А увидев…
Викинг продолжал наблюдение. Луна была высоко в небе, когда внезапно Рикка пошевелилась. Она удивилась тому, что сумела заснуть. Она даже предположить не могла, что такое возможно. Но усталость взяла свое. При этом Рикка увидела, что теперь на ней уже не одно одеяло. Очевидно, Магда снова приходила.
Ей снился Дракон, он был с ней. Жестокий, дурацкий сон. Лучше вообще не спать, чем предаваться подобным фантазиям.
Во дворе было тихо. Его освещала полная луна. Рикка услышала легкий шум над головой. Пролетела сова.
Так красиво… и так обманчиво. Судьбой ей было дано поселиться в этой сказке — и тут же все было отнято. Уж лучше бы она разбилась, когда упала со скалы.
О нет, так нельзя! Жизнь — это Божий дар, какие бы лишения она ни приносила.
Рикка пошевелила руками, потрогала узел на запястья. Он был довольно свободный. Чуть-чуть усилий — и она может освободиться.
И что потом? Опять бежать? Рикка подавила горький смешок. Бежать некуда. Как ни странно, она не испытывала страха.
Это было удивительно. Много лет она страдала от ночных кошмаров, причиной которых было насилие со стороны викингов. Сейчас, привязанная к столбу наказаний в городе викингов, она не испытывает страха. Шок прошел. На смену ему пришло удивительное чувство спокойствия.
Все будет хорошо.
Она невиновна. Так или иначе, Дракон с этим разберется, как разобрался с Олафом и другими делами. Не в пример ее отцу, он не был жестоким или мстительным человеком. Он не обидит ее. Нужно только подождать, пока ему станет, очевидна правда.
Было глупо думать, что он рассердится на Магду за ее доброту. Он не станет ругать женщину, которая служила ему верой и правдой много лет. Верно, служила… Глаза у Рикки округлились. Магда была всегда и во всем верна ярлу, и она не станет делать то, что может вызвать его недовольство. А это означает…
Рикка оглядела посеребренный луной двор. Ни малейшего намека на какое-нибудь движение. И, тем не менее у нее росло убеждение, что она здесь не одна.
После некоторого колебания она окликнула громким шепотом:
— Дракон! Ты здесь? Ты слышишь меня?
Отказываясь верить тому, что Рикка знает о его присутствии, теряясь в догадках, что бы это могло значить, Дракон приказал себе молчать. Человек, за которым он охотился, мог уже оказаться поблизости и лишь выжидал удобного момента. И в то же время он не мог вынести этого умоляющего голоса.
Он ответил:
— Рикка, молчи. Никто не должен знать, что я здесь.
Несказанная радость обуяла Рикку. Она едва удержалась от того, чтобы не закричать. Она не напрасно верила. Он не ставил ее одну в темноте и на холоде.
— Дракон, но почему…
— Молчи! Об этом позже.
Она повиновалась и сомкнула губы. Он здесь, наблюдает за ней, а это означает, что он чего-то ждет. Чего? Что она совершит глупость и попытается бежать? Нет, в это она не верила. Ярл ожидает кого-то другого, настоящего негодяя, который уже столько времени пытается отравить им жизнь.
Он ждет и надеется, что она сыграет роль приманки.
Ее муж — милый дорогой муж — наверняка принесет ей извинения после того, когда все разрешится.
Опасаясь, что даже ее слишком широкая улыбка может выдать задуманный план, она потянула на лицо одеяло и вскоре заснула, успокоенная осознанием того, что находится под бдительным наблюдением Дракона.
Глава 18
Не в пример жене, ярл Лансенда не спал. Он привык к тяготам войны и был способен находиться на страже всю ночь напролет. Во дворе не было никакого движения. Ни один звук не нарушил тишины вплоть до предрассветного пения петухов.
Появилась Магда и на некоторое время увела Рикку, потом, когда они возвратились, она пыталась уговорить девушку поесть. Рикка обещала, она искренне надеялась, что ей это удастся, поскольку теперь настроение ее было несравнимо лучше. Однако даже запах еды вызывал отвращение, и она отставила кашу, не съев ни ложки.
Это рассердило Дракона, который продолжал наблюдение. Ночь без сна не притупила его бдительности. Он с трудом удержался и не выскочил, чтобы заставить Рикку съесть всю принесенную еду.
Затем он обнял бы ее, нежно поцеловал, попросил бы подтвердить, что он не ошибается, доверяя ей…
Но нет, этого делать нельзя. Вместо этого он поговорит с часовыми на башнях, прикажет им не спускать глаз с его жены, а сам отправится на речку, окунется в блаженно прохладную воду и сбросит с себя сонливость.
