– Я могу его отвезти, – предложила Силоу; и Билли после секундного замешательства согласно кивнул.Томми проводил их до машины и, когда Билли залез на пассажирское место, задержал дверцу.– Приношу свои извинения, Билли Боб. Я немного не в своей тарелке, друзья. Вы меня огорошили, признаться. Но я все равно желаю вам всего наилучшего. Билли! Ты мне смотри! Чтоб не обижал ее, понял?– Не буду, – не глядя на него, ответил Билли.Томми беспокойно посмотрел на него, потом повернулся к Силоу:– И ты, Силоу, береги его. Если вам что-нибудь понадобится…– Все будет хорошо, – перебил Билли долгие напутствия.Шериф кивнул и с сожалением захлопнул дверцу.Силоу молча завела мотор и поехала вперед, даже не задумавшись, куда ведет эта дорога. По правде говоря, Силоу было немного не по себе. Ей казалось, что Билли Боб ведет себя слишком пассивно. Он как будто еще не вышел из столбняка, который напал на него в тюрьме. Что-то с ним произошло. Что-то сказал ему судья Сьюэлл. Что-то такое, от чего он до сих пор опомниться не может.Ей казалось, что она знает Билли Боба. Теперь он поворачивался к ней неожиданной стороной.– Куда ты меня везешь? – спросил он безо всякого интереса, повернувшись в ее сторону.Ага, значит, он не умер и язык не проглотил.– Не знаю, – с готовностью подхватила она разговор. – Хочешь… хочешь домой?– Нет, – помотал он головой после минутного раздумья и сразу помрачнел. – Не хочу. Хочу… хочу куда-нибудь подальше. Из города. Может, из штата. Мне бы куда-нибудь убежать от себя.Билли отвернулся от нее и стал смотреть в окно. Но, наверное, ничего не видел. Силоу решила гнать пока машину вперед. Постепенно в ней росло чувство одиночества и острая тоска. Самый счастливый день оказался не таким уж безоблачным, как ей представлялось; в глубине души она надеялась, что Сэм поймет ее и простит. Но теперь стало ясно, что ее надеждам не суждено было сбыться. Она надеялась на Билли Боба, на его поддержку, помощь, участие, но с ним, похоже, приключилась какая-то беда.Они ехали в неизвестность, две неприкаянных души, угнетенные тоской…Они проехали примерно пятьдесят миль по дороге на юг, и их настигла сильная гроза. Огромные черные тучи в мгновение ока заволокли небо, сгущавшиеся сумерки быстро превратились в ночную темноту, сильные порывы теплого ветра гнули толстые ветви деревьев как тонкие прутики.Вдруг прямо перед ними возникла большая неоновая вывеска мотеля «Сказочная страна», резко выделявшаяся на фоне темного неба. Прежняя скромная девушка Силоу никогда бы не решилась и близко подъехать к подобному заведению, но сегодняшняя, усталая и рассерженная, даже не спросив согласия, Билли Боба, без колебаний направила «Кадиллак» прямо в распахнутые ворота.Он удивленно взглянул на нее.– Мы не можем дальше ехать, – сказала она решительно. – Надо переждать грозу.Мы должны обсудить ситуацию, хотелось добавить ей. Как нам жить дальше?– Я пойду, возьму номер, – сказал Билли, стоя рядом с машиной; он уже, оказывается, успел выскочить наружу.Силоу смотрела, как он пересекает стоянку и входит в офис. Ветер трепал его расстегнутую рубашку. Он был так похож на того Билли, которого она встретила четыре года назад.Приближалась первая брачная ночь. Но эта мысль не отвлекла Силоу от тяжелых дум; она сидела в оцепенении, ожидая его возвращения.Открылась дверца, и у нее над ухом раздался голос:– Двадцатый номер.Вместе с этими словами в салон ворвался теплый мокрый ветер, и молния прорезала ночную мглу.– Я поставлю машину. А ты иди в номер.Она взяла из его рук ключи и побежала в указанном им направлении. Дождь рухнул на нее как водопад и мгновенно промочил до нитки. Комната показалась ей неуютной и очень душной.Две кровати. Одна – для него, вторая – для нее? Телевизор. Ванная с двумя отдельными раздевалками. Библия в зеленом переплете. Чего еще ждать от дешевого мотеля?Силоу охватило уныние, а когда в комнату вошел Билли, то вдобавок ей сделалось еще и страшно.Он отряхивался от дождя, брызги летели во все стороны. Длинные мокрые волосы липли к его лицу. Казалось, что комната была мала для него.И вот она оказалась наедине с Билли Бобом. Сейчас уже никто не явится, чтобы разлучить их.Он засунул руки в карманы и огляделся по сторонам.