Однако на этот раз ее коллега, молодая симпатичная девушка, сказала, что звонила секретарша Слейтера и просила Крис приехать прямо к. нему домой.
У нее не было машины, а до дома Слейтера около двух миль, но Крис была слишком сильно влюблена, чтобы думать об этом.
Его машина была припаркована перед домом. Чтобы сделать сюрприз, Крис не стала звонить в парадную дверь, а поднялась по ступенькам заднего крыльца, вошла внутрь и через коридор заглянула в полуоткрытую дверь гостиной.
По ее телу пробежала холодная дрожь: она увидела темноволосую голову Натали, покоящуюся на груди Слейтера. Руки кузины обвивались вокруг его шеи. Крис не стала смотреть, что будет дальше. На шатающихся ногах она вышла из дома, чувствуя невыносимую боль, не в силах поверить в то, что предстало ее глазам.
Вернувшись домой, она позвонила Слейтеру и сказала, что плохо себя чувствует. Вопреки всему Крис еще надеялась, что он скажет о том, что Натали находится в его доме, и как-то объяснит то, свидетельницей чего она стала, но напрасно.
Кузина вернулась спустя несколько часов, ее лицо было бледным, но глаза горели торжествующим огнем. У Крис возникло ощущение, что Натали знала о том, что она все видела.
Крис перестала подходить к телефону, когда звонил Слейтер. Но боль была так сильна, что она чуть не рассказала все тете Элизабет. Потом Крис порадовалась, что не сделала этого. Она не любила, чтобы ее жалели.
Никогда она не сможет забыть той муки, которую испытала, когда Натали, придя домой, объявила, что ждет ребенка от Слейтера, Она с тайным злорадством наблюдала за страданиями Крис, и на лице ее отражалась почти истерическая радость.
Крис старательно избегала Слейтера. Единственное, что у нее осталось, так это гордость. Она убеждала себя, что то, что произошло, только к лучшему. Но когда думала о ребенке Слейтера, боль пронзала ее.
Крис теперь как можно меньше находилась дома, чтобы не видеть Натали. Она стала много гулять по окрестностям. Именно тогда она в очередной раз встретила Рея Торнтона. В порыве откровенности Крис рассказала ему, что хочет как можно скорее покинуть Литтл-Мартин. Он предложил ей поработать моделью. Постепенно она узнала его ближе и нашла в нем верного и отзывчивого друга.
Когда Крис мельком упомянула о Натали, не желая рассказывать подробности, по выражению лица Рея она поняла, что кузина ему не нравится. Это только укрепило ее доверие к нему, и с тех пор он не дал ей повода сомневаться в себе, как это случилось со Слейтером.
Через несколько дней она уехала с Реем в Лондон, оставив письмо тете с извинениями за то, что так внезапно исчезла без каких-либо объяснений.
Месяц спустя Натали и Слейтер поженились. Это вызвало глубокое беспокойство тети Элизабет.
— Она еще так молода, Крис, — вздыхала тетя по телефону. — К тому же, моя дорогая, я знаю, что ты и Слейтер…
— Мы только друзья и ничего больше, — заверила ее Крис и постаралась переменить тему разговора, рассказывая ей о своей новой жизни и представляя ее более радужной, чем та была на самом деле.
Прежде чем стать известной, Крис с утра до вечера трудилась в течение двух лет. Потом она радовалась, что не приняла ни одного подозрительного предложения, которые делались ей в первые месяцы ее карьеры. Ни одна из бульварных газет не могла напечатать ни одной компрометирующей ее фотографии по той причине, что их просто не существовало.
От Натали лишь однажды пришла весточка. В письме кузина подробно описывала свою чудесную жизнь с любимым и любящим мужем.
«С твоей стороны было очень мудро уехать как можно раньше, — писала Натали. — Ты уберегла Слейтера от необходимости сказать, что он больше не любит тебя».
Крис не стала отвечать на письмо и больше почти ничего не слышала о счастливых супругах. Теперь она узнала, что Натали умерла.
Ей с трудом удалось успокоиться: образы прошлого преследовали ее. Когда наконец она заснула, в ее сон вторгся пронзительный телефонный звонок.
В комнате было темно. Несколько мгновений Крис лежала неподвижно, плохо соображая, что происходит. Наконец она потянулась к телефону. Голос с английским акцентом на другом конце провода был ей не знаком.
— С вами будет говорить мистер Смит, После непродолжительного молчания раздался голос адвоката Элизабет.