Когда он, переодевшись, но, не успев побриться, вернулся, день входил в свое обычное русло. Люди занимались своими делами, не обращая внимания на то, что госпожа усадьбы привязана к столбу наказаний. Иное дело Магда. Эта верная женщина приходила и спрашивала совета Рикки по тому или иному вопросу. Дракон вдруг осознал всю нелепость ситуации и хмыкнул, когда кухарка в который раз проходила мимо него.
Шли часы, но ничего не менялось. Магда приходила и уходила, сокрушалась из-за того, что Рикка не ела, и бросала все более сердитые взгляды на Дракона. Такие же взгляды стали бросать на него и другие женщины. Он воспринял это как знак того, что люди не верят в вину Рикки.
День тянулся очень медленно. Дракон говорил себе, что, пожалуй, не найдется такого глупца, который посмеет подойти к Рикке, чтобы причинить зло. Тем не менее он находил то один, то другой повод, чтобы выйти во двор. Магнус встретился с ним в полдень и спросил, не заменить ли Дракона на тренировочном поле. Ярл согласился, и Магнус ушел.
Казалось, солнце неподвижно висит в небе.
— Идите поспите, — посоветовала Магда, собирая для Рикки еду, от которой та скорее всего откажется.
— Выясни, почему она не ест, — сурово скомандовал викинг.
Вытащив точильный камень, он устроился перед конюшней и стал точить меч. Он часто этим занимался, так что ни у кого не должно возникнуть подозрений. Маврский меч был поистине изумителен, и это позволило ему на некоторое время отвлечься от тревожных мыслей.
Стало тепло. Он заметил, что жена переоделась в свежее Платье и снова попыталась поесть. Магда выполняет свои обязанности. Из загона донеслось ржание Грэни и Слейпнира. Лошади не успокоились до тех пор, пока он не подощел к ним и не угостил яблоками. — С ней все в порядке, — тихонько сказал он животным. — Со мной дела обстоят не так хорошо, но я не думаю, что это вас обеспокоит.
Лошади покачали головами, по-видимому, соглашаясь с хозяином.
Солнце склонялось к закату, и Дракон начал задумываться, как выдержит без сна вторую ночь. Неожиданный крик с башни заставил его подняться наверх. Часовые стали показывать на дорогу, которая шла из города в поле.
— Господин, поглядите!
Присмотревшись, Дракон увидел двух мужчин, толкающих тележку, в которой обычно возят инструменты. Они отчаянно размахивали руками. Было очевидно, что мужчины чем-то очень взволнованы.
Дракон быстро вывел из конюшни Слейпнира, взял с собой полдюжины воинов и выехал, чтобы разобраться, что произошло в поле.
— Мы нашли его в овраге возле реки, — объяснил один из крестьян, показывая на тележку.
Дракон подошел поближе, приподнял одеяло из грубой шерсти и увидел тело человека. Покойник был среднего роста, лет двадцати пяти, у него были длинные каштановые волосы. Он в точности соответствовал тому описанию, которое дала Рикка, когда рассказывала о мужчине, которого она помнила по Вулскрофту.
Его глаза были закрыты. У правого виска виднелась рана, которая, по всей видимости, и стала причиной его смерти.
— Взгляните на его запястье, господин, — сказал другой крестьянин.
На покойнике была простая рубашка и штаны. Обнажив левое запястье покойника, Дракон увидел татуировку… Две переплетенные змеи, пожирающие друг друга.
— Прошу прощения, господин, — смущаясь, произнес крестьянин, — но леди Рикка говорила, что кто-то утащил ее из конюшни силой и что она видела двух змей…
Дракон испытал такое облегчение, что у него закружилась голова. Во мраке ночи он победил свои сомнения и поверил ей, а сейчас получил подтверждение того, что поверил не напрасно.
Но невиновности Рикки он радовался недолго, потому что на смену пришел неописуемый гнев. Впервые в жизни викинг понял, что двигало легендарными берсерками — неистовыми скандинавскими воинами, которые на поле боя переставали быть людьми и жаждали лишь одного — убивать.
Если бы этот человек из Вулскрофта был сейчас жив, Дракон, скорее всего, убил бы его на месте. Неизвестно, какие секреты унес с собой покойник. Но не составляло большого труда сделать вывод, что означало его присутствие в Лансенде.
