Чэд избил Сокола до полусмерти, и это только усугубило положение. – Губы Кэрол, сжались в прямую линию, а взгляд помрачнел. – Я пыталась сказать Соколу, как сожалею о том, что произошло, но он не стал меня слушать. Думаю, он был уверен, что я не хочу выйти за него замуж из-за того, что он полукровка, то есть недостаточно хорош для меня…– Иными словами, он чувствовал, что все вокруг предали его. Во всем. А теперь к этому присоединилaсь еще и я, – поняла вдруг Ланна. – Я имею в виду, что мне досталось наследство Джона, которое по праву должно было бы принадлежать Соколу. Скажите, Джон в своем завещании что-нибудь ему оставил? Он вообще-то признавал его своим сыном? – она никак не могла поверить, что Джон оставил Сокола ни с чем.– Насколько мне известно, Джон никогда не объявлял его своим сыном, даже незаконным. Но он завещал Соколу половину этого ранчо. Кроме того, оставлена какая-то наличность, но сколько денег – я не знаю, – Кэрол посмотрела Ланне прямо в глаза. – Должна быть с вами честной, Ланна. Я считаю, что у Сокола гораздо больше прав на оставшуюся часть наследства, чем у вас…– Да, – Ланна была готова согласиться с Кэрол, но совершенно не представляла, что она может сделать. Разве это ее вина, что Джон оставил ей наследство? И разве ее это забота исправлять его волю? Бог знает, что она никогда не желала, чтобы Джон оставлял ей все эти деньги. Почему он завещал их ей, а не своему сыну? Если Джон не хотел, чтобы Сокол получил их, должна ли она идти против его желания и отдавать деньги Соколу?Она совершенно запуталась в этих вопросах. Она просто не знала, как поступить и что будет правильным и справедливым. Слишком многое произошло за этот последний месяц. Она устала, и морально, и физически. Чэд предполагал, что она приедет на ранчо, чтобы отдохнуть и успокоиться, отдых обернулся мучением.Она отпила немного кофе.– Совсем холодный, – Ланна сморщилась и встала из-за стола, чтобы налить себе новую чашку. – Не хотите ли, я подолью вам горячего, Кэрол?– Нет, спасибо, – она встала из-за стола. – Вчера я начала писать Джонни письмо. Хочу закончить его, чтобы отвезти сегодня на почту. – Она пошла к двери, но затем остановилась и, обернувшись к Ланне, произнесла: – Мне нужно было рассказать все это, чтобы вы знали, на каком свете живете. Но я вовсе не желала причинять вам боль.– Вы и не причинили, – заверила ее Ланна.– Хорошо, потому что мне хотелось бы, чтобы мы были друзьями, – улыбнулась Кэрол.– И мне хочется того же, – согласилась Ланна.– Увидимся позже.Кэрол подняла изящную тонкую руку, приветственно помахала Ланне и исчезла в сводчатом проеме.Ланна добавила в свою чашку горячего кофе и вернулась к столу. Размышляя о своем разговоре с Кэрол, она машинально намазала булочку маслом, но есть ей теперь совсем расхотелось. От невеселых мыслей ее оторвал звук приближающихся шагов. Ланна подняла голову и увидела Чэда.– Доброе утро. Я встретил Кэрол. Она сказала мне, что вы здесь, – проговорил он и подошел к боковому столу, чтобы налить себе чашку кофе из серебряного кофейника. – Решил присоединиться к вам и выпить кофе.– Вы уже закончили разбирать ваши бумаги? – спросила Ланна.– Переворошил целую гору. – Чэд отодвинул ближайший к ней стул и сел. Его карие глаза внимательно осмотрели девушку. – Плохо спали минувшей ночью? Вы выглядите усталой. Прекрасной, но усталой.– Льстец, – поддразнила его Ланна. – На самом деле я спала как убитая. Не могу припомнить, когда я в последний раз просыпалась так поздно…Ланна лукавила. Она могла припомнить – когда… В то утро после ночи, когда у нее остался Сокол, но она не станет об этом упоминать.– Вы явно в этом нуждались. – Он не спеша потягивал кофе, затем глянул на булочку, к которой Ланна едва притронулась. – И это весь ваш завтрак?– Я не голодна, – ответила Ланна.«Во всяком случае, больше не голодна», – подумала она про себя, а вслух сказала:– Мне нужно подвигаться, поработать, чтобы захотелось есть.– Предполагалось, что пока вы здесь – вы будете отдыхать, – напомнил ей Чэд.– Но это скоро может наскучить, – со смехом сказала Ланна.– Со временем, конечно, надоест, но я хочу, чтобы в первые несколько дней вы себя не слишком утруждали.