— Крис, дорогая, как поживаете?
— Наполовину проснувшись, — сухо проговорила она. — Вы знаете, сколько сейчас времени?
— А вы знаете, что мы пытаемся связаться с вами уже шесть недель? Я буквально вытряс из вашего агента этот адрес. Крис, я не ожидал от вас такой черствости… Я надеялся, что вы позвоните нам гораздо раньше.
Это, должно быть, насчет смерти Натали, подумала Крис, и сон мгновенно улетучился.
— Я только сегодня получила ваше письмо. Вероятно, оно тоже не сразу нашло меня. Что случилось? Как Натали…
— В судебном заключении говорится, что это было самоубийство на почве временного помешательства, — услышала она голос Тома Смита. — Я ведь сообщил вам об этом в письме, дорогая. Ваша кузина всегда была неуравновешенной.
Поскольку Смит знал всю их семью много лет, Крис не стала с ним спорить. Самоубийство! Это слово болезненно отозвалось у нее в мозгу. Ведь у Натали было все, о чем можно только мечтать, — любимый муж, обожаемый ребенок…
— Похоже, ваша кузина слишком долго страдала от депрессии, — как бы отвечая на ее незаданный вопрос, проговорил Том Смит.
Внезапно Крис охватило раскаяние. Может быть, Натали ждала ее помощи? Предательство кузины было мгновенно забыто. Она подумала о Слейтере. Какова была его роль в этой драме? Когда они поженились, Натали была почти девочкой, ей исполнилось всего семнадцать, а Слейтер — взрослым двадцатипятилетним мужчиной.
Крис почувствовала к нему ненависть. Слейтер разрушил все ее детские мечты и, возможно, довел до самоубийства кузину! Внезапно она вспомнила о маленькой дочке Натали.
— А как Софи восприняла это известие? — через силу спросила она.
Мысли о Софи всегда вызывали в ней боль, и она старалась не думать о ней. Ведь это был ребенок Слейтера. У нее тоже мог бы быть ребенок от него…
— Именно поэтому я вам и звоню, — проговорил Том Смит. — Она всегда была тихим и послушным ребенком, но теперь, судя по всему, появился повод для беспокойства. Софи не произнесла ни слова с тех пор, как умерла ее мать.
Сострадание к маленькой девочке переполнило Крис, слезы навернулись на глаза.
— Натали не назначила бы вас опекуншей ребенка, если бы не хотела этого. Я знаю, что не могу настаивать, но мне кажется, что вам следует вернуться домой и познакомиться с девочкой.
Опекунша? Она опекунша Софи? Крис не могла этому поверить. Ее рука, держащая трубку, замерла, мысли были прикованы к маленькому беспомощному ребенку.
— Но ведь Слейтер… — хрипло начала она, подумав о том, что Слейтер никогда добровольно не согласился бы с решением Натали назначить ее опекуншей девочки.
— Слейтер хочет сделать все, чтобы помочь ребенку, — с удивлением услышала Крис. — Он безутешен.
В его голосе послышался упрек. Крис вспомнила, что не прочла письмо до конца.
— Разве вы написали мне об этом?
— Да, и очень подробно, — терпеливо проговорил Смит. — Я был очень удивлен, когда Натали пришла ко мне девять месяцев назад и сказала, что хочет назначить вас опекуншей Софи, но она так настаивала, что я согласился. Если бы я задумался над тем, что Натали говорила в тот день, то понял бы, как сильно она больна. Но тогда она показалась мне весьма разумной и хладнокровной.
Она сказала, что на собственном опыте испытала, каким незащищенным чувствует себя ребенок, когда лишается хотя бы одного из родителей. Поэтому Натали хотела быть уверенной, что, если с ней что-нибудь случится, Софи не останется без присмотра. Тогда я, конечно, не догадывался, что она ничего не сообщила о своих намерениях мужу, и о том, что вас она тоже не поставила в известность.
Если не захотите, то можете не возлагать на себя никаких обязательств. Слейтер будет продолжать растить дочь, но в настоящее время он, кажется, не в состоянии это делать. Девочка нуждается в помощи, Крис, и, вполне вероятно, вы единственный человек на свете, кто может помочь ей.
— Но я ее даже никогда не видела, — слабо запротестовала Крис.