— Везите его в крепость, — приказал ярл и, пришпорив Слейпнира, помчался галопом назад.
Жеребец как вкопанный остановился около столба наказаний, из-под его копыт полетели комья земли. В одно мгновение Дракон соскочил с седла и оказался перед Риккой. Он не сказал ни слова, потому что не мог заставить себя говорить до тех пор, пока она не будет освобождена. Когда они развязывал канат, его руки дрожали.
— В чем дело? — спросила Рикка, когда Дракон поднял ее на ноги, но не решился заключить в объятия, поскольку не был уверен в том, как она на это отреагирует. То, что жена еще ночью поняла его намерения, отнюдь не освобождало от ответственности за то, что он использовал ее в качестве приманки, а тем более за то, что пусть на короткое время, но все же считал ее виновной.
— Нашли мертвеца, — сказал он и тут же пожалел о своих словах. О Фригг и все ее девы! Ведь как-никак он скальд и мог бы найти более деликатные слова, чтобы сообщить новость женщине, которая так много перенесла!
Однако Рикка не выглядела шокированной, скорее ее заинтересовало сообщение.
— Правда? И кто же это?
— Мужчина из Вулскрофта, я думаю. По крайней мере он соответствует твоему описанию.
Рикка на мгновение задумалась, затем, отряхивая платье от пыли, сказала:
— Я уже начала было считать, что он мне привиделся.
— Очевидно, что нет. Кстати, и змеи вытатуированы у него на запястье.
— Ах, вот что произошло! Он зажал мне рот, я не могла дышать, но, помнится, посмотрела вниз на другую руку, которой он держал меня за талию. Должно быть, я увидела татуировку, когда теряла сознание.
Она проговорила все это будничным тоном. Не в пример Дракону, который горячо сказал:
— Я бы многое отдал, чтобы он был жив.
— Да, было бы лучше, если бы мы могли поговорить.
— Я больше думаю о том удовольствии, которое получил бы, убивая его.
Рикка бросила на мужа быстрый взгляд:
— Сделанного не вернешь. А что с ним произошло?
— Точно не знаю. Похоже, он умер от удара по голове.
— Вероятно, упал. Туман был такой густой, что споткнуться и упасть было несложно.
Объяснение казалось вполне правдоподобным, но Дракону требовалось время, чтобы прийти к окончательному заключению. Он и без того сделал слишком много опрометчивых выводов.
Тем временем крестьяне, которым помогали воины, привезли тело во двор. Вокруг стали собираться люди.
Дракон взял руку Рикки, высоко поднял ее и объявил:
— Леди Рикка невиновна! Найден истинный враг. Люди закивали головами, весьма обрадованные новостью.
Однако женщины все еще оставались серьезными. Мужчины смотрели на ярла с сочувствием. Дракон вздохнул.
— Ты делал то, что должен был делать. — Он вздрогнул и подумал, что ослышался. — Поверь, мне было не слишком приятно выступать в роли приманки. И все-таки это был хороший план.
Потрясенный словами жены, Дракон заметил:
— Но он не сработал. Я думал, что виновник придет за тобой.
— К счастью, он уже мертв. Или, во всяком случае, так кажется.
Ей доводилось видеть покойников. Здесь смерть наступила, по меньшей мере, несколько часов, а может, даже сутки назад, подумала она.
— У тебя есть опыт, чтобы судить о подобных вещах? — спросил Дракон.
— Смерть была частым явлением в Вулскрофте.
— И это заставляет меня вспомнить о твоем отце…
Рикка резко повернулась, глаза ее широко раскрылись, лицо побледнело. Он вдруг понял, насколько она измучилась и устала, хотя ей и удалось немного поспать ночью. Она тихим голосом спросила:
— Ты имеешь представление о том, насколько это унизительно, когда меня связывают с таким человеком, а тем более называют его моим отцом?
— Успокойся. — Дракон взял ее руки, поднес к губам. Их взгляды встретились. — Я совершил ошибку. Было время — очень короткое время, когда я думал, что ты можешь быть виновной.
Рикка улыбнулась. Она высвободила руки, обхватила ладонями его лицо, приподнялась на цыпочках и прикоснулась ртом к его губам.
— За что? — спросил он, испытывая одновременно облегчение и удивление. Вероятно, она всегда будет держать его в состоянии неустойчивого равновесия, и он всегда будет радоваться, ибо фортуна по-настоящему ему улыбнулась. Кажется, тяжесть уходит из его груди.
— За то, что веришь мне.
— Я всего лишь на короткое время усомнился, — повторил он.