– Не высший класс, а? – Его слова прозвучали легкомысленно и неуместно.– По-моему, нормально.Ее ответ потонул в грохоте громовых раскатов. Она отодвинула занавески. Струи дождя били в стекло. Силоу чувствовала себя разбитой, слабой, подавленной. Ей было страшно.Он подошел к ней и стал рядом, но она не заметила его, потому что не услышала его шагов за шумом дождя. Поэтому, когда их руки соприкоснулись, она испуганно отпрянула.Билли остался стоять неподвижно. Только посмотрел на нее, размышляя над ее странной реакцией на прикосновение. Потом отвернулся к окну.– Вот это День независимости, – сказал он. Она усмехнулась.– Да, это день моей независимости.– Ты еще можешь вернуться, – произнес он без тени сожаления в голосе. – Если ты поедешь прямо сейчас, отец простит тебя и даже забудет все когда-нибудь.– А ты этого хочешь? – спросила она, глядя, как он теребит занавеску.– А что я? Это всецело зависит от тебя.И от тебя тоже, Билли! Скажи мне, что любишь меня, что не можешь жить без меня. Пожалуйста! Не пожалеешь! Но он молчал.– Я подумаю, – сказала она. – У тебя мало времени.Силоу повернулась к нему. Они были так близко, что она чувствовала тепло его тела, но не чувствовала тепла его души.– Что случилось? – настойчиво спросила она.– Ничего. – Он не смотрел на нее.– Значит, ты уже добился того, чего хотел? Ты хотел, чтобы я сказала Сэму, что выбираю тебя? И все? Ты победил, да? Я слышала торжество в твоем голосе. Значит, больше тебе ничего не нужно? Ты уже отпраздновал победу?– Я ничего не выиграл сегодня. И мне кажется, что тебе лучше вернуться.Он отвернулся от Силоу, подошел к кровати, сел на ее краешек, спиной к растерянной девушке. Она теряла любимого, но не понимала почему, из-за чего? Неужели им придется расстаться?Билли сидел, такой большой и сильный, дерзкий и независимый. Но почему ей кажется, что он такой несчастный? Всеми покинутый?– Что тебе сказал судья Сьюэлл?Она угадала его больное место: он вздрогнул. Но даже не обернулся.– Ничего особенного. И это никого не касается, кроме меня.– Ты не прав. Это касается и меня тоже, потому что из-за этого ты уходишь от меня! – Силоу подошла к нему и встала рядом, но он отвернул от нее лицо. – Почему ты так себя ведешь? Ты так занят собственными переживаниями, что не замечаешь ничего вокруг! – Она, рассерженная, постепенно повышала голос. – Обо мне ты подумал? Я тоже кое-чего лишилась сегодня, я для тебя делала все, что могла!– Я тебя не просил.– Я сама, без твоих просьб! Потому что думала, что тебе нужна помощь, потому что думала, что я нужна тебе!..– Ну да, конечно, ты думаешь, мне было приятно смотреть, когда Пенништон ревел на тебя, как разъяренный медведь? Мне приятно, что ты из-за меня лишилась отца? Знаешь, о чем будут говорить люди? Они думают: «Песенка Силоу спета! Она вышла замуж за Билли Боба! За этого ублюдка! Ничего хорошего из этого не выйдет!» И знаете что, мисс Силоу Пеннингтон? Они правы! Абсолютно правы!Билли Боб резко вскинул руку и смахнул со стола Библию. Книга ударилась о стену и со стуком упала на пол. Повисла напряженная тишина.– Билли.– Не трогай меня! – Он быстро вскочил с кровати и обошел стол, защищаясь от нее, воздвигая между ними материальное препятствие. – Знаешь что, Силоу? Ты, пожалуй, оставь меня. Сегодня ты сделала для меня все, на что только может рассчитывать мужчина. Мне больше нечего желать от тебя.Билли боялся смотреть на нее и все время отворачивался.У Силоу задрожали губы, она хотела сказать что-нибудь и не могла.– Я н-не понимаю… – вымолвила она, наконец. – Я считала…– Я тоже считал так же. Но теперь я решил по-другому. Уходи. Оставь меня. Сейчас же. Я хочу, чтобы ты ушла.Он порылся в кармане и бросил на стол ключи от машины. Она взяла их, с трудом различая окружающее ослепшими от слез глазами. В дверях она обернулась.– Мне некуда идти, Билли!– Домой. Иди к Сэму, – отрывисто сказал он с нотками металла в голосе, стоя неподвижно у стены. – Я сам сумею добраться домой.– А я верила тебе… Ты говорил, что я нужна тебе, – укоризненно прошептала она.– Наверное, тогда я говорил правду. Но и теперь я не лгу. Господи, Силоу, что еще нужно сделать, чтобы ты ушла? Открыть дверь?– Я тебе не навязываюсь! – гневно сказала она. – Я сама ухожу!