– Вы говорите, как доктор, – укорила его Ланна. – Кстати, я собиралась попросить вас показать мне ранчо.– Зачем? – Чэд широко улыбнулся с оттенком снисходительного любопытства. Эта просьба отчего-то показалась ему забавной.– Только затем, чтобы иметь представление о том, что здесь происходит, – пожала плечами девушка. – Думаю, будет интересно посмотреть, как идет работа на ранчо.– Дела на ранчо практически идут сами собой. Ролинз управляет им многие годы, но, в общем-то, все работы катятся как по рельсам. Выращивание скота – это очень однообразное, очень скучное занятие. Не думаю, чтобы оно показалось вам хоть сколько-нибудь интересным.Он поставил чашку на стол, словно показывая, что закончил завтрак, как, впрочем, и беседу о ранчо.– Я не знаю, что меня на самом деле интересует. Вероятно, это скорее всего простое любопытство, – ответила Ланна. – Думаю, я хотела бы побродить вокруг строений, а потом посмотреть окрестности. Я вот уже несколько лет не ездила верхом. Думаю, это должно быть забавно – прокатиться сейчас на лошади.– Отчего же не прокатиться, – согласился Чэд. – Ладно, попрошу кого-нибудь из рабочих оседлать для нас пару лошадей. Мы можем поехать сразу же после лeнча. Ну как вам это предложение?– Звучит очень привлекательно, – кивнула Ланна.– Не слышу в вашем голосе энтузиазма, – Чэд, склонив голову набок, пытливо разглядывал девушку. – Кажется, вас что-то тревожит, – предположил он. – Вы не хотите рассказать мне, в чем дело?Ланна заколебалась, затем устремила свой взгляд на Чэда и решительно произнесла:– Я знаю, что Сокол – сын Джона.– Вы хотите сказать, его ублюдок, – отрезал Чэд и немедленно отвернулся, пытаясь овладеть собой и погасить внезапную вспышку гнева. – Простите, но он именно таков и есть – и по своему характеру тоже. – Когда он вновь обернулся к Ланне, улыбка его была напряженной. – Ну вот, теперь вы обнаружили у семейства Фолкнер скелет в шкафу. Что дальше? Какая разница? Что это меняет?– Многое меняет! – взволнованно воскликнула Ланна. – Он – сын Джона. Вернее, был его сыном, когда Джон был жив. А я унаследовала то, что принадлежит ему по праву.– По праву? Почему вы думаете, что ему что-то принадлежит по праву? – с вызовом спросил Чэд. – Что какой-нибудь полукровка может иметь общего с деньгами моего отца? Джон знал, что делает, когда оставлял наследство вам. Сокол – никто и ничто, просто бродяга в седле. Мой отец выбросил на ветер кучу денег, пытаясь превратить этого полукровку в белого человека. Во всем его теле не наберется ни на унцию честолюбия. Как он живет? Поработает немного, потом завалится «на одеяло», чтобы слегка всхрапнуть, а потом опять немного поработать. Никудышный человек, который не заслуживает того, что у него есть.Это казалось окончательным приговором.– Он выглядит умным… – начала Ланна.– Умным? Он образован. Отец отправил его в лучший университет на Востоке, оплатив его учебу. И что же произошло? Сокол бросил учиться до того, как получил степень, и все деньги пошли прахом. Это, по-вашему, умно?– Я этого не знала.– Не надо его жалеть, Ланна. Вы просто понапрасну теряете на это время, – продолжал Чэд. – Отец хотел пристроить его к бизнесу, но все, что было нужно Соколу, – это одежда, чтобы прикрыть спину, хорошее седло и индейская телега с откидным верхом… более известная под названием пикап.– Я понимаю, – пробормотала Ланна.– Надеюсь, что понимаете, – заключил Чэд. Жесткое выражение его красивого лица смягчилось. – Вы все еще хотите сегодня днем прогуляться верхом? – спросил он, улыбнувшись, и добавил: – Обещаю, что больше не буду читать вам никаких лекций.– С огромным удовольствием, – улыбнулась ему в ответ девушка. – Но я не хочу чувствовать себя виноватой за то, что полностью завладела вашим временем. Почему бы нам не пригласить Кэрол поехать с нами? И вашу мать…– Итак, вы хотите, чтобы я разделил с ними удовольствие от вашего общества? – пошутил он, но на самом деле это была не шутка.Сердце у Ланны забилось быстрее от искушения сказать «нет». Но она этого не сказала.– Совершенно верно.Ланна сделала над собой усилие, чтобы голос не выдал ее волнения, но все же ответ прозвучал чуточку глуховато.