— Я имею в виду другое: ты веришь, что я могу отличать правду от лжи.
— А ты знаешь это, потому что…
Рикка засмеялась и снова взяла его руку: — Потому что ты благоразумный и мудрый мужчина, Дракон. Ты мог бы заявить, что у тебя даже не мелькала мысль о моей виновности, и тем самым скрыл бы этот неприятный для мужа момент.
Он был уязвлен, но не слишком, потому что ее готовность простить его была в эти минуты бальзамом.
— Вообще-то я говорю правду во имя правды.
— Я и не сомневалась. Я тоже буду правдивой с тобой. Этой ночью я вдруг поняла, что не боюсь. С учетом происходящего это может показаться странным, тем не менее это так.
Тяжесть определенно ушла. Кажется, теплота заполнила все его тело. Если женщина, которая имеет все основания бояться викингов, будучи привязанной к столбу наказаний, не испытывает страха, это может означать только одно.
— Ты мне доверяешь.
— А ты доверяешь мне.
Он смотрел на жену сверху вниз, и Рикка подумала, что в лице мужа в этот момент не было ничего от грозного воина и ярла. Он был похож на мальчишку, которому подарили мир. И ей хотелось дарить его снова и снова.
— Я сказала бы, — пробормотала Рикка, — что, несмотря на бурное начало, мы неплохо находим общий язык.
Возможно, столь счастливая нота не очень согласовывалась с видом покойника. Вознеся благодарность богам, что его жена не падает в обморок при виде трупа, Дракон спросил:
— Это тот человек, которого ты видела? Рикка без колебаний кивнула:
— Определенно он. И я была права, решив, что он из Вулскрофта. Его зовут Фуллер. Его родители были испокон веков сукновалялыщики. Но он мечтал о большем и пошел на службу к моему отцу.
— Который прислал его сюда. Я должен был подумать об этом. — Он вспомнил Вулскрофта на свадьбе, пьяного и агрессивного. Как он не подумал о том, что этот человек мечтает о мести? — Я должен рассказать об этом Хоуку и Вулфу, — сказал Дракон.
Рикка кивнула, но викинг заметил в ее глазах страдание и решил не покидать ее даже на короткое время.
— Пойдем — я напишу письма в нашем доме, а ты отдохнешь.
— Я бы приняла ванну, — сказала Рикка и выдавила улыбку, хотя в душе, должно быть, продолжала проклинать своего отца.
Женщины принесли корыто, обычно используемое для стирки, чему Рикка была рада — ей хотелось побольше воды, одного ведра было недостаточно. Наполнив корыто, женщины удалились. Дракон сел за стол, приготовил пергамент, чернила и перья. Вулф в свое время настоял, чтобы они оба научились писать, даже пригласил для этой цели грозного священника. Дракон всячески сопротивлялся. Лишь спустя годы он оценил, насколько удобно ни от кого не зависеть, когда необходимо срочно что-то сообщить брату. Он собирался отправить письмо утром, когда начнется прилив. Но слова не шли. Не то чтобы он не знал, что он хочет сказать, просто, он не мог сосредоточиться.
Его жена сбросила одежду. Он поймал себя на том, что разглядывает изящные линии ее спины и талии, округлые формы бедер. Сделав над собой усилие, Дракон отвернулся.
Пергамент казался желтым по сравнению с алебастровой белизной ее кожи.
Моему брату, лорду Скирингешилу. Шлю тебе приветствия.
Ее ноги были стройные и крепкие. Он увидел, как Рикка шагнула в корыто, и вспомнил шелковистость ее бедер, которые она раздвигала для него.
Здесь появился с дурными намерениями мужчина из Вулскрофта. Сейчас он мертв.
Рикка ахнула, когда коснулась воды, и этот звук способен был пробудить его веселого дружка, даже если бы он еще Не пробудился.
Слава Богу, моя жена не пострадала. Покачав бедрами, Рикка опустилась в корыто. Ему были видны розоватые соски, которые не скрывала вода.
Слава Богу, моя жена…
Об этом он уже писал. Дракон сердито вычеркнул строчку и попытался сосредоточиться на письме.
Мерсия постоянно порождает предателей. Я собираюсь написать об этом и Хоуку.
Рикка взяла мыло, лежавшее на бортике корыта, и стала намыливать руки. Дракон поставил кляксу, ругнулся про себя и присыпал ее песком.