Дождь ударил ей в лицо тысячами мелких брызг, которые холодными иголками искололи кожу. Платье сразу намокло. Она кусала губы, чтобы не разреветься, когда бежала к «Кадиллаку».Не может она возвратиться к Сэму побежденной. Ни сейчас, ни потом. Она сидела, борясь с льющимися из глаз слезами, и думала. Что ей делать? Силоу попыталась вставить ключ в замок зажигания.Но почему ее не покидало чувство, что его нельзя оставлять одного? Ночью, в пустой комнате, когда за окном бушует гроза…Она нужна ему! Эта мысль показалась ей смешной, она даже фыркнула. Он ведь выгнал ее!Потому что ему очень плохо! Отчаяние, боль и стыд. Особенно стыд. Вот что испытывает он. Как это она сразу не поняла? И он не хочет сваливать на нее свои проблемы. А сколько у него проблем! Перед ней одно препятствие – отец, а ему еще надо разобраться не только с ее, но и со своим собственным отцом.Его нельзя оставлять одного!Она вылезла из машины и побежала назад, наперекор дождю и ветру. Ей по силам предпринять еще одну попытку. Но, наверное, только одну. На большее ее не хватит.В комнате было темно; звук шагов заглушал шорох дождя. Силоу вошла неслышно. Сдерживая дыхание и дрожь, она подождала, пока глаза привыкнут к темноте. Он лежал на дальней от входа кровати, спиной к ней. Силоу тихонько подошла к нему, не зная, что делать дальше. Погладить его? Сказать что-нибудь? Почему он даже не шевелится?Каким-то шестым чувством Билли угадал ее присутствие и перевернулся на спину как раз в тот момент, когда она уже хотела коснуться его плеча. Его глаза странно блеснули в темноте.– Я думал, ты… – сказал он и замолчал, не в силах продолжать.Она, дрожа, медленно протянула руку и коснулась его щеки. Через секунду он оттолкнул ее руку и, снова перевернувшись, уткнулся лицом в ладони, как обиженный ребенок. Ее ладонь была мокрая! Билли Боб Уокер – повеса и хулиган – плакал!– Уйдешь ты, наконец, когда-нибудь или нет? – с мольбой произнес он, съежившись, как будто ожидая удара.Но она теперь не могла уйти. Если она уйдет, он никогда не простит ей, что она видела его слабость.– Я не уйду. Избей меня, если хочешь! Билли! – Она ласково коснулась его твердого плеча, такого сильного, теплого и… беззащитного…– Силоу, прошу тебя, ради всего святого! – мучительно простонал он. – Я…Но она уже не могла остановиться, она поняла его и приняла его… в свои объятия. Она обняла его обеими руками за шею и страстно притянула к себе, прижав его лицо к своей груди, а сама наклонила голову и прислонилась щекой к его макушке. Секунду Билли сопротивлялся, но потом что-то сломалось в нем, и он разрыдался, сотрясаясь всем телом, так что она сначала испугалась, а потом напряглась, стараясь изо всех сил, чтобы не выпустить его из рук. Билли боролся со слезами, пытался загнать их внутрь, но они все равно вырывались наружу.Сегодня судья Сьюэлл каким-то образом растревожил старую, но кровоточащую рану и отравил сознание Билли Боба новым ядом, который подорвал его веру в себя.Силоу пришла в эту убогую комнату, чтобы отдать, наконец, любимому человеку всю себя без остатка. И ей предоставилась возможность утешить его, бормоча бессмысленные слова, полные нежности, возможность поддержать его в трудную минуту, разделить с ним горе, обнять, как будто защищая от жизненных невзгод, как мать обнимает свое дитя.– Он… он предложил мне денег! – прошептал Билли; она едва могла понять его невнятную, сбивчивую речь. – Как ты! Я его ненавижу! Как тебя! Меня постоянно покупают, чтобы я занял место Майкла! – Он истерически рассмеялся.– Прости меня. Прости, – шептала она.– Ему больше ничего не надо было от меня! Он только хотел узнать, можно ли меня купить. Он сказал, что я – недоразумение! Что я разрушаю чужие судьбы. Назвал мою маму доверчивой дурочкой. Сказал, что пытался заставить ее сделать аборт. И зря не заставил. Надо было заставить.Руки Силоу запутались в его длинных волосах, она вскрикнула, услышав эти ужасные слова.– Нет! Что ты! Твоя мама любит тебя! Она не сможет жить без тебя! Ты нужен ей!– Я всю жизнь надеялся, что… что он… испытывает ко мне хоть какие-нибудь чувства, – шептал Билли как одержимый. – Я представлял, что однажды сделаю что-нибудь стоящее, и он признает меня. Может, остановит на улице и… и… – Билли снова истерически рассмеялся.