Как она сможет вернуться в Литтл-Мартин? Как сможет взглянуть на ребенка Слейтера? Да и на него самого… Но нет, она уже избавилась от былого детского увлечения. Теперь Крис знала, кем был Слейтер на самом деле — слабым человеком, который не мог удержаться от искушения вскружить голову доверчивой семнадцатилетней дурочке, а потом забыл об этом.
Любил ли он Натали или просто женился на ней потому, что был вынужден сделать это? Она вовремя сбежала из Литтл-Мартина. Она могла бы быть на месте Натали и иметь мужа, который не любит ее. Но нет, у нее слишком разыгралось воображение. Почему она решила, что Слейтер не любил Натали?
— Крис? Куда вы пропали? — Голос Тома Смита вернул ее к действительности.
— Ладно, я отправляюсь домой. — Слова вылетели вопреки ее желанию.
— Вот и хорошо, — одобрительно проговорил Том Смит, и Крис вздрогнула, подумав, что ее обещание может явиться началом непредсказуемого хода событий.
Ей не хотелось возвращаться в Литтл-Мартин, ей не хотелось видеть Слейтера и его ребенка. Прошлое было для Крис как бы другой страной, о которой стоило забыть, но теперь было слишком поздно отказываться, она уже дала слово.
Крис почувствовала внезапное любопытство. Почему Натали захотела, чтобы она стала опекуншей ее дочери? Но эта мысль была смыта потоком раскаяния. Если Натали и ревновала ее, разве она, в свою очередь, не ревновала кузину? Ведь Крис была готова убить соперницу, когда увидела ту в объятиях Слейтера.
Все это теперь в прошлом, одернула себя Крис. Натали умерла, и в конце концов неважно, по какой причине она доверила своего ребенка ей. Она не может противиться последнему желанию покойной, хотя бы ради памяти тети Элизабет.
Меньше чем через тридцать шесть часов Крис спустилась по трапу самолета в Хитроу, сама не твердо веря, что уже находится в Англии.
Перед отлетом, позвонив своему агенту, она коротко объяснила ему сложившуюся ситуацию, в результате чего несколько контрактов было отменено, а остальные отложены на неопределенный срок. Это стало возможным только благодаря ее растущему успеху, сухо сообщил ей Хеди.
Чтобы избавить себя от неудобств путешествия на поезде с несколькими пересадками, Крис решила отправиться в Литтл-Мартин на такси. Шофер изумленно поднял брови, когда услышал, куда направляется пассажирка. Да, поездка обойдется в астрономическую сумму, подумала Крис, но, вероятно, это будет самое малое из предстоящих мне огорчений.
Правильно ли она поступает? Только время сможет дать ответ на этот вопрос. Крис действовала, подчиняясь импульсу, голосу сердца, а не логике. Софи никогда не видела ее, и было бы глупо думать, что девочка заговорит с ней, если не говорит даже с собственным отцом.
Закрыв глаза, Крис откинулась на спинку сиденья, не замечая, что шофер внимательно рассматривает ее в зеркале заднего вида. Ее одежда была неброской, но, бесспорно, дорогой, и шоферу стало интересно, что за причина заставляет красивую молодую женщину ехать в столь отдаленный уголок страны, да еще в такой спешке.
Было уже около трех часов пополудни, когда машина подъехала к дому Слейтера. Крис не знала никакого другого места, где могла бы остановиться. Кроме того, Том Смит сообщил, что Слейтер будет ждать ее, так что разумнее всего было ехать именно сюда.
Крис взяла с собой только одну дорожную сумку. У местного агента по недвижимости Гародца Дейвиса были ключи от коттеджа, который Крис унаследовала от тети, но она собиралась забрать их позднее. Домик Элизабет будет идеальным местом для жилья, когда она захочет поближе познакомиться с Софи и решить, что делать дальше…
Крис позвонила в дверь, и ее сердце забилось в волнении, когда она представила, что на пороге сейчас покажется Слейтер. Но ей никто не открыл.
Дом казался пустым. Она позвонила еще раз и нахмурилась, вновь не получив никакого ответа. Том уверял ее, что Слейтер непременно будет дома. Он хотел увидеть Крис прежде, чем она познакомится с Софи. Так, во всяком Случае, сказал адвокат. Вздохнув, она взялась за ручку двери, слегка удивившись, что дверь легко отворилась от ее прикосновения.
Когда Крис вошла в полутемную прихожую, сонм воспоминаний нахлынул на нее.
Она часто посещала этот дом вместе с тетей и дядей, которые дружили с родителями Слейтера, но главные ее воспоминания были о тех нескольких месяцах, когда она виделась здесь с самим Слейтером.