Альфреду также нужно об этом сказать, но я думаю, что будет лучше, если он услышит обо всем от Хоука.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Викинг продолжал наблюдение. Луна была высоко в небе, когда внезапно Рикка пошевелилась. Она удивилась тому, что сумела заснуть. Она даже предположить не могла, что такое возможно. Но усталость взяла свое. При этом Рикка увидела, что теперь на ней уже не одно одеяло. Очевидно, Магда снова приходила.
Ей снился Дракон, он был с ней. Жестокий, дурацкий сон. Лучше вообще не спать, чем предаваться подобным фантазиям.
Во дворе было тихо. Его освещала полная луна. Рикка услышала легкий шум над головой. Пролетела сова.
Так красиво… и так обманчиво. Судьбой ей было дано поселиться в этой сказке — и тут же все было отнято. Уж лучше бы она разбилась, когда упала со скалы.
О нет, так нельзя! Жизнь — это Божий дар, какие бы лишения она ни приносила.
Рикка пошевелила руками, потрогала узел на запястья. Он был довольно свободный. Чуть-чуть усилий — и она может освободиться.
И что потом? Опять бежать? Рикка подавила горький смешок. Бежать некуда. Как ни странно, она не испытывала страха.
Это было удивительно. Много лет она страдала от ночных кошмаров, причиной которых было насилие со стороны викингов. Сейчас, привязанная к столбу наказаний в городе викингов, она не испытывает страха. Шок прошел. На смену ему пришло удивительное чувство спокойствия.
Все будет хорошо.
Она невиновна. Так или иначе, Дракон с этим разберется, как разобрался с Олафом и другими делами. Не в пример ее отцу, он не был жестоким или мстительным человеком. Он не обидит ее. Нужно только подождать, пока ему станет, очевидна правда.
Было глупо думать, что он рассердится на Магду за ее доброту. Он не станет ругать женщину, которая служила ему верой и правдой много лет. Верно, служила… Глаза у Рикки округлились. Магда была всегда и во всем верна ярлу, и она не станет делать то, что может вызвать его недовольство. А это означает…
Рикка оглядела посеребренный луной двор. Ни малейшего намека на какое-нибудь движение. И, тем не менее у нее росло убеждение, что она здесь не одна.
После некоторого колебания она окликнула громким шепотом:
— Дракон! Ты здесь? Ты слышишь меня?
Отказываясь верить тому, что Рикка знает о его присутствии, теряясь в догадках, что бы это могло значить, Дракон приказал себе молчать. Человек, за которым он охотился, мог уже оказаться поблизости и лишь выжидал удобного момента. И в то же время он не мог вынести этого умоляющего голоса.
Он ответил:
— Рикка, молчи. Никто не должен знать, что я здесь.
Несказанная радость обуяла Рикку. Она едва удержалась от того, чтобы не закричать. Она не напрасно верила. Он не ставил ее одну в темноте и на холоде.
— Дракон, но почему…
— Молчи! Об этом позже.
Она повиновалась и сомкнула губы. Он здесь, наблюдает за ней, а это означает, что он чего-то ждет. Чего? Что она совершит глупость и попытается бежать? Нет, в это она не верила. Ярл ожидает кого-то другого, настоящего негодяя, который уже столько времени пытается отравить им жизнь.
Он ждет и надеется, что она сыграет роль приманки.
Ее муж — милый дорогой муж — наверняка принесет ей извинения после того, когда все разрешится.
Опасаясь, что даже ее слишком широкая улыбка может выдать задуманный план, она потянула на лицо одеяло и вскоре заснула, успокоенная осознанием того, что находится под бдительным наблюдением Дракона.
Глава 18
Не в пример жене, ярл Лансенда не спал. Он привык к тяготам войны и был способен находиться на страже всю ночь напролет. Во дворе не было никакого движения. Ни один звук не нарушил тишины вплоть до предрассветного пения петухов.
Появилась Магда и на некоторое время увела Рикку, потом, когда они возвратились, она пыталась уговорить девушку поесть. Рикка обещала, она искренне надеялась, что ей это удастся, поскольку теперь настроение ее было несравнимо лучше. Однако даже запах еды вызывал отвращение, и она отставила кашу, не съев ни ложки.
Это рассердило Дракона, который продолжал наблюдение. Ночь без сна не притупила его бдительности. Он с трудом удержался и не выскочил, чтобы заставить Рикку съесть всю принесенную еду.
Затем он обнял бы ее, нежно поцеловал, попросил бы подтвердить, что он не ошибается, доверяя ей…
Но нет, этого делать нельзя. Вместо этого он поговорит с часовыми на башнях, прикажет им не спускать глаз с его жены, а сам отправится на речку, окунется в блаженно прохладную воду и сбросит с себя сонливость.