– Билли Боб! Послушай меня! Это он в проигрыше, а не ты! Ты, наоборот, счастливчик! Он эгоист, который думает только о себе. Он не знает любви. Он ценит людей только по тому, что они сделали для него. Ты думаешь, он любит Майкла? Ничего подобного! Судья бросит сына, если тот не выкрутится из этой истории, и будет мешать его грандиозным планам.Силоу стала коленями на кровать позади Билли, осторожно потянула его за плечи, пока он не лег головой ей на колени, Устремив глаза прямо на нее.– Даже странно, что ты его сын, – Силоу гладила его по щекам, стирая с них следы слез, по теплой шее, по груди, видневшейся из-под расстегнутой рубашки. Большой мужчина, в котором еще жив маленький мальчик. Ее слова были обращены к ребенку, но руки ласкали взрослого. – Любой другой на его месте гордился бы таким сыном.Билли тяжело вздохнул и закрыл глаза.– Не утешай меня, Силоу! – через секунду сказал он более спокойно. Видимо, кризис миновал. – Твой отец правильно сказал обо мне. Я – неотесанная деревенщина. Я недостоин тебя.– Он не знает тебя, Билли. Мы, кстати, теперь на равных. Ты – незаконный сын. Я – проклятая дочь. Давай вместе откажемся от своих известных отцов и начнем жизнь сначала. Посмотрим, чего мы стоим сами по себе, без всякой поддержки.Силоу склонилась над ним, и ее волосы тяжелой волной упали на него. Она провела ладонями по его мускулистым рукам. Она взывала к Билли – мужчине.– Знаешь, кто я сегодня, Билли?– Ты – самая красивая женщина, которую я когда-либо встречал в жизни, Силоу. – Он недоуменно посмотрел на нее. – Это все, что я знаю.– Я – твоя жена! И моя фамилия теперь – Уокер, как у тебя! Не Пеннингтон, не Сьюэлл, а Уокер! – До сих пор Силоу не произносила своей новой фамилии вслух; она звучала для нее как-то непривычно.Она еще раз провела по его рукам и встретилась с его пальцами. Силоу наклонилась еще ниже, к самым его губам и прошептала:– Ты говоришь, что ничего не можешь сделать для меня? Нет, можешь!Она закрыла глаза, потому что боялась умереть от счастья видеть его, и потянулась к нему, раскрыв губы. Силоу прощала ему все и предлагала свою любовь.Когда она выпрямилась, Билли судорожно вздохнул, почти ослепший и потерявший дар речи. Теперь он дышал так же часто, как и она. Силоу высвободила руки, несмотря на его попытки задержать ее, и стала расстегивать большие бирюзовые пуговицы на платье, которое с такими надеждами надевала сегодня утром. Одна за другой пуговицы исчезали в петлях, пока платье совсем не расстегнулось.Он зачарованно смотрел, как она стряхивает платье с плеч, как изгибается, чтобы дотянуться до застежки, которая мешает ей освободить груди из плена лифчика. Силоу дотронулась до отметины на левой груди.– Мужчина, который оставил этот след, не может останавливаться на полпути, – прошептала она. – Я ждала долгих четыре года и тебе, единственному, хочу отдать то, что принадлежит только мне одной, и я клянусь тебе, Билли, что, если ты не возьмешь меня, я тебе этого никогда не прощу. Забудь о наших отцах. Думай обо мне. Сделай для меня то, что только ты один можешь сделать.Он одним движением опрокинул ее на спину и навис над ней.– Это правда? Ты, правда, этого хочешь? – задыхаясь, спросил он. – Подумай, ведь это будет навсегда.Он целовал ее шею, грудь, одновременно освобождая ее от одежды.– Билли, я…– Все, не надо говорить. – Он закрыл ей рот ладонью. – Ты можешь все испортить.И пришлось говорить не словами, а руками. Она сняла с него рубашку, и он бросил свою одежду на пол, рядом с ее платьем. Его руки, невидимые в темноте, легко касались ее тела, гладили, ласкали, возбуждали.– Я знаю, тебе понравится, – бормотал он. – Четыре года я мечтал… Может, я грежу?Преодолевая охватившую ее истому, она приподняла голову и поцеловала его в грудь. Ей нравился соленый привкус его кожи. Ее руки потянулись к его джинсам и неуверенно помедлили, прежде чем нащупать пуговицу. Он сам расстегнул ремень и тут же вернулся, уже сбросив джинсы.Силоу почти не помнила себя, когда он очутился на ней, а его сильные ноги раздвинули ее бедра. Она подчинялась ему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28