В эти короткие встречи ее охватывал бездумный восторг оттого, что она видит его. В этой прихожей он впервые поцеловал ее, когда Крис приехала по какому-то теперь забытому ею поручению тетушки. Слейтер застал ее врасплох, и она была слишком растеряна, чтобы сопротивляться. Он и сам поначалу казался слегка смущенным, но очень быстро пришел в себя и начал подшучивать над ее испугом. Это было началом их отношений…
Вздохнув, Крис внимательно огляделась. Где же Слейтер? Нерешительно она позвала его по имени, внезапно почувствовав, что ей холодно в тонком шелковом костюме. Одежда, подходившая для Нью-Йорка, здесь казалась слишком легкой, несмотря на то, что на дворе стоял июнь.
Дверь в гостиную была полуотворена. Повинуясь неведомой силе, Крис подошла к ней. Здесь, в этой комнате, все ее детские глупые мечты исчезли без следа. Словно лунатик она вошла в гостиную и с удивлением обнаружила, как мало что здесь изменилось. Натали не была склонна поддерживать традиционную обстановку в доме, и Крис ожидала увидеть незнакомые вещи.
Розовые лучи солнца проникали сквозь двустворчатые окна, освещая мужчину, распростертого на кушетке. Крис внезапно застыла на месте. У нее перехватило дыхание, на щеках выступила краска, сердце пронзила внезапная боль. Шок оттого, что она увидела Слейтера, был в тысячу раз сильнее, чем она представляла себе, неважно, что он не подозревал о ее присутствии.
Внезапно Крис поняла, что прошедшие годы ничего не значат. Маска, которую она носила так долго, внезапно слетела, и она осталась совершенно беззащитной перед прошлым.
Черные волнистые волосы Слейтера были коротко подстрижены, тело казалось сильным и мускулистым. Его глаза были закрыты, от них расходились мелкие морщинки, которых не было раньше, в углах рта залегли складки, губы даже во сне насмешливо изгибались. Этого выражения она тоже не помнила. Перед ней было лицо человека, перенесшего несчастье и крушение иллюзий, — по крайней мере, так ей показалось, пока она рассматривала его. Вместо чувства удовлетворения оттого, что ему, видимо, тоже пришлось несладко в эти годы, сердце Крис сжалось от боли. Он волновал ее так же сильно, как и много лет назад.
Не может же она до сих пор любить его, это просто смешно… К тому же следует помнить, что Слейтер никогда не был тем человеком, каким она его себе представляла. Она сама наделила его достоинствами, которыми он никогда не обладал.
Не отдавая себе отчета в том, что делает, Крис подошла ближе к кушетке. Лицо Слейтера даже во сне выглядело усталым. Она сделала еще шаг. Под ногой что-то звякнуло, и, нагнувшись, она увидела полупустую бутылку виски и стакан, валяющиеся на полу. Неужели Слейтер пьет? Крис поморщилась, но потом напомнила себе, что у этого человека только что умерла жена и, какими бы ни были его чувства к Натали, он не может не ощущать боль потери.
Слейтер пошевелился, его лицо нахмурилось во сне, и подушка, на которой покоилась его голова, упала на пол.
Машинально Крис нагнулась, чтобы поднять ее. Случайно ее пальцы задели запястье Слейтера, и он дернулся, как будто его пронзил электрический разряд. Рубашка была расстегнута, и Крис могла видеть темные волоски на его груди. Ей показалось, что раньше они были тоньше.
Сердце Крис глухо застучало, и она попыталась распрямиться и сделать шаг назад, но внезапно пальцы Слейтера сомкнулись на ее запястье. Глубокая складка пролегла поперек лба. Пальцы гладили ее руку, и Крис не могла понять, что больше потрясло ее — его ласка или собственная реакция на это прикосновение.
Слейтер все так же глубоко спал, и она опустилась перед ним на колени, осторожно пытаясь высвободить руку. Растерянность и возбуждение вызвали лихорадочный румянец, от которого горело лицо. Как будто не было тех семи лет, за время которых она научилась справляться с любой неловкой ситуацией. Крис почувствовала себя испуганным подростком только потому, что какой-то человек во сне взял ее за руку.
Но Слейтер для нее не просто какой-то человек, подумала она. Наверное, ему приснилось, что на ее месте другая женщина, возможно Натали. Внутренне взвинченная, хотя внешне спокойная, она сделала еще одну попытку высвободиться и, наклонившись, случайно дотронулась до плеча спящего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
У нее не было машины, а до дома Слейтера около двух миль, но Крис была слишком сильно влюблена, чтобы думать об этом.