Когда он, переодевшись, но, не успев побриться, вернулся, день входил в свое обычное русло. Люди занимались своими делами, не обращая внимания на то, что госпожа усадьбы привязана к столбу наказаний. Иное дело Магда. Эта верная женщина приходила и спрашивала совета Рикки по тому или иному вопросу. Дракон вдруг осознал всю нелепость ситуации и хмыкнул, когда кухарка в который раз проходила мимо него.
Шли часы, но ничего не менялось. Магда приходила и уходила, сокрушалась из-за того, что Рикка не ела, и бросала все более сердитые взгляды на Дракона. Такие же взгляды стали бросать на него и другие женщины. Он воспринял это как знак того, что люди не верят в вину Рикки.
День тянулся очень медленно. Дракон говорил себе, что, пожалуй, не найдется такого глупца, который посмеет подойти к Рикке, чтобы причинить зло. Тем не менее он находил то один, то другой повод, чтобы выйти во двор. Магнус встретился с ним в полдень и спросил, не заменить ли Дракона на тренировочном поле. Ярл согласился, и Магнус ушел.
Казалось, солнце неподвижно висит в небе.
— Идите поспите, — посоветовала Магда, собирая для Рикки еду, от которой та скорее всего откажется.
— Выясни, почему она не ест, — сурово скомандовал викинг.
Вытащив точильный камень, он устроился перед конюшней и стал точить меч. Он часто этим занимался, так что ни у кого не должно возникнуть подозрений. Маврский меч был поистине изумителен, и это позволило ему на некоторое время отвлечься от тревожных мыслей.
Стало тепло. Он заметил, что жена переоделась в свежее Платье и снова попыталась поесть. Магда выполняет свои обязанности. Из загона донеслось ржание Грэни и Слейпнира. Лошади не успокоились до тех пор, пока он не подощел к ним и не угостил яблоками. — С ней все в порядке, — тихонько сказал он животным. — Со мной дела обстоят не так хорошо, но я не думаю, что это вас обеспокоит.
Лошади покачали головами, по-видимому, соглашаясь с хозяином.
Солнце склонялось к закату, и Дракон начал задумываться, как выдержит без сна вторую ночь. Неожиданный крик с башни заставил его подняться наверх. Часовые стали показывать на дорогу, которая шла из города в поле.
— Господин, поглядите!
Присмотревшись, Дракон увидел двух мужчин, толкающих тележку, в которой обычно возят инструменты. Они отчаянно размахивали руками. Было очевидно, что мужчины чем-то очень взволнованы.
Дракон быстро вывел из конюшни Слейпнира, взял с собой полдюжины воинов и выехал, чтобы разобраться, что произошло в поле.
— Мы нашли его в овраге возле реки, — объяснил один из крестьян, показывая на тележку.
Дракон подошел поближе, приподнял одеяло из грубой шерсти и увидел тело человека. Покойник был среднего роста, лет двадцати пяти, у него были длинные каштановые волосы. Он в точности соответствовал тому описанию, которое дала Рикка, когда рассказывала о мужчине, которого она помнила по Вулскрофту.
Его глаза были закрыты. У правого виска виднелась рана, которая, по всей видимости, и стала причиной его смерти.
— Взгляните на его запястье, господин, — сказал другой крестьянин.
На покойнике была простая рубашка и штаны. Обнажив левое запястье покойника, Дракон увидел татуировку… Две переплетенные змеи, пожирающие друг друга.
— Прошу прощения, господин, — смущаясь, произнес крестьянин, — но леди Рикка говорила, что кто-то утащил ее из конюшни силой и что она видела двух змей…
Дракон испытал такое облегчение, что у него закружилась голова. Во мраке ночи он победил свои сомнения и поверил ей, а сейчас получил подтверждение того, что поверил не напрасно.
Но невиновности Рикки он радовался недолго, потому что на смену пришел неописуемый гнев. Впервые в жизни викинг понял, что двигало легендарными берсерками — неистовыми скандинавскими воинами, которые на поле боя переставали быть людьми и жаждали лишь одного — убивать.
Если бы этот человек из Вулскрофта был сейчас жив, Дракон, скорее всего, убил бы его на месте. Неизвестно, какие секреты унес с собой покойник. Но не составляло большого труда сделать вывод, что означало его присутствие в Лансенде.