– Я приглашу их, если вы хотите, – согласился Чэд безо всякого воодушевления. Он допил кофе и встал, собираясь уходить. – Мне надо еще сделать пару телефонных звонков. Увидимся с вами за лeнчем, если не удастся раньше.Он зашел за стул Ланны, постоял там несколько мгновений, положив руку ей на плечо, а затем резко развернулся и вышел из комнаты.Ланна была рада, что он не стал спорить с ней и согласился позвать на прогулку Кэрол и Кэтрин, потому что, если бы Чэд стал настаивать, она непременно уступила бы и они поехали бы вдвоем. Одни. В этом-то была все беда. Ланна уже поняла, что Чэд может уговорить ее сделать почти все, что угодно. И поверить во все, что угодно. Не была ли она слишком доверчивой? Но как узнать, правда ли то, что говорит Чэд?– Черт бы тебя побрал, Сокол. Еще я должна ломать из-за тебя голову, – вслух пробормотала она.
Тем же вечером Ланна почувствовала, как отдается болью во всем теле каждая минута, проведенная в седле на прогулке с семейством Фолкнер. Это был чудесный день, каких у нее давно не было. Свежий воздух. Чудесные просторы аризонских степей. Смех, дружеские шутки. Но расплачиваться за все это пришлось не на шутку.Даже мелодии Брамса, которые наигрывала на фортепиано Кэтрин, не могли отвлечь Ланну от страданий. Увы, это удел всякого, кто садится в седло после долгого перерыва. Когда Кэтрин закончила пьесу, Ланна заставила свои протестующие мышцы напрячься и встала из кресла. Ее приглушенный стон тут же привлек внимание Чэда.– Думаю, мне стоит принять пару таблеток аспирина, полежать с часок в ванне, а затем рухнуть в постель, – она пыталась посмеяться над своим состоянием, но шутка и улыбка получились довольно вымученными.– Сможете сами добраться до своей комнаты? – поддразнил ее Чэд. – Или, может быть, мне надо помочь вам?– Я справлюсь, – сухо заверила его Ланна.– Нам не следовало ездить так долго. Для новичка это тяжелое испытание. Надеюсь, утром вам будет получше, – посочувствовала Кэрол.– Непременно, – пообещала Ланна и, обращаясь ко всем, произнесла: – Спокойной ночи.Ей ответил целый хор голосов. Но когда Ланна выходила из гостиной, Кэтрин уже играла следующую пьесу.Оказавшись у себя в комнате, Ланна, не теряя ни минуты, наполнила ванну горячей водой и добавила в нее ароматического масла. Сбросив одежду, она погрузилась в блаженное тепло, вытянувшись в ванне во всю длину. Ланна прикрыла глаза от удовольствия, наслаждалась теплом, в котором постепенно растворялась боль, пронизывавшая тело.Вода уже почти остыла к тому времени, когда Ланна набралась достаточно энергии, чтобы хорошенько намылить тело, а затем сполоснуть его. Пора наконец выходить, решила Ланна, и переступила через край ванны. Ее влажное после купания тело охватила приятная дрожь. Она докрасна растерлась большим банным полотенцем и, накинув на себя длинный, до самого пола, халат из серебристого атласа, вошла в просторную спальню. После часа, проведенного в ванне, боль почти исчезла. Да и настроение изменилось. Совсем еще недавно Ланна только о том и мечтала, чтобы добраться наконец до кровати, но теперь мягкая постель не казалась ей такой уж заманчивой. Однако одеваться вновь и возвращаться в общество семейства Фолкнер ей тоже не хотелось.Они все еще сидели в гостиной. Через полуоткрытую дверь веранды до Ланны доносилась напевная мелодия сонаты, которую играла Кэтрин. «Надо закрыть дверь, – подумала Ланна. – А не то сейчас налетит на свет тьма насекомых». Она подошла к двери, ведущей на веранду, и взялась за медную ручку, но заколебалась. Стоит ли закрывать? Она глубоко вздохнула чистый, свежий воздух, полный ароматов сухих пустынных трав. Тихая красота ночи так и манила к себе.Ланна вышла на веранду, потихоньку притворив за собой дверь. Каменный пол все еще хранил тепло жаркого дня. Очень приятно было ощущать его босыми ногами. Она прошла на край веранды и остановилась, положив руку на грубый деревянный столб, поддерживающий балки крыши. Над ее головой распростерлось бездонное черное небо, полное звезд. Казалось, миллионы крошечных огоньков, сияющих ясным, кристально-чистым светом, находятся так близко над головой, что стоит только протянуть руку, чтобы коснуться одного из них. От этого зрелища захватывало дух. Как не похожа ночная пора в деревне на городскую ночь, когда из-за фонарей и автомобильных фар не разглядишь звезд на небе, и без того затянутом смогом.