Его машина была припаркована перед домом. Чтобы сделать сюрприз, Крис не стала звонить в парадную дверь, а поднялась по ступенькам заднего крыльца, вошла внутрь и через коридор заглянула в полуоткрытую дверь гостиной.
По ее телу пробежала холодная дрожь: она увидела темноволосую голову Натали, покоящуюся на груди Слейтера. Руки кузины обвивались вокруг его шеи. Крис не стала смотреть, что будет дальше. На шатающихся ногах она вышла из дома, чувствуя невыносимую боль, не в силах поверить в то, что предстало ее глазам.
Вернувшись домой, она позвонила Слейтеру и сказала, что плохо себя чувствует. Вопреки всему Крис еще надеялась, что он скажет о том, что Натали находится в его доме, и как-то объяснит то, свидетельницей чего она стала, но напрасно.
Кузина вернулась спустя несколько часов, ее лицо было бледным, но глаза горели торжествующим огнем. У Крис возникло ощущение, что Натали знала о том, что она все видела.
Крис перестала подходить к телефону, когда звонил Слейтер. Но боль была так сильна, что она чуть не рассказала все тете Элизабет. Потом Крис порадовалась, что не сделала этого. Она не любила, чтобы ее жалели.
Никогда она не сможет забыть той муки, которую испытала, когда Натали, придя домой, объявила, что ждет ребенка от Слейтера, Она с тайным злорадством наблюдала за страданиями Крис, и на лице ее отражалась почти истерическая радость.
Крис старательно избегала Слейтера. Единственное, что у нее осталось, так это гордость. Она убеждала себя, что то, что произошло, только к лучшему. Но когда думала о ребенке Слейтера, боль пронзала ее.
Крис теперь как можно меньше находилась дома, чтобы не видеть Натали. Она стала много гулять по окрестностям. Именно тогда она в очередной раз встретила Рея Торнтона. В порыве откровенности Крис рассказала ему, что хочет как можно скорее покинуть Литтл-Мартин. Он предложил ей поработать моделью. Постепенно она узнала его ближе и нашла в нем верного и отзывчивого друга.
Когда Крис мельком упомянула о Натали, не желая рассказывать подробности, по выражению лица Рея она поняла, что кузина ему не нравится. Это только укрепило ее доверие к нему, и с тех пор он не дал ей повода сомневаться в себе, как это случилось со Слейтером.
Через несколько дней она уехала с Реем в Лондон, оставив письмо тете с извинениями за то, что так внезапно исчезла без каких-либо объяснений.
Месяц спустя Натали и Слейтер поженились. Это вызвало глубокое беспокойство тети Элизабет.
— Она еще так молода, Крис, — вздыхала тетя по телефону. — К тому же, моя дорогая, я знаю, что ты и Слейтер…
— Мы только друзья и ничего больше, — заверила ее Крис и постаралась переменить тему разговора, рассказывая ей о своей новой жизни и представляя ее более радужной, чем та была на самом деле.
Прежде чем стать известной, Крис с утра до вечера трудилась в течение двух лет. Потом она радовалась, что не приняла ни одного подозрительного предложения, которые делались ей в первые месяцы ее карьеры. Ни одна из бульварных газет не могла напечатать ни одной компрометирующей ее фотографии по той причине, что их просто не существовало.
От Натали лишь однажды пришла весточка. В письме кузина подробно описывала свою чудесную жизнь с любимым и любящим мужем.
«С твоей стороны было очень мудро уехать как можно раньше, — писала Натали. — Ты уберегла Слейтера от необходимости сказать, что он больше не любит тебя».
Крис не стала отвечать на письмо и больше почти ничего не слышала о счастливых супругах. Теперь она узнала, что Натали умерла.
Ей с трудом удалось успокоиться: образы прошлого преследовали ее. Когда наконец она заснула, в ее сон вторгся пронзительный телефонный звонок.
В комнате было темно. Несколько мгновений Крис лежала неподвижно, плохо соображая, что происходит. Наконец она потянулась к телефону. Голос с английским акцентом на другом конце провода был ей не знаком.
— С вами будет говорить мистер Смит, После непродолжительного молчания раздался голос адвоката Элизабет.
— Крис, дорогая, как поживаете?