— Везите его в крепость, — приказал ярл и, пришпорив Слейпнира, помчался галопом назад.
Жеребец как вкопанный остановился около столба наказаний, из-под его копыт полетели комья земли. В одно мгновение Дракон соскочил с седла и оказался перед Риккой. Он не сказал ни слова, потому что не мог заставить себя говорить до тех пор, пока она не будет освобождена. Когда они развязывал канат, его руки дрожали.
— В чем дело? — спросила Рикка, когда Дракон поднял ее на ноги, но не решился заключить в объятия, поскольку не был уверен в том, как она на это отреагирует. То, что жена еще ночью поняла его намерения, отнюдь не освобождало от ответственности за то, что он использовал ее в качестве приманки, а тем более за то, что пусть на короткое время, но все же считал ее виновной.
— Нашли мертвеца, — сказал он и тут же пожалел о своих словах. О Фригг и все ее девы! Ведь как-никак он скальд и мог бы найти более деликатные слова, чтобы сообщить новость женщине, которая так много перенесла!
Однако Рикка не выглядела шокированной, скорее ее заинтересовало сообщение.
— Правда? И кто же это?
— Мужчина из Вулскрофта, я думаю. По крайней мере он соответствует твоему описанию.
Рикка на мгновение задумалась, затем, отряхивая платье от пыли, сказала:
— Я уже начала было считать, что он мне привиделся.
— Очевидно, что нет. Кстати, и змеи вытатуированы у него на запястье.
— Ах, вот что произошло! Он зажал мне рот, я не могла дышать, но, помнится, посмотрела вниз на другую руку, которой он держал меня за талию. Должно быть, я увидела татуировку, когда теряла сознание.
Она проговорила все это будничным тоном. Не в пример Дракону, который горячо сказал:
— Я бы многое отдал, чтобы он был жив.
— Да, было бы лучше, если бы мы могли поговорить.
— Я больше думаю о том удовольствии, которое получил бы, убивая его.
Рикка бросила на мужа быстрый взгляд:
— Сделанного не вернешь. А что с ним произошло?
— Точно не знаю. Похоже, он умер от удара по голове.
— Вероятно, упал. Туман был такой густой, что споткнуться и упасть было несложно.
Объяснение казалось вполне правдоподобным, но Дракону требовалось время, чтобы прийти к окончательному заключению. Он и без того сделал слишком много опрометчивых выводов.
Тем временем крестьяне, которым помогали воины, привезли тело во двор. Вокруг стали собираться люди.
Дракон взял руку Рикки, высоко поднял ее и объявил:
— Леди Рикка невиновна! Найден истинный враг. Люди закивали головами, весьма обрадованные новостью.
Однако женщины все еще оставались серьезными. Мужчины смотрели на ярла с сочувствием. Дракон вздохнул.
— Ты делал то, что должен был делать. — Он вздрогнул и подумал, что ослышался. — Поверь, мне было не слишком приятно выступать в роли приманки. И все-таки это был хороший план.
Потрясенный словами жены, Дракон заметил:
— Но он не сработал. Я думал, что виновник придет за тобой.
— К счастью, он уже мертв. Или, во всяком случае, так кажется.
Ей доводилось видеть покойников. Здесь смерть наступила, по меньшей мере, несколько часов, а может, даже сутки назад, подумала она.
— У тебя есть опыт, чтобы судить о подобных вещах? — спросил Дракон.
— Смерть была частым явлением в Вулскрофте.
— И это заставляет меня вспомнить о твоем отце…
Рикка резко повернулась, глаза ее широко раскрылись, лицо побледнело. Он вдруг понял, насколько она измучилась и устала, хотя ей и удалось немного поспать ночью. Она тихим голосом спросила:
— Ты имеешь представление о том, насколько это унизительно, когда меня связывают с таким человеком, а тем более называют его моим отцом?
— Успокойся. — Дракон взял ее руки, поднес к губам. Их взгляды встретились. — Я совершил ошибку. Было время — очень короткое время, когда я думал, что ты можешь быть виновной.
Рикка улыбнулась. Она высвободила руки, обхватила ладонями его лицо, приподнялась на цыпочках и прикоснулась ртом к его губам.
— За что? — спросил он, испытывая одновременно облегчение и удивление. Вероятно, она всегда будет держать его в состоянии неустойчивого равновесия, и он всегда будет радоваться, ибо фортуна по-настоящему ему улыбнулась. Кажется, тяжесть уходит из его груди.
— За то, что веришь мне.
— Я всего лишь на короткое время усомнился, — повторил он.