В деревьях, обрамлявших лужайку вокруг дома, заливисто пела какая-то ночная птица. Ее трели сливались со звуками классической мелодии, которая струилась в ночь сквозь открытое окно гостиной. Но Ланна напрасно всматривалась в темноту, пытаясь разглядеть птицу или хотя бы определить, где та сидит. Ничего не было видно.В густой тени, которую отбрасывали ветви стоящего неподалеку от веранды дерева, внезапно вспыхнул огонек спички. Огонек метнулся вверх по короткой дуге, и его заслонила чья-то невидимая ладонь. Затем спичка потухла, а вместо нее в темноте засветилась крошечная красная точка. Ланна поняла, что кто-то курил, стоя под деревом.Затем красный огонек поплыл в темноте. Из тени выступил темный силуэт человека и направился к веранде. Ланна поняла, что это Сокол – по тому, как он не шел, а словно беззвучно скользил по земле, не спеша, но вместе с тем стремительно передвигаясь с грацией, присущей животному. Горло у нее сжалось, и Ланна невольно сглотнула, спрашивая себя, отчего ей вдруг стало трудно дышать.Сокол вошел на веранду и остановился возле нее. Ланна видела, как звездный свет играет на резких чертах его бесстрастного лица. Ночью его голубые глаза казались совсем темными. Непроницаемо темными. Невозможно было понять, о чем он думает. Он не отводил глаз от Ланны, и под этим упорным взглядом ей стало не по себе.– Что вы здесь делали? – дрогнувшим голосом спросила Ланна. Придать этому вопросу строгости ей не удалось.– Слушал музыку, – Сокол небрежно прислонился плечом к грубо обтесанному столбу и затянулся сигаретой, пряча ее в ладони. – Кэтрин до того, как встретилась с Фолкнером, училась в консерватории и собиралась стать пианисткой. Она оставила музыку, чтобы выйти за него замуж. Вы это знали?– Нет, не знала, – сказала Ланна.Прозвучало это так, словно она оправдывается за свое незнание. Должно быть, оттого, что ей было известно кое-что другое… О нем самом… Она знала, кто он…Наступило долгое молчание, заполненное звуками фортепианной музыки, господствующей над ночью. Ланна смотрела прямо перед собой, чувствуя на себе взгляд Сокола, изучающего ее профиль. Она чувствовала себя очень неловко и спрашивала себя: должна ли она сказать ему, что знает, кто он, а если да, то какие слова для этого подобрать.– Вы знаете, не так ли? – задумчиво спросил Сокол.– Нет, я совершенно честно не знала, что Кэтрин серьезно занималась музыкой… и собиралась сделать ее своей профессией, – сказала Ланна.– Я говорю не о том. Кто-то рассказал вам, кто я такой, – предположил он.– То, что вы сын Джона? Да, я знаю, – не было никакого смысла это отрицать.Ланна беспокойно озиралась – она смотрела куда угодно, но только не на Сокола. Ее охватило крайнее волнение.– Вам рассказала Кэрол, – догадался Сокол, и на этот раз столь же верно.– Как вы это узнали? – с удивлением повернулась к нему Ланна.– Простым методом исключения. – Сокол затянулся сигаретой и выпустил длинную струю дыма. – Я знаю, что Чэд не стал бы вам рассказывать. Точно так же, как и Кэтрин. Ролинз уехал в город. Никто из рабочих на ранчо болтать об этом не решился бы. Стало быть… остается только одна Кэрол.– Предположим, что так. Но почему мне не мог рассказать этого Чэд? – спросила Ланна, не понимая его логики.– Если бы он собирался вам поведать обо мне, он сделал бы это значительно раньше, а не сейчас. Может быть, он думал, что вы вообще этого никогда не узнаете. – Губы Сокола сжались в кривую линию. – Ему следовало бы знать, что у Фолкнеров нет ничего священного. И это подтверждается тем, что тайну вам открыл нe кто иной, как его собственная жена! Но теперь-то он согласился говорить об этом?– Да. Я расспрашивала его о вас, – призналась Ланна.Сокол хмыкнул:– Уверен, что он не стал скрывать своего мнения о моем характере.– Вы же не таите свое, когда высказываете обвинения в адрес Чэда, – напряженно напомнила ему Ланна, но Сокол не обратил на ее слова никакого внимания. Он стоял, склонив голову набок, словно к чему-то прислушиваясь.– Слышите?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36