— Наполовину проснувшись, — сухо проговорила она. — Вы знаете, сколько сейчас времени?
— А вы знаете, что мы пытаемся связаться с вами уже шесть недель? Я буквально вытряс из вашего агента этот адрес. Крис, я не ожидал от вас такой черствости… Я надеялся, что вы позвоните нам гораздо раньше.
Это, должно быть, насчет смерти Натали, подумала Крис, и сон мгновенно улетучился.
— Я только сегодня получила ваше письмо. Вероятно, оно тоже не сразу нашло меня. Что случилось? Как Натали…
— В судебном заключении говорится, что это было самоубийство на почве временного помешательства, — услышала она голос Тома Смита. — Я ведь сообщил вам об этом в письме, дорогая. Ваша кузина всегда была неуравновешенной.
Поскольку Смит знал всю их семью много лет, Крис не стала с ним спорить. Самоубийство! Это слово болезненно отозвалось у нее в мозгу. Ведь у Натали было все, о чем можно только мечтать, — любимый муж, обожаемый ребенок…
— Похоже, ваша кузина слишком долго страдала от депрессии, — как бы отвечая на ее незаданный вопрос, проговорил Том Смит.
Внезапно Крис охватило раскаяние. Может быть, Натали ждала ее помощи? Предательство кузины было мгновенно забыто. Она подумала о Слейтере. Какова была его роль в этой драме? Когда они поженились, Натали была почти девочкой, ей исполнилось всего семнадцать, а Слейтер — взрослым двадцатипятилетним мужчиной.
Крис почувствовала к нему ненависть. Слейтер разрушил все ее детские мечты и, возможно, довел до самоубийства кузину! Внезапно она вспомнила о маленькой дочке Натали.
— А как Софи восприняла это известие? — через силу спросила она.
Мысли о Софи всегда вызывали в ней боль, и она старалась не думать о ней. Ведь это был ребенок Слейтера. У нее тоже мог бы быть ребенок от него…
— Именно поэтому я вам и звоню, — проговорил Том Смит. — Она всегда была тихим и послушным ребенком, но теперь, судя по всему, появился повод для беспокойства. Софи не произнесла ни слова с тех пор, как умерла ее мать.
Сострадание к маленькой девочке переполнило Крис, слезы навернулись на глаза.
— Натали не назначила бы вас опекуншей ребенка, если бы не хотела этого. Я знаю, что не могу настаивать, но мне кажется, что вам следует вернуться домой и познакомиться с девочкой.
Опекунша? Она опекунша Софи? Крис не могла этому поверить. Ее рука, держащая трубку, замерла, мысли были прикованы к маленькому беспомощному ребенку.
— Но ведь Слейтер… — хрипло начала она, подумав о том, что Слейтер никогда добровольно не согласился бы с решением Натали назначить ее опекуншей девочки.
— Слейтер хочет сделать все, чтобы помочь ребенку, — с удивлением услышала Крис. — Он безутешен.
В его голосе послышался упрек. Крис вспомнила, что не прочла письмо до конца.
— Разве вы написали мне об этом?
— Да, и очень подробно, — терпеливо проговорил Смит. — Я был очень удивлен, когда Натали пришла ко мне девять месяцев назад и сказала, что хочет назначить вас опекуншей Софи, но она так настаивала, что я согласился. Если бы я задумался над тем, что Натали говорила в тот день, то понял бы, как сильно она больна. Но тогда она показалась мне весьма разумной и хладнокровной.
Она сказала, что на собственном опыте испытала, каким незащищенным чувствует себя ребенок, когда лишается хотя бы одного из родителей. Поэтому Натали хотела быть уверенной, что, если с ней что-нибудь случится, Софи не останется без присмотра. Тогда я, конечно, не догадывался, что она ничего не сообщила о своих намерениях мужу, и о том, что вас она тоже не поставила в известность.
Если не захотите, то можете не возлагать на себя никаких обязательств. Слейтер будет продолжать растить дочь, но в настоящее время он, кажется, не в состоянии это делать. Девочка нуждается в помощи, Крис, и, вполне вероятно, вы единственный человек на свете, кто может помочь ей.
— Но я ее даже никогда не видела, — слабо запротестовала Крис.
Как она сможет вернуться в Литтл-Мартин? Как сможет взглянуть на ребенка Слейтера? Да и на него самого… Но нет, она уже избавилась от былого детского увлечения. Теперь Крис знала, кем был Слейтер на самом деле — слабым человеком, который не мог удержаться от искушения вскружить голову доверчивой семнадцатилетней дурочке, а потом забыл об этом.