— Я имею в виду другое: ты веришь, что я могу отличать правду от лжи.
— А ты знаешь это, потому что…
Рикка засмеялась и снова взяла его руку: — Потому что ты благоразумный и мудрый мужчина, Дракон. Ты мог бы заявить, что у тебя даже не мелькала мысль о моей виновности, и тем самым скрыл бы этот неприятный для мужа момент.
Он был уязвлен, но не слишком, потому что ее готовность простить его была в эти минуты бальзамом.
— Вообще-то я говорю правду во имя правды.
— Я и не сомневалась. Я тоже буду правдивой с тобой. Этой ночью я вдруг поняла, что не боюсь. С учетом происходящего это может показаться странным, тем не менее это так.
Тяжесть определенно ушла. Кажется, теплота заполнила все его тело. Если женщина, которая имеет все основания бояться викингов, будучи привязанной к столбу наказаний, не испытывает страха, это может означать только одно.
— Ты мне доверяешь.
— А ты доверяешь мне.
Он смотрел на жену сверху вниз, и Рикка подумала, что в лице мужа в этот момент не было ничего от грозного воина и ярла. Он был похож на мальчишку, которому подарили мир. И ей хотелось дарить его снова и снова.
— Я сказала бы, — пробормотала Рикка, — что, несмотря на бурное начало, мы неплохо находим общий язык.
Возможно, столь счастливая нота не очень согласовывалась с видом покойника. Вознеся благодарность богам, что его жена не падает в обморок при виде трупа, Дракон спросил:
— Это тот человек, которого ты видела? Рикка без колебаний кивнула:
— Определенно он. И я была права, решив, что он из Вулскрофта. Его зовут Фуллер. Его родители были испокон веков сукновалялыщики. Но он мечтал о большем и пошел на службу к моему отцу.
— Который прислал его сюда. Я должен был подумать об этом. — Он вспомнил Вулскрофта на свадьбе, пьяного и агрессивного. Как он не подумал о том, что этот человек мечтает о мести? — Я должен рассказать об этом Хоуку и Вулфу, — сказал Дракон.
Рикка кивнула, но викинг заметил в ее глазах страдание и решил не покидать ее даже на короткое время.
— Пойдем — я напишу письма в нашем доме, а ты отдохнешь.
— Я бы приняла ванну, — сказала Рикка и выдавила улыбку, хотя в душе, должно быть, продолжала проклинать своего отца.
Женщины принесли корыто, обычно используемое для стирки, чему Рикка была рада — ей хотелось побольше воды, одного ведра было недостаточно. Наполнив корыто, женщины удалились. Дракон сел за стол, приготовил пергамент, чернила и перья. Вулф в свое время настоял, чтобы они оба научились писать, даже пригласил для этой цели грозного священника. Дракон всячески сопротивлялся. Лишь спустя годы он оценил, насколько удобно ни от кого не зависеть, когда необходимо срочно что-то сообщить брату. Он собирался отправить письмо утром, когда начнется прилив. Но слова не шли. Не то чтобы он не знал, что он хочет сказать, просто, он не мог сосредоточиться.
Его жена сбросила одежду. Он поймал себя на том, что разглядывает изящные линии ее спины и талии, округлые формы бедер. Сделав над собой усилие, Дракон отвернулся.
Пергамент казался желтым по сравнению с алебастровой белизной ее кожи.
Моему брату, лорду Скирингешилу. Шлю тебе приветствия.
Ее ноги были стройные и крепкие. Он увидел, как Рикка шагнула в корыто, и вспомнил шелковистость ее бедер, которые она раздвигала для него.
Здесь появился с дурными намерениями мужчина из Вулскрофта. Сейчас он мертв.
Рикка ахнула, когда коснулась воды, и этот звук способен был пробудить его веселого дружка, даже если бы он еще Не пробудился.
Слава Богу, моя жена не пострадала. Покачав бедрами, Рикка опустилась в корыто. Ему были видны розоватые соски, которые не скрывала вода.
Слава Богу, моя жена…
Об этом он уже писал. Дракон сердито вычеркнул строчку и попытался сосредоточиться на письме.
Мерсия постоянно порождает предателей. Я собираюсь написать об этом и Хоуку.
Рикка взяла мыло, лежавшее на бортике корыта, и стала намыливать руки. Дракон поставил кляксу, ругнулся про себя и присыпал ее песком.
Альфреду также нужно об этом сказать, но я думаю, что будет лучше, если он услышит обо всем от Хоука.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33