни в какие ворота.
Женская интуиция говорила, что живой ей отсюда не уйти. Ноги подкашивались. На лбу выступил холодный пот. Руки дрожали. Кожа покрылась мурашками.
- Товарищи бойцы, отпустите меня, - заскулила Татьяна. - У меня дети!.. Игорек и Верочка!..
- Вот и хорошо, - сказал очкарик спокойно. - Мы тебя сейчас убьем, а твоих детей воспитает Родина, как своих верных сыновей и дочерей, а не как пособников фашистов! - Он страшно засмеялся. - Ты же мать, ты же хочешь, чтобы твои дети выросли настоящими людьми, а не мразью, как ты?!
- Конечно, хочет! - поддакнул второй. - Думаешь, Анд-рюха, легко мразью жить? Мучается, небось, она с утра до вечера. Света белого не видит.
- Скажи нам спасибо, фашистская подметка, что мы твои мучения теперь прекратим.
- Как ты хочешь умереть? Чтобы я тебя из автомата застрелил или чтобы тебя Андрюха ногами забил? Таня зарыдала.
- Не хочу-у-у!
Почему я стою на месте?! На месте?!. - пронеслось у нее в голове. - Почему я не зову на помощь и не бегу отсюда подальше?..
Но ни язык, ни ноги, ни руки не слушались ее. Желудок скрутило, Татьяна почувствовала, что ее сейчас вырвет. К дикому ужасу добавились физическая немощь и чувство стыда за то, что ее сейчас стошнит при посторонних.
Чего я думаю?! Чего я думаю?! Меня сейчас убьют, а мне чего-то стыдно?! Чего мне стыдиться?! Чего?! Меня же убивают! Убивают! А я их стыжусь!
Татьяну вырвало. Она согнулась пополам. Голова кружилась. Перед глазами расходились радужные круги.
- Что, - очкарик наклонил к ней голову и заглянул в лицо, - наблевала? Наблевала, гадина? Фу-у! Ай-яй-яй! Как не стыдно?! Что, не получается орать-то?! Только блевать получается?! Не получается ногами-то бегать?!. От нас, сука, не удерешь! - Он снова засмеялся. - Потому что мы тебя насквозь видим! Таня заглянула в его глаза и почувствовала, как тонет в какой-то черной вязкой трясине. Она испугалась еще больше и хотела отвернуться, но не могла.
- Капут тебе, Танечка! - сказал очкарик.
Откуда они знают мое имя?.. - последнее, что успела подумать Таня перед тем, как увидела открытый рот с огромными волчьими клыками. Очкарик взвыл и впился зубами в ее горло. Таня дернулась и почувствовала, как с другой стороны в шею вонзились зубы второго бойца.
Вся деревня содрогнулась от звериного воя.

- 6 -
Верочка и Игорь не спали. Они лежали в темноте. Игорь рассказывал Верочке страшную историю, которую ему рассказал его друг Васька. Верочка натянула одеяло до самых глаз и боялась.
- Значит, так, - говорил Игорь. - В одном городе жила семья: мама, папа и их дети. Дочка и сын. Дочку звали Ева, а сына звали Генрик. Папу звали Карл, а маму - м-м-м… не помню как… Просто будет мама называться. Вот однажды к ним в гости приехал один неизвестный им дядя. Мама подумала, что это папин родственник. А папа Карл подумал, что это мамин родственник. А спросить у него, чей он родственник, они постеснялись. И стал он у них жить. Фамилия у него была Никитин. Он был длинного роста, худой, как скелет, с черными волосами и большим носом. Еще у него росла длинная-предлинная черная борода. И одевался он во всё черное. Черный плащ, черные очки, черная шляпа, черные перчатки, черные штаны, черные ботинки, а в руке черный чемодан. Никитин всегда носил чемодан с собой и никогда его не оставлял. Однажды ему нужно было в магазин пойти, купить черный носовой платок. А родители были на работе. Никитин сказал детям: Только ни в коем случае не открывайте чемодан и не смотрите чего в нем лежит. И ушел в магазин. Тогда Генрику стало интересно, и он пошел посмотреть. Открывает чемодан - а там шкатулка лежит. А в шкатулке желтый мизинец отрезанный. Тогда Генрик испугался, бросил в чемодан шкатулку и убежал в свою комнату… И не заметил, что его носовой платок упал из кармана в чемодан… Сидит он под столом и дрожит, вдруг слышит шаги по лестнице. Это Никитин возвращается из магазина. Раз-два! Раз-два! - Игорь старался говорить страшным голосом. - Вот он уже подходит к двери! Раз-два! Раз-два! Вот он заходит в квартиру! Раз-два! Раз-два! Вот он идет по коридору! Раз-два! Раз-два! Вот он заходит в свою комнату посмотреть на свой чемодан. Раз-два! Раз-два! Вот он подходит к чемодану и открывает крышку!.. А там валяется платок Генрика! Тогда он всё понял и пошел в комнату к Генрику. Раз-два! Раз-два!