Любил ли он Натали или просто женился на ней потому, что был вынужден сделать это? Она вовремя сбежала из Литтл-Мартина. Она могла бы быть на месте Натали и иметь мужа, который не любит ее. Но нет, у нее слишком разыгралось воображение. Почему она решила, что Слейтер не любил Натали?
— Крис? Куда вы пропали? — Голос Тома Смита вернул ее к действительности.
— Ладно, я отправляюсь домой. — Слова вылетели вопреки ее желанию.
— Вот и хорошо, — одобрительно проговорил Том Смит, и Крис вздрогнула, подумав, что ее обещание может явиться началом непредсказуемого хода событий.
Ей не хотелось возвращаться в Литтл-Мартин, ей не хотелось видеть Слейтера и его ребенка. Прошлое было для Крис как бы другой страной, о которой стоило забыть, но теперь было слишком поздно отказываться, она уже дала слово.
Крис почувствовала внезапное любопытство. Почему Натали захотела, чтобы она стала опекуншей ее дочери? Но эта мысль была смыта потоком раскаяния. Если Натали и ревновала ее, разве она, в свою очередь, не ревновала кузину? Ведь Крис была готова убить соперницу, когда увидела ту в объятиях Слейтера.
Все это теперь в прошлом, одернула себя Крис. Натали умерла, и в конце концов неважно, по какой причине она доверила своего ребенка ей. Она не может противиться последнему желанию покойной, хотя бы ради памяти тети Элизабет.
Меньше чем через тридцать шесть часов Крис спустилась по трапу самолета в Хитроу, сама не твердо веря, что уже находится в Англии.
Перед отлетом, позвонив своему агенту, она коротко объяснила ему сложившуюся ситуацию, в результате чего несколько контрактов было отменено, а остальные отложены на неопределенный срок. Это стало возможным только благодаря ее растущему успеху, сухо сообщил ей Хеди.
Чтобы избавить себя от неудобств путешествия на поезде с несколькими пересадками, Крис решила отправиться в Литтл-Мартин на такси. Шофер изумленно поднял брови, когда услышал, куда направляется пассажирка. Да, поездка обойдется в астрономическую сумму, подумала Крис, но, вероятно, это будет самое малое из предстоящих мне огорчений.
Правильно ли она поступает? Только время сможет дать ответ на этот вопрос. Крис действовала, подчиняясь импульсу, голосу сердца, а не логике. Софи никогда не видела ее, и было бы глупо думать, что девочка заговорит с ней, если не говорит даже с собственным отцом.
Закрыв глаза, Крис откинулась на спинку сиденья, не замечая, что шофер внимательно рассматривает ее в зеркале заднего вида. Ее одежда была неброской, но, бесспорно, дорогой, и шоферу стало интересно, что за причина заставляет красивую молодую женщину ехать в столь отдаленный уголок страны, да еще в такой спешке.
Было уже около трех часов пополудни, когда машина подъехала к дому Слейтера. Крис не знала никакого другого места, где могла бы остановиться. Кроме того, Том Смит сообщил, что Слейтер будет ждать ее, так что разумнее всего было ехать именно сюда.
Крис взяла с собой только одну дорожную сумку. У местного агента по недвижимости Гародца Дейвиса были ключи от коттеджа, который Крис унаследовала от тети, но она собиралась забрать их позднее. Домик Элизабет будет идеальным местом для жилья, когда она захочет поближе познакомиться с Софи и решить, что делать дальше…
Крис позвонила в дверь, и ее сердце забилось в волнении, когда она представила, что на пороге сейчас покажется Слейтер. Но ей никто не открыл.
Дом казался пустым. Она позвонила еще раз и нахмурилась, вновь не получив никакого ответа. Том уверял ее, что Слейтер непременно будет дома. Он хотел увидеть Крис прежде, чем она познакомится с Софи. Так, во всяком Случае, сказал адвокат. Вздохнув, она взялась за ручку двери, слегка удивившись, что дверь легко отворилась от ее прикосновения.
Когда Крис вошла в полутемную прихожую, сонм воспоминаний нахлынул на нее.
Она часто посещала этот дом вместе с тетей и дядей, которые дружили с родителями Слейтера, но главные ее воспоминания были о тех нескольких месяцах, когда она виделась здесь с самим Слейтером.
В эти короткие встречи ее охватывал бездумный восторг оттого, что она видит его. В этой прихожей он впервые поцеловал ее, когда Крис приехала по какому-то теперь забытому ею поручению тетушки. Слейтер застал ее врасплох, и она была слишком растеряна, чтобы сопротивляться. Он и сам поначалу казался слегка смущенным, но очень быстро пришел в себя и начал подшучивать над ее испугом. Это было началом их отношений…
Вздохнув, Крис внимательно огляделась. Где же Слейтер? Нерешительно она позвала его по имени, внезапно почувствовав, что ей холодно в тонком шелковом костюме. Одежда, подходившая для Нью-Йорка, здесь казалась слишком легкой, несмотря на то, что на дворе стоял июнь.
Дверь в гостиную была полуотворена. Повинуясь неведомой силе, Крис подошла к ней. Здесь, в этой комнате, все ее детские глупые мечты исчезли без следа. Словно лунатик она вошла в гостиную и с удивлением обнаружила, как мало что здесь изменилось. Натали не была склонна поддерживать традиционную обстановку в доме, и Крис ожидала увидеть незнакомые вещи.
Розовые лучи солнца проникали сквозь двустворчатые окна, освещая мужчину, распростертого на кушетке. Крис внезапно застыла на месте. У нее перехватило дыхание, на щеках выступила краска, сердце пронзила внезапная боль. Шок оттого, что она увидела Слейтера, был в тысячу раз сильнее, чем она представляла себе, неважно, что он не подозревал о ее присутствии.
Внезапно Крис поняла, что прошедшие годы ничего не значат. Маска, которую она носила так долго, внезапно слетела, и она осталась совершенно беззащитной перед прошлым.
Черные волнистые волосы Слейтера были коротко подстрижены, тело казалось сильным и мускулистым. Его глаза были закрыты, от них расходились мелкие морщинки, которых не было раньше, в углах рта залегли складки, губы даже во сне насмешливо изгибались. Этого выражения она тоже не помнила. Перед ней было лицо человека, перенесшего несчастье и крушение иллюзий, — по крайней мере, так ей показалось, пока она рассматривала его. Вместо чувства удовлетворения оттого, что ему, видимо, тоже пришлось несладко в эти годы, сердце Крис сжалось от боли. Он волновал ее так же сильно, как и много лет назад.
Не может же она до сих пор любить его, это просто смешно… К тому же следует помнить, что Слейтер никогда не был тем человеком, каким она его себе представляла. Она сама наделила его достоинствами, которыми он никогда не обладал.
Не отдавая себе отчета в том, что делает, Крис подошла ближе к кушетке. Лицо Слейтера даже во сне выглядело усталым. Она сделала еще шаг. Под ногой что-то звякнуло, и, нагнувшись, она увидела полупустую бутылку виски и стакан, валяющиеся на полу. Неужели Слейтер пьет? Крис поморщилась, но потом напомнила себе, что у этого человека только что умерла жена и, какими бы ни были его чувства к Натали, он не может не ощущать боль потери.
Слейтер пошевелился, его лицо нахмурилось во сне, и подушка, на которой покоилась его голова, упала на пол.
Машинально Крис нагнулась, чтобы поднять ее. Случайно ее пальцы задели запястье Слейтера, и он дернулся, как будто его пронзил электрический разряд. Рубашка была расстегнута, и Крис могла видеть темные волоски на его груди. Ей показалось, что раньше они были тоньше.
Сердце Крис глухо застучало, и она попыталась распрямиться и сделать шаг назад, но внезапно пальцы Слейтера сомкнулись на ее запястье. Глубокая складка пролегла поперек лба. Пальцы гладили ее руку, и Крис не могла понять, что больше потрясло ее — его ласка или собственная реакция на это прикосновение.
Слейтер все так же глубоко спал, и она опустилась перед ним на колени, осторожно пытаясь высвободить руку. Растерянность и возбуждение вызвали лихорадочный румянец, от которого горело лицо. Как будто не было тех семи лет, за время которых она научилась справляться с любой неловкой ситуацией. Крис почувствовала себя испуганным подростком только потому, что какой-то человек во сне взял ее за руку.
Но Слейтер для нее не просто какой-то человек, подумала она. Наверное, ему приснилось, что на ее месте другая женщина, возможно Натали. Внутренне взвинченная, хотя внешне спокойная, она сделала еще одну попытку высвободиться и, наклонившись, случайно дотронулась до плеча спящего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14