- А как он узнал, что это Генрика платок? - спросила Верочка.
- На нем было написано Генрик… Сидит Генрик под столом и видит ноги в черных ботинках. И слышит голос страшный: Где этот проти-ти-вный мальчишка, который залезал ко мне в черный чемодан и узнал мою тайну? А Генрик сидит под столом и боится пошевелиться. А Никитин комнату обошел и стал принюхиваться. Чую, здесь ты, противный мальчишка! Вылезай, а то я тебя все равно найду! Подходит Никитин к кровати, нагнулся и смотрит - не сидит ли там Генрик. А Генрик в это время из-под стола выскочил и в шкафу спрятался, где Никитин его уже искал…
- Лучше бы он совсем из дома убежал.
- Он не мог, потому что Никитин закрыл комнату на ключ…
- А откуда у него ключ был?
- Он его у папы Карла из кармана вынул, когда папа мылся.
- Это тот папа Карл, у которого Буратино?
- Нет, это другой.
- А Буратинин где?
- У тебя на бороде! Не мешай мне рассказывать, а то не буду!.. Забежал Генрик в шкаф, а его красная рубашка между дверцами застряла, и краешек наружу торчит. И Никитин увидел. Схватил он Генрика за рубашку, вытащил из шкафа и говорит: Говорил я - никому не лазить в мой чемодан и никому не открывать мой чемодан! А ты, противный мальчишка, залез в мой черный чемодан и узнал мою страшную тайну желтого пальца! И за это я тебя убью и кровь твою выпью! Убил он Генрика и кровь выпил, а труп выкинул в окошко. Вечером приходят родители и спрашивают: А где Генрик? А Никитин им отвечает: Говорил я - никому не лазить в мой чемодан! А он залез. За это я его убил и кровь у него выпил! И вас тоже последний раз предупреждаю: Не лазьте ко мне в чемодан, а то хуже будет! Погоревали родители, но делать нечего.
- А почему они его не выгнали хотя бы?
- Неудобно родственника выгонять. Помнишь, у нас жил папин дядя Петя у которого ноги так сильно воняли?
- ф-у-у-у-у!
- Не мешай рассказывать!.. И ушли на следующий день родители на работу. А Никитин опять пошел в магазин покупать черный галстук. Перед уходом он говорит Еве: Не подходи, Ева, к моему чемодану, а то худо будет! Сказал так и ушел. А Еве интересно стало. И она тогда не сдержалась и чемодан открыла…
- Глупая какая! Он же теперь ее убьет!
- Девчонки все глупые дуры!
- Сам дурак!
- Еще раз перебьешь - не буду рассказывать!
- Больше не буду перебивать.
- …Открывает Ева чемодан и видит там шкатулку, а в шкатулке желтый палец с синим ногтем. Испугалась Ева, бросила ее и побежала в свою комнату. И не заметила, что у нее с головы в чемодан упал волос. Спряталась Ева за занавеску, потому что была очень глупая и не догадалась, что у нее из-под занавески сандали торчат. Идет домой Никитин. Раз-два! Раз-два! Это слышно его шаги на лестнице. Раз-два! Раз-два! Это Никитин подходит к двери. Раз-два! Раз-два! Это он идет по коридору и заходит к себе в комнату. Стой, раз-два! Он открыл чемодан, а в чемодане лежит волос. Никитин взял, на палец намотал. А, Б, В, Г, Д, Е… Ева! Так-так… И понюхал. Так-так! И пахнет Евой… Он всё сразу понял и пошел ее искать. Раз-два! Раз-два! Он вышел из своей комнаты. Раз-два! Раз-два! Он